Текст книги "Эквей. Одна из пяти (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

И главное, как ей удалось пробраться сюда и подбросить стилет?

– Значит, Залия, – задумчиво пробормотал Князь.

В этот момент появились девочки и меня уложили спать. А Лазоревые эквейты так ничего не сказав, быстро вышли.

Что ж, направление я им задала. Пусть теперь думают.

Странно, мне казалось, что в свете последних событий и такого фееричного раскрытия тайны, я нескоро засну. Но всё оказалось иначе, стоило мне только прикрыть глаза, как я провалилась в спасительные объятия Морфея.

Снова кислотная полянка и Богиня, что стояла прямо передо мной – сама красота, грация и величие.

– Здравствуй, Алексия, – и улыбнулась так ласково и прникновенно.

Словно ничего не произошло. Словно это не с её лёгкой руки меня несколько раз чуть не убили. Хотя, какое ей дело до обычной землянки.

Не хочу!

Разговаривать с ней не хочу! Видеть её не хочу!!!

– Что вам нужно? – я сложила руки на груди и с вызовом приподняла подбородок.

– Ты злишься на меня, – не вопрос, констатация фактов.

– Вы использовали меня.

– Я помогла тебе встретить свою судьбу.

– У Лазоревого Принца уже была его Судьба, которую довели до самоубийства.

– У Принца – да, а вот у Дериона – нет.

– Это один и тот же эквейт.

– Не совсем... Давай присядем, – и величественно махнула в сторону расстеленного покрывала в тени разноцветного дерева.

– Спасибо, я постою.

– Гордая, – улыбнулась Богиня. – Ты мне нравишься.

– С недавних пор меня это совершенно не радует, – честно призналась я.

– Тебя беспокоит, что у Дериона была Возлюбленная? И зря... Алия подходила Лазоревому принцу – мягкая, нежная, воздушная и послушная. Но его больше нет, он мёртв. Есть Дерион из рода Лазурь, и именно ты подходишь ему. Ты сильная, и в то же время слабая, мягкая, но порой бываешь твёрже эвейтских алмазов, нежная, но можешь любого припечатать искусной грубостью, а уж насколько ты можешь быть страстной, при твоей скромности... Ты нужна ему, именно ты.... Почему ты боишься? Почему бежишь от своих чувств?

Я не ожидала такого перехода и даже несколько растерялась.

– Почему вы сразу не сказали мне кто он?.

– И что бы это дало? Разве любовь приходит по расписанию и твоему требованию? Разве она слышит голос рассудка? Нет, любовь безусловна, неподконтрольна доводам рассудка и прекрасна. И тебе надо перестать бояться, сравнивать себя с кем-то. Алия мертва, никто её не вернёт... А вы с Дерионом – живы, у вас есть будущее... если только ты сама захочешь этого.

– Надо же, вы оставляете мне выбор. А не вы ли готовили меня, как какого-то бессловесного горха к закланию? Ведь именно с вашей лёгкой руки я выиграла в лотерею. Это не счастливый случай, это заранее продуманная шахматная партия, в которой мне отведена роль пешки.

– Ты к себе несправедлива, милая.

– Я вам не милая. И всё равно не понимаю, как вам удалось?

– Что именно? – вновь мягкая понимающая улыбка, от которой у меня свело зубы.

– Как вам удалось провернуть всю эту аферу? Я не ваша подданная. Я на Земле живу. Так как вам удалось найти меня, определить, что именно я подхожу вашему Принцу?

– Ты сомневаешься в моих способностях?

– Здесь – нет. Но до земли сотни тысяч километров. Вы, конечно, Боги, ваша власть безгранична, но не до такой же степени.

Эта жуткая, нервирующая улыбка всё не сходила с её лица. Такое ощущение, что я несла какую-то чушь, которая её крайне веселила. Но я действительно не понимала.

– Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о сотворении миров? О делении власти? О божественном рождении и предназначении?

– Нет, спасибо. Можно коротко и по существу?

В такие дебри мне окунаться не хотелось. Может для историков и учёных эти данные настоящее сокровище, но не для меня. В тот момент меня интересовала только моя жизнь, а точнее то, что с ней сделала чужеродная Богиня.

Её смех словно хор колокольчиков – звонкий, яркий и красивый.

