Текст книги "Подруги в поиске (СИ)"
Автор книги: Татьяна Арутюнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– В эту квартиру он водил всяких девиц, – с горечью в голосе сообщила гостья.
– Знакомая картина, – посочувствовала Татьяна. – В нашем городе он тоже имеет квартиру, в которую водит женщин.
– Уже не имеет. Он там больше не живёт. Её у него отобрали.
– Как отобрали? Кто?
– Банки. Вы всё поймёте, когда я расскажу до конца историю о старом паспорте. Немного погодя нас стали доставать сотрудники нескольких банков, в которых он умудрился взять несколько потребительских кредитов по этому старому паспорту. Сразу после этого он сделал заявление в милицию о том, что его потерял. Получив новый паспорт, продал квартиру. Моим родителям пришлось отбиваться от банков, ведь погашать кредиты он не стал. К тому же банки его долго не могли найти. Родители вынуждены были вместе с сотрудниками милиции и служащими банков просматривать записи камер видеонаблюдения за те дни, когда были взяты кредиты. На всех записях был не кто-то, воспользовавшийся его паспортом, а он сам. Родителям пришлось оформлять документы о моей недееспособности, так как я находилась уже в коме на момент получения кредитов, но продолжала быть его официальной женой.
– А почему тогда он гуляет на свободе?
– А вы откуда знаете, что он не арестован? – с подозрением спросила Инга.
– Да он достал меня! Уже всем соседям запудрил мозги, что я ношу его ребёнка! Даже умудрился ночевать на лестничной площадке, чтобы вызвать их жалость!
– А вы знаете, мне новые хозяева его квартиры рассказали, что жильё им продал какой-то банк, а хозяин на свободе под подпиской о не выезде ждёт суда и ищет дополнительные средства расплатиться с банками.
– Так вот, почему он снова воспылал ко мне чувствами и даже к моему будущему ребёнку! – сделала вывод Татьяна.
– Да, да, подумайте десять раз, стоит ли с ним вообще общаться? – предостерегла Инга. – Иначе и своего имущества лишитесь. Как я поняла, он ещё тот аферист!
– И всё-таки я не поняла, зачем вы, с таким слабым здоровьем, его ищете и не боитесь, что он вновь покусится на вашу жизнь?
– Всё очень просто, – обречённо вздохнула Инга, – я по-прежнему люблю его. Когда мне стало известно, что его нашли здесь, и он может сесть в тюрьму, я приехала, чтобы помочь Мише. Мне случайно повезло, и я выиграла крупную сумму в лотерею. Эти деньги мной не заработаны. Таких денег я боюсь. Расстанусь с ними без сожаления. Вот и решила помочь ему.
Такого финала разговора Татьяна однозначно не ожидала. Инга полчаса морочила ей голову, предостерегала от возможных непредсказуемых поступков Михаила, а оказалось, что всё это было сделано во имя её же любви к нему.
– Так вы рассчитываете на его любовь за ваши деньги?
– Я ни на что не рассчитываю. Я просто их отдам ему и уеду.
– Стоило ли становиться профессором, чтобы потом так низко опуститься и стать мошенником, – покачала головой Татьяна? – Вот и сделал своё имя!
– И не говорите! Уж прославился, так прославился!
В это время в прихожей раздался звонок. Татьяна подошла к двери и заглянула в глазок. Там стоял Миша.
– Инга, ваше счастье само плывёт вам в руки, – сказала она с иронией, – встречайте своего возлюбленного!
Инга подошла и открыла дверь. Миша смотрел на неё несколько секунд, а потом побледнел и упал, как подкошенный.
– Потащили, – предложила Татьяна, взявшись за одну руку.
– Давайте, – согласилась Инга, цепляясь за другую.
