Текст книги "Кутерьма вокруг хирурга (Мордашка класса люкс)"

Автор книги: Татьяна Луганцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Он тоже так считал, но изменить ничего не мог. Остаток дня он провел в своем кабинете, забыв даже пообедать. Тяжесть на душе усилилась мыслями о трагической судьбе его талантливого коллеги-хирурга. В начале своей карьеры Венсан работал в онкологическом диспансере и со смертью сталкивался чаще, чем врачи других специальностей. До конца он к этому привыкнуть не смог, несмотря на свои железные нервы. Самым трудным было сообщать родственникам о смерти близкого человека, объяснить необъяснимое и успокоить, если это вообще возможно. Поэтому о несчастной жене Михаила и осиротевшем десятилетнем парнишке ему было думать очень тяжко.

«Черт! Какой подонок мог застрелить человека в подъезде собственного дома?! Молодой мужчина, талантливый врач, ни в чем не замешан и не замечен…»

– Венсан Витальевич! – ворвалась к нему медсестра Инга, оставшаяся на ночное дежурство.

На часах было десять вечера, и Ольга, естественно, уже тихо ушла, не заходя в кабинет к шефу, чтобы не отвлекать его, как он просил.

– Как хорошо, что вы здесь! Я не знаю, что мне делать! Я-то не врач, а никого не могу найти на месте. Хорошо, что вы допоздна задерживаетесь на работе.

Венсан оторвал взгляд от ведомости.

– Инга, что случилось?

– Там в холле девушка… Вся в крови… Она на машине доехала до нас… Помогите, что делать?!

Венсан одним прыжком пересек кабинет, рванул дверь и семимильными шагами поспешил в приемный покой. Там, на кожаном диване полулежала молодая женщина лет тридцати. Венсан наметанным взглядом определил ее возраст. Внешность женщины поразила его. В ней чувствовалась не одна изюминка, а целый килограмм.

Чуть выше среднего роста, необычайно худая, он сказал бы – прозрачная. У нее были белая чистая кожа, высокий лоб, красивый рот с капризно опущенными уголками, легкие, еле заметные морщинки у глаз выдавали любительницу смеяться.

Огромные темно-карие глаза поразили Венсана, он ощутил себя пловцом, которого уносит водопад с высокой скалы. Длинные черные шелковистые волосы девушки пребывали в легком беспорядке, разметавшись по красному вельвету короткого приталенного пиджака, один лацкан которого весь был унизан блестящими брошками и цепочками. Короткая юбка из такого же материала задралась, черные тонкие колготки на ногах были изодраны. Модные кожаные туфли леопардовой расцветки измазаны грязью. То, что девушка залита кровью, Инга сильно преувеличила, но висок и внутренняя поверхность бедра у нее действительно были в крови.

– Что с вами случилось? – спросил Венсан, освободившись от странного ощущения, которое произвела на него пациентка.

– Сексуальное домогательство, – спокойно ответила она. Голос у нее оказался глуховатым, немного низким для женщины. – Прошу вас, мне нужна консультация гинеколога и, если это возможно, укол от незапланированных сексуальных связей.

– Да, да… конечно. Пойдемте, я проведу вас в гинекологию, – подал ей руку Венсан, предварительно уточнив, может ли она идти.

– Я сама, – поднялась она, опираясь на его плечо.

Ладонь девушки слегка коснулась руки Венсана и обожгла приятной прохладой. Странно, но он поймал себя на мысли, что обычно ему не нравились женщины с холодными руками и ногами. Это говорило об их сосудистых, а следовательно, и нервных нарушениях, истеричности, плаксивости. Но в данный момент у него возникло острое желание согреть и защитить ее – настолько пациентка показалась ему хрупкой и нежной.

Венсан провел ее к лифту, они поднялись на четвертый этаж. От девушки исходил какой-то дурманящий, просто опьяняющий аромат сладких духов. Она молча смотрела на его широкую грудь, только длинные ресницы чуть подрагивали. Венсан отметил минимум косметики у нее на лице, пожалуй, она использовала легкий, полупрозрачный тон пудры, красную помаду, черную классическую тушь для ресниц, которые наверняка были и так черными, а девушка пыталась придать им всего лишь форму и выразительность взгляду.