– У меня есть некая договоренность с... неважно. Есть вещи, о которых тебе не стоит знать. Но согласно этому соглашению, я могу появляться у вас на Земле определенное количество раз. Именно так я и смогла тебя найти. Ты же знаешь, что тринадцать лет назад Принц, отказавшись жить в этом мире без своей Едиственной, отправился в Дальние Пещеры для того, чтобы стать моим вечным слугой?

– Знаю. Я была уверена, что он там и остался.

– Он хотел. Очень упрямый и упёртый мальчик... Храм Аскетов – это серьёзное испытание для любого. Знаешь, почему всех отправившихся в Пещеры считают умершими? Потому что они в прямом смысле этого слова, умирают, чтобы возродиться вновь... Это мучительное перерождение, не только в физическом, но эмоциональном и психологическом плане. Когда обряд заставляет каждого из них заново пережить все самые тяжёлые и страшные моменты в жизни... Раз за разом... в течение долгих дней и ночей... одна сплошная непрекращаемая боль и тоска.

Я отшатываюсь от неё, прижимая руку в горло.

– Как вы можете?

– Так издеваться и мучить их? – царственное пожатие плеч и она уже не кажется мне такой ослепительно красивой. Наоборот, в чертах её совершенного лица проступает что-то мерзкое, отвратительное. – Это их выбор, Алексия. Они знали, на что шли. Служить мне – великая честь и великая боль.

– Но это не является  основанием, чтобы так ломать их.

– Осуждаешь... Считаешь меня чудовищем... Но именно благодаря этому страшному Обряду Лазоревый Принц и перестал существовать, а появился Дерион, эквейт которого ты знаешь.

– Дерион и есть Лазоревый Принц.

– Нет. Ты что не слышишь меня, Алексия? Дерион другой.

– Он всё ещё любит её. Он не забыл Алию.

Я знаю, что права. Я помнила, как ему было больно, когда Князь вспомнил про девушку. Это не может быть равнодушие. А становиться между ним и мёртвой девушкой я не хотела. Всё равно ничего хорошего из этого не получится, а в конечном итоге будем страдать мы оба.

– А почему бы тебе не спросить у него самой?

– Что спросить?

– О его чувствах. Почему ты не хочешь спросить это у него?... Ты боишься ответа, Алексия. Гораздо удобнее всю жизнь убеждать себя, что ты поступила правильно, что отступилась от мужчины, которого любишь, чем напрямую спросить и услышать правду.

– Это не правда.

– Так спроси его. Да, ты имеешь право злиться на то, что тебя обманом привезли сюда, что именно я подтолкнула тебя к изучению нашего мира, стремясь сделать достойной Княгиней. Но полюбила Дериона ты сама, без моего внушения. Это твои истинные чувства, на которые не может повлиять никто. Разве результат моих действий не перевешивает твои обиды.

– Какой результат? То, что меня пытались убить? Вы же знали, что задумал Монр, почему не остановили его.

– Это урок Князю. Он слишком расслабился и чуть не потерял власть.

– Монр убил Катрин и Розали, и ту девушку с лазоревой меткой. Но ведь их гораздо больше, не так ли?

– Жертвы есть всегда.

У меня больше не было слов, да кто я такая, чтобы спорить с Богиней целого мира, только усталое:

– Я хочу проснуться.

Я демонстративно отвернулась от неё и быстро ретировалась с этой кислотной полянки.

– Ты не сможешь сбежать от своих чувств, Алексия. Зачем ты мучаешь и себя и Дериона. Разве  мало он страдал в этой жизни, – произносит Богиня мне вслед.

И я просыпаюсь.

Открыла глаза и некоторое время рассматривала спящую рядом со мной Грету. Девушка положил ладошку под щеку и мирно спала. Вот у кого не тревог, ни забот. Рассматривая подругу, я даже не сразу поняла, что в комнате мы не одни.

– Проснулась? – тихо произнёс Дерион.

От неожиданности я замерла на мгновение, а потом быстро села в постели.

– Дерион? Ты здесь.

Следом проснулись девочки.

 – Как самочувствие?

– Хорошо. Дерион, я...

– Девушки помогите вашей подруге одеться и приведите её в кабинет, – отстранённо произнёс эквейт.

