Текст книги "Кассандра"
Автор книги: Татьяна Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Эта женщина была неисправима, она в очередной раз походя оскорбила его и, похоже, даже не заметила этого. Но Коста промолчал, ведь она была так красива. Рука, которой графиня только что касалась своего лба, тонкая в запястье, так изящно закруглялась к идеальному локтю, что Коста терял голову. Низко обнаженная грудь женщины, на которой алыми каплями сияло роскошное ожерелье, почти вывалилась из лифа бархатного платья, когда Саломея подалась вперед, глядя на бывшего любовника жестким взглядом в ожидании ответа. Коста продолжал молчать, прислушиваясь к своим ощущениям. И вдруг он понял, что его естество откликнулось на эту прекрасную и жестокую женщину. Она была его госпожой, и он хотел этого, желая ее.
– Ну, что же ты молчишь? – прикрикнула Саломея.
– Когда ехать? – спросил абрек.
– Завтра на рассвете, надевай казачью форму, что тебе сшили, и поезжай. Да, еще вот что: Вано потратил слишком много денег на свои игрушки с фабрикой. У меня свободных средств сейчас нет, так что дай мальчику немного золота из твоих запасов, – небрежно бросила Саломея.
– Вот как? – оживился Коста, – но, насколько я помню, у нас все имеет свою цену – я доставляю тебе наследство Печерских и за это живу в этом доме рядом с матерью и сыном. А чем заплатишь ты?
– Что за бред ты несешь? – удивилась графиня, – почему я должна платить за то, что ты выполнишь свой отцовский долг?
– Но ты запретила матери, а через нее и мне, говорить мальчику, кто его настоящий отец. Так что придется и тебе заплатить, – настаивал Коста.
– Ну, и что же ты хочешь? – презрительно фыркнула Саломея.
– Я хочу тебя, но ты будешь делать все то, что делают обычные шлюхи по требованию мужчин.
Графиня оторопела. Это было так неожиданно – как можно было ей предложить побыть шлюхой? Но теплая волна возбуждения уже родилась внизу ее живота и начала растекаться по телу, обещая сладкую разрядку. У нее так давно не было мужчины, что эта мысль уже не казалась ей глупой. Но она никогда не позволит мужчине взять над собой верх! Этого никто от нее не добьется ни за золото, ни за ласки. Саломея посмотрела в горящее жаждой страсти лицо своего любовника и вдруг поняла, что сейчас этот грубый мужлан, который всю жизнь игнорировал ее требования в постели, стал мягким воском в ее руках. Желание мгновенно разгорелось в ней жарким огнем так, что ей стало больно сидеть. Она вскочила и, топнув ногой, крикнула:
– Раз так, я заплачу – только мои услуги будут тебе очень дорого стоить! Я – графиня. Разве нищий абрек найдет столько денег, чтобы он мог купить меня?
– Я смогу купить даже царицу, если захочу, – прорычал Коста.
Он одним прыжком вскочил на тяжелый квадратный стол, стоящий посередине комнаты и, надавив на доски, откинул незаметную крышку в потолке. Поднявшись на носки, он с усилием поднял один из трех небольших сундуков, стоящих на чердаке, и вместе с ним спустился вниз. Поставив сундук на стол, абрек откинул крышку. Тот был доверху набит золотыми монетами. В основном, там лежали червонцы, но были и незнакомые монеты, принадлежности которых Саломея не знала.
– Сколько ты хочешь? – ехидно спросил Коста, наслаждаясь жадным блеском глаз своей любовницы.
– Столько, сколько смогу удержать, пока ты будешь ласкать меня, – фыркнула Саломея, она подняла подол бархатного платья, открыв красивые ноги в белых шелковых чулках и крепких кожаных ботинках, – сыпь, я скажу, когда хватит.
Надетая под платьем рубашка открывала ноги женщины выше колен, и Коста увидел матовые полоски белой кожи между чулками и рубашкой. Вожделение захлестнуло его, он снова был молодым, горячим мужчиной и безумно хотел эту наглую и высокомерную красавицу. Абрек начал пригоршнями зачерпывать золото и сыпать в подол бархатного платья, монеты все сыпались, но мужчина не останавливался, он должен был победить эту чудовищную гордячку, а она тоже молчала, захваченная жадностью. Наконец, ее руки дрогнули под тяжестью золота в подоле, и Коста остановился.