На некоторых женщинах помада красного цвета смотрится, как на уличных проститутках, вызывающе, вульгарно и сильно старит, но на губах этой девушки она выглядела так, будто та родилась с ней. В ее облике было что-то потустороннее, загадочное, и Венсан начал нервничать, понимая, что звук у него в ушах не шум лифтового мотора, а стук его собственного сердца. Его поражало, как пациентка держалась – с достоинством и смелостью. Она не билась в истерике, не плакала в три ручья, не кричала, что все мужики – сволочи, не пыталась жаловаться на злодейку-судьбу и искать виновного.

– Извините, как вас зовут? – спросил Венсан, когда лифт остановился.

– Фрида, – ответила девушка, и он почему-то не удивился. У незнакомки должно было быть и имя особенное, необычное. Девушка слабо улыбнулась и пояснила: – Моя мама в молодости была большой оригиналкой. Я привыкла к своему имени, оно меня устраивает, а вас?

– Вполне, – улыбнулся Венсан и представился: – Венсан Витальевич.

– Очень приятно в такой трудный момент жизни встретить понимающего человека, – сказала Фрида, словно песню пропела.

Венсан ввел ее в смотровую комнату, столкнувшись в дверях с медсестрой, которая скороговоркой пролепетала:

– Нам уже позвонили снизу, располагайтесь здесь, Дмитрий Дмитриевич сейчас придет.

Фрида присела на край кушетки, слегка поморщившись.

– Больно? – участливо спросил Венсан.

– Ничего…

– Фрида, скажите, где это случилось? Вызовем полицию, сделаем вам освидетельствование.

– Знаете, Венсан Витальевич, я пришла для того, чтобы меня осмотрели, провели профилактику от нежелательной беременности и обработку от грязи и микробов… – Фрида передернула плечами. – Я не хочу вмешивать в это дело полицию, не хочу повторять все, что со мной случилось, снова и снова следователю и в суде. Я знаю, что, возможно, совершаю самую распространенную ошибку женщин, подвергшихся сексуальному насилию, но это мое право.

– Да, конечно, я настаивать не буду, – согласился Венсан. – Может быть, вам дать телефон кризисного центра?

– Спасибо, я справлюсь сама. – Уголки губ Фриды дрогнули, и она откинула тяжелые, прямые волосы назад, тонкие, золотые браслеты звякнули на худом запястье.

В процедурный кабинет вошел гинеколог клиники Дмитрий Дмитриевич.

– Добрый вечер, Венсан Витальевич. Мадам… – отвесил он легкий поклон Фриде и повернулся к директору клиники: – Вы не могли бы оставить нас одних?

– Да, конечно! Извините!

Директор вернулся к себе в кабинет, но мысли о Фриде не покидали его, словно ее взгляд проникал сквозь стены и пронзал насквозь. Будто в подтверждение мыслей к нему примерно через полчаса заглянул Дмитрий Дмитриевич.

– Вы еще здесь, Венсан Витальевич?

– Заходите! Хорошо, что зашли. Меня поразила эта девушка, что с ней?

– Такая девушка может поразить, – усмехнулся Дмитрий Дмитриевич. – С ней будет все хорошо, большего сказать не могу, знаете ли – врачебная этика.

– Мы же коллеги? – удивился Венсан.

– Я работаю гинекологом тридцать лет и еще ни разу ни с одним врачом не обсуждал проблемы своих пациенток.

– Ваше право! – поднял руки Венсан, как будто сдаваясь.

– Все необходимые процедуры я ей сделал, но пришел не для того, чтобы сообщить о результате, – хитро прищурился гинеколог. – Фрида просила передать вам вот это…

Он положил на стол листок бумаги и удалился. Венсан увидел театральную программку, на полях которой было написано мелким, ровным почерком: «Спасибо вам, Венсан Витальевич, за заботу и понимание. Если у вас будет свободное время в субботу в шесть часов вечера, я буду ждать вас в кафе «Шанталь». Фрида».

В душе Венсана зацвели незабудки. Почему-то он был уверен, что в субботу в шесть часов вечера он точно будет свободен.

