Текст книги "Подруги в поиске (СИ)"

Автор книги: Татьяна Арутюнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Красивое название, наверное, город со старинной архитектурой, – предположила я.

Глава 11

Утром первым делом я набрала номер Татьяны, сообщила ей о встрече с Михаилом в аэропорту и о том, что он живёт и работает в Москве.

– Ира, ты ошиблась! – уверенно заявила подруга. – Вчера, часа через два после вашего отъезда в аэропорт, мы с папой решили погулять во дворе с Нилом. Минут через десять после того, как мы вышли из дома, появился Миша. Он всё время открыто наблюдал за нами, стоя у соседнего подъезда. Гуляли мы минут сорок. Он не имел возможности попасть на ваш рейс.

– Таня, он дал мне свою визитную карточку с фотографией. Сергей по этой фотографии признал в нём того мужика из парка. Так что я не могла ошибиться. Смагин сам первым ко мне подошёл поговорить.

– Ты пугаешь меня, подруга! – с дрожью в голосе произнесла она.

– Таня, ты запиши телефоны Михаила, пусть Игорь разберётся со всем этим.

И я продиктовала подруге телефоны Смагина и название университета, в котором он преподаёт.

Владимир выпросил у брата его машину на время нашего пребывания в Москве.

Когда все взрослые ушли на работу, а детей отвели в детский сад, мы спокойно собрались, сели в автомобиль и отправились в Старую Купавну.

– Илья посоветовал ехать по Носовихинскому шоссе, – сказал Владимир, – на Горьковском шоссе много гаишников. Это будет немножко дальше, но зато спокойнее.

Мы долго ехали по МКАД, прежде чем свернули на нужное нам шоссе. Владимир всю дорогу восхищался:

– Надо же, не был здесь лет пять, а каким стал красивым Реутов!

Немного погодя он уже восхищался городом Железнодорожным, который стал вообще не узнаваемым!

– Когда только успели всё застроить? Расцветает Подмосковье!

– А Старая Купавна далеко находится от Москвы? – поинтересовалась я.

– Не очень. Через полчаса приедем.

Мне было интересно смотреть по сторонам. Особенно мне нравилось рассматривать частные дома и коттеджи.

– Ну, вот и поворот на Старую Купавну! – сообщил Владимир.

Мы проехали мост через речку Купавинку и оказались в малоэтажном городке, больше похожем на деревню.

Вскоре машина остановилась перед пятиэтажным домом на улице Матросова.

– Приехали, – сообщил муж.

Володя взял ребёнка на руки, и мы пошли к его бабушке. Она жила одна в трёхкомнатной квартире. В ней было светло, чисто и уютно. Бабушка напекла вкуснейших пирогов с жареной капустой, морковью, яблоками, наварила изумительного борща и компота. Сладкие пироги с морковью я ела впервые, и они показались мне очень вкусными. Эта простая замечательная пища приподняла нам настроение. К тому же у нас была теперь отдельная комната. Я покормила сына, искупала его, поменяла подгузники, а потом все втроём бухнулись спать. На нашем сонном состоянии сказывалась семичасовая разница во времени между Москвой и моим родным городом. Спали мы долго и с удовольствием. Сквозь сон я слышала, как плакал Андрейка, а бабушка его кормила смесью и укачивала. Проснулись мы с розовыми щеками и счастливые. Надо сказать, что в Старой Купавне воздух намного чище, чем в Москве. Дышится легко и свободно.

За ужином я спросила бабушку Владимира:

– А вы не хотите продать свою квартиру и купить однокомнатную в Москве, поближе к родным?

