Текст книги "Соблазн и закуски (ЛП)"
Автор книги: Тара Сивек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Ну что ж, мне действительно немного полегчало. Быть может, Лиз была в чем-то права.
– Давай, грязная девчонка, еще раз. Ты можешь лучше, – подбодрила меня Лиз. – Задействуй
свою вагину.
Я сделала глубокий вдох и повторила те же слова погромче. Вокруг, слава богу, играла
музыка, люди болтали, и никто меня не услышал.
– Вау, ты это видела? – спросила Лиз. – Волшебная палочка Картера шевельнулась, но сразу
опала. Плохо. Давай еще раз!
Я стиснула кулаки и засопела. Я смогу. Я смогу стать грязной шлюшкой. Грязнее самой
грязной потаскушки на групповом «субботнике».
Ну ладно, может, не настолько грязной.
Я набрала в легкие побольше воздуха и вложила все свои нервы, все свое беспокойство и все
свои иррациональные страхи в одно-единственное предложение.
– Я ГРЯЗНАЯ-ПРЕГРЯЗНАЯ ШЛЮШКА!
К несчастью в этот самый момент музыкальный автомат решил перейти к следующей песне,
и уровень шума в баре значительно снизился. Я же была слишком увлечена раскрепощением своей
внутренней шлюшки и потому не обратила на это внимания. Зато на мое громогласное заявление
обратили внимание все.
Вокруг немедленно загремели аплодисменты. Народ свистел и подбадривал меня криками, а
один не в меру усердный товарищ завопил:
– Чем стучать в барабан, отбарабань грязную шлюшку38!
За что немедленно получил локтем от Дженни, потому что это был Дрю.
Весь последующий час клиенты в знак сочувствия угощали меня выпивкой, а я, будучи
вежливой девушкой, не могла им отказать. Именно по этой причине Картер помогал мне сейчас
зайти домой, поскольку ноги меня не слушались и… о, глядите-ка, пицца!
Я высвободилась из рук Картера и, спотыкаясь, дошла до стойки, где лежала оставленная
моим отцом пицца. Открыв коробку, я запихала в рот целый кусок.
– М-м-м… какая же вкуснотища-а, – промычала я с набитым ртом.
Пока Картер поддерживал меня сзади за бедра, я проглотила еще пару кусков и с жадностью
опрокинула в себя два стакана воды.
– Фак, это не пицца… а просто пипец, – сказала я ему, вытирая жирные руки о полотенце.
Ну все, хватит тянуть резину. Пора браться за дело.
Я развернулась к Картеру и, не прекращая мысленно твердить свою мантру, изобразила
самый знойный взгляд, на который только была способна.
Я грязная шлюшка. Я грязная шлюшка.
– Клэр, ты в порядке? У тебя, кажется, что-то с глазами.
Картер взял мое лицо в ладони и наклонил его так, чтобы заглянуть мне в глаза – в которых
была одна сексапильность и НИЧЕГО больше.
Я пьяная грязная шлюшка. Я пьяная грязная шлюшка.
Я высвободилась из его рук и решила ограничиться улыбкой. Так было безопаснее.
Я смогу. Смогу на все сто процентов.
Взявшись за края блузки, я потащила ее по животу, по черному кружевному лифчику и через
голову вверх.
Где она и застряла, зацепившись за шпильки у меня на макушке. Я стояла перед Картером с
задранными руками и головой, обмотанной блузкой.
Я великий Кукурузо. Я великий Кукурузо. Мне нужна бумажка, чтобы подтереться39.
Я начала давиться смехом, а Картер пригнулся и заглянул за ворот моей блузки.
– Детка, что ты делаешь? – со смешком поинтересовался он.
– Мне ужасно нужно раздеться, – ответила я между приступами смеха.
38 Прим. пер .: Отсылка к выражению «Save a drum, bang a drummer».
39 Прим. ред.: Отсылка к этому моменту https://vk.com/doc-46724742_437137890 из мультика «Бивис и
Баттхед.
95
LOVEINBOOKS
– А может, проспаться?
Вопрос Картера вызвал у меня новый взрыв смеха, который сам собой перешел в плач –
сильный плач со всхлипами и текущими из носа соплями.
Дамы и господа, мы входим в зону пьяного плача. Просим вас поднять спинки кресел в
вертикальное положение и воздержаться от наблюдения за катастрофой по левому борту.