– Я заплатил, – сказал он, – отрабатывай.
– Я разрешаю тебе целовать мою кожу там, где нет одежды, – капризно заявила Саломея. – Стань на колени и целуй.
Она уже горела в огне, эта игра была такой возбуждающей – никогда еще женщина не пробовала ничего подобного, а ведь это было именно то, в чем она всегда нуждалась. Коста уже опустился на колени, припал ртом к ее бедрам и начал нежно их покусывать и ласкать языком. Саломея почувствовала, как дрожь страсти, сначала чуть заметная, потом все более сильная, охватила ее тело. Она стояла с поднятой юбкой, в которую было насыпано несколько десятков тысяч золотом, а мужчина, стоя на коленях, как раб, ласкал ее. Ее возбуждение дошло до крайней точки, она застонала, и Коста, раздвинув складки ее лона, прижался к нему губами, нежно поглаживая горячую плоть языком. Саломея закричала, содрогнулась в огненных волнах и, обмякнув, привалилась спиной к столу. Коста быстро подхватил ее под колени и положил спиной на столешницу. Золотые монеты рассыпались по потертому дубу, а он согнул ноги своей любовницы, широко раздвинул их и вошел в еще трепещущее лоно. Саломея рычала, как торжествующая тигрица, встречая мощные движения своего любовника, а он поднимался все выше по спирали наслаждения, пока не упал, закричав, на разгоряченное тело графини.
«Это было то, чего я хотела с юности, вот что мне всегда было нужно, – думала Саломея, слушая частые удары сердца любовника у своей груди. – Не хозяин, а раб. Ну, лучше поздно, чем никогда, теперь уж я заставлю его поползать».
Она пошевелилась под тяжелым телом Косты. Он, придя в себя, поднялся и отступил, одеваясь. Графиня села на столе, аккуратно перемещая подол, который не выпустила из рук даже лежа. Основная часть монет осталась в тяжелых бархатных складках, но множество золотых кружков лежало на столе.
– Собирай, у меня руки заняты, – улыбнулась довольная Саломея, и ее любовник поразился, увидев, как преобразила нежная улыбка это властное лицо.
Он кинулся собирать монеты, складывая их в бархатный подол, потом, став на колени, подобрал раскатившиеся по полу золотые.
– Все собери, – благодушно пошутила графиня, – я эти деньги честно заработала.
Наконец, она спустилась со стола и, посмотрев по сторонам, приказала:
– Накинь на меня свой плащ, а через полчаса приходи за паспортом.
– Как ты умудрилась добыть для меня заграничный паспорт, если за мою голову на Кавказе объявлено вознаграждение? – поинтересовался абрек.
– Ну, женщины не все глупые, как ты думаешь. Я, например, умная. Паспорт выписан на имя моего умершего брата. Я сообщила его имя, дату и место рождения, они проверили, что такой человек ни в чем не замешан, и прислали паспорт.
Саломея, в наброшенном плаще, не прощаясь, вышла в сад, она пробежала по тропинке к задней двери гостиной и подцепила ногой незакрытую дверь. Пройдя в кабинет, женщина высыпала золото на темно-зеленое сукно своего стола и принялась его раскладывать. С наслаждением собирая монетки в столбики по десять штук, она выстроила целую шеренгу. Наконец, когда последний столбик занял свое место, графиня начала их считать. Боже мой! Она принесла в подоле больше шестидесяти семи тысяч рублей. Она была великой женщиной. Никому в мире мужчины не платили столько за час любовных ласк, причем она не делала ничего, просто позволила себя ласкать. Саломея рассмеялась и спрятала деньги в стол. Пора было ехать на эту чертову фабрику. Она оделась, закуталась в соболью шубку и уселась в тройку. Теперь нужно было сделать самое главное – помириться с сыном.