Вот так беременная женщина и женщина – инвалид дотащили этого горе-мужчину до кровати и положили на неё. Через пять минут Мишино лицо вошло в нормальный цвет. Он посмотрел на обеих женщин и затребовал в постель крепкий сладкий чай с бутербродами, не забыв при этом напомнить, что все несчастья с ним происходят исключительно из-за них – глупых непонятливых гусынь.
– Мишенька, – произнесла ласково Инга, – я привезла тебе деньги, расплатиться с банками.
Мужчина не проявил никакого восторга от её предложения, а с укором произнёс?
– Ну, хоть какая-то от тебя польза будет!
– Мне надо срочно уходить по делам, – соврала Татьяна, наблюдая за этим спектаклем. – Идёмте, я вас провожу до двери.
Законные супруги засобирались, попрощались и ушли. А Татьяна, обессиленная, бухнулась в кровать и ещё долго переваривала последние события, произошедшие с ней.
– За что судьба меня так наказала и послала мне это чудовище? Как только его земля носит?! Лучшие годы ушли на этого негодяя, а он, оказывается, даже не был мне законным мужем! Хорошо, что приехала Инга и раскрыла мне глаза. Надеюсь, больше он здесь не появится, – с надеждой вслух произнесла Татьяна и заснула.
Глава 6
Проснувшись утром, она твёрдо решила, что начнёт заниматься гимнастикой и ходить два раза в день гулять по часу, причём в любую погоду. Гимнастика ей как-то не очень давалась. Она начинала лениться, двигалась плохо, резко ухудшалось настроение. На прогулку она тоже насильно заставляла себя идти, но, когда выходила на улицу, то гуляла с удовольствием. Шла тихо, всегда о чём-то думала, смотрела по сторонам и обнаруживала, что не всё ей знакомо в родном городе. Она словно заново открывала его для себя.
– Сколько же я пропустила всего интересного, живя в режиме «дом – работа – дом», и лишь изредка забегая к подружкам на посиделки да в магазины?!
Какое-то тревожное чувство преследовало Татьяну каждый раз на улице. Она постоянно ощущала на себе чей-то взгляд. Иногда оборачивалась и смотрела в толпу прохожих. Но кого можно было в ней рассмотреть? Однажды, проходя мимо парка, она увидела за его обвалившимся звеном забора знакомый силуэт. Это был Миша, явно кого-то высматривающий. Как только он заметил появление Татьяны на тротуаре, так сразу опустил голову, резко развернулся на сто восемьдесят градусов и зашёл за дерево. Она сделала вид, что не заметила его и пошла дальше. Но неприятный осадок от этой странной встречи остался. Ей было не понятно, что он делает в её районе? Почему спрятался, когда увидел её?
Дня через два к моей подруге вновь подошла её пожилая соседка.
– Танечка, прости меня, дорогая, за прошлые мои неразумные слова. Теперь я поняла, что вы с Михаилом Филипповичем действительно уже не вместе.
– И что заставило вас это понять? – с усмешкой спросила Таня.
Соседка ехидно посмотрела на неё.
– Приходила его настоящая жена и разыскивала его. Так я, прости меня, Танечка, сказала ей правду, что Михаил вас не забывает и навещает иногда.
– А вы не забыли сказать ей, что я его к себе не впускаю?
– Ах, ну надо же, какая у меня дырявая голова! Конечно же, забыла!
– Вот видите, – пристыдила её Таня, – главную-то информацию вы ей не доложили! А женщина будет переживать и думать, что я его привечаю.
– Она и так переживать будет, ведь она ему детей не родила! А вот вы скоро Мише подарите ребёнка.
– Я не его ребёнка ношу!
– Ах, деточка, – ухмыльнулась соседка, – я достаточно пожила на белом свете, чтобы усвоить две истины: не все родные отцы признают своих детей, ни один мужчина не будет бороться за право быть отцом чужого ребёнка.
Она немного помолчала и добавила:
– Если, конечно, он не сумасшедший или не преследует какую-нибудь цель. Я и его жене сказала то же самое. Так что, Танечка, не обижайся на мои слова.