Картер помог мне снять блузку и, вновь обняв ладонями мое лицо, вытер большими
пальцами слезы.
– Эй, почему мы плачем? Что случилось? – мягко спросил он, отчего я зарыдала еще
сильнее.
Он был таким милым, таким чудесным и… таким милым. Я громко шмыгнула носом.
– Я просто хотела стать шлюшкой, чтобы тебе понравиться, я не хотела разочаровывать твой
пенис, а «Лицо как Влагалище» собирается поколотить меня за то, что я назвала ее вагину клоунским
паравозиком.
Картер негромко рассмеялся в ответ на мое бессвязное лопотание, а потом подхватил меня
на руки, точно невесту, и, когда я склонила голову ему на грудь, понес по коридору в спальню.
– Во-первых, я не дам Таше побить тебя, – заверил меня он. – Так что выброси это из
головы.
Осторожно усадив меня на кровать, он взял с тумбочки пару бумажных салфеток, подал их
мне, а потом опустился рядом со мной на пол.
– Во-вторых, – продолжил он тихо, пока я сморкалась и с его помощью забиралась под
одеяло, – тебе незачем стараться быть грязной или сексуальной. В тебе от природы есть абсолютно
все, что нужно, и даже больше. Рядом с тобой – или просто думая о тебе – я нахожусь в состоянии
перманентного возбуждения. И мне не хочется, чтобы ты нервничала или переживала о чем бы то ни
было, связанном с нами и с сексом. В тебе есть все, о чем я когда-либо мечтал, Клэр. Никогда в этом
не сомневайся.
Вот бы мне протрезветь, чтобы прямо сейчас взять его пенис в рот.
Картер застонал, но я была настолько пьяной, что мне было безразлично: думаю я про себя
или вслух.
– Если будешь и дальше говорить мне такие вещи, я не выдержу и нарушу обещание,
которое дал себе после того, как нашел тебя, – качая головой, проговорил Картер. Он укутал одеялом
мои плечи и отвел с моей щеки прядь волос.
– Какое обещание? – прошептала я, будучи больше не в силах удерживать глаза открытыми.
Картер наклонился, и его губы приблизились к самому моему уху.
– Обещание о том, что, когда я в следующий раз окажусь внутри тебя, ты запомнишь и
получишь удовольствие от каждой секунды.
Я хотела сказать Картеру, что он охренеть какой самонадеянный, но сбилась на мысли о
хренах и о том, почему мужские причиндалы называются именно так.
И на том отключилась.
96
LOVEINBOOKS
Глава 16
Они называются «соски»
Тело Клэр соскользнуло по моему телу вниз, и она, по пути расстегнув пуговицу на моих
джинсах, встала передо мной на колени. В тишине комнаты раздался звук медленно скользящей
вниз молнии. Я опустил на нее взгляд и с трудом подавил порыв схватить ее за волосы и направить
в место, где мне больше всего хотелось ее почувствовать. Ее мягкие, гладкие руки проникли под
резинку моего белья, и она, вытянув наружу мою эрекцию, установила ее прямо перед своими
чувственными губами. Потом взглянула на меня сквозь полуприкрытые веки и улыбнулась, а затем
прильнула ко мне своим теплым и влажным ртом, засосала мой член до упора и закружила по нему
языком. Втягивая щеки, она сосала изо всех сил, и я громко стонал каждый раз, когда упирался ей в
горло. Она обрабатывала меня не только ртом, но и рукой, проводила языком от основания до
кончика, облизывала головку, но когда мои яйца, сигнализируя о скорой и мощной разрядке,
поджались, неожиданно отодвинулась и произнесла:
– Эй, а что у тебя с писюлькой?
Я застонал и попытался опустить ее голову вниз, чтобы вновь очутиться у нее во рту.
– Эй, а что у тебя с писюлькой?
Меня выдернуло из сна, и я, повернув голову, заорал во всю глотку, когда увидел, что в шаге
от дивана стоит Гэвин и смотрит мне между ног – прямиком туда, где покрывало натягивал мой
гигантский утренний стояк. Я со стоном сел и поспешил получше прикрыться, собрав покрывало в
кучу, а в гостиную тем временем, перепуганная моими воплями, ворвалась Клэр.
– Что случилось? – спросила она встревожено, опускаясь рядом с Гэвином на колени.
Хватит думать о Клэр на коленях. Хватит думать о Клэр на коленях. Представь голой ту
старушку с «Титаника».
Гэвин показал на меня пальцем.
