Текст книги "Мертвец в подарок (СИ)"

Автор книги: Татия Суботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 4

– Все нормально?

Я кивнула, не отводя глаз от пейзажа, мелькающего за окном. Хотя, по правде говоря, смотреть было не на что – все сливалось в одно размытое, зеленое пятно. Судя по тем взглядам, какими время от времени мужчина меня одаривал, он сомневался в моей адекватности. Не хотелось выставляться еще большей дурочкой, чем уже получилось.

Хотя, какая, в общем-то, разница?! Все происходящее словно чья-то злая шутка!

Из головы никак не выходил телефонный разговор с матерью. Ее предупреждение вызвало подозрения, что она знала о случившемся больше, чем кто-либо.

– Не похоже, – вновь вклинился в мои размышления Егор. – Ничего не болит? Тебе стало хуже?

Его беспокойство и внимательность были приятны, но непонятны. Никто раньше особо не одаривал меня подобной заботой. Даже близкие. Мама держалась в стороне, а отец почти всегда дневал и ночевал на работе. Что уже говорить о чужих людях…

Да, я к такому отношению совершенно не привыкла.

И вместо нормальной благодарности испытывала недоверие и робость.

– Все нормально, – поспешила успокоить.

Егор еще больше нахмурился и выглядел недовольным.

– Не верю.

– Почему?

– Ты что-то больно тихая стала, – хмыкнул мужчина. – А это на тебя не похоже.

– Откуда тебе знать, что похоже на меня, а что – нет?

Он легкомысленно передернул плечами:

– Не знаю. Просто мне так кажется. Все время, что ты болтала без умолку, я чувствовал себя спокойнее, чем сейчас, когда ты молчишь. Это наталкивает на мысли, что удар головой оказался сильнее, чем я ожидал.

– Молчание, чтоб ты знал, мое обычное состояние, – недовольно буркнула я. – В жизни я не разговорчива. Особенно с малознакомыми людьми.

– Недавно ты вела себя совершенно иначе. Раскрепощенно даже.

Вспомнив, с какой прытью полезла обнимать его, покраснела.

– Я думала, что сплю! Это ничего не значило!

– Ну да, – легко согласился он, вот только в глазах продолжали плясать смешинки, а губы подрагивать от еле сдерживаемой улыбки.

– Ты надо мной потешаешься!

– Ничего подобного, – открыто улыбнулся мужчина и моя злость тут же испарилась. – Просто пытаюсь вернуть тебе хорошее настроение. Получается?

Глядя на его улыбку, невозможно было удержаться от ответной.

– Не знаю.

Как только первый шок прошел, я смогла начать рассуждать логически. Если же не сплю и все это не плод моего воспаленного сознания или последствие удара головой, то Егор – действительно настоящий. И более того! Живой! Пока что.

Я никогда не считалась фанатом безумных, волшебных теорий до сегодняшнего дня. Ведь единственная мысль, что казалась более-менее правдоподобной в этой ситуации была несравненно фантастическая! Скачок во времени. Каким-то образом три месяца моей жизни отмотались назад и вместо того, чтобы удачно завершить велосипедную прогулку, я чуть не задавила зайца и попала под колеса автомобиля Егора. Как именно получилось, что ноябрь превратился в август – даже думать не стоило. И почему я не вспомнила все, как только проснулась? Почему вела себя, словно и жила до этого дня в августе, а не в ноябре?

Что делать дальше, конечно же, понятия не имела. То ли вернуться в квартиру и прожить отпуск заново, то ли попытаться как-то предупредить Егора о будущей смерти.

О которой, к слову, я совершенно ничего не знала! Как же он умер? И почему не спросила тогда у матери?

Покосившись на мужчину, чуть не взвыла от отчаянья! Как же выпутаться из этой неприятности? Не могу же я одновременно предупредить Егора о предстоящей опасности и не показаться ему умалишенной?! Мужчина и так, казалось, меня всерьез не воспринимал. Да и кто поверит в подобную ересь? А с другой стороны, промолчать тоже не вариант – совесть сожрет.

