Текст книги "Принцесса безумного цирка"

Автор книги: Татьяна Луганцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22

Легкий, свежий ветерок из приоткрытого окна освежал лицо спящей Лены. В этот вечер она уснула рано – видимо, сказалась предыдущая ночь с кошмарными видениями. Сквозь сон ей казалось, что Никита куда-то уходил, затем возвращался. Но она на это не реагировала, слишком хотелось спать. Затем кто-то легонько потрепал ее за плечо.

– Лена… Лена, проснись!

– А? Что?

На нее смотрели темные, внимательные глаза Никиты. Он был одет.

– Вставай, соня.

– А который час?

– Два часа ночи, – спокойно ответил он.

– Почему я должна вставать в такое время?

– Мы сейчас пойдем в музей и проверим твои предположения, чтобы ты наконец успокоилась. Больше мы не будем возвращаться к этой теме, и ты перестанешь изматывать себя всякими ужасами, – сказал Никита.

Лена села на кровати.

– Он разве ночью работает? Я имею в виду музей.

– Ну, конечно, нет. Мы проникнем туда противозаконным путем, и ты покажешь мне и бусы, и восковую фигуру, которая показалась тебе подозрительной.

Услышав последние слова Никиты, Лена проснулась окончательно.

– Противозаконным путем? Что ты задумал? – встрепенулась она.

– Увидишь… Так ты со мной?

– Конечно! – Лена вскочила с кровати, натянула джинсы, джемпер и скрутила волосы в тугой узел. – Я готова!

Никита, прихрамывая, направился к террасе.

– Выход там! – прокричала ему Лена, вытянув руку к двери.

– Я правильно иду, – покачал отрицательно головой Никита и, открыв балконную дверь, вышел наружу. – Сегодня выход будет здесь.

Ночи и здесь, в Трансильвании, стали уже достаточно холодными. Порыв ветра ворвался в номер сквозь распахнутую на террасу дверь, принеся с собой ворох сухих листьев. Лена направилась за уверенно идущим Никитой, заметив, что на его плече болтается холщовая сумка. Уже на террасе тот пояснил:

– Я хочу повторить твой спуск, твой маневр, и оказаться в саду музея восковых фигур с задней стороны. Потому что если у них есть охрана, то нас сразу же засекут, как только мы приблизимся к музею по основной дороге.

– Это чудовищно! Ты не можешь говорить об этом серьезно. Я едва осталась жива после того спуска! Нет, ты шутишь?

– На сей раз все пройдет гораздо удачнее, безопаснее и даже удобнее, будь уверена. – И Никита указал на закрепленное на дереве на уровне их этажа какое-то устройство.

– Что это? – зябко поежилась Лена.

– Приспособление, которое используют в своей работе альпинисты. Здесь же горы, разного снаряжения в магазинах, в специальных фирмах много. Я сходил и договорился. Не знаю, как эта штука называется, но благодаря ей мы беспрепятственно спустимся вниз.

Он пристегнул вокруг себя трос и снова спросил у Лены:

– Ты со мной?

– Я боюсь…

– Как же так? Ты же у нас бесстрашная…

– Никита, куда ты лезешь? Давай лучше сообщим в полицию.

– Они пальцем о палец не ударят.

– Но ведь ты же с палкой ходишь! А рвешься в альпинисты!

– А я трость с собой возьму, ты не переживай, – невозмутимо ответил Никита.

– Ты чокнутый! Ладно, что я должна делать?

– Застегнуть вот этот пояс вокруг талии и прижаться ко мне как можно теснее. Меня уверяли, что тросы выдержат и не такую тяжесть.

– А пристегиваться обязательно?

– Обязательно. И верь мне, ты же знаешь, что я несколько лет выступал под куполом цирка. Ты со мной ничего не бойся, я доставлю тебя до земли целой и невредимой, – темные глаза Никиты смотрели на нее мягко и призывно.

