Текст книги "Свидание в лифте (СИ)"
Автор книги: Тата Кит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21. Лёша
Формат отношений, при котором мне в лоб сказали, что спим мы временно, начал больше напрягать, чем приносить удовольствие.
По сути, между нами с Юлей ничего не изменилось. Я всё так же прихожу к ней вечером после того, как уснёт Варя. Мы трахаемся, Юля меня кормит, и на этом расходимся. Я возвращаюсь к себе сытый и удовлетворенной, но с полным ощущением, что стал проституткой, спящей за еду.
Юля избегает личные темы, переводит всё в шутку и вообще ничего не хочет рассказывать о себе. Это напрягает. Очень сильно. Если изначально было даже круто осознавать, что я нашёл ту самую, которая не парит мозги и не лезет в голову, то всего за пару недель ненапряжного секса появилось ощущение, что хоть мы и имеем полный доступ к телам друг друга, но между нашими головами при этом толстая бетонная стена. Каждый сам себе на уме. С разницей разве что в том, что, в целом, я готов рассказать Юле обо всём, о чем она может спросить. Вот только она ни о чём не спрашивает. Вообще.
Да и по Варе я, честно говоря, скучаю. Редкие разговоры с ней в лифте – наверное, то единственное светлое, что есть в наших странных отношениях с Юлей. Я вижу их с балкона вечерами играющими на детской площадке и ловлю себя на мысли, что хочу побеситься с ними, но вынужден прижать свой зад, ибо обещал Юле пореже попадаться на глаза Варе.
Так и живём: вроде, что-то и есть между нами, но всё закрыто.
А с сегодняшнего дня мне ещё и к Юле нельзя, так как у неё начались «эти», чтоб их, дни. Поэтому сегодняшним вечером я кукую в своей квартире и слушаю, как внизу смеются Варя и Юля, как обычно, весело проводя очередной вечер.
У них не изменилось ничего. Со мной или без меня. Неважно. У меня же, какого-то хрена, перевернулось всё, и я не знаю, как вернуться в привычное русло.
Сидя на диване, вспомнил про переписку Юля с тем типом. И вспомнил её уверенность в том, что я тоже с кем-то переписываюсь.
А почему бы и нет?
Какого хрена я зациклился на одной мамашке-кучеряшке? Напишу кому-нибудь.
Взял телефон, открыл соцсеть и написал первой попавшейся, которой в сети на данный момент не было. Но, стоило мне отправить ей банальное «привет», как она тут же появилась и написала мне целую, мать её, поэму с кучей вопросов о том, куда я пропал и когда к ней приеду.
Проигнорировал. Написал другой. Реакция почти та же. Слово за слово, написал ещё и своим корешам, и вот я уже еду в клуб, где всего меньше трёх недель назад частенько зависал в веселой компании после работы.
Та же музыка, девчонки, похожие одна на другую – томно смотрят мне в глаза, касаются плеч, шеи, рук, свободно садятся на колени и трутся костлявым задом о мой пах. Мёртвый сегодня пах.
– Что с тобой, Лёш? – проблеяла одна из них, пытаясь перекричать музыку. Липкими губами коснулась мочки уха, из-за чего я рефлекторно поспешил отереть эту хрень о плечо.
– Что со мной? – спросил я без интереса, поставив бутылку с пивом на её колено.
– Ты какой-то скучный сегодня. Долго не появлялся и будто совсем не соскучился, – дула она обижено губки, водя ногтем по моей щеке и шее. А затем сменила голосок с писклявого на томный. – Может, уединимся где-нибудь? В машине или в кабинке туалета, как ты любишь?
– Я это… сру дома теперь, – выронил я и посмотрел в сторону своих ног, чтобы понимать, в какую сторону можно скинуть девчонку.
– В смысле? – не поняла она, когда я поставил её на ноги и встал, оставив недопитое пиво на столике. – Ты куда, Лёш?
– Домой. Устал, – бросил я, обходя её.
Попрощался с пацанами, которые тоже оказались недовольны тем, что сегодня я сваливаю раньше обычного, и, сев в машину, поехал домой.
Откинул идиотское желание припарковать свою машину поперек Юлиной, и припарковался, как положено.
Подался вперед, обхватил руль руками и положив на них подбородок, посмотрел на давно спящую многоэтажку. Свет горел лишь в нескольких окнах. В квартире Юли свет был погашен.