– Тебя расстроил разговор с матерью?

– С чего ты взял?

– Я же не глухой.

Это замечание вновь заставило покраснеть.

– У нас сложные отношения, – попыталась не пойми зачем оправдаться.

– Просто, она так с тобой говорила, что я… А, неважно. Прости, если лезу не в свое дело.

– Все в порядке, – быстро солгала.

– Хорошо. Потерпи еще чуть-чуть, скоро уже подъедем, и доктор сможет тебя осмотреть.

Рядом с Егором оказалось на удивление спокойно, даже если брать в расчет, что он – оживший мертвец. Или, наоборот, будущий мертвец?! Тьфу! Запуталась!

Его любопытство почему-то не воспринималось, как враждебное и намеренное вторжение на мою личную территорию. Обычно, я слишком тяжело сходилась с людьми. Но вот Егор стал исключением из правил. Словно мы знакомы, как минимум, лет сто.

Разговор затих, даже толком не начавшись.

Только молчание больше не казалось зловещим, а скорее – умиротворяющим.

Вскоре Егор сбавил скорость, повернув с шоссе вправо на проселочную дорогу. Примерно через пять минут я заметила массивный каменный забор, что тянулся в обе стороны от металлических ворот, к которым мы подъехали. Мужчина притормозил и два раза коротко просигналил. Камера на тонкой ножке, примостившаяся в правом верхнем углу всей конструкции, повернулась в нашу сторону, глазок мигнул красным. Тут же ворота пришли в движение, гостеприимно распахнулись, освободив проезд, Егор вновь дал по газам. Казалось, ему не терпелось поскорее показать меня врачам. Забота или осторожность?

Широкая дорога, огороженная с двух сторон парковой зоной, вела к трехэтажному особняку, от одного вида которого у меня перехватило дыхание.

Каменная темно-серая кладка выглядела грубовато, фасад не отличался вычурностью, кое-где по стенам разросся густой плющ, будто отвоевывая территорию. Большие, овальные окна помигивали в лучах солнца, как глаза неведомого существа. Под самой крышей в нише застыли три каменные горгульи, точно увековеченные во времени немые стражи. Толстые колонны крыльца огибали плетущиеся цветы. Когда мы подъехали ближе, я смогла рассмотреть, что это белые лилии.

Да, дом явно не был построен в нашем веке, от него просто-таки веяло стариной, что только придавало месту дополнительного шарма. Раньше подобную архитектуру мне случалось видеть только в исторических фильмах.

Хоть здание, казалось, не тронул век технологий и прогресса, но все же оно не смотрелось заброшенным и угрюмым, легко угадывалась внимательная забота хозяев. Аккуратный газон ярко-зеленого сочного цвета притягивал взгляд. Кусты были забавно пострижены в грибоподобную форму. Около стен цвели алые розы.

Особняк напоминал старинное поместье, где раньше, как мне представлялось, проводила роскошные баллы интеллигенция, а холодными зимними вечерами собиралась огромная семья в тесном кругу и коротала время за беседой. Казалось, нырнув с головой в собственные фантазии, я могла даже почувствовать треск дров в камине и сладковатый запах дымка, что обязательно змеился бы над крышей.

– Пошли?

Засмотревшись, я и не заметила, как Егор остановился, вышел из машины, галантно открыв мне дверцу. Недоуменно нахмурилась на протянутую мужскую ладонь, словно на нечто из ряда вон выходящее. Немного поколебавшись, все же приняла помощь. Ноги слегка дрожали. То ли от усталости, то ли от страха. Но рядом с Егором, который продолжал крепко держать меня за руку, все тревоги уходили.

– Это не похоже на больницу.

– Верно, – согласился мужчина.

– И почему? Ты же хотел, чтобы меня осмотрел врач, – напомнила я. – Разве мы не должны были приехать в больницу?

– Я хотел, чтобы тебя осмотрел профессиональный врач. Так и будет даже не сомневайся.

