Текст книги "Любовь вкуса боли (СИ)"
Автор книги: Татьяна Мираббилис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
– Мортус спиритуалибус эксперцитиис!
Небольшая искра зажглась и сорвалась с пальцев некроманта. Она прошлась вдоль тела покойной. Распалась на мириады светящихся нитей, которые впитались в труп. Онемение сменилось неприятной болью в кисти, но Эристел справился: девица открыла глаза.
– Что ты помнишь?
Покойница молчала.
– Редибис эст, Нилена! Возвращайся, Нилена, немедленно! – позвал Эристел.
Труп дернулся, простынь медленно сползла. То, что было недавно девушкой, приподнялось на столе и село. Серая кожа лица уже подернулась черной паутиной.
– Что ты помнишь последнее из своей жизни? – уточнил некромант.
– Я беру булочку у Зиры. Она не захотела ее есть. А я их очень люблю.
По спине мужчины побежал холод, лоб покрылся испариной – нападение было направленно на адептку Чаргородскую. И это были уже не догадки. Больше ничего из трупа выудить не удалось. Нилена оказалась весьма посредственной особью и не помнила даже происходящего на занятии, до посещения столовой. Эристел собирался уже упокоить экс-адептку, но неожиданно спросил:
– Может тебя кто-то останавливал в столовой? – Никто другой не пострадал, значит, пострадать должна была только Зира. Мысль неприятно грызла в районе грудной клетки.
– Перед столовой... – тихий, словно затухающий отзвук эха, голос оторвал некроманта от размышлений.
– Что?
– Меня остановили перед столовой. Ребята пошли дальше, – монотонный голос, пустой взгляд.
– Кто? – мэтр весь подобрался. – Кто?
– Адептка... Ах...ха...р.
– Кто?
Нилена молчала. Ее память отмирала очень быстро.
– Что ей было нужно? – ректор уже шипел от раздражения на столь бестолковую нежить. – Редибис эст, Нилена!
– Не помню...
Все! Больше информации выжать не удалось. Но ниточка обнаружилась. «Ахар значит! Правая рука несравненной Аринар» – в мозгу неприятно пульсировало. Откат после гипноза, да еще рука немеет...
– Хора профэктус эст. Спесоза миракула мортэ. Фамус эс фулгорэ.
Упокоив Нилену, некромант занялся реактивами. Пришел черед обсидиановой булавочки. Пальцы не слушались. Активировав заклятие «Мертвой правды», Эристел Наг снял тонкую пленку с черной головки и металлического стержня. Часть добавил в колбы, уже греющиеся в пламени реторд. Часть – на лист бумаги, раздробив на более мелкие части. Реактивы с образцами стали закипать, растворы меняли цвет, консистенцию. Через несколько минут, он уже знал все о булавке: воткнутая в одежду, она должна была потихоньку высасывать жизнь из носящего, выпивая сначала все его способности, а затем и жизнь, аккумулируя все в себе. Хозяин такой вещицы мог впоследствии использовать ее содержимое в своих целях, если, конечно, умел. В данном случае работал дилетант, сумев лишь активировать действие камня. Вообще, обсидиан – камень, защищающий магов. Но, если в нем накапывается много негатива или с ним работает некромант, такой камень убивает. Осталось узнать, кто тот камикадзе, который прицепил сомнительное украшение к форменному плащу Зиры. Образцы на бумаге подверглись испытаниям, но ни один не дал точного ответа. Вода, омывшая булавку, уничтожила все, за что можно было зацепиться.
В кабинете зазвонил колокольчик – к ректору посетитель, с пальцами придется подождать. Приведя себя в порядок, некромант вернулся в свой кабинет. В кабинет ворвался декан лекарского факультета.
– Эристел, я обследовал адептку. На ней следы воздействия обработанного обсидиана. Я не знаю КАК, но она ему сопротивляется. Возможно, стресс и обморок сыграли отвлекающую роль, но черное влияние сползает с ее ауры. И быстро, это – раз. Два – предмета, воздействовавшего на нее, я не обнаружил и это странно. Ректор выложил на стол небольшую булавку с черной головкой.
