Текст книги "Непокорная (СИ)"
Автор книги: Татьяна Серганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
-11-
Увидев Оборотня в дверном проёме, я так обрадовалась, что даже забыла, что надо разозлиться. Ведь по факту получалось, что Саид вновь обманул и опять преследовал меня. Но в первые секунды я об этом не думала. Даже на его злое, перекошенное от гнева лицо было совершенно наплевать.
Самое главное, что Саид здесь. Он всё решит. А еще немаловажный факт – в его присутствии сущность не будет творить подобного рода пакости. И пусть тварюшка старательно изображала голодный обморок, я ей больше не доверяла.
Так приятно иногда почувствовать себя слабой и беззащитной.
– Жива? – глухо поинтересовался Оборотень, окидывая меня внимательным взглядом.
– Д-да, – от холода (а вода была просто ледяная) у меня посинели губы, и все тело сотрясала крупная дрожь.
– Держи, – он протянул свой пиджак.
И я тут же за него схватилась и накинула на плечи. Не успела оглянуться, как Оборотень произнёс согревающее заклинание, которое окутало меня, словно теплое облако. Ощущение «дежа вю» никуда не делось. Опять он меня согревает. Все его действия заняли не более минуты, но результат был налицо – я согрелась и даже перестала дрожать.
– Спасибо, – прошептала одними губами, зарываясь носом в мягкую ткань и вдыхая сладкий аромат знакомой туалетной воды.
– Выходи.
Не дожидаясь ответа, взял меня за руку и, полностью игнорируя Мака, который еще толком не пришёл в себя, вывел из кабинки. Вода противно хлюпала в туфлях и под ногами.
Шлёп-шлёп-шлёп.
Почувствуй себя лягушкой.
– Эй, секундочку! Стоп! Что всё это значит? – произнёс Иллюзионист, хватая за свободную руку. – Куда вы её ведёте?
Саид повернулся, но ответить не успел.
– Вот чёрт! – вскричал менеджер, вбегая в туалет и рассеянно осматриваясь. – Что здесь произошло?
– Всплеск активности водной Ведьмы, – равнодушно ответил Оборотень, высвобождая меня из захвата Мака и привлекая к себе еще ближе. – Сильные эмоции, которые невозможно было удержать. Счёт за причиненные убытки пришлите мне. Вот моя визитка.
И протянул карточку растерянному парню.
– Шариф Эль Дин, – прочитал тот и тяжело сглотнул. – Не переживайте, всё будет в лучшем виде. Мисс желает еще что-нибудь?
«Пожалуйста, разрушьте здесь еще что-нибудь. Всё что угодно. Вам можно всё», – слышалось в его голосе.
Докатились.
– Не желает, – буркнула я в ответ и отвернулась, позволяя себя увести.
Оказалось, что у Саида здесь был отдельный личный номер люкс. Небольшая комната на втором этаже с мягким уголком, баром и огромной стеклянной стеной, которая выходила прямо на танцпол. Несмотря на это, здесь было очень тихо. Скорее всего, из-за специального заклинания.
Пока мы поднимались вверх, я, наконец, смогла включить мозг и осмыслить всё произошедшее. И что я сразу же сделала? Нашла козла отпущения. Это ведь именно Саид виноват в том, что сущность взбесилась.
Сев на мягкий диван, осмотрелась и поняла, что молчать больше не могу.
– Ненавижу, – прошептала я, обхватывая себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону. – Как же сильно я тебя ненавижу.
– За что на этот раз? – Оборотень налил в стакан виски и сделал глоток.
В звенящей тишине стук льда о стакан показался громким.
Моё заявление не вызвало у него никаких эмоций, и стало обидно вдвойне. Мало того, что не отреагировал как надо, так еще и издевается. Но выход нашёлся почти сразу.
– Ты за мной следишь! – тут же накинулась на него с обвинениями и ткнула в его сторону указательным пальцем.
– А может, я просто люблю тут отдыхать, – мужчина сел напротив меня, вальяжно закинув ногу на ногу, и глотнул спиртное.