Вынул из кармана куртки телефон и залез на её страницу, думая, что бы такое написать, чтобы она ответила и позвала к себе.
В сети была всего двадцать минут назад. А время уже давно перевалило за полночь.
Волна злости прокатилась по коже от понимания, что всё это время она могла переписываться с тем типом. В конце концов, что ей мешает это делать? Ничего.
Полистал нашу переписку, вспомнил самые прикольные моменты и что было после. Поджав губы, обдумал, что ей написать, но ничего кроме того, чтобы напроситься к ней в гости, не придумал.
Я: «Покормишь? Обещаю не трахать»
Отправил, но ответа не дождался даже утром. Полный игнор. Хотя в сети она с утра была.
На работу я сегодня опоздал. Тупо проспал. Оно и к лучшему. Так проще выполнять своё обещание не попадаться на глаза Варе. Иначе велика вероятность встретиться с ней в лифте, а я уже не знаю, какую придумать отговорку на её просьбу зайти к ним в гости.
После неторопливого душа надел джинсы и, налив себе чай, бездумно листал ленту соцсети. Стало скучно. Вышел на балкон, поёжился от ноябрьской прохлады и застыл, не донеся кружку с чаем до рта.
Откуда-то доносился стон. Женский. Страстный. Жаждущий.
Завис, всеми силами отгоняя мысли о том, что стоны доносятся из Юлиной квартиры.
Но сколько бы я ни крутил головой, сколько бы не пытался убедить себя в том, что стоны доносятся из других квартир, всё более чётко понимал, что стоны исходят именно из Юлиной квартиры.
Всеми силами понадеялся на то, что Юля забавляется с вибратором, но между стонами услышал мужское бормотание. Чётко и ясно.
Взгляд в ту же секунду перекрыло красной пеленой.
Не помню, куда и в какую секунду и поставил кружку с горячим чаем. Возможно, вообще сбросил с балкона. Не знаю.
Рванул к двери, чтобы выйти из квартиры и спуститься вниз, но каким-то чудом остановил себя. сжал кулаки и, не сдержавшись, ударил по дверному полотну. Этого оказалось мало.
Мысленно пытался успокоить себя тем, что мы с Юлей друг другу никто, клятв верности не было, нормальных отношений между нами тоже нет. Но тут же отбросил эти идиотские неработающие мысли, понимая, что заслуживаю хотя бы честности.
Маленькой, но, сука, честности.
Могла бы не врать про «эти» дни и честно сказать, что хочет трахаться с кем-то другим.
Я бы, конечно, нихрена не понял, но зато знал бы, что мне больше нечего ждать и не на что надеяться.
Хотя…
Так тебе, пидор, и надо!
Сам-то вчера вечером зачем в клуб ездил? Коктейли попить? Пиздобол!
С другой стороны, у меня не встал бы на другую даже под гипнозом. Потому что вся голова забита кудрявой ведьмой, которая не даёт никакой определенности в том, что между нами происходит. А я даже сам себе не могу объяснить, нахрена мне сдалась эта самая определенность? Для чего? Отношений захотел? Настоящих? Получай, мудень!
Хоть я и отошёл подальше от балкона, но стоны снизу словно специально становились всё громче.
Планку сорвало. Как был, в носках и только джинсах, я вышел из своей квартиры, подошёл к лифту и остервенело стал нажимать кнопку.
Терпения не хватило. Сорвался вниз по лестнице. Стал звонить и стучать в дверь Юлиной квартиры.
Играть в Отелло я не хотел. Мысли о том, чтобы ударить Юлю или причинить ей хоть каплю боли у меня не было. Я просто хотел посмотреть в её синие глаза и увидеть в них, наконец-то, правду.
А вот размозжить голову тому, с кем она там сейчас трахалась – хотелось очень.
Дверь открылась ровно в тот момент, когда я готов был вынести её с петель.
За порогом стоял такой же голый по пояс, как я, мудак. С той только разницей, что этот хрен был в брюках, которые даже застегнуть не успел, и какого-то лешего улыбался мне псевдоинтеллигентной улыбочкой. Типа извинялся за то, что громко ебёт… мою девушку.
Ровно в эту улыбку ему и прилетел мой кулак.
Либо я был настолько зол, либо этот гондон не ожидал, что ему может прилететь по зубам, но одного удара хватило, чтобы его отбросило в стену прихожей.