Татьяна поняла, что соседка основательно познакомилась с Ингой и, что, во избежание осложнения отношений, дискуссию надо немедленно прекратить. Поэтому вежливо попрощалась с ней и ушла.
С этого дня, выходя на улицу, моя подруга стала замечать неподалёку от своего дома, идущую на расстоянии от неё Ингу. Она всегда двигалась тем же маршрутом, что и Татьяна. Проходя мимо того места, где видела последний раз Михаила, Татьяна на всякий случай внимательно смотрела и туда. Несколько раз замечала его там.
– Интересно, что эта парочка затевает против меня? – с тревогой думала она каждый раз, когда видела их.
Однажды подруга пригласила нас с Наташей к себе в гости и рассказала о том, что Смагин и Инга следят за ней.
– Немедленно сообщи об этом своему брату – милиционеру! – посоветовала Наташа.
Я тоже стала на этом настаивать.
– Ну, что вы, девочки, это же не серьёзно! Да и что я ему скажу? Что меня преследуют Миша и его жена? Нет! Он однозначно скажет, что у меня паранойя. Я сама с ними постепенно разберусь!
Как-то раз она умышленно изменила свой привычный прогулочный маршрут. Прошла в арку одного дома, завернула за его угол и стала ждать. Из арки торопливо вышла Инга, преследовавшая её. Таня шагнула ей навстречу.
– Здравствуйте Инга!
Та не была настроена на общение и торопливо бкркнула:
– Здрасьте!
– Давайте сядем вон на ту скамейку, – предложила Татьяна, указывая рукой, – и вы расскажете, зачем за мной следите?
Инга дошла до скамейки и тяжело опустилась на неё.
– Просто я уверена, что вы обязательно встретитесь с Мишей, вот и пытаюсь поймать его рядом с вами.
– А зачем мне встречаться с ним, да ещё где-то?
– Ну, ему же, наверное, интересно, как чувствует себя мать его будущего ребёнка!
– Я ещё раз вам повторяю, это не его ребёнок!
– А он сказал, что его! – настырно глядя прямо в глаза Татьяне, произнесла Инга. – Да и соседям, зачем врать? Они тоже подтвердили, что ребёнок от Миши!
– Я ничего не понимаю, – пошла в наступление Татьяна, – вы же вместе с ним ушли от меня! Я обрадовалась, что вы, наконец – то, воссоединились и отстали от меня! Почему вы его опять ищете?
– Так получилось, что я сняла со всех своих пластиковых карточек деньги и отдала их Михаилу, как и обещала. Он деньги взял и исчез!
– Ну, и что! Вы же сами хотели просто отдать ему деньги и вернуться в Москву!
– Хотела, но не смогла. Я поняла, что он мне нужен. Я дышать без него не могу!
– Но, насильно мил не будешь!
– Я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Меня тянет к нему.
– Лучше разведитесь с ним и забудьте, как страшный сон! – посоветовала Татьяна. – Что вы в нём нашли?
– А вы? – с вызовом спросила Инга. – Вы, зачем за него выходили замуж?
– Да я-то из жалости, – ответила Таня. – А, когда поняла, что он собой представляет, то развелась с ним без сожаления. Вы что, не поняли, что он энергетический вампир? Михаил живёт по принципу: чем хуже его близким, тем лучше ему. Как вам ещё это объяснять? Он же – всеобщий, как забастовка! Ни одну юбку не пропустит! Это не вызывает в вас отвращение к нему?
– Мне уже всё равно, – слабым голосом ответила Инга. – Пусть делает, что хочет, только остаётся со мной.
Татьяна поняла, что вразумлять эту женщину бесполезно. Поэтому грозным тоном заявила:
– Если вы не прекратите меня преследовать, я напишу заявление в милицию! Оставьте меня со своим Мишей в покое.
