Текст книги "Меч судьбы"

Автор книги: Татьяна Скороходова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 11

В которой герои проводят розыски в книжном хранилище

Я успела умыться, соорудить амулет из ольхи, позвонить в колокольчик и заказать завтрак на троих, я даже успела выгулять Севера, а Вейра с Ольгой всё не было. Ассия сегодня выглядела намного лучше, чем вчера, и, мило поздоровавшись со мной, продолжила оживленный диспут с духом. По двору летали призрачные клочья шерсти под смачные басистые комментарии, в которых упоминались обычно неупоминаемые вслух в приличном обществе части тела древесной и интимные отношения меж её родных.

Ароматные блюда давно остыли, утро было в самом разгаре, но к завтраку никто не торопился, роняя обувь и предметы туалета. Руки чесались открыть потайную дверь и разбудить любовников, но застать парочку в жарких объятиях мне совсем не улыбалось. Воображение буйно цвело чертополохом и рисовало красочные и отнюдь не целомудренные картинки. Настроение было хуже некуда. Север умял здоровенное блюдо с дичью, и, положив голову на лапы, следил янтарными глазищами за моими метаниями по комнате. Озверев от ожидания и безделья, я подошла к потайной двери и принялась искать рычаг, решившись всё-таки на побудку вампирши с колдуном, позабывших о том, что кто-то вообще-то умирает и надо срочно искать средство спасения. Ощупав руками стены рядом с дверью, я не обнаружила ни скрытых рычагов, ни шероховатостей, ни прочих секретов и окончательно разобиделась на весь мир.

Открылась дверь, та, что вела в коридор, и колдун шагнул в комнату. Свежий, как огурец с грядки. Я торопливо выпрямилась. Подумает ещё, змей колдунский, что так и провела здесь ночь, подслушивая и терзаясь от ревности. Или зависти.

– Где Ольга? – вместо "здрасьте" вырвалось у меня.

Он поднял бровь:

– Ревнуешь?

Я фыркнула и уселась за стол. Проснулся аппетит, в животе забурчало, я схватила ложку и принялась накладывать на тарелку зелень и нежные куски курицы в соусе из белых грибов, судя по сногсшибательному запаху.

Вейр сел рядом и последовал моему примеру. Я уже заканчивала трапезу, когда потайная дверь распахнулась и в комнату влетел Коллозий. Не сказать, что он так уж к нам торопился, но как тут не поторопишься, если тебя припечатал крепким пинком вампир. Вернее, вампирша. Толстяк тяжело дышал и был напуган почти до икоты.

– И зачем он нам? – спросила я, разглядывая дрожащего, как студень, Хранителя ключа.

– Мне он совершенно не нужен. А вот за обыск в моих вещах ответить придется, да, Хранитель? – улыбнулась вампирша одними губами. Сегодня она сменила черную рубаху на алую блузу из неизвестной мне ткани, которая облегала стройную фигуру и высокую грудь, как вторая кожа. Белья она не носила. Вейр скользнул взглядом по подруге и опять уставился в тарелку, даже не задержав взгляда на соблазнительных формах. Насмотрелся за ночь, поди…

– Я не сам! Мне приказали! – взвизгнул Коллозий.

– Не сомневаюсь, – Ольга заботливой мамашей поправила мантию на широкой груди Коллозия и пару раз провела рукой, тщательно разглаживая складки ткани. Толстяк побелел. – Через десять минут мы будем у хранилища, и если хоть на одну секунду случится заминка… Ну, ты знаешь… Кто-то заболел, кто-то ещё спит, а кто-то просто уехал в город… Я ждать не буду. Вопросы есть?

Коллозий попятился, не сводя круглых глазок с безмятежно-прекрасного лица.

Вампирша подошла к столу, более не обращая на пленника внимания, налила вина в кубок и пригубила, жмурясь от удовольствия. Хранитель, словно не веря сам себе, что дешево отделался, помялся на месте и с заячьей прытью рванул прочь из комнаты. Хлопнула дверь. Я прыснула, Ольга улыбнулась. Вейр невозмутимо нарезал тонким серебряным ножом мясо, не обратив на сценку никакого внимания.