– И – три, – светило лекарского факультета завороженно смотрел на опасную вещицу, – я предусмотрительно забрал недоеденную булочку с тарелки погибшей. На ней тончайшая пыль с того же обработанного камня. – Колавер оторвался от созерцания булавки. – Похоже убить хотели обоих одним оружием.
– Одну! Булочку покойница у адептки Чаргородской выпросила, – некромант устало посмотрел на мэтра Эскула.
– Знаешь, Эристел, я ведь помимо местных растений еще и земную магию изучаю. И заклятия на порошке очень похожи на древни-абиссинские. Такими пользовались черные колдуны.
Колавер Эскул действительно методично изучал магию колдунов, справедливо полагая, что с деятельностью местных магов нужно, как минимум, считаться, чтоб суметь обезопасить себя от нее. Он был отпрыском древнего наговского клана Эпидофис и дочери шамана из человеческого поселения. А, поскольку шаман, это не совсем человек, то и Колавера получеловеком никто не осмеливался называть. Тягу к врачеванию и магии он унаследовал по материнской линии, как и небольшой рост. Хотя и отец его – Эскул Эпидофис – не отличался крупными размерами. Он имел непривычную для человеческого глаза раскраску, что было не типичным для нагов, но сыграло свою положительную роль в общении с девушкой. Она его не боялась, как других пришлых, а засматривались на нее многие. Зато честолюбие у Колавера было сиречь отцовское и в своем деле это был мэтр с большой буквы. Эристел прислушивался к его мнению и во многом давал ему свободу действий в обучении адептов. И поэтому при академии был открыт факультатив «Темное искусство колдунов», но обязательным для посещения он не был.
– Я возьму? – Колавер указал на булавку. – Хочу сравнить образцы пыли. – Некромант согласно кивнул. Предмет перекочевал в осторожные пальцы лекаря. – Я не прощаюсь, – и декан лекарского факультета исчез за входной дверью кабинета.
Безымянный палец стал понемногу оживать. Вывод: опасный предмет при удалении терял негативное влияние. Эристел занялся вытягиванием остаточной убивающей энергии из собственной руки. Пальцами другой, здоровой, он тянул за невидимые нити через маленькую дырочку укола, тянул и сматывал в клубок. Клубок оказался небольшим, что, несомненно, радовало. Без подпитки от булавки, нити не могли и дальше разрастаться. Определив энергетический шарик в стеклянный сосуд с сильно притертой крышкой, некромант задумался. Клубок энергии спокойно лежал недолго. Его нитяные концы зашевелились, будто овеянные легким ветерком, затем ощупали внутреннюю поверхность сосуда. Клубочек зло дернулся и забарабанил по стенкам сосуда. Попрыгал и наконец успокоился. «Как же моя девочка справилась-то? – вопрос ковырял мозг. Ответ пришел внезапно. – Сапфир! Зиру защитило родовое кольцо Офелии, надетое мною же на ее тонкую шейку в качестве кулона. Оно почувствовало опасность и отключило хозяйку, тем самым прекратив действие мертвой энергии на живой организм». Подлокотники кресла, в котором сидел Эристел, жалобно застонали – пальцам некроманта нужна была жертва. Он был зол, очень. На себя, в первую очередь: просмотрел! Прохлопал, несмотря на все предосторожности, и допустил нападение. Мужчина глубоко выдохнул.
Колокольчик на столе вновь зазвенел, сообщая о новом посетителе. Дверь приоткрылась, и, в образовавшийся проем, просочилось тоненькое тело – адептка Лоза:
– Можно?
– Подойди сюда. Поближе, Милисент. – Девушка приставными шажками добралась к столу. Аура кабинета подавляла смелость адептки, как и многих. – Я хочу знать все, что произошло в столовой! Все, что ты видела! Или нет. Все, что произошло сегодня!
Рассказ девушки много времени не отнял, вызвав краткосрочные вспышки ярости у ректора.
– Это все? – взгляд некроманта не выражал ничего.
– Да.
– Хорошо, иди.