Я не стал на нём зацикливаться. Широкими резкими шагами прошёл в квартиру, ища взглядом Юлю, чтобы увидеть её глаза и поставить на всём окончательную точку.
С болью в сердце рванул в её комнату, мысленно умоляя, чтобы она не трахалась ни с кем кроме меня хотя бы в своей комнате.
Кровать оказалась заправлена и даже не помята.
На секунду стало легче дышать.
Той же широкой решительной походкой прошёл в кухню-гостиную и опешил, увидев там у дивана смутно знакомую брюнетку, которая, явно голая, прижимала одеяло к груди и ошарашенно смотрела на меня.
– Катя, закройся в какой-нибудь из комнат! – кричал идущий на меня интеллигент с окровавленным лицом.
– Ты что наделал, мудак! – взвилась эта Катя и рванула к полуголому мужику, который пытался запрятать её за свою спину. Но девка упрямо пыталась разглядеть, из какой дырки текла кровь на лице её ёбаря.
– Где Юля? – спросил я, глядя на них двоих и сжимая кулаки. Начал думать о том, что здесь была оргия.
– Какая, нахрен, Юля?! – верещала девка. – На работе она, придурок! А мы друзья её… Русик, больно? Покажи, – кудахтала она.
Ярость и красная пелена с глаз сошли так же быстро, как накатили. Волна облегчения и слабости прокатилась по всему телу.
Это не Юля. Не она. Моя девочка на работе.
Кажется, я даже улыбнулся. А, судя по лицам этих двоих, именно это я и сделал.
Посмотрел на девку и в том, во что она была завёрнута, узнал Варин плед.
Снова захотелось кому-нибудь втащить.
– Это детский плед, извращенцы, – указал я.
– Пошёл вон отсюда! – завизжала темноволосая истеричка. Мужик стоял наготове, чтобы защитить свою ненормальную курицу, которую, похоже, из-за меня не дожарил, оттого она и злая такая.
Игнорируя её вопли, я подошёл к мужику и протянул ему руку для пожатия.
– Слушай, дружище, прости. Я думал тут моя Юлька с кем-то… Сам понимаешь. Короче, сорвало башню.
Мужик несколько секунд думал, глядя на мою руку, а затем крепко пожал.
– Понимаю, – выдохнул он.
– Руки убрал! – его истеричка ударила нас по рукам и со злостью и брезгливостью отшвырнула мою кисть. Яростно сверкая на меня тёмными глазами, вновь попыталась спрятать своего бойфренда за себя. – А ты, мудак, прежде чем заявлять свои права на женщину, подарил бы ей хоть один цветочек. А то приходишь на всё готовенькое – жрёшь и трахаешься. А Юля, между прочим, девушка! Красивая и ухоженная. А не какая-то твоя очередная давалка…
– Катя, не лезь в чужие отношения, – аккуратно пытался утихомирить свою занозу мужик.
– Хочу и лезу! – вякнула та, впившись в меня ненавидящим взглядом. – Тем более, какие там, нахрен, отношения?! Он приходит сюда только для того, чтобы пожрать и потрахаться. Удобно устроился? Ничего не смущает? Да даже если бы это Юля сейчас трахалась с кем-то, то имела бы на это полное право. Ясно тебе? Потому что ты не сделал ничего, чтобы требовать от неё верности и считать своей! Ты только тратишь её время и занимаешь чужое место!
Стиснув зубы, я выслушал каждое слово, что эта истеричка выплюнула мне в лицо.
Не сказав более ни слова, вышел из квартиры, поднялся к себе, обнаружив, что даже не закрыл дверь. При желании из хаты можно было вынести всё, пока я там внизу играл в идиота.
На работу не поехал. На душе было дерьмово. В голове, непрошенной мелодией крутились слова той истерички. Не знаю, почему, но, какого-то хрена, они запали очень глубоко.
Я почувствовал настоящую вину перед Юлей. За свою выходку с её ебущимися друзьями. За то, что реально не сделал ничего для неё. А о каких-то там цветах я ни разу даже не задумался. Всё как-то само собой шло и складывалось.
И это чувство вины заставило меня убраться в квартире. Как бывало в детстве, когда точно знаешь, что накосячил и пытаешься навести порядок в своей комнате, чтобы хоть сколько-нибудь минимизировать гарантированные поджопники от родителей.
