Текст книги "Молчание в тряпочку"

Автор книги: Татьяна Луганцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Ася вздохнула.

– Конечно, нелегко увидеть человека, который полчаса назад предлагал всадить тебе на выбор ножичек в живот или топорик в спину.

– Да, такое нелегко объяснить, – грустно согласилась Яна. – Поехали, дорогой, – обратилась она к притихшему водителю.

Глава 14

Теплый летний день настраивал Яну на веселый лад. Она лихо вела машину в сторону Подмосковья. В джинсовом светло-голубом сарафане и в солнечных очках в пол-лица Яна сама себе нравилась и поэтому улыбалась.

– Ничего, прорвемся! Вот какая я молодец, даже странное поведение моего мужа не может выбить меня из колеи! – хвалила она себя.

Она предвкушала скорое окончание дела, то есть выяснение обстоятельств того, почему жена Бориса Анатольевича проводит все свое время в «Прогрессе». Яна открыла люк и боковые окна, в салон ворвался теплый вихрь воздуха.

– Дмитрий Иванович – старый, бывалый сыщик, он наверняка уже все выяснил! – подбодрила себя Яна.

Она ехала на свидание в пансион к своему напарнику. На заднем сиденье лежал пакет с фруктами, соками, курицей-гриль, купленной в палатке, и маленькой бутылочкой французского коньяка. Так Яна решила подбодрить деда в нелегком деле, слежке за Алисой. Свернув на проселочную дорогу, Яна подумала:

«Скоро я завершу свое первое дело, которое привело нас в частный дом инвалидов и престарелых. Откуда так пахнет гарью? Торфяных мест здесь поблизости нет… наверное, жгут костры».

Когда Яна увидела, что белое здание пансиона объято пламенем, она вылетела из «Пежо» и понеслась к «Прогрессу», забыв закрыть машину.

Размеры пожара устрашали. Все левое крыло было в огне, который уже подбирался к высокому забору. Входные ворота были распахнуты настежь. Привычных охранников с каменными лицами не наблюдалось, видимо, они принимали участие в ликвидации огня или попросту унесли ноги, спасая свои шкуры. Медицинский персонал в белых халатах, которые уже были далеко не белоснежными, и пансионеры в обычных спортивных костюмах и пижамах метались по двору. Где-то слышался вой сирены. Люди, бренча ведрами и тазами, подбегали к пламени и выплескивали жалкие брызги на огонь, который тут же шипел, огрызался и захватывал все больше и больше территории. Скрипели деревянные рамы, лопались стекла, и от стен отлетала штукатурка. В саду потрескивали сухие веточки старых яблонь, которые словно зажигались огоньками и гирляндами.

Яна неслась по периметру здания, обезумев от всеобщей паники и разыгравшегося буйства стихии. Из окон на первом этаже сквозь железные прутья решетки вырывались языки пламени. Лицо Яны обжигало жаром. Вдруг общий гул, треск и вопли заглушил ужасающий душу крик:

– Яна!!!

Она остановилась как вкопанная и посмотрела в окно, из которого донесся крик. В клубах дыма и пламени из-за решетки на нее смотрело бледное лицо Дмитрия Ивановича, перепачканное черной гарью. Яна ахнула, она могла поклясться, что видела, как он горит! Лицо старого сыщика исказила гримаса боли и отчаяния. Хрипло, с какими-то булькающими звуками он прокричал, смотря мимо Яны, словно уже не видя ее:

– Опасность! Все у моей новой подружки! Яна, беги… паруса…

Его голова дернулась, и пламя накрыло Дмитрия Ивановича целиком, словно его заглотил огнедышащий дракон, оторвав от решетки и утащив в глубь комнаты. Яна вышла из оцепенения и с диким криком «Нет!!!» кинулась на толстые железные прутья. Она билась о решетку, словно бабочка о горячую лампочку, вцепившись худыми руками в раскаленное железо и безуспешно пытаясь выломать прутья. Яна совершенно не обращала внимания на то, что ей уже опалило ресницы, челку, кожу на лице и руках, а легкие с угрожающей быстротой наполнялись клубами черного дыма.