– Мам, у Картера что-то с писюлькой. Смотри, какая большая. А еще он хныкал, прямо как
я, когда у меня болит животик.
Клэр подавила смешок и наконец посмотрела мне в глаза.
– Наверное, можно не спрашивать, хорошо ли ты спал! – сказала она весело.
Я только покачал головой, изумляясь ее бодрому настроению после вчерашней ночи.
– Как ты вообще в состоянии функционировать? – спросил я, оглядывая ее всю. Она
выглядела потрясающе, пусть и казалась немного сонной. Даже с взлохмаченными волосами,
поплывшей тушью и одетая в старую майку и шорты, которые знали лучшие времена, она все равно
была самой прекрасной женщиной, которую я когда-либо видел.
Рассмеявшись, она кивнула на Гэвина.
– Ты сам скоро поймешь, что у родителей нет времени на похмелье. Знаешь, как мы с экстра-
сильным тайленолом сдружились за последние годы.
Зазвонил телефон, и Клэр убежала на кухню, оставив Гэвина стоять и пялиться на меня.
– Ну что, как прошла твоя вчерашняя ночевка у дедушки? – спросил я, отбрасывая
покрывало, поскольку теперь моя утренняя неожиданность была взята под контроль.
Он пожал плечами.
– У меня есть вагина?
Я тупо уставился на него, не вполне понимая, правильно ли его расслышал. Потом
перекинул ноги за край дивана и опустил их на пол.
– Э-э… что?
Он издал нетерпеливый вздох.
– Я сказал, у меня есть вагина?
Я покосился в сторону кухни: Клэр, расхаживая туда-сюда, все еще разговаривала по
телефону. Проклятье. Придется разбираться с этим самостоятельно. Откуда, черт побери, он вообще
нахватался таких слов? Хотя… Господи, ему только четыре. Наверняка он думает, что «вагина» это
какой-нибудь Кливленд.
– Гэвин… хм… а ты знаешь, что означает это слово?
Пожалуйста, скажи Кливленд. Пожалуйста, скажи Кливленд.
– Деда вчера смотрел кино, и там один парень сказал, что чувствует себя так, словно
97
LOVEINBOOKS
прокатился верхом на вагине. А мне можно на ней прокатиться? У нее есть седло и уздечка?
Ох, блин, матерь божья.
– Черт. Вот сукин сын! – выругалась Клэр, заходя обратно в гостиную.
Гэвин открыл было рот, но Клэр быстро оборвала его.
– Даже не думай повторять за мной. Иди к себе и найди какую-нибудь одежду. Сегодня ты
пойдешь вместе с мамочкой к ней на работу.
Гэвин ускакал в свою комнату, а я, как только увидел на лице у Клэр беспокойство, мигом
забыл о его странном вопросе.
– Ты чего? Что случилось?
Она плюхнулась рядом со мной на диван, откинула голову на спинку и закрыла глаза.
– Папа сегодня должен был присмотреть за Гэвином, чтобы я могла доделать кое-что в
магазине, но его вызвали на работу, – сказала она со вздохом.
Идея!
– Если хочешь, с ним могу посидеть я, – предложил я немедленно, и она, подняв голову,
уставилась на меня с приоткрытым ртом. – Клэр, серьезно, я буду счастлив провести с ним немного
времени.
Спустя сорок минут, когда Клэр перечислила все мелкие предметы, которые он может
засунуть в рот, заставила меня восемь раз повторить телефон неотложки после отравления ядом и с
помощью нарисованных на куске туалетной бумаги схематичных человечков, объяснила, как делать
сердечно-легочную реанимацию, мы с Гэвином поцеловали ее на прощание, сели ко мне в машину и
отправились в библиотеку на чтение сказок.
В публичное место, битком набитое детьми и родителями, умеющими о них заботиться – на
случай, если у меня возникнут проблемы и вопросы. Ну, что тут могло пойти не так?
***
– …что касается секса, то можешь попрощаться с ним прямо сейчас. До рождения сына моя
жена была грязной маленькой шлюшкой. Делала мне минеты, пока я был за рулем. Наряжалась
развратной медсестрой и в таком виде встречала меня с работы. И каждый раз, возвращаясь из
гостей, мы останавливались на полпути и трахались на переднем сиденье.
