Текст книги "История о колдовстве и людях (СИ)"
Автор книги: Танья Шейд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Вскоре два самых опасных вампира в Париже покинули город, устремившись на поиски того, что когда-то потеряли. Удастся ли им найти для себя свет во тьме или же их души будут вечно обречены блуждать во мраке – ответ на этот вопрос могло дать только время.
========== 18 ==========
А в семействе Пон дю Лаков царили спокойствие и безмятежность. Луи с Иветт нежно любили друг друга, Клодия же расцветала на глазах – во всяком случае, так казалось Луи. Пусть для большинства людей она оставалась навек заключена в тело ребёнка, однако Луи наблюдал, как с каждым днём её походка становилась всё более грациозной, взгляд – мудрее, голос – мягче и женственнее, манеры – изысканнее. Она охладела к своим куклам, и по её просьбе Луи с помощью знакомого переслал их за океан, в Луизиану, где великолепную коллекцию нарядных барышень и кавалеров с радостью приняла к себе Изабелла Санчес, дочь Лилианы, о чём и сообщила в благодарственном письме кузине.
Луи всё реже вспоминал о том, что он вампир. О других вампирах он не знал ничего и встречи с ними не искал. Однако порой к нему возвращалось воспоминание о первой ночи в Париже, когда за ними следил таинственный незнакомец, так и оставшийся невидимкой. И Луи не сомневался в том, что человеком этот наблюдатель не был.
Случилось так, что Луи понадобилось встретиться со своим поверенным, что жил почти в самом центре Парижа. Встреча, разумеется, состоялась после заката, и продлилась она гораздо дольше, чем ожидал Луи. А потому, когда Луи вышел наконец из дома поверенного, на улицах не было ни души. Ни прохожих, ни даже извозчиков. Сколько ни прислушивался Луи к ночной тишине – даже вдалеке ему не удавалось различить цоканья копыт. Город словно вымер.
Луи обругал себя за то, что отпустил извозчика, на котором приехал. Неужели идти домой придётся пешком? До самого пригорода? Пожалуй, доберётся он только к утру… И как бы не пришлось тогда ложиться спать голодным, ведь по ночному Парижу курочки не бегают.
Невесело усмехнувшись, Луи направился по направлению к дому, продолжая тщательно прислушиваться. И тогда услышал шаги.
Стоило ему остановиться – остановился и незнакомец. Стоило вновь двинуться в путь – и шаги послышались снова, совершенно явственно.
– Кто вы? – спросил Луи, повернувшись. – Почему за мной следите?
И тогда прямо перед ним возник вампир. Луи едва не поморщился – впечатление чужой вампир производил крайне отталкивающее. Пожалуй, такое чудовище мог бы изобразить художник на иллюстрации к готическому роману. Но лучше уж выяснить, что ему нужно, иначе так и будет идти за ним след в след.
– Я смотрю, нравится тебе одному бродить, – усмехнулся незнакомец, почему-то сразу перейдя на ты, чем заставил Луи вспомнить о Лестате – тот тоже весьма редко выказывал хорошие манеры. – Не годится это. Идём-ка лучше со мной – тебе понравится. Девочка-то твоя в одиночку охотится? Ох, нехорошо это ты – превратил в вампира ребёнка. Она же теперь никогда до полноценной не разовьётся, так младенцем и будет.
То, что незнакомец знал о Клодии, не на шутку встревожило Луи. Впрочем, Клодия отсюда далеко, она дома, где и стены помогают… От Лестата, правда, стены его дома в Луизиане ему не помогли. Но Клодия гораздо мудрее, чем сам он был в ту пору, когда на его пути встретился Лестат, – и ей хватит благоразумия не впустить в дом врага.
– Ах да, я ведь даже не представился, как невежливо, – незнакомец улыбнулся гадкой улыбкой. – Вот моя визитная карточка.
Отвесив шутовской поклон, он протянул Луи чёрный прямоугольник, на котором значилось: «Сантьяго. Театр вампиров».
– Ну что скажешь? – продолжал Сантьяго. – Рыбак рыбака видит издалека, а вампир вампира и подавно.