Не прошло и пяти минут, как он встал, так и не выпустив ножа из руки, подошел к двери и рывком распахнул створки. Коллозий чуть не грохнулся на пол, но удержался на ногах, и, как ни в чем не бывало, провозгласил:

– Приказано сопроводить вас в хранилище, – бросив на меня ненавидящий взгляд, он уставился на Севера, сверля волка красными от бессонницы и крепкого вина глазками. На Ольгу он избегал смотреть. Видать, и на него у вампиров что-то было. Просто не могло не быть.

***

На этот раз вместо Вейра меня под руку взяла вампирша. Тонкий, едва уловимый запах фиалок защекотал ноздри, слегка вскружив голову. Фиалки – фиалками, но эти цветочки здорово били по мозгам. Вейру оставалось только посочувствовать. Если при виде красавицы голова терялась, а мозги плавились, то волшебный аромат духов явно магического происхождения не оставлял никаких шансов мужской половине избежать кратковременного помрачения ума, после которого обычно старательно избегают смотреть в глаза и обещают непременно продолжить знакомство. После того, как сообразят, что же это такое было – наваждение, чары или приступ непреодолимой похоти. Или всё вместе.

Мы по уже знакомому коридору двинулись в ту самую засекреченную таинственную библиотеку, разрешение на пребывание в которой досталось дорогой ценой. От воспоминания о мальчике сжалось сердце. Что с ним стало? "Он у нас, в нашей лечебнице, но всех спасти мы не можем" – бесстрастно ответила Ольга. Я понимала, что она права, и что всех не спасти, но так наивно мечталось, чтобы в мире не было слез и боли…

Мы прошли врата зала, в котором вчера мило побеседовали с советниками, и начали долгий спуск вниз по широкой лестнице. Чадили факелы, эхо шагов и цокот когтей служили мрачным аккомпанементом нашему походу в бездну. В башне я не могла пользоваться вторым зрением, но буквально всей кожей ощущала тяжесть и толщь земли над головой. Мы спустились на глубину примерно этажей в десять. Несчастные строители на веки вечные остались здесь, чтобы не выдать секретов черной башни, из-за чего до сих пор шла вялотекущая необъявленная война с эльфами и карлами. Бессмертные помнят обиды вечность, искупить причиненное зло можно только кровью. Разгореться войне не позволили огромные откупные, выплаченные Советом колдунов, но отношения, которые и так нельзя назвать теплыми и душевными, были навек испорчены. Поговаривали, что между колдунами и остроухими существовал предварительный сговор, и конфликт нужен был только для отвода глаз подданных, требующих отмщения, но правды никто и никогда не узнает. Тщательно охраняемые секреты были не только у колдунов, древних и бессмертных. Любая власть не пожалеет ни жизней, ни злотых ради сохранения себя же, любимой. Здесь не может быть места морали, совести и человечности, пусть даже это человечность нечеловеческих рас. Цель оправдывает средства, как сказал один знаменитый жрец, и именно эта фраза стала девизом всех правителей. Добрые и мудрые короли существовали только в сказках и легендах, отображая несбыточную надежду и наивную веру простого люда, не облаченного в кровавые одежды власти.

Войдя в огромную комнату, уставленную стеллажами до потолка, я замерла на месте, с восхищением разглядывая книжное изобилие. Толстые и тонкие, в кожаных переплетах или окладах из разноцветных металлов, на известных и совсем незнакомых мне языках, стройные ряды книг ласкали взор. Такого огромного выбора я и представить себе не могла. Даже почти бессмертному вампиру за всю жизнь не прочесть. Упомянутая вампирша безразличным взглядом скользнула по книжным рядам, будто модница по прошлогодней коллекции выдумщиков эльфов, и с грацией змеи двинулась вперед по проходу. Вейр шел со скучающим видом, явно с трудом сдерживая зевоту. Спать по ночам надо, а не заниматься чёрт знает чем. И с кем.