Входные двери распахнулись, быстро спустившись с крыльца, к нам спешил седовласый мужчина в строгом костюме. Не старый, просто седина поначалу сбивала с толку. А вот угрюмое выражение лица незнакомца заставило меня всерьез забеспокоиться.

– Куда ты меня привез? – понизила голос до шепота. – Кто это?

– Не волнуйся, Катя, это всего лишь дворецкий.

– Егор Владимирович, – кивнул мужчина, как только приблизился. – Добро пожаловать домой.

Эта махина – дом Егора?! Ничего себе! Кто может позволить себе такое поместье? От удивления ноги перестали слушаться и если бы мужчина не поддерживал меня, то пропахать носом новую дорожку – было бы раз плюнуть.

– Спасибо. Петр Иванович, познакомьтесь, это – Катерина. Попросите Аду накрыть на стол, обедать будем в столовой.

– Но, господин, – нахмурился дворецкий.

– Катерина – наша гостья и будет так, как я сказал. Выполняйте, – ледяным тоном сказал он, утягивая меня за собой к крыльцу. – Вещи можете забрать в машине. Только с черной коробкой будьте поосторожнее. Илларион у себя?

– Все будет сделано, Егор Владимирович, – пообещал мужчина, окидывая меня мрачным взглядом, от которого стало откровенно не по себе. – Да, он с вашего отъезда почти не выходил из кабинета.

– Такя и думал.

Егор не просто мужчина, на похоронах которого я вчера лично побывала, он еще и незнакомец с не пойми каким состоянием! Почему только привез меня именно в свой дом? И каких еще сюрпризов стоит ожидать?

Если мужчине удавалось каким-то образом читать мои эмоции, как открытую книгу, то сам он оставался для меня чистейшей загадкой. И это по-настоящему нервировало.

Егор снизил темп лишь возле входной двери с причудливой ручкой, чтобы вновь проявить галантность и открыть ее передо мной, как настоящий джентльмен. Сказать честно, к такому вниманию я могла бы привыкнуть слишком быстро и легко. Только вот надо ли оно мне?!

Как только мы вошли в дом, все тревоги ушли на второй план, вытесненные великолепием, что открылось глазам. Нет, обстановка не лишала дара речи от блеска шелков, золота или изумруда. Иногда богачи именно так пытаются показать свой особый статус – выставив напоказ все самое драгоценное и блестящее. Будто бы чем дороже то, что их окружает, тем ценнее оно в глазах приходящих и тем выше уважение. Как по мне, полная ерунда. Уважение необходимо зарабатывать делами, а не кошельком. В доме Егора, наоборот, все было строго и величественно, соответственно внешнему виду особняка.

Насыщенный запах сандала кружил голову. Мебель из темно-вишневого дерева притягивала взгляд изяществом линий. Кое-где на стенах висели картины в массивных посеребренных рамках. Не особо разбираясь в живописи, даже я могла признать, что пейзажи сделаны рукой настоящего мастера. Хотелось остановиться и рассмотреть каждую деталь обстановки отдельно, но Егор вновь взял меня за руку, направляя вперед. Центром композиции оказалась царственная, широкая лестница с резными перилами, что вела на второй этаж.

– Егор! – визг прервал скоропалительную экскурсию.

Мужчина выпустил мою руку и предвкушающе заулыбался.

Обернувшись на звук, я успела лишь заметить, как девушка вылетела откуда-то из-под лестницы и, не останавливаясь, запрыгнула на мужчину, крепко оплетая его руками и ногами. Рыжие кудряшки взметнулись густым вихрем вокруг ее головы и непослушной волной осыпались на спину.

Егор даже с дыхания не сбился, легко подхватив этот хохочущий ураган.

– Ты приехал! – улыбалась девушка, осыпая поцелуями его лицо. – Я так скучала!

– Я тоже, конфетка, – поделился он, зарываясь носом в ее волосы.

От этого жеста на душе почему-то стало тошно. А возле грудины что-то тоскливо заскреблось. Наверное, именно то, что люди привыкли называть ревностью. Гадкое и определенно новое чувство для меня.