Но как бы он не старался выглядеть равнодушным, я видела его взгляд – горячий, пронизывающий и такой настороженный.

– Для чего?

– С тобой хочет поговорить Князь.

– О чём? – я вскочила с постели, со всех ног бросилась к нему и схватила за руку, не давая уйти.

– Залию арестовали.

– Значит, это она?

– Да.

И снова этот взгляд – испытывающий, внимательный. Я вижу, что Дерион что-то хочет спросить у меня. Но его что-то останавливает. Взгляд тёмно-синих глаз вновь становится спокойным, и тёмный эквейт уходит.

А я могу лишь беспомощно смотреть ему вслед. Может, Богиня права. Я действительно трусиха, которая боится выяснить всё от начала и до конца. Вот и тогда вместо того, чтобы остановить его, я позволила любимому уйти.

– Алексия, нам надо одеваться, – ко мне подошла Вероник, и бережно взяв за плечи, повела в сторону кровати.

– Он злится на меня, – шепчу я в темноту.

– Не думаю, – вмешалась Грета. – Лекс, ты бы видела, как он переживал этот месяц, когда ты была без сознания. Он же ни на шаг от тебя не отходил... Уверена, если бы у Князя не получилось тебя вернуть, он ушёл бы следом.

Как же мне хотелось ей верить, но призрак Алии не давал мне покоя.

– Грета, он и есть тот самый Лазоревый Принц.

– Кто? – девушка замерла у шкафа и повернулась ко мне.

– Дерион? – рядом потрясенно вздохнула Вероник. – Ты серьёзно?

– Серьёзней не бывает.

Подруги отложили в сторону вещи и сели рядом со мной на кровать.

– Лекс, разве это что-то меняет? У всех есть прошлое. Разве ты станешь любить его меньше из-за этого, – мягко произнесла француженка.

– Нет, но... Господи, Ник, как ты не понимаешь. У него уже была Избранная. Он уже любил однажды... Как ты думаешь, каково это чувствовать себя всё время второй?

– Ты преувеличиваешь, – снова немка. – Лекс, он любит тебя. В этом нет никаких сомнений.

– А ты вообще с ним разговаривала на эту тему?

– Нет, – я отвела взгляд.

– Тогда вам просто необходимо поговорить, – подвела итог Грета.

– Да, ты права. Давайте собираться. Нельзя заставлять Правителя ждать.

Через десять минут я уже стояла в знакомом кабинете на первом этаже и смотрела на Князя, который удобно расположился за столом.

– Здравствуй, Алексия.

– Доброе утро, Князь. Вы хотели меня видеть.

– Да, хотел. Присаживайся, Алексия.

– Благодарю, – я села в кресло и аккуратно расправила складки светло-голубого платья с вышивкой из серебряных нитей.

– Я смотрю тебе гораздо лучше.

– Да, – я замолчала, ожидая от него продолжения. Ведь не мог же он вызвать меня сюда только для того, чтобы справится о моём здоровье.

– Ты любишь сказки, Алексия? Хочешь, я расскажу тебе интересную историю об одной красивой девушке, которая полюбила принца?

Я вздрогнула и прищурилась, рассматривая совершенно непроницаемое лицо Его Высочества.

Это то, о чём я думаю? И не дожидаясь моего ответа, начал.

– У одних весьма обеспеченных родителей Эквей была милая и очаровательная дочка-красавица. Единственный ребёнок, которому были неведомы ни нужда, ни отказ, ни лишения. Каждое её желание исполнялось беспрекословно, стоило ей только сказать об этом... Надо ли говорить, что девочка выросла невероятно эгоистичной и требовательной. И в то же время очень умной и хитрой, так как умудрялась все свои отрицательные качества прятать от друзей, близких и просто знакомых, – Князь откинулся на спинку кресла. – И вот однажды эта девушка встретила Принца, настоящего, Лазоревого. Всё было как в романтических книгах, у неё потерялась домашняя зверушка в парке, а он нашёл и вернул её ей. На свою беду, Принц даже немного пофлиртовал с ней, сделав парочку витиеватых комплиментов, этикета ради. Ничего особенного, ничто не вышло за грани дозволенного. Просто красивые слова. Он даже вскорости забыл о желтоглазой прелестнице. Но не она. Конечно, Залия влюбилась – сразу и навсегда. Принялась строить планы. Что вот сейчас она пройдёт Обряд в Пещере Богини, получит лазоревую метку и Принц обязательно будет её. У неё даже и тени сомнения не возникло, что может быть иначе. Она же особенная, не такая как все.