– Я принимаю ваше предложение, Сантьяго, – Луи постарался, чтобы голос его звучал вежливо, но про себя закончил фразу: «Иначе ты всё равно от меня не отстанешь».
Бояться, скорее всего, нечего. Ну какое зло может причинить вампир другому вампиру? Или даже целая толпа вампиров? Единственные враги для ему подобных – огонь и солнце, и вряд ли Сантьяго намерен сжечь его заживо.
– А может, твоя девочка составит нам компанию? – подмигнул Сантьяго.
– Вряд ли, – спокойно отвечал Луи. – Она предпочитает охотиться в одиночку.
У Сантьяго ещё хватает наглости приглашать Клодию к себе, после того как он назвал её неполноценной! Но вызывать этого шута на дуэль сейчас не время и не место.
– Ну, в моём театре ей одиночества не найти, – ухмыльнулся Сантьяго. – К тому же, мы ведь не знаем, увенчалась ли её охота успехом – а голодной девочке трудно будет выдержать то зрелище, которое предстоит увидеть тебе.
========== 19 ==========
Парадные двери Театра вампиров им отворил подобострастно улыбающийся швейцар, оказавшийся, к удивлению Луи, человеком. Чем дальше они с Сантьяго углублялись в коридоры театра, тем больше людей попадалось им на пути. Но что здесь делали эти люди? Держали ли их на положении рабов – или они пошли в услужение к вампирам добровольно?
В общем-то, внутри на обычный человеческий взгляд не было ничего особенного. Фойе, коридоры, запертый пока зрительный зал, гримёрные артистов… Готический антураж, разумеется, соответствовал названию, но окажись Луи в подобном театре лет двадцать назад, когда сам был человеком – не заметил бы совершенно ничего подозрительного.
Сантьяго принюхался.
– Умираю с голоду, – мрачно произнёс он. – Пять ночей не охотился, ничего в рот не брал. Ох и трудно же… Одно хорошо – ждать недолго осталось.
– Зачем же вы так с собой? – поражённый словами странного вампира, Луи на мгновение забыл о своей неприязни. – Какой смысл изводить себя голодом?
– А как иначе распалить себя перед пиршеством? – на лицо Сантьяго вернулась ухмылка. – Чем дольше отказываешь себе в удовольствии, тем оно желанней, когда приходит час. Господин Арман порой месяцами не прикасался к пище, чтобы потом познать наслаждение, неведомое тем, чья воля слаба…
– Могу ли я поговорить с господином Арманом? – поспешно спросил Луи, которому общество Сантьяго успело порядочно надоесть.
– Никак нет, – уверенно произнёс Сантьяго. – Господин Арман в отбытии, до его возвращения Театром вампиров заправляю я. Надеюсь, представление тебе придётся по нраву, ха-ха! Только вот тебе в нём отведена роль зрителя, и на большее не надейся.
Он зашептал Луи в ухо:
– Мне ты без особой надобности. Но господин Арман повелевает всеми вампирами в Париже, так что тебе необходимо явиться пред его очи. Кто бы мог представить, что наши актёры не смогут тебя выследить на протяжении десяти лет? И что только мне это удастся, как раз тогда, когда господин в отъезде? Подумать только, показав тебя господину Арману, я смогу просить о повышении!
До представления, по словам Сантьяго, осталось всего несколько минут. Для Луи отвели отдельную ложу. Все же остальные зрители в зале, к его удивлению, оказались обычными людьми, а вовсе не вампирами.
– Знатные персоны, – сказал про них Сантьяго. – С тугими кошельками. Кто бы мог подумать, что Сантьяго когда-нибудь будет вхож в высшее общество? А вон оно как получилось. Эти смертные жаждут зрелищ – так дадим им то, в чём они так нуждаются!
Спектакль начался. Если это вообще можно было назвать спектаклем. Актёры-вампиры, выдающие себя за людей в костюмах вампиров – надо же было такое придумать! – разыгрывали сценки, каждая из которых должна была подводить зрителей к мысли о быстротечности жизни и о конечном торжестве смерти. Всё это происходило под рокот барабанов, отбивавших один и тот же дикий ритм где-то за сценой.