В своей уборке я увлёкся так сильно, что собрал кровать, тумбочки и даже шкаф. Короче, полностью обустроил комнату, о которой даже не вспоминал со дня переезда в эту квартиру.
Вечером, собирая инструменты, которые, кстати, я сегодня же и купил, услышал звонок в дверь. Короткий, но очень говорящий.
Говорящий о том, что мне пиздец. Прямо сейчас.
Подошёл к двери, посмотрел в глазок – хотя прекрасно понимал, кто там – и увидел Юлю. Будто видящую меня прямо через глазок и злую настолько, что даже ещё не открыв дверь, почувствовал, как крепко она схватила меня за яйца.
Глава 22. Юля
Варя скучала по Лёше. Каждый вечер она спрашивала, где он и когда к нам придёт.
Приходилось врать о том, что у него много работы, он устаёт и пока не может к нам приходить.
Дочка грустно вздыхала, убирала новые игрушки до следующего раза, надеясь на то, что Лёша одним вечером вновь придёт к нам в гости.
Мне без него тоже было скучно. Его лёгкость и живость вносили что-то новое и ясное в монотонность наших с Варей дней. Но и давать надежду на то, что наша троица всегда будет вместе, я тоже не могла. Никому. Ни себе, ни Варе, ни Лёше.
Это сейчас нам хорошо. Может, завтра тоже будет хорошо. А потом?
Не хочу.
Да и видимся мы только за ужином. Не бытовухи, не проблем, не общего семейного бюджета. Легко чувствовать себя счастливой там, где, в принципе, всё хорошо, ибо для плохого почвы попросту нет.
Сегодня вечером ко мне опять приехала Катя. Очередная трагедь – Русик не хочет лететь на какие-то там острова в отпуск, а вместо этого хочет просто снять дом загородом и отдохнуть там неделю. В общем, очередная ссора на пустом, по моему мнению, месте. Но для Кати это всё, похоже, очень серьёзно.
– Однажды ему надоест твоя концертная программа, и он уплывёт искать более тихую гавань, Кать, – сказала я ей вечером за бокалом вина после того, как мы уложили Варю спать.
– Знаешь что, он тоже любитель похлопать дверью перед моим носом. Так что не думаю, что в какой-то там тихой гавани ему будет интересно.
– Ну, ладно, тебе не тридцать два, а два раза по шестнадцать, но Руслан, мне кажется, уже хочет чего-то более серьёзного…
– И ты туда же! – недовольно фыркнула Катя и, откинувшись на спинку стула, уставилась в окно, схватив со стола свой бокал с вином.
– Куда же? – усмехнулась я, не выдержав. Драматическая пауза с гляделками в окно явно затянулась.
– Родители мне то же самое сказали.
– Мудрые люди, – повела я плечами и пригубила вина.
– Раньше надо было.
– Что?
– Раньше надо было толкать меня замуж и к детям, – подруга вновь вернула внимание столу с закусками.
– А сейчас тебе что мешает?
– Юль! – хмуро выронила она, заглянув мне в глаза. – Если я сейчас соглашусь выйти за него замуж и рожу, то меня разнесет как дирижабль. Там, по-любому, гормоны выстрелят так, что их хрен поймаешь. А нам не двадцать, как ты уже успела заметить. Нам уже за тридцать! Мы, конечно, все из себя красотки, но, давай честно, двадцатилетние мокрощелки уже дышат нам в затылок!
– Фу! – рассмеялась я, поморщившись. – Мне, вроде, никто не дышит.
– Ну, да, конечно, – фыркнула подруга и цинично добавила. – А то у твоего молоденького соседа нет таких же молоденьких подружек, готовых в любой момент сесть ему на яйца.
В груди неприятно кольнуло. Веселость куда-то улетучилась.
– Меня это не касается, – выронила я как можно равнодушно и залпом допила остатки вина в бокале.
– Мне-то не ври. Вы трахаетесь, Юль. И уже… сколько? Две недели? Тут уже не просто секс, тут уже подвязаны чувства. И что-то мне подсказывает, что чувства здесь только с твоей стороны. Иначе этот пацан уже бы хоть что-то сделал, – подруга тоже допила своё вино. – Хотя бы с Варей поиграл, игрушку ей подарил. Она весь вечер только его вспоминает, а он что? Где он?