В субботу в два часа дня Венсан приехал в следственное управление по просьбе Дениса Игоревича Потапова на очную ставку. Перед ним сидела высокая, ярко накрашенная блондинка с асимметричной молодежной челкой.

– Первый раз вижу эту женщину! – твердо сказал он.

– Я тоже вижу этого мужчину в первый раз! Я бы его запомнила, – близоруко прищурилась женщина, закидывая ногу на ногу и принимая томный вид.

– Знакомьтесь, это Тамара Юрьевна Шустова – известная театральная художница-декоратор.

– Я не заядлый театрал, – ответил Венсан, еще не до конца понимающий, для чего его вызвали.

– Дело в том, Венсан Витальевич, что Тамара Юрьевна является владелицей машины марки «Пежо» черного цвета с номером, который вы написали мне по памяти. Все совпало.

– Но это точно не та женщина, которую я защищал, – ответил Венсан.

– Я не очень понимаю, о чем идет речь, но я бы не отказалась, чтобы меня защищал такой мужчина! – улыбнулась Шустова.

– Странно, но на капоте машины есть несколько вмятин, возможно, от тела пострадавшей, которую прижали к машине, – проговорил следователь, не сводя глаз с женщины.

– Я ничего не знаю, – чуть ли не по слогам произнесла Шустова.

– А где вы были ночью, когда произошло нападение? – спросил Денис Игоревич.

– Со своим молодым человеком, – ответила Тамара раздраженно и несколько агрессивно.

– Дайте нам его адрес или телефон, – попросил следователь.

Тамара щелкнула замком сумки и вырвала из записной книжки листок.

– Только учтите, пожалуйста, что он женатый человек, и я не хочу, чтобы у него были неприятности, он очень милый…

– Учтем, – заверил следователь. – Если предположить, что у вас есть алиби…

– Мне не надо никакого алиби, я ничего плохого не совершила! – взвилась женщина. – И вообще не понимаю, что я тут делаю?! Я жалобу на вас подам!

– А не могли ли вы свою машину кому-нибудь одолжить? – спросил Денис Игоревич.

– Еще чего! Много вы дураков знаете, которые машины одалживают? Я на нее пять лет работала, откладывала деньги!

– Следовательно, вы никому ее не давали? – уточнил следователь.

– Нет! – рявкнула Шустова.

– Нет ли у вас знакомой по имени Софья Карелина?

– Нет!

– Вы хорошо подумали? – не отставал «Коломбо».

– Меня в чем-то обвиняют? – решила уточнить Тамара Юрьевна.

– Свидетель утверждает, что в тот день в машине находилась некая Софья Карелина. Блондинка, среднего роста, с правильными чертами лица.

– Ваш свидетель – псих? Фи… А с виду такой приятный… – противно улыбнулась Шустова.

– У вас есть такая знакомая, как я описал? – проигнорировал ее реплику майор.

– Мил-человек, я работаю в театре, общаюсь с артистами и артистками, и каждая вторая из них – миловидная блондинка с правильными чертами лица.

– Эксперты нашли в вашей машине белый женский волос, как вы это объясните?

– Да мало ли кого я подвозила! – воскликнула Тамара.

– Волос нашли на водительском месте.

– Сквозняком надуло. – Шустова была невозмутима.

– Волос был мертвый, – выдал загадочную информацию следователь.

– Теперь вы скажете, что я перевожу трупы! – всплеснула руками Тамара Юрьевна.

– Что значит «мертвый»? – не понял Венсан.

– Я имею в виду, что волос был человеческий.

– Это уже радует! – выдохнула Шустова.

– Но не живого человека. Это парик, – продолжал пояснять Денис Игоревич. – Так что вы, Тамара Юрьевна, могли быть в парике.

– Нет, это исключено! – встрял Венсан. – Та женщина была совсем другой! И потом, я же говорил вам: я не уверен на сто процентов, что правильно вспомнил номер машины.

– А вы плут, товарищ майор! – воскликнула Тамара Юрьевна, заметно нервничая. – Порочите мое честное имя! У меня каждая вторая подруга-актриса носит парик, накладку или искусственные волосы, и что? Меня теперь в тюрьму за это упекут? А вмятина на машине уже давно, я неудачно поставила сумку с продуктами на капот. Докажите, что это не так!