И не жалко богатым господам платить за такое из своих кошельков, подумалось Луи. В чём смысл этого представления? Любой человек и так знает, что он не бессмертен, за этим знанием не нужно идти в театр!
Барабаны тем временем звучали всё громче. И Луи внезапно понял, что глаз не может отвести от сцены. Он уже не ждал никакого сюжета от абсурдного представления, он ждал лишь кульминации, которая непременно должна была наступить…
И вот барабаны смолкли, и двое вампиров в чёрном вытолкнули на сцену девушку. Луи сразу же понял, что девушка эта – не вампир и что ей очень страшно.
– Пощадите! – выкрикнула она, когда Сантьяго вывел её на середину сцены. – Я хочу жить!
– Разве наше представление ничему тебя не научило? – проговорил ей в ухо Сантьяго. – Или ты невнимательно смотрела? Все люди умирают – так какая разница, сейчас или потом?
В руке у него очутился кинжал, он полоснул им по платью несчастной девушки, оставив ту обнажённой по пояс. А барабаны всё били.
Казалось, сердце Луи стучит в одном с ними ритме. Он видел, как Сантьяго, приобняв девушку, сопротивляется отчаянному желанию, чтобы не оборвать представления раньше времени. Сам же Луи будто приклеился к своему креслу, барабаны, бьющие словно внутри него, мешали ему встать, даже для того, чтобы попытаться помочь несчастной…
Сантьяго провёл кинжалом по коже намеченной жертвы, по груди у той потекла красная струйка – и Луи захлебнулся в аромате чудеснейшего нектара, по сравнению с которым вкус свиной крови заставил бы скривиться от отвращения. В ужасе Луи вцепился в подлокотники кресла, но ничто сейчас не могло бы противостоять дремавшему в нём столько лет хищнику, который теперь поднял голову и требовал еды. Луи пробовал задержать дыхание, но чудесный запах был ему необходим, как человеку – кислород.
Заболела грудь, словно хищник внутри него вцепился зубами в человека, которым Луи ощущал себя все эти годы.
Луи закричал. Ему нужна была кровь. Человеческая.
========== 20 ==========
Луи де Пон дю Лака, добропорядочного отца семейства, владельца особняка в парижском пригороде, больше не было. Остался лишь вампир, восставший из гроба, и во всём мире его интересовало только одно – кровь, текущая в жилах человека. Как же страшно быть мёртвым… Как страшно знать, что одним ударом зубов ты прокусишь прелестную шейку этой милой девушки, и нет силы, которая могла бы тебя остановить.
И всё-таки что-то было не так. Луи изнемогал от запретного желания – но при этом почему-то даже не шевельнулся, чтобы подняться со своего места и оказаться рядом с жертвой. Как такое может быть?
Пытаясь понять хотя бы что-нибудь, Луи схватился за голову. А в мыслях у него проносились картины – как, погрузив в гипнотический сон тёплого кролика, он прокусывает ему шею, и кровь зверька чудесным образом приобретает бесподобный аромат, заполнивший сейчас воздух… Или кто-то протягивает ему бокал, доверху наполненный волшебной красной жидкостью, и он пьёт её жадными глотками… Но среди этих видений не было ни одного, где он кусал бы девушку, где причинял бы ей хоть какой-то вред!
Выходит, крови девушки он совсем не хочет? Тогда что за страсть овладела им? Как можно одновременно чего-то хотеть и не хотеть?
«Желание иметь много денег – это совсем не то же самое, что желание кого-нибудь ограбить», – прозвучал в ушах голос Синя.
Луи осмелился вдохнуть полной грудью. Так вот в чём заключалась разгадка. Да, ему сейчас очень хотелось крови – именно с таким ароматом, именно с таким вкусом, именно с тем составом, наконец, которым обладает лишь кровь человека. Но при этом ему совершенно не нужна была кровь, текущая в жилах девушки! Просто потому, что по праву она принадлежала девушке, и та нуждалась в ней гораздо больше.
Страх ушёл, в голове прояснилось. Теперь, когда Луи не боялся больше превратиться в чудовище, волшебный аромат, ничуть не потерявший своей привлекательности, не вызывал больше тех мучений, что обрушились на него так внезапно.
