Текст книги "Нежданное счастье майора Громова (СИ)"

Автор книги: Таня Поляк

Соавторы: Татьяна Каневская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Нежданное счастье майора Громова
Таня Поляк, Татьяна Каневская

Глава 1

– Саааш, – тянет недовольно Вика.

– Ммм…

– Там в двери звонят.

Она пытается столкнуть меня с кровати, но куда там её пятьдесят килограмм против моих девяносто. Вика рычит недовольно, но попыток заставить меня встать не оставляет.

– Сааш!

– Так открой сама. В чём проблема?

– Кто тут хозяин?

– За доставкой из ресторана ты впереди меня бежишь.

– Так это не доставка, – фыркает она.

Я вздыхаю, когда в двери начинают и стучать, и звонить одновременно. Да кому там неймётся? Из любопытства кто ходит в гости по утрам воскресенья встаю с кровати. Натягиваю на ходу шорты и выхожу в коридор.

– Харе шуметь, – говорю грубо, распахивая двери.

Замираю, увидев на пороге бывшую жену. Только она изменилась. Худая, с мешками под глазами. Совсем не та Катя, в которую я был влюблён.

Мы с ней не виделись уже лет восемь. Как развелись, она уехала к родителям. Не смогла, да и не хотела мириться с моим графиком работы.

Я тогда ещё был простым опером, только познавал «прелести» службы. Но мне нравилось. Я горел работой. Суточные дежурства, задержания, допросы, засады.

А Катя хотела видеть меня дома, кормить горячими ужинами, ходить в кино, встречаться с друзьями.

Первые скандалы начались после первого Нового года, который я встретил на работе. Потом Рождество, Пасха, наш юбилей.

Катя не понимала, что это – служба. Что в первый год новых сотрудников всегда ставят на сутки в праздники. Это как посвящение.

Ей меня не хватало. Ей не хватало нас.

Она побоялась ставить меня перед выбором – она или служба. Просто в один день пришла ко мне на работу (а я тогда там торчал два дня безвылазно) и попросила вырваться на час, чтобы мы могли написать заявление о расторжении брака.

Я тогда пытался ее отговорить, просил чуть потерпеть, но в её глазах была решимость.

Когда мы вышли из ЗАГСа, она крепко обняла меня и попросила прощения, что не смогла стать мне хорошей женой. А она была лучшей. Просто я – дурак, ей об этом не говорил. Я ушёл в работу. И исправить что-то было поздно. И я её отпустил.

И вот я смотрю на неё сейчас и не понимаю, что заставило её прийти ко мне спустя столько лет.

Тихое покашливание привлекает моё внимание.

Опускаю голову и перестаю дышать.

Катя, оказывается, пришла не одна. За руку её держит рыжая девчушка. На вид лет семь-восемь.

Она переступает с ноги на ногу и поднимает на Катю вопросительный взгляд.

– Мам, это мой папа? – спрашивает нежным голоском.

А суть вопроса не сразу до меня доходит.

В смысле «папа»???

– Что??? – за моей спиной появляется Вика. – Ты кого это папой назвала?

– Этого дядю, – спокойно отвечает малышка.

– А ты ничего не перепутала?

Мне не нравится, каким тоном Вика общается с ребёнком. В ситуации пока не разобралась, а уже грубит.

– Вика, я сам разберусь. Уйди, – прошу её тихо.

Катя пока молча наблюдает за ситуацией. А мне жизненно важно, чтобы она не молчала, а ответила на вопрос дочери.

– Окей, дамочка, вы зачем сюда пришли?

Поведение Вики меня неприятно удивляет.

– Вика! Ты с первого раза не понимаешь?

– Это ты не понимаешь, Громов. На тебя тут ребёнка собираются повесить, а ты стоишь каменным изваянием.

Вика пытается оттолкнуть меня от двери, но я не двигаюсь с места.

– Всё так же любишь рыжих? – с усмешкой спрашивает Катя.

– Да, своим вкусам не изменяю, – отвечаю с улыбкой.

Но мы не о том говорим. Не о том.

– Ты ответишь на вопрос девочки? – киваю на малышку, которая после наезда Вики двумя руками сжимает ладонь мамы, но подбородок держит высоко, гордо. С характером девочка.

– Не здесь. Мы будем ждать тебя в детском кафе через дорогу.

С этими словами Катя идёт к лестнице.

– Можете не ждать! – кричит им вслед Вика и захлопывает двери.

– Это что было? – грубо спрашиваю у неё, направляясь в спальню. – Ты какого чёрта лезешь, куда не просят?

– Громов, ты серьёзно?

– Это была моя бывшая жена.