Лена не любила этот взгляд. Или, наоборот, любила? Во всяком случае, она от него теряла голову, и ей это не нравилось. Словно под гипнозом, она зацепила на своей талии пояс, Никита пристегнул ремешки, щелкнул замками и приблизил ее к себе. Над ними было звездное небо, под ними была пропасть, поросшая сосновым лесом…

– Оттолкнись от земли и больше ничего не делай. Положись на меня, я все сделаю сам, – сказал Никита, и его слова прозвучали музыкой. Если бы все было так просто…

Она выполнила его просьбу, безоговорочно доверяясь партнеру, и они плавно заскользили сверху вниз, к подножию горы. Колючие ветки, задевая, снова щекотали нежную кожу Лены, она, словно птица, парила, уносясь со своим любимым куда-то далеко от обыденной жизни, навстречу неизведанному. Она слышала только, как стучат ее и Никиты сердца, стучат в унисон. Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем их ноги коснулись земли. Лене показалось – прошла вечность. Но вот Никита отстегнул тросы, она почувствовала под ногами твердь земли.

– Вернемся таким же путем, – сообщил он.

Они пошли по лесу, который язык не поворачивался назвать садом, настолько он был запущенным, и вскоре приблизились к зданию музея с торцевой стороны. Все окна в доме были темными, вокруг царило безмолвие. Само здание окружали колючие кусты – стражники, «мертвые сучья которых корчились в муках», как выражался директор музея.

– Никого нет, нам повезло, – сказал Никита тихо.

– А как мы попадем в дом? – поинтересовалась Лена.

– С помощью отмычки, – постучал по сумке ее спутник.

– Не знала, что ты взломщик, – хмыкнула она.

Никита достал какие-то железки и стал ковырять ими в замке двери в торцевой стене. Лена оглянулась опасливо. Ей казалось, что даже деревья осуждают их поступок, недовольно шурша ветками. Добровольным сыщикам повезло, что не сработала сигнализация и их вторжение осталось незамеченным. Собственно, скорее всего, в музее и не было сигнализации. Дверь, которую открыл Никита, вела сразу в подвал, и Никита с Леной стали осторожно спускаться по ступеням. Он шел впереди, освещая дорогу фонариком и стуча тростью, и этот стук глухо раздавался по всему пространству, она спускалась следом с замиранием сердца. Когда оба очутились в подвале, им сразу бросился в глаза металлический корсет, сделанный для отливки фигуры Никиты – на него уже был частично нанесен воск. Рядом с еще слегка теплым чаном лежали сложенные пластины воска кремового цвета. Сам чан был на одну треть заполнен застывшим воском. Чувствовалось, что работа по изготовлению куклы шла полным ходом, Петр не обманывал. В помещении был душный, спертый воздух, к тому же специфически пахло воском.

– Где ты видела бусы? – спросил Никита.

– В зале с экспозицией, – ответила Лена, чуть дыша.

– Идем, – направился он к лестнице, ведущей в демонстрационный зал. – А ты знаешь, ты сильно изменилась…

– Конечно, изменилась! Я поседела, связавшись с тобой!

– Нет, ты изменилась характером, стала значительно мягче и начала прислушиваться к мнению других людей. Раньше ты слышала только себя.

– Это хорошо или плохо? – сопела она ему в спину.

– Я восхищен! Любовь изменила тебя.

– Какая такая любовь? – нахмурилась Лена.

– Ко мне, конечно.

Лена легонько пнула спутника, попав пониже спины и прошипела:

– Много на себя берешь, самоуверенный тип!

– Не бойся быть пушистой и мягкой. Я вообще-то уж знаю, что в принципе коготки у тебя имеются, так что необязательно ежесекундно их демонстрировать. Хотя ты нравишься мне любая. Ну, показывай, какая тут фигура обзавелась бусами Иры? – спросил Никита, входя в зал музея.

Здесь была уникальная акустика, приходилось говорить шепотом, едва шевеля губами. И очень хорошо, что пол был мраморный – не скрипел при каждом шаге.

– Третья скульптура справа, – мрачно ответила Лена.

Восковые куклы при лунном свете выглядели как-то по-особенному. Их стеклянные глаза поблескивали в темноте. Позы были настолько естественны, что казалось: еще немного, и фигуры начнут двигаться, закружатся в дьявольском танце. Лене стало бы по-настоящему страшно, если бы не присутствие Никиты. С ним она ничего не боялась, хотя это было странно, ведь особой физической силой он в данный момент не был обременен. Они приблизились к фигуре женщины в красном.

– Значит, ты после своих странных снов думаешь, что под этим воском спрятана Ирина? Вернее, ее труп? – спросил Никита, внимательно всматриваясь в лицо куклы.