– Я не вас преследую, – стала оправдываться Инга. – Мне нужно найти Михаила. К сожалению, я не могу вам пообещать, что больше никогда не попаду в поле вашего зрения. Отдавая ему деньги, я надеялась, что он хотя бы скажет мне спасибо, а он унизил меня. Тогда я пригрозила, что напишу заявление в милицию и сообщу, что это он вытолкнул меня с балкона. Смагин рассмеялся и заявил, что мне никто не поверит, так как свидетелей не было. А, когда ты Татьяну под трамвай толкнул? – спросила я, – разве милиционеры не были свидетелями этому? Я соврала ему, что вы тоже согласились написать заявление в милицию о его покушении на вашу жизнь и собираетесь отыскать милиционера, который вёз вас с ним в машине.
– Зачем вы снова втягиваете меня в ваши семейные дрязги? – возмутилась Таня. – Да ещё лжёте от моего имени? Он же ненормальный! От него можно чего угодно ожидать! Оставьте же меня в покое! Дайте мне доносить своего ребёнка!
Татьяна напрасно надеялась, что больше не увидит Ингу. Более того, она видела её каждый день. А однажды утром у подъезда подруга снова встретилась со своей всезнающей соседкой.
– Танечка, ты знаешь, Инга теперь снимает комнату у меня. Я решила помочь вам обеим, да и деньги за комнату мне не будут лишними. Сейчас всё так дорого!
– Вы правы, всё очень дорого! – подтвердила Таня, лишь бы отвязаться от неё.
Она пошла дальше, но соседка её остановила, взяв под руку.
– Ну, правда же, Танечка, польза от проживания Инги в моей квартире будет вам обеим. Она сможет отыскать своего мужа, а вы от него отделаетесь.
– Вы – мудрая женщина, – похвалила её Таня, высвободив свою руку, – надеюсь, всё так и будет.
Соседка, довольная собой, улыбнулась и пошла домой. Подруга моя отправилась на прогулку. Проходя мимо парка, она вновь увидела за деревом Михаила, а немного дальше, за другим деревом – Ингу. Та наблюдала за своим мужем.
– О! Такая картина маслом мне больше нравится! – обрадовалась Татьяна. – Наконец-то ты, Инга, обнаружила, где периодически обитает твоё счастье. Хоть меня перестанешь преследовать.
Теперь Татьяна была полностью уверена в том, что Инге была нужна не она, а Михаил. А вот его поведение ей было совсем не понятным.
– Что же он всё-таки задумал? – размышляла она. – Явно следит за мной. Но не целый же день он здесь находится! Наверняка изучил мой режим прогулок и только в это время появляется в парке.
На следующий день она вышла на прогулку на два часа позже. Миша был на своём месте. Инга тоже, но уже не стояла, а почти висела на дереве. Было понятно, что она находилась здесь давно. Два дня подряд Татьяна ходила гулять в другом направлении. Этот маршрут ей не нравился, но зато чувствовала она себя спокойнее и испытывала огромную радость, когда представляла Ингу с Мишей в парке, уставшими и не дождавшимися её. Правда, она не понимала, как получалось так, что она видела их обоих со стороны дороги, а Миша Ингу не замечал. Складывалось впечатление, что эта парочка сбежала из психушки.
* * *
Был прохладный октябрьский день, шёл противный дождь. Казалось, он никогда не закончится.
– Поднимайся и иди гулять! – уговаривала себя Татьяна. – Гулять надо в любую погоду!