Несколько длительных минут они молча обнимались, а я не знала, куда глаза деть и как слиться со стенами, чтобы перестать чувствовать себя явно лишней на этом празднике жизни. Наконец, Егор отстранился первым, легко опуская девушку на пол.

– Кто это? – недовольно спросила она, как только перевела удивленный взгляд на меня, будто только заметила.

Мужчина нежным жестом заправил кудряшку ей за ухо и улыбнулся:

– Конфетка, познакомься, это – Катерина.

Девушка заломила тонкую бровь, скрестив руки на груди, всем своим видом выказывая недовольство. Она выглядела хрупкой, довольно симпатичной, но столь юной, что трудно было даже мысленно поставить «моего мертвеца» и рыжую в пару. Хотя, разве любовь выбирает?

– Новый трофей из экспедиции? – незнакомка казалась удивленной и разозленной одновременно, точно не могла до конца выбрать, на какой именно эмоции остановиться.

– Трофей? – выдохнула я, неуютно поежившись.

Что за странное прозвище? И почему второй человек, которого я встречаю в этом особняке, относится ко мне, как к угрозе? Или это такое специфическое гостеприимство?

– Нет, – посуровел Егор. – Не говори глупостей. Катерина наша гостья.

– Гостья?! – воодушевилась рыжая. – Самая настоящая?

– У нас нечасто бывают обычные лю… гости, – с готовностью пояснил мне мужчина, он аккуратно, но в тоже время настойчиво взял меня под локоток, уводя от девушки.

– А она здесь надолго? – мечтательно заулыбалась рыжая, пристраиваясь ко мне с другой от Егора стороны.

Как только мужчина присвоил мне статус «гостьи», девчушка расслабилась.

– Катерина плохо себя чувствует…

– Я?! – вытаращила глаза, понимая, что идея остаться в этом «странном» доме, окруженная его «странными» обитателями, больше не представляется мне столь привлекательной, как раньше.

– …и сначала я хочу показать ее Иллариону, а потом мы будем обедать. Поэтому сейчас, Настя, наша гостья не сможет уделить тебе должного внимания, а потом… Посмотрим.

– Она заболела? – рыжая нахмурилась, а потом сочувствующе похлопала меня по плечу. – Плохо. Я тоже часто болею.

– Она не болеет так, как ты, конфетка. Я сбил Катерину, когда возвращался домой.

– Я сама выскочила на дорогу!

– Парик умный, он все-все может вылечить, – деловито осадила нас девушка, улыбаясь собственным мыслям.

Егор хмыкнул, никак не прокомментировав это заявление, а моя нервозность лишь усилилась. Вдруг стало неуютно находиться в этом доме, пусть и безумно красивом, идти рядом с незнакомыми людьми к какому-то загадочному Иллариону что может «все-все» вылечить. А еще одна назойливая мысль никак не покидала голову. Что если Егор должен умереть, а я вообще не должна была и мысли допускать, чтобы влезть в это дело?

Когда мы добрались до лестницы, то вопреки моим ожиданиям не стали подниматься, а завернули вправо, огибая. Здесь оказался узкий, приземистый коридорчик. Пройдя вглубь, мы остановились у металлической двери, Егор приложил руку к странному устройству, что висело слева и по виду напоминало обычную серебристую коробочку. Механизм издал короткий писк, коробочка засветилась зеленым светом. Как только послышался щелчок замка, мужчина потянул за ручку и открыл дверь.

В нос ударил характерный «медицинский» запах: смесь дезинфицирующих средств и вонь от кварцевой лампы.

Впереди были лишь девственно белые стены коридора.

– Нет, – остановился мужчина, заступая дорогу рыжей, что пыталась пойти за нами.

– Ты остаешься здесь.

– Но, Егор! – заупрямилась она. – Ты обещал, что я смогу ходить к Парику вместе с тобой!

– Не сейчас, Настя, – покачал головой он. – Лучше пойди, помоги Аде на кухне.

– Она не любит, когда я путаюсь у нее под ногами! – пожаловалась девушка. – Я не умею готовить, ты же знаешь! Возьми меня с собой! Тебя и так долго не было! Я соскучилась!