– Ты просто читаешь мои мысли, – прошептала Лена, стуча зубами.

Никита достал из кармана зажигалку, поднес ее к восковой руке женщины и щелкнул спуском. Воск от язычка пламени сначала заблестел, как будто в него вдохнули жизнь, а затем стал оплавляться. С руки фигуры закапали густые, медовые капли. Лена замерла, она ждала, что вот сейчас из-под слоя воска появится рука Ирины с маникюром… Но вместо этого воск стаял, и показался металлический остов скелетной заготовки Петра.

– Что вы тут делаете?! – раздался за их спиной гневный голос.

Никита моментально выключил зажигалку, и они с Леной повернулись на звук. В проеме открытой двери стоял Петр с искаженным от злобы лицом. Он щелкнул выключателем, и ровный свет залил зал музея.

– Вы?! – удивился он.

Никита попытался встать так, чтобы загородить покореженную руку куклы, но расплавленный воск предательски громко капал на мраморный пол за его спиной.

– Зачем вы залезли в музей в такое время? Я сразу заподозрил, что ваша история была какой-то надуманной. Дрессировщик, которому откусывают голову… Просто бред! Понятно, вы, маньяки, решили изувечить мои работы? – Он стал приближаться к ним.

Лена только сейчас заметила в руке художника нож, которым он при ней кромсал пласты воска.

– Я постараюсь все объяснить, – подал голос Никита, загораживая собой Лену. – Петр, успокойтесь…

– Мне не надо ничего объяснять, я все вижу, вы сейчас поплатитесь за свое коварство!

– Вы не можете нас за это убить! – закричала Лена. – В крайнем случае, вызовите полицию, а нож уберите!

– Вы смогли запудрить мозги моему боссу, но меня вам не обмануть! Не двигайтесь! – приблизился к ним Петр. Вид его был безумным.

Никита не стал ждать, когда чокнутый художник нападет. Одним ударом он выбил из его руки нож, а вторым сбил с ног.

– Беги отсюда! – крикнул он Лене, но она не сдвинулась с места.

Никита с Петром покатились по полу, дубася друг друга кулаками.

– Прекратите, пожалуйста! – причитала над ними Лена, не зная, как унять драчунов.

Наконец Никита прижал художника к полу и, тяжело дыша, прошипел:

– Угомонись! Мы ничего не сделали! Повредили только руку одной фигуры, я заплачу за ее ремонт. Дай нам объясниться.

– Ты хочешь все рассказать ему? – удивилась Лена. – Он же первый подозреваемый!

Петр тяжело выдохнул:

– Подозреваемый? В чем вы меня подозреваете?

– В убийстве! – ответил Никита.

– Чего?! Кого я убил? Вы о чем говорите? – настолько удивился он, что перестал сопротивляться.

Никита отпустил его и сел на полу рядом. Держась за бок, крякнул:

– Ну ты и здоров, а с виду ничего особенного…

– Может, все-таки объяснитесь? – спросил художник.

– Моя идея, мне и рассказывать, – вздохнула Лена. – Мы думали, что внутри восковой куклы ты спрятал труп.

– Какой еще труп?! – изумленно вопросил ошарашенный Петр, потирая запястья рук.

– Труп Ирины, – невозмутимо пояснила Лена.

– Опять Ирина! Я же говорил вам, что в глаза не видел никакой Ирины! – всплеснул руками Петр.

– Может, ты лгал? – надула губы Лена.

– Как такое вообще могло прийти в голову нормального человека? Думаете, если мы тут выставляем зловещих личностей, так и людей убиваем? – возмутился Петр.

– Я сожалею, – ответила Лена, – но вот на этой восковой кукле действительно Ирины бусы из бирюзы.

– Бусы? – переспросил Петр и перевел взгляд на шею женщины в красном.

– Кто у вас одевает восковые фигуры, которые ты делаешь? – спросил Никита.

– Я сам и наряжаю. И мой помощник… – ответил Петр, задумавшись. – Да, я вспомнил про эти бусы! Я сам же и повесил их на шею куклы! Вы у меня не могли спросить по-хорошему, где я их взял, прежде чем уродовать мою работу?

– А где ты их взял? – в один голос спросили сыщики-любители.

– Я их нашел недалеко от нашего музея.

