Текст книги "Тайны горного Крыма"

Автор книги: Татьяна Фадеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Ай-Тодорское укрепление

На мысе Ай-Тодор, по соседству с «Ласточкиным гнездом» расположено гораздо менее известное, хотя несомненно представляющее немалый историко-археологическнй интерес, едва ли не самое крупное из известных нам гаврских укреплений. Айтодорский мыс с наибольшим правом может претендовать на древнее название Криуметопон – Бараний лоб, что в свою очередь являлось греческим переводом дошедшего до нас (редчайший случай!) в греческой же транскрипции местного таврского названия – Бриксаба (или Вриксава). Название это связано с легендой о златорунном баране, перенесшем сюда сына царя Афаманта Фрикса, чья сестра Гелла во время бегства утонула в море; именно здесь баран с царевичем сделали остановку на пути в Колхиду, куда за золотым руном позднее отправятся в поход аргонавты. Судя по подсчетам, основанным на данных периплов – лоций античного времени, Криуметопон находился, вероятно, здесь, хотя одновременно такое же название мог носить и другой южный мыс крымского берега – Сарыч или Айя.

Циклопическая стена Ай-Тодора, сложенная из огромных блоков насухо, поражает своей мощностью. Укрепление это описал еще Кеппен, считавший его византийским: Кондараки, передавая одну из местных легенд, вкладывает в уста рассказчика наивное восхищение сооружениями Ай-Тодора: "Нет, таких вещей не в силах сделать обыкновенный человек! Ясно, что здесь обитали гиганты с богатырскими силами. Чтобы убедиться в этом, стоит взглянуть на те каменные плиты, которые они клали на могилы отцов, братьев и жен, или на одну из стен, где в нескольких местах встречаются скалы в полторы тысячи пудов.[176]176
  Кондараки В. X. Легенды Крыма. – М., 1863. – С. 59. По словам М. А. Сосногоровой, на Ай-Тодоре к северу от укрепления находилось не менеe сорока «Крымских дольменов» – каменных ящиков.


[Закрыть]

Ай-Тодор находится в поле зрения русских археологов уже более ста лет. В 1849 г. раскопки там производил граф Шувалов: однако ни он, ни последующие исследователи не вели систематических описаний, а что касается коллекции античных памятников из раскопок, то судьба ее оказалась трагичной: она погибла от руки фашистов, сжегших во время оккупации Ялтинский музей, и о ней можно судить лишь по фотографиям и записям.

Планы Ай-Тодорского укрепления, опубликованные М. И. Ростовцевым и В. Д. Блаватским, показывают, что циклопическая стена проходила по северному склону холма, образуя дугу с северо-востока на юго-запад, и имела протяженность более ста метров. Высота сохранившейся в настоящее время части стены – свыше двух метров. Во второй половине I в. н. э., когда римляне заняли крымские города, здесь возник укрепленный римский лагерь, существовавший до середины III в. н. э.

Многолетние раскопки на Хараксе подтвердили, что циклопическое укрепление возникло еще в доримское время (судя по обломкам керамики, не позднее IV–III вв. до н. э.) и представляло собой убежище тавров. Римляне, вероятно, заняли Харакс с целью затруднить таврам выход к морю и обеспечить безопасность каботажного плавания. Вначале здесь находился десант моряков Равеннской эскадры, вынужденный ограничиться лишь захватом побережья. Позднее, с появлением частей I Италийского и XI Клавдиева легионов, ими контролировалась явно большая территория. Об этом свидетельствует построенный римлянами водопровод, подводивший воду от подножия Ай-Петри в большое водохранилище – Нимфей – на территории крепости, а также наличие дорожной стражи – бенефициариев. Ими были поставлены посвященные Юпитеру алтари, найденные во время раскопок. Изучение надписей на них, а также находка аналогичного алтаря в Херсонесе показали, что Харакс был связан сухопутной дорогой с Херсонесом – главной римской базой в Крыму во II–III вв. н. э. В систему оборонительных сооружений римского Харакса частично входила древняя циклопическая стена, но, главным образом, построенная легионерами внутри огороженного ею пространства стена, состоящая из двух панцирей и забутовки между ними. На территории городища они построили термы-бани, состоящие из нескольких помещений и бассейна для купания: под полом проходили керамические трубы парового отопления. Напомним, что для римлян термы были сооружением общественным, чем-то вроде клуба, где не только отдыхали, но и вели важные беседы. В святилище бенефициариев, расположенном за наружной крепостной стеной, были найдены, кроме вышеупомянутых алтарей, несколько небольших вотивных рельефов. Эти своеобразные "каменные иконы" показывают, что среди солдат Айтодорского гарнизона были распространены культы Диониса, Митры, Артемиды, Гекаты, Фракийских всадников.[177]177
  Ростовцев М. В. Харакс. – СПб., 1912. – С. 15.