– Настя.

И почему-то ее имя сейчас прозвучало так строго, словно предупреждение. Даже мне захотелось вжать голову в плечи, как сделала это девушка.

– Хорошо, – без тени довольства согласилась она. – Как скажешь.

Рыжая резко развернулась на пятках и рысью припустила обратно.

– Илларион не любит, когда в лабораторию входят посторонние, – повернулся он ко мне, объясняя. – А Настя слишком любопытная, обязательно что-то натворит.

– Л-лабораторию?!

Горло сдавило от ужаса. Куда я попала?

– Ну да, – подозрительно нахмурился Егор, придерживая меня, чтобы не упала, когда ноги подкосились. – Илларион – мой друг, он ученый. Я же обещал, что тебя осмотрит профессионал.

– Может, не надо? – слабо пискнула в знак протеста.

– Откуда такая паническая реакция на врачей?

Я неопределенно пожала плечами, отказываясь объяснять.

Еще около минуты мужчина терпеливо ждал ответ, но потом кивнул в знак согласия и прекратил дальнейшие расспросы. И вновь я была благодарна ему за деликатность.

– Не бойся, – попытался приободрить мужчина.

Он подхватил меня на руки, не обращая внимания на слабое возражение, и решительным шагом направился вглубь коридора. Позволив себе мимолетную слабость, я спрятала лицо, уткнувшись в плечо Егора. Древесный аромат его парфюма успокаивал, дарил тепло и ощущение уюта. Проводником этого странного путешествия был лишь монотонный гул от энергосберегающих ламп и ровное сердцебиение будущего мертвеца.

К моему величайшему сожалению Егор шел не вечно. Благодаря ему, страх хоть и не исчез полностью, но однозначно снизил градус давления. Дышать стало значительно легче.

Больше мы не прерывали затянувшегося молчания, но тишина и звуки нашего общего дыхания меня не тяготили. Наоборот, воспринимались, как своеобразная форма успокоения.

Белые стены, потолок и пол – ослепляли. А возможно, это был просто очередной трюк моего воображения. Но долго смотреть на окружающую обстановку я не могла, глаза слезились. Коридор оказался узким, пустым, по обе его стороны тянулся ряд одинаковых, безликих дверей. Тоже белых и наглухо закрытых.

Около одной из таких Егор вскоре остановился и постучал. Звук получился глухим. Обождав немного ответного отклика и не получив его, мужчина толкнул дверь и зашел в комнату, все также не выпуская меня из рук.

Нас встретило все то же белое окружение. Только на этот раз в квадратном и довольно маленьком помещении. В двух шагах пространство разделяла матовая клеенка, закрепленная под потолком и свисающая наподобие шторы.

– Я сказал, не входить в лабораторию без спроса! – донесся яростный мужской вопль из-за слабой преграды.

Егор усмехнулся и совершенно не внял предупреждению, а сделал с точностью наоборот: решительно отодвинул клеенку в сторону.

В нос ударил едкий запах: смесь химикатов и паленой шерсти.

– Какого черта! – взревел мужчина, вскакивая из-за стола.

Первое, что меня поразило – его рост.

Предположительный Илларион оказался выше совсем не низкого Егора, минимум на голову. В свободном, мятом белом халате, что почти достигал колен, мужчина казался худым, как жердь.

– А, это ты, – немного спокойнее добавил он, когда в необычно ярких синих глазах вспыхнула искра узнавания. – Приехал уже?

– Как видишь, трудоголик, – улыбнулся Егор. – Ты хоть выходил из своей конуры, пока меня не было? Знаешь, какое сегодня число?

– Важность чисел для науки явно преувеличена. Другое дело – чистота эксперимента. Некогда мне до твоих дат и прочей ерунды…

Все его движения были несуразны, угловаты, точно этот мужчина вечно спешил даже в малом: дышать, жить, думать.

Егор насмешливо заломил бровь:

– Я так и знал. Ада, небось, устала с тобой бороться и еду сюда таскать?