Дважды девушку просить не пришлось. Мысли мужчины перескакивали одна на другую, вызывая противоречивые ощущения.
– Господин ректор! – нить телепатической связи завибрировала.
– Слушаю тебя, Брамина!
– Некая адептка Ахар крайне агрессивно относится к адептке Чаргородской. Она бурно изливала свое негодование по поводу ее общения с профессором Совел, как в группе, так и через телепатический канал. Канал отследить не удалось. Также были пойманы мыслеобразы различных атак.
– Ты немного припозднилась с сообщением. – Скулы на красивом лице Эристела Нага обострились. – Было что-то связанное с обсидианом?
– Да, господин ректор. В мыслеобразах был небольшой предмет с обсидиановым округлым наконечником.
– Спасибо, Брамина.
– Есть еще сведения.
– Слушаю.
– На лекции профессора Ноэль так же ощущались негативные эманации от той же адептки. От адепта Эрентоса шли противоположные.
– То есть? – ректор насторожился.
– Он предложил свою защиту адепткам Чаргородской и Лозе. – Слова Брамины подтверждали рассказ Милисент.
Ректор забарабанил пальцами по столешнице: как же раздражал этот юный отпрыск.
– Что-то еще?
– В комнатах профессоров обсуждают ваши отношения с Аринар Арнель. Все считают, что дни вашей свободы на исходе. – Некромант тяжело вздохнул. – Одна лишь госпожа Субанулатус не участвует в спорах. После посещения вашего кабинета она печальна.
– ???
Брамина замялась:
– Как только госпожа профессор оказалась за дверью Вашего кабинета, она, как завороженная. все повторяла: «Неужели он играл со мной?»
– Что такое? – лицо мужчины выражало полное недоумение. – Что это значит? – Но Брамина молчала, суть вопроса была ей не известна. – Постарайся узнать!
– И еще, – продолжила Брамина. – В будуаре магини земли прослушка невозможна. Совершенно.
– Опять выкинула цветок? – поинтересовался Эристел.
– Нет. Плотный, черный кокон выстилает помещение изнутри, заглушая все звуки, и исключает любопытство посторонних.
– Но я бы почувствовал тьму! – чем дальше в лес, те больше непонятного, некромант хмурился все сильнее.
– По верх него сетка-уловитель тяжелых эманаций. Иллюзия серебряных тканей, – продолжала отчитываться Брамина.
Холод уже полз по спине ректора: это даже не обсидиановая пыль. Из пришедших в этот мир, только Шантер владел этим редчайшим даром. Но его способностей хватало лишь на мелкие шалости. А вот если дар, да еще и сильный, проснулся в Аринар, жди беды.
– Вообще, никак не пробиться?
– Только во время входа-выхода из помещения. Но слишком мало времени для сообщений или внешнего сканирования.
– Хорошо Брамина, пусть твои девочки не расслабляются. Следить за всеми посетителями Арнель.
– Извини, Эристел, – перешла на «ты» давняя знакомая, – что припоздали с сообщением.
Отвечать некроманту не хотелось. Такая оплошность могла отнять самое дорогое. Связь прекратилась. Мужчина тер вески, переваривая услышанное: «Что же ты такое, Аринар Арнель? Что задумала? Ты же сильный стихийник, но не темный маг и не владеешь даром иллюзий? Или владеешь, но не показываешь никому? И твои протеже... Размышления ректора прервал требовательный перезвон колокольчика – Нямек был на своем месте. Дверь с силой распахнулась, грозясь отправиться в полет. Четким, отработанным шагом к ректору приблизился профессор Совел.
– Эристел, ты мне друг? – ошарашил сходу декан боевого факультета.
– До сих пор был им. – Несмотря на разницу в возрасте и все-таки различном положении, этот представитель рода змеиного был близок ректору. Его прямолинейность и полная отдача работе очень импонировали. А взгляд на жизнь...Да, можно сказать – друг.
– Тогда отдай мне адептку!
Ректор недоуменно взглянул на приятеля.
– Чаргородскую, – уточнил мужчина.
. Что-то хрустнуло под пальцами Эристела. Круги из красных вспышек застили глаза, заставив замереть.