– Что, не понравилась тебе наша Купавна? – сразу спросила она. – Мы, купавинцы, здесь все, как родные. Особенно моё поколение и чуть помладше. Мы же работали на фармацевтическом заводе «Акрихин» в военное время на оборонку, и потом. Здесь мои подруги живут, муж мой здесь похоронен. Разве я могу предать их? Люди здесь особенные, добрые и порядочные. А городок наш в советские времена был очень даже ухоженным. А потом за деньги, вырученные от продажи моей трёхкомнатной квартиры, в Москве даже однокомнатную квартиру не купить. Я её завещала твоему мужу.

Я удивилась вслух тому, что бабушки и дедушки свои квартиры завещают моему мужу. В моём городе он уже получил одну квартиру по завещанию.

– За какую такую провинность Илья остаётся обделённым? – спросила я мужа.

– Ничего себе обделённым! Скоро их «хрущёвку» снесут, а его семье и моим родителям дадут отдельные квартиры.

– Ну, тогда это справедливо, – согласилась я.

Оказавшись в Подмосковье, я вспомнила, что давно не общалась со своей третьей подругой, живущей в Москве. Той самой, с которой мы летали отдыхать в Грецию. И позвонила ей.

– Алло, Ирочка! – радостно ответила она. – Наконец-то ты вспомнила обо мне!

– А-г-а! – язвительно начала я. – Я хоть вспомнила о тебе, а ты, похоже, совсем о нас с девчонками забыла. Хочешь, я приеду к тебе в гости со своим мужем и сыном?

– Ты, случайно, не шутишь?! Когда это ты успела обзавестись сыном и мужем? Ты сама сына родила?

– Вот такая ты «незамечательная» подруга! – пошутила я. – Даже не заметила в Греции, что у меня уже живот на нос лезет!

– Ты собираешься лететь в Москву?

– Да мы с семьёй уже прилетели.

– Здорово! Только знаешь, у меня сейчас изменился адрес. Мы с мужем продали свою квартиру в Москве и купили себе коттедж с участком земли в небольшом подмосковном городе Старая Купавна.

– Да ладно! – изумлённо вскричала я.

– Ира, поверь, здесь жить лучше, чем в Москве! – стала оправдываться подруга.

– Ты не поверишь, – задыхаясь от радости, перебила её я, – но сейчас мы тоже находимся в Старой Купавне!

– А что вы здесь делаете?

– Гостим у бабушки моего мужа.

– Тогда записывай мой адрес, и милости просим к шести часам вечера к нам! Вы на машине, или за вами приехать?

– На машине, вечером будем.

Пересказав Володе, разговор с подругой, я предложила сходить в магазин или на рынок и купить, как у нас – подруг принято, алкогольные напитки и какие-нибудь угощения. Ассортимент вин, коньяков, кондитерских изделий и других продуктов здесь оказался очень скудным, и нам пришлось довольствоваться тем, что есть. Бабушка предложила оставить Андрейку с ней, но я не могла не показать его Свете. Ведь мой сын – это моя долгожданная радость и гордость. Мне хотелось, чтобы подруга порадовалась за меня. Втроём мы тронулись в путь и очень быстро прибыли по нужному адресу.

– Мне такой дом никогда не иметь! – вздохнув, произнесла я, когда машина остановилась у его ворот.

– Почему ты так уверена в этом? Для нас с тобой это раз плюнуть.

Я ничего не ответила, зная, как часто заносит мужчин. Много обещают, но ничего не делают или не могут сделать.

Нам навстречу вышла Света, поприветствовала нас, взяла из моих рук Андрея и прижала к себе.

– Если бы ты знала, – восторженно воскликнула она, – как я за тебя рада, и как счастлива, видеть вас у себя!

Мы прошли внутрь дома, разделись и сели на диван. Андрей мирно посапывал в переносном раскладном детском кресле. В гостиной уже был накрыт стол.

– А мы, как у нас принято было, тоже кое-что с собой принесли, правда из местных магазинов, – сообщила я, протягивая подруге полные пакеты.

Она взяла их и улыбнулась:

– Знаешь, мне так не хватает наших девичьих посиделок. Я даже согласилась бы послушать болтовню Наташи с Татьяной на их надоедливые медицинские темы, лишь бы побыть всем вместе.