Мужчина, сидящий рядом со мной на диванчике, испустил тяжкий вздох. Он тоже был
отцом и пришел в библиотеку с сыном-трехлеткой и восьмилетней дочерью. Дочь была от
предыдущего брака, а сын от нынешней жены. Когда наши мальчики уселись с остальными детьми в
кружок, а библиотекарь начала читать сказку, мы с ним разговорились, и я, вкратце рассказав о
своих отношениях с Клэр и Гэвином, попросил его поделиться родительским опытом, раз уж он был
папашей намного дольше, чем я. Кто бы мог подумать, что я нарвусь на речь «Как дети испоганили
мою жизнь».
– Но после того, как наш сын появился на свет, мой пенис попал в черный список. И, если
прислушаться, то можно услышать, как мои яйца тихонько назвякивают похоронный марш, –
добавил он шепотом, а потом, улыбнувшись, помахал своему сыну рукой.
Иисусе. Мы с Клэр еще даже не добрались до секса. Неужели все будет именно так? Я уже
собирался потребовать срочно рассказать мне что-то хорошее, чтобы ночью меня не преследовали
кошмары, но в этот момент к нам подбежала его дочь Финли.
– Папочка, почитаешь мне про лошадок? – умильным голосом спросила она, забираясь с
книжкой к нему на колени.
– Конечно, лапочка, – ответил он, обнимая дочь.
Видали? Именно такими и должны быть хорошие дети. Пускай они иногда шалят, зато у них
золотые сердца. Нет ничего трогательней, чем наблюдать, как отец общается со своей дочерью.
– О, Иисус, Мария, Иосиф… где ты это взяла? – воскликнул мой сосед по дивану, и
несколько родителей оглянулись и неодобрительно на него посмотрели.
Я решил посмотреть, в чем проблема, и, увидев у него в руках нечто под названием
«Большой сборник рассказов о лесбиянках и лошадях», начал с отвалившейся от ужаса челюстью
озираться по сторонам, проверяя, не заметил ли кто-нибудь, что в детском отделе библиотеки
оказалось порно.
– Детка, выбери какую-нибудь другую книжку, – спокойно сказал он, пряча книгу за спину.
98
LOVEINBOOKS
– Но я хочу про лошадок, – начала канючить она.
– Это взрослая книжка. Ты еще слишком маленькая, чтобы читать ее.
Финли закатила глаза и, фыркнув, вручила ему вторую принесенную с собой книгу – «Едоки
какашек40».
На сей раз глаза закатил ее папа.
– «Едоки какашек»? Опять? Финли, серьезно, найди уже себе другое увлечение.
Отобрав у дочери и вторую книжку, он объяснил мне:
– У нее зацикленность на какашках. Когда она была совсем маленькой, то с помощью пальца
рисовала на стенах какашками из подгузника.
Пока он, негромко посмеиваясь, предавался воспоминаниям, мне пришлось прикрыть рот
ладонью, чтобы не блевануть. Я уставился на руки девочки, практически не сомневаясь, что увижу
на них дерьмо.
– Иногда, когда мы гуляли в парке, она могла подбежать и сказать, что приготовила мне
подарок. А потом протягивала ладошку, и на ней лежала кошачья какашка из песочницы. Ах… вот
были времена… – качая головой, протянул он.
Иногда? То есть, такое случалось не один, а несколько раз? Рисование какашками? Какашка
в подарок? Разве дети не должны с самого рождения понимать, что прикасаться к какашкам нельзя?
Знает ли Гэвин, что существует такое правило и что нарушать его строго запрещено?
Я нашел его взглядом. Он рылся в коробке с книжками, которую кто-то поставил возле
читательского кружка. Вдруг он найдет там какашку и принесет ее мне? Вдруг он попытается
разрисовать ею меня? Я заору. А в библиотеках орать не разрешается. Что делать? ЧТО ДЕЛАТЬ???
– Ладно, чувак. Удачи тебе со всеми этими отцовскими делами, – попрощался со мной отец
Финли и, поднявшись, ушел.
Я сидел, замерев, на диванчике и пытался остановить надвигающуюся паническую атаку.
Мне был необходим бумажный пакет, чтобы подышать в него. Какого хрена я не захватил с собой
бумажный пакет? О боже. Руки в какашках. РУКИ В КАКАШКАХ!
– Картер! Эй, Картер! – крикнул Гэвин и, окруженный шиканьем взрослых, побежал мне
навстречу.