Я бы тоже не отказалась. Весь алкоголь, который я приняла до этого, уже выветрился, но просить не стала.
– Надо же, какое совпадение, – съязвила в ответ. – И как же ты узнал, что я тут?
– Случайно увидел, – всё так же спокойно ответил он.
– Среди тысячи других. Какое у тебя отличное зрение.
– Скорее, нюх, – парировал тот.
Меня даже в жар бросило от фразы и от тона, которым мужчина произнёс эту фразу. Спокойно, мягко и так провокационно, что словами не передать.
– Саид, – сглотнув, произнесла я. – Пошёл бы ты знаешь куда?
– Я уже давно там. С тех пор, как ты сбежала три года назад.
– Ух ты, какие заявления. Я, оказывается, сбежала.
Ведь правда сбежала, но записку оставила, так что не считается.
– А как это еще назвать? Я вернулся, от тебя ни следа, даже записки нет. Могла бы спасибо сказать, я не стал подавать на тебя в суд за нарушение условий нашего договора. Ты должна была оставаться со мной еще минимум неделю.
От такой наглости у меня даже слова кончились.
Ну, а когда вернулись:
– Что? Я нарушила? Я?! Да как ты смеешь!! Как тебе не стыдно врать, глядя мне прямо в глаза? Я сама лично оставила записку на столе! И еще: разве это я развлекалась с твоей любовницей в кабинете?!
Ведь не зря Таня столько раз говорила – сначала хорошенько подумай, а потом говори. И я ведь всегда помнила это наставление и следовала ему. Ровно до того момента, как в моей жизни появился этот кошак, и у меня в который раз снесло крышу. Ведь не хотела выплескивать боль и обнажать эту старую рану, но не сдержалась. Высказалась и ждала… Чего? Наверное, виноватого взгляда или толики раскаяния, или чего-нибудь другого, что бы могло облегчить душу.
Но и тут моим желаниям не суждено было сбыться. Саид как сидел, так и остался сидеть, и бесстрастное выражение на лице никуда не делось.
Мужчина сделал очередной глоток и только после этого холодно поинтересовался:
– Ты там случайно не ударилась в кабинке головой? Или переохлаждение плохо влияет на мозг?
Сколько в голове было слов, характеризующих моё к нему отношение. Но произнесла только одно.
– Ну ты и урод! – я вскочила, швырнула в него пиджак, оставшись в платье, которое еще не успело до конца высохнуть, и уже собиралась гордо удалиться, но Оборотень успел меня удержать.
Схватил, потянул на себя, так что я упала ему прямо на колени, больно стукнувшись ногой о столик. Громко звякнул стакан, который стоял на столешнице.
– Пусти! Пусти меня немедленно!!! – взвилась я, но хватка у него была слишком крепкая.
Как же плохо остаться без магическим способностей и не иметь возможности достойно дать отпор. Ведь физически мне с ним точно не справиться.
– И не подумаю. Пока ты не объяснишь, что именно имела в виду, когда заявила, что я изменил тебе, нарушая условия соглашения.
– То, что слышал! – пыхтя от натуги, откликнулась я. – Я видела тебя! Точнее, слышала! Перенеслась домой после нашей ссоры, хотела поговорить. Наивная дура! А ты там в кабинете развлекался.
– С чего ты взяла, что это был я? – его голос раздался у самого уха, вызывая дрожь во всем теле.
– Слуга сказал, и этот любимый твой зам... Пусти! – я вновь завертелась, пытаясь слезть с колен и задела самую чувствительную часть тела.
Саид зашипел, но рук не разнял, наоборот, теснее прижал к себе. Его плоть весьма недвусмысленно прижалась к моему бедру.
Вот они, наши отношения, во всей красе – ненависть и страсть.
– Не пущу, – рыкнул он. – Да посиди ты спокойно и послушай, что я скажу! Значит, они сказали тебе, что это был я? Очень интересно. Но дело в том, Лиз, что после нашей ссоры я отправился в специализированный парк, где в облике тигра спускал пар целые сутки.
– Я тебе не верю, – прошептала я, сразу забыв, что надо вырываться и сопротивляться.
