Текст книги "Обрученные зверем (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– 39-

Она была не точечной, сосредоточенной в одном месте, как если бы меня ударили или, скажем, укусили. Боль была обширной, охватившей всё тело разом. От макушки до кончиков пальцев. Такое ощущение, что даже волосам и ногтям было больно, такой сильной она была.

Стремительная, колючая, она раскалённым пламенем пробежалась по венам и сосудам, сжигая всё на своём пути, ставя печать на застывшем на мгновение сердце.

Я выгнулась дугой и забилась в чужих руках, раскрыв рот в безмолвном крике. Глаза открылись сами, устремившись в низкий потолок. Но я его не видела, лишь туман, непонятные ярко-красные всполохи в непроглядной белой пелене.

А рядом, на краешке сознания, чужой то ли рык, то ли стон. Болезненный, с трудом сдерживаемый.

Ему тоже больно.

Возможно, даже больнее, чем мне сейчас. И пальцы до синяков сжимают предплечья.

Я чувствую это сквозь огонь безумия, который исчез так же быстро и резко, как и появился. Хотя, казалось бы, в этом состоянии я должна сосредоточиться лишь на своих ощущениях и не думать о чужих. Но мы связаны. Крепко, какими-то неведомыми путами, обволакивающими наши тела. Я понимаю это так отчётливо и ясно, что даже не думаю возражать.

Всё ушло, но поверить так сложно.

Эта тишина и пустота оглушает сильнее самого громкого крика.

Я всё ещё дрожала, падая на неудобный диван, с хрипом дыша и с трудом удерживаясь на краешке сознания. И это ощущение перемен, непонятных, неопределённых, било по нервам.

Мужчина застыл перед диваном на коленях, прижимаясь лицом к моему животу и свесив руки-плети вниз.

Да, ему больно. Как и мне. Не знаю, что Омару сейчас сделал, но последствия этого поступка мы разгребали вместе.

Сердцебиение успокаивается, а вместе с ним выравнивается дыхание. Но возвращаться в настоящее не хочется. Не хочется думать о том, что модифицированный нашёл и сбежать больше не получится, не хочется смотреть ему в глаза и ждать следующего шага. Не хочется знать, что он только что со мной сделал.

Лучше полежать. Вот так. В тишине, нарушаемой лишь нашим рваным дыханием. Ощущая его тепло у живота. Небольшое давление, когда Стив (смысла не называть его имя уже нет никакого) приподнял руки, касаясь моего тела, скользя по рукам и бёдрам, чуть усиливая нажим.

Страха не было, как и отвращения. Но и остальные чувства молчали.

Я слишком устала. Так хочется провалиться в сон и всё забыть. Очнуться у себя в квартирке и понять, что всё это лишь затянувшийся кошмар. Не было клуба «Полуночница», Стива и этого непонятного побега. Тайны так и остались тайнами. Оказывается, незнание – это благо.

Но не выходило.

Стив выпрямился, и животу сразу стало холодно и неуютно. Я даже зябко повела плечами. Модифицированный продолжал сидеть на полу и смотреть на меня. Его взгляд я чувствовала кожей и еще сильнее зажмурилась, отчаянно цепляясь за усталость.

Ласковое прикосновение к щеке. Почти невесомое, незаметное, но я отреагировала на него слишком бурно, вздрагивая и закусив губу.

Пальцы коснулись скул, неровно провели по подбородку и исчезли, оставив после себя огненный след.

А вот взгляд остался.

Тишина. Уж лучше бы Омару сказал что-нибудь. Накричал на меня, начал угрожать. Что угодно, но только бы не молчал.

Так проходит пять, десять, двадцать секунд. Минута напряженного молчания и непонятного взгляда.

Конечно, я не выдержала, села рывком, потирая раскрасневшееся лицо.

Болезни как не бывало, даже остаточных симптомов, и дышать было легко и свободно, давление на грудную клетку исчезло.

Повернулась, неосознанно принимая позу мыслителя: нога согнута в коленке, в которую упирается локоть, а рука тем временем удерживает чуть наклоненную голову.

Цвет глаз модифицированного снова поменялся. Я видела его светло-карим, золотисто-желтым, янтарным. А сейчас это было какое-то хаотичное сплетение золота и серебра. Словно взяли две краски – золотую и серебряную – и соединили, но не размешивали.

– Как ты?

Голос Стива всё еще хриплый, и в нём слышится эхо той боли, что он испытал.

