Текст книги "Один на 100.000 (СИ)"

Автор книги: Таня Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 22. Опасная девица

– Значит, я была права, у тебя есть сестра.

– Как ты догадалась?

– Тарас увидел девушку, похожую на тебя, и решил, что это ты, переодетый в женскую одежду. Он сделал несколько фоток и показал мне сегодня утром.

– Идиот.

– Вы и правда похожи – чертами лица, я имею в виду. Фигуры-то у вас разные – у неё женственная, с изгибами, а у тебя мужская.

– Да, чертами лица… – Олег подвинул Кате бокал с коктейлем, она помотала головой, и он сделал из него несколько больших глотков.

– У вас с сестрой проблемы? – осторожно спросила Катя.

Ей так хотелось ему помочь! Олег молчал, хмурился и покусывал губу. Наконец, решился:

– Мы действительно двойняшки. Это очень сильная и глубокая связь, которую трудно описать словами. Мы были невероятно близки в детстве. Я даже не знаю, как объяснить… Аня – часть меня. Всю жизнь я жил с ощущением, что у меня есть сестра – мой двойник, моё отражение… – он снова приложился к водке. – Но когда нам было по восемнадцать, мы поссорились, и с тех пор избегаем встреч. Это тяжелая ситуация – для меня, для Ани, и особенно для нашей матери.

– А из-за чего вы поссорились в восемнадцать лет?

Он долго обдумывал свой ответ:

– Из-за расхождений во взглядах на некоторые вопросы, скажем так.

– Настолько серьёзные вопросы?

– Да.

– А зачем она сюда приходила?

– Я её пригласил. Пытался наладить контакт. Мы больше не подростки – сейчас наши разногласия не стоят и выеденного яйца. Но она упёртая как баран…

Он снова выругался. Допил коктейль и с размаху грохнул бокалом об стол. Катя потянулась и накрыла ладонью его сжатый кулак. Он сказал:

– Я пригласил её к маме в субботу. Сказал, что встретил девушку, которую хочу познакомить с самыми близкими людьми, но Аня отказалась.

– Она объяснила почему?

– Да, у неё есть причины, но мне они кажутся глупыми. К тому же я считаю, что она не имеет права вмешиваться в мою жизнь. Мы опять поссорились, так что прости, я не смогу представить тебя сестре.

– Я вообще не уверена, что эта встреча нужна, так что неважно.

– Для меня – важно! – Его взгляд поплыл. – Хотя, может, это и к лучшему, ещё уведёт тебя у меня…

– Что ты сказал?!

– Она лесбиянка. Последнюю свою девушку она отбила у жениха прямо на свадьбе – занялась с ней сексом в туалете, а жених их застукал. Такой скандал был.

– Опасная девица, – засмеялась Катя, – но я предпочитаю мужчин. Пойдём, я отведу тебя в номер.

Олег безропотно поднялся.

В номере он попытался расстегнуть пуговицы на рубашке, но пальцы не слушались. Тогда он стащил рубашку через голову и отбросил в сторону. Катя не удержалась, скользнула взглядом по идеальному телу. От Олега не укрылся этот заинтересованный взгляд. Он подошёл к Кате, схватил за талию и рванул к себе:

– Плевать на всё, пошли трахаться, я так тебя хочу… Всё время о тебе думаю, какое-то наваждение…

Язык у него заплетался. И, хотя прижиматься к крепкому горячему торсу было приятно, Катя оттолкнула Олега:

– Ты забыл спросить девушку о её желаниях.

– Ты меня хочешь? Скажи: да! Да! Да!

– Нет, нет, нет! Наше решение потрахаться должно быть зрелым и обдуманным. К тому же ты пьян. Фу!

Он рассмеялся и отпустил Катю. Расстегнул джинсы и небрежно стащил их, переступая по штанинам. Остался в клетчатых семейных трусах с надписью «Армани».

– Катюш, прости, я, кажется, сейчас вырублюсь… – предупредил он и упал ничком на кровать.