– Она идеально подходит моему факультету! – все больше ярился мэтр Совел.
– Ты знаешь правила, – ректор с усилием сохранял спокойствие. – Распределение только на втором курсе. И боюсь, ты уже опоздал. Новели Рас, ее куратор, уже обозначила адептку в свой список, как особо одаренную. – Мужчина мысленно заехал по морде друга.
– Нет, это ты не понял, Эристел. Я ЕЕ НЕ ОТДАМ! ОНА БУДЕТ МОЕЙ АДЕПТКОЙ, – его глаза сверкнули. – Я уже взял ее, – кровь отхлынула от лица некроманта, глаза сверкнули, а сердце ухнуло вниз и там замерло, – личной ученицей и подготовлю к первым показательным соревнованиям в лучшем виде. И это станет идеальным проходным билетом на мой факультет при распределении.
– Отступись! – Эристел рванул ворот-стойку на плаще.
– Нет! Даже, если откажешь, я найду возможность заниматься с ней, – настаивал декан боевого факультета.
– Всего лишь профессиональный интерес? – голос ректора стал обманчиво безразличен, а в глазах – лед.
– Нет!
Сердце перестало биться:
– Почему? – странный, хрипло-гортанный звук безжалостно царапал горло некроманта.
– Она идеальна, Эристел! – мужчина в секунду зажегся, словно спичка. – Я почувствовал это сразу. И да, я хочу отметить ее, как свою пару. Лучшее должно доставаться лучшим, а не каким-то соплякам.
– Она моя пара! – в кабинете стало тесно, некромант стремительно превращался, приобретая свой истинный вид.
Совел не дернулся, даже не трансформировался, держа эмоции под крепким замком:
– Считай напугал! Ты теперь каждую блондинку будешь проверять на предмет своей пары? – он знал о предсказании со слов друга. Гарэд долгое время сокрушался по поводу одиночества Эристела. Изредка скрашивал своим присутствием вечера некроманта и подставлял плечо при очередной неудаче. – Забыл, чем обернулся твой интерес для Дриколании? Арнель ее тогда едва не выпотрошила. Или девочка так, в добавок к стерве Аринар? Слышал, у вас уже и дата соединения душ назначена, – бросил в лицо другу Гарэд.
Ярость стала утихать, опадая рваными клочками тьмы. Эристел вернул человеческий облик:
– Ты не понимаешь, дружище, это она! – устало проговорил мужчина. – Я нашел ее. Зира – потомок Офелии. И силой обладает большей, чем сама принцесса священных. Новели сразу это определила. Я же сомневался, пока не узнал, что верховная жрица Врат Времени сама стала ангелом-хранителем для девочки и не увидел у нее кольца Офелии.
– Может случайно совпало? – Совел хватался за соломинку.
– Оно активировано. Сам понимаешь: символ клана не наследнику не подвластен.
– А стерва?
– Для отвода глаз. Чтоб не так, как с Дрико. Девочка еще ничего не знает, сильно уязвима.
– Я бы выпил, – Совел глубоко выдохнул.
– Родниковой?
– Что-нибудь покрепче...
– Ну, тогда настойка, – отвечая движению пальцев, из скрытого ящика выплыла бутылка с темной жидкостью.
Глава 6.
Мужчины сидели молча и потягивали понемногу горькую настойку змей-травы, дробя на мелкие глотки и так малую дозу напитка. Оба опустошенные, вымотанные.
– Ты можешь иметь любую, Гарэд. Наши дамы готовы ползти за тобой в любом обличии, едва пальцем поманишь. Даже Аринар исключением не стала.
– Не напоминай, – поморщился первый наследник тигровых питонов. – Сам не понимаю, как угораздило. Хорошо, что быстро опомнился. Не хотел бы я от нее ни потомство растить, ни кладку высиживать. Что-то с ней не то, Эристел. Гниль чую.
Некромант молча отхлебнул настойки. Друг озвучил его давние мысли.
– Ну, а на счет «любой», так ведь и тебя вниманием не обделяют – сам увиливаешь.