– Нет!! Напарник!! – кричала Яна, глотая слезы и теряя силы, пока не погрузилась в удушающий мрак.

…Белый, незнакомый потолок с плафоном в виде ромашки Яна рассматривала уже десять минут, пытаясь сообразить, где она находится.

«Я умерла… интересно, где я – в раю или в аду?» – с трудом соображала она.

Тут над Яной нависло толстое лицо в саже, в запотевших очках и с взлохмаченной прической. Это была Лилия Степановна Песцова – директор частного пансиона для инвалидов и лиц пожилого возраста.

«Я в аду», – с грустью подвела итог своим размышлениям Яна.

– Яна!! Яночка! Слава богу! Она очнулась! Теперь с вами будет все хорошо!

Яна почувствовала боль во всем теле, попытавшись пошевелиться.

– Лежите! Лежите! Вас уже осмотрел доктор, вам не стоит двигаться несколько дней.

– Пожар… – Яна разлепила губы в кровавых корках.

– Да, случилась беда! Пожарные уже потушили огонь, не волнуйтесь. Сейчас ведется следствие, выясняется причина пожара, наверняка произошло самовозгорание старой проводки. Горе мне, горе! Говорила я этим строителям, чтобы все в доме меняли и делали капитальный ремонт. Так нет, только косметику навели, а провода и трубы старые подлатали. Здание, мол, старинное, на совесть сделанное, еще сто лет простоит! Какое несчастье! Все трухлявые перекрытия в момент загорелись! Все крыло первого сектора уничтожено, и второе крыло сильно пострадало, – причитала директриса, выдавливая из себя слезы.

– А люди? – прошептала Яна, чувствуя, что не может ни говорить, ни глотать от саднящей боли за грудиной.

– Медицинский персонал пансиона бросился спасать лежачих больных, и вынесли из огня всех до единого! А кто мог передвигаться, те сами спасались, но… – Лилия Степановна сняла очки и принялась чистить стекла толстым жирным пальцем, разводя еще большую грязь и копоть, – огонь был слишком силен, и двое людей погибли. Какая трагедия!

Яну затошнило от ее притворных возгласов отчаяния.

– Яна Карловна, вам нельзя волноваться. Постарайтесь посмотреть на случившееся философски. От судьбы не уйдешь. Несчастный случай! Стихия! Пожар! Погиб ваш подопечный, дедушка Дмитрий Иванович Колесников и еще одна пациентка, Элеонора Михайловна Загоруйко. Двое наших жителей. Большая беда для нашего пансиона! Какое несчастье! Но мы переживем, мы должны! Крепитесь!

Яна закрыла глаза, стараясь проглотить ком в горле. Слезы полились по ее обожженным щекам.

– Вы, Яна Карловна, получили ожоги обеих рук, немного обгорело лицо, у вас ожог верхних дыхательных путей, и еще вы сильно надышались гарью. Вам наложили лечебные повязки на руки и рекомендовали полежать неделю. Вам будет первое время трудно дышать и кушать из-за отека в легких. Врач оставил для вас кислородный баллон. Я хочу предложить вам пожить недельку у нас в пансионе. Врачебный уход мы вам обеспечим. Также хлопоты по захоронению Дмитрия Ивановича мы возьмем на себя. Кому скажете, сообщим…

Яна кивнула в знак согласия, ощущая горько-соленый привкус во рту и пустоту в душе. Она была готова остаться в этом месте навсегда, чтобы никого больше не видеть и не слышать после пережитого потрясения.