– Врать мне незачем. Ты отлично знаешь, что это можно проверить. Каждый, кто приходит в парк, проходит обязательную регистрацию. Можно поднять документы, если ты хочешь.
Не хотела. Я сейчас ничего не хотела. Как и верить в то, что ошиблась тогда.
– Нет… не может быть, – Саид меня больше не держал, поэтому я встала с его колен и направилась к дивану, в угол которого сразу же забилась. – Мне сказали…
Саид взял стакан и быстро допил спиртное, после чего с громким стуком поставил его на место.
– Надо же, как всё оказалось просто и эффективно, – оскалившись, пробормотал он, рассматривая пустой стакан. – А я всё гадал, откуда у тебя такая ненависть ко мне. Ведь знали, что я не побегу за тобой, слишком гордый. Да и воспитание не позволит.
Неужели это всё правда?
– За что? – ахнула я и вновь повторила. – За что? Ведь срок соглашения уже подходил к концу.
– Абан не зря считается одним из самых мудрых Колдунов. Он сразу понял, какое место ты занимаешь в моей жизни и какое влияние можешь оказать. Мою кандидатуру как раз собирались предложить в Совет. Он не мог допустить отвода. И поэтому от тебя решили избавиться.
– И выбрали для этого самый отличный способ. Поиграли на чувствах глупой девчонки… как бы это ни было, сейчас уже не имеет значения. Всё уже в прошлом, – устало закончила я, потирая виски.
– Не согласен. Теперь, когда мы всё выяснили, можем начать всё сначала, – неожиданно заявил Оборотень и пересел ко мне на диван, хватая за руку, таким образом отрезая мне пути к отступлению. Но сдаваться я не собиралась.
– Зачем? – криво усмехнулась я и тряхнула головой.
Волосы больно ударили по щекам, но сердцу сейчас было больнее.
– Что значит зачем, Лиз? Ты о чём сейчас говоришь?
– Всё кончено, Саид. Неважно, как и каким образом, но всё кончено. Практика показала, что мы просто не можем ужиться вместе. Назад пути нет.
Но Саид совершенно отказывался понимать простые и логичные вещи.
– Ты просто устала, Лиз. Я думаю…
– Ты?! Ты думаешь? Саид, ты вообще себя слышишь? – вырывая руку, ответила ему. – Одно сплошное «Я» и опять наплевать на моё мнение. Всё как всегда.
– Передёргиваешь, Лиз, – процедил мужчина, буравя неприятным взглядом.
Но я давно перестала его бояться.
– Констатирую факты. Ты совершенно и абсолютно отказываешься меня слушать, думая только о себе. А что будет со мной потом, ты подумал?
Опять никакой реакции.
– Надеюсь, ты не станешь убеждать, что секс со мной тебе противен, – пафосно заявил Оборотень, и я взорвалась.
Слишком много всего навалилось за последние часы.
– А кроме этого ты можешь о чём-нибудь другом думать?! – вскочив, я принялась жестикулировать. – Секс и только секс!
– Лиз, найди оправдание получше.
Это стало последней каплей.
– Ах, оправдание, – издевательски улыбнулась я. – Хорошо. Хочешь знать, почему я не хочу с тобой спать? Потому что не хочу вновь умирать от голода. От сущности, которая беснуется и сжирает меня изнутри, требуя только один вид еды. Не хочу вновь лежать в постели, скрючившись и едва дыша от боли. Надеюсь, это нормальное оправдание?
Мне всё-таки удалось пробиться через его панцирь. Мужчина побелел и потрясенно пробормотал:
– Лиз… я не знал…
– Конечно, не знал, – меня уже было не остановить. – Ты же тёмный. Хотел знать, в чём особенность светлых Ведьм? Вот тебе и ответ. Если мы влюбляемся в инициировавшего нас Колдуна, то сущность признает только его в качестве пищи, отказываясь пользоваться другими средствами для подзарядки, – я сглотнула, пытаясь восстановить дыхание. – Мне понадобилось больше двух недель, чтобы усмирить её. То ли чувства к тебе были не такие сильные, то ли сущность попалась трусливая, но мне удалось выстоять. Погибать она не захотела, поэтому и согласилась пользоваться артефактами, а потом и на Колдунов переключилась.