– Этим ты хочешь сказать, что побежишь следом за ней и её девчонкой?

Я молча одеваюсь.

– Громов, я тебя предупреждаю, – зло проговаривает Вика. – Уйдёшь сейчас, потеряешь меня. Свадьбы не будет!

Я смотрю на неё и понимаю одно: не уйду, потеряю намного больше.

Глава 2

– Викуль, не горячись. Что страшного может произойти, если я поговорю с Катей? Мы с ней восемь лет не виделись. И если она появилась, то значит случилось что-то серьёзное.

– Серьёзное? – хмыкает Вика. – Она узнала, что ты теперь человек при должности и прибежала обратно. На всё готовенькое, так сказать.

– Вик, ты тоже на всё готовое пришла, – напоминаю ей. – Когда я был простым опером, ты в мою сторону даже и не смотрела. Носом вертела.

– Я – дочь генерала, – гордо заявляет Вика, а я с грустью неожиданно понимаю, что хвалиться ей больше нечем.

Только статус отца делает её вроде как особенной и желанной для окружающих. И я тоже на это повёлся. На картинку красивую. Мне раньше казалось, что у таких отцов дочери – идеальная жёны! Да только чем больше общался с Викой, тем больше понимал, насколько заблуждался.

Странно, что Вика вспоминает о свадьбе, если сама мне уже два раза отказывала. И я не уверен, что готов сделать ей предложение в третий раз.

– Ты собираешься меня бросить ради бывшей? – продолжает возмущаться Вика. – Серьёзно?

– Ты себя накручиваешь на ровном месте. Лучше поспи ещё пару часиков. Я вернусь скоро.

Пытаюсь говорить спокойно, но на Вику это только распаляет.

– Поспать? Серьёзно? Я должна спокойно лечь спать, пока ты пойдёшь знакомиться с дочкой?

– Катя не подтвердила, что девочка моя. Чего ты заводишься? Я не понимаю.

– Я раньше считала тебя умным мужчиной, Саша. Ты разве не понимаешь, зачем к тебе пришла твоя бывшая?

– Нет, пока не понимаю. Поэтому и хочу пойти и поговорить.

– Да она сейчас скажет, что девочка твоя и потребует алименты за все эти годы. А там впереди ещё сколько лет до совершеннолетия?

– Тебя это не затронет.

– Ой, Саша. Ты же у меня честный. Взятки не берёшь. Если у тебя с зарплаты начнут отчислять алименты, то всё, сладкая жизнь закончится.

– Сладкая для кого? Для тебя или меня?

– Для меня, конечно, – фыркает он. – И меня это не устраивает.

– Тогда мы можем закончить всё сейчас, – выдаю без лишних сожалений, а лицо Вики удивлённо вытягивается.

– Что ты сказал?

– Что ты теперь свободна.

– Ты бросаешь меня из-за бывшей? – визжит она. – Да как ты смеешь? Это я тебя бросаю! Я бы сделала тебя генералом, идиот. А ты как был нищебродом, так им и останешься.

– Но тебе ведь нравилось трахаться с нищебродом.

– Потому что содержал меня другой. А ты был для любви! – зло выговаривает Вика и охает.

Понимает, что спалилась и бежит ко мне. Но я не даю к себе прикоснуться. Так и знал, что не стоило с ней связываться.

– На этом мы точно закончим. Двери закрой и ключи оставь консьержу.

Говорю это и, не обращая внимания на всхлипывания Вики, выхожу из квартиры.

Ноги несут меня к детскому кафе. Я распахиваю двери и смотрю по сторонам в поисках бывшей жены. Она машет мне рукой от столика у окна.

– Вероника в детской комнате, – говорит Катя, – так что мы можем спокойно поговорить.

– Думаешь, получится спокойно?

– Мне по-другому нельзя, Саш.

– Почему?

– Потому что мне запрещены любые стрессы.

– Что с тобой?

– У меня опухоль. Я уезжаю на операцию в Израиль. И я бы никогда не обратилась к тебе за помощью, но сложилось так, что мои родители от меня отказались, а муж бросил, когда узнал о диагнозе.

– Родители отказались? – удивляюсь я.

– Да. Им не понравился мой муж. Они запретили нам встречаться, а когда узнали о свадьбе, написали сообщение, чтобы я больше им не звонила.

– Дичь какая-то. А ко мне почему приехала?

– Во-первых, ты никогда не оставишь даму в беде. Во-вторых, потому что мне не с кем оставить Веронику.

– А муж для чего?

– А муж не отец.

– А кто отец?

– А ты не догадался?