[Закрыть] Находки рассказывают и о занятиях населения Харакса – гарнизонных солдат и ремесленников. Кроме обычных скотоводства, земледелия и рыболовства, здесь были развиты кузнечное и гончарное дело; кроме того, обнаруженные в могилах рабочие топоры говорят о существовавшей обработке дерева, а многочисленные архитектурные остатки и обломки строительных материалов – о довольно высоком уровне зодчества.

После ухода римлян укрепления Харакса продолжали служить убежищем окрестному населению в случае военной опасности. В средние века здесь возник монастырь св. Федора Тирона, давший новое название местности – Ай-Тодор.

Таврское убежище и Панеа-исар в Симеизе

В 4-х километрах к западу от Алупки расположена необычайно живописная местность – Симеиз, название которой традиция связывает с греческим словом «симейон», знак, то есть приметные, издалека узнаваемые очертания здешних гор. Горный кряж Кошка на западной окраине Симеиза, перпендикулярный хребту Яйлы, круто обрывается у моря, рассыпаясь нагромождением камней, среди которых выделяется утес Лебединое крыло. В двухстах метрах восточнее утеса у самого берега живописно расположен скалистый холм Панеа, которому заросли сизо-зеленого можжевельника, сочетающиеся с обнажениями серых скал и внушительными руинами древних стен, придают суровую и изысканную красоту; ниже поднимается из моря скала Дива, монолит, которому сама природа удивительно скульптурно придала вид устремившейся в море фигуры: на вершину ее, где путешественники в прошлом веке видели следы укреплений, а сегодня расположена видовая площадка, ведут вырубленные в скале ступени.

П. И. Кеппен писал, что в Симеизе "приметно два укрепления: одно – верхнее, которое татары называют Лимена-кале, или просто Исар; другое – нижнее, именуемое Панеа".[178]178
  Кеппен П. И. Указ. соч. – С. 199.


[Закрыть] Сегодня попасть на гору Кошка (любителям истории и древностей стоит сообщить ее настоящее имя – Кош-кая, Соколиная скала) совсем нетрудно: для этого надо подняться на верхнюю дорогу и сразу же за хребтом свернуть влево, по дорожке, которая приведет в укрепленное таврское убежище, защищенное с востока скалистым гребнем горы. Однако в древности местность здесь выглядела совершенно иначе. До того как была проложена верхняя дорога, вспоминает М. А. Сосногорова, Лименские утесы (еще одно название г. Кошки, по имени близлежащей местности – Лимена, или Голубой залив) упирались в стену хребта Яйлы, образуя «непроходимую преграду, природную стену». «И все разрывы Лименских гребней были заложены толстыми, так называемыми циклопическими стенами. Правда, эти укрепления носят на себе явные следы позднейших времен – греческих, но основаниями греческих укреплений служат все-таки стены циклопические».[179]179
  Сосногорова М. А. Указ. соч. – С. 278.


[Закрыть] Таким образом на г. Кошка система обороны местного значения непосредственно смыкалась с «длинными стенами» страны Дори, ибо, как продолжает Сосногорова, все сколько-нибудь удобные проходы через хребет Яйлы в Байдарскую долину были также заложены камнем.

Поселение на горе Кошка специально изучалось П. Н. Шульцем в 1950 и 1955 гг. Основная оборонительная стена проходит с северной стороны, отделяя городище площадью 1,5 гектара. Стена длиной 100 м, шириной 2 м и высотой (в наиболее сохранившейся части) до 3 м имеет в основании циклопическую кладку, возраст которой П. Н. Шульц, на основании керамических остатков датировал второй половиной I тысячелетия до н. э. Выше кладка стены иная – из двух рядов крупных камней – панцирей – и забутовки из мелкого камня между ними, сложенных насухо: исследователь датирует ее первыми веками нашей эры. Кроме того, стена перестраивалась и ремонтировалась в средние века.[180]180
  Шульц П. Н. Таврское укрепленное поселение на горе Кошка // КСИА. АН СССР. – 1957. – Вып. 7. – С. 62–69.