Но вампиры в театре ни о чём не подозревали. Сами зачарованные запахом, они не могли знать, что над одним-единственным вампиром в зрительном зале этот запах власти не имеет!
А это означало, что нельзя терять ни секунды.
Луи не стал терять время на то, чтобы притворяться человеком и спускаться по лестницы. Расстояние от ложи до сцены он преодолел одним прыжком, чего обычный человек никогда не сумел бы сделать. В следующий миг его кулак обрушился на челюсть Сантьяго (интересно, клыки у этого упыря хоть целы остались?). Схватив одной рукой девушку, которая для вампира весила не больше пушинки, другой он сорвал со стены масляную лампу со всей силы швырнул её на сцену.
Теперь у них будет время скрыться, пока вампиры будут тушить пожар.
Когда они оказались на свежем воздухе, Луи оторвал кусок рукава от своей рубашки, чтобы перевязать рану на груди девушки. Увы, починить платье он был не в состоянии, поэтому крепко прижимал незнакомку к себе, чтобы случайным прохожим, если они здесь появятся, не вздумалось пялиться.
– Есть ли здесь где-нибудь поблизости врач? – спросил Луи.
– Да, совсем неподалёку живёт доктор Бру, – отвечала девушка. – Надо найти извозчика, он нас быстро довезёт. Кстати, меня зовут Жанна… Мой хороший, замечательный спаситель, как же я вам благодарна!
Жанна разрыдалась, но это были слёзы радости.
– Меня зовут Луи, – представился он и тут же ощутил, как по его собственной щеке бежит слеза.
А вот этого уже нельзя было допускать. Если Жанна увидит его кровавые слёзы – страшно представить, что будет. Тем более что на них падал свет масляного фонаря…
– Вы такой же вампир? – спросила Жанна.
Ни насторожённости в голосе, ни страха – просто интерес.
– Я особенный, – улыбнулся Луи.
Больше им говорить не пришлось – до чуткого слуха вампира донеслось цоканье копыт.
Очень скоро извозчик мчал их к доктору Бру по названному Жанной адресу.
Оставив девушку у врача, Луи не стал спешить домой – время до рассвета ещё было. Вряд ли враги скоро опомнятся, но чем скорее их обезвредят – тем лучше.
Дежурный инспектор в полицейском участке внимательно выслушал показания господина Луи де Пон дю Лака.
– Вот, значит, как… – проговорил он. – Возможно, сударь, что вы сообщили нам крайне ценную информацию. Обязательно завтра днём туда наведаемся и всё проверим.
Настенные часы пробили три часа ночи.
– Впрочем, уже не завтра, а сегодня, – усмехнулся инспектор.
Вернувшись наконец домой, Луи рассказал всё. Узнав о его знакомстве с бандой вампиров-людоедов, Иветт и Клодия не на шутку перепугались, но когда рассказ перешёл к спасению Жанны, в глазах обеих женщин засветилась гордость. Да, таким бесстрашным мужем и отцом стоило гордиться.
Засыпая в то утро перед рассветом в своей постели, под защитой оконных ставней, что оберегали его от солнечных лучей, Луи искренне понадеялся, что полиция сделает своё дело как надо.
========== 21 ==========
– Ты только посмотри, Луи, что пишут в газетах! – воскликнула Иветт, когда её муж, пробудившись после захода солнца, спустился в гостиную.
Клодия была уже здесь. Судя по всему, новость она уже прочитала и теперь с нетерпением поглядывала на приёмного отца.
Взяв протянутую женой газету, Луи тут же увидел заголовок: «Конец Театра вампиров».
Сам же текст, на прочтение которого у Луи благодаря сверхъестественной памяти вампира ушло лишь несколько секунд, был таким:
«Театр вампиров, снискавший себе известность в Париже и за его пределами, больше не распахнёт свои двери для публики – и это, вероятно, к лучшему. Сегодня в три часа ночи дежурный инспектор полиции Шарль Сент-Коломб получил от господина, имя которого пока не разглашается в интересах следствия, сведения о состоявшемся в театре покушении на убийство. Важно, что покушение было совершено актёрами театра, прямо на сцене, на глазах у зрителей, которые искренне принимали разворачивающееся кровавое действо за гениальную игру. Жертва покушения успела получить рану, но была спасена отважным парижанином, впоследствии сообщившим об этом происшествии в полицию.