Мгновение тишины, и Князь продолжил свой рассказ.

– За неделю до этого великого события, как получение хиты, из провинции приехала тётка с кузиной, которой тоже пришло время Омовения в Святом озере. Залия, глядя на мелкую глазастую родственницу кривила губы – куда этой деревенщине до неё... Вот только именно Алия получила лазоревую метку... А Залия, как ни старалась, как ни вертелась перед зеркалом, от этого лазоревая метка не появилась. Зато гадкую кузину подвели к Князю, на которую обратил своё внимание и её Принц. И не просто обратил, а пригласил на танец, проводил к столику с напитками и стал оказывать всяческие знаки искренней симпатии. Не ей – красивой, умной и замечательной девушке, а дурочке – кузине, которая двух слов не могла связать от страха и стыда.

– Неужели Залия на что-то надеялась? – не выдержала я.

– Более чем, Алексия, более чем. Алия была наивной, доброй и доверчивой девушкой. Залии даже не пришлось сильно стараться, кузина сама ей всё рассказывала, делилась своими страхами, сомнениями и чувствами. Она сама позволила Залии запугать себя, сама дала ей в руки средство для уничтожения.

– Залия довела её до самоубийства?

– Да. Хитрая тварь. Никто ведь не подумал на неё. Я сам лично своими глазами видел, как она билась в истерике, сжимая в руке записку кузины, как умоляла найти и остановить их. Ведь говорила она искренне и переживала, вот только не за Алию... Эта дурочка поняла, что это не просто мимолётное чувство, они Избраны друг для друга. При гибели одного – погибнет и другой.

– Но Дерион выжил.

– Выжил. Но Залия полгода находилась на лечении в специальной клинике. Бедняжка, якобы, так сдружилась с кузиной, была так потрясена её гибелью, что у неё случился нервный срыв. Когда она вернулась, Дерион уже заперся в Храме и носа оттуда не показывал, а потом и вовсе отправился в Дальние Пещеры. С Залией случился новый приступ – она всё время рыдала и отказывалась рассматривать кандидатов в мужья. Родители, опасаясь за психику своей дочери, увезли её в провинцию... Только недавно они вернулись в столицу.

– И во время прогулки в парке, Залия увидела Дериона и меня.

– Да. И теперь, когда он перестал быть Принцем, когда хита не стояла между ними, она не хотела его отпускать... Это Залия подбросила тебе в спальню свою голограмму.

– Что? Но как? – я недоверчиво покачала головой.

– Она проживает в соседнем особняке.

– И что?

Я видела этот дом. Сомневаюсь, что девушка могла незаметно проникнуть оттуда сюда. Расстояние между двумя домами, окруженными цветущими садами, было довольно внушительным.

– Ходы, – лаконично ответил Князь.

– Какие Ходы?

– Подземные. О них знает ограниченное количество жителей... И несомненно это известно Главному Архитектору Эквей – отцу Залии.

– Она использовала Ходы...

– Чтобы свести тебя с ума, – закончил эквейт. – Именно её голос ты слышала, именно она подбросила тебе стилет.

– Она сама призналась в этом?

– Её память, всё-таки быть менталом временами очень полезно... Так что опасность тебе больше не грозит... И ещё, Алексия, пять часов назад с Земли стартовал космический корабль с твоей семьей на борту. Сама понимаешь, что в свете пристального внимания со стороны Альянса, тебе лучше остаться на Эквей. Я не прошу остаться в столице, ты можешь выбрать любой из городов, даже самую отдалённую провинцию. Решать тебе.

– Спасибо, – я схватилась за подлокотники, чтобы встать с кресла.

– Только, вот что, Алексия. Поговори сначала с Дерионом. Просто поговори.

Ну, вот ещё один. Будто я сама не знаю.

– Порой, мы видим то, что хотим видеть, а порой, обманываемся в своих миражах.

– Что вы имеете ввиду?

– Тебе не стоит ревновать его к Алии.

– Спасибо, я учту.

Глава Шестнадцатая. Единственная.