Руки не хотели слушаться её. Она кое-как натянула колготки и сапоги, надела свитер, широкий сарафан для беременных, длинное кожаное пальто, вязаную шапочку, повязала шарф, взяла перчатки, сумочку с мобильным телефоном, зонт и нехотя отправилась на улицу. Настроение соответствовало погоде, хотелось спать. Она брела по знакомой дороге вдоль парка и уже не думала не об Инге, не об её муже. Татьяна открыла зонт и стала прикрываться им от дождя и ветра. Тротуар был залит дождём, на нём было много луж, которые она иногда обходила, а иногда шла прямо по ним, если чувствовала, что они неглубокие. В одной луже кто-то положил несколько кирпичей, чтобы можно было её перейти и не промочить ноги. Она стала осторожно переходить с одного кирпича на другой. Вдруг кто-то сильно толкнул её в сторону. Она резко шагнула вправо и вертикально полетела вниз, машинально выронив зонт, сумочку и расставив руки. Она сильно ударилась животом о край чего-то и закричала. Невыносимая боль пронизала её живот, а потом и всё тело. Силы стали покидать её. Она видела, как впереди неё идущие пожилые люди, обернулись и бросились к ней на помощь.
– Только бы не отключиться! – с надеждой подумала она. – Сейчас они мне помогут.
Безмолвное ожидание казалось вечным. Голова уже не хотела держаться, руки ослабли, тяжёлое тело и мокрое кожаное пальто тянули её вниз.
– Вот и всё! – обмякла она. – Тишина…
Она открыла глаза и безразлично смотрела в потолок. Над ней наклонилась молодая женщина в медицинском халате.
– Вы меня слышите? – спросила она Татьяну.
Ей не хотелось отвечать, она просто медленно моргнула глазами.
– Почему вы мне не отвечаете? – твердила медсестра надоедливым голосом.
Таня попыталась открыть рот, но в нём всё пересохло, губы не расклеивались.
Медсестра намотала на ложку бинт, смочила в кружке с водой, помочила ей губы.
– Как вы себя чувствуете?
– Нормально, – еле слышно ответила Татьяна.
Снова закрыла глаза и долго лежала, не о чём не думая.
Постепенно она поняла, что находится в реанимации. Начала вспоминать, почему сюда попала. Ощутила нестерпимую боль в животе и медленно потянулась к нему рукой. Живот был маленьким, почти плоским, лишь выпуклая полоска перевязочного материала на нём говорила о том, что ей сделали операцию.
– Мой мальчик! Где мой мальчик? – застонала она.
Медсестра измерила давление и вышла. Через минуту пришёл врач, спросил о самочувствии.
– Как вы уже, наверное, поняли, – начал он беседу, – вам сделали операцию. Скорая помощь привезла вас с улицы. Вы провалились в открытый канализационный люк. Какая-то супружеская пара еле вытащила вас из него. Вы получили сильный удар животом о край люка.
– Ребёнок… Что с ребёнком?! – опять заплакала Татьяна.
– Ребёнок ваш жив и находится в кувезе. Он в тяжёлом состоянии.
– Он будет жить?
– Мы делаем всё положенное, будем надеяться на лучшее.
Пришла медсестра, сделала Тане укол. Она успокоилась и заснула.
В ночную смену в реанимацию пришла медсестра, ранее работавшая во взрослом травматологическом отделении. Она узнала Татьяну, и позвонила в ординаторскую этого отделения и Наташе – её подруге в детскую травматологию. Наташа вышла в ночное дежурство. Вечером она пришла навестить Татьяну, но поговорить с ней не удалось. Таня спала. Тогда она попросила медсестру рассказать ей о ребёнке и, если можно, показать его.
– Я мало, что знаю о нём, а возможности показать его, у меня нет. В детской реанимации отдельный медицинский персонал и очень строгий санитарный режим. Вам лучше поговорить о мальчике завтра с врачом.
Наташа была вся на нервах. Она позвонила мне и рассказала ту скудную информацию, которую узнала от медицинской сестры.
– Я завтра обязательно прорвусь к малышу, – твёрдо сказала она, – сниму его на камеру мобильного телефона и покажу Татьяне, чтобы она хоть немного успокоилась. Ей ещё долго не принесут ребёнка кормить. Представляю, что делается в её душе! Ты хоть ходи осторожнее по дорогам! – предупредила она меня на прощание.