Здесь мы можем напомнить читателям, что окрестности Театра вампиров уже давно пользуются дурной славой из-за таинственных исчезновений людей, ни одно из которых до сих пор не удавалось раскрыть.
Заподозрив, что в Театре вампиров под видом лицедеев орудует разбойная шайка, комиссар Марсель Симони привёл в здание театра отряд полиции. Поскольку служащие театра не желали пропустить полицейских внутрь, комиссару пришлось пригрозить применением оружия.
Во время обыска отряд обнаружил в здании театра потайную дверь, а за ней – склеп со множеством гробов. Подозревая, что в гробах могут храниться останки жертв преступлений, комиссар приказал вытащить гробы на свет и вскрыть их.
Для последовавших за этим событий ни полиции, ни прессе пока не удалось найти объяснения.
Стоило солнечным лучам проникнуть в гроб, как внутри его вспыхнул огонь. Из гроба выскочила горящая заживо фигура, напоминающая человеческую, и принялась с диким криком метаться по зданию театра. Все попытки угнаться за этой фигурой, чтобы погасить огонь, ни к чему не привели – двигалось это существо намного быстрее человека. Тем временем полицейские, как бы ни были они поражены происходящим, повинуясь отданному ранее приказу комиссара, вскрыли остальные гробы. Вскоре здание театра напоминало ад: выскочившие из гробов и горящие заживо существа заполнили всё вокруг, в поисках спасения они метались не разбирая дороги, а потому пожирающий их огонь перекидывался на все окружающие предметы. С жуткими воплями обитатели гробов кидались в раскрытые окна, но, не найдя спасения и за пределами зловещего театра, обращались в пепел. Когда наконец прибыла пожарная команда, спасать было уже нечего. Комиссар Симони, также пострадавший от огня, в настоящее время пребывает в больнице, однако, по словам врачей, состояние его не внушает опасений. Больше в полицейском отряде пострадавших нет».
– Какая жуткая смерть, – произнёс Луи, уставившись глазами в никуда. – Я ведь хотел только обезопасить от вампиров людей, а не сжечь заживо их самих…
– Здесь нет твоей вины, – Иветт мягко взяла его за руку. – Они сами навлекли это на себя. Преступники и убийцы всегда кончают плохо. А Жанне ты спас жизнь, как и многим людям, которые в будущем могли бы стать жертвами этого так называемого театра.
Луи же внезапно вспомнился Сантьяго, который в предвкушении пиршества изнурял себя голодовкой – и вряд ли он был единственным. Но пиршество так и не состоялось, вместо наслаждения пришла агония. Знакомы ли были этим созданиям другие наслаждения, другие радости? Было ли в их существовании хоть что-то светлое? Луи казалось, что нет. Умей они наслаждаться жизнью, а не её отнятием – им не было бы нужды истязать себя голодом ради кровавого ритуала, который, похоже, и составлял для них весь смысл существования.
Может, ему не стоило ходить в полицию, а стоило вернуться следующим вечером в театр? Найти Сантьяго, попытаться убедить его в том, что не все радости жизни заключены в отнятии чужой крови? Сантьяго всё время строил из себя шута – но что он прятал за этой маской? Теперь уже никто никогда этого не узнает.
– Я помолюсь за них в церкви, – молвила Клодия. – Ведь они все родились людьми, значит, души у них человеческие. А душа человека бессмертна, её не уничтожить никакому тёмному колдовству, что превращает людей в вампиров.
– Да, милая, – проговорил Луи. – Конечно. А я, пожалуй, пойду навещу Жанну.
========== 22 ==========
Когда Луи появился в доме доктора Бру, Жанна, вопреки его ожиданиям, уже не лежала в постели, а сидела в кресле гостиной, кутаясь в шаль.
– Как же я рада вас видеть, месье Луи, – улыбнулась она. – Как видите, моя рана оказалась не столь опасна.
Повернувшись к доктору, девушка молвила:
– Мне хотелось бы остаться наедине с моим спасителем. У меня к месье Луи важный разговор.