Денис Игоревич недовольно посмотрел на Венсана, как будто тот умышленно не дал ему «расколоть» злоумышленницу. Все знали, что доказать следователь ничего не может, у него просто не хватает улик против госпожи Шустовой. Поэтому, когда он с унылым видом подписал им пропуска, Тамара Юрьевна выхватила свой листок с самым наглым видом, едва ли не показав язык. Выйдя из следственного управления, она поправила прическу и посмотрела на Венсана.

– Спасибо, что были честны и порядочны.

– Я на самом деле не уверен, что правильно запомнил номер машины.

– Вот и я о том же! – засмеялась она. – А знаете что, Венсан? Я хочу подарить вам месячный абонемент на посещение развлекательного шоу в кабаре. Думаю, вам понравится.

– Тамара, я не хожу в такие места, у меня просто времени нет для этого. Отдайте ваш пригласительный билет кому-нибудь другому, – попытался отвязаться от назойливой попутчицы Венсан.

– Мой билет, мне и решать, кому отдать! Вы мне глубоко симпатичны, и я думаю, что вам этот абонемент тоже пригодится. – Тамара Юрьевна была настойчива, она сунула билет в карман пиджака Венсана и, помахав на прощание рукой, удалилась к черному «Пежо».

Венсан посмотрел на часы. У него еще оставалось время, чтобы спокойно доехать до кафе «Шанталь» и даже по дороге купить цветы. В такой же ситуации с другой женщиной он бы этого ни за что делать не стал. Ведь это не свидание… хотя, если разобраться, а что же это тогда?

В цветочном магазине он растерялся: не знал, какие цветы любит Фрида и что из этого изобилия он может почти незнакомой женщине подарить? Наконец проблема была решена, и Венсан попросил доставить цветы в кафе «Шанталь» в нужное время.

Кафе оказалось очень уютным, элегантным – светлые стены, арочные большие окна, за которыми росли кусты шиповника и жасмина. Легкие столики на ажурных металлических ножках и небольшие, но удобные стулья из пластика разных цветов вносили живописную струю в интерьер кафе. Народу в зале было много, почти все столики заняты. Венсан огляделся, но нигде не зацепился взглядом за столь эффектную женщину, какой он запомнил Фриду.

«Зачем я явился? – подумал он. – Фрида, возможно, и не придет. А может быть, она просто забыла об этой записке? На что я надеялся и о чем думал, когда бежал сюда, как школьник?»

К нему подошла молоденькая официантка.

– Вы Венсан Витальевич Журавлев?

– Да, это я.

– Для вас заказан столик на ваше имя. Пойдемте, я провожу вас.

Это было приятно, значит, появился шанс, что Фрида не забыла о своем приглашении. Официантка вывела его на террасу, прилегающую к кафе, и указала на пустующий столик на двоих под белым зонтом от солнца. Вся терраса утопала в цветах.

Венсан в легком коричневом костюме модного покроя в мелкую черную полоску и белой рубашке расположился в плетеном кресле и приготовился ждать. Погода стояла прекрасная, на дворе был разгар жаркого мая. Сначала Венсан был спокоен, затем начал немного нервничать, вскоре он решил, что Фрида забыла о встрече, а телефона, чтобы связаться с ней, у него не было. Но вдруг на веранде появилась она!

Венсан видел Фриду второй раз в жизни, но девушка и на этот раз поразила его воображение. Ее стройная фигурка, обтянутая красным платьем, словно яркое пятно на фоне пестрой толпы, привлекала все взгляды. Черные туфли на шпильках, черная лаковая сумочка с блестящей пряжкой и шелк черных волос, стянутых в узел на макушке, дополняли ее облик. Макияж, как и в прошлый раз, был еле заметен, но при прозрачности лица и яркости ее глаз он и не требовался совсем. Она села напротив него, грациозно скрестив длинные ноги. Фрида не стала кокетничать и закатывать глаза с притворными словами: «Ой, я и не думала, что вы придете!»

– Привет, – просто сказала она и улыбнулась.

«Да, я был прав, у нее замечательная улыбка», – подумал Венсан и ответил:

– Привет!