Информация о случившемся несчастье с моей подругой расстроило меня. Я сидела, обняв руками свой живот, и плакала. Таня должна была родить сына через месяц, фактически одновременно со мной. И вдруг такая беда!
– Только бы малыш выжил! – молилась я.
Утром Наташа прошла к Татьяне в палату. Она уже не спала.
– Наташа, – сразу начала Таня умолять подругу, – уговори врача показать тебе моего мальчика. Сними его на камеру мобильного телефона, я хочу посмотреть, какой он. Врач сказала, что ещё не скоро принесут его мне.
Таня была не узнаваемая, бледная, измученная.
Наташа встретилась с лечащим врачом подруги и попросила рассказать о её здоровье и о состоянии ребёнка.
– Она потеряла много крови, – сообщила врач. – Вы, наверное, знаете, что Татьяна Павловна упала в открытый канализационный люк, расположенный на дороге. Перед операцией её пришлось тщательно обрабатывать. Ведь она была вся в канализационных водах. Вы, как врач, понимаете, что значит положить её в таком виде на операционный стол! Без осложнений бы операция не обошлась. Да и ребёнку сепсис был бы обеспечен. И так много инфекции вокруг. Поэтому было потеряно драгоценное время и для здоровья матери и для ребёнка. Что касается новорожденного. Он жив, но в очень тяжёлом состоянии. Самостоятельно не дышит и не сосёт. Кормят его через зонд, ставят капельницы.
– Но есть надежда, что он будет жить?
– Мы не Боги, как и вы, – развела руками врач, – делаем всё возможное.
– Разрешите мне на него посмотреть. Пожалуйста!
– Хорошо, только наденьте стерильные халат, маску, колпак и бахилы.
Наташа переоделась во всё стерильное и пошла за врачом.
– Вот её малыш, – показала врач на кувез.
Наташа подошла поближе и посмотрела на него.
– Ему, что, не хватает кислорода?
– Почему вы так решили?
– Ну, посмотрите на цвет кожи тех двух детей и его. Он синюшный!
– Это его природный цвет кожи. Цвет кожи негроидной расы.
– А вы, случайно, не перепутали детей!
– Однозначно, нет!
Наташа вытащила из кармана мобильный телефон и сделала несколько снимков.
– Я бы не стала показывать матери фото ребёнка с трубками, – посоветовала врач.
– Она тоже врач, как и мы, и всё поймёт. Ей, главное – видеть своего ребёнка живым.
Наташа вышла в коридор и стала переваривать увиденное. Немного погодя решила позвонить мне.
– Ира, я сейчас была у Тани и видела её ребёнка.
– Ну, и как у них дела?
Она пересказала мне информацию, полученную от врача, об их здоровье, а потом спросила:
– Ты не помнишь, нам Таня ничего не говорила о национальности отца своего ребёнка.
– Не помню, кажется, не говорила. А тебе, зачем его национальность понадобилась?
– Да что-то не вяжется в моей голове, – начала она размышлять, – она говорила, что её Владимир где-то на севере охраняет секретный объект.
– Это она точно говорила, – подтвердила я.
– Но, вряд ли на эту работу наняли бы негра!
– А причём тут негр?!
– У Тани родился чернокожий ребёнок.
– Что-о-о? Этого не может быть! – чуть ли не в истерике завопила я и в момент вспомнила, что у наших детей, похоже, один отец. Не может такого быть, чтобы…
И тут я замолчала и вспомнила историю рождения внука Нины Васильевны. К тому же в нашем городе за весь год, а иногда и за несколько лет подряд, не возможно было встретить на улице чернокожего человека.
– Получается, её возлюбленный никакой не Владимир, а Сергей Вавилов!. А это значит, что и мой Владимир тоже не Владимир, а Сергей.
– Ира, Ира, ты, что молчишь? – услышала я в трубке голос Наталии.
– Что? – опомнилась я.
– Я сделала несколько снимков её мальчика на свой мобильный телефон. Мне показать их Татьяне или нет?