Глава 10
Корабль, на котором плыли Кассандра и Полли, был в пути уже месяц. Он несколько раз заходил в порты, разгружая и загружая грузы, но сегодня-завтра уже должен был подойти к последнему пункту назначения – Малаге. Женщины устали от качки, скудной еды, но остановки давали возможность сойти на берег и восстановить силы.
Деньги от проданной собольей ротонды почти полностью ушли на оплату проезда, и те малые крохи, которые остались у Полли, она тщательно берегла, тратя их только на самое необходимое для своей девочки, как она теперь называла Кассандру. Девушка совсем окрепла и, самое удивительное, начала расти. Изумленная Полли с недоумением смотрела на юбку бархатного платья, уже на ладонь поднявшуюся над полом. Болезнь и операция сотворили и другое чудо: белые как лунь волосы девушки, которые Полли сама обстригла лежащей в лихорадке Кассандре, начали отрастать, но теперь они были черными, как вороново крыло, и только несколько прядей сохранили прежний цвет, резко выделяясь на фоне остальных. Вместе с волосами темнели и брови с ресницами, особенно яркие на фоне белоснежной кожи Кассандры. Волосы же, отрастая, завивались в локоны, и сейчас головка Кассандры как никогда была похожа на головы ангелочков в резных украшениях церквей.
Полли удивлялась, но молчала, ведь ее девочка так и не вспомнила ничего из своего прошлого. Зачем было расстраивать ее, спрашивая, какого цвета были ее волосы или была ли у нее ямочка на подбородке, которая начинала все явственней проступать по мере того, как лицо девушки поправлялось. Женщина полюбила Кассандру всем сердцем и принимала ее любую.
«Хоть беленькую, хоть черненькую, – думала Полли, – я буду любить мою девочку любой. Спасибо тебе, Боже, за этот подарок. У меня тоже теперь есть дочь».
Стоя на палубе, она поглядывала на напряженно всматривающуюся в даль Кассандру, и в душе молилась, прося для своей девочки здоровья и счастливой судьбы.
– Мне кажется, я вижу берег, – обрадовалась Кассандра. – Посмотрите, тетушка, похоже, что там город. Наконец, мы сойдем на берег.
Полли пока не видела ни берега, ни города, но полчаса спустя она убедилась, что ее девочка была права: из дымки выступила береговая линия, и уже можно было различить порт, к которому направлялся корабль.
– Ну, дамы, через два часа прибываем, собирайте вещи, – сказал им капитан, строгий англичанин средних лет, державший свою команду и всех пассажиров в кулаке.
Женщины поблагодарили капитана и спустились в свою каюту, где провели столько времени, плывя вокруг Европы. Полли собрала все их немногочисленные вещи в старый саквояж, разложила на кровати два легких плаща, а узелок с драгоценностями Кассандры спрятала у себя на груди. Не прошло и двух часов, как они ступили на причал Малаги.
То, что здесь в начале апреля их будет ждать настоящее лето, женщины уже знали, сходя на землю на предыдущих остановках. Но к чему они совсем не были подготовлены, так это к пестрому смешению рас и культур, которое обрушилось на них в порту Малаги. Коренастые испанцы с жесткими худыми лицами соседствовали в толпе с круглолицыми кудрявыми цыганами и смуглыми до черноты потомками мавров. Наряды женщин поражали яркостью и необычностью. Молодые сеньоры в кружевных мантильях, спускающихся с высоких гребней, важно выступали, потупив глаза, под неусыпным надзором высохших старух, одетых во все черное. На площадях перед церквями пестрыми стайками сидели цыганки в широких многоярусных юбках и пестрых платках, небрежно наброшенных на черные кудри. По сравнению с чинной Англией, здесь все громко разговаривали, бурно жестикулируя. Полли испуганно придержала Кассандру за руку.
– Что за толпа, почему все кричат – что-то случилось? – спросила она, оглядывая маленькую площадь, на которую их вывела единственная дорога, ведущая из порта.
– Нет, ничего не случилось, все рассказывают друг другу о своих делах, – объяснила Кассандра, – вы знаете, тетушка, я понимаю всех – и испанцев, и цыган.