– Это я попросила его меньше попадаться ей на глаза.
– Удобно устроился, ничего не скажешь, – повела подруга бровью.
Девичьи посиделки этим вечером как-то не задались. Мы с Юлей разошлись по спальным местам, а утром я и Варю уехали по своим делам, точно зная, что скоро явится Руслан, чтобы наладить отношения с Катей. Первые шаги к их примирению всегда делает именно он. И только поэтому я не сомневаюсь в его чувствах, а вот с тем, что у Кати в голове, разобраться не могу до сих пор.
Да что там… Я в своей голове-то разобраться не могу, хотя, вроде, всегда была с собой честна.
Я не успела доработать даже до обеда, как мне позвонила подруга.
– Этот твой пацан больной на всю голову! – кричала Катя в трубку, едва я ответила на звонок.
Кажется, я слышала слёзы в её голосе и бормотание Руслана на фоне.
– Какой пацан? Что случилось?
– Пацан, с которым ты спишь, Юль! Или у тебя их много? – её тон заставил меня ощетиниться. У меня, как у кошки, шерсть по позвоночнику поднялась и хвост распушился.
– Нормально объясни, что случилось?
– Твой, этот, псих, ворвался в квартиру, сломал Руслану нос и выбил два зуба! Это, по-твоему, нормально?! – вопила Катя в какой-то панике, будто её саму прямо сейчас режут.
– Подожди, ты что-то путаешь, Кать, – я не столько пыталась успокоить ей, сколько себя. – Лёша не мог просто так ударить Руслана. И, тем более, как ты говоришь, ворваться в квартиру. Успокойся и нормально расскажи, что случилось.
– Всё, блин, в крови! – верещала подруга.
– Дай, я поговорю, – услышала я спокойный голос Руслана, который, похоже, забрал у Кати трубку. – Привет, Юль.
– Привет. Что случилось?
– Недоразумение, – вполне спокойно ответил Руслан и, кажется, даже усмехнулся. Он точно не звучал как жертва какого-то выдуманного психа. – Мы тут с Катей… кхм… мирились в твоей квартире, – с долей смущения пояснил Руслан. – Возможно, вышло немного громко… – на этой фразе я прикрыла глаза рукой и мысленно сматерилась, понимая, что будет сказано дальше. – … А твой парень решил, что это ты тут… с кем-то… В общем, Юль, ты не злись на него. Он понял то, что понял. Но сразу извинился…
– Ага! Давай его в жопу теперь за это поцелуем! Извинился он… – ворчала фоном Катя. – Не вертись, я тебе нос заткну!
– Ты как? Нормально? – спросила я Руслана. – Может, скорую?
– Нормально, Юль. Нормально, – с улыбкой в голосе ответил он.
– Дай-ка, мне тогда свою медсестричку.
– Сейчас.
– Да?! – рявкнула в трубку подруга.
– Значит, слушай сюда, подруга, – отчеканила я строго и ударила кончиком ручки по поверхности своего рабочего стола. – Лёше не пятнадцать, а двадцать пять. Он давно уже не пацан. Договорились? – в ответ Катя лишь сопела в трубку. – Договорились? – вопросила я повторно, но уже с нажимом.
– Договорились, – буркнула она, наконец, недовольно.
– Во-вторых, я предупреждала, что однажды ты доиграешься? Предупреждала, – ответила я за неё. – Так что обижаться тебе надо не на меня. И, в-третьих, мать вашу, трахайтесь в своей квартире. Или на парковке, островах, загородных домах… Да где хотите! Только не в моей квартире. Это вам не примирительный траходром. Я там с дочкой живу.
Я выговорилась. Стало легче.
Катя долго пыхтела в трубку и молчала, а затем, наконец, с притворным спокойствием ответила:
– Это всё?
– Тебе добавка нужна? Выйди замуж и роди. Как подруга тебе советую. Сразу меньше времени на беготню волосами назад останется. И приберитесь там после себя.
– Я тебя услышала. А сейчас, извини, но мне нужно для начала залатать дырки во рту своего будущего мужа. Твой… Лёша постарался.
– Будущего кого? – услышала я ошарашенный голос Руслана за секунду до того, как подруга бросила трубку.