И вздрогнула, вспомнив, как пыталась выбить клин клином. Пришла и приворожила Димку, считая, что чувства к нему могут перебить страсть к Саиду. Не вышло.
– Ты меня любила? – медленно переспросил Саид.
– Любила, – фыркнув, горько повторила я. – Видел сегодня потоп в туалете? Это сущность отказалась подзаряжаться от Мака. Весело, правда? Я вновь прохожу через этот ад. Одно радует – наши отношения не зашли так далеко, как было раньше, и у меня есть шанс успокоить её… в противном случае еще раз этот кошмар я просто не переживу. Надеюсь, этого довода будет достаточно, чтобы ты оставил меня в покое? Или тебе плевать на мою жизнь?
Я выпалила это буквально на одном дыхании и в который раз замерла, ожидая ответа. Но Саид вновь не спешил. Смотрел на меня и молчал.
Когда тишина стала сводить с ума и я уже была готова не выдержать, он, наконец, произнёс:
– Откровенность за откровенность, Лиз?
– Что? – растерялась я на мгновение.
– Раз ты высказалась, то, думаю, будет честно, если это сделаю и я.
– То есть мои вопросы ты опять мило проигнорировал, – язвительно прокомментировала я в ответ и демонстративно скрестила руки на груди.
– Сядь, пожалуйста. Ничего я не игнорировал. Я отвечу на все твои вопросы, когда ты выслушаешь меня. Договорились?
– Если я скажу «нет», это что-нибудь изменит? – на всякий случай уточнила я.
Ответ был категоричным и прозрачным, как детская слеза:
– Нет.
– Отлично, – я обошла его по дуге и села в кресло, предпочитая увеличить расстояние между нами для собственного успокоения. – Я тебя слушаю.
– Ты ошибаешься, Лиз, – весьма неоригинально начал мужчина.
– И в чём же состоит моя ошибка?
– В том, что я не знаю, что такое голодная сущность и зверь, который хочет только одно. А точнее, одну. Да, я – тёмный, и не могу испытывать того, что чувствуешь ты. Но я могу тебя понять, – Саид замолчал на мгновение.
Мужчина глянул на меня и внезапно отвёл взгляд, словно ему было больно смотреть.
– Я – Оборотень. Мой отец тоже был Оборотнем, но я родился сильнее. Может, благодаря крови матери. Говорят, она была сильной Ведьмой. Не знаю точно, у меня никогда не было мысли искать её и делать запрос. Я помню, в какой семье выросла ты – мама, папа, сестра и брат. Но я воспитывался по-другому. Так как положено настоящему Колдуну и мужчине… Первый раз я обернулся в тигра в одиннадцать лет. Это очень ранний возраст. Обычно Оборотни до конца принимают внутреннего зверя только после Консервации. Но у меня всё произошло раньше. С одной стороны, это хорошо, а с другой…
Снова непонятное молчание и пустой взгляд, обращенный внутрь себя. Саид был сейчас не со мной, а в своих воспоминаниях. А я молчала, даже дыхание задержала, боясь спугнуть это мгновение откровения. Ведь, по сути, я ничего о нём не знала, кроме того, что было на виду у всех.
– Если обращение наступает раньше Консервации, то Мага отвозят в специализированный парк, там есть закуток для таких несчастных, и отпускают. Ребёнок должен сам выпутаться из этого и обуздать зверя. Если не получится, то он в прямом смысле дичает и спустя месяц становится полноправным хищником, утратив все человеческие качества. Но мне было всего одиннадцать, – мужчина сжал кулаки, вздохнул и снова успокоился. – Никто ничего толком не объяснил. Меня просто, как котёнка, схватили за шиворот, бросили в клетку, а потом выпустили в диких лесах. Последнее, что я видел, были злые, полные разочарования глаза отца.
Теперь мне пришлось сжимать руки в кулаки, чтобы не закричать. Как так можно? Ведь он же был совсем ребёнок!