Я неопределённо кивнула и, прочистив горло, осторожно поинтересовалась:

– Что с папой?

– Жив и… здоров.

Что-то с последним пунктом Омару помедлил, словно не верил в то, что говорил.

– Он всего лишь хотел спасти меня.

Оборотню это не понравилось. Глаза чуть сузились, и черты лица будто заострились.

– Спасал? От меня? Разве я дал тебе повод для страха? Мы же вроде договорились, обсудили. Я был предельно корректен и вежлив, а ты сбежала.

– Ты не сказал, что Омару.

– Я этого не скрывал, Мари. Мне даже в голову не могло прийти, что ты не знаешь о том, кто я. Да, мы живём закрыто и редко мелькаем в светской хронике. Но мне казалось, что в городе найдётся мало человек, которые не знают сыновей главы рода.

– Я не интересуюсь модифицированными.

Глаза постепенно начали возвращаться к привычному золотистому оттенку. Интересно, а у меня изменились? Как у Кейт.

Ох, Кейт! Где она? Успела ли уйти? И как вообще Стив меня нашёл?

– Это я уже понял, что не интересуешься, – сказал мужчина, продолжая сидеть на полу, положив руку на диван так, что его пальцы почти касались моего бедра. – Кто помог тебе?

Значит, про Кейт он не знает. Это хорошо. Пусть хотя бы ей удастся вырваться из этого порочного круга.

– Папин знакомый, – уклончиво ответила я.

– И где он? Почему оставил тебя тут умирать?

Последние слова Стив буквально прорычал.

– Не оставил. Он уехал за лекарствами.

– Скоро вернётся?

– Не трогай его. Он не виноват в том, что согласился мне помочь.

– Сбежать от такого монстра, как я?

Зачем он так? Зачем мучает и меня, и себя?

Вместо ответа я задала свой вопрос, намного более важный и сложный:

– Что ты сделал со мной?

– 40-

Стив не сразу ответил, решив немного потянуть время.

Мужчина ловко поднялся с пола, разминая плечи, прошёлся по крохотной комнатке, подбросил пару поленьев в затухающий камин.

– Спас жизнь, – ответил Омару, поворачиваясь ко мне лицом и скрещивая руки на груди.

Поза защиты. Закрылся и готов отстаивать свои позиции. И это ничем хорошим для меня обернуться не может.

– И что я отдала взамен?

Я тоже поменяла позу. Свесила ноги на пол и оперлась ладонями о диван, слегка наклонившись вперёд и глядя на модифицированного исподлобья.

– С чего ты взяла, что что-то мне должна?

– Я знаю про обручённых и о том, какую роль ты мне уготовил, – пошла ва-банк, пытаясь вызвать у оборотня хоть какие-то эмоции.

А в ответ нарвалась на совсем иную реакцию. Никакого стыда, сомнений и неловкости, лишь какое-то насмешливое удивление, на грани с лёгким презрением.

– И какую же роль я тебе приготовил?

Не может он так играть и притворяться. Или может?

Сейчас я знала только одно: отступать и закрываться, как и спускать всё на тормозах, нельзя. Надо поговорить обо всём, расставить все точки над и. Выяснить правду, чтобы потом не было мучительно больно.

– Идеальная пара для создания потомства. Выводка чистокровных.

Произносить это вслух было неприятно и некомфортно. А еще стыдно. Особенно под этим непонятным взглядом золотистых глаз.

– Всё?

– А этого мало? Ты говоришь, что у меня не было повода сбегать? Ты Омару, представитель одного из сильнейших родов города. Что тебе принадлежит? Дома, заводы, пароходы? Что я могу противопоставить тебе? Услышишь ли ты моё «нет»?

Молчит.

Да и мне и не требовался ответ.

– Не услышишь. Будешь покупать, соблазнять, уговаривать. А если не выйдет, то просто заставишь. Папа у тебя, не так ли?

И снова тишина, но я по глазам видела, что угадала.

– Оставил на всякий случай, – продолжила, хмыкнув и покачав головой, – чтобы было чем нажать на меня.

– Надо было оставить его у радикалов? – неожиданно резко спросил мужчина. – Они измены не простят. Закопают где-нибудь в канаве, и делу конец.

Я закусила губу, пытаясь удержать рвущийся стон или рык. Я еще не определилась.

– А ты благодетель, спасший ему жизнь?

– Ты передёргиваешь.