[Закрыть]

С южной стороны, у обрыва к морю, там где можно было подняться по тропам, также сохранились остатки стены. Отсюда открывается великолепный вид на море и небо, вставленных в рамку, образованную горизонтальной линией обрыва и вертикалями утесов слева и справа от зрителя. Где-то здесь, по словам Кеппена, "на краю пропасти находился огромной величины камень, под одну сторону которого, кажется, нарочно подсунуты другие камни, так что он держится на одной только точке и при малейшем сотрясении должен ринуться в бездну".[181]181
  Кеппен П. И. Указ. соч. – С. 201.


[Закрыть] Позволим себе смелое предположение (возможно и ошибочное в данном конкретном случае), цель которого – обратить внимание путешественников на аналогичные сооружения, которые могут им встретиться в Крыму: а что если описанный Кеппеном камень есть «качающийся дольмен», довольно редкая разновидность мегалитических сооружений, встречающихся на морских побережьях Испании, Франции, Англии и описанных исследователями? Подобные камни, точка опоры которых найдена столь искусно, что их можно привести в движение нажатием руки, но так, что при этом они не теряют равновесия, встречались, судя по рассказам старожилов, и в Крыму; однако места таких находок не зафиксированы, и не исключено, что их еще можно будет открыть заново.

Само городище, живописно усеянное обломками глыб и остатками жилищ, затененных деревьями, пробуждает в душе современного человека удивительное атавистическое чувство дома, убежища, приготовленного самой природой среди скал. Основания домов со стенами метровой толщины, обнаруженные раскопками, местами сохранились на 1 м высоты. Помещения имели дверные проемы, утрамбованные щебнем полы, открытые очаги. Крыша поддерживалась деревянными столбами. Некоторые постройки примыкали к скале и имели односкатную крышу. В исследованных жилищах найдено много керамики кизилкобинского типа, каменные зернотерки, оселки, глиняные пряслица, костяные иглы и т. д. Ниже уровня пола обнаружены и более древние культурные остатки, относящиеся к середине второго тысячелетия до н. э., то есть задолго до появления тавров. Человек поселился здесь еще в эпоху бронзы. Лишь затем возникает таврское поселение, просуществовавшее до первых веков н. э. Примерно в IХ-Х вв. на остатках древних построек вырастают средневековые, включая стену с воротами и башнями.

В это же время на прибрежном холме возникает укрепленный монастырь – Панеа-исар, а рядом – поселение Ай-Панда и могильник VIII–XIII вв. В 1955 г. там был обнаружен склеп со сводами из туфа, найденные в нем вещи VIII-Х вв. – браслеты, серьги и другие украшения – хранятся в ялтинском музее. В 1996 г. здесь были произведены небольшие раскопки на скале Панеа, обнаружившие остатки раннесредневековой и генуэзской – XIV–XV вв. – оборонительных стен. Расселина на юго-западном склоне холма была перегорожена пятью подпорными стенами, которые в свое время создавали как бы пять широких ступеней, сходивших к морю, в бухту, защищенную развалом глыб и скалами Монах и Дива. На нижней площадке, где хорошо видны руины стены и ворот, обнаружены остатки храма, а вернее – трех храмов, каждый из которых расположен на основании более раннего. Верхний, генуэзского времени, поставлен на обгорелом мраморном полу храма Х-ХIII вв., перекрывшего, в свою очередь, остатки еще более раннего – IХ-Х вв. – храма с мозаичным полом. Сохранившиеся фрагменты мозаики, еще и сегодня поражающие свежестью красок смальты – голубой, синей, зеленой, лимонно-желтой, золоченой, – хранятся в Ялтинском краеведческом музее. Они изображают павлинов, клюющих виноград из чаши; все обрамлено плетенкой, в овальных и круглых медальонах которой изображены цветы, плоды, птицы. По композиции мозаика весьма напоминает херсонесскую (Загородный храм, базилика 1889 г.)

Проведенная в разных местах Панеа глубокая шурфовка показала, что люди непрерывно населяли этот холм по крайней мере с первых веков до н. э.: об этом говорит позднеэллинистическая и римская привозная керамика, залегающая здесь в одних слоях с местной, лепной.