В хранилище было тихо, сухо и безлюдно. Точнее, безколдунно. Коллозий промаршировал сквозь книжные ряды и остановился у стены, сплошь покрытой полками, заставленными толстенными фолиантами. Оглянулся и взглядом послал нас далеко-далеко в лес. Я хмыкнула и отошла на пару шагов назад. Подумаешь, какие страшно жуткие секреты! Я и так молила Всевидящего, чтобы никогда больше не оказаться у гостеприимных колдунов. Впрочем, кормили в башне на убой, в перинах можно утонуть, и никто не докучал просьбами о лечении. Все бы ничего, но живущая в крови ненависть отравляла существование в роскоши и неге. Хоть на болоте с гадюками, но только не здесь, в самом сердце царства убийц моих родителей.

Хранитель повозился у стены, закрывая широкой спиной свои манипуляции, и попятился. Огромная полка медленно развернулась на невидимой оси, открыв небольшой зал, освещенный тусклым голубоватым светом эльфийского мха ясности. Он не только светил, но и выявлял любую невидимую сущность, рискнувшую посягнуть на жизненное пространство хозяев. Где рос мох, там и мечтать о невидимости нечего, и не только призракам.

Коллозий прошел к противоположной стене, не отличавшейся изысками. Обычный изумрудный мрамор с золотыми прожилками. И руны, от одного взгляда на которые меня бросило в дрожь. Таких я ещё не видела, да и не хотела видеть. Даже не зная и не понимая значения, я остро чувствовала грозную опасность, которая дремала в этих знаках. Клубки округлых изящных линий образовывали завораживающе прекрасную паутину смерти. Если задержать взгляд на рисунке надолго, можно навсегда уйти в царство Жрицы. Я поспешно закрыла глаза Северу, волк мотнул головой и опять уставился на охранные знаки. Каждый фосфорецировал своим цветом. Центральный отдавал алым, по бокам – цвета мрака и ядовито-фиолетовым. Активированные руны ожидали жертв. Коллозий порылся в необъятных складках мантии и вытащил ключ, казалось, сотканный из света, но не солнца, а звезды Жрицы, которая раз в столетие светила в ночном небе на протяжении месяца, и этот месяц обычно был месяцем войн, природных бедствий, эпидемий и катастроф. Я невольно поёжилась. Север тихо зарычал, прижав уши, у Ольги загорелись глаза. Она, как зачарованная, уставилась на безделушку. Вейр, заложив руки за спину, раскачивался с каблука на носок, разглядывая стены. По рунам он лишь скользнул взглядом, явно зная, что от них можно ожидать. Я вздохнула. В руках колдунов была сама смерть. Сколько ещё секретов погребено в башне, можно только догадываться, но, чтобы веками противостоять жрецам и древним, для этого надо иметь грозное оружие, такое, что сам факт обладания им гарантировал мир и неприкосновенность владельцам. А обширные знания во всех областях науки и магии только укрепляли силы черных в противостоянии с могущественными и безжалостными врагами, но и у тех тоже есть свое оружие и свои знания, благодаря чему пока и держится наш мир в хрупком равновесии.

Когда я рискнула снова посмотреть на толстяка, то увидела обычный дверной проем. Ольга уже скрылась внутри, а Вейр стоял у входа, не сводя с меня глаз. Я прошагала мимо колдуна, торопясь увидеть, что же так ревностно охраняли советники, и остановилась, несколько разочарованная увиденным. Небольшое помещение освещалось всё тем же самым мхом. Книги не бегали по потолкам, не скалились рунами и не разговаривали, а тихо-мирно стояли на полках из серебра, ожидая, когда смогут поделиться своей мудростью. Чего я ожидала, я не знала и сама, но легенды о магических фолиантах давно будоражили мою кровь. У нас с Лидой небольшое по здешним меркам собрание книг, но это были, в основном, сборники рецептов и заклинаний, которые не имели обыкновения жить собственной жизнью, но наши книги о магии света, а чего ожидать от магии мрака, заточенной в этих томах, я даже представить себе не могла. "Не торопись," – прозвучал Ольгин голос. Ну, сколько можно? Я до сих пор не могла привыкнуть, что она хозяйничает в моей голове, как у себя дома. Хотя скрывать мне было нечего, но сама возможность того, что кто-то читает мои мысли, раздражала и не давала покоя. "Дам амулет, если ты такая недотрога". "Дай!" – рявкнула я. С амулетом ольховицы, со своим оберегом и Ольгиной безделушкой я скоро стану похожа на обрядовое дерево, обвешанное лентами и подношениями, но, ничего не поделаешь, спокойствие дороже.