Счастье капризно и непредсказуемо, как бабочка: когда ты пытаешься его поймать, оно ускользает от тебя, но стоит отвлечься – и оно само опустится прямо в твои ладони.

Генри Девид Торо

Я не видела его три дня. Три проклятых, длинных и бесконечных дня, которые показались мне адом, что сжигал изнутри. Кто сказал, что любить – это сладко, да ни фига подобного, любить – это горько и болезненно невыносимо,  если каждую секунду, каждое мгновение ты без любимого человека, когда не знаешь где он, что с ним и нужна ли ты ему? И эта неизвестность больше всего угнетает. На все мои вопросы, касаемо Дериона,  Князь лишь неопределённо пожимал плечами и молчал. А я продолжала мучиться и ждать, каждый день, каждую минуту мечтая, что бы он пришёл ко мне. Самое обидное, что я уже настроилась на обстоятельный разговор, а он взял и исчез.

Шло время, но, тёмный эквейт так и не появлялся.

Пока на четвёртый день мы, совершенно случайно, не столкнулись в парке.

Меня вообще там не должно было быть. Заранее условившись о встрече с Гретой и Ник, я в последний момент отказалась от посиделок за кружкой чая, сославшись на плохое самочувствие. И ведь не соврала, мне действительно было плохо, и не просто плохо, а откровенно хреново! Общаться с кем либо, даже с девчонками, мне не хотелось абсолютно. Нет, я была искренне рада за девчонок, они весьма удачно выскочили замуж, они любят и любимы, у них всё прекрасно, только вот у меня-то всё наоборот. И делать красивую мину при плохой игре, мне совсем не хотелось.

Решила поискать уединения в одной из тайных беседок, скрытых зарослями плюща и какой-то экзотической растительностью. Сидела в прострации, и рассеяно обрывала лепестки у цветов, небольшой коврик из которых, уже лежал у моих ног, и гадала, как на ромашке «любит-не любит», размышляя о том, как прихотью Богини, я оказалась на Эквей, как получила хиту, как меня чуть не убили... дважды, как встретила Дериона, Мысли об этом мужчине давно поглотили моё сознание, и я билась в них, как муха в паутине. Запуталась окончательно: то я его безумно любила, то жутко злилась, то нестерпимо страдала, то искренне обижалась, то страстно мечтала, то слепо ненавидела.

В тот момент я разрывалась между ненавистью к нему и жалостью к себе.

Все окружающие, как один, уговаривали не рубить с плеча, поговорить с ним. Я была готова к этому разговору, но где этого тёмного носит?

Быстрые шаги по тропинке, кто-то явно направлялся в мою сторону.

Не успела спрятаться, как в беседку вошёл Дерион, и, завидев меня, тут же остановился.

– Привет, – я попыталась улыбнуться и порывисто поднялась со скамейки.

– Привет.

Его глаза жадно скользили по моему лицу, телу, будто увидел меня впервые. А потом его взгляд остановился на губах, с трудом сглатывая образовавшийся комок в горле. Я словно наяву почувствовала его прикосновения, словно он ласкает меня не взглядом, а руками. И тело почти сразу откликнулось – мне стало жарко и душно.

 – Я думал, ты сейчас...

Волшебство сразу исчезло.

– Ты знаешь, где я должна быть? Поэтому я не могла тебя найти все эти дни?  Ты избегаешь меня?

– Нет. Я просто дал тебе возможность подумать и свыкнуться с мыслью.

– И с чем же я должна свыкнуться?

– С тем, кто я. Каков наш мир, богиня и что тебя против воли вынудили стать его частью.

– Я это поняла ещё три дня назад.

– И о том, что я не позволю тебе сбежать от меня, – совершенно серьёзно закончил он.

– В каком смысле? – я прищурилась.

– В прямом. Я не дам тебе закрыться и сбежать от меня, Алексия.

– Ты выбрал весьма своеобразный способ убедить меня в этом – три дня полного игнорирования. А теперь будешь рассказывать, как сильно ты меня любишь? И ты, конечно же, убеждён, что я поверю?

– Я никогда не лгал тебе.

– Ты любил её?

Не могла не спросить. Знаю – ему больно, но мне необходимо услышать ответ именно от него, а не от Богини или Князя.