– Эта женщина устала?! – фыркнул Илларион. – Да, скорее ад замерзнет, чем Ада перестанет меня донимать своей заботой! Пока тебя не было, она лабораторию чуть штурмом не взяла! Невыносимая женщина.

– То-то я часто вижу, как ты пробираешься на кухню и таскаешь пирожки за спиной этой невыносимой женщины.

Илларион скорчил гримасу, открыл рот для ответа, но так и не сказал ни слова, изумленно вытаращившись на меня.

– Пополнение? – нетерпеливо прокаркал ученый охрипшим голосом и быстро направился к нам.

Егор поплотнее прижал меня к себе:

– Нет! – слишком резко отозвался он. – Это – Катерина.

Илларион остановился, недоуменно нахмурился, спрятав руки в широкие карманы халата. Переминаясь с ноги на ногу, мужчина, казалось, сгорал от странного нетерпения.

– Наша гостья, – с нажимом сказал Егор.

Ученый хмыкнул, продолжая молчать. Безумие, что ранее совершенно точно светилось в его глазах – исчезло, точно с заявлением друга он потерял ко мне весь научный интерес.

– Простая девушка, – несколько нервно и неясно зачем добавил Егор, отступая на шаг.

– Я вижу, что не лягушка, – нетерпеливо закатил глаза Илларион. – Ко мне зачем притащил?

Пауза затянулась. Я чувствовала, как напряжение сковало Егора, даже его объятья стали несколько грубыми и болезненными.

– Это – мой дом и мне решать…

– Да-да, я все понял, – поспешно махнул рукой ученый, обрывая друга на полуслове. – Ты – хозяин, тебе принимать решения и прочее бла-бла-бла, что я уже слышал. Если это все, что ты собирался сказать, то не трать мое время зря. Я на пороге научного открытия! Весь мир перевернется! Это настоящий прорыв в медицине!

Егор скрипнул зубами.

Илларион явно потерял всякую заинтересованность в нашем присутствии, отошел к стойке с непонятными, дымящимися агрегатами, колбочками, пробирками, сосредоточив на них все внимание. Казалось, он совершенно не испытывал угрызений совести по поводу хамского поведения и более того, вообще не боялся ответной реакции Егора на любой свой выпад.

Интересно. Такого представителя медицины я точно еще не встречала.

– Нам нужна твоя помощь. Катя, по моей вине попала в аварию, необходимо, чтобы ты ее осмотрел, определил, есть ли серьезные повреждения, оказал медицинскую помощь.

– Мне некогда, – буркнул мужчина. – Почему ты не отвез ее в больницу? Что за идиотская привычка тащить все домой?! Ты что, не понимаешь?!

– Как раз наоборот. Это ты не понимаешь!

По комнате просвистел ветер. Илларион пошатнулся, будто от ощутимого толчка в спину, но устоял на ногах.

– Только не надо этих твоих штучек!

– Ил! – в голосе Егора звучала такая сила, что, казалось, можно было сломаться пополам от давления.

– Ладно, – нехотя капитулировал ученый. – Давай ее на кушетку.

Даже не удостоив нас взглядом, он не оборачиваясь, продолжал осматривать колбочки и записывать что-то в большую коричневую тетрадь. Егор быстро и аккуратно опустил меня на низкую, застеленную покрывалом, кушетку в углу комнаты, и отошел.

– Извинись.

Мрачность, прозвучавшая в его приказе, сказала мне о степени сдерживаемой мужчиной злости.

– Что? – обернулся Илларион, окидывая нас насмешливым прищуром.

– Извинись, – повторил Егор с еще большим нажимом. – Перед. Нашей. Гостьей.

Слова звучали, как хлесткие удары.

Безапелляционно. Жестко. Резко.

– Извините, юная леди, что мог случайно задеть вашу ранимую душевную организацию, – сквозь зубы проговорил ученый.

Несколько долгих мгновений мужчины сверлили друг друга упорными, неприязненными взглядами, а потом игру в гляделки разорвал внезапный звонок мобильного.

Егор быстро достал телефон, глянул на дисплей и немного замялся перед тем, как ответить. Когда же приложил мобилку к уху, то даже переменился в лице.