Ольга уже сняла десяток толстенных томов, сложила на пол и улеглась на живот, прямо на мраморный пол, не щадя дорогущей одежки. Глаза сверкали, белоснежные зубки покусывали пухлые сочные губы. Она явно ушла в себя, причем глубоко и надолго. Вейр сложил стопу у противоположной стены и тоже уселся на пол, поджав длинные ноги в кожаных штанах, сосредоточенно листая первый попавшийся том, взятый сверху кучи. Я посмотрела на изящный столик и стул из кости давно вымершего малимонта, который благородные колдун и вампирша оставили для немощной меня, ухмыльнулась, подошла к ближайшей стене и начала разглядывать корешки книг, раздумывая, с чего же начать.

"Воспоминания благородного Госетия о пребывании в стране исидов" я с вздохом пока отставила в сторону, хотя существование этой земли считалось легендой за отсутствием доказательств. Но, вот они, доказательства. Здесь, передо мной. О возможностях легендарной расы ходило множество слухов и предположений, и даже за малую толику знаний об исидах можно войти в историю и озолотиться не только на всю жизнь, но и всех потомков обеспечить. Что-то из "воспоминаний" могло пригодиться и нам, но время было ограничено, и я решила начать с книг по магии.

"Способ излечения черной чумы, открытый посвященным Солитосом", "Как вырастить демона кровавой сухотки и остаться в живых", "Использование силы веры для сотрясения земли, записанное и произведенное в Третьем стоянии от нашей эры преподобным Фигием Добрейшим"… Я лихорадочно перекладывала тома, не веря глазам, ужасаясь от открывшейся передо мной бездны. Большинство языков я не знала, но картинки и гравюры недвусмысленно открывали страшную правду. Та же чума. Сколько жизней можно было спасти! И будет можно… Теперь ясно-понятно было, почему колдуны никогда не заболевают, даже находясь в самом эпицентре болезни! Как они могли! Как?! Трактат "О применении чумы для захвата земель и уничтожения коренного населения" цинично объяснял, как, зачем и почему. У меня тряслись руки. Я уже не хотела и не могла смотреть на эти жуткие тома, которые пугали не содержащимися в них знаниями, а необъятным, абсолютным злом. Ничто на белом свете не могло оправдать сокрытие знаний об исцелении. Ничто и никто не мог оправдать создателей смерти.

– Если есть средство распространить болезнь, должно быть и средство уберечься от неё, – пояснила Ольга.

– Как ты можешь так спокойно говорить об этом! Значит, ты знала? Мы, веды, жизни кладем на излечение от этих гадостей, которые тут разложены по полочкам, и от которых, оказывается, давно найдено средство! Как можно оправдывать смерть? И её создателей? – рявкнула я.

– Да так и можно, – пожала она плечами. – Ты же знаешь, неуемных ученых и магов не остановит ни мораль, ни ценность жизни. А дальше все вместе дружно расхлебывают последствия своих открытий, получая всё новые и новые проблемы, а так же злотые на дальнейшие изыскания.

– И ты так спокойно об этом говоришь? – заорала я. – Ты, которая пытается найти средство для ваших женщин, пострадавших от Черного мора, который, скорее всего, тоже создание этих ублюдков?

Я не заметила даже движения, но её глаза с сузившимися до толщины волоса зрачками оказались прямо передо мной. Ольга вцепилась в отвороты моей кожаной безрукавки:

– Не смей. Не смей никогда больше затрагивать эту тему, – от её тона у меня волосы стали дыбом.

– А чего такого страшного я сказала? Это ты оправдываешь этих тварей! И это ты мне спокойно объясняешь, зачем и почему! Вы, которые вездесущи и почти всемогущи, вы же можете прекратить хотя бы часть этих жутких исследований!