Катя полюбовалась на его упругий зад и накрыла одеялом. Выключила свет и ушла из номера.

* * *

Утром он появился в лифте на третьем этаже и протянул Кате жизнерадостный букет из оранжевых астр.

– Прости за вчерашнее, я здорово перебрал. Обычно я столько не пью, просто нервничаю в последнее время.

– Один – один, – ответила Катя, вспомнив, как напилась неделю назад.

– Я к тебе приставал?

– Ну так, не сильно. Сделал мне предложение, от которого я не могла не отказаться, и вырубился.

– Трусы не снимал?

– Нет, – улыбнулась Катя.

– Слава богу.

– Да ладно, что такого нового я могла там увидеть?

Он промолчал – не отшутился, не улыбнулся. Повисла неловкая пауза.

– Меня забавляют эти совпадения, – сказала Катя.

– Какие?

– Что мы часто сталкиваемся в лифте. Я спокойно еду в офис, а на третьем этаже заходишь ты. Прикольно, правда?

Он протянул руку и ласково убрал за ухо выбившуюся прядь. Провёл пальцами по щеке:

– Катюша, это было совпадением только в первый раз. Все остальные разы я стоял на третьем этаже и как дурак заглядывал во все проезжающие лифты.

Она не нашлась, что ответить. Шагнула к нему и уткнулась лицом в грудь. Её жизнь, такая пустая и несчастливая после смерти Андрея, расцвела новой любовью и надеждой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 23. Предчувствия

Савва Аркадьевич заглянул в кабинет:

– Доброе утро! Я вижу, вы работаете в поте лица. Ну, не буду вам мешать!

За его плечом маячил Тарас. Он зыркнул на Катю, скривился на оранжевый букет, стоявший на столе, а потом посмотрел на Олега. Это был тяжёлый враждебный взгляд, не обещавший ничего хорошего.

– Кстати, когда у вас срок сдачи по «Бревису»? – спросил Савва Аркадьевич, стоя на пороге.

– Во вторник, – ответила Гелла.

– О, времени совсем мало. Работайте-работайте, – и ушёл в свой кабинет.

– Ага, солнце ещё высоко… – пробубнил Илья, листая фотографии моделей. – Я понятия не имею, как снять этих ребят так, чтобы Виктор не увидел сексуальности. Они же все сексуальны, как черти! Хоть сзади, хоть спереди, хоть где.

– А я предупреждала, что это невозможно, – согласилась Гелла.

– Мы справимся, – сказал Олег.

* * *

И опять начались долгие часы обсуждений.

– Они не хотят видеть тела, – говорил Олег, – им нужна душа. А как мы можем показать душу? Что мы вообще о ней знаем?

– Глаза – зеркало души.

– Чужая душа – потёмки.

– Душа нараспашку.

– Душа в пятки ушла.

Катя порылась в интернете и нашла подходящую поговорку:

– Душа не одежда, наизнанку не вывернешь.

– А вот это запиши! Пригодится, – распорядился Олег.

Они снова вызвали моделей – и парней, и девушек, – но в этот раз Олег попросил их не позировать, а общаться друг с другом, пить чай с конфетами, звонить любимым людям, смотреть видео про котиков. Вспотевший Илья не успевал щёлкать фотоаппаратом, Катя в обеих руках держала отражатели, а Олег указывал интересные ракурсы. Гелла попыталась к ним присоединиться, но Олег выгнал её из студии:

– Иди слоган придумывай.

– У меня в голове пусто, – пожаловалась она. – Дай мне техзадание. Поставь чёткую цель. Обозначь ориентиры.

Олег наморщил лоб:

– Придумай слоган со словом «Бревис», но так, чтобы это не было названием бренда.

– Оле-е-ег, – взмолилась Гелла, – это невозможно.

– Найди нетривиальное решение, – повторил он слова Виктора Короткова. – Я в тебя верю, ты наш лучший копирайтер.

– Очень смешно. Можно подумать, есть кто-то ещё…

Катя опустила отражатели и подошла к Гелле:

– Можно как-то обыграть слова Гиппократа: искусство долговечно, а жизнь коротка.