Она открыла меню и заказала себе чашку кофе и пирожное «Черный лес», Венсан попросил для себя двойной кофе и круассан.

– Вы не сочли меня слишком легкомысленной? – спросила она.

– Нисколько.

– Я не всегда назначаю мужчинам свидание первая, они боятся меня, – оправдывалась она.

– Это не имеет значения. Я был бы рад назначить вам встречу, но не посмел, вы были в таком состоянии…

– Я это поняла, поэтому взяла инициативу в свои руки.

В это время к ним подошел парнишка-курьер, знавший Венсана в лицо и передавший даме букет из роскошных белых роз.

– Я, как видите, тоже рискую показаться наглецом, – сказал Венсан, – но к вам без цветов прийти не смог. Вот только с цветом роз не угадал, – красноречиво посмотрел на ее вызывающе яркое платье.

– Вы угадали, я люблю розы, а уж какого они цвета, это не имеет значения. Я тоже могу быть мягкой и пушистой, как эти невинные белые цветы.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Спасибо, – приняла Фрида букет, вдохнула аромат цветов и повторила: – Да, я очень люблю розы.

– За их аромат?

– За их непредсказуемость. Берешь цветок и не знаешь, уколешься шипом или нет. – Темные глаза Фриды призывно посмотрели на Венсана поверх белых лепестков.

Вечер они провели великолепно, заказали себе еще вина и фруктов, разговорились… Ему понравилось то, что она не жеманничала и не строила из себя эмансипированную особу, пытаясь оплатить свой счет. Она спокойно разрешила Венсану как кавалеру сделать это самому. Он вообще отметил, что все, что бы она ни делала, вызывало у него в душе исключительно положительные эмоции.

Автомобили свои они оставили на платной стоянке, так как немного выпили. Фрида приехала на «Ладе» десятой модели серебристого цвета. Несколько часов они гуляли по великолепному парку, любовались фонтанами и упивались общением. Он поймал себя на мысли, что, несмотря на спустившиеся сумерки, не хочет расставаться с Фридой. Эта женщина словно опоила его любовным зельем.

– Могу я пригласить вас к себе домой? – спросила она, когда пауза при расставании стала затягиваться.

– Я надеялся, что вы…

– Ты, – поправила она, глядя из-под полуопущенных ресниц.

– Ты предложишь мне это, – договорил Венсан.

– Скромный ты мой, – усмехнулась она.

Они остановили частника и отправились к Фриде. Квартира Фриды представляла собой стандартную «двушку» в панельном доме на девятом этаже.

– Проходи, располагайся, – пригласила она.

Обычное, какое-то безликое жилье совсем не вязалось с экстравагантностью и неординарностью своей хозяйки. Стандартный набор разношерстной мебели – стенка, два кресла, диван, журнальный столик, телевизор, музыкальный центр, пластиковые окна и цветы в горшочках. Представить, что эта женщина поливает из лейки фикус или опунцию, Венсан, как ни старался, не мог. Потертый ковролин на полу в комнате плавно переходил в ковровые дорожки, ведущие в другую комнату, ванную и кухню.

– Проходи в комнату, я сейчас что-нибудь принесу из холодильника.

– Я не голоден!

– Мы должны выпить моего домашнего фирменного вина! – настойчиво сказала хозяйка, испаряясь из комнаты.

Венсан осмотрел стройные ряды книг за стеклянными дверцами шкафа, хрусталь вперемежку с современными образцами посуды. Тут же в шкафу стояла пыльная икебана засушенных китайских фонариков, находились наполовину оплывшая толстая свеча из красного воска и шиньон каштанового цвета. Фрида вернулась в комнату с подносом из латуни. На нем стояли кувшин с вином, два бокала и ваза с фруктами.

– Венсан, я рада, что в ту злополучную ночь встретила именно тебя. Ты очень симпатичный и располагающий к себе человек. Ведь тебе это часто говорят?

– Скажем так… В последнее время я не даю повода говорить женщинам это достаточно часто.

– От скромности ты не умрешь, – улыбнулась она и попросила Венсана разлить вино. – Сейчас я поставлю музыку! – Фрида легко подбежала к музыкальному центру, и из динамиков допотопного музыкального центра полилась сложная джазовая композиция.