– Я сейчас буду, – коротко ответил он после небольшой паузы, потом повернулся ко мне и неловко оправдался. – Мне срочно нужно отойти. Илларион осмотрит тебя, а потом приведет в столовую. Верно?

– Верно, – с иронией отозвался ученый.

– Не бойся, ладно?

– Ладно, – непонимающе кивнула я лишь потому, что явственно чувствовала – Егору необходим мой ответ.

Получив его, мужчина не сдержал вздох облегчения. Напоследок одарив друга предупреждающим взглядом, Егор с видимой неохотой вышел за дверь.

Илларион не обращал на меня никакого внимания довольно длительное время. Не знаю было это пять минут, десять или час, затянувшееся безразличие вперемешку с тревожным ожиданием показалось мне вечностью.

Когда ждать стало невмоготу, Илларион подошел, присев возле кушетки на корточках. Моральных сил не осталось даже на то, чтобы вздрогнуть или отодвинуться.

– Попустило? – усмехнулся мужчина.

– Что?!

– Не знаю, откуда у тебя страх, но он такой мощный, что дух вышибает, – смутно пояснил он. – А как я должен тебя осмотреть, если ты собственной тени боишься?

Он что издевался?

– Мне совсем не улыбается вновь слушать нудятину в исполнении Егора, когда он вернется и увидит, что его «гостья» в полуобморочном состоянии.

Илларион приблизился так, что я смогла разглядеть его пока еще короткую щетину и красные пятнышки в глазах от лопнувших сосудов. Видимо, Егор не зря пытался подтрунивать, ученый работал на износ.

Он охватил руками мое лицо, внимательно вглядываясь, словно мог считывать повреждения на глаз.

– Прости меня за грубость, – улыбнулся Илларион. Эта улыбка удивительным образом преобразила его, от суровости, мрачности и пренебрежения не осталось и следа. – Я иногда могу перегибать палку. Особенно в ключевой момент исследований.

– И что за исследования?

– Слышала про принцип конфиденциальности?

– Я не собираюсь болтать лишнего.

– Конечно, не собираешься, – фыркнул мужчина, с деловым видом подсчитывая мой пульс. – Кто ж тебе разрешит…

Последняя поправка прозвучала, как угроза, но я постаралась не вестись на поводу у своей паранойи. Теперь, вблизи разглядывая Иллариона, вполне понимала, что ничего страшного он мне причинить не намерен.

– Думаю, ответа я так и не дождусь?

– Даже если я и расскажу тебе, то ты ничего не поймешь.

– Ты так уверен?

За всю жизнь я столько раз побывала в больницах, слушала различные альтернативные диагнозы своему недугу, что, казалось, в некоторых медицинских моментах уже могла неплохо разбираться самостоятельно.

– Возможно, – Илларион не стал вступать в спор, – я тебе не только расскажу, но и покажу.

Он стал довольно аккуратно ощупывать мою голову, в особенности шишку на затылке. Благодаря тому, что мужчина немного сместился, я смогла отчетливее разглядеть то, что находилось за его спиной. Стойки с приборами, медицинские столики и шкафчики, штативы, колбы, клетки с белыми мышами – ничего такого, что могло повергнуть в ужас простого обывателя. Так я думала до тех пор, пока не уткнулась взглядом в шкаф, что пристроился в дальнем углу.

– Когда-нибудь, – поспешно добавил ученый.

Даже сквозь немного затемненное стекло, можно было рассмотреть разную стеклянную утварь, наполненную непонятными сгустками. Напрягши зрение, поняла, что это заспиртованные органы, части тел и даже эмбрионы на разной стадии развития.

Ужас какой.

– А пока ты на правах гостьи в этом доме и лично в моей норе, то сиди и помалкивай, пока я буду тебя осматривать.

Я пожала плечами, отводя взгляд. Еще в начале нашего разговора вполне могла обидеться на мужчину, но сейчас уже научилась приноровилась. Видимо, для Иллариона поведение «что вижу, то и пою» – привычное. С одной стороны, такие прямолинейные люди подкупают, а с другой – общаться с ними тяжеловато.