– Не нужны они мне. А с «зовом природы» научился справляться за столько времени.
– Да? Может научишь? – саркастическая улыбка прилипла на лице мэтра Совела.
– Научить? – Эристел задумчиво перебирал в руках емкость с остатками настойкой. – Вряд ли. К этому самому прийти нужно. Особенно, когда захочешь свою единственную найти и удержать.
– И как же? – в глазах Гарэда проскользнула насмешка. – Если от одного запаха самки с ума сходишь?
– Ну, да, с твоей анатомией почти весь женский состав академии ознакомлен. А я хочу только одну! Предназначенную лишь мне! От которой по утрам отворачиваться не хочется. И потомство хочу только от нее! Чтоб не смотреть на него, как на очередной черный юмор этого мира, без тени эмоций по типу: есть и хорошо, дань природе отдана, род продолжается! – Эристел Наг задумчиво смотрел перед собой.
– Так ты ради предсказания Чаргородской заинтересовался? – Совел внимательно изучал своего друга-ректора из-под лба.
– Когда ее увидел, что-то дрогнуло внутри, хотя и не верил. В ней же человеческого больше, чем наговского. Только с каждым днем мне все тяжелее вдали от нее.
– Так откройся девочке! – профессор боевого факультета навис над другом.
– И что я ей скажу? Что мне предсказала Офелия, что она моя пара! Так девченка у виска покрутит пальчиком и будет права. Или: Зира, твоя миссия вернуть нас на Мерцающую Звезду, и я – тебе в придачу!
– Да, смешно, – Совел сделал маленький глоток напитка из змей-травы, – смешно и грустно. Ты – сильнейший из нас, некромант, и – в придачу...
– Больно. Больно, Гарэд. И с каждым часом, с каждой минутой, все хуже. А насчет «сильнейший» и «некромант» – потому и знаю цену жизни и умею ждать. Хочу дать ей время самой решить: нужен ли, захочет ли меня? Не давить обязанностью и предназначением. Я слишком долго ее ждал. Не хочу, чтоб она меня презирала. Хочу насладиться ее любовью, чистой, как родниковая вода.
– Не узнаю тебя, Эристел! Ты – один из последних священных на этой земле, а развел здесь кисельные берега, – возмутился Совел.
– А будет лучше, если сорвется? Да она от змей шарахалась, когда сюда попала. Ничего о себе не знала, а я к ней с брачными играми подкачу – здравствуй, Зира, я твой муж? – вскинулся Эристел.
– А если кто не такой благородный найдется? И свою партию сыграть захочет? Кровь священной нагини, знаешь ли, в своем потомстве – лакомый кусочек для всех родов. И на человеческий процент ее сущности не оглянутся. Ты очень рискуешь, Эристел.
– Против ее желания не пойду! Лучше сдохну!
– Хорошо! – неожиданно произнес Гарэд. – Ты даешь разрешение на усиленную подготовку, – жест рукой предупредил возражения благородного самца. – Ей... это нужно, исходя из возможных нападений, если кто узнает...
– Уже. – Эристел безразлично крутил в руках бутылку с настойкой.
– Что уже? Узнали? – насторожился Гарэд.
– Уже были нападения. – Пришлось ректору рассказать обо всем, что пережила адептка за несколько дней в академии.
– Как ты это допустил?! – зашипел Совел в лицо некроманту.
– Я не могу действовать в открытую! Одно подозрение Арнель и... – спазм перехватил горло Эристела. Дышать было нечем. Взбудораженный некромант снова рвал ворот рубашки.
– Успокойся, Эристел, иначе твоя магия может бед натворить! – пытался повлиять на приятеля Гарэд.
– Как? Как успокоиться, когда стервоза спит и видит себя рядом со мной! Я не знаю откуда ей известно о пророчестве. Только белой змеей она мнит себя и уже мысленно прибирает в свои загребущие руки все в моем мире. Любую светлую особь она рассматривает, как опасную для себя лично. Сам знаешь! А на что способна эта «змея» даже мы с тобой представить не можем! Единственно чего не знает эта стерва, что моя пара – не просто белая змея, а наследница Офелии по крови. И единственное спасение для девочки – приблизить к себе Арнель, отвлечь ее. Дать адептке время хоть чему-нибудь научиться, пока в ней проснется способность открывать порталы. Тогда мы просто уйдем.