– Любишь джаз? – спросил Венсан.

– Обожаю!

– Я тоже!

Фрида взяла бокал с красным вином и закружилась в танце. Он зачарованно наблюдал за ее пластичными, красивыми движениями, за тем, как блестят ее глаза, как играет бликами вино в ее бокале. Белые руки описывали замысловатые движения, черные глаза проникали, казалось, в самую душу.

Венсан отпил вина и расслабился, эта женщина и музыка вводили его в состояние медитации. Он испытывал эйфорию. Они выпили еще и еще за встречу, за возникшую симпатию, за здоровье и мир во всем мире. Венсан, который вообще-то был человеком непьющим, пытался отказаться, но Фрида настойчиво подливала ему вино. Постепенно сознание его затуманилось. Силуэт в красном платье растворился в мутной дымке, мебель, стены, окна слились в одно расплывчатое пятно, словно мозг Венсана окутал густой туман. Снилось ему, что он плывет по облакам в чем мать родила, какие-то две женщины ссорились друг с другом и тянули его в разные стороны, раздирая на части.

«Наверное, решают, в ад меня направить или в рай…» – мелькнуло у него в голове. Спор женщин неизвестно чем завершился, так как Венсан словно рухнул в глубокую, темную пропасть…

Дикая пульсирующая боль словно обруч сжимала голову Венсана. Во рту ощущался неприятный металлический привкус. Он открыл глаза, и глаза словно обожгло от солнечного света. Он закрыл их ладонями, и сквозь пальцы потекли слезы.

«Где я? Что со мной? – вот, впрочем, и все содержательные мысли, крутившиеся у него в голове. – На кровати… Постойте, а что я делаю на кровати явно в чужом месте?»

Он опять с трудом открыл глаза и, щурясь, тупо посмотрел на свои голые колени. Он лежал совершенно голый на широкой кровати со смятым бельем. Венсан растерянно обвел взглядом комнату с высоким потолком и открытой форточкой и еще раз убедился, что видит это место первый раз в жизни. Венсану стало нехорошо, боль с новой силой запульсировала в висках, и возникло чувство тошноты.

«Что со мной? Что я здесь делаю? Черт, со мной ничего подобного не случалось со времен моей бурной молодости…»

Он тяжело сел на кровати, затем осторожно встал, опираясь на стенку, и, собрав свою разбросанную по всей комнате одежду, заглянул во вторую, смежную комнату. Она была пуста, но обстановка была ему чем-то знакома, и постепенно предыдущий вечер стал проясняться в памяти. Сердце его заколотилось с новой силой, разгоняя кровь по больным сосудам в голове.

«Какой ужас! Черт! Черт! Неужели я так напился?! Со мной это впервые! Какой позор, я нажрался, как свинья! Что обо мне подумает Фрида? Кошмар!»

Венсан оделся. О том, было у него с хозяйкой дома что-нибудь или нет, и кто помог ему раздеться, или это он сделал сам, Венсан старался не думать. На журнальном столике лежала записка: «Не ожидала от тебя такой прыти. Пиво в холодильнике. Уходя, захлопни дверь». Венсану стало неприятно.

«Надо же так опозориться! Она ушла, даже не дав мне возможности объясниться!»

Ни о каком пиве из холодильника не могло быть и речи, хирург переживал минуту великого позора. Венсан накинул пиджак, надел ботинки из дорогой кожи и покинул эту осиротевшую квартиру, захлопнув дверь. Он взял такси и направился прямиком к себе домой.

Дом Венсана находился в элитном коттеджном поселке почти в черте Москвы. Венсан расплатился с водителем, вышел из такси и, слегка пошатываясь, поспешил по дорожке к дому. Входная дверь распахнулась сразу же, как будто его ждали у окна. Мама Венсана, Мари Летиш, которую соседи звали просто Мария, миниатюрная блондинка с густыми волосами, собранными в узел, и породистым лицом, уже давно была на заслуженном отдыхе. Разведенная сестра Жюли, художник-дизайнер, постоянно находилась на содержании мужчин. По специальности она не проработала и дня. В данный момент она плотно сидела на шее богатого брата, пребывая в творческом поиске.