– Отличная мысль! – одобрил Олег. – Я бы даже сказал: супер!

* * *

В пятницу вечером они сидели за круглым столом, как бойцы у костра в минуту затишья.

– В выходные тоже работаем? – устало спросила Гелла.

– Я не могу, я обещал девочкам сводить их в кошачье кафе, – сказал Илья. – Я и так прихожу домой, когда они спят, жена подозревает, что я завёл любовницу.

– Почаще её удовлетворяй.

Илья показал Гелле средний палец.

– Какое кафе? – спросила Катя.

– Там, где платят деньги, чтобы погладить кошек.

– А-а-а…

– Нет, в выходные – отдыхаем, – сказал Олег. – Гелла, продолжай думать над слоганом. Илья – в понедельник выберем лучшие снимки и погуляем с моделями по крышам. Вечером сделаем макеты, а во вторник поедем в «Бревис». Не переживайте, всё у нас получится.

– А что будет делать наша Катюша? – поинтересовалась Гелла.

– А Катюша будет со мной, – Олег не удержался от широкой улыбки.

– Всё с вами ясно. Небось, все выходные в кровати проваляетесь…

– Не завидуй, Геллочка, – сказал Илья. – И, кстати, куда делся тот седой красавчик из ночного клуба, которого ты подцепила?

* * *

Олег довёз Катю до дома, но заходить не стал. Сослался на занятость.

– Завтра я за тобой заеду, – он расстегнул ремень безопасности, чтобы дотянуться до неё и поцеловать в губы.

Катя запустила руки в тёмные волосы, пропуская пряди между пальцами:

– Я переживаю, что не понравлюсь твоей маме.

Олег рассмеялся:

– Она тебя полюбит, обещаю!

А поздно вечером, когда Катя уже легла в постель, позвонил Тарас:

– Прикинь, я отвозил сегодня Савву на дачу и он пригласил меня на ужин. Он и раньше приглашал, но я не люблю с начальством якшаться: они потом требуют работать днём и ночью, а зарплату не повышают…

– Тарас, я уже сплю. Что тебе нужно?

– Помнишь ту тётку, которую я принял за Олежека?

– Если тебе нечего сказать, я положу трубку.

– Стой-стой! Оказывается, это его сестра-близнец! Не зря я их перепутал – одно лицо на двоих.

– Пф, я знаю, что у него есть сестра. Тоже мне новость…

– Но я узнал кое-что ещё! Савва накидался коньячком и стал болтлив как сорока. Он же Олежека с детства знает – дружил с его родителями. Так вот, Савва поведал, что у Буковских есть тайна, которую они от всех скрывают.

Катя ощутила, как сердце сжалось от плохого предчувствия.

– Какая тайна?

– Давай встретимся, и я всё тебе расскажу, – промурлыкал Тарас. – Есть у меня несколько версий.

Катя молча отключила телефон.

Глава 24. Соль и розы

Если Катя и представляла мать Олега как типичную еврейскую мамочку из анекдотов, то здорово ошиблась. Она оказалась высокой, стройной и моложавой брюнеткой с карими миндалевидными глазами – такими же, как у её сына.

– Называй меня Марией, – попросила она. – Просто Марией.

И тепло поцеловала Катю в щёку. Олег преподнёс матери пышный букет из красных роз.

– Спасибо, сынок, мои любимые! Дети, вы голодные? Я запекла рыбу в соли – пойдёмте её вскрывать. Я боюсь разбивать этот соляной саркофаг, он такой твёрдый! Катенька, ты когда-нибудь готовила рыбу в соли? Могу дать рецепт, Олег очень любит сибаса и дораду…

А вот и типичная еврейская мамочка пробудилась!

– Мама, ну я же просил! Не наседай на Катюшу, а то спугнёшь.