– Ностальгируешь?

– Ещё как! И чем больше проходит времени с момента нашей разлуки, тем сильнее я тоскую по тем временам и по вас.

В дверь вошёл Виталий – муж Светы, вернувшийся с работы. – Он поздоровался с нами, познакомился с моим мужем и произнёс, обращаясь ко мне:

– Я, честно говоря, не сразу поверил, что ты с мужем и с сыном находишься в Старой Купавне. Невероятное совпадение! Ну, показывай своего сынишку!

– А вот, гляди, – указала я пальцем на креслице, стоящее на другом диване.

– Настоящий мужик! – восторженно прошептал Виталий.

– А где ваши детки?

– Они живут у бабушки с дедушкой, – пояснила Света. – Свекровь серьёзно занялась их образованием и воспитанием. Наши дети обучаются в гимназии с математическим уклоном и изучением иностранных языков. В пятницу вечером Виталий привозит их сюда, а в понедельник утром отвозит в гимназию. В остальные дни бабушка их забирает из гимназии после обеда, а утром приводит в неё.

Мы сели за стол. Выпили за знакомство с моим мужем, затем за рождение нашего сына. Тостов было произнесено много, закуска оказалась очень вкусной, настроение весёлым.

– Ты расскажи нам, как там Татьяна с Натальей поживают, – попросила Светлана, – что у них нового?

Я рассказала всё, что произошло в нашей с подругами жизни, с момента моего возвращения домой из Греции. О том, как познакомилась в самолёте с Ниной Васильевной, о рождении от её сына Сергея чернокожих сыновей у Татьяны и Даши, о преследовании Татьяны её бывшим мужем и женой Михаила. О том, что брак Татьяны со Смагиным был незаконным. Затем рассказала о странной встрече с Мишей в аэропорту и о том, что он дал мне свою визитку, в которой указано его место работы. Я произнесла название этого университета.

– Мой отец – проректор в этом университете, – сообщил Виталий. – Если надо, я попрошу его навести справки о вашем загадочном Мише.

Я обрадовалась этому известию. Во всяком случае, будет к кому обратиться за необходимой информацией.

Мои друзья поинтересовались, как мы познакомились с Владимиром, где и кем он работает, почему его бабушка живёт от него так далеко?

Он всё рассказал им в подробностях, кроме своей работы.

– Это запретная тема, – сообщил он, – даже для моей жены.

Ты зря выписался из своей московской квартиры, – неодобрительно произнёс Виталий, когда узнал, что мой муж жил в «хрущёвке» под снос, да ещё и в неприватизированной. – Ты мог бы получить на свою семью квартиру в Москве.

– А я и не выписывался, – возразил он.

– Так чего ты бездействуешь? Прописывай в неё свою жену, сына и получай двухкомнатную квартиру. Но сначала избавьтесь от собственного жилья в своём городе.

– Если мы продадим свои квартиры, то где будем жить?

Да не надо их продавать кому – то! – успокоил Виталий. – Вот ты, Владимир, продай своей бабушке свою квартиру по кадастровой цене, а ты, Ира, продай своей маме. Разумеется, никакие деньги вы с них брать не будете. Пусть они сразу оформят на вас завещание на ваши же квартиры, на всякий случай. А жить в них по-прежнему будете вы до получения квартиры в Москве.

Идея нам очень понравилась, и Владимир собрался завтра же ехать на переговоры со своей семьёй. Пора было возвращаться обратно к бабушке, купать и кормить нашего сына. Садиться за руль автомобиля под градусом муж не захотел.

– Да здесь пешком идти не более двадцати минут, – заверил он.

Мы попрощались и отправились в путь.

Всю дорогу я не сводила глаз с красивых частных домов и коттеджей.