По выражению лица матери и по ее правой руке, лежащей на сердце, Венсан понял, что сейчас разразится нешуточный скандал.

– Как ты мог?! Как ты мог, сын, так поступить со своей старой матерью? Где ты был? Мы обзвонились тебе! Где твоя машина? Почему ты приехал на такси? Ты попал в аварию? Почему ты так выглядишь?

– У меня разрядился телефон, – объяснил не очень умно блудный сын.

Не мог же он в самом деле предвидеть, что у него снесет голову от встречи с женщиной и он вырубится!

– А мозги ты зарядить не забыл? – раздался голос Жюли, спускавшейся со второго этажа по лестнице в ночной пижаме и накинутом домашнем халате. – Мать с вечера, когда Галя позвонила, места себе не находит!

– Черт! Галя! – выругался Венсан. – Про нее-то я совсем забыл!

– А когда ты о ней помнил? Бедная женщина, как она еще терпит и прощает тебя столько времени? Наверное, любит, а ты ее не ценишь!

– Сын, где ты был? – строго спросила Мари.

– Мама, мне в этом году исполняется сорок лет!

– Это очень печально, что тебе уже столько лет, а ты позволяешь себе выделывать такие фортели! Почему ты в таком состоянии? Глаза красные, одежда помята. Где ты был?

– Мама, хватит меня контролировать!

– Ты был с женщиной? – догадалась Жюли, испытующе глядя на брата.

– А что тебя так испугало?! Это лучше, чем быть с мужчиной, согласись? – Венсан прошел мимо нее и стал подниматься по лестнице в свою комнату, считая каждую ступеньку, подъем отзывался болью у него в висках.

– Я не закончила с тобой разговор, Венсан! – крикнула ему вслед мать.

– Мама, я очень устал, должен принять душ и отдохнуть.

– Время десять часов! Ты должен быть на работе!

Да, на это воскресное утро у Венсана были запланированы операции.

Он бросил растерянный взгляд на часы и, сомкнув зубы, чтобы снова не осквернить уши матери ругательством, заспешил наверх. Из своей комнаты он позвонил на работу и сообщил, что задерживается. Прохладные струи душа привели его разгоряченную голову в порядок. Он посмотрел на опухшую губу и взял бритвенный станок. Из ванной Венсан вышел мрачнее тучи – руки у него почему-то дрожали, и он несколько раз порезал себе щеку и подбородок.

– Алло! Это Инга? Пожалуйста, передай Евгению Петренко, чтобы он заменил меня на операциях.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Инга.

– Я не смогу сегодня оперировать, – ответил Венсан, глядя на свои подрагивающие руки.

– Вы заболели?

– Считай, что так… Да, знаешь, я сегодня вообще не приду.

– Венсан Витальевич, с вами все в порядке? – осторожно поинтересовалась администраторша. – Вас вывели из себя последние события?

– Возможно, Инга, – ответил Венсан после минутного замешательства. – Попроси Арнольда Рудольфовича заехать ко мне домой.

– Обязательно передам.

Венсан положил трубку и сел в кресло, закрыв глаза и пытаясь привести свои мысли в порядок.

«Мне все равно необходимо поговорить с Фридой, объясниться и извиниться перед ней», – подумал он, удивляясь своему свинскому поведению и недоумевая, что заставило его так напиться на первом свидании. Ему было неудобно и перед коллегами. Ведь вместо него сегодня встанет к операционному столу доктор, у которого кончилось дежурство, а другой будет обременен поездкой к нему домой.

Психоневролог Арнольд Рудольфович приехал очень быстро, что тоже говорило о заботливом отношении персонала к своему шефу и любви к нему.

– С ним что-то случилось, Арнольд Рудольфович. Вся надежда только на вас, – семенила следом за доктором Мари.

– Не волнуйтесь, Мари, я разберусь.

– Вы не понимаете, мой сын – уважаемый человек, отвечает за большой коллектив, у него репутация, он талантливый врач. И я не понимаю, как он может так безрассудно поступить! Как мальчишка, он приходит домой под утро в невменяемом состоянии! Я прошу вас повлиять на него и образумить, со мной Венсан говорить не стал.