Они рассмеялись. Катя сразу же поняла, что Олег не лукавил: они без труда найдут общий язык. От Марии шли волны дружелюбия и искренней симпатии, и Катя охотно нежилась в этих волнах. Её родная мать была более скупа на проявления любви, а уж после того, как Катя сообщила о решении делать ЭКО с замороженной спермой, она и вовсе прекратила общение. Ей казалось, что это непростительная глупость – рожать от мёртвого, когда вокруг столько живых. То, что Катя бесконечно любила погибшего мужа и мечтала о сыне, похожем на Андрея, она в расчёт не брала.

– Что вы будете пить? – спросила Мария, когда они втроём разбили соляной панцирь и достали нежные и ароматные рыбьи тушки. – Я на всякий случай купила много разного алкоголя – не каждый же день сын приводит в дом девушку. Первый раз за тридцать лет…

Её голос дрогнул от волнения. Олег накрыл её руку своей:

– Я за рулём, мам, так что обойдёмся без водки.

– Может, немного вина? – спросила Катя, чтобы облегчить Марии выбор.

– Тогда Совиньон Блан! К рыбе – идеально.

Она была права: белое вино чудесно оттеняло вкус рыбы. Незаметно они опустошили половину бутылки. Катя совсем расслабилась, и Мария тоже. Она спросила без обиняков:

– Олег сказал, что твой муж погиб при выполнении боевого задания?

– Да. Он был лётчиком. Его самолёт подбили, и он не стал катапультироваться.

– Почему?

– Потому что это случилось в тылу врага. Наши бы не успели его спасти, а попасть в плен он не хотел – сами понимаете, что бы с ним сделали, – Катя посмотрела в глаза Марии. – Вы ведь жили в Израиле и должны понимать такие вещи. – Мария кивнула. – А у нас мало кто понимает, все говорят: «Почему не катапультировался, надо было рискнуть». Но Андрей не хотел, чтобы его… – Катя проглотила комок в горле, – показательно казнили, а потом крутили эти кадры по «Би-би-си». Он предпочёл разбиться. Его друг – тоже лётчик – сказал мне, что он попрощался в эфире…

Об этом Катя не рассказывала даже родителям. Глаза Марии увлажнились, она сжала руку Кати:

– Твой муж – герой. Бедная девочка… Ты, наверное, сильно его любила?

– Больше жизни. Это был самый прекрасный человек на земле. Я так жалею, что не родила от него ребёнка, – Катя заметила, что мать с сыном переглянулись и добавила: – Я думала, что таких мужчин больше нет, пока не встретила Олега. Это изменило мою жизнь. Ваш сын, он…

– Не надо, – сказал Олег, – иди ко мне…

Он придвинулся к ней и обнял.

– Ты ещё можешь родить ребёнка от Андрея, – тихо сказала Мария.

– Я бы душу продала за такую возможность, – честно ответила Катя.

Её слова прервал дверной звонок. Мария удивлённо вскинула брови и пошла открывать дверь.

* * *

Она вернулась в комнату с девушкой, как две капли воды похожей на Олега, – с той лишь разницей, что одна капля была женского пола, а другая – мужского. И тем не менее сходство поражало. Катя зачарованно переводила взгляд с одного лица на другое, чувствуя лёгкое головокружение.

Без сомнений, это была Аня. В одной руке она держала букет из красных роз – такой же, какой подарил матери её брат, а в другой – коробку конфет.

– Я подумала-подумала и решила присоединиться к семейному празднику, – сказала Аня. – Надеюсь, вы не против? Мамуль?

Мария всплеснула руками и обняла дочку. Приняла букет-близнец и пошла искать вазу. Олег встал и протянул сестре руку – по-мужски, как деловому партнёру. Аня ответила на рукопожатие и посмотрела в упор на Катю:

– А это, я так понимаю, та самая Катюша, из-за которой у тебя поехала крыша?

– Аня, не начинай, – угрожающе произнёс Олег.

– Хорошенькая, – ответила она и потянулась к Кате с поцелуем.

Боясь показаться невежливой, Катя подставила щёку высокой женщине с пронзительно знакомым лицом, но та извернулась и поцеловала её в губы – точно так же, как целовал Олег.