Всех жителей пансиона из пострадавшего здания разместили в другом корпусе, правда, не совсем пригодном к проживанию. Здесь быстро расчистили все от мусора, навели поверхностную уборку и тут же приготовили комнату и для Яны. На следующий день у постели перебинтованной Яны собрались сотрудники, можно сказать ее коллеги из детективного агентства. Григорий Андреевич в помятом светло-сером костюме и с таким же помятым лицом, Евгений необыкновенно для себя тихий и задумчивый и Лера с заплаканными глазами. Секретарь Григория Андреевича поминутно всхлипывала и вытирала глаза чистым носовым платком в синюю клетку.

– Как же это так… – прохрипел шеф детективного агентства, взъерошив пятерней густые русые вихры.

Яна отвернулась к стенке, чтобы они не увидели ее слез.

– Мы все знаем. Нам все подробно рассказала Лилия Степановна, – сказала Лера и, не удержавшись, добавила: – Кстати, пренеприятнейшая особа.

– Ты, Яна, ни в чем не виновата, – тихо проговорил Григорий Андреевич, – ты предоставляла мне ежедневный отчет о проделанной работе, и я знал, где находится Дмитрий Иванович и для чего. Несчастный случай. Я, наоборот, хотел поругать тебя, что ты так безрассудно себя вела, ты тоже могла погибнуть! Неоправданные потери!

– Если бы я не поместила его в эту клетку с решетками на окнах, он бы был жив! – истерично выкрикнула Яна. – Мне надо было самой сюда устраиваться, как умственному инвалиду, а не подставлять других людей!

– Успокойся! Нельзя все предвидеть заранее, – пошмыгала носом Валерия, беря начальника за руку, словно ища поддержки.

– Несчастный случай?! – хмыкнула Яна. – А если это не несчастный случай?! Он же находился на задании и не выполнил его. Что, если Дмитрию Ивановичу помешали? Вдруг мой напарник увидел то, что не должен был видеть? А наблюдал он за кем? За ненавистной Алисой! Если бы не она!.. Вдруг это Алиса его и убила?!

– У нее бред, – констатировала Лера.

– Бездоказательно, Яна. Отстань от Алисы, в этом деле ничего нет, поверь моему чутью. Нет измены, нет ничего! Я говорил со следователями, уже доказано, что очаг возгорания возник в комнате Дмитрия Ивановича от непогашенного окурка, который упал на разлитый спирт. Он поплатился за свою вредную привычку, мы все об этом знаем…

– Зря вы пришли к нам в агентство, – полугрустно-полузло проговорил Женя, втягивая воздух через ингалятор, – и сейчас не хотите остановиться.

– Перестань! – оборвал его директор детективного агентства.

– Гриша! Ты что, не понимаешь? Она нас всех переморит по очереди. Может быть, кому-нибудь еще устроиться в этот дом престарелых и инвалидов? Только кому?! Лера – здоровая молодая женщина, Григорий Андреевич тоже здоров, как бык. Остаюсь – я! Дышать без лекарств я не могу, инвалидность второй группы у меня есть, как раз пора в дом инвалидов! – выпалил сгоряча Евгений и выскочил за дверь.

– Не обращай на него внимания, – сказала Лера, – у него ужасный характер. Женя в последнее время все время задыхается, и жизнь ему стала не в радость, он превратился в большого зануду и пессимиста. Мне его жалко.

Яна вздохнула.

– Пока я все равно буду жить здесь, в «Прогрессе», я должна поговорить с Алисой. Я отомщу за Дмитрия Ивановича!

– Тебе успокоиться надо! – миролюбиво протянул Григорий Андреевич.

– Он сказал…

– Кто? – перебил его Григорий Андреевич.

– Дмитрий Иванович, – невозмутимо ответила Яна.

– Когда?!

– Когда горел. Понимаете, я слышала последние слова умирающего человека.

Дверь открылась, и вошел понурый Евгений.

– Я погорячился, прости.

– Прощаю. Последними словами Дмитрия Ивановича были: «Опасность! Все у моей новой подружки! Яна, беги… паруса…»

Коллектив детективного агентства задумался.