Я молил небеса о том, чтобы на его руках не оказалось дерьма. Как мне потом объяснить
Клэр, что я вел нашего сына из библиотеки до самого дома пешком, потому что не хотел, чтобы в
салоне моей машины появились коричневые отпечатки его ладошек? Весь съежившись, я смотрел,
как Гэвин несется ко мне, и морально готовился получить в лицо тортом или снежком из какашек.
Он бежал так быстро, что не успел притормозить и с громким «ой» врезался мне в коленки.
О черт, пожалуйста, только бы на мои ноги не попало дерьмо.
Он вскарабкался ко мне на колени, стараясь не выронить то, что прятал у себя за спиной. Ну
конечно. С пригоршней дерьма лишняя осторожность не помешает.
Я зажмурился так крепко, что заболела голова. О, боже. Сейчас начнется. Сейчас он заставит
меня притвориться, что я откусываю какашку, как делают дети, когда играют с печеньем из
пластилина. И выражение «как дерьма наелся» приобретет для меня самое что ни на есть буквальное
значение.
– Картер, я тебе кое-что принес, – взбудоражено сообщил он. – Угадай, в какой руке?
Боже, умоляю, не заставляй меня выбирать. Это ведь обязательно будет рука с какашкой.
В ответ на мое молчание Гэвин нетерпеливо заерзал.
– Картер, ну давай, открывай глаза. Что ты как нюня.
Я нервно сглотнул, перебирая способы, с помощью которых можно продезинфицировать
кожу после какашек. Интересно, а отбеливатель жжется? Наверняка – если сначала снять верхний
слой кожи наждачкой. Я медленно приоткрыл один глаз.
– Давай, выбери руку и посмотри, что я тебе принес, – потребовал он.
– Ух ты-ы, выберу-ка я, наверное, эту, – вяло откликнулся я, тронув его правую руку.
Прощай, чистая необкаканная рубашка. Я буду вспоминать о тебе с нежностью.
Гэвин запрыгал у меня на коленях и выпростал из-за спины руку.
– Ты выбрал правильную! Держи! – с энтузиазмом воскликнул он.
Я нервно опустил глаза вниз и испустил шумный вздох облегчения.
40 Прим. пер.: Детская книжка о навозных жуках.
99
LOVEINBOOKS
В руке у него была книга. Просто книга. Чудесная, новенькая – не испачканная какашками и
не слепленная из них – библиотечная книга под названием «Давайте будем счастливыми!». Я взял ее
из его детской ручонки и поднял вверх, чтобы рассмотреть обложку, на которой были изображены
резвящиеся в поле щенки.
– Просто отличная книжка. Почему ты выбрал именно ее? – спросил я, когда он положил
освободившуюся ладошку на мое плечо и посмотрел мне в глаза.
– Потому что ты мне нравишься. А еще мамочка говорит, людям надо делать приятные
вещи, и тогда они станут счастливыми. Я хочу, чтобы ты был счастливым.
Я онемел. Я мог только сидеть и смотреть на него. И все. Внезапно я понял, почему
беременность не сломила Клэр, почему она бросила колледж и всю себя посвятила этому малышу. Я
понял, что на коленях у меня сидит мое сердце, и, пусть первые четыре года меня не было рядом, я
безотчетно люблю его просто потому, что он мой. Плоть от моей плоти, за которую я без раздумий
отдам свою жизнь. Я крепко обнял его маленькое тельце, надеясь, что он уже не считает меня
незнакомцем и разрешит мне себя обнять.
Он, не колеблясь, приник ко мне, и я прижался лбом к его лбу и тихо сказал:
– Дружок, я уже самый счастливый парень на свете.
Несколько минут Гэвин смотрел на меня, потом вытащил из-за спины и вторую руку.
– Хорошо, тогда потом почитаешь мне эту.
Я отдвинулся от него и, посмотрев вниз, увидел, что он держит «Монологи вагины».
***
После библиотеки я купил Гэвину мороженое, и мы выдвинулись обратно к Клэр. Верный
себе, Гэвин всю дорогу без остановки болтал, напоминая испорченный проигрыватель с заевшей
пластинкой, по которому надо стукнуть, чтобы заставить его замолчать.
Я справился с искушением. Но с трудом.
Когда мы вернулись домой, я сел на диван, а Гэвин достал из ящика стола фотоальбом и
вместе с ним устроился у меня на коленях. Листая страницы, он рассказывал мне обо всех
фотографиях. Я увидел все дни рождения, все праздники Рождества, все Хэллоуины и все
пропущенные мной моменты, и комментарии Гэвина подарили мне ощущение, словно я почти
побывал на них сам.