– Надо же! – восхищалась я, – центр Старой Купавны с его многоквартирными домами такой невзрачный, а на окраинах, в частном секторе, такая красота! Я бы хотела иметь здесь дом. Представляешь, Володя, если нам удастся получить квартиру в Москве, то мы её приватизируем, продадим квартиры в нашем городе и купим здесь коттедж. Нет, лучше сначала продадим те квартиры, купим здесь землю и на оставшиеся деньги начнём строительство коттеджа. А, когда денег не будет хватать, то продадим московскую квартиру, временно поселимся у бабушки и достроим коттедж.

– Ну, никакой логики! – возмутился он. – Мы не будем продавать московскую квартиру, оставим её для сына.

– Но, тогда нам не хватит денег достроить коттедж!

– Хватит! Мы просто уговорим бабушку переехать в московскую квартиру, а её квартиру продать и за эти деньги достроим коттедж!

– Она не согласится жить в Москве, – сделала я вывод, вспомнив её слова о нежелании покидать Старую Купавну.

Временно пожить согласится. Потом мы заберём её жить к себе в коттедж. Так она сможет и могилку деда посещать и своих подруг. Всё равно ей скоро будет тяжело жить одной.

– Какой ты у меня умный!

Мой муж сразу заважничал:

– Я же сказал тебе, что и у нас будет такой же коттедж, а ты не поверила.

Ночью мой супруг ворочался и не спал. Я чувствовала, что он обдумывает что-то очень серьёзное, а потому не задавала ему никаких вопросов.

Утром, прежде чем вернуться за машиной к коттеджу наших друзей, он попросил меня собраться с Андрейкой, чтобы отправиться к его родителям. Я предложила ему съездить без нас, но он пояснил:

– Я буду говорить с ними в твоём присутствии. Так им будет тяжелее отказаться прописать тебя и нашего сына в квартире.

Я заволновалась:

– Не успела я с твоими родными познакомиться, а уже стала для них проблемой.

– Ничего, переживут!

Моя душа ликовала от радости. Мне было приятно, что Владимир беспокоится о нас с сыном и пытается получше обустроить нашу жизнь.

Вечером, когда его родители и брат с женой вернулись с работы, он в моём присутствии завёл с ними разговор о том, что тоже хочет прописать в квартире свою жену с ребёнком и получить квартиру в Москве. Все молчали.

– Что молчите? – спокойно спросил он.

– Ты сам до этого додумался или жена подсказала? – с нескрываемой досадой спросил отец.

Моё сердце сжалось от обиды и жалости к моему мужу. Я представила, как тяжело ему придётся отстаивать своё право прописать нас с сыном в этой квартире.

– Моей жене и в голову такое не могло придти! – жёстко ответил он. – Этого хочу я!

Все сначала сделали сердитый озабоченный вид, а потом рассмеялись.

– Да мы и сами ждали, когда вы приедете, чтобы предложить вам такой вариант!

Я обрадовалась. Причём обрадовалась уже не столько согласию, которое дали родные Владимира, сколько окончанию напряжения, пережитого мной и мужем во время этого разговора.

Теперь нам предстояло в "темпе вальса" заняться продажей наших квартир, снятием с регистрации в своём городе и регистрацией в Москве.

– Чей телефон звонит? – прислушалась свекровь.

– Мой! – бросилась я в прихожую и достала его из сумочки.

Звонила Нина Васильевна – мать Сергея Вавилова. – Я испытала приятное волнение.

– Здравствуйте, Нина Васильевна! – первой поприветствовала я свою знакомую.

– Ирочка, дорогая, здравствуй! Я так рада слышать тебя, – произнесла она слабым голосом. Серёжа мне рассказал о твоём участии и твоих подруг в его жизни. Как мир тесен! Я хотела бы увидеться с тобой сегодня. Приходите с Володей сейчас ко мне. Сможешь?

Я повернулась к мужу и спросила, сможет ли он со мной сейчас навестить маму Сергея Вавилова. Он кивнул головой.