Весь оставшийся рабочий день прошёл в напряжении. Я сотни раз порывалась позвонить или написать Лёше, но каждый раз одёргивала себя, ожидая, когда Лёша сделает это сам.
Но в телефоне была тишина, а у меня крепло понимание того, что нам двоим нужно будет сегодня серьёзно поговорить. Поэтому, делая вид, что не замечаю ухмылочек мамы и хмурого лица папы, я оставила им Варю на всю ночь.
Было бы неплохо оставить её у родителей и уехать заниматься всю ночь сексом, но имеющиеся у меня месячные ясно давали понять, что это будет ночь серьёзных разговоров.
Хотя, если Лёша окажется импульсивен и со мной, то разговор не продлится и минуты. Наверняка, он сбежит, хлопнув дверью или уехав с парковки.
Вечером, переодевшись из рабочего в домашнее, я поднялась к Лёше. Позвонила в звонок и долго смотрела в глазок, ожидая, когда он уже откроет.
Я четко чувствовала, что он за дверью и отлично меня видит.
Не сразу, но Лёша открыл. И с таким виноватым выражением лица, что все заготовленные мной злые речи улетучились к чертовой матери.
– Я не знал, что там трахаются твои друзья, – сказал он вместо приветствия и с опаской заглянул мне в глаза, так как я внешне всё ещё изображала злющую суку. – Думал…
– Думал?! – выронила я сухо и повела бровью, держа руки скрещенными под грудью.
– Думал… – Лёша бросил взгляд на мою грудь. – Думал, ты там с кем-то…
– А начавшиеся вчера у меня месячные тебя не смущают?
– Подумал, что ты спиздела, чтобы я отстал.
Я шумно вздохнула, прикрыв на секунду глаза.
– Ну, а какого хрена они там на весь подъезд стонали? – взмахнул Лёша руками.
– А ты по этому стону не мог понять, что это не я? Или, например, посмотреть, что моей машины внизу нет? И куда я, по-твоему, Варю дела?
– У меня не было времени на анализ, – хмуро бросил Лёша.
– Угу. Конечно, не было. Ты сразу пошёл в рукопашную.
– Я извинился.
– Я в курсе. Это всё?
– Я кровать собрал, – буркнул он, а у самого в глазах загорелись искорки, и взгляд снова упал мне в декольте.
– Даже не надейся.
– Я чуть-чуть. С краю. Месячные меня даже не заметят.
Я не выдержала и улыбнулась, а затем и вовсе рассмеялась.
Лёша, кажется, с облегчением выдохнул, сделал шаг из квартиры и, обняв меня за талию, приподнял над полом и внёс в свою квартиру.
– Я тяжелая, – попыталась воспротивиться я, надеясь на то, что Лёша поставит меня на пол в прихожей после того, как закроет дверь.
Но он продолжал удерживать меня на весу, обнимая за талию обеими руками, а затем и вовсе, уткнулся в сгиб моей шеи и шумно вдохнул.
Я перестала болтаться в его руках, как тряпичная кукла. Обняла голову парня обеими руками и обхватила ногами торс.
– Балбес ты мой, – выронила я тихо, поглаживая его колючий затылок. Прильнула щекой к его виску и прикрыла глаза, наслаждаясь тем, как Лёша слегка покачивал меня и размеренно дышал, согревая плечо. – Что ещё сегодня натворил? Рассказывай.
Кожей почувствовала его улыбку.
Лёша мягко отстранился, блаженно заглянул мне в глаза и опустил взгляд на губы. Без слов припал нежным поцелуем. Ещё и ещё. Пуская мурашки по телу и цветные звезды в закрытых глазах.
Его ладони опустились на мой зад и с чувством сжали ягодицы. Поцелуй стал глубже и жарче, и я с удовольствием поддалась ему, но быстро опомнилась.
– Месячные, – шепнула я, и Лёша в ту же секунду рыкнул недовольным котиком.
– А я думал, мириться будем.
– Так, вроде, помирились. Не? Или я тебя не простила? – протянула я нарочито строго.
– А я и не виноват ни в чём, – посмотрел на меня чистыми голубыми глазами. Ну, ангел просто. – Пойдём, чё покажу.
Лёша поставил меня на пол и, взяв за руку, повёл за собой в комнату, дверь в которую до этого дня у него была заставлена коробками. Коробки, конечно, никуда не делись, но, кажется, их стало гораздо меньше.