Вдобавок я узнал несколько новых фактов о Клэр. Например о том, что у нее есть кузина,
которую она не выносит.
– Это Хизер. Мамочкина кузина. Мамочка говорит, она шлюха. – Гэвин ткнул в групповое
фото, которое, судя по всему, было снято на каком-то крупном семейном сборище.
Еще я узнал, что у Гэвина есть склонность раскидывать вещи. Этой его привычке было
посвящено не меньше пяти страниц. Наверное, чтобы пополнить коллекцию, мне стоило заснять его
недавний инцидент с зубной пастой.
– Гэвин, почему здесь столько фотографий, на которых ты устраиваешь бардак? – спросил я,
когда перевернул очередную страницу и увидел снимок, где он сидел на полу кухни в окружении
кофейных зерен, хлопьев, овсянки и чего-то похожего на сироп. – Надеюсь, ты убираешься за собой,
чтобы мамочке не приходилось расстраиваться.
– Убираться неинтересно, – ответил он.
И я, учитывая то, в каком состоянии была моя собственная квартира, не мог с ним не
согласиться.
Закончив разглядывать фотографии в первом альбоме, мы посмотрели еще четыре, и вскоре
я заметил, что Гэвин как-то необычно затих. Я скосил глаза вниз и, увидев, что он заснул, неуклюже
подхватил его под коленки и понес в спальню прямо в той позе, в какой его сморил сон – с прижатой
ко мне спиной и болтающимися ногами. Вспомнив выражение «никогда не буди спящего младенца»,
я заключил, что это правило относится и к подросшим детям, поскольку они могут натворить дел
куда больше, чем беспомощные младенцы.
Уложив его в кровать, я вернулся в гостиную и расслабился на диване. Включил телевизор и,
попереключав каналы, нашел себе сериал. Через час, когда я уже начал задремывать, у меня
зажужжал телефон, и я, зная, что это Клэр, с улыбкой вытянул его из кармана.
Как у вас дела? Все нормально? ~ Клэр
100
LOVEINBOOKS
Я не обиделся. Она волновалась, и ее можно было понять. Удивительно, но быть с Гэвином
наедине оказалось совсем не страшно. Он вел себя очень прилично, намного лучше других моих
знакомых детей.
Отлично. Гэвину только что станцевали его первый в жизни танец на коленях. Сейчас он
накачивается «Рэд Буллом» и крэком, поскольку, как выяснилось, виски ему не нравится. ~ Картер
Порадовавшись собственному остроумию, я нажал «отправить» и почти мгновенно получил
ответ.
Надеюсь, ты выбрал ему по-настоящему горячую телочку, а не какую-нибудь уродину с
триппером. И кстати. Наш сын, как и его мать, предпочитает водку. ~ Клэр
Ее ответ вызвал у меня такой громкий смех, что я выглянул в коридор – убедиться, не
разбудил ли им Гэвина, а потом быстро набрал ответ. Пусть Клэр и обернула все в шутку, я точно
знал, что на самом деле так она маскирует свое волнение.
Мамочка, у нас все прекрасно. Как было и пять минут назад, когда ты спросила ;-) ~
Картер
Не прошло и пяти секунд, как мой сотовый опять зажужжал.
О, заткнись! Я не о нем волнуюсь, а о тебе. Мало ли, вдруг ты сейчас сидишь, примотанный
к стулу скотчем и побритый налысо. ~ Клэр
Раздался звонок в дверь, и по пути в прихожую, чтобы посмотреть, кто там, я быстро
отправил ей еще одно сообщение, где поставил ее в известность, что нашему сыну меня не одолеть.
По крайней мере, пока.
Я открыл дверь и увидел Дрю, стоящего на крыльце с коробкой в руках.
– Что ты здесь делаешь? – спросил я.
Дрю протиснулся мимо меня в прихожую.
– И тебя приятно видеть, свинота. Я принес Клэр все ее флаеры, буклеты и прочую
дребедень, которую наваяла для нее Дженни. Она просила их завезти. А что, интересно, здесь
делаешь ты? И почему на тебе вчерашняя одежда? Неужели наконец-таки чпокнул свою горячую
мамочку?
Забрав у него коробку, я закатил глаза.
– Дебил, ты бы заткнулся, а? Гэвин спит.