– Наташа, – угасшим голосом промямлила я, – приходи ко мне, здесь на месте решим, как тебе поступать дальше. Пока не знаю, что тебе ответить.
– Я сегодня вторые сутки на ногах после ночного дежурства. А завтра к тебе приду.
Теперь у меня было время, как следует обдумать всё сказанное Наташей. Мысли метались в голове. Я представила себе, как Таня выписывается из больницы домой со своим мальчиком, а немного погодя, рожаю и я.
– Скорее всего, у моего ребёнка будет такой же цвет кожи, как у её сына. Скрыть тот факт, что у наших детей один отец, уже не получится.
Но я очень дорожила нашей дружбой с ней. И хотела её сохранить. Мы с Таней не виноваты в том, что Владимир или Сергей морочил нам головы одновременно. Таня всей душой была настроена на создание семьи с ним. Я тоже хотела бы иметь полноценную семью с отцом моего ребёнка. Однако, когда поняла, что мы рассчитываем на одного и того же мужчину, то почти сразу мысленно отказалась от него. Кроме того, я была уверена в том, что он не достанется ни одной из нас. Я стала считать, что он – «перекати поле». Сейчас в моей голове родился спасительный план. Я решила убедить Наташу не показывать Татьяне фотографии её ребёнка. Расчёт был прост. Мне нужно было дождаться моих родов и посмотреть на своего малыша. Возможно, мои гены сильнее генов Владимира, и мой долгожданный малыш появился бы на свет со светлой кожей. Тогда не надо будет ничего изобретать для того, чтобы сохранить нашу дружбу с Таней. А уж Владимир и сам не захочет афишировать наше знакомство. Таким образом, никто не узнает, что мальчик мой рождён от него. Вот только, как объяснить Наташе, по какой причине не надо показывать Тане фотографии её ребёнка, я придумать никак не могла.
– Ладно, – решила я, – сначала посмотрю на него, а потом определюсь с причиной.
Я сходила в магазин, купила фруктов, молока, сладостей, чай, сдобных булочек, сливочного масла, натушила дома картошки с большим количеством мяса и отправилась в роддом навестить подругу. К ней меня не пропустили. В температурном листе справочного бюро было написано, что состояние у неё средней тяжести и повышена температура. Она всё ещё находилась в реанимации. Я написала подруге записку.
– Танечка, выздоравливай быстрее. Хорошо ешь, не падай духом. Всё будет нормально. Напиши, надо ли сообщить твоим родителям о том, что ты находишься в больнице. Держи хвост пистолетом, подруга!
Передатчица забрала продукты, записку и отнесла Тане. Я как раз удачно пришла ко времени беседы с лечащим врачом.
– Ребёнок Татьяны Павловны находится в тяжёлом состоянии, – сообщила врач, – улучшения пока не наблюдается. К сожалению, много потерял в весе. Самостоятельно мальчик по – прежнему не дышит.
У меня сжалось всё внутри. Дурнота подступила к горлу.
– Вам плохо? – спросила врач, глядя на моё побледневшее лицо.
– Немного, – ответила я, – сейчас всё пройдёт.
– Беременные женщины слишком впечатлительны, именно поэтому мне не хотелось вам рассказывать о состоянии здоровья новорожденного. Положите голову на стол и посидите так немного.
Она начала беседу с другой женщиной. Я опустила голову на свои руки, лежащие поверх стола. Минут через пятнадцать мне стало легче. Вскоре передатчица принесла мне записку от Татьяны. Она писала:
– Девочки, не волнуйтесь, мой хвост торчит пистолетом выше некуда. Не могу дождаться, когда увижу своего сладкого мальчика. Только бы всё было хорошо! Спасибо за передачу. Обещаю, что съем всё. Иришка, ходи по дорогам осторожно. Папу и маму беспокоить не надо, пусть спокойно принимают процедуры.
– Слава Богу! Не упала духом, значит, скоро пойдёт на поправку.