– Мне сказали, что я гулял неделю. Они уже почти смирились, что у них появился новый тигр, и я не выбрался. Ведь Маги и более старшего возраста дичали. Куда уж мне было справиться… Так что когда на восьмые сутки из чащи вышел грязный обнаженный мальчишка, это стало большим шоком для всех, – его губы изогнулись в жесткой усмешке. Но на меня он всё еще не смотрел, рассматривая предметы интерьера или стены. – Меня спрашивали, просили рассказать про свои чувства, эмоции, но я сказал, что ничего не помню. Что очнулся голый в лесу и пошёл искать людей… Я солгал, Лиз!
И только сейчас он на меня посмотрел.
Глаза чёрные, как ночь, и полные такой боли, что мне стало трудно дышать.
– Я всё помнил и помню сейчас. Как зверь бился внутри, как он пытался полностью завладеть моим сознанием, вытеснив меня. Что такое быть в плену и не иметь возможности управлять своим телом? Я злился, царапался, кусался и ничего не мог сделать… Мне было всего одиннадцать. Ребёнок, которого бросили на произвол судьбы сражаться с собственным «я»… Знаешь, что мне помогло тогда?
– Нет, – прохрипела в ответ, чувствуя, как слезинка медленно стекает по щеке.
– Спокойствие и холодный расчёт. Я говорил, что моя мать была Сиреной?
– Н-нет, – вот теперь я совсем растерялась, совершенно не ожидая такого поворота событий.
– Видишь, какие совпадения нам иногда преподносит судьба. Холодная Сирена, водная Ведьма… оказалось, что мне очень многое досталось от неё – трезвость принимаемых решений, спокойствие, уравновешенность и характер. Кстати, у тебя с этим небольшие проблемы. Наверное, в роду был кто-то огненный.
– Дед по материнской линии, – автоматом ответила я. – Мама была такой же – взрывной и импульсивной.
– Огонь и лёд, – медленно проговорил Саид, мягко улыбнувшись. – Я же говорил, что у нас очень много общего, Лиз. Но сейчас не об этом. Я усмирил зверя, сделал то, что считалось невозможным, и снискал славу самого хладнокровного Оборотня… пока в моей жизни не появилась ты.
– Хочешь свалить вину за случившееся на меня? – невесело усмехнулась я.
– Зачем же? Тот, кто виноват, уже понёс заслуженное наказание, – твёрдо и жёстко заявил Саид, и глаза вспыхнули опасным огнём. Я сразу вспомнила прикованного к постели Максима Леонидовича. – Я не прошу тебя понять, прошу лишь выслушать. Ты же знаешь, что такое «Греховный дьявол» и как он влияет на Оборотней?
– Да, – кивнула я.
За эти годы я столько литературы прочитала об этом афродизиаке, который сводил с ума Оборотней, полностью лишая их рассудка и привязывая к определённому объекту.
– Так вот, Лиз, в тот момент я чувствовал себя так же, как во время пробуждения зверя. Те же самые непередаваемые и неконтролируемые инстинкты и сладкий, сводящий с ума запах Ведьмы. Твой запах. Он был везде, Лиз. Весь мир им пропитался, и я сам, – грустная усмешка на губах и взгляд шоколадных глаз, которые заглядывали в самые потайные уголки моей души. – Еще вчера у меня под ногами был весь мир, а тут всё затмила ты.
– Я не хотела, – зачем-то пробормотала я.
– Я тоже. Тоже не хотел такой жизни. Не хотел сутками корчиться у себя в кровати, пытаясь не сойти с ума от огненного желания, когда каждая клетка собственного тела боролась против меня. Но не буду утомлять тебя долгими подробностями. Это ни к чему. Мне удалось справиться с этим наваждением… Правда, ровно до того момента, как я тебя увидел в том белом коротком сарафане со смешными косичками и улыбкой на губах, – помолчал и продолжил дальше. – Знаешь, Лиз, я искренне думал, что, переспав с тобой, я сведу на нет эту болезненную жажду. Что зверь насытится, я успокоюсь, и всё будет как прежде. Но нет. Ты была такая яркая, искренняя и живая… Ни капли фальши, все чувства и эмоции открыты и оголены. Ты не жеманничала, не лгала и не притворялась.