– Уже собираемся! – весело ответила я.

– Вот и хорошо, жду!

В гости мы отправились вдвоём. Андрея оставили на попечении родственников. Дверь нам открыл представительный седовласый мужчина.

– Я так понимаю, вы Ирина? – улыбаясь, спросил он меня.

– Абсолютно точно!

– Ну, а этого шалопая я знаю, – пошутил он, приглашая движением руки нас в квартиру.

– Почему это я вдруг стал шалопаем? – возмутился мой муж с обидчивой интонацией в голосе.

– Не стал, а и был им всегда вместе с моим Сергеем. Лучше молчи, а то расскажу всё про вас Ирине!

– Всё, молчу! – согласился Владимир, проводя по губам пальцами, словно закрывает рот на молнию.

– Ирочка, – услышала я из соседней комнаты нетерпеливый голос Нины Васильевны, – проходите сюда.

Мы разделись, и я пошла к ней в комнату. Владимир тоже зашёл, поздоровался, справился о самочувствии. Нина Васильевна вежливо ответила ему и попросила разрешения остаться со мной наедине.

– Виктор, развлеки, пожалуйста, Володю, пока не придёт Сергей! – попросила она мужа.

Нина Васильевна сидела в кресле. У неё был бледный цвет кожи, осунувшееся лицо. Она похудела, но имела по-прежнему благородный вид.

– Мне обязательно нужно пошептаться с тобой, – таинственно произнесла она. – Видишь, до чего довели меня переживания, связанные с тайной рождения моего сына? Ирочка, ты обещала не рассказывать никому мою историю.

– Я помню.

– Так ты никому её не рассказала?

Я почувствовала жар во всём теле. Врать мне не хотелось, поэтому я честно созналась:

– Две мои подруги знают правду. Мы много времени потратили на поиски Даши. Поэтому мне пришлось им всё рассказать. Мои подруги – врачи. Они не выдадут вашу тайну, если это так важно для вас.

– А Таня тоже знает эту тайну? Мне Сергей рассказал о том, что стал жить с ней после развода с Дашей и, что у неё тоже родился чернокожий малыш.

– Таня – одна из этих двух подруг. Сергею мы ничего конкретного не сказали о тайне рождения его сыновей с таким цветом кожи. А предложили ему поговорить на эту тему с вами. Единственное, что он знает от нас, так это то, что в вашем роду могут рождаться дети негроидной внешности.

– Спасибо, дорогая! – облегчённо выдохнула Нина Васильевна.

Она взяла со стола какую-то очень старую фотографию и протянула мне. На ней была изображена пожилая негритянка.

– Я показала это фото мужу и сыну. Объяснила, что это наша давняя родственница. Рассказала, что у некоторых наших предков тоже рождались такие дети, но умирали в раннем возрасте. А у некоторых женщин происходили выкидыши именно чернокожих детей. Когда и от кого впервые родился чернокожий предок, никто из нашего рода не знает или не помнит. Ирочка, я так и не решилась рассказать Сергею и Виктору правду. Я побоялась, что они будут плохо ко мне относиться, если узнают её. Не известно, сколько мне осталось жить. Хочу дожить свои годы спокойно. Ты видишь, я уже наказана. Можно сказать, что это ложь во спасение.

Я взяла её руку и стала поглаживать. Сердце разрывалось, глядя на эту милую и очень слабую женщину. Сколько мук она претерпела за то, что не рассказала Виктору Феофановичу перед заключением брака, от кого рождён её сын. Ведь ясно, что это был не расчётливый обман, а стремление не навредить их отношениям. И во что это вылилось?!

– Эта тайна умрёт вместе со мной, – пообещала я Нине Васильевне. – Мои подруги тоже ничего никому не расскажут. Нина Васильевна, а где вы взяли фотографию пожилой негритянки.