– Как хорошо, моя девочка, что ты такая образованная, значит, мы легко найдем место для ночлега, – обрадовалась Полли.
Кассандра подошла к группе цыганок, сидевших около фонтана в центре площади, и легко перейдя на их язык, спросила.
– Подскажите, пожалуйста, где нам найти дешевую, но безопасную гостиницу?
– Ты, похоже, сеньора, а говоришь по-нашему? – удивилась седая цыганка с трубкой в зубах, как видно, старшая среди женщин.
– Да, я знаю ваш язык, – подтвердила Кассандра, и тут же услышала мысли, роившиеся в головах женщин.
Все они думали, что, возможно, у нее есть ценные вещи, и они смогут поживиться, обокрав доверчивую девушку.
– У меня нет ценных вещей, – сказала она, глядя прямо в глаза старой цыганке, – я не стою ваших усилий. Подскажите мне дорогу и отдыхайте дальше, ища тех, кому можно погадать.
– Вот как, – изумилась старуха, а женщины, уже незаметно начавшие окружать Кассандру, отошли назад, сгрудившись за спиной старшей. – Может быть, ты и гадать умеешь? Погадай мне.
Она шагнула вперед и протянула Кассандре руку. Девушка, почувствовав, что должна победить эту толпу, иначе им не справиться с ситуацией, взяла протянутую руку и зажала ее между своих ладоней. Сначала она ничего не почувствовала, но вот мысли женщины свернули на привычную горькую тему. От ее сына не было вестей. Он помогал партизанам, которые нападали на французов, а два года назад ушел из дома и не вернулся. Кассандра крепче сжала ладони, и в ее мозгу замелькали картины. Кудрявый молодой человек живет в маленьком селении в горах. Он вошел в дом, прихрамывая на одну ногу, навстречу ему встала молодая женщина с маленьким ребенком на руках.
– Пако, где ты был так долго? Ты знаешь, чего мне стоило сохранить твою ногу, тебе нельзя так долго ходить, да и маленький Хавьер заждался отца.
Потом мелькнула картина, как дверь открывается, и, пропустив вперед жену и сына, Пако заходит в комнату, где сидит его мать. Картина исчезла, других больше не было.
– Ваш Пако жив, он сейчас живет в горах с женщиной, которая выходила его после ранения, он хромает, но уже несильно, и еще – у них родился сын, ваш внук Хавьер. Они скоро приедут к вам, не нужно больше печалиться.
Старая цыганка побледнела и выронила трубку. Она прижала ладони к груди, с изумлением глядя на Кассандру. Та слышала, как скакали мысли в голове старухи, но они больше не были угрожающими. Наконец, цыганка пришла в себя и тихо спросила:
– Как вас зовут, сеньора? Скажите мне имя самой великой гадалки, которую я встречала в своей жизни. Я тоже кое-что умею, но мне до вас далеко, как до неба.
Кассандра назвала свое имя. Цыганка поклонилась ей и поцеловала руку девушки. За ней стали подходить остальные женщины. Все они низко кланялись и целовали руку Кассандры. Наконец, старая цыганка кивнула, и одна из молодых женщин выступила вперед, сказав, что покажет путешественницам дорогу. На прощанье старая цыганка отцепила со своего пояса маленькую золотую подкову и протянула Кассандре.
– Возьмите, сеньора. В какой бы город Испании вы ни приехали, покажите эту подкову любому цыгану, и он отведет вас к местному барону, который все сделает для вас. Благослови вас Бог.