Ольга резко отпустила безрукавку, оттолкнув меня:

– И что ты предлагаешь, веда? Убивать? – прошипела она под глухое рычание Севера, который припал к полу, приготовившись к броску.

– Не знаю, – устало бросила я. – Я не знаю. Я знаю только одно – этого быть не должно. Достаточно и природных сил смерти, с которыми надо бороться, а не придумывать новые. И лечить, а не скрывать знания в своих шкурных подлых интересах.

Я подошла к Северу, обогнув белую, как саван, вампиршу, села на корточки и уткнулась лицом в густой мех на его шее. Клокотавшее рычание постепенно затихло, канаты мышц расслабились, мягкий влажный язык лизнул мне лицо.

– Девочки, не ссорьтесь, – чарующий голос Вейра разорвал удушающую тишину склепа.

– Тебя забыли спросить! – хором рявкнули мы с Ольгой и уставились друг на друга.

Я засопела, она подняла бровь. "Мир?" – помолчав, спросила Ольга. "Мир", – ответила я. Продолжать спор бессмысленно. Не Ольга была виновата, и не мне её судить. Мир не переделать, и наша ссора не сделает его лучше…

Я вернулась к полкам, она к своей стопке, и мы продолжили розыски в полной тишине, нарушаемой только шелестом страниц. Прошел час, меня уже мутило от веселых картинок, гравюр и зла, сочившегося с древних страниц, но я ни на шаг не продвинулась в поисках. Судя по сосредоточенным хмурым лицам, у Вейра с Ольгой дела шли не лучше.

"Об изысканиях мудрого Ношиманданга в области применения символов в магии веры" я сначала отложила, быстро пролистав желтые от старости страницы и расчихавшись от пыли, но спустя некоторое время вновь взяла том в руки. Мелькнувшие знаки мне что-то напомнили, но я никак не могла вспомнить, что. "Где круги и крест, рядом тень черна, там и тайна есть". Я вновь лихорадочно перелистала страницы и уставилась на кресты. Потом на следующую главу. "О применении кругов силы в магии жрецов". И… "Зеркальное отражение знаков, используемое в некромантии". Если это не "тень черна", то я не Зоря.

Я посмотрела на полку, откуда взяла том. Ничего не увидав в тенях, встала со стула и прошла к полкам, осторожно ощупывая пальцами стену. И нашла. Еле заметная ровная трещина шла по стене. Пробежав пальцем по линии, я нащупала потайную квадратную кнопку. И, недолго думая, нажала. Со скрипом, стонами и кряхтеньем полка отошла в сторону, открыв проем шириной с локоть. Я сунула голову внутрь, даже не задумываясь о ловушках, которые могли меня подстерегать, и уставилась во все глаза на алтарь. Любопытство кошку сгубило, но упустить единственный шанс увидеть, что же скрывают черные, я не могла.

На подставке из горного хрусталя лежала открытая толстенная книга. Незнакомые острые буквы светились в полумраке мертвенным светом. Я попыталась пролезть внутрь, но что-то крепко держало меня за шкирку. Вейр, чтоб его еж подрал!

– Отпусти! – прошипела я, не прекращая безуспешных попыток.

– Хрен тебе, – ответил он неаристократично, даже не думая меня отпускать. Я вывернулась из безрукавки и влетела в крошечный храм, как ядро из катапульты. Не успев затормозить, вцепилась в фолиант и уронила его на пол, не удержав тяжесть в руках.

– Бежим! – такого голоса я у Вейра ещё ни разу не слышала, даже когда он воевал с учителем-упырем. Не ужас, нет. Отчаяние обреченного в его голосе полоснуло по сердцу.

– Быстро назад! – рявкнул кодун.

Схватив том, я попятилась и проскользнула назад, в хранилище, Вейр нажал кнопку и напряженно смотрел, как неимоверно медленно тяжелая дверь становится на место. Поздно. От страшного толчка стена, за которой скрылся алтарь, вздрогнула, задрожала, но выдержала. Пока выдержала.

– Что это? – прохрипела я.

– Страж, идиотка! – заорал Вейр, сверкнув серебром глаз. – Его невозможно убить! И мы, и все в башне – покойники!