Такими же нежными, чувственными и горячими губами.

Глава 25. Надо расслабиться

Аня всё подливала и подливала в Катин бокал вино, смотрела на неё прекрасными Олеговыми глазами, облизывала яркие – как у Олега! – губы, смеялась его бархатным смехом. Катино головокружение не прекращалось. Её кидало то в жар, то в холод. Олег почувствовал её состояние – сел рядом и положил руку на плечи, словно накрыл щитом.

Катя понимала, что Аня с ней флиртует, – пока безмолвно, на уровне взглядов и телесных сигналов, – но внешнее сходство с Олегом смущало и заставляло краснеть. Мария больше не расспрашивала Катю о муже. Разговор вёлся лёгкий и семейный – о знакомых и родственниках, о работе, о планах на Новый год.

Катя некстати вспомнила слова Тараса о тайне Буковских. Эти слова занозой засели в мозгу, и Катя боролась со смутными подозрениями, которые не могла даже сформулировать. Во время чаепития она попросила Марию показать детские фотографии, и та принесла старый альбом. Все склонились над ним и начали рассказывать Кате, где это было снято, да сколько лет им было, да чем они тогда занимались. Обычная дружеская болтовня.

На всех фотографиях Олег и Аня были неразлучны. Девочка и мальчик – маленькие копии друг друга. С возрастом появились различия: у Ани выросла грудь, у Олега – смешные подростковые усики. После восемнадцати лет семейная фотохроника обрывалась.

– А дальше? – спросила Катя.

– А дальше все разъехались, – сказала Мария, закрывая альбом.

– И начали снимать на собственные телефоны, – добавила Аня. – Фотоальбомы умерли как класс.

Они доели конфеты, допили вторую бутылку вина и собрались домой. Напоследок Мария обняла Катю и сунула ей бумажку с номером своего телефона:

– Звони мне в любое время, Катенька. Я буду рада с тобой поговорить.

* * *

– Вы что, поедете домой? – Аня развалилась на заднем сиденье и с удовольствием закурила. – Олег, дать сигаретку?

– Я бросил десять лет назад, ты же знаешь.

– Ну мало ли… Сначала бросаешь, потом начинаешь, совершаешь одни и те же ошибки, наступаешь на старые грабли. Тебе это знакомо?

– Знакомо. Именно этот вопрос я собирался сегодня решить, – что-то в его тоне заставило Катю на него взглянуть. На широких скулах Олега гуляли желваки. – Куда тебя отвезти? Домой?

– А я не хочу домой. Поехали в клуб? – она просунула голову между передними сиденьями и спросила: – Катюша, ты давно была в ночном клубе? Ты вообще хоть как-то развлекаешься или сидишь дома с кошками?

– У меня нет кошек.

– Вот видишь, у тебя даже кошек нет! Уговори Олега поехать в клуб – потанцуем, выпьем текилы, сбросим напряжение.

– Я не напряжена.

– Ага, как же! – фыркнула Аня. – А то по тебе не заметно.

Олег покосился на них, но ничего не сказал. Аня протянула руку и знакомым жестом отвела прядь волос с лица Кати – Олег делал точно так же. Пронзительно нежно.

– Тебе надо расслабиться, милая…

– Да, – неожиданно согласилась Катя, – надо. Я сто лет не танцевала. Последний раз – на нашей свадьбе с Андреем…

Олег молча перестроился в левый ряд и на ближайшем перекрёстке развернулся.

* * *

В клубе так грохотала музыка, что закладывало уши. Стробоскопы били по глазам, а разговаривать можно было лишь прижимая губы к чужому уху.

– Олег! – заорала Аня. – Найди нам столик и закажи выпивку! А мы с Катей пойдём в дамскую комнату.

Она схватила Катю за руку и потащила сквозь толпу – мимо бара, мимо подиума с танцовщицами гоу-гоу, мимо столиков ВИП-зоны. Завела в просторный туалет с десятками кабинок. Музыка здесь не так гремела. Остановились у зеркала во всю стену. Аня вытащила из своей аккуратной причёски несколько шпилек и тряхнула головой – по плечам рассыпались смоляные локоны.