– Любил, – взгляд честный и прямой. И от этого ещё больней, хотя казалось куда ещё-то. – Сильно любил. Она была Избранницей... А с её гибелью, погиб и он.

– Он? Лазоревый принц? Ты говоришь о себе в третьем лице?

– Потому что я уже не он. Волей Богини я стал другим. А Принца больше нет. Моё предназначение служить Князю верой и правдой, своему народу. Мне больше ничего и не надо было... Пока не появилась ты.

– И всё перевернула с ног на голову.

– Нет, – он улыбнулся лишь краешком губ. – Наоборот, поставила всё на свои места.

– Дерион, мне сложно понять и принять то, насколько эквейты легко относятся к своеобразному раздвоению личности. У нас на Земле это воспринимается, как болезнь. Я понимаю, что из-за эмоционального шока после потери Избранницы, твоя психика подверглась серьёзной трансформации, в результате чего, твоё целостное «Я» разбилось на два отдельных психо-эмоциональных фрагмента. И может, для вас нормально это изменение личности, но не для меня... У тебя была твоя Единственная и мне никогда ею не стать. А я не хочу оспаривать первенство и главенство в твоём сердце с призраком.

– С чего ты взяла, что тебе придётся это делать? – он нахмурился, действительно не понимая, почему я ему не верю.

Вот тебе и столкновение религий и воспитаний. Чтобы ни случилось, как бы мы друг к другу не относились. Мы навсегда так и останемся друг для друга представителями из разных миров.

И ведь я уже уверовала в мысль, что можно всё изменить, и что у нас есть шанс на светлое будущее. И от этого становится ещё горше. Даже, если я сбегу в провинцию – мне не забыть этого тёмного эквейта.

– Дерион, я не верю тебе, прости.

– Алексия, – он пытается сделать шаг ко мне, но я резко вскидываю руку.

– Я никогда не соглашусь быть на вторых ролях. Как бы сильно я тебя не любила. Не хочу всю жизнь смотреть на то, как ты сравниваешь меня с ней.

– Ты не Алия.

– Вот именно, – я всё-таки взорвалась. – Я не твоя драгоценная Алия, я не чокнутая Залия, а Алексия. И я человек... я не могу так жить. Не могу и не хочу... Прости, Дерион. Но мы не можем быть вместе.

– Я не отпущу тебя, Алексия, – прорычал он.

– Если любишь, отпустишь. Ты же хочешь, чтобы я была счастлива? Тогда не мучай меня больше.

– Так я тебя мучаю!? – он поменялся в лице и в одно мгновение оказался рядом, хватая за плечи, до боли сжимая их. – Да, что ты знаешь о муках, Алексия?

– Ты делаешь мне больно.

Он почти сразу отпустил меня, но не отошёл, продолжая скалой возвышаться надо мной.

– Ты хоть представляешь, что я испытал за этот месяц, когда ты была без сознания, когда медленно угасала на моих глазах? Князю же чудом удалось тебя вытащить.  Я же готов был уйти следом за тобой и ушёл бы!! И что в итоге получается? Ты очнулась и в ответ на мои признания позвала Князя! И кто из нас врёт о своих чувствах?

Пощёчина получилась звонкой и весьма увесистой. У меня даже рука занемела.

– Ненавижу!

Его глаза опасно сверкнули, но он промолчал, лишь сильнее сцепив зубы.

– Да как ты смеешь утверждать, что я лгала тебе!

– Ты струсила.

– Я?

Второй раз ударить не получилось, он перехватил руку, крепко вцепившись в запястье.

– Ты готова отказаться от чувств в угоду своим страхам и неуверенности.

– Я готова? А где тебя носило три дня? И кто из нас после этого трус?

– Ты сама не хотела меня видеть.

Ох, и зря он это сказал.

– Отлично! Просто замечательно! Как это по-мужски свалить всю вину на слабую женщину.

– Да я кольца ждал!! – проорал он мне прямо в лицо.

– Какие ещё кольца?! – не менее громко проорала я ему в ответ.

– Обручальные. У вас же на Земле принято дарить возлюбленным кольца, – и сунул мне под нос аккуратную маленькую коробочку красного цвета. – Вот, видишь? Я хотел сделать тебе предложение по всем земным правилам. Готовил сюрприз, ужин, свечи и музыка. Ты бы успокоилась и пришла в себя к этому времени.