– Что ты сделал со мной? Такую сильную простуду нельзя убрать просто так. Я хочу знать!

– Хочешь? Знать? – тихим зловещим голосом переспросил Стив и вдруг подошёл ко мне, рывком поднял с дивана и застыл, впиваясь жестким взглядом. – Ты же всё знаешь и понимаешь! Тебе же рассказали правду о таких, как я! Не так ли? Зачем тебе моя версия?

– Ты привязал меня к себе, – прохрипела в ответ, вглядываясь в его глаза, пытаясь понять, угадала или нет.

Мечтая ошибиться.

– Не оставил даже крохотного шанса на спасение.

– Спасение? Быть со мной – это такая мука?

– Я не хочу! Не хочу…

– Врёшь! – резко прервал меня мужчина и, схватив сзади за шею, притянул к себе.

У каждого поцелуя есть свой оттенок и вкус, как бы странно это ни звучало.

Этот был полон горечи и боли, сдерживаемой ярости и контроля, который уже трещал по швам.

Я сопротивлялась. Пыталась отодвинуться, уперевшись ладонями в его грудь. Стиснула зубы, сжала губы, мотала головой. Хотя это было больно, хватка на шее всё усиливалась.

Оборотень не отступал.

Губы мягкие, тёплые… сладкие.

С пряным запахом корицы и осени. Терпкие, как горячий глинтвейн с нотками сладкого апельсина и ароматной гвоздики.

Сопротивление спадало. Я уже не пихалась, вслушиваясь в сердце, которое гулко стучало под моими ладонями. Губы сами раскрылись, позволяя ласкать. Влажный язык коснулся их, чуть раздвигая, побуждая отозваться, ответить на хмельной поцелуй.

Внутри что-то росло, тянулось ему навстречу. Не желание, хотя и оно разгоралось в крови, подобно костру. Какое-то непонятное родство, единение… признание.

Именно это меня и отрезвило.

Стив расслабился, утратил бдительность, решив, что я сдалась, именно это помогло мне оттолкнуть его и отбежать в сторону, прижимая дрожащие пальцы к губам.

– Т-ты…

Меня потряхивало… от неудовлетворенного желания, страха и тревоги. От янтарного взгляда, в котором бушевало неприкрытое желание.

– Хочу тебя, – глухо ответил Стив, напряженно следя за мной, словно хищник, ловил каждое движение, готовый в любой момент броситься наперерез. – С первого мгновения… с первого прикосновения и вздоха. Да, я сделаю всё, чтобы ты была со мной, переверну этот грёбаный мир, уничтожу любого на своём пути!

Я сглотнула, едва удерживаясь на ногах. Не лжет и не врёт. Не уворачивается и не хитрит.

Ну же, Мари, радуйся. Он говорит правду, которую ты так добивалась и ждала.

– Но я никогда… никогда не причиню тебе боль… осознанно, – продолжил модифицированный. – Не смогу. Потому что мне будет в десятки раз больнее.

И это не просто слова, нечто большее.

– Что ты сделал со мной?

Напрягся, но всё-таки ответил:

– Выпустил эйо.

– 41-

Вот как у него так получается? Вроде и правду сказал, в этом я нисколько не сомневалась. А с другой стороны, запутал меня еще больше. Зато какой эффект от его слов. Я сразу утратила весь боевой пыл и замерла, отчаянно пытаясь понять, что скрывается за этой, казалось бы, совершенно простой фразой.

– Что ты выпустил? Что такое эйо?

В этот момент я даже начала злиться не на него, а на себя. За то, что из принципа и вредного характера совершенно не интересовалась модифицированными все эти годы. Решила по глупости и тугодумности, что если отгорожусь от них и перестану интересоваться, то меня минует беда.

И что имеем в итоге? Отсутствие информации сделало из меня необразованную дурочку, которая спотыкается на простейших словах.

Или нет? Хотелось верить, что это странное и непонятное наименование, услышанное однажды, отложилось бы в памяти.

– Надо же, – отозвался Стив, присаживаясь в кресло, на котором только недавно пыталась уснуть Кейт. – Они не рассказали тебе об эйо? Какая оплошность со стороны радикалов и твоего отца.

– Прекрати издеваться. Это совершенно не смешно.

– Разве похоже, что я смеюсь?

Не похоже. Наоборот, мужчина собран, сосредоточен и напряжен, несмотря на расслабленную позу и тон, которым он задал свой вопрос.