Я вошла в комнату вслед за Лёшей и сразу почувствовала запах новой мебели. В центре помещения стояла огромная кровать с матрасом, плёнка от которого валялась рядом на полу. Тумбочки и шкаф, к которому Лёша подвёл меня, демонстрируя как чётко всё открывается и закрывается.
– Я сделал, – улыбался он довольный собой.
– Надоело спать на диване?
– Ну-у… ты сказала, что не дашь мне больше на узком диване без постельного. И вот… – кивнул он в сторону постели.
– Матрас ортопедический?
– Самый ортопиздический. Ортопизже не бывает. Даже я кайфанул, пока лежал на нём.
– Удивляешь, Лёш.
– О, сейчас! – он вдруг вышел из комнаты и вернулся через пару секунд, неся в руках большую коробку с кучей постельного. Поставил её передо мной на кровать и щедро предложил. – Выбирай, на каком драть меня после месячных будешь.
– Прям драть? – усмехнулась я и склонилась к коробке.
– Точно, – кашлянул он. – С такими шутками с тобой нужно быть поаккуратнее. Ты же реально и выдрать меня сможешь.
Я склонилась к коробке с постельным, понимая, что и здесь отразилась Лёшина индивидуальность. Нет ни одного модного нынче монотонного комплекта. Всё с рисунками и очень яркое. Капибары, корги с их пушистыми жопками, арбузы, котики…
– Почему у тебя носки, трусы и постельное всегда с приколом?
– Потому что эти три элемента моего гардероба я выбираю только для себя. Чисто, что по кайфу. Нравится? – кивнул он на комплекты, что я держала в руках.
– Конечно. Варя так, вообще, была бы в восторге. Особенно от этих котят.
– Кстати, – Лёша щёлкнул пальцами и снова вышел из комнаты. Вернулся, неся в руках розовый пушистый рулон, который протянул мне.
– Что это? – я непонимающе взяла его в руки и покрутила.
– Это плед. Новый. Варе. Я не утверждаю, что твои друзья трахались на её пледе, но твоя подружка заворачивала в него сиськи. Короче, я купил точно такой же, а тот выброси. Просто, я знаю, что Варя любит смотреть мультики, завернувшись именно в этот плед. Ну, и меня ещё иногда в него заворачивала… – добавил он с тоскливой улыбкой.
Между нами повисло неловкое молчание, в котором Лёша отвел взгляд в сторону и начал перебирать постельное, которое, наверняка сто раз видел. Я прижала плед к груди и долго смотрела на Лёшу, который всеми силами пытался изображать отстраненность к тому, что сделал и сказал.
– Скучаешь по ней? – спросила я тихо.
– По кому? – нахмурился он, тут же посмотрев мне в глаза. – По твоей подружке? Пошла она в жопу! Истеричка, – чертыхнулся он нервно.
– По Варе, – хохотнула я.
– Ну… – Лёша повёл широкими татуированными плечами и опустил взгляд, мило улыбнувшись. – Она прикольная. Мелкая такая, много болтает. Надо мной угорает. Слышал, вы недавно на площадке играли. Я, как раз, с работы только приехал…
– А что не подошёл?
– Ты же сказала, что лучше не надо, – бросил он на меня тоскливый взгляд. – Ты не думай, я без претензий. Просто на горке хотел покататься. С Варей я выгляжу, как классный папаша, а без неё буду выглядеть как дебил-переросток, застрявший в горке.
Я улыбнулась его рассуждениям и мысленно поблагодарила за то, что он держит своё слово, хоть и видно, что ему это даётся непросто.
– Этот? – показал Лёша комплект постельного белья. Белого с кучей цветных сердечек.
– Давай, этот.
– Ништяк, – Лёша вскрыл упаковку и принёс откуда-то новые подушки.
– Подожди, Лёш. Постельное нужно сначала постирать.
– Зачем? Думаешь, на нём кто-то трахался до нас?
– Думаю, мало ли где оно хранилось. Да и, плюс ко всему, после стирки оно будет приятно пахнуть.
– Оно новое, Юль, – выпучил он на меня голубые глаза.
– Новое – не значит чистое.
– Всегда брал сразу из упаковки и стелил.
– Да делай, как хочешь. Это твоя квартира, – всплеснула я руками.