– Стоп! А когда это произойдет?
– Не знаю... Ни как, ни когда... Поэтому и приходиться ломать всю эту комедию с Аринар. – Эристел устало передернул плечами. Гарэд Совел недоверчиво взглянул на некроманта. – Не знаю! – рассерженный ответный взгляд полетел в сторону друга. – Эта способность передавалась лишь кровно, женским особям и только в священном клане Детей света. Там девочек в определенном возрасте забирали на обучение. Здесь же возможны свои нюансы. Тем более, что учить адептку Чаргородскую некому, кроме самой Офелии. Еще надежда на память крови, но вот как ее активировать?.. Может пройти не один месяц, и все это время я должен держать Аринар в неведении.
– Да уж, задача... Еще эта ее группа. Вот зачем? – Гарэд вопросительно-укоризненно уставился на Эристела.
– По укладу свода законов Академии.
– Да знаю я, – ожесточенно рубанул воздух декан боевого факультета. – Как наследница крови одного из основателей – твоего брата! Ему уже все равно. Неужели ничего нельзя было придумать? – он резко приблизился к Эристелу, всматриваясь в его темно-серые глаза цвета мокрого асфальта. Некромант лишь устало помотал головой. – Эристел, ты ведь ей родственником приходишься!
– Это ничего не значит ни у нагов, ни у вас – змей. Это всего лишь человеческие заморочки.
– Знаю, – досадливо поморщился Гарэд, – но, как вариант, хотелось рассмотреть. А почему темная эльфийка решила, что она твоя суженая?
– Могу только предполагать, – некромант задумчиво посмотрел на друга, – все тоже родство сыграло роль. Видимо для Аринар все священные наги на одно лицо. И она считает, что способность открывать Врата Времени и порталы за ними могут проснуться у любой из священный нагинь. Вот она и надеется на свой небольшой процент крови помноженный на магию эльфов. Тем более, что гены светлых эльфов в ней дали так же о себе знать – в цвете волос. Видимо, исходя из совокупности фактов...
– Кх, кх, – перебил Гарэд.
– Что?
– У нее волосы не белые, – как-то смутившись уточнил мужчина. – Ну, и чего ты так на меня смотришь? Не в прятки же мы с ней играли! Было дело, сам знаешь. В общем, магичит она над цветом. – Мужчины смущенно замолчали, размышляя каждый о своем. – Дружище, Аринар – не дура, должно быть еще что-то, чего мы не знаем.
– Думал об этом. Но, если что и перепало ей от кузена, то скрывает это она очень хорошо. А возможно и не только от него – слишком откровенна в своих целях. – Эристел серьезно смотрел на приятеля. – Теперь понимаешь, почему я не могу открыться девочке? Слишком долго ждал, чтоб теперь потерять. А здесь еще и молодняк под ногами вертится.
– Это я заметил, – настроение главного боевика академии резко упало. – Хвосты недоросткам узлом завяжу, – он внезапно зло ухмыльнулся, – будет им чем заняться. А вот с Аринар – сам! – Некромант кивнул, соглашаясь на помощь. Взгляд Гарэда начал темнеть. – Но хочу предупредить сразу: облажаешься, и я буду первым, кто заберет Чаргородскую у тебя. Не забудь: лучшее достается лучшим!
Глаза мужчин встретились: Эристел понял – Гарэд не отступит. И он не отступит! «Вот так друзья становятся соперниками. Что же ты с нами делаешь, девочка?» – неприятные мысли лезли в голову некроманта.
Гарэд стоял перед дверью, сжимая ручку так, что та истекла бы соком, будь она спелым фруктом. Эристел хорошо видел побелевшие костяшки пальцев сильной руки. Совел медлил.
– Занятия начну сразу же, как девчонка выйдет из лазарета. Врезать бы тебе... – и он вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