– Нашел?

– Да, вот просто шел и нашел, и все тут. Бездоказательное утверждение, я понимаю, но это правда. Я, помню, ужасно обрадовался, что нашел такую стильную вещицу. Я тогда работал над этой дамочкой и не знал, чем дополнить ее образ. И бусы как раз вовремя нашел. Откуда я мог знать, что бусы принадлежат вашей Ирине? Она, кажется, встречалась с Владимиром? Может, приходила к нам в музей, вот и потеряла бусы, – ответил Петр, вставая с мраморного пола. Подошел к испорченной скульптуре и горестно воскликнул: – Вот ведь вандалы!

– Я заплачу за испорченную руку и моральный ущерб, – сообщил Никита.

– Заплатишь двести долларов, я все забуду, – сказал Петр.

– Заметано. Ты довольна? – обратился Никита к Лене.

– Чем тут можно быть довольной? Скажите, Петр, а бусы были порваны?

– Нет.

– А тогда как же они могли упасть с шеи Ирины? – спросила Лена. – Это невозможно. Женщина может потерять серьгу, если у той слабый замок, но никак не бусы. Если только женщину не волокли по земле… – сказала Лена и сама испугалась своих слов.

Никита и Петр молча уставились на нее.

– Опять ты за свое! – воскликнул Никита, доставая бумажник.

– Ты же сам слышал, что бусы были найдены рядом с музеем! Значит, и тело Ирины несли здесь, – не унималась Лена.

– Поверьте мне, я здесь, как говорится, и днюю, и ночую и никакого тела в глаза не видел, – уже несколько добродушно ответил Петр, получивший оговоренную сумму денежного вознаграждения.

– Еще бы ты признался! – фыркнула Лена.

– Ну да, я же главный подозреваемый, маньяк, прячущий свои трупы в восковые скульптуры! – засмеялся Петр. – С вашим воображением, дамочка, вам бы писательницей быть.

– Я подумаю над твоим предложением, – сухо ответила Лена. – Вы не понимаете! Ира была так ранима и беззащитна, она не заслуживает того, чтобы какой-то подонок, представившись в Интернете дурацким, якобы румынским именем Алукард, убил ее.

– Алукард? – переспросил Петр. – Какая глупость…

– Дракула, если прочесть в обратном порядке, – поправил его Никита. – А это уже не глупость и совсем даже не смешно.

– Вот это уже ближе к Румынии и к нам, – согласился Петр. – Теперь я понимаю ваш интерес к нашему музею, но ничем не могу помочь. Наш восковой Дракула весьма страшен, но совсем не опасен. Вы не знаете, как она познакомилась со своим Алукардом?

– Через Интернет.

– А вы не пробовали завязать контакт с этим Алукардом тоже через Интернет? – спросил Петр.

– Это мысль! – оживился Никита.

– Только она ничего не дает: мошенник, как только выманил Иру, сразу же стер свои данные. Вряд ли он отзовется на что-либо и рассекретит себя… – произнесла Лена задумчиво.

– Может, хватит уже… – снова заговорил Петр, но Лена перебила его, объявив вдруг ледяным голосом:

– Я знаю, где находится Ира.

– Где? – удивленно спросил Никита.

– Только не надо говорить, что теперь вы будете оплавливать все мои работы по очереди! – воскликнул Петр. – Даже если за каждую испорченную скульптуру вы будете давать мне деньги, я все равно не соглашусь! Они для меня словно дети и очень дороги мне.

– Она похоронена на вашем старинном кладбище, – сказала Лена тоном нисколько не сомневающегося человека.

– С чего вы взяли?! – открыл рот от изумления Петр.

– Ее волокли туда и там же зарыли, я уверена. Я сердцем, женской интуицией чувствую, что она здесь. И если ее нет в ваших скульптурах, то она на кладбище. А что, очень подходящее место для трупа. Лучшее место! Ведь искать будут везде, кроме заброшенного кладбища. Гениально придумано!

– Не хочешь ли ты сказать, что остаток ночи мы проведем в перекапывании кладбища? – с нескрываемым ужасом Никита посмотрел на нее.

– Даже не думайте! – запаниковал и Петр. – Мой шеф говорил, что кладбище представляет историческую ценность, и его просто так трогать нельзя.