Мари еще продолжала что-то говорить в спину психоневролога, но Арнольд Рудольфович уже вошел в комнату Венсана и тихонько прикрыл за собой дверь. Комната была излишне строгой, выдержана в темных тонах. В ней размещались односпальная кровать, книжный шкаф, заполненный нужными хозяину книгами и бумагами, письменный стол, мягкая кожаная мебель. Из нее был проход в гардеробную, где Венсан хранил свою одежду, и в туалетную комнату. Венсан приветствовал доктора, протянув ему руку.

– Я рад, что вы приехали.

– Всегда к вашим услугам. Что произошло?

– Наверное, моя мать успела сообщить вам о моих непристойных, развратных действиях?

– В общих чертах.

– Мое беспокойство вызвано тем, Арнольд Рудольфович, что у меня дрожат руки. Может быть, это и не сильно выражено, но для меня недопустима даже мелкая дрожь. Я не смогу сшивать, чтобы швы были незаметны. Может быть, причина тому – драка или смерть Михаила? Возможно, я оказался не таким уж крепким, как казалось мне? Посмотрите, пожалуйста.

Арнольд Рудольфович понимающе кивнул и достал из своего чемоданчика фонендоскоп, тонометр и знаменитый инструмент всех невропатологов – молоточек. Он молча обследовал своего шефа и сделал утешительный вывод:

– Никакой неврологической симптоматики у вас нет.

– То, что жить буду, я и так понял. Мне надо, чтобы руки не дрожали.

– У вас интоксикация, – хмуро ответил доктор.

– Алкогольное отравление?

– Вам лучше знать, чем вы занимались вчера и что пили, – усмехнулся психоневролог, складывая свои инструменты обратно в чемоданчик.

– Это пройдет? – с надеждой в голосе спросил Венсан.

– Надеюсь, иначе наша российская пластическая хирургия понесет непоправимую потерю, – усмехнулся почтенный доктор.

– Извините меня за домашний вызов, – встал Венсан. – Без чашки чая я вас не отпущу.

Он препроводил Арнольда Рудольфовича в столовую и попросил Клавдию Николаевну, прислуживающую у них в доме уже лет восемь, накормить коллегу завтраком, несмотря на все его протесты. Сам он сел за стол с огромной кружкой кофе, больше напоминавшей чашку для бульона.

– Не волнуйтесь, Венсан Витальевич, отдохните несколько дней, не ходите в спортклуб, если только в бассейн. Вам сейчас противопоказаны любые эмоционально-физические нагрузки. Все восстановится, и, конечно… – снизил голос психоневролог, – не пейте так больше. Алкогольное отравление чревато поражением нервной системы, а в вашей профессии это недопустимо, вы не конечности ампутируете во время военных действий, а накладываете пластические швы.

– Бес попутал… – задумался Венсан, понимая, что в роли беса выступает очаровательнейшая брюнетка, перед которой он так опростоволосился. Он сам не ожидал, что поведет себя, как подросток.

Где-то в глубине дома раздался звонок, Венсан не двинулся с места, так как кругом были люди, способные открыть дверь. Домработница поставила перед гостем сахарницу, вазочку с вареньем, тарелку с только что испеченными оладушками и чашку ароматного чая.

– Приятного аппетита!

В столовую вплыла, гордо подняв голову, Жюли и с самым саркастическим видом заявила:

– Не хочешь общаться с беспокоящимися за тебя родственниками, братец? Очень хорошо, тогда пообщайся с полицией. Неплохо ты, видимо, провел время, что поутру к тебе сначала приходит психиатр, а затем следователь.

Из всей этой речи, сказанной язвительным тоном, Венсан понял только одно: к нему пришли из полиции. Поэтому он извинился перед Арнольдом Рудольфовичем и пошел встречать незваных гостей, все еще не избавившись от впечатления, что от него пахнет вчерашним спиртным. В гостиной его ожидал майор Потапов Денис Игоревич, который, видимо, точно насмотрелся фильмов про лейтенанта Коломбо и пытался всячески подражать ему. Он стоял посреди комнаты и радостно улыбался хозяину.