Она махнула рукой и направилась вверх по улице, круто взбегающей в гору, все женщины поднялись и последовали за ней. Только молодая цыганка, окликнув Кассандру, кивнула в противоположном направлении. Кассандра и Полли проследовали за ней и через четверть часа разместились в чистенькой недорогой гостинице. Кассандра попросила хозяина найти ей транспорт до Гранады, и тот сказал, что сам держит лошадей. Он пообещал предоставить завтра экипаж с надежным кучером. Все складывалось как нельзя лучше. Уложив уставшую Полли спать, Кассандра подошла к маленькому окошку, выходящему на море. Море было таким синим. Кассандра закрыла глаза, и вдруг у нее в ушах зазвучала далекая мелодия, а перед внутренним взором встало лицо, закрытое черной шелковой маской, в прорезях которой блестели синие как море глаза. Кто он? Девушка испугалась, и таинственное лицо исчезло, а мелодия замолкла. Она постаралась взять себя в руки и снова вызвать в памяти загадочное лицо, но ничего не получалось, и музыка больше не звучала. Но мелодию она точно знала. Кассандра напряглась, но не смогла вспомнить, что же это за музыка. Она вздохнула и решила, что если это воспоминание важно для нее, оно вернется. Сейчас следовало думать о том деле, которое привело ее на юг Испании. Кассандра чувствовала, что приближается к тому месту, где решится ее судьба, но не боялась этого. Девушка знала, что стала очень сильной.
Гранада потрясла Кассандру. Город показался ей сказочной страной. Дома под яркими крышами, узенькие улочки, сбегающие в долину с трех высоких гор, а самое главное, дома-пещеры, вырытые в крутых склонах, были так необычны, что девушка во все глаза смотрела по сторонам, крутясь в открытом маленьком экипаже, предоставленном им хозяином гостиницы, и пропустила вопрос возницы.
– Сеньорита, какая улица вам нужна? – повторил он, повернувшись к девушке.
– Везите нас к кафедральному собору, – уверенно сказала Кассандра, резонно предположив, что в таком большом городе должен быть кафедральный собор.
Возница кивнул и повез их по извилистым узким улочкам, круто сбегающим вниз. На площади около величественного старинного собора, крытого пестрой черепицей, он остановился и, спрыгнув с облучка, помог женщинам сойти на землю. Коснувшись его руки, Кассандра почувствовала нетерпеливое стремление парня вернуться скорее в Малагу, ведь там его ждала кудрявая Мария. Картинка венчания промелькнула в ее мозгу и исчезла.
– До свидания, сеньоры, – радостно сказал возница, – надеюсь, что вам понравилось путешествие.
– Да, спасибо, – улыбнулась Кассандра, – а вам я желаю счастья с вашей Марией.
Она подхватила под руку Полли и направилась к собору. Оторопевший юноша смотрел ей вслед, не понимая, откуда этой даме известно про его невесту, потом решил, что это хозяин гостиницы, приходившийся Марии дядей, разболтал все постоялицам. Он успокоился, взобрался на облучок и, посвистывая, направил лошадей обратно.
Около собора, в тени высокого кряжистого дерева сидела группка молодых цыганок. Кассандра, оставив Полли около входа в собор, направилась к ним. Женщины настороженно смотрели на красивую девушку в коротком европейском платье и простой соломенной шляпке.
– Здравствуйте, – сказала Кассандра по-цыгански, – мне нужно повидать вашего барона. Как его найти?
– А зачем он вам нужен? – недоверчиво спросила красивая женщина лет тридцати.
– Я скажу это только ему, – твердо ответила Кассандра, которая еще сама не знала, о чем будет просить барона, слишком во многих вопросах им была нужна помощь.
Она достала из кармана платья маленькую золотую подковку и показала цыганке. Та молча встала и поклонилась.
– Пойдемте за мной, – пригласила она и направилась к той улочке, откуда совсем недавно спустился экипаж, привезший женщин на площадь.
Кассандра махнула рукой, подзывая Полли, и дождавшись женщину, забрала у нее из рук саквояж и, подхватив под руку, повела ее вслед за цыганкой.
– Куда мы идем, дорогая? – спросила Полли.
– Мы идем к цыганскому барону. Я показала женщине подковку, полученную мной в Малаге, и та сразу согласилась отвести нас к барону. Старая цыганка сказала, что подковка – знак, и тому, у кого он находится, помогают все цыгане в городах Испании.
– Дай Бог, что это так, – с сомнением сказала Полли, и Кассандра услышала, как ее старшая подруга подумала о том, что выбора у них все равно нет. Деньги кончились, они в чужой стране, и теперь любая помощь была бы очень кстати.
– Все будет хорошо, тетушка, – твердо сказала девушка, почему-то она не сомневалась в этом.