– Почему ты просто не можешь нормально ответить хотя бы на один мой вопрос? Почему говоришь загадками или увиливаешь? Тебе так нравится издеваться надо мной? – поинтересовалась я, аккуратно присаживаясь на подлокотник дивана, который под моим весом заскрипел, но не развалился.

Можно было, кончено, сесть на сам диван, но мне хотелось иметь место для манёвра. Конечно, в любом случае далеко убежать от модифицированного босиком, в потёртых штанах и футболке, когда на улице сырость и дождь, я не смогла бы. Но всё равно давать оборотню шанс поймать меня легко и просто совершенно не хотелось.

– Я ответил нормально. И чистую правду. Открыл тебе, между прочим, одну из тайн моего народа. Хотя не должен был этого делать. Но ты хотела правды, и ты её получила.

– Ты же знаешь, что я ничего не поняла, – парировала в ответ и тут же замерла, подозрительно на него уставившись. – Тайну? Народа?

– Да. И по головке меня за это не погладят.

– Можешь не волноваться, ты и здесь выкрутишься. Я всё равно ничего не поняла. Теперь у меня тоже цвет глаз поменялся?

А вот этого мужчина от меня точно не ожидал.

– Что? – быстро спросил Стив, подаваясь вперёд. – Что ты сейчас сказала?

Ой, язык – враг мой.

– Ничего, – вскакивая и становясь за спинку дивана, используя его в виде щита, ответила я. – Просто так… глупость.

Но хищника было не обмануть.

– У кого ты видела изменившийся цвет глаз, Мари? – зловещим голосом спросил оборотень, медленно поднимаясь.

«Не убегу… и не спрячусь, – с тоской подумалось мне. – И даже если голос сорву в крике, никто не придёт на помощь. В этом крохотном домике Стив Омару может делать со мной, что хочет и как хочет».

– Я просто спросила.

– Врёшь. Ты видела это у человека. У девушки, – продолжал считывать меня модифицированный, а голос становился всё тише и зловеще. – У той, кто никак не могла быть оборотнем, но стала меняться.

– Я узнала это от радикалов.

– Врёшь. Эта информация скрыта от них, так далеко их не пускали. Ты сказала, тебе помог сбежать друг отца…

– Да.

– Это была она, не так ли?

– Совершенно не понимаю, о чём идёт речь, – упрямо возразила я.

Но это внешне я была такая храбрая, сильная и уверенная, внутри у меня всё дрожало от страха. И оборотень, как заправский хищник, чуял его. Вон как ноздри зашевелились, глубоко затягивая воздух.

– Тебя увезла Кейтлин Хоуп.

– Не знаю, кто это, – совершенно честно ответила ему и решила действовать самым известным способом. Что может быть лучшей защитой? Конечно же, нападение. – И вообще, ты переводишь разговор! Ты не сказал мне, что такое эйо! Куда ты его выпустил? Как это теперь отразится на мне? И что теперь делать?

Но Стива было не сбить с толку.

– Где она, Мари?

– Кто?

– Где Кейт?

Надо же, как заинтересовался.

– Твоя подружка?

Папа сказал, что она сбежала от одного из Омару, а вдруг от Стива? Имя ведь мне никто не называл, а я и не спрашивала. И вообще, оборотень может только один раз обручиться с человеческой девушкой или это многократный эффект? А ему остаётся лишь выбрать? Про наш выбор говорить не стоило.

– Мне не до шуток, Мари. Вопрос жизни и смерти. Где Кейт? Она была здесь? Уехала за лекарствами? Как давно? Когда вернётся?

– Понятия не имею, у меня была горячка, насколько ты помнишь.

– Но ведь она вернётся?

В голосе столько предвкушения, что я поёжилась.

– Не знаю.

– Мари, – прорычал мужчина.

– Не помню. Оставь её. Ведь тебе была нужна я. Или уже нет?

– Это разные вещи.

– А у вас практикуется полигамия или моногамия? – невинно уточнила у него, всё еще не оставляя надежды сбить хищника со следа.

Как бы еще её предупредить о грядущей засаде? Я ведь действительно понятия не имела, когда Кейт уехала. То, что на пару часов, помнила, но откуда их отсчитывать?

– Что? – несколько оторопело поинтересовался Стив. – Ты вообще о чём говоришь? Обручение – это…

– Потомство, я помню. Идеальное, сильное и чистокровное. Кстати, почему так много полукровок? Не дотерпели?