– Чего смотришь? – хохотнула Аня, поймав в зеркале восторженный взгляд Кати. – У Олега такие же кудряшки, только он по жизни бритый ходит. Сейчас хоть немного оброс.

Катя улыбнулась. Она не знала, что у Олега вьющиеся волосы. Внезапно ей представился кудрявый мальчуган – смуглый, кареглазый, смышлёный. Он заслонил другого малыша – светлого, ясного, тающего в горных далях… Катя сморгнула. У неё не будет детей ни от Олега, ни от Андрея. Плохие яйцеклетки. Пора смириться и завести кошку.

Аня достала из сумочки бордовую помаду и обвела губы. Расстегнула несколько пуговиц на блузке и обнажила грудь. Катя уставилась на полновесный третий размер.

– Нравится?

– Ну да… У тебя красивая грудь.

– А вообще я красивая?

– Очень, – созналась Катя.

Аня наклонилась к ней, обдав запахом вина, табака и крепких восточных духов.

– Ты когда-нибудь спала с женщиной? – отрывисто спросила она.

Кто-то из стоявших рядом девчонок покосился на них.

– Нет.

– А хотела бы?

– Нет.

– Ну хотя бы думала об этом? Признавайся! Я никому не скажу!

– Нет! Прости, я знаю, что ты предпочитаешь женщин, но я не такая. Мне нравятся мужчины.

– Такие брутальные мачо, с большими дрынами и яйцами, как у коня?

– Не обязательно, но… – Катя вздохнула. – В целом, да. С яйцами.

– Жаль, – сказала Аня. – Ладно, пойдём, Олег нас заждался.

– А почему жаль? – Катя выбежала за Аней на танцпол.

– А потому! Могла бы открыть новый для себя мир. Ты в курсе, что женщины могут заниматься любовью всю ночь напролёт, испытывая многократные оргазмы? Никаких проблем с эрекцией, никакого страха забеременеть, полное взаимопонимание в постели…

– Ты что, агитируешь меня перейти на розовую сторону? – засмеялась Катя. – Нет, я закоренелая натуралка, с женщинами я могу только дружить!

Олег махнул им из-за стола. Они плюхнулись на диван раскрасневшиеся и возбуждённые. Олег глянул на Катю, потом на сестру. Та пожала плечами, и выглядело это как признание в том, что атака не удалась. Катя обмахнула горящее лицо руками и спросила:

– А где текила? Тут так жарко…

Глава 26. Тайна Буковских

В воскресенье Катя проснулась за полдень с гудящей головой. Она плохо помнила, как попала домой: воспоминания обрывались на том, как под утро они отвезли Аню в центр города, где та снимала квартиру. Потом – как они с Аней целовались прямо на улице (ничего серьёзного, просто на прощание!), а ночные гуляки свистели от восхищения, потом – провал – и вот уже Олег заносит её в лифт родного дома.

Катя огляделась: кровать с другой стороны была примята, словно Олег оставался на ночь. Пошатываясь, она встала и прошлёпала на кухню. На столе лежала записка: «Уехал по делам, увидимся завтра, люблю, целую!». Рядом на тарелке под бумажной салфеткой лежал тост с маслом и сыром. Катя села на стул и откусила тост. Аппетита не было. Разумней выпить чая из иван-чая и провести день в постели. Не стоило хлестать текилу и вестись на провокации хитрой Анны Буковской!

Катя улыбнулась, вспомнив сестру Олега. Весь вечер они зажигали на танцполе, как лучшие подруги. Потом вытащили из-за стола трезвого и серьёзного Олега и тоже заставили танцевать. Но он не танцевал, а прижимал к себе Катю и покрывал поцелуями её лицо и шею – с такой нежностью, словно прощался с ней навсегда.

– Катюша, я хотел тебе кое-что сказать.

– Говори громче!!!

– Я должен тебе сказать!

– Что?! Повтори! Ничего не слышно!