Своеобразная спаренность приморских и горных укреплений продолжается и за Симеизом: Биюк-исар – у села Оползневого и укрепление на мысе Кикенеиз; дальше на запад – Кучук-исар у перевала Шайтан-мердвен и Кастропольская крепость у моря… Горные укрепления стояли заслоном, вторым рубежом обороны местного населения, препятствовавшим проникновению генуэзцев в глубь полуострова.

Чертова лестница

Вдоль Южного берега существовало несколько проходов-перевалов через горную цепь, известных с древности. Это перевал над Гурзуфом, Василь-богаз у Ялты, Гаспра-богаз в районе г. Крестовой, Эски-богаз над Симеизом, Байдарский перевал. Однако самый замечательный среди них в природно-живописном отношении и к тому же самый короткий путь с Южного берега на плато Яйлы – это Шайтан-мердвен, или Чертова лестница.

Чтобы попасть на Шайтан-мердвен, надо выйти на верхнее старое шоссе Ялта-Севастополь – исключительно живописное, местами вплотную прижатое к почти вертикально вздымающимся обрывам. Практически покинутое транспортом, перебравшимся на более удобную, спрямленную, проходящую ниже новую магистраль, старое шоссе превратилось в идеальное место для прогулки. От села Оползневого надо пройти (или подъехать на местном автобусе) до развилки, где автобус сворачивает влево и вниз; отсюда, продолжая путь по шоссе, через два-три километра приходим к могиле партизан, расположенной слева от дороги. Есть что-то символичное в том, что могила народных мстителей находится почти напротив скрытого в чаще леса горного перевала, который неоднократно служил им в суровой борьбе с врагом, как сотни лет назад служил нашим предкам, бдительно охранявшим родные пределы от незваных гостей.

Постояв в молчании у памятника героям, продолжаем наш путь. Надо быть очень внимательным, чтобы не пропустить поворот вправо на тропу, ведущую в лес, к подножию лестницы. Вскоре становятся заметными остатки старой дороги, когда-то огороженной стенками и укрепленной крепидами. Пройдя менее полукилометра по расселине, подходим к началу Лестницы – собственно, к нагромождению каменных глыб, которое издревле было приспособлено людьми для подъема на плато. В своем исконно-первоначальном виде она представляла собой ряд маршей длиной от 5 до 25 м каждый, круто поворачивавших под углом от 90 до 150–160 градусов. На всем протяжении подъем был пандусным, то есть наклонным, без ступеней, ширина прохода составляла не менее 1,5 м, поэтому лестницей могли пользоваться не только пешеходы, но и всадники, и даже небольшие двухколесные повозки. Длина всех маршей лестницы – 240–250 м и, таким образом, ее с полным правом можно назвать самым коротким путем в предгорья.

Из-за непродуманных выражений некоторых описаний еще с прошлого века бытовало мнение, что лестница «высечена» в скале. Это неверно. Лестница представляет собой гораздо более интересный феномен, где люди решили свою задачу типично «по-таврски»: отыскали горный проход, оценили возможности этого удивительного, созданного самой природой сооружения и лишь немного, в отдельных местах, «подправили» его. Благодаря неутомимым исследованиям геолога, участника многих археологических экспедиций по Крыму Л. В. Фирсова, сегодня стало возможно разграничить "дела рук природы" и дела рук человеческих, гораздо менее значительных по объему, но продуманных и экономичных. Кое-где строителям пришлось растащить камни, выложить подпорные стенки – крепиды, иногда достигавшие трехметровой высоты и служившие одновременно основанием для выше расположенного марша. Остатки крепид сохранились всего в трех местах и, судя по всему, столько же их было раньше. Сегодня, когда крепиды полуразрушены, прослеживается ступенчатая кладка их основания – ложные ступени.[182]182
  Фирсов Л. В. Чертова лестница. – Симферополь, 1973. – С. 27.


[Закрыть] Поэтому название – Лестница, Мердвен, Скала – следует понимать не буквально, а как образное сравнение зигзагов-маршей горного прохода со ступенями.