– Идиот, – совершено искренне прошептала я.

– Согласен, – уже спокойнее ответил Дерион. – Только сегодня забрал. У нас не принято дарить кольца... нет кольца покупают, но не такие... обручальных колец наши ювелиры не делают. Мне пришлось извратиться, чтобы объяснить им, что именно я хочу.

Коробочка распахнулась, явив взору два обручальных кольца с бриллиантами и лазуритами, что складывались в цветы невероятной красоты.

– Это ничего не меняет, – сглотнув ком, ответила я.

– Ты знаешь, кто такие Избранные, Алексия? Это двое, чьи души так похожи, что они составляют единое целое. Принц, –  наткнувшись на мой взгляд, замер на мгновение и продолжил. – Я и Алия были теми самыми Избранными. Мы были Единственными друг для друга... смерть одного, означает смерть другого – ведь нельзя жить с половиной души. Но я выжил... О, не передать словами как я ненавидел Князя, когда, открыв глаза понял, что я жив, а она мертва. Ведь меня всё равно больше не было... Но я, вопреки всем законам, продолжал существовать с половинкой души. Жалкий обрубок в этом мире... эквейт без души. Единственное, что мне оставалось сделать, чтобы окончательно не сойти с ума (я был как никогда к этому близок), это отправиться в Дальние пещеры, лишь там я смог бы существовать. Она ведь рассказывала тебе про обряды, что происходят в её Пещерах?

– Кто?

– Богиня.... Конечно, говорила. Рассказывала, как ломала нас, делая совсем другими, перекраивая наши души? Мне она слепила новую... Очередной великий дар от Богини, которого я совсем не желал. Она не только перестроила мою суть, она взрастила мне новую душу, сваяла нового меня.

– Это невозможно, – ахнула я, всё ещё не в состоянии поверить ему.

– Возможно. Ты не видела, что стало с Принцем после того, как его спасли. От прежнего Риандо не осталось и следа. Бледный, сутулый, с диким взглядом потухших глаз, он ненавидел всех и себя в том числе, ругался, кричал, проклинал всех на свете. Думаю, Князь тогда раз сто пожалел, что спас его. Когда Принц ушёл в Храм, все вздохнули с облегчением. А, когда решил отправиться в Пещеры, по нему никто не скучал и не переживал. Наоборот, все как можно скорее стремились забыть этот неудачный эксперимент Князя. Поверь мне, если бы ты увидела того Принца – он тебе бы не понравился.

Дерион внимательно меня рассматривал, продолжая рассказ:

– Алексия, Лазоревый Принц и Дерион два разных эквейта – у нас разные души, разные сути. Да, конечно, у нас тело одно, память одна, даже часть души, та что не сгорела в пламени, одинаковая. Но мы всё равно разные... Мне больно вспоминать эту историю. Но больно не от того, что тоскую по Алии, ведь прошло уже пятнадцать лет и чужие чувства давно притупились, а потому что мне реально больно вспоминать перерождение. Те муки, которым подвергла меня Богиня... Да, у Лазоревого Принца была невеста, была его Избранная, но у меня Дериона – нет. Точнее не было, до того момента, как на планету Эквей не приземлился корабль, на борту которого оказалась темноглазая землянка... Алексия, я клянусь тебе, что это правда.

А я только и могла растеряно хлопать глазами, не зная, что ему ответить. Потому что, если это правда, то...

– Мне надо подумать, – я быстро обошла его и направилась прочь из беседки в свою комнату.

– Алексия.

– Прости, Дерион, не сейчас, – я со всех ног бросилась по извилистым тропинкам назад в особняк.

Остаток дня прошёл как в тумане, я улыбалась, разговаривала с подругами, но все мои мысли возвращались к разговору с Дерионом, мысленно воскрешая каждую фразу, каждое слово, каждый его жест.

Но принять решение так и не смогла, наоборот ещё больше запуталась и в совершенно расстроенных чувствах отправилась спать.

Я вынырнула из сна резко, стремительно и сначала не поняла, где нахожусь. В комнате темно, за окном глубокая ночь, так что же меня разбудило? И тут я поняла, что в комнате не одна. Неужели кошмар продолжается? Безотчётный ужас захлестнул и опутал меня своими щупальцами. Я вскинулась на постели и уже собралась противостоять невидимой угрозе, как меня резко повалили на кровать и зажали рот рукой.