Цыганка поднималась по узким улочкам, иногда оглядываясь на спешащих за ней женщин. Кассандра поняла, что они вернулись в тот сказочный район, где люди жили в пещерах, вырубленных в белых склонах огромной горы. Цыганка остановилась около одной из пещер и подождала спутниц.
– Постойте здесь, я предупрежу Диего, что вы хотите его видеть, – велела она и вошла в пещеру.
Кассандра огляделась по сторонам. Множество дверей, закрывающих входы в пещеры, выходило на дорогу, но еще больше их было на склонах горы, возвышающихся над улицей, к ним вели узенькие тропинки ступенек, вырубленных в камне. За спиной девушки стукнула дверь, она обернулась и увидела невысокого широкоплечего цыгана с умным волевым лицом. В шапке черных кудрей и густой бороде барона блестели седые пряди, но на руках и плечах бугрились мускулы, а на лице еще не было морщин.
– Кто вы и чего хотите? – спросил он по-испански.
Привычные властные интонации в его речи убедили Кассандру, что перед ней именно тот человек, кого она искала. Девушка достала из кармана подкову и протянула ее мужчине. Он, повертев талисман в руках, вернул его Кассандре и поклонился.
– Чем я могу помочь вам? – спросил он, переходя на цыганский язык.
– Меня зовут Кассандра, у меня здесь личное дело, о котором я пока не хочу говорить, нам с тетушкой нужно где-то жить и что-то есть, – объяснила девушка на том же языке. – Я могу гадать, если это может оплатить наше проживание.
Барон посмотрел на нее, внимательно вглядываясь в черты лица, и Кассандра вдруг услышала, что он, волнуясь, спрашивает себя, неужели перед ним внучка старой Кассандры и дочь Каэтаны.
– Вы знали мою мать? – выпалила она, забыв об осторожности.
– А как ее звали? – недоверчиво спросил мужчина.
– Каэтана! – выдохнула девушка.
Мужчина замолчал, и волна горьких воспоминаний поднялась в его душе, рассказывая Кассандре, слышавшей его мысли, о его безответной любви. О том, как он обожал Каэтану, ходил за ней, оберегая и защищая, а та влюбилась в герцога, годящегося ей в отцы, и когда тот приревновал ее к собственному сыну, сбежала беременная, спустившись по простыням через окно, и ночью примчалась к своей матери. И он, Диего, простив все обиды, сам переправлял обеих женщин на корабль, идущий в Италию.
– Значит, она назвала тебя в честь бабушки, другой Кассандры в нашем городе с тех пор не было, – разглядывая девушку, заметил барон. – Ты не похожа на мать, хотя тоже красивая. Но если ты гадаешь, как бабушка, то деньги потекут к тебе рекой. Ваша пещера уже восемнадцать лет как закрыта, но я изредка посылаю женщин наводить там порядок, так что можешь взять ключи и подниматься.
Он повернулся к женщине, которая привела их сюда, та, тихо выйдя из пещеры, стояла за спиной барона.
– Хуана, принеси ключ от пещеры Кассандры и проводи женщин туда. Дай им еды и помоги устроиться, – велел он. Когда та молча вернулась в пещеру, он, что-то взвесив, предложил: – Ты можешь гадать на площади около собора, моя жена там старшая над женщинами, она найдет тебе клиентов.
– Спасибо, я согласна, – обрадовалась Кассандра, – только мне нужно платье, как у ваших женщин.
– Это не проблема, вечером тебе его принесут, – пообещал Диего.
Появилась Хуана с ключом и большой корзинкой в руках. Из корзинки, закрытой виноградными листьями, торчало горлышко глиняного кувшина.
– Пойдемте, – предложила она и пошла вперед.
Пройдя пару минут по дороге, женщина свернула на чуть заметную лесенку, на разрушенных ступенях которой буйно росла сорная трава.
– Ступени сами очистите, – сказала Хуана, поднимаясь вверх.
– Конечно, – подтвердила Кассандра и перевела Полли то, что сказала женщина.