– К чему ты ведёшь Саид? – перебила его я, не в силах больше выносить этот разговор и чувства, которые он вызывал во мне.
– К тому, что я Колдун, Лиз. Тёмный Колдун, который никогда не верил в любовь и поэтому предпочёл поверить в приворот, чем в собственные чувства.
– Опять приворот? Я же сказала…
– Его следы обнаружили на мне сразу после твоего исчезновения, – резко перебил меня мужчина.
– Что? – я округлила глаза, недоверчиво смотря на мужчину. – Но… Я не использовала флёр!
– Теперь я это знаю. А тогда это выглядело очень однозначно – ты бесследно исчезла, не оставив и записки, когда околдовать меня не получилось… Я дважды был под воздействием, дважды мою волю пытались подавить. Сначала зверь, потом «дьявол». Абан отлично знал, что есть только одна вещь, которую я никогда и никому не прощу – попытка лишить меня свободы… Только в одном он просчитался.
– И в чём же? – сглотнув, спросила у него.
– Что чувства окажутся сильней.
– Ты поверил им, – горько прошептала в ответ.
– Да, поверил. А знаешь, почему? Потому что легче было свалить вину на тебя, чем признаться в собственных чувствах.
– Ты так спокойно об этом говоришь? – ответила я, застигнутая врасплох этим откровением.
– Мы же договорились, Лиз, никакого обмана.
– Понятно. Это всё, конечно, отлично, но что будет, если меня вновь оболгут?
Я всеми силами старалась, чтобы голос не дрожал. Его признание подействовало на меня невероятным образом – сущность внутри прыгала и скакала от счастья, услышав этот толстый намёк на тонкие обстоятельства. А я боялась. Так боялась, как никогда в жизни. Поверить и вновь обмануться. Раскрыть душу и сгореть дотла. И ведь предъявить претензии будет некому, кроме самой себе. Как же это было трудно, почти невозможно.
– Не веришь, – понимающе кивнул Оборотень.
Обиды в голосе не было. Он чувствовал меня лучше всех.
– А должна?
– Нет. Не должна.
– Ты три года искал виновника приворота, а теперь…
– Шесть месяцев, – вновь перебил меня мужчина, откидываясь на спинку дивана. Его литые мышцы напряглись, натягивая тонкую ткань рубашки.
– Что шесть месяцев? – переводя взгляд на его лицо, переспросила я.
– Через полгода я нашел того, кто пытался навести на меня флёр и свалить всё на тебя.
Вот в это я готова была поверить. Оставался другой вопрос.
– А остальные два с половиной года чем занимался? Пытался собраться с мыслями или искал меня и никак не мог найти?
– Ошибаешься, Лиз, я всегда знал, где ты и с кем ты.
Закрыла глаза на мгновение и тихо переспросила:
– Ты следил за мной?
– Да.
– Три года?
– Совершенно верно.
– Маньяк-извращенец?
Саид тихо рассмеялся низким грудным смехом и покачал головой.
– Ты не хотела меня видеть, ненавидела.
– Я и сейчас видеть тебя не хотела, однако это тебя не остановило. Так что довод не засчитывается.
– Еще шел процесс по моему вступлению в Совет. Всего месяц назад я окончательно принял должность, поэтому и откладывал встречу до последнего. Ты же знаешь, что такое работа, ради которой иногда приходится отказаться от самого главного. Я должен был стать Советником, и я им стал.
Вновь тишина. Мы продолжали сидеть друг напротив друга и смотреть, ожидая реакции.
– И что теперь, господин Советник? – первой не выдержала я и горько усмехнулась. – Мне надо броситься в твои объятья с криком: «Милый, наконец ты про меня вспомнил»?
– Я тебя никогда не забывал, Лиз. Как и ты меня, – его голос завораживал, но я не хотела верить.
– Слова, слова, одни слова. Ты же знаешь, чем мне грозят отношения с тобой – мучительной агонией. Или для тебя это пустой звук?