– Вы хотели бы, чтобы я вас оставил? – в голосе доктора Бру слышалось лёгкое недоумение.
– Нет, конечно, я не выгнала бы вас из вашей собственной гостиной, – поспешно заговорила Жанна. – Но, возможно, мы могли бы уединиться в той комнате, где я провела сегодняшний день? Ведь горничная уже убрала мою постель.
Казалось, доктор сейчас разинет рот, услышав подобное заявление из уст столь милой девушки. Луи уже ожидал гневной тирады – однако хозяин дома внезапно потёр лоб.
– Конечно, – произнёс он, и в голосе его слышалось странное спокойствие. – Располагайтесь, как вам удобно. Я вас провожу.
Когда они с Жанной остались вдвоём, а доктор закрыл за ними дверь, до вампирского слуха Луи донёсся его шёпот:
– Уже таким же ханжой становлюсь, как эти напыщенные господа… Словно у мужчин и женщин и мыслей никаких быть не может, как только о разврате… Будто женщина – не человек и пригодна лишь для сомнительных развлечений… Как же заразителен дурной пример…
Разумеется, сам доктор и подумать не мог, что кто-то способен его услышать.
– Месье Луи, – начала Жанна, опустив взгляд. – Разговор и вправду серьёзный. Я сегодня думала над этим целый день… Вы спасли мне жизнь, месье Луи, и моей благодарности нет пределов. Но я помню о том, в чём вы признались мне вчера ночью, и должна сказать, что очень ценю ваше доверие. Наверное, вам приходится непросто, и вы совсем не желали стать… Я хотела сказать – ведь вы наверняка предпочли бы остаться обычным человеком?
Жанна внимательно смотрела на собственные руки.
– Вы о том, трудно ли мне быть вампиром? – прямо спросил Луи. – Сначала было трудно. Потом привык.
– Это хорошо, – Жанна всё же подняла глаза, встретившись взглядом с собеседником. – Но я подумала – возможно, будет лучше, если доктор Бру вас осмотрит? Конечно, я прекрасно понимаю, что вряд ли он сможет исцелить ваш недуг, но что если в будущем это поможет таким, как вы? Или… или среди таких, как вы, это не принято? Может быть, вы давали клятву хранить существование вашего… народа в тайне? Хотя тогда вы и мне не признались бы.
Луи тщательно пытался собраться с мыслями. Такого предложения он никак не мог ожидать – и теперь пребывал в полной растерянности.
– Жанна, – вымолвил наконец он, – я и сам не знаю, что принято у вампиров, каковы их традиции и законы. Я почти не видел других вампиров. Я знаю того, кто превратил меня в себе подобного, знаю свою приёмную дочь, которую вынужден был превратить я сам, чтобы спасти от смерти. Но о вампирах из театра я даже узнать толком ничего не успел, а теперь и не узнаю – сегодня их уничтожил отряд полиции. Я никогда не искал встречи с себе подобными, потому что хотел быть человеком – насколько это для меня возможно. Мир созданий ночи для меня слишком жесток.
– Человек… – прошептала Жанна. – Человек в теле вампира. Но ведь благодаря этому вы бессмертны, а значит, сможете увидеть, каким станет мир, когда других людей уже не будет на свете. Если доктор Бру, осмотрев вас, сможет понять хоть что-нибудь, возможно, спустя многие годы врачи продвинутся гораздо дальше. И тогда вы это увидите, месье Луи. Если удастся победить ваш недуг, то в мире больше не останется вампиров.
От волнения девушка сжала ладони в кулаки.
– А вы сможете подготовить доктора Бру к подобному испытанию? – слегка улыбнулся Луи, пытаясь разрядить обстановку.
– Я постараюсь сделать всё, что для этого потребуется, – твёрдо произнесла Жанна. – Только, я думаю, лучше будет, если мы подготовим его вместе.