Дрю посмотрел мимо меня в сторону комнаты Гэвина.
– Хорошо. Я принес этому маленькому отродью подарок, – сказал он с улыбкой. Вытянул из
заднего кармана футболку и развернул ее передо мной.
Я только и смог, что покачать головой.
– О, боже. Клэр убьет тебя.
Взглянув на часы, я понял, что Гэвин уже довольно-таки долго не выходит из спальни.
– Слушай, а сколько обычно спят дети? – спросил я.
– Ты меня спрашиваешь? Я-то почем знаю. Давно ты в последний раз проверял его?
Я тупо заморгал. Черт. Мне что, надо было проверять его? Он же спит. Что такого ужасного
может случиться с человеком во сне?
Я развернулся и с Дрю на хвосте забежал в комнату Гэвина.
– О, черт!
В кровати Гэвина не было. Одеяло было отброшено в сторону, как если бы он проснулся и
откинул его с себя.
Я быстро обыскал комнату. Заглянул за дверь, под кровать и в шкаф. Везде было пусто.
– О, боже. Я потерял его. Я потерял его, черт бы меня побрал! – в панике заорал я,
выбрасывая из шкафа все подряд, включая плюшевого клоуна с самого дна.
Разве в «Полтергейсте» не злобный клоун засосал малыша в шкаф? Черт!
– Никого ты не потерял. Он не мог никуда уйти. Здесь всего один выход и, чтобы попасть на
улицу, ему пришлось бы пройти прямо мимо тебя.
Дрю вышел из спальни, а я со слезами на глазах остался стоять посреди комнаты, сжимая в
кулаке идиотского клоуна, который умыкнул моего ребенка.
Клэр возненавидит меня. Пока я смотрел «Главный госпиталь», нашего сына засосало в
пучину ада. Будьте вы прокляты, Бренда и Сонни, за то, что отвлекли меня.
Что, если он залез в вентиляционную систему и вырубился где-то в стене? О, боже. Он мог
залезть в холодильник и задохнуться. Почему нет правила обматывать холодильник веревкой? Или
101
LOVEINBOOKS
так надо делать только в том случае, если выносишь его на тротуар?
Проклятье! Я ничего не знаю!
– Картер, сюда! – донесся до меня ор Дрю. – Я нашел его!
Я выскочил в коридор и увидел Дрю. Он стоял на пороге ванной и смеялся так, словно с ним
случилась истерика.
– Над чем ты там ржешь? – сердито спросил я, проталкиваясь мимо него в ванную.
И тут я увидел Гэвина.
Он сидел на краю раковины с физиономией, измазанной какой-то белой дрянью.
– Гэвин! Что у тебя на лице? Мамочкина косметика?
– Неа. – Он протянул мне пустой тюбик. – Вот это.
Я забрал у него тюбик и опустил взгляд. Крем от опрелостей после подгузников. Мой сын
вымазал себе все лицо кремом от опрелостей после подгузников. Когда я говорю «все лицо», то
нисколько не преувеличиваю. Даже губы у него были покрыты кремом.
Дрю заглянул мне через плечо.
– Чувак, он намазался кремом для задницы. Ты ведь понимаешь, что отныне я буду звать
твоего сынка Жополицым? – заржал Дрю.
– Заткнись, козел, – сказал ему Гэвин.
– Сам заткнись, – отпарировал Дрю. – Жополицый.
– Заткнитесь оба и перестаньте спорить, – рявкнул я, доставая из бельевого шкафчика
полотенце и начиная оттирать с лица Гэвина белую дрянь. Черт, из чего они делают эту хренотень,
из цемента? И почему полотенце пахнет мятой?
Белая гадость начала поддаваться, но только затем, чтобы уступить место гадости голубого
цвета. Какого…?
Осмотрев полотенце, я заметил на нем какие-то голубые пятна. Потом поднес его к лицу и
понюхал.
– Оно в зубной пасте, – пробормотал я.
Дрю достал из шкафчика новое полотенце и сразу уронил его на пол.
– Фу! Какого хрена! – воскликнул он.
Увидев на его руках голубые пятна, я вернулся ко шкафчику и вытащил еще несколько
полотенец. Все они были испачканы зубной пастой. А в глубине шкафчика валялся пустой тюбик.
Я повернулся к Гэвину.
– Зачем ты испачкал все полотенца зубной пастой?
Он пожал плечами.
– Не знаю.