– Кать, харе говорить загадками. Башка не варит. Я ещё не проснулся.

– Я приехала, чтобы познакомить тебя с дочерью, Громовой Вероникой Александровной.

Збсь.

Глава 3

– Ты серьёзно?

– Можем прямо сейчас поехать в клинику и сделать ДНК-тест, – сдержанно отвечает Катя, как будто уже давно морально настраивала себя на эту фразу.

Я растираю ладонями лицо, чтобы прийти в себя. Сказать, что новость неожиданная – это ничего не сказать. Я в таком ахуе, что словами не передать.

– А как тебе спалось всё это время? – спрашиваю у Кати, сжимая пальцы в кулаки.

Сдерживать эмоции очень сложно. Но я помню об опухоли, помню, что бывшей жене нельзя нервничать, но неужели она рассчитывала, что я спокойно приму такую новость?

– В каком смысле? – не понимает она.

– В прямом, – я всё же не выдерживаю и бью кулаком по столу.

Катя вздрагивает и отшатывается назад.

– Прости. Эмоции. Я в том смысле, тебя совесть не мучила, что ты лишила Веронику отца, а меня – дочери.

– У неё был отец.

– У неё был чужой дядя рядом, который сбежал, как только узнал о твоей проблеме! Так что мне смей называть его её отцом. Ты должна была мне рассказать о своей беременности.

– А что бы это изменило, Саш?

– Да всё! – кричу я.

– Да ничего! – она кричит в ответ и смахивает с щёк слёзы. – Громов, ничего бы не изменилось. Перед тем, как прийти на работу к тебе и позвать в ЗАГС, я две недели подряд просила тебя прийти домой пораньше, чтобы поговорить. А ты не приходил.

– Тогда был сложный период. Мы выслеживали…

– Выследили? – обрывает меня и горько улыбается.

Я снова её не слышу. Я замолкаю. В глазах Кати столько грусти, что я понимаю, любые мои оправдания будут звучать глупо.

Я был нужен своей жене, а меня рядом не было.

– Скажи, а если бы не твоя болезнь, ты бы сообщила мне о дочери? – спрашиваю после минутной тишины.

Катя тяжело вздыхает.

– Я не уверена, Громов.

Слышать это неприятно, конечно.

– Ты думаешь, я был бы настолько плохим отцом?

– Раз ты управляешься со взрослыми людьми в такой непростой сфере, то с нашей девочкой справился бы. Не с первого раза, но…

– Тогда почему не уверена?

– Прежде, чем прийти к тебе, я наводила справки. Осторожно. Через общих знакомых. Я узнала, что ты уже майор, начальник уголовного розыска, к свадьбе готовишься. Невеста у тебя непростая. Ну, в этом я убедилась лично. Именно она меня и останавливала. Я не была уверена, что твоя Виктория примет Веронику. Девушка после свадьбы требовала бы к себе повышенного внимания, сама бы хотела стать мамой. А тут левый ребёнок, который в состоянии стресса пройдётся по вашей жизни десятибалльным штормом.

– Всё настолько плохо будет?

– У неё твой характер Громов. Всё будет хуже, чем ты ожидаешь, – с улыбкой говорит Катя. – Но прости, мне просто больше не к кому обратиться. Я сообщила родителям, что Кирилл меня бросил, подал на развод, и они вроде как готовы возобновить общение. Только времени налаживать мосты у меня нет. Операция через неделю. Мне ещё нужно лечь на обследование.

– Деньги нужны, Кать? – тут же спрашиваю я.

– Нет, спасибо. Я достаточно хорошо зарабатываю. Я накопила и на обследование, и на операцию, и на реабилитацию.

– Ты – умничка, но если что-то понадобится, не стесняйся обращаться.

– Спасибо, я буду иметь ввиду. Но ты, правда, мне очень поможешь, если сможешь принять Веронику у себя. Я понимаю, что свалилась, как снег на голову. У меня просто нет другого варианта. Оставлю её чужим людям, у меня вообще её могут отобрать. В моём городе органы опеки слишком ответственно относятся к своей работе.

– Ты серьёзно сейчас?

– Ещё как. В отношении моей знакомой хотели начать процесс лишения родительских прав за то, что она дочь оставила на два дня с крёстной малышки. А у меня срок посерьёзнее.

– Я сейчас в отпуске двухнедельном. А потом… Няня. Ты не против?

– То есть ты согласен? – выдыхает Катя.

– А ты что думала? Это меньшее, что я могу для тебя сделать, чтобы искупить грехи прошлого.

– Громов… – всхлипывает бывшая жена.

В секунду она оказывается рядом и крепко обнимает меня.