***
– Благодарю вас, господин де Пон дю Лак, что согласились принять участие в эксперименте, – сказал доктор Бру, когда месяц спустя они в очередной раз встретились. – И вас, мадемуазель де Пон дю Лак, тоже. Вы очень отважная молодая дама. Должен честно сказать, что пока результаты всех проведённых мной исследований ставят гораздо больше вопросов, чем дают ответов. И всё же вы правы: если существует болезнь, врачи обязаны о ней знать, чтобы со временем научиться лечить. Я даже приготовил для вас вознаграждение за вклад в науку.
Достав из ящика стола два бумажника, он вручил один из них Клодии, другой – Луи.
– Ты слышал, отец? – серьёзно произнесла Клодия. – Мы с тобой послужили науке. И я уверена, что когда-нибудь врачи научатся лечить вампиров, даже если пройдёт очень много лет. И когда это случится – ты увидишь Средиземное море голубым, отец. Да, во время путешествия из Луизианы во Францию я слышала ваш разговор с матушкой Иветт. И помню, что ты очень хотел увидеть голубое море.
– А ты, Клодия? – Луи со слезами на глазах обнял её, нисколько не смущаясь присутствием доктора. – Чего хотела бы ты? Может быть, вырасти? Стать взрослой девушкой и вызывать восхищение у мужчин?
– Я и так взрослая девушка, отец, – отвечала Клодия. – Мне достаточно восхищения моего дорогого Эдуарда, и мой рост меня устраивает. Представляешь, сколько бы мне пришлось шить новых платьев, если бы я начала из всех вырастать? Больше всего на свете я хотела бы дать надежду другим вампирам, отец. Чтобы никогда не было нового Театра вампиров, где на сцене актёры пожирают живых людей.
Когда, покинув доктора Бру, отец и дочь вернулись в свой особняк, там их ждала Жанна, которая с недавних пор стала у них горничной. Больше Жанне некуда было идти: родители её умерли, наследство ушло на раздачу карточных долгов отца, и, чтобы не умереть с голоду, девушка бралась за любую работу. Так Сантьяго и заманил её в Театр вампиров, пообещав, что она станет шить костюмы для актёров…
«И лучше бы ему этого не делать, – заявила Жанна. – Тогда, глядишь, и жив бы остался».
Жизнь необычной семьи возвращалась в привычное русло.
========== 23 ==========
Бывают на свете люди, которые всю жизнь сосредоточены на каком-то одном деле и достигают в нём совершенства. А бывают и такие, чьи интересы поражают своим разнообразием, – и порой они достигают совершенства во многих, совсем не схожих друг с другом занятиях.
К таким принадлежал и молодой естествоиспытатель Кристиан Бру, сын известного врача и выпускник престижного университета, чьей страстью, помимо естественных наук, было собирание фольклора. В 1816 году эта страсть привела его в Лондон – город, в котором, по слухам, обитает больше привидений, чем где бы то ни было. И неудивительно – ведь поговаривают, что столица Англии выстроена на месте древнего языческого святилища.
В Лондоне Кристиана приютил в своём доме пастор Джозеф Смит, старинный друг отца. С пастором Кристиан быстро нашёл общий язык, как и с его дочерью Элизой, которая приехала к отцу погостить вместе с супругом. Супруг же Элизы, Арман, хотя и отличался прекрасными манерами и знанием светского этикета, казался несколько замкнутым. Кристиан знал о нём лишь то, что они соотечественники: десять лет назад Арман перебрался в Лондон из Франции.
Водились за Арманом и кое-какие странности. Днём он не появлялся вовсе, лишь вечером спускался к ужину – да и то к самому его концу. Тогда пастор наливал в бокал зятю прозрачную жидкость, что всегда хранилась в бутыли, из которой больше никто не пил. Задавать вопросы Кристиану не хотелось: перед поездкой он прочитал об Англии и англичанах всё, что только мог, и прекрасно знал, как те дорожат своей частной жизнью.
И всё же привычки Армана наводили Кристиана на мысли, отделаться от которых не удавалось. Потому что молодому собирателю фольклора было слишком хорошо известно, каким персонажам народных поверий подобные привычки свойственны.
Арман, казалось, тоже присматривался к Кристиану, а порой словно прислушивался к его мыслям. На лице его в такие минуты появлялось выражение глубокой задумчивости.