– Мы поговорим об этом позже.

– Когда ты сможешь придумать для меня новую ложь? – не выдержала я.

Стив ответить не успел.

За спиной раздался сдержанный смешок и пара резких хлопков.

Резко обернувшись, я увидела в дверях еще одного модифицированного. Он был гораздо крупнее Стива и улыбался, снова хлопая в ладоши.

– Знаешь, она мне нравится, – произнёс тот, обращаясь к Стиву. – Мало кто решается противостоять нам.

– Что ты здесь делаешь? – сразу же напрягся молодой мужчина.

– Пришёл убедиться, что ты не наделаешь глупостей.

– Рейф! – прорычал Омару, но тот даже глазом не повёл, добавив совершенно спокойно:

– А Кейт не жди. Она не вернётся сюда.

– 42-

Кейт

Я летела на предельной скорости, не разбирая дороги. Мотоцикл заносило на поворотах, грозя в любой момент отправить в кювет. Мелкий дождик сменился противным дождём со снегом. Совсем скоро ударят морозы, и надо будет поставить байк в гараж, пересев на машину. Мне эта мысль совершенно не нравилась. Автомобиль не даст такого манёвра и быстроходности, как мотоцикл, и скрываться будет труднее. Но выбора особого нет. Мне надо пережить эту зиму, весной будет легче.

Я подняла Оуэна с постели, нарвалась на грозный взгляд его подружки, но не отступила. Он единственный, кто мог достать лекарства. Прямо сейчас и без рецепта. Цена, конечно, была раза в три-четыре больше, но мне не привыкать.

– Заезжай, если что, – зевая во весь рот, произнёс мужчина, вручая мне большой пакет с медикаментами. – Я всё расписал на бумажке, почитаешь. И тебе придётся делать уколы. Думаю, справишься.

– Угу. Спасибо.

– Бывай.

И вот теперь я неслась назад. С беспокойным сердцем и непонятным чувством тревоги.

Волк возник из ниоткуда.

Просто материализовался из белоснежного тумана и застыл прямо на дороге.

Это хорошо, я успела чуть сбросить скорость, въезжая на грунтовку, а то бы точно слетела с мотоцикла, сломав себе если не шею, то руки-ноги.

Резко ударить по тормозам, развернуться боком, визжа покрышками, с трудом удерживая мотоцикл, и замереть, разглядывая призрачного хищника, который спокойно начал приближаться, мягко ступая полупрозрачными лапами по мокрому асфальту.

Я узнаю его из тысячи. Из сотни тысяч. Эти глаза расплавленного золота являются мне каждую ночь.

Нашёл.

И не только меня. Не надо быть гением, чтобы понять, что означает его появление.

В груди больно от мысли, что не смогла уберечь Мари. Всего каких-то несколько часов продержались. А теперь её нашли. В этом не было сомнений. Где я ошиблась? Почему и как? И самое главное: что теперь делать?

Волк подошёл совсем близко, я могла при желании рассмотреть каждую шерстинку, покрывающую его мощное тело. Конечно, была мысль удрать, повернуться, нажать на газ и сбежать. Но вместо этого я стащила с головы шлем и глухо спросила, глядя в звериные глаза:

– Что тебе нужно?

Зверь молчал, лишь смотрел.

И в этом взгляде было столько тоски, что сердце невольно сжалось.

«Ох, Кейт, ничему тебя жизнь не учит!»

А волк вдруг сел, задрал вверх морду и завыл.

Долго и протяжно.

Налетевший ниоткуда ветер потревожил образ лунного волка, который рассыпался, оставив после себя лишь отголосок воя.

– Не думал, что ты заговоришь.

Голос Омару раздался откуда-то сбоку. Тихий, но твёрдый. Решительный, каким и был несколько лет назад.

И сердце буквально ушло в пятки, замерев на мгновение, и вновь начало биться быстро-быстро, разгоняя кровь по венам.

Я осторожно повернулась, разглядывая высокого статного мужчину, который стоял на трассе в расстёгнутом пальто, спрятав руки в карманы брюк.

Чёрт, он же совсем не изменился. Ни капли. Даже стрижка та же. Короткие тёмные волосы, широкие плечи, чувственные губы, прямой нос и цепкий взгляд, заглядывающий в душу.

Это было так неожиданно, что я не сразу поняла, что передо мной не человек, а такой же лунный призрак. Вместо огромного волка истинное лицо Рейфа Омару.