– Здесь же магия бессильна? – всё ещё не веря ему, спросила я.

– Это – не магия! Это древнее механическое создание, которое ты привела в действие, свалив книгу с постамента! Ну, за что меня так Всевидящий наказал, а? – простонал он.

– Быстро, время не ждет, – ледяной голос Ольги мгновенно прекратил наш бессмысленный спор, и мы дружно рванули к выходу из хранилища. И остановились, разглядывая дверь. Вампирша провела рукой по нитевидному стыку между створками, будто не веря сама себе. Двери закрыты, и откроются они только через четыре часа, как вспомнила я запоздало, когда за нами явится Коллозий, о котором я подумала теперь почти с нежностью. Удар. Ещё один.

Трещины росли на глазах, мощные удары следовали один за другим. Мы, не сговариваясь, стали рядом и приготовились лицом к лицу встретить смерть.

Глава 12

В которой герои героически воюют с непобедимым врагом

Удар, грохот. Здоровенный кусок стены покатился по полу, взметнулась туча пыли. Я уставилась на тварь.

Двуногое, двурукое существо из серебристого металла, ростом с меня и с головой щуки-переростка возникло сквозь клубы пыли, как демон мщения. Правда, зубки были отнюдь не щучьи, а, скорее, драконьи. Фасеточные глаза осы. Нечто неописуемое, чуждое, инородное нашему миру пялилось на нас сквозь проем, медленно поводя жуткой головой из стороны в сторону. Из верхней конечности тварь выпустила три когтя размером с локоть, легонько провела по торчащему из стены обломку. Мрамор, как масло, распался на части и просыпался на пол.

– Dei'd merde fassk! – тихо выругался Вейр, прикрывавший меня спиной. Я, хоть и не поняла ни бельмеса, была полностью с ним согласна.

Что-то зашуршало рядом, я взмыла к потолку, так и не выпустив том, который прижимала к сердцу, как дитя, успев только пискнуть от неожиданности.

– Хватайся, быстро! – тон вампирши не оставлял ни секунды на размышления, и я, закинув ногу на верхнюю полку, свалив стопу книг, умостилась под потолком, сунув драгоценный том под живот. Вейр влез наверх сам, без помощи вампиров, цепляясь за мох, который оказался на диво крепким, будто специально приспособленным для лазания по стенам и спасения от монстров. Вот только у Севера такой возможности не было.

Я в отчаянии смотрела, как тварь, размахивая жуткими когтями, пыталась достать волка. Север легко и изящно уходил от взмахов когтистой лапы, но было ясно, что долго ему не продержаться.

– Оль, ну сделай же что-нибудь! – прохрипела я, наблюдая за круговертью внизу комнаты.

– Что? Укушу? Поцарапаю? Я ни-че-го не могу сделать! – В её голосе отчаяния было не меньше, чем у меня.

Я схватила том и запустила в башку твари. Монстр остановился, голова медленно повернулась и посмотрела в мою сторону.

Мы молча наблюдали, как страшные когти режут полки, фолианты и столик из вымершего малимонта. Изумрудный мрамор ножи кромсали, как тесто, но верейские черные стены твари были не по зубам. К счастью, достать до верхних полок она не могла. Длиннющие когти резали мох, не позволяя добраться до несознательных жертв. У меня сердце ухнуло куда-то в пятки, когда страж подпрыгнул, почти достав когтями до моей полки, но только слегка поцарапал металл снизу. Я швырнула в рыбью голову очередной том. Таких знаний, которых я здесь насмотрелась и начиталась, мне было совершенно не жаль.

– Если мы выберемся, в чем я сомневаюсь, первым делом выдеру, как сидорову козу, Жрицей клянусь! – высказался задумчиво Вейр, наблюдая за моими меткими и не очень бросками. Ольга только вздыхала, видя, как очередной драгоценный том летит вниз, под лезвия страшных когтей. Я в мыслях давно уже посоветовала, куда ей следует пойти, если она вздумает даже заикнуться об уничтожении ценностей и древностей. Для меня ничего ценнее жизни друга не было. Методы лечения, которые были увековечены в фолиантах, можно и из голов колдунских выцарапать. Вместе с мозгами, если будут сопротивляться извлечению. А остальные книжонки я и сама с превеликим удовольствием скормила бы этой твари.