– С чего ты взяла, что я оставлю тебя?
– Хотя бы с того, что ты так и не ответил на мой вопрос, – я перевела дыхание. Разговор давался нелегко. – Что будет, если меня опять попытаются оболгать? Твой дорогой советник придумает очередную пакость и принесёт её тебе на блюдечке с голубой каёмочкой.
Но пробить его уверенность и невозмутимость мне так и не удалось. У него на всё был заготовленный ответ.
– Мы с тобой взрослые люди, Лиз, и учимся на ошибках.
– Нам бы еще научиться за эти ошибки отвечать, – невесело хмыкнула я. – Ты еще скажи, что готов вступить в Брак ради меня?
Запретные слова были произнесены. И от его ответа зависело так многое, если не сказать всё.
Саид это тоже понимал, поэтому и не ответил сразу. Некоторое время смотрел, словно раздумывая, что сказать, пока, наконец, не произнёс:
– Я не исключаю этой возможности для нас.
– Что? – мне показалось, что я ослышалась. – Что ты сейчас сказал? Ты готов отказаться от силы, положения, лишиться части магии ради какой-то Ведьмы? И ты думаешь, я тебе поверю?
– Положения я не лишусь. И Советником останусь. В этом весь смысл, Лиза. Я должен был добиться этого положения, а потом уже встречаться с тобой. И вообще, ты уже определись, какой ответ хочешь от меня услышать, хорошо? – устало заметил он. – Скажи я «нет» – ты бы хлопнула дверью и ушла, я сказал «да» – и ты мне не веришь.
Как бы обидно это ни звучало, но он был прав. Но и сдаваться я была не намерена. Сейчас на кону стояла моя жизнь, и просто так я отдать её оборотню не могла. Один раз я уже совершила эту ошибку.
– Потому что я хочу услышать от тебя правду, а не то, что полагается в данный момент. Ты опять играешь на моих чувствах.
– А я и сказал правду. Я думал о Браке и пришёл к выводу, что это не такая страшная вещь, Феникс выжил и даже остался в силе… почти.
Я вскочила с дивана, чувствуя, что еще немного и у меня начнётся клаустрофобия. На меня давили стены, потолок и… мужчина, сидящий напротив.
– Нет! Ты сам не понимаешь, что говоришь. Я не хочу, чтобы ты потом всю жизнь попрекал меня этим, и вообще…
– Сложно, да, Лиз? – насмешливо поинтересовался Саид, вновь выводя меня из равновесия.
– Что сложно?
– Поверить.
И сколько смысла было в этом простом слове. Поверить… как и он когда-то поверил в свои чувства…
Я отшатнулась и попятилась к двери.
– Я не могу так… мне надо подумать… разобраться… понять, – и замерла, глядя, как он медленно поднимается и направляется в мою сторону.
– Нет.
– Ты не можешь на меня давить, ты обещал, – я продолжала стоять, чувствуя спиной закрытую дверь.
– А я не собираюсь на тебя давить. Я просто не позволю тебе сесть в уголке и надумать неизвестно чего. Я слишком хорошо знаю тебя, Лиз. Ты способна и из мухи сделать слона, и возвести его в разряд трагедии, – Оборотень остановился всего в полуметре от меня и ласково провёл ладонью по щеке. – Я хочу, чтобы ты перестала думать и начала чувствовать.
– И что я должна почувствовать? – сглотнув, прохрипела я.
– Что я люблю тебя, – произнёс мужчина и притянул меня к себе, не давая ни малейшего шанса вырваться.
Нежность никогда не была для Саида в приоритете. Вот и сейчас, обнимая и сладко целуя, мужчина сразу дал понять – моя и никуда ты не денешься.
Это как печать – на губах, коже… на душе. Каждое прикосновение, каждый жест всё больше убеждал в этом и не давал ни единого шанса сбежать. Но у меня даже в мыслях не было сделать это. Прав был Саид: я не забывала его никогда и хотела быть с ним, несмотря ни на что.
Окружающий мир заискрил и засверкал, стоило нам только соприкоснуться и потеряться в собственном водовороте безумных чувств и желаний.