– Ты не поверишь, но это настоящая прабабушка Сергея. Когда Джон покинул меня, я обнаружила забытую им книгу о Москве. В этой книге и лежала фотография его бабушки. Он очень любил её, рассказывал, какая она добрая и ласковая. Вот сейчас она мне пригодилась.

Я достала из сумочки свой мобильный телефон, и стала по очереди показывать фотографии на его экране.

– Это – Нил, – представила я Нине Васильевне её внука.

Она надела очки и стала внимательно рассматривать мальчика.

– Как мне больно оттого, что сыновья Сергея рождены и воспитываются разными женщинами, а он ни на одной не женат. Оба моих внука не имеют отца. И в этом тоже моя вина.

На её глазах появились слёзы.

– Не расстраивайтесь, – попыталась я успокоить её, – Сергей вместе с Владимиром ищут Дашу. Они обязательно найдут её, и всё у них снова будет хорошо.

– Нет, Ирочка, не будет! – уверенно произнесла Нина Васильевна. – Даша столько горя перенесла из-за нас с Сергеем, что уже не сможет с ним жить, даже, если простит его. Таня ещё сможет создать с ним семью, а Даша – уже нет!

Мы ещё долго разговаривали о Тане, Даше, внуках Нины Васильевны, о моём Андрейке. Она поинтересовалась, как я познакомилась с Владимиром. Счастлива ли я с ним?

– Нина Васильевна, а почему Виктор Феофанович назвал моего мужа шалопаем?

– О – о – о! – почти визгливо пропела она. – Тебе лучше этого не знать!

– Да что вы все от меня скрываете? Может, он сидел в тюрьме?

– Нет, в тюрьме он не сидел! – твёрдо заявила она. – Да всё это бурная юность Володи и Сергея. Ничего страшного, успокойся и не думай об этом. Шкодливыми были оба.

Я заметила, что Нина Васильевна очень устала, болезнь давала о себе знать.

– Нам пора, надо кормить сына, – словно опомнившись, произнесла я.

– Витюша! – позвала она мужа. – Подойди, пожалуйста, сюда.

Пока он шёл, Нина Васильевна попросила меня показать ему фото Нила. Я снова достала из сумочки мобильник.

– Ты что-то хотела? – спросил он, войдя в комнату.

– Посмотри на нашего Нильчика! – радостно произнесла она, показывая рукой на мой мобильный телефон.

Он взял мобильник в руки и стал рассматривать внука.

– Надо же, – промолвил он изумлённо, – неужели это ребёнок Сергея?! Как такое может быть, от белого мужчины родилось двое чернокожих мальчиков?!

– Если бы вы знали, какие его сыновья хорошенькие наяву! – с восторгом пропела я.

– Правда?

– Абсолютная, правда! Да вы и сами когда-нибудь убедитесь в этом. Приезжайте к нам в гости!

– Непременно! Как только Сергей найдёт Дашу, так мы и приедем!

Мы с мужем попрощались с родителями Сергея, и пошли домой. Самого Сергея мы так и не дождались.

Теперь нам с Владимиром предстояло провести трудную психологическую работу с его бабушкой и моей мамой. Надо было уговорить их купить наши с мужем квартиры. Сложнее всего будет убедить бабушку, ведь ей придётся лететь с нами на Дальний Восток и жить там на протяжении всего времени, пока будут оформляться документы для купли-продажи жилья. Мы не стали оставаться на ночлег в Москве, а собрали сына, сели в автомобиль и отправились в Старую Купавну.

– Сейчас мы поедем по Горьковскому шоссе, – сообщил Владимир, – так получится ближе.

Часа через полтора мы уже были на месте. Бабушка открыла нам дверь, взяла в руки Андрейку и отнесла в комнату.

– Поставить чай? – спросила она, вернувшись.

– Нет, спасибо, – ответила я.

Владимир тихонько толкнул меня локтём.

– А я с удовольствием выпью чашечку.