У меня кончились средства метания под рукой. Север тяжело дышал, приготовившись к последней схватке с безжалостным, бездушным, неумолимым и не знающим усталости противником.

– Вейр!

– Ну?

– Что это за книжонка, которую охраняет эта дура?

Колдун только блеснул глазами, глядя на меня с соседней полки.

– Ну? – повторила я. – Мне всё равно помирать, так что сейчас прыгну, к ежикиной бабушке, и все твои мучения закончатся!

– Прыгай, – он отвернулся.

Я пару секунд ошеломленно смотрела на пепельный затылок, испытывая дикое желание повыдергивать все волосы из его хвостика, содрать черную ленточку, обмотать вокруг колдунской шеи и затянуть. С наслаждением.

Север, зажатый в угол, припал к полу, мерцая янтарными глазами, скаля зубы и готовясь умереть с боем.

Прокусив губу до крови, я, онемев от страха, следила, как неторопливо, неотвратимо, как сама судьба, к Северу шла смерть. Будто во сне выволокла на свет Божий мерзкий том, чтобы швырнуть в гадину, и, не удержав в руке тяжесть, вцепилась пальцами в страницы, разорвав пару листов. Треск пергамента прозвучал тихо, почти неслышно, но оказал действие разоравшейся магической бомбы.

Тварь замерла и повернулась ко мне, опустив руки. Мы смотрели другу другу в глаза целую вечность. Монстр сделал шаг ко мне. Я надорвала страницу снова. Чудовище замерло.

– Так вот ты какой, Северный олень! – вырвалось у меня.

Час прошел в мирной, и, можно сказать, дружеской обстановке. Стоило монстру пошевелиться, я надрывала очередной лист. Под Ольгины укоряющие вздохи и многообещающее молчание колдуна.

– Так что здесь за тайна такая страшная, не скажешь? – спросила я, калеча очередную страницу.

– Здесь всё – от молитв до обрядов силы, которые положено проводить колдунам, чтобы служить верой и правдой. Кодекс, законы и правила, – вместо Вейра отозвалась Ольга, глядя сверкающими глазами на том в моих руках. – И все заклинания.

– И что? Что такого страшного? Таких книг полным-полно в любой лавке.

– Говорят, она сама её написала. Да и арканы там не для простых магов.

Моя рука замерла. Тварь шевельнулась, и пальцы сами собой продолжили свое черное, вернее, очень даже белое для меня дело.

– А… Святыня, значит. Ничего, Жрица ещё напишет, у неё времени целая вечность, – жизнерадостно подбодрила я любительницу старины и мрачного, как грозовая туча, колдуна.

– Ты хоть представляешь, что за неё можно выторговать? – вздохнула вампирша.

– Ну, думаю, даже за то, что останется, заплатят не меньше, – под скрежетание зубов Вейра и скрип головы монстра ответила я, бросив взгляд на свою жертву.

Буквы полыхали алым, казалось, кровь бежит, струится по пожелтевшему пергаменту, но мне было глубоко плевать. Всяких проклятий и порч от черных книг мне уже нечего бояться. Даже если этот фолиант стоит несметных денег, Север для меня много дороже всех злотых на свете.

Нам оставалось продержаться ещё часа полтора, по моим расчетам. Время то растягивалось, то сжималось, как тетива эльфийского лука, но вот что будет, когда явится Коллозий, мне даже подумать было страшно. К толстяку я не пылала нежностью и любовью, но выпустить на волю эту тварь… Колдуны – колдунами, но за стенами башни шумел ни в чем не повинный мирный город.

Врата медленно, плавно начали открываться. Север рванул прочь из ловушки, монстр уставился на расширяющийся проход. Я ссыпалась горохом с полки, прижимая драгоценный том к груди, чудом не переломав себе ноги, и пронеслась мимо твари следом за волком, едва не сшибив с ног Коллозия. Мелькнули рыбьи глаза, я кого-то уронила на пол, и под чертыхания незнакомого голоса вылетела в коридор. Если то, что я задумала, сработает, мы спасены. Если нет, то остается только молиться. Тьме, Свету, чёрту и его бабушке, всем, кого успеешь вспомнить перед смертью.