Моя… и резким рывком он поднял меня над полом, давая возможность обхватить его ногами за талию, и вновь вдавил в дверь.
Моя… и от сумасшедших быстрых поцелуев у меня сбилось дыхание и всё замелькало перед глазами.
Моя… я прижималась спиной к двери и выгибалась, цепляясь за мощные плечи, как держится за соломинку утопающий.
Я думала, что опять всё будет быстро, вот так же, стоя у двери. И, если честно, то мне было совершенно всё равно. Изголодавшая сущность хватала искры и требовала еще и еще, и я с ней не спорила. Я вообще мало что замечала, сосредоточившись лишь на мужчине и собственных ощущениях, дрожащими пальцами расстёгивая пуговицы на его рубашке.
– Лиз… Лиз, – его голос срывался, когда он шептал моё имя в перерывах между поцелуями, а я лишь слабо постанывала в ответ, прижимая его к себе так сильно, как только могла.
Круговорот – и мы уже на диване.
Я неожиданно оказалась сверху. Опираясь на мягкую спинку, заняла более удобное положение, смотря глаза в глаза.
От собственных эмоций и обжигающего взгляда золотистых глаз закружилась голова.
– Смена дислокации? – облизав пересохшие губы, спросила я, бедром чувствуя его горячую твёрдую плоть под собой.
Но и этого мне было мало. Я провела подушечками пальцев по его обнаженной груди, касаясь бронзовой от загара кожи.
– Ты же всегда хотела вести, Лиз, – тихо ответил Саид и одним ловким движением разорвал моё единственное бельё.
– О, – только и смогла пробормотать я.
– Новое куплю, – ответил мужчина и стянул платье вниз, обнажая чувствительную грудь с набухшими сосками.
От его голодного взгляда у меня за пару секунд пересохло во рту.
Горячее дыхание, от которого всё тело покрылось мурашками, и в следующее мгновение губы сомкнулись на чувствительной вершинке.
– Ах… – выдохнула я, запуская пальцы в его шевелюру и рефлекторно сжимая бёдра, не в силах бороться с огнём, который всё сильнее разгорался внизу живота.
Пока его губы ласкали и терзали грудь, рука пробралась между нашими телами и принялась требовательно тереть влажные складки.
– Са-а-ид… – простонала я, выгибаясь всем телом от первой огненной волны.
– Да-а-а, – ласково проурчал он, проделывая горячую дорожку из поцелуев на чувствительной коже от ключицы к шее.
– Хочу тебя.
– И я, – шепнул Оборотень напоследок, прежде чем приподнять меня и опустить прямо на вздыбленную плоть.
Сразу и до самого упора.
– О-ох, – тело дернулось от невероятного сочетания боли и наслаждения.
– Давай, Лиз… давай, – провокационно пробормотал он, обхватив обнажённые бёдра и задавая ритм.
– Как прикажете, – шепнула в ответ и приняла правила чувственной опасной игры.
… смотреть в расплавленное золото его глаз и двигаться.
… дышать одним кислородом на двоих и снова двигаться.
… ловить его дыхание и… продолжать этот безумный ритм.
Мы были одним целым, единым организмом, клубком обнаженных, натянутых до предела нервов.
Стоны… всхлипы… тяжелое дыхание и скрип дивана…
Поцелуи с каждым мгновением становились всё более жесткими и болезненными, как и наша страсть, что бурлила в крови, подобно вулкану.
«Еще… сильнее… быстрее… чётче…», – стучала кровь в голове, и я уже не сдерживала слабых гортанных вскриков.
Я чувствовала, что финал близко, что еще немного, совсем чуть-чуть, и старалась всеми силами к нему приблизиться и не могла, утопая в водовороте чувственного наслаждения.
Его руки вновь были на моих бёдрах.
Именно Саид помог закончить этот танец страсти, именно он довёл нас обоих до высшей точки, бережно обнимая и баюкая в своих руках, и не дал скатиться в пропасть.
Там, внутри, сущность довольно мурлыкала, наполняя резерв. А здесь были лишь мы и наша любовь.