Еще через минуту они оказались на маленькой площадке, выдолбленной в склоне горы, перед выгоревшей на солнце старой дверью. Хуана вставила большой чугунный ключ в замочную скважину и легко повернула его в замке. Дверь открылась. Женщина вошла первой, за ней шагнула Кассандра, за которой осторожно протиснулась Полли.
В пещере было тепло, но не жарко, не было ни затхлого запаха, ни сырости. Хуана, чиркая кремнем около большого очага, пыталась зажечь огонь. Наконец, ей это удалось, и женщина, запалив лучину, зажгла толстую свечу в позеленевшем медном подсвечнике, стоявшем на столе. Огонь заплясал причудливыми тенями на стенах пещеры, и Кассандра с удивлением увидела в одной из стен арку.
– А там что? – спросила она, указывая на темную арку.
– Спальня, – пожав плечами, ответила Хуана. – Здесь две комнаты, у нас с Диего – пять, в других пещерах есть три-четыре. А что, вы не знали?
– Мама не рассказывала мне про пещеру, а бабушка давно умерла, – нашлась Кассандра.
– Понятно, – кивнула Хуана, – располагайтесь и отдыхайте. В корзинке еда, за водой тебе придется идти к колодцу, он чуть выше по улице. Вечером я принесу тебе платье, а завтра утром пришлю за тобой дочку, Диего сказал, что ты теперь будешь работать с нами.
– Спасибо, я с радостью, – улыбнулась Кассандра и удовольствием отметила, что ревнивые мысли уходят из головы Хуаны, она все-таки смогла убедить женщину в том, что готова работать так же, как все они.
Хуана улыбнулась в ответ и ушла. Девушка, передав Полли корзинку, взяла стоящий возле очага большой глиняный кувшин и отправилась за водой. Колодец она нашла быстро. Сложенный из больших белых камней, он был украшен красивой крышей, покрытой ярко-рыжей черепицей. Возле него, весело болтая, стояли цыганки в пестрых нарядах. Они с удивлением посмотрели на девушку в европейском платье и соломенной шляпке.
«Это – цыганский квартал, – поняла Кассандра, – я здесь одна в таком наряде».
Она подошла к колодцу, гордо вздернула голову и по-цыгански поздоровалась с женщинами. Они расступились, пропуская ее к воде, и даже помогли крутить тяжелый ворот, поднимающий на позеленевшей цепи кованое ведро. Кассандра поблагодарила, аккуратно перелила воду в горлышко кувшина и отправилась в обратный путь. На пороге пещеры ее встретила повеселевшая Полли.
– Здесь в очаге есть жаровня, в шкафу есть котелки и чайник. А в спальне стоят два топчана. Правда, пока на них только охапки сена, но мы можем постелить свои плащи и отлично выспаться, – сообщила она.
– Вот и отлично, тетушка, – поддержала женщину Кассандра, – теперь у нас есть крыша над головой, а завтра я начну зарабатывать деньги, скоро все наладится.
– А как же герцог Молибра? Ты будешь искать с ним встречи? – забеспокоилась Полли.
– Я пока еще не приняла решения. Наверное, сначала попробую узнать о нем побольше, а потом решу, – ответила девушка.
– Как знаешь, дорогая, – согласилась Полли, за три месяца уверовавшая, что ее девочка необыкновенно умна и все всегда делает правильно.
Они сели за стол у горящего очага. Хуана кроме кувшина с красным вином положила в корзинку половинку румяного хлеба, большой кусок вяленого мяса и с десяток круглых оранжевых апельсинов.
– Ну вот, тетушка, вы и вернулись к тому, от чего уехали, – пошутила Кассандра, очищая душистую корочку с одного из них.
– И кто бы мог подумать, что, проплыв по морю половину мира, я снова буду держать в руках апельсины, как у Ковент-Гарден, – поддержала ее Полли.
Женщины переглянулись и засмеялись. Новая страна больше не пугала Полли, и она целиком положилась на свою умную девочку.