– Але-е-е-ексия, – пропел голос мне на ухо.

И я сразу расслабилась. Угрозы жизни нет, а потом появилась злость – какого чёрта он творит? У меня сердце чуть не остановилась.

Дерион понял, что его признали, и осторожно убрал ладонь.

– Ты, что тут делаешь? – громким шёпотом прорычала я и подтянула одеяло к подбородку.

– Испугалась? – ухмыльнулся он. Раскаявшимся он не выглядел совершенно.

– С ума сошёл? Иди вон из моей комнаты.

– Ну, уж нет, я тебя похищаю.

– Точно сдурел... Давай завтра утром обо всём поговорим.

– У тебя был сегодня шанс поговорить. Ты им не воспользовалась. Значит, переходим к крайним мерам.

Одним резким движением, он сорвал одеяло и бросил его в конец комнаты. Громко охнув, я резко села, поправляя задравшийся подол ночной рубашки.

– Я могу забрать тебя и в таком виде, но будет лучше, если ты всё-таки оденешься, – произнёс между тем тёмный эквейт и подошёл к шкафу, бросив на ходу – «Компьютер, включить нижний свет».

Я невольно зажмурилась и прикрыла глаза ладонью, совершенно ничего не понимая.

– Дерион, что происходит? – я кое-как привыкла к свету и, сузив глаза, смотрела на спину эквейта, который сосредоточенно копался в моём шкафу. – Ты что там ищешь?

– Уже всё, нашёл, – он быстро повернулся ко мне, держа в руках белоснежное платье, то самое в котором я была в Храме Богини. – Надевай.

Я на автомате взяла платье и ещё больше нахмурилась:

– Даже не подумаю, что происходит?

– Я же тебя сказал, Алексия, я тебя похищаю... И советую переодеться.

Решив, что спорить с ним бесполезно, быстро сбросила с себя лёгкую рубашку, дрожа под голодным взглядом ночного похитителя, что жадно рассматривал моё полуобнажённое тело.

Быстро поправила платье, слегка пригладила волосы и всё так же хмуро спросила:

 – Я готова, что дальше?

Эквейт порывисто схватил меня за руку и нетерпеливым движением притянул к себе, так что я буквально в него врезалась. Меня крепко прижали, стиснули в объятьях, лишая воздуха.

– Люблю тебя... больше жизни люблю, – тихий хриплый шёпот у уха. – И никому не отдам... И сбежать не позволю.

И прежде, чем я успела что-то ему ответить, Дерион потащил меня прочь из комнаты. Мы быстро куда-то шли, почти бежали, точнее я бежала, пытаясь подстроиться под широкие шаги мужчины, крепко вцепившись в его руку.

Неожиданно он резко остановился у самой лестницы.

– Богиня, забыл, – тихо пробормотал он и потащил меня назад.

Ничего не понимаю. Он что передумал?

– Дерион...

– Секунду.

Мы куда-то свернули, потом ещё, и ещё раз, пока не замерли у высоких двухстворчатых деревянных дверей тёмно-красного цвета, по которым Дерион начал колотить кулаком, потом пнул ногой. Грохот стоял страшный.

– Дерион, ты что творишь? – испуганно зашептала я, делая огромные глаза, пытаясь оттащить его от двери, но он лишь отмахнулся и вновь застучал.

Это же дерево, настоящее дерево. Ну, никакого уважения. И там за деревом кто-то явно есть, и он спит, а мы тут явились и будим. Интересно, зачем явились?

– Князь!

 Ох, ты ж, мамочки, так вот к кому мы пришли в гости на ночь глядя.

 – Открывай немедленно! Я знаю, что ты там! А то сам зайду! – прокричал Дерион.

Прошло пару секунд, и дверь резко распахнулась, явив нашему взору заспанного Повелителя с распущенными волосами яркого лазоревого цвета, с белыми прядями, что живописно так падали на голую грудь и спину. На Князе были лишь свободные белые труселя... с разноцветными рыбками. Какие бы сильные чувства я не испытывала к Дериону, но полуголый вид его совершенного Величества на мгновение лишил меня хоть одной мало-мальски важной мысли. Хорош, зараза.