Бабушка отправилась в кухню.

– Я не хочу откладывать разговор на завтра, – объяснил он мне шёпотом, – сейчас за чаем всё и обсудим. Я, конечно, понимаю, что бессонная ночь бабуле обеспечена, но дело того стоит. Пусть обдумает всё в ночной тишине, а утром скажет нам своё решение.

– Идите к столу! – вскоре позвала она нас.

Мы прошли в кухню и сели за стол. На нём уже стояли вазочки с вареньем из яблок сорта «Антоновка», сахарница, маслёнка со сливочным маслом, открытая пачка сливок и нарезанный бабушкин любимый батон «Михайловский». Она заварила в чайнике чёрный листовой чай и разлила нам по чашкам. Глядя на всё это, я вспомнила своё детство и свою бабушку. Угощение показалось мне таким вкусным, что я тоже захотела выпить чаю. Намазав кусочек батона тонким слоем масла, я положила сверху на него слой ароматного яблочного варенья и принялась за чай.

– Почему я дома всегда пью чай с конфетами, пирожными, тортами, каким-то печеньем?! – подумала я. – Ведь чай с батоном, маслом и вареньем гораздо вкуснее! Всё-таки старшее поколение более рационально подходит к вопросам питания. Надо переходить на простую и здоровую пищу, а то едим всякую химию!

В комнате заплакал Андрейка, я пошла к нему. Пока я занималась его гигиеной и кормлением, Владимир вёл разговор с бабушкой. Но и потом, когда Андрей заснул, я не решилась нарушить их беседу, а просто легла спать.

– Без меня они проще найдут общий язык.

Ночью, как всегда, мне пришлось несколько раз подниматься к сыну. Я видела, что в комнате бабушки горит свет. Прасковья Васильевна обдумывала разговор с внуком и вздыхала.

Утром, после завтрака Володя поехал заправить машину бензином, а бабушка позвала меня к себе в комнату.

– Ты скажи мне, Ирочка, – это обоюдное ваше с Владимиром решение продать свои квартиры в вашем городе и перебраться жить сюда?

– Обоюдное.

– Значит, мне всё же придётся с вами лететь, – обречённо произнесла она, качая головой.

– Так это же хорошо, что вы полетите с нами! Развеетесь немного, посмотрите, как живут люди на другом конце нашей страны.

– Да я же на самолёте никогда не летала! Боюсь!

– Не бойтесь! Вам ещё понравится летать. Первый раз всем бывает страшно.

– А это правда, что вы собираетесь здесь землю покупать и строить дом? – словно не поверив внуку, спросила она меня.

– Правда.

Я рассказала ей наш с Владимиром план и предполагаемые источники средств на строительство коттеджа.

– Тогда ладно, – согласилась она, – полечу я с вами и переоформлю квартиру на себя. А продавать мне эту мою квартиру или нет, я ещё подумаю. Посмотрю, как вы жить будете, как я себя буду дальше чувствовать, и какие условия для проживания вы мне предложите потом? Впереди ещё много времени на обдумывание.

С заправочной станции вернулся Владимир. Бабушка сообщила ему, что согласна с нами лететь, но при условии, что на время её отсутствия в её квартире будут жить его родители.

– Дом этот старый, трубы водоснабжения и отопления – тоже, – пояснила она, – вдруг в них произойдёт порыв без меня. Надо, чтобы кто-то вовремя принял меры.

Мы снова поехали в Москву. Родные Владимира отпросились с работы, чтобы помочь получить согласие на мою прописку в их квартире. От каждого из них требовалось заявление. В течение двух дней разрешение было получено. Теперь необходимо было продать наши квартиры, выписаться из них и снова вернуться в Москву, чтобы прописаться и вернуть домой бабушку.

Володя уговорил родителей пожить в квартире Прасковьи Васильевны, пока она не вернётся, и съездил за авиабилетами.