– Скрываешь улики? – Лена прищурила глаза.

– Мне скрывать нечего! – воскликнул художник.

– Тогда пошли на кладбище и проверим мою версию, – горячо заявила Лена.

– А что вам еще взбредет в голову? Что мы еще будем проверять? Что следующее? – взвизгнул Петр.

– Больше ничего. Я клянусь, если мы не найдем там ничего интересного, то я оставлю ваш музей в покое, – сказала Лена.

– Честное слово? – уточнил Петр, минуту подумав.

– Клянусь! – с жаром заверила его Лена.

– Да, на кладбище мы найдем много интересного… в историческом смысле… – протянул Никита.

– Ладно, пошли, – согласился Петр и первым направился к выходу.

Лена с Никитой с нехорошим предчувствием поплелись за ним следом. У Лены было предубеждение, что Петр заведет их куда-нибудь и обманет, но озвучивать его она не стала. Петр же вывел их на улицу и повел прямиком к старому кладбищу. Лена шла, почему-то пригнув голову.

– А здесь никого нет? – спросила она.

– Только мы и ветер! – бодро ответил Петр. – Я же ночью здесь подрабатываю охранником.

Погода менялась на глазах, как будто ей не нравилось то, что задумали эти люди. Усилился ветер, став резким, пронизывающим. Он поднимал с земли шуршащую листву и бросал ее в лица пришедших людей, словно защищая покой усопших. Петр посмотрел на пологие холмики и покосившиеся кресты и покачал головой:

– Не нравится мне все, что вы задумали. Вы и вправду тут рыть собираетесь?

Никита тоже не проявлял особого энтузиазма, а Лена, приседая на корточки, а местами ползая на коленках по земле, стала осматривать могилу за могилой.

– А она часом… не того? – поинтересовался у Никиты Петр.

– Раньше такого не замечал, – тихо ответил тот.

Петр обреченно вздохнул:

– Ладно, хоть не копаете… а то бы хозяин меня убил…

– Есть! – закричала Лена, перекрывая завывания ветра.

– Что есть? – не понял Никита.

– Вот эту могилу кто-то недавно раскапывал. Трава аккуратно срезана с верхним слоем почвы и уложена пластами обратно. Смотрите, убедитесь сами! – она подняла один квадрат дерна с пожухлой травой. – Под ним – вскопанная земля. Вы же, Петр, говорили, что это древнее кладбище. Тогда кто же здесь рылся?

Петр перекрестился, а Никита помрачнел, лицо его приняло серьезное выражение.

– Думаю, все же следует вызвать полицию, – обреченно вздохнул Петр.

– Ну, тогда и хозяина музея тоже. Чтобы он знал, какие дела творятся у него под носом.

Приехавший полицейский Раду Мазаре и подошедший хозяин музея Владимир могли посоревноваться друг с другом, кто из них хуже выглядит и у кого настроение паршивее.

– Глаза бы мои на вас не смотрели! – от души посетовал Раду, глядя на Никиту с Леной. – Что вам опять здесь нужно? Что вы выслеживате, да еще по ночам?

– Мы всего лишь ищем свою знакомую Ирину, – напомнила Лена.

– Опять вы за свое… Ну, нет здесь вашей Ирины! Нет! Пропала она бесследно, мы ее тоже искали!

– Плохо искали, – невозмутимо заявила Лена. – А вот мы, кажется, нашли.

– Это кощунство – разрывать могилу! – воскликнул Владимир.

– Ее уже до нас разрыли, – парировал Никита.

– Ладно, – хмуро сказал Раду, – будете понятыми. Приступайте… – Он махнул своим сотрудникам, и те взялись за лопаты. – Когда вы уедете в свою Россию?

– Как только найдем Ирину, – уверенно ответила Лена.

– Правда? – уточнил полицейский, и Лена задумалась, почему все ее спрашивают в последнее время именно об этом.

Сотрудники полиции приступили к раскапыванию могилы, тихо переговариваясь друг с другом.

– Что? Что они говорят? – спросила Лена, бегая между могилой и Раду с Никитой.

– Угомони свою женщину! – взмолился Раду, повернувшись к нему.

– Они что-то говорят, – не унималась она.

– Ваша взяла! Они говорят, что до них здесь недавно копали. Но это не означает, что мы там найдем то, что вы ищете! – поднял кверху указательный палец Раду.