– Ну а что бы ты хотела, чтобы тебе кричал человек, горящий в огне? Хорошая погода? Естественно – опасность! Опасность! – проворчал Евгений.

– А я думаю, что для Дмитрия Ивановича естественней в такой ситуации кричать: «Помогите! На помощь! Спасите! Беда!» А слово «опасность» предназначалось, наверно, тому, кого он хотел предупредить, кому грозит какая-то опасность, – сказала Лера, и три пары глаз уставились на нее в полном безмолвии.

– Я согласна с тобой! – с жаром выпалила Яна. – Я все это время чувствовала дискомфорт, только не могла понять из-за чего. Не укладывалась в голове нелепость этого слова. Человек уже горит и говорит об опасности, точно он не себя имеет в виду, а другого человека, который еще не погибает, но ему грозит опасность…

Григорий Андреевич нахмурился.

– «Все у моей новой подружки…» – медленно повторила Яна. – Кого и что он имел в виду?

– Может быть, Дмитрий Иванович шутил? – осторожно поинтересовалась Лера.

– Он был такой…

– О чем вы говорите?! Я видела его глаза! Дмитрий Иванович не шутил! – воскликнула Яна с твердым убеждением в голосе.

– Но о какой новой подружке он говорил в его-то возрасте? – пробормотал Григорий Андреевич.

– Я думаю, что новая подружка деда – это его последняя подружка, а так как последнее время Дмитрий Иванович проводил здесь, то и познакомиться в последний раз он мог тоже в пансионе, – высказалась Лера.

– Григорий Андреевич, вы преступник! – заявила Яна, потрясая в воздухе перебинтованными руками. – Лере надо быть сыщицей, а не секретаршей.

– Ну, уж нет, мне одной сыщицы хватает! – выдохнул шеф, с улыбкой поглядывая на раскрасневшуюся от похвалы Валерию.

– Ты умница! – воскликнула Яна. – Я выясню, с кем здесь подружился Дмитрий Иванович, не беспокойся! – сказала Яна.

– Вы хотите найти логику в словах человека, находившегося в болевом шоке и психологическом стрессе? – возразил хмурый Евгений. – Да Дмитрий Иванович, может быть, просто бредил!

– В этом бреду он назвал меня по имени! Помните? «Яна, беги…» Это доказывает то, что он был в ясном уме и твердой памяти.

– Согласен, – хмуро согласился Женя.

– И последнее слово – «паруса»… вот оно никак не стыкуется ни с какой логикой, – сокрушенно проговорила Яна, – здесь дед уже, возможно, бредил.

Лера пожала плечами в знак того, что у нее на сей счет тоже нет никаких мыслей.

– Ну, как некоторые перед смертью видят свет в конце туннеля, облака или что-то еще, так Дмитрий Иванович увидел паруса… Паруса будущей жизни, – предположил Григорий Андреевич, чем вызвал общее удивление, никто не догадывался о его скрытом романтизме.

Яна нахмурила обожженный лоб.

– И все-таки Дмитрий Иванович был настоящим бойцом старой закалки, и я предполагаю, что и последнее слово не являлось бредом или абстракцией. Это важная информация, только я не знаю, какая, а Дмитрий Иванович не успел сказать.

– То, что дед старый вояка, – это несомненно, – согласился Григорий Андреевич, – но он пил…

– Мысли у него всегда были здравые! – отрезала Яна.

– А может, последнее слово было как прощание, – подал голос Евгений.

– Прощание? – переспросил коллектив.

– Ну, да! Типа там семь футов под килем, парус тебе удачи… или еще что…

– Я буду думать над его последними словами, – пообещала Яна, поморщившись от боли в кистях рук.

– Ладно, нам пора, – сказал Григорий Андреевич, поднимая свое мощное тело с хлипкой табуретки, которая облегченно скрипнула, – ты уверена, что хочешь здесь остаться?