Древние дороги

По выходе с Чертовой лестницы на яйлу пути расходятся. Дорога, ведущая на север, в село Родниковое (б. Скеля, искаженное «скала» – лестница), проходит по балке Малташ-дере, в переводе с татарского «торговая балка». По мнению Н. И. Репникова, это название указывает, что здесь через Шайтан-мердвен с глубокой древности проходил торговый путь из Херсонеса, Инкермана и Балаклавы на Южный берег. Если повернуть в западном направлении, дорога приведет к селу Орлиному (б. Байдары) и Байдарским воротам. Участок этой, ныне почти заброшенной и известной только местным жителям дороги, проходящей по левому склону крутой балки, представляет совершенно особый интерес: на протяжении почти 5,5 км она выбита в известняке. Высота выемки в скале достигает местами 2–3,5 м; противоположная обочина дороги укреплена подпорными стенами – крепидами, сложенными из крупных глыб без связующего раствора. Дорожное полотно шириной 6–6,5 м в основном проходит по голой скале, дополненной в районе крепид подсыпкой камней и щебня. Заметны глубоко врезанные колеи, отполированные до блеска. Дорога эта, известная с прошлого века под названием Мордвиновской и использовавшаяся для вывозки леса, вряд ли создана предприимчивым графом, хотя возможно, и подправлена им. О ее древности свидетельствует, прежде всего, керамика, рассеянная на всем протяжении дороги: кроме средневековой есть и отдельные находки краснолаковой керамики римского времени. Исследователями высказано предположение, что именно здесь проходила военная римская дорога – via militaris, связывавшая опорную базу римской оккупации Таврии – Херсонес – с занятой и перестроенной ими же крепостью на Южном берегу – Хараксом (Ай-Тодор). На Южный берег эта дорога могла спускаться по более удобному для колесного транспорта пологому перевалу Эски-богаз, над Симеизом, а также по более короткому, пригодному для пехоты и всадников – Шайтан-мердвен.

Исар-кая

Еще Кеппен высказал предположение, что при Чертовой лестнице должно было находиться укрепление для защиты этого короткого и стратегически весьма важного пути в предгорья: "систематическое расположение укреплении требовало того, чтобы при Мердвене – известном проезде по примечательной каменной лестнице, – находилась наблюдательная или оборонительная точка.[183]183
  Фирсов Л. В. Указ. соч. – С. 35.


[Закрыть] В подтверждение этого Кеппен приводил название близлежащей скалы – Исар-кая, на которой ему лично не довелось побывать. Укрепление на Исар-кая удалось, однако, обнаружить археологической экспедиции под руководством О. И. Домбровского только в 1966 г., а в 1967 г. оно было обследовано и описано Л. Н. Фирсовым. Оказалось, что Исар расположен не на первой, а на второй скале к востоку от Лестницы. Поверхность скалы напоминает нос корабля, приподнятый к западу. Площадь укрепления, составляющая примерно четверть гектара, с восточной и северной стороны обнесена стенами, общей протяженностью 105 м, а с юга н запада ограничена крутыми обрывами. С северной стороны стена имела значительные размеры: кладка и сегодня поднимается на высоту 1,5–2 м, толщина достигает 2,5–2,7 м, а в основании – 3 м; судя по мощности каменных развалов, высота стены составляла 6–8 м. Полностью расчищен вход в крепость, находящийся в восточной стене, в 12 м от углового поворота. На территории крепости найдены остатки построек и базилики размерами 3,6 х 6 м с апсидой, обращенной на северо-восток, н с входом с южной стороны, что типично для большинства южнобережных церквей. Внутри она была оштукатурена и расписана, пол был выложен песчаниковыми плитами. Из огромного количества обломков керамики самая ранняя относится к VIII в.: наряду с гончарной и поливной посудой встречается и местная лепная; не исключено, что дальнейшие исследования покажут, что история места началась задолго до возникновения средневекового исара.[184]184
  Фирсов Л. В. Указ. соч. – С. 50–52.


[Закрыть]

На Южнобережье не было крупных населенных пунктов, которые могли бы сравниться с Херсонесом или Мангупом. Кроме "сорока крепостей", упомянутых в XIII в. Рубруком, основная часть которых известна исследователям, существовало множество открытых средневековых поселений: только в окрестностях Гурзуфа их было около десятка, а между Симеизом и Форосом – более тридцати. Очень немногие среди них «дотягивали» до ранга города, или, скорее, бурга: это византийские крепости Алустон и Горзувиты, укрепленные монастыри – Партенит, возможно монастырь св. Ильи в Ласпи. Однако по заселенности, по производимым богатствам побережье вряд ли уступало району юго-западных предгорий с их «пещерными» городами. Неудивительно, что их связывала сеть дорог, шедших через перевалы. "Длинные стены" Главной гряды отгораживали жителей побережья от врагов, но горные проходы, клисуры, бдительно охранявшиеся, в более мирное время превращались в оживленные торговые пути, ведшие в города горной Таврики.