– Я бы очень не хотела, чтобы это было так, – вздрогнула Лена, прижавшись к безмолвно стоящему Никите.

Владимир сохранял полное спокойствие, хотя ему, конечно, не нравилось, что происходит на его территории. А полицейские вдруг прекратили копать и стали просто сгребать землю, так как наткнулись на что-то подозрительное. Все напряглись. Еще мгновение, и из-под рыхлой земли появились женские ноги, а затем туловище в джинсовой одежде, вернее в том, что от нее осталось.

– Ира! – закричала Лена и зарыдала на плече Никиты.

Глава 23

Лена лежала на кровати и смотрела в потолок широко открытыми глазами. Все было кончено. Теперь они знали, что Ира мертва, и та маленькая надежда, которая еще совсем недавно теплилась в сердце Лены, безвозвратно исчезла. Она все видела своими глазами, и от этого видения некуда было деться.

– Никита… – тихо позвала Лена.

– Угу, – откликнулся тот.

– Не спишь?

– Сна нет ни в одном глазу. Спорим, мы думаем об одном и том же, – сказал он.

– Кто мог это сделать? – прошептала она.

– Да, какой подонок мог убить Иру и закопать на заброшенном кладбище? – спросил Никита в пространство, усаживаясь на кровати в своем корсете. – Владимира и Петра увезли в полицейский участок, но, думаю, скоро отпустят за отсутствием доказательств.

– Ага, а Раду Мазаре теперь потребует, чтобы мы уехали в Москву, ведь мы нашли то, что искали. И все же, – Лена тоже села на кровати, – я хочу выяснить, кто это сделал. Не представляю, как посмотреть в глаза матери Иры, что ей сказать. А ведь она спросит, кто и за что убил ее дочку.

– У кого будем узнавать? Убийца ведь сам не признается, – промолвил Никита.

– Я не знаю.

Они снова улеглись и замолчали на время.

– Варвара…

– Что? – переспросил Никита.

– Она была в роли злодейки в обоих моих снах.

– Опять ты о своих снах! – воскликнул Никита.

– Бусы Ирины я нашла благодаря своим сновидениям. Они в самом деле оказались вещими! – возразила Лена.

– Ну, хорошо! При чем здесь Варвара?

– Не знаю. Но если предположить, что она замешана…

– Я даже предположить такого не могу, – перебил ее Никита.

Они снова погрузились в тревожное молчание.

– Завтра сходим в цирк, – сказала Лена.

– Тебе говорили, что у тебя бульдожья хватка? – поинтересовался Никита.

– Говорили, что у меня упрямый характер, – ответила она, поворачиваясь к окну и пытаясь заснуть.

Цирк шапито раскинул свои разноцветные шатры в живописном месте среди гор рядом с горнолыжным курортом. На фоне золотого осеннего пейзажа ярко-красные, синие, зеленые шатры цирка смотрелись просто завораживающе. В утренние часы людей здесь было немного. Лена в джинсах и легкой куртке оливкового цвета, на которой выгодно смотрелись ее огненные волосы, и Никита в кожаной черной куртке и черных джинсах появились в вагончике, принадлежащем директору Варваре и бухгалтеру цирка Леониду Анатольевичу. Тот сидел за столом с уставшим лицом и пытался что-то объяснить Варваре, а она слушала его очень рассеянно. Увидев Лену с Никитой, ее рот растянулся в кривой улыбке.

– Друзья! Наконец-то вы почтили меня своим вниманием, я очень рада! Проходите и располагайтесь. Простите за беспорядок. У меня голова идет кругом, Леонид Анатольевич загрузил меня какими-то цифрами: сколько надо мяса льву, какова норма пищи для дрессированных свиней и сколько нужно средств на амортизацию оборудования. Я и не предполагала, что быть директором цирка так сложно. Свалилась же эта забота на мою голову…

Пришедшие протиснулись мимо бухгалтера в вагончик и разместились на простых стульях. Никита и на нем выглядел, как царствующая особа, – с несгибаемой из-за корсета спиной.

– Ничего, я лично привык к таким условиям, – успокоил хозяйку цирка Никита.

– Я слышала печальную новость, что ваша затея с проникновением в музей восковых фигур завершилась успехом. Вы нашли Ирину? – осторожно спросила Варвара.