Неизвестно, сколько бы длилось это взаимное молчаливое изучение друг друга, если бы однажды Кристиан не решил посетить знаменитый театр Рено и, вернувшись с представления, не начал бы за ужином беседу о поразившем его невероятно талантливом актёре, выступающем под псевдонимом Лестат де Валуа.
– Я попросил у него автограф, – возбуждённо рассказывал Кристиан, – и он согласился! Вот, посмотрите же!
Арман взглянул на автограф лишь мельком и тут же перевёл взгляд на свой бокал с неизменным прозрачным напитком.
Когда же Кристиан сообщил о своём намерении посещать все представления с участием Лестата де Валуа и каждый раз подкарауливать его у служебного входа, Арман, видимо, принял какое-то решение.
– Послушайте, – заговорил он. – Я знаю Лестата де Валуа очень давно, гораздо дольше, чем вы можете себе представить. Если хотите узнать его… и меня поближе, я зайду к вам в комнату спустя полчаса после ужина.
Элиза, казалось, готова была ахнуть, а пастор приподнял брови в явном удивлении. Однако оба промолчали.
Ровно через полчаса после ужина – Кристиан убедился в этом по висевшим в его комнате настенным часам – господин Арман негромко постучался в его комнату и, получив приглашение, вошёл.
– Вы догадываетесь, господин Бру, что я не обычный человек, – начал он. – И мне известно, кого я вам напоминаю… Признаться, я долго не решался вам открыться, а потому тщательно прощупывал ваши мысли, пытаясь понять, можно ли вам доверить важную тайну. И пришёл к выводу, что вас не испугать не изученным вашей наукой явлением и что хранить секреты вы умеете. Как известно, недомолвки очень часто приводят к недоразумениям, порой трагическим. Поэтому скажу прямо: я вампир.
– Так я и догадывался, – спокойно и серьёзно отвечал Кристиан. – Но можно ли тогда спросить: что представляет собой та прозрачная жидкость, которую вы пьёте за ужином?
Арман расхохотался от души. А отсмеявшись, объяснил:
– Самая обычная вода с сахаром. Питательной ценности для мне подобных не представляет, но и вреда от неё никакого. Господин Смит хотел бы, чтобы я мог разделить семейную трапезу – вот и придумал для меня такое угощение. Признаться, я ему благодарен: я ведь триста лет не ужинал за столом, в обществе обычных людей. Что же до остального… Скажите, что вам интереснее: моё вампирское существование или же моё возвращение в обычный мир?
========== 24 ==========
– Ваше возвращение в обычный мир, – немедленно отвечал Кристиан. – Разумеется, я не знаю наверняка, но предполагаю, что ваше вампирское существование не слишком отличалось от того, что рассказывается в легендах.
– Вы правы, – в голосе Армана появилась едва заметная грустинка. – Мне была дарована долгая жизнь, какой не бывает у людей – однако триста лет были потрачены впустую. Утешает то, что впереди меня ждёт гораздо больше, чем какие-то триста лет. А поворот в моей судьбе случился тогда, когда мой друг, которого вы знаете как Лестата де Валуа, но чья настоящая фамилия – де Лионкур, решил вернуться в театр Рено, где играл, прежде чем стать вампиром. Да, да, он тоже вампир, но не думаю, что он будет на меня злиться за то, что выдал вам его тайну: он сам спит и видит, как бы поведать людям о нашем существовании. Так что к служебному входу можем в следующий раз прийти вдвоём… и дать ему понять, что вам уже известна его сущность. Так вот, стоило Лестату ступить в фойе театра и встретить старых друзей… А друзья его и в самом деле постарели – ведь прошло более четверти века! Они, разумеется, удивились, как Лестат «хорошо сохранился», но донимать вопросами его не стали. В конце концов, он мог ответить, что ему и самому это неизвестно. Так вот, как только Лестат встретил старых друзей – сразу же понял, что никуда больше не уйдёт. Ему с радостью вернули его любимую роль Лелио – новый исполнитель в тот вечер как раз прихворнул. Так Лестат выиграл пари, которое мы с ним заключили перед отплытием в Англию: что ему удастся вернуть себе то место в жизни, которое он занимал, будучи человеком. Как видите, для него всё прошло достаточно просто.