Налетела Аня и повисла на обоих.

– Давайте закажем ещё текилы!

Втроём им было на удивление хорошо. Катя вспомнила рассказ Олега о том, как он поссорился с сестрой в восемнадцать лет, и пристала к Ане с расспросами:

– А почему вы поссорились? Расскажи мне правду!

– Спроси у Олега.

– Я спрашивала! Он сказал, что вы разошлись во взглядах на некоторые вопросы.

– Так и было.

– Что за вопросы?

– Девушка, – нехотя ответила Аня. – Мы поссорились из-за девушки, а больше я тебе ничего не скажу. И не надо строить мне глазки!

* * *

К вечеру стало полегче. Катя убралась в квартире, сварила суп с фрикадельками. Вместо валяния на диване и просмотра сериалов она решила поломать голову над задачкой Виктора Короткова: как намекнуть в рекламе, что джинсы изготовлены фирмой «Бревис»? Как упомянуть марку, не называя её напрямую?

Она снова читала о Гиппократе и крутила в уме фразу «искусство долговечно, а жизнь коротка». Жизнь коротка… Катя нашла в интернете латинский словарь, посмотрела другие значения слова «бревис» – непродолжительный, кратковременный, преходящий. Как любовь, как страсть, как мода…

Раздался звонок из прихожей. Не посмотрев в глазок, Катя распахнула дверь: кто ещё мог прийти так поздно, кроме Олега? Но на пороге стоял Тарас.

– Пустишь? – он нагло протиснулся в прихожую.

– Я занята, уходи, – запоздало сказала Катя.

– Олежека ждёшь?

– Не твоё дело!

Он навалился на неё и прижал к стене:

– Не моё? Ах ты лживая извращенка! Когда я был нужен – Тарасик, отвези, Тарасик, привези, Тарасик, трахни меня, я так устала быть одна!

Он говорил мерзким высоким голосом, как клоун-трансвестит.

– Не было этого, – возразила Катя, отворачивая голову.

Он схватил её за подбородок и повернул к себе:

– Было! О да, сильней, ещё сильней! – он начал поддавать бёдрами, имитируя половой акт. – Глубже, Тарасик! У тебя такой красивый большой член!

– Отпусти меня или я заору.

– А у него какой член? Давай, расскажи мне про член своего драгоценного Олежека!

– Ты с ума сошёл! Тарас, ты делаешь мне больно, останутся синяки.

– Не увиливай! Какой у него член?!

Катя в изумлении на него уставилась:

– Ты серьёзно?

– Конечно, серьёзно! Ты думаешь, я припёрся сюда, чтобы шутки шутить? Ты думаешь, мне нечем заняться в воскресенье вечером? Я, между прочим, отменил встречу с детьми, чтобы напоить Савву и вытащить из него правду о тайне Буковских! Просидел все выходные на грёбаной даче! Так что отвечай на вопрос и не смей мне врать!

Он выглядел безумным.

– Да зачем тебе знать, какой у Олега член? – в отчаянии спросила Катя.

– Чтобы порадоваться за него! Я что, не по-русски спрашиваю? Чего ты смотришь на меня, как на идиота? Ты с ним трахалась?

– Д-да…

– И?

– Я… Я не помню, какой у него член.

– Пьяная, что ли, была?

– Относительно.

– Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд, – заржал Тарас. – Ты что, не поняла, с кем спишь? Да ты ещё ненормальней, чем я думал! То ребёнка собралась рожать непонятно от кого, то не можешь отличить Олега от Ольги.

Он отпустил её, посмотрел на грудь в вырезе халата и развязно поинтересовался:

– Хочешь, трахну тебя напоследок своим большим куем?

– От какой Ольги? – омертвелыми губами спросила Катя.

– Вот завтра у Олежека и спросим! А то что мы всё сплетничаем и сплетничаем? Пришла пора предъявить доказательства и выложить карты на стол. Посмотрим, у кого козырный туз, а кто в шашки играет.

Он ухмыльнулся и вразвалочку вышел из квартиры.