Илларион действовал с завидным спокойствием и методичностью. Измерил давление, назойливо слепил фонариком до тех пор, пока не дождался только ему ведомой реакции. Все свои манипуляции и их результат он скрупулезно записывал в маленький блокнот. Мне даже удалось изловчиться и заглянуть в него. Только в беспорядочном однообразии завитушек и резких линий, ничего не получилось разобрать. Правду говорят, что курица лапой пишет краше, чем многие эскулапы.

Сердцебиение мужчина прослушал через платье. Обнажаться не заставил и за то спасибо.

Всем своим видом он пытался показать, насколько не рад моему так не вовремя навязанному другом, обществу, но вопреки этому все необходимое выполнял осторожно, стараясь не причинить лишней боли.

Я напряглась лишь единожды, когда Иллариону пришлось взять кровь из вены для общего анализа. Боялась иголок.

– Как я и думал, – буркнул он, заканчивая обрабатывать антисептиком ссадины, – ничего смертельного. Парочка ссадин, мелкие гематомы, легкий ушиб нескольких ребер. Сотрясения мозга нет. Жить будешь.

– Спасибо.

Илларион скупо кивнул, вернувшись к стойке. Он принялся вновь перебирать колбочки и флаконы, точно делал вид, что меня в комнате резко не стало, а может, никогда и не было вовсе.

Не имея причин и желания надоедать ему, я, не мешкая, поднялась с кушетки и направилась к выходу из лаборатории.

– И куда ты собралась? – остановил недовольный возглас Иллариона.

– Поблагодарю Егора за помощь и отправлюсь домой.

Ученый хмыкнул.

– Раз уж Егор решил притащить тебя в особняк, то не отпустит… без обеда.

На мое изумление, Илларион никак не отреагировал.

– Проведу тебя в столовую, как только приведешь себя в порядок.

– Что?

– Даже панночка в гробу выглядела краше, – безэмоционально добавил мужчина. – Сомневаюсь, что обед доставит кому-нибудь удовольствие, если Ада начнет отмывать тебя прямо за столом. Я уже говорил, что это несносная женщина?

Фыркнув себе под нос и, видимо, вовсе не ожидая никакой реакции с моей стороны, Илларион указал на дверь.

– Там ванная. Иди, почисти перышки, припудри носик или как там у вас барышень это называется. Я подожду.

– Ноу меня ничего нет с собой. Даже расчески.

– Ерунда. Все необходимое найдешь в шкафчике возле зеркала. В одном из герметичных пакетов. Можешь умыться, только душ не принимай, несколько часов антисептик нельзя смывать, иначе эффект будет утерян и придется повторять процедуру заново. А ты же не хочешь, задерживаться в компании злого доктора больше, чем потребуется?!

– Зависит от того, собираешься ты меня препарировать, как лягушку или нет, – не осталась в долгу я.

– Что?! – Илларион, наконец, обернулся и выглядел он слегка ошеломленным и развеселившимся одновременно.

– Не собираешься, – самостоятельно констатировала очевидное, не обращая внимания на нахмурившегося мужчину. – Поэтому я совсем не против твоей компании.

– Осторожнее, девочка, смелость не всегда выигрышное качество. Особенно, когда не знаешь правил игры.

Я беспечно пожала плечами.

– Не собираюсь ввязываться в игры. И перестань стараться меня задеть или обидеть, – раздосадовано добавила, направляясь мимо него. – Я не говорю, что ты тоже выглядишь не краше чучела, только благодаря тактичности. Но раз настаиваешь на такого рода откровенности, то должна признать: единственным, кого этой Аде придется отмывать за столом, будешь ты.

Пока я не растеряла остатки непонятно откуда взявшейся дерзости, послала Иллариону хмурый взгляд перед тем, как скрыться в ванной. Мужчина кривился, изо всех сил борясь с приступом смеха. Стоило мне закрыть за собой дверь на щеколду, как послышался громкий хохот вперемешку с бранью.