– Не знала, что ты так можешь, – произнесла немного нервно, сжимая в руке шлем.

Рейф пожал плечами и остановился в паре шагов, продолжая внимательно изучать.

– Что? – нервно поинтересовалась у него. – Изменилась? Или, может, забыл, как выгляжу?

– Трудно забыть того, кто приходит каждую ночь во снах, – спокойно отозвался модифицированный.

Я вздрогнула и отвела взгляд.

Сны. Выходит, не только у меня, но и у него. Что ж, этого стоило ожидать. Мы же связаны и запутаны, так что не выбраться.

– Вы нашли Мари.

– Стив нашел.

– И ты пришёл меня предупредить? – не поверила я. – Зачем? Твои подручные вот уже полгода как с цепи сорвались, выискивают меня.

– Не мои. Отца. И Стив приложил к этому руку. Я же сказал, что отпускаю тебя. Разве ты забыла?

Я помнила.

Кровь на своих ладонях – ярко-красную, обжигающе тёплую и липкую. Страх, ненависть и отчаянье. Готовность идти до самого конца. Сильные руки на своих плечах и янтарь взгляда… поцелуй – болезненный, горький – и хриплый голос: «Уходи… я знаю, что они там… уходи… уходи и не возвращайся…»

Помнила, как бежала, спотыкаясь на высоких каблуках. Как потом отчаянно пыталась смыть кровь, окрашивая воду в ванной дешевого отеля, а она словно приросла к коже…

Как в первый раз увидела его во сне и рыдала, ненавидя собственное тело и желание, которое никуда не делось и с каждым днём вдали от модифицированного становилось всё сильнее, пожирая меня изнутри. Когда впервые отчётливо поняла и осознала, что никуда не спрячусь, что мы повязаны.

Как ломала себя, кусала до крови губы, проклинала всех и вся, но заставляла себя жить дальше… без него. День за днём, держась за это глупое сопротивление руками и ногами, найдя в этом смысл жизни.

– Как он нашёл её так быстро?

– Ей плохо. А ты же знаешь, как обостряются наши чувства, когда нашей паре плохо.

«Кейт… что же ты… Дура! Дурочка! Дыши, глупая! Всё равно не отпущу! Дыши!»

– Она еще не пара, – возразила я, покрываясь мурашками от ветра, который вновь пронесся по дороге.

Мне хотелось верить, что от ветра, а не от воспоминаний.

– Но будет. Стив не отступит.

– О да, вы, Омару, не понимаете слова «нет».

– Мы не всесильны.

– Он даже не даст ей шанса, не попытается найти другую, отступить, чтобы не разрушить её жизнь… как ты?

Его глаза темнеют, и черты лица заостряются.

– Я за свою ошибку отвечаю.

– Мы отвечаем, – возразила едва слышно, нервно поправляя замок на куртке. – Значит, пара. Всё равно слишком быстро.

– Запах вернулся. То ли на неё вылили мало…

Но я покачала головой, удивляясь своей недальновидности.

– Она сильно потела, температура так и шпарила. Выходит, смылся.

– Вот и ответ.

– Я должна буду её оставить?

– Если не хочешь встретиться с моим братом.

Я повернулась, встречая его взгляд.

– Почему они меня ищут? Так рьяно, словно от этого зависит чья-то жизнь.

Он знает. Я вижу это по глазам. Но не скажет. Это я тоже вижу.

– Так приди и спроси. Если для тебя это так важно…

Не настолько.

– Но ты им не помогаешь.

Это не вопрос, утверждение. Если бы Рейф захотел меня найти, то нашел бы и никакие увёртки не помогли бы. Несмотря ни на что, я всё ещё оставалась его парой. И зеркало каждый раз говорило мне об этом.

– Я держу своё слово.

Лунный образ за долю секунды перемещается ко мне… рука поднимается, словно он хочет коснуться щеки, провести по волосам, которые вновь растрепались и упали на плечи белоснежным облаком. Но не может.

Рейф медленно растворяется в воздухе, а до меня лишь доносится шёпот:

– Но я всё равно жду тебя… Полуночница… всегда…

Меня еще трясёт некоторое время. Шлем надевается с трудом, и ком у горла мешает дышать.

Бросив взгляд на кромку леса впереди, я мысленно попросила у Мари прощения и поспешила назад – скрыться в сумраке раннего утра, затеряться среди множества дорог.