– Уверена, как никогда! Я найду последнюю подружку Дмитрия Ивановича и заодно присмотрю за Алисой. Я не забыла, что у меня есть клиент, хоть он мне и не симпатичен!

– Я должен тебе, Яна, кое-что сообщить, – проговорил Григорий Андреевич, выразительно посмотрев на Евгения с Лерой. Те удалились, сказав на прощание Яне:

– Будь осторожна! Поправляйся.

– Яна, ты сейчас в ужасном состоянии… – промямлил шеф детективного агентства, пряча глаза.

– Я такая страшная? – пошутила Яна, в душе радуясь, что Григорий Андреевич называет ее наконец-то на «ты» и что ребята пришли ее навестить, пусть даже по такому жуткому поводу. Она лишь с этой минуты почувствовала себя своей в их сложившемся коллективе.

– Нет, я имею в виду, что сильно пострадало твое здоровье, и я хочу отдать тебе эти деньги. – Григорий Андреевич выложил пачки долларов на прикроватную тумбочку. – Это тебе на поправку здоровья и на реабилитацию, так сказать…

– Откуда у вас такая сумма денег? – удивилась Яна, приподнимаясь на локтях. – Я же знаю, что в агентстве таких денег нет!

– Эти деньги заплатил мне твой муж, – ответил Григорий Андреевич, – а я их не потратил, все думал, на что их пустить…

– Но за что он тебе заплатил?!

– За то, чтобы ты работала у нас. Он хотел разыгрывать преступления, чтобы ты их раскрывала и радовалась при этом. Ричард Тимурович сказал, что это твое занятие будет безобиднее и безопаснее для всех, нежели ты сама придумаешь что-нибудь…

Яна в долю секунды поняла всю чудовищность плана Ричарда. Теперь ей стал ясен и подслушанный по селектору разговор из его кабинета.

– Он тронулся… – прошептала она, совершенно ошарашенная внезапным открытием.

– Не бери так все близко к сердцу, – забеспокоился ее начальник, заметив, как она расстроилась. – Ричард хороший человек и, видимо, совершил глупость из-за ненормальной любви к тебе.

– Вот именно, ненормальной! Это известие словно нож в спину!

– Я тоже виноват, согласился на такую авантюру, – обвинил себя Григорий Андреевич.

– Виноват тот, кто все это придумал! Извращенное самолюбие!! Вы не виноваты, вашему агентству нужны были деньги, а нечистоплотные джентльмены с больной головой этим воспользовались! Ну, я ему устрою преступление века!!

– Тебе нельзя волноваться, успокойся. Я беру тебя на службу без денег твоего мужа, ты нам подходишь. Из тебя получится хорошая сыщица, вот только поменьше отсебятины!

– Спасибо, – растрогалась Яна, – возьмите часть этих денег на похороны Дмитрия Ивановича. Я не хочу, чтобы его хоронили чужие люди из «Прогресса», вдруг они его и уморили? Представляешь, убийцы с постными лицами хоронят свою жертву?

– Не преувеличивай. А как же ты?

– За меня, Григорий, не беспокойся! Или ты думаешь, что я безмозглая домохозяйка, бесящаяся с жиру? Я состоятельная дама, кроме свалившегося мне приличного наследства из-за границы, у меня еще есть свое дело и акции в торговом комплексе моего муженька! Да, кстати, Гриша, дай мне твой телефон позвонить, мой разряжен, и заряжать я его не собираюсь, чтобы всякие маньяки по устройству липовых преступлений до меня не дозвонились.

– Дик? – спросила Яна, набрав телефонный номер мужа.

– Да!! Яна, я чуть с ума не сошел, разыскивая тебя со вчерашнего вечера! Где ты была?!

– Дик, я не пришла вчера домой, не приду и сегодня, – спокойно сказала Яна, прокашлявшись.

– А в чем дело? Срочное задание? Я могу чем-то помочь?