Я стояла напротив входа, ожидая тварь. И она явилась. Равномерный грохот шагов зловещим эхом отражался от стен, недвусмысленно говоря, что пора уносить ноги.

– Где колодец? – заорала я показавшейся в проеме голове с козлиной бородкой и перепуганными белыми глазами.

– Ч-ч-что? – проблеял Коллозий.

– Дыра, большой слив, всё, что угодно, куда можно законопатить вашу тварь!

– Вниз два пролета и направо… – хранитель не сводил глаз с серебристой фигуры, топавшей прямо ко мне. Я успела мельком увидеть и услышать Вейра с Ольгой, вылетевших в коридор следом за мной и что-то хором выкрикивающих, разглядела незнакомого блондинистого типа, развернулась и бросилась вниз по лестнице. Рядом мчался Север. Монстр грохотал за спиной, не отставая.

Лида давным-давно читала мне сказку про то, как несчастных крыс дудкой заманили в море для жестокого утопления. Я решила рискнуть. Правда, крыса была немаленькой, а я – не крысолов, да и на дудку книга не походила, но выбора не было. Кто не рискует, тот не живет. Долго.

Перепрыгивая через три ступени, я неслась вниз, подбадривая себя воинственными воплями охотника с копьем на того самого малимонта. Пролетев по коридору, проскочила незаметный проход и уперлась в стену. Ошарашено изучив, куда меня черт принес, развернулась, промчалась мимо шагающего монстра, и свернула, едва не грохнувшись на скользком мраморе, в узенький коридор. Пробежав десяток шагов, белкой перелетела дыру, не успев испугаться, и влипла в стену со всего размаха. Выяснив на собственной шкуре, что такое кости всмятку и вдребезги, охнула, развернулась и уставилась на врага. Тварь стояла в шаге от дыры мрака, которую я перескочила, как перепуганный насмерть заяц, и не сводила с меня осиных глаз. Я посмотрела вниз, измерила взглядом ширину, и мне стало плохо. Очень плохо. Повторить подвиг я не смогу, пусть хоть на части режут. Если допрыгнут. Яма была шириной с коридор, с небольшим бортиком в тупике, на который я так удачно запрыгнула. Дуракам везет. И любопытным идиоткам. Так и помру здесь, с томом у груди и монстрячьим памятником моей глупости напротив.

Мелькнула тень, звучный "баммм…" поплыл по проходу. Вейр опустил руки, в которых держал нечто вроде железной швабры. Мы дружно склонили головы. Спустя долгое время, показавшееся вечностью, до нас донесся отдаленный грохот и всплеск. Железяка, или из чего там эта тварь была сделана, нашла свой вечный приют.

– Там что? – мотнула я головой вниз. Руки намертво прилипли к тому.

– Скважина, – хмуро ответил Вейр, разглядывая меня, как конюх взмыленную кобылу после скачки. – Ты как?

– В порядке, – ответила я, невольно клацнув зубами. Порыв спасения мира прошел, и теперь до меня в полной мере дошло, где я и что со мной могло случиться, отчего зубы застучали ещё громче.

Вейр молча развернулся и ушел.

Я ошеломленно смотрела ему вслед и не находила слов, чтобы увековечить наше прощание. Когда меня почти перестало колотить, он вернулся с толстой доской, перекинул её через провал и долго стоял, дожидаясь, когда же она достигнет дна. После грохота и звука удара о что-то металлическое, опять покинул коридор, оставив меня в гордом одиночестве. Не считая Севера, который лежал у стены и смотрел на меня печальными глазами, будто прощаясь навек. Вторую доску перекинула Ольга, что у неё получилось не в пример лучше, чем у Вейра. Я, собравшись с духом, промчалась по мостику над пропастью, заскользив по мрамору, и со всей дури въехала чье-то тело с каменными мышцами. Тело устояло на ногах и опять зачертыхалось. Я, проскользив по полу, остановилась и посмотрела на попадательного под ноги типа.