– Да. Но это печальная история – мы обнаружили ее труп, – кивнул Никита.

– Какой ужас! Кто мог это сделать? – всплеснула руками Варя, отправляя виноградинку в рот и предложила: – Угощайтесь.

– Спасибо, не хочется, – отмахнулась Лена.

– Хотя я Иру плохо знала, но мне ее все равно жаль, – сказала Варвара. – Такая тихоня была… Кому понадобилось убивать ее?

– Был ведь некто, кто называл себя Алукардом, – тихо сказала Лена, пристально посмотрев на нее.

– Алукард? Что за имя? – не моргнув глазом, спросила Варвара.

– Дракула, если прочесть слово с конца, – пояснил Никита.

– Думаю, что с этим человеком нам не мешало бы встретиться, – мечтательно произнесла Лена.

– Ничем не могу помочь, – развела руками Варвара. – Я не была близка с погибшей, совсем мало общалась с ней, поэтому ничего не могу сказать. И странное имя слышу от вас в первый раз.

– Я обязательно найду человека, который будет знать, с кем общалась Ира, – уверенно заявила Лена.

– Не слишком ли много ты беспокоишься о ней? – спросила хозяйка цирка. – Ведь она вроде не родственница тебе.

Лена не ответила ей, а Никита выглянул в маленькое окошечко вагончика.

– Интересно, а Ирина бывала в вашем цирке? Она была здесь в то время, когда в город приехал русский цирк. Может быть, мне стоит пообщаться с артистами? Кто-нибудь, возможно, запомнил ее.

– Не знаю! – Варвара нервно постучала карандашом по столу. – Я с ней точно не встречалась.

– Мы не успокоимся, пока не найдем убийцу! – воскликнула Лена.

– А вам не пора в Россию? – удивилась Варя. – У вас же, Никита, там бизнес?

– Я сейчас нахожусь на лечении, хочу походить в соседнюю лечебницу на процедуры. Мне сейчас не до работы, – ответил он.

На лице Варвары отразилось двоякое чувство – сожаления и недоумения.

Беседа в цирке ничего не принесла Лене и Никите. Добровольные сыщики могли подозревать Варвару сколько угодно, но мотивы преступления совершенно не просматривались, и ничего нельзя было доказать.

Наконец-то Никита с Леной выбрались в соседний с отелем «Кондор» оздоровительный центр, решив, что Никите, раз уж он находится здесь, необходимо пройти хоть какой-то курс реабилитации.

– Нам необходимо собраться с мыслями и расслабиться, – сказал Никита накануне, так как их с Леной расследование затормозилось.

Они пришли в лечебницу уже под вечер, поэтому в залах было мало пациентов – все особо страждущие приняли назначенные процедуры в утренние и дневные часы. Главный врач, плохо понимающий по-русски, но хорошо говорящий на английском языке, назначил для Никиты курс лечения, вникнув в его проблемы. Был назначен массаж, радоновые ванны, комплекс упражнений на тренажерах, которые Никита уже знал. Ему было рекомендовано попариться в сауне и плавать как можно больше в маленьком бассейне. Лена твердо заявила, что она проблемами здоровья не отягощена, но все равно пройдет все процедуры, что назначили Никите, чтобы быть с ним постоянно рядом. Как только с его тела сняли корсет, осанка Никиты стала менее величественной, а походка менее твердой. Массажист с ужасом смотрел на шрамы, пересекающие его позвоночник. После сеанса лечебного массажа он и Лена вдвоем закрылись в небольшой кабине сауны.

– Не могу сказать, что я любитель парилки, – сказал Никита, сидя в плавках на деревянной лавке.

– Я тоже не люблю сауну, но раз назначили тебе… – пожала плечами Лена, оставшись в черном атласном белье за неимением купальника. – Я, если честно, люблю посещать солярий, но не могу, у меня от ультрафиолета появляются веснушки.

– По-моему, это прекрасно, – улыбнулся Никита.

– Отвратительно! – фыркнула в ответ Лена.

– Не прощу себе, если Варвара окажется замешанной в преступлении, – после минутной паузы сказал вдруг он.

– Почему?