– Я не приду ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра… – по слогам произнесла Яна, пытаясь унять головокружение, сказывалось еще отравляющее действие гари.

– Я не понял, ты уезжаешь?!

– Ты действительно не понял, я ухожу от тебя.

– Почему?! За что?!

– За твои подлые планы за моей спиной, за твои деньги, что ты выплачивал детективному агентству за меня, чтобы они держали там под контролем твою ненормальную женушку, ради того, чтобы душенька твоя была спокойна! Зачем ты жил со мной, если для тебя это было так тяжело, что ты даже пошел на такие аморальные поступки?!

– Яна! Ты не так все поняла! Я должен объяснить тебе…

– Нечего объяснять! Не ищи меня, видеть тебя больше не хочу! Чао! – И Яна отключила связь. – У Ричарда есть определитель номера, он будет звонить тебе, скажи ему, что я уехала в неизвестном направлении, – сказала она Григорию Андреевичу, поднимая на него большие голубые глаза, полные боли.

Глава 15

Уже целый день Ричард тщетно разыскивал Яну. Он метался из стоматологической клиники Яны в детективное агентство, куда сам же ее и устроил. В «Белоснежке» врачи и администраторы только пожимали плечами.

– Мы давно не видели Яну Карловну. В последнее время она нас совсем позабыла.

В детективном агентстве Лера с Женей, отводя глаза, твердили, что шеф уехал, а они не знают, где Яна Карловна. Также им ничего не известно о деле, которое она вела. Ричард объездил всех подруг Яны и друзей их семьи, обзвонил всех знакомых, никто не знал о местонахождении его супруги. Ася очень нервничала и поминутно звонила Ричарду, не раздобыл ли он каких-нибудь сведений о жене. Ричарду не нравилось, что даже самая близкая подруга ничего не знает о Яне, он понимал, что это плохой знак. Он нервничал, так как чувствовал свою вину. Скверно было и то, что Яна не дала ему возможности объясниться.

Григорий Андреевич, предварительно позвонив в агентство и узнав, что муж Яны у них был и ушел ни с чем, подъехал к агентству на своем стареньком «Форде». Не успел он выйти из машины, как на него налетел какой-то здоровый мужчина и прижал к капоту. Григорий Андреевич был тоже мужчина нехилый и к тому же не робкого десятка. Завязалась драка. В пылу борьбы Григорий не сразу увидел, что перед ним Ричард Тимурович.

– Вы?! Что вам нужно?

– Я сидел в засаде, я знал, что вы никуда не уехали. Я уверен, что вам известно местонахождение моей жены, и я не уйду, пока вы мне все не расскажете.

– Ничего вы от меня не узнаете! – отчеканил Григорий Андреевич. – Яна мой друг, и она запретила мне давать какую-либо информацию о ней, особенно вам!

– Я ее муж!

– Раньше надо было думать, вы совсем не знаете свою жену.

– Полегче! Я вас сейчас на куски порву, если мне не скажете, где она?! – Ричард вцепился в лацканы пиджака Григория и рывком придвинул его к себе. Раздался треск материи. Лицо у Ричарда при этом было совершенно безумное, темные круги под глазами, пот лил со лба ручьем. Григорий Андреевич поежился.

– Можете приступать рвать меня на куски, но я не скажу вам ни слова.

Ричард как-то сразу обмяк, разжал свою мертвую хватку и опустился на асфальт, закрыв лицо руками.

– Я не знаю, что творю… извините…

Григорий Андреевич сел рядом с ним.

– Вам надо поспать, отдохнуть, поесть, все будет хорошо.

– Да… да… я с ума схожу из-за тревоги за Яну… знаете, я сильно ее люблю.

– Знаю, успокойтесь, пойдемте в офис, я напою вас кофе. Когда вы ели в последний раз?

– Не помню… – Ричард послушно, словно ребенок, встал и под руку с Григорием Андреевичем пошел в его детективное агентство.

– С ней хоть все в порядке?