Кассандра встала с высокого резного стула черного дерева и, разминая уставшие плечи, прошлась по комнате. Вот уже месяц, как она начала гадать в Гранаде, и оглушительная слава, настигшая ее через пару недель после начала работы, привела к ней множество желающих узнать свое будущее. Они стояли в длинной очереди возле маленького домика в мавританском квартале, где она теперь снимала специальную комнату для приема людей, а юная Лурдес, дочка Хуаны и Диего, пропускала желающих по одному и забирала у них плату за гадание.
Сегодня людей было так много, что силы Кассандры совсем кончились. Она чувствовала себя такой усталой, что не представляла, как дойдет по крутым улочкам вверх до своей пещеры. Если бы не тетушка, девушка ни за что бы не пошла сегодня домой, а осталась бы здесь, упав на низкий мавританский диван с множеством подушек, устроенный в дальнем углу комнаты.
Она больше не носила европейское платье, да и костюм, принесенный ей Хуаной на первое время, девушка надевала только первую неделю. Золото, посыпавшееся на самую знаменитую гадалку Гранады, которой она теперь считалась, принесло с собой и новый облик. Теперь на ней была роскошная алая шелковая юбка с множеством воланов, ярусами спадающими от тонкой талии, белая блузка с открытыми плечами и длинными широкими рукавами, поверх которой был надет узкий черный атласный жилет со шнуровкой. Руки, шею и уши девушки украшало массивное цыганское золото. Этот наряд ей безумно нравился, она знала, что когда-то носила такой же и была счастлива. Может быть, это было связано с тем загадочным мужчиной с синими глазами, который, всплыв однажды в ее памяти, больше не напоминал о себе. Кассандре так хотелось снова увидеть его лицо и услышать почти знакомую мелодию. Поэтому она суеверно не снимала наряд и на работе, и в своей пещере, только добавляла к нему высокий гребень и мантилью, выходя на улицу.
Кассандра глянула на себя в зеркало и взяла с подоконника мантилью. Пора было собираться домой. Но в коридоре зазвенел голосок Лурдес, девочка пыталась остановить нового посетителя. По-видимому, это ей не удалось. Тяжелые мужские шаги протопали по коридору, и дверь распахнулась. На пороге стоял седой, одетый в черное мужчина сурового и воинственного вида. Он молча посмотрел на Кассандру, та спокойно выдержала его взгляд и вежливо спросила по-испански:
– Что вам угодно, сеньор?
– Я хочу, чтобы вы поехали со мной в один дом и погадали больному человеку, – жестко сказал незнакомец.
– Я не езжу по домам, люди приходят ко мне сюда, – возразила Кассандра, – к тому же, на сегодня я прием закончила. Я не могу сейчас гадать, мои силы ушли, я должна отдохнуть.
– У меня приказ, я не могу вернуться без вас, – парировал посетитель, сделав шаг к девушке, – я привезу вас в замок, а будет это добровольно или по принуждению – выбирайте сами.
Он бросил на стол большой бархатный кошелек, зазвеневший при падении.
– Здесь пятьсот реалов, получите столько же после того, как предскажете будущее моему хозяину.
– А если я откажусь? – полюбопытствовала Кассандра, взвешивая кошелек на руке.
– Просто я увезу вас силой, но деньги все равно будут ваши, – пожал плечами незнакомец. – У меня отряд из пятнадцати вооруженных всадников, цыгане не смогут вас отбить, да в этом и нет нужды. Я доставлю вас домой через три часа.
– Почему через три? – удивилась девушка.
– Час в одну сторону, до замка, и обратно, и часа вам должно хватить на беседу с хозяином. Поехали, время не ждет.
Он двинулся к девушке, собираясь взять ее за руку.
– Не беспокойтесь, я пойду сама, – спокойно отказалась та. – Как называется замок, куда мы едем, и как имя хозяина?
– Замок называется Монте-Оро, а моего хозяина зовут герцог Молибра, – сообщил мужчина и замер в дверях, ожидая девушку.
– Лурдес, отнеси деньги Полли, а своему отцу скажи, что я уехала со слугами герцога Молибра в его замок Монте-Оро и должна вернуться до полуночи. Ты все поняла? – переспросила Кассандра.
– Да, сестрица, – кивнула девочка и, схватив бархатный кошелек, выбежала из комнаты.