– Ты не понимаешь? Это же я ее нашел и приблизил к тебе, а следовательно, и к Ирине. Именно я пригласил ее на твою свадьбу. И меня совсем не оправдывает незнание того, что она может быть опасна.

Лена задумалась, а Никита встал со скамейки, по его голому торсу текли струйки пота.

– Я в бассейн, – сказал он.

– Держись за меня, – поднялась и Лена, – а то еще упадешь на скользком кафеле, костей не соберем.

Никита весело рассмеялся – его искренне трогала забота Лены. Он мысленно покопался в своем прошлом и обнаружил, что ни одна женщина в его жизни не проявляла такого теплого отношения к нему. Они вышли из кабины сауны, закрыли дверь и спустились в маленький бассейн с водой, показавшейся им после парной излишне прохладной. Лена погрузилась в изумрудную, кристально чистую воду и блаженно закрыла глаза.

– Почему мы раньше не приходили сюда? Просто благодать!

– Мы были заняты другими делами, – ответил ей Никита.

– Самое интересное, что мы все-таки нашли Ирину, только вот облегчения нам это не принесло. – Лена открыла глаза и посмотрела на Никиту.

Он расположился напротив нее, вода доходила ему до подмышек. Он сделал несколько гребков руками и достиг Лены. Бассейн был очень маленький. Она не успела ему ничего ответить, а он развернулся и вернулся на свое место. Лена увидела, что теперь вода доходит ему до шеи. Еще ничего не понимая, она посмотрела на себя и с ужасом отметила, что вода как бы поглощает и ее тело тоже.

– Уровень воды повысился! – крикнула Лена.

Никита осмотрелся.

– Она и правда прибывает… и даже очень быстро… – сказал Никита, тоже удивленный. – Надо сказать обслуживающему персоналу.

Тяжело опираясь на бортик, он вылез из бассейна и, подойдя к двери, попытался открыть ее. Дверь не поддавалась.

– Что за черт? Эй! Откройте дверь! – прокричал он и изо всех сил начал стучать.

Лена перепугалась не на шутку, ее ноги уже перестали соприкасаться с дном, она попыталась вылезти из бассейна, но не смогла. В момент ставшие ватными руки и ноги не слушались ее.

– Что случилось, Никита?

– Дверь заклинило, она не открывается. Помогите! Эй, вы там! – Он стал громко кричать на разных языках.

Лена пыталась стоять на цыпочках, чтобы не захлебнуться.

– Никита, – жалобно протянула она, – помоги мне…

– Да, сейчас! Я попробую вышибить ее….

– Нет! Вытащи меня отсюда, пока я не захлебнулась.

– Ой, прости! – Никита подскочил к ней и легко вытащил из бассейна, но тут же схватился за поясницу. – Плохой у тебя кавалер…

– Никита, так мы не можем отсюда выйти? – испуганно спросила Лена.

– Не паникуй, выберемся. Чертовщина какая-то… – Никита вернулся к двери и продолжил попытки выбить дверь или хотя бы привлечь к себе внимание.

– Дверь закрыта намертво, нас никто не слышит, – удрученно произнес Никита.

– Вода прибывает! – закричала Лена почти в истерике, так как вода уже вышла за пределы бассейна и теперь закрывала их голые ступни.

Никита заметался по наглухо закрытому бассейну.

– Черт! Ни запасного выхода, ни окон… Наверное, кто-то включил наполнение бассейна и перекрыл слив воды.

– Ага! А еще закрыл дверь! Что будем делать, Никита? – Лена дрожала всем телом.

– Не паникуй, что-нибудь придумаем, – снова повторил он, подняв глаза и задумавшись. – Ты пока попробуй привлечь к нам внимание у запертой двери, а я…

Лена кинулась выполнять его просьбу, со страхом слыша, как где-то шумит вода, порой с диким завыванием. Никита продолжал метаться по кафельной коробке, вода доходила ему уже до колена. Недавно распаренные тела обоих уже забыли об умиротворяющем тепле и начали мерзнуть от довольно холодной воды, заполнявшей помещение все выше и выше.

– Не может быть, чтобы никто нас здесь не заметил. В конце концов, кто-нибудь должен вспомнить о нас и прийти в сауну! – выругался Никита.

– Никто нам ничего не должен.

– Не может быть, чтобы вода где-нибудь не просачивалась и ее не заметили бы, – продолжал размышлять Никита.