– Спасибо. Спасибо, Саш. Ты меня очень выручил.

– Да ладно тебе. Я не могу иначе. Ну как я дочь отдам чужим людям?

– Тогда. Настала вам пора официально познакомиться. Ты готов? – с улыбкой спрашивает Катя.

– Не очень, – честно отвечаю я, – но без этого никак.

– Тогда идём. Она ждала этой встречи.

– Правда, ждала?

– Ну, я пыталась ей мягко объяснить, почему так произошло, что мама и папа расстались надолго, почему тебя не было рядом, но… В общем, ты ничему не удивляйся, хорошо. Помни, что она – твоя копия.

– Короче, мне ждать допрос с лампой в лицо?

– Как минимум, Громов.

Глава 4

Страшно ли мне подходить к дочке? Ещё как.

Её Катя хотя бы готовила к этому моменту.

А меня просто как неумеющего плавать ребёнка сейчас выбрасывают из лодки посреди озера.

– Она не кусается, Саш, – с улыбкой говорит Катя. – И она боится так же, как ты. Вдруг не понравится тебе. Вдруг ты окажешься плохим.

– Как мне может не понравится моя собственная дочь? Бля, прости, я пока не могу поверить, что это происходит на самом деле.

– Так, Громов, из лексикона убираем вот эти все словечки. Хотя бы в присутствии ребёнка. Я понимаю, что у тебя профдеформация, и ты привык так общаться, но мне и так на неё в школе жалуются.

– Почему жалуются? Какого хера?

– Громов…

– Почему?

– Потому что она строит старшеклассников. Младших в обиду не даёт. Ещё и дерётся.

– Точно моя, – улыбаюсь как дурак, но когда иду к детской комнате, ноги начинают дрожать.

Охереть, конечно. Я так не нервничал, когда на первое задержание выезжал. Не нервничал, когда меня один на один с убийцей серийным оставили. Да и не страшно было, когда на ковёр к начальнику первый раз вызвали.

А тут адреналин зашкаливает. Сердце в груди грохочет, сейчас грудину пробьёт. Мне не нравится, что моя дочь допускает мысль, что она может мне не понравится. Что у неё с самооценкой, раз она вообще думает об этом.

И я понимаю, что тут нет вины Кати. Уверен, она дочь любит, обожает и вкладывает в её голову только самое лучшее.

А вот вопросы у меня к бывшему мужу Кати. Что он был за отец для моей малышки, раз она считает, что может быть плохой для кого-то! Моя девочка должна быть уверена в себе. Она должна считать себя самой лучшей. По факту. Без каких-либо доказательств.

Улыбаюсь своим мыслям. Как быстро во ме вот эти родительские чувства проснулись и желание уничтожить обидчика дочки.

А что будет, когда у неё парень появится, и этот одноклеточный посмеет её обидеть?

– Эй, Громов. Лицо попроще, – смеётся рядом Катя. – Ты как будто кого-то убивать собираешься.

– Я просто представил на мгновение, что Веронику парень обидит.

– Ооо, яжебать проснулся?

Катя громко смеётся, смахивая слёзы с щёк. Я же смотрю на неё и хотя бы в это мгновение вижу свою бывшую жену такой, какой я её помнил. Живой, пышущей здоровьем, весёлой, активной и беззаботной.

А сейчас у неё опухоль. И она, конечно же, скрывает свой страх не пережить операцию за вот этими всеми шутками и смехом.

Мне самому страшно даже мысль допустить, что её не станет. А как ей самой?

– Я не боюсь операции, Саш, – тихо говорит Катя, заметив смену моего настроения. – Я боюсь её последствий.

– А что за последствия? – тут же спрашиваю я.

– Поговорим об этом потом?

– Когда?

– Скажи, ты ведь живёшь с Викторией?

– Уже нет.

– Что это значит?

– Мы расстались.

– Подожди, у вас же свадьба вот-вот. Саш, прости, я не хотела этого всего. Мне очень неудобно.

– Ты не виновата в нашем с Викой расставании. Ты просто дала толчок, а она на эмоциях выдала правду о своём образе жизни. Оказалось, что у неё помимо меня был спонсор. Я – же начальник оперов обычный. Что с меня взять? Даже взятки, и те не беру.

– Что за бред? Ты всегда все деньги в семью нёс. Я никогда ни в чём не нуждалась.

– Уровень запросов разный, Кать. Забей, в общем. Ты к чему спрашивала о Вике.

– Если вы не живёте вместе, то я могу остаться у тебя на пару дней, чтобы помочь Веронике адоптироваться? Я уже нашла для неё здесь несколько кружков, нужно только съездить записать её. Это чтобы она свою энергию куда-то девала. Сидеть постоянно дома она не сможет.