Лёша несколько секунд смотрел на меня, а затем, матюкнувшись себе под нос, куда-то ушёл. Почти сразу я услышала пиканье из ванной комнаты. Зашла туда и увидела, как Лёша запускал стирку с тем самым постельным.
– Смотри, – хмыкнула я, прислонившись щекой к дверному откосу. – У нас бытовуха началась. Поругались из-за постельного. Как тебе?
– Если сраться, то только из-за постельного.
Дальше я помогла Лёше прибраться в его комнате, наблюдала за тем, как он раскладывал вещи по полкам шкафа и умилялась тому, как аккуратно и заботливо он укладывал в небольшой комод огромную коллекцию своих неповторимых трусов и носков.
Никогда бы не подумала, что буду с наслаждением смотреть на то, как взрослый широкоплечий парень, складывает свои трусы в ровный квадратик, иногда прижимая край ткани подбородком к груди, при этом забавно приоткрывая рот.
– Чё ты ржёшь? – фыркнул он на меня однажды.
– Ничего, – покачала я головой, пряча улыбку за кончиками пальцев.
Единственный момент, который меня раздражал весь вечер, это то, как Лёша частенько отвлекался на телефон и поглядывал на часы. Даже выходил пару раз в ванную комнате, где закрывался и точно с кем-то болтал по телефону.
Не стала его грузить вопросами, но осадочек был неприятным.
А затем кто-то и вовсе позвонил в дверь. Лёша как-то странно посмотрел на меня, будто хотел предложить спрятаться в шкаф или что-то в этом духе.
– Посиди, пожалуйста, здесь, – сказал он ласково, но как-то напряженно, и усадил меня на край кровати. Сам же ушёл в сторону прихожей, откуда послышались чьи-то голоса. К моему большому облегчению – мужские. Дверь закрылась, голоса стихли. В дверном проёме появилась Лёшина голова. Дово-о-ольная.
– Что? – повела я вопросительно бровью.
– А я к тебе с комплектом знатного ебаки.
– С букетом ЗППП, что ли? Так и знала, что нужно было почитать твои справки.
– Почти.
Лёша полностью показался из-за угла. В одной его руке был букет, и не болезней, а самых настоящих цветов, а в другой – суши.
– Ну, как? Хочешь меня? – поиграл он бровями.
– Изо всех сил, – хохотнула я.
Мы ели суши, расположившись прямо на новом матрасе. Я – палочками, а Лёша руками, ибо с палочками у него отношения не сложились сразу. Да и суши, насколько я поняла, он не любит.
– Рис со вкусом рыбы и какой-то сопливой фигни, – сказал он.
А шутку о том, что суши – это пища для растягивания рта перед минетом, я вовсе пропустила мимо ушей.
– Кстати, ты не сильно поругалась из-за меня со своими друзьями? – поинтересовался Лёша аккуратно.
– Не сильно. Не переживай, Лёш. Мы с Катей иногда собачимся, но это длится недолго.
– А как тот парень? Нормально?
– Какой парень?
– Ну, которому я сегодня одним чётким ударом сломал нос и выбил зубы.
– Ты спросил, чтобы похвастаться или реально переживаешь? – усмехнулась я.
– Ну… – протянул Лёша загадочно и поиграл бровями.
– Он тоже нормально. Даже не в обиде на тебя.
– А я сразу понял, что он нормальный пацан.
– Когда? Когда ударил его или позже? И зачем ты, вообще, это сделал? Да ещё не разобравшись.
– Сказал же, что думал, что там дерут тебя. Ну, и сорвало башню. Помню, что услышал стоны, а потом всё, как в тумане. Очнулся, когда увидел, что драли не тебя, а ту ебанашку.
– Её Катя зовут.
– Да пофиг, – поморщился Лёша и, кажется, надул губы.
– Приревновал? Скажи честно, – я хотела сохранить нейтральное выражение лица, но улыбка сама собой растеклась по моим губам. Потому что ответ был виден на Лёшином лице вполне однозначный.
– Нет, блин, прибежал, чтобы присоединиться, – буркнул он.
И внутри так тепло стало. Отложив палочки, я подалась к Лёше и прильнула к его губам лёгким поцелуем, на который он охотно ответил и, схватив за талию, мягко повалил на спину, нависнув сверху.
– Суши перевернём на новый матрас, – спохватилась я.
– Новые купим, – целовал он мои скулы и щеки.