Кое-как отыскав на одной из полок чистое полотенце, я умыл Гэвина, после чего отправил
их с Дрю играть, а сам оттер все следы крема и пасты и загрузил пропахшие мятой полотенца в
стиралку. Запустив машинку, я вернулся в гостиную, и в этот момент вошла Клэр.
– Милая, ты дома, – сказал я с улыбкой.
Она рассмеялась, подошла ко мне, и ее руки обвились вокруг моей талии.
– Это прозвучит очень по-девчачьи, если я скажу, как это круто – вернуться домой и застать
здесь тебя? – спросила она.
Я чмокнул ее в кончик носа.
– О да, ты говоришь совсем как похотливая телочка. Только не становись слишком
прилипчивой, иначе получится действительно неудобно.
Она шлепнула меня по груди и закатила глаза.
– Мой вариант прилипчивости очень даже может тебе понравиться, – усмехнулась она,
подставляя мне губы, а я обнял ее за талию и потерся о нее своим стояком, который появился у меня
в тот самый момент, когда она вошла в дверь.
– Вполне возможно, мисс Морган, что вы совершенно правы, – проговорил я, наклоняясь,
чтобы поцеловать ее.
– Руки прочь от моей женщины!
Услышав гневный возглас Гэвина, мы с Клэр рассмеялись.
– Гэвин, что это на тебе надето? – Клэр высвободилась из моих объятий и подошла к нему.
Сзади показался улыбающийся Дрю.
– Привет, красотка! Ну как, нравится мой подарок?
102
LOVEINBOOKS
Гордо выпрямившись, Гэвин оттянул край футболки вниз, показывая Клэр, что там
написано.
– «Болт размером с пятилетку»? – прочитала она и смерила Дрю критическим взглядом.
– Я мог бы купить ему то же, что и себе. У них были его размеры, – сказал Дрю.
Думаю, все согласятся, что уж лучше пусть Гэвин носит такую футболку, чем с надписью
«Если хочешь отсосать, посмотри на меня с отвращением».
Клэр поблагодарила Дрю за привезенные от Дженни буклеты и выставила его вон, после
чего разрешила Гэвину оставить футболку, потому что, говоря по правде, на нем она смотрелась
очень смешно. Я и близко не был готов уходить, но мне было нужно принять душ и переодеться в
чистое, и поскольку Клэр целый день провела на работе, я пригласил их с Гэвином на ужин к себе
домой. И сказал, чтобы она взяла вещи для ночевки для них обоих.
***
Сломя голову, я носилась по спальне, пытаясь найти такую одежду, которая говорила бы:
«Когда наш ребенок отправится спать, я хочу оттрахать тебя до потери сознания, но при этом не
хочу выглядеть отчаявшейся или шлюховатой». Я три раза помыла с кондиционером волосы, два
раза побрила ноги и нанесла на них столько лосьона, что, наверное, когда Картеру в следующий раз
захочется подрочить, ему будет достаточно просто одолжить у меня ноги. Я вытащила из ящика пару
белых кружевных стрингов и, придерживая полотенце, замерла перед зеркалом. Потом засунула их
обратно. Белый был цветом девственниц. А я не хотела быть девственницей. Я хотела быть безумной
сексуальной оторвой в умеренно-шлюховатом красном белье.
Зазвонил телефон. Сражаясь с полотенцем, я нащупала на туалетном столике сотовый и
плечом прижала его к щеке.
– Надень красные кружевные шортики с низкой посадкой и пуш-ап лифчик в тон.
– Лиз, какого хрена? Как ты… я не… – забормотала я в трубку.
Она испустила театральный вздох.
– Ну, поскольку ты не оповестила меня, что сегодня ночью твоя промежность собирается
прокатиться на Картер-экспрессе, пришлось искать других информаторов.
– Лиз, я сама узнала всего полчаса назад. Клянусь, я собиралась позвонить тебе. Но ты-то,
черт побери, откуда все знаешь?
– О, просто Джим наткнулся на Картера в магазине. Он покупал презервативы – причем
экстра-маленькие. Кто бы мог подумать, что их выпускают и детских размеров.
– Ха-ха, очень смешно, – с сарказмом ответила я. – Кстати о гигантских вагинах. Что-то в
последнее время ты перестала случайно набирать меня во время секса. Неужели Джим приостановил
вылазки в твою бездонную впадину?
Тут ко мне в спальню зашел Гэвин – с рюкзачком с героями из «Истории игрушек» за