– В порядке… – покривил душой Григорий Андреевич, понимая, что, если скажет, что у Яны множественные ожоги, его точно порвут на куски, но ее адрес достанут.

Вечером, приняв ванну, уложив спать сына, который поминутно спрашивал, где мама, словно сыпал соль на рану, Ричард сел перед телевизором, тупо переключая каналы. Внезапно в его голове всплыла просьба Яны о покупке для нее однокомнатной квартиры.

– Точно! Яна может укрываться там! Для чего же еще ей нужно было это жилье?!

Я найду тебя, дорогая, и извинюсь!

Ричард по карте Москвы нашел то место, где ему приобрели однокомнатную квартиру по просьбе Яны, и сразу же рванул туда. Панельный девятиэтажный дом располагался в экологически благоприятной зоне лесопосадок. Со всех сторон дом окружал парк из тополей и берез. Ричард поставил свой «Мерседес» на сигнализацию и пошел искать квартиру номер тридцать. Он был неприятно удивлен, когда, подойдя к искомой квартире, увидел, что дверь в нее приоткрыта и оттуда раздаются громкие женские рыдания. Сердце Ричарда ухнуло в пропасть, он рывком распахнул дверь и влетел в полутемную квартиру с криком:

– Яна! Яночка, ты где?!

Он метался по широкому коридору, по кухне почти без мебели, пока не заметил в комнате у подоконника на деревянном стуле скрюченную женскую фигуру, плечи которой сотрясались от рыданий. Ричард опустился на колени перед женщиной и, взяв ее холодную как лед руку в свою, мягко спросил:

– Что с вами случилось? Вам требуется помощь?

То, что это не Яна, он понял сразу, так как женщина была темноволосая и значительно ниже ростом. Она подняла на него заплаканные красные глаза и вздрогнула. Ричард с безумным взглядом, всклокоченными волосами и жутким шрамом через всю левую щеку в пустой квартире мог испугать кого угодно.

– Не бойтесь, почему вы плачете?

Худые плечи женщины дрожали, голос срывался.

– Чья это квартира? – спросил Ричард.

– Моя… теперь моя… – ответила женщина.

У Ричарда брови удивленно поползли вверх.

– А где прежняя хозяйка?

– Ее нет… никого нет… умерли… убили… я не знаю! – Женщина снова забилась в истерике.

– Как умерли? – Ричарду мгновенно стало нехорошо. – Где она? Где Яна?! Этого не может быть! Что вы здесь делаете?!

– Я теперь тут живу, пустите меня, – вырвалась Алиса, а это была именно она, так как Ричард в пылу объяснений крепко схватил ее за плечи, – это моя квартира, у меня на нее все документы на руках, нотариально заверенные!

– А где Яна? – тупо повторил Ричард, шевеля побледневшими губами.

– Откуда я знаю?! Какая Яна? Я здесь совершенно одна!

– Яна. Яна Карловна Цветкова. Я совсем недавно оформил эту квартиру на ее имя!

Алиса наморщила свой лоб.

– Подождите, я, кажется, знаю, кого вы имеете в виду. Эта особа сдала своего дедушку в дом престарелых! Я вас всех ненавижу! Такой хороший человек, а сейчас его уже нет! Говорите, квартиру купили?! Решили откупиться деньгами и квартирой от бедного старика?! Бессердечные люди!

– Какого старика?! Что вы говорите? Яна моя жена, и я знаю, что у нее нет никакого деда!

– Теперь уже нет! Он умер! Сгорел заживо!

Ричард чертыхнулся и, сходив на кухню, принес стакан воды, предварительно вымыв стакан.

– Выпейте, успокойтесь и расскажите мне все по порядку, я ничего не понимаю.

Алисе потребовалось много времени, чтобы прийти в себя и поведать Ричарду свою историю. Не сказала она только то, что сейчас эта особа, Яна Карловна, проживает в пансионе, так как справедливо считала, что муж должен и так это знать.