– Да без проблем. У меня же трёшка. Места всем хватит. И завтра я отвезу, куда скажешь. Мне ведь потом её возить.

– Ну да, – кивает Катя.

Мы подходим к двери детской комнаты, и она смело заходит внутрь. Вероника сидит за столом и спокойно рисует. Я присматриваюсь издалека к её рисунку и замираю.

Даже не знаю, как реагировать. Катя подходит к дочке и рассматривает её творение. Глаза бывшей жены распахиваются, щёки наливаются румянцем. Она забирает лист бумаги из рук дочки, заставляю Веронику нахмурится.

– Нормальный же рисунок! – бурчит она.

Ну да. Нормальный. Мужчина в виде мишени и девочка, бросающая в него дротики.

Глава 5

– Милый рисунок, – говорю Веронике. – Катя, почему ты так смотришь на дочь, будто она преступление совершила? Это же не я на рисунке. Так же, Вероника?

Катя в удивлении приподнимает бровь.

Да, вот такой я подлец. Выбрал тактику играть против неё на стороне дочери. Да только хитрость не удалась.

– Вообще-то, ты, – дерзко отвечает Вероника. – А девочка – я.

– Это твои фантазии или моё будущего? – спрашиваю на всякий случай.

– Посмотрю на твоё поведение.

Дерзость Вероники меня умиляет. Ну, точно моя копия. А вот бывшая жена на эту ситуацию смотрит иначе.

– Ника, ну как ты с папой разговариваешь? – укоризненно говорит она, присаживаясь рядом с дочкой.

– А как я должна разговаривать? – возмущается девочка. – Я его впервые в жизни вижу. У меня, может, стресс.

Я усмехаюсь. Ничего себе оправдание для семилетки.

– А представь, какой стресс у папы, – мягким голосом продолжает Катя. – Я хотя бы тебя предупредила о встрече, рассказала о папе, подготовила хоть как-то, а он ничего не знал.

– Надо было и ему раньше сказать.

Ну, как бы, дочь права. И чем больше она говорит, тем больше я ею восхищаюсь. Для своего возраста она очень грамотно размышляет, бьёт сразу не в бровь, а в глаз своими словами.

– Он бы хоть спрятал ту тётю, – продолжает Ника. – А так она меня увидела. Я ей не понравилась. Она мне тоже.

– Как ты можешь кому-то не понравится? – удивляюсь я.

– Тому, кто чувствует во мне угрозу.

– Угрозу? В тебе? Катюша, ты же у меня – чудо, а не ребёнок! – говорит Катя, целуя дочку в висок.

– Для тебя, – спокойно отвечает ей Вероника. – Для папы я сейчас проблема, а для его девушки – катастрофа, потому что всё внимание он будет уделять мне, а не ей.

– Можешь на этот счёт не беспокоиться. Девушки у меня больше нет.

– И правильно, – оживает дочь. – Она тебе совсем не подходила.

– Почему? – интересуюсь тут же.

– Потому что она мне не нравится.

Да. Детская логика непобедима.

Я подхожу ближе и присаживаюсь рядом с ней.

– Наше с тобой знакомство получилось не очень удачным, – говорю мягко и вижу, как Катя легко кивает, значит, я иду верным путём, хотя чувствую, что ступил на минное поле. – Я прошу прощения за поведение Виктории. Она была удивлена твоему появлению, но это не даёт ей права вести себя грубо по отношению к маленькому ребёнку.

– Я не маленькая! Мне семь лет, вообще-то, и я первый класс закончила! – гордо заявляет Вероника.

– Окей. Взрослая. Прости. Предлагаю начать сначала. Меня зовут Александр. Громов Александр Александрович.

Я осторожно протягиваю ей руку. Вероника настороженно смотрит мне в лицо, потом на руку и всё же вкладывает мне в ладонь свои маленькие пальчики. Ей ручка на фоне моей выглядит совсем крошечной.

– Вероника. Громова Вероника Александровна.

– Приятно познакомиться, Вероника.

– И мне.

Я довольно улыбаюсь. Катя, вообще, едва слёзы сдерживает.

– Но папой я тебя называть пока не буду, – заявляет вдруг Вероника. – Мне нужно привыкнуть.

– Я и не собирался заставлять.

– Пф, заставлять, – смешно фыркает дочь, заставляя Катю улыбнуться. – Мы тут всё? Можем уже уходить?

– Можем, – соглашается Катя.

Я расплачиваюсь по счёту, и мы выходим из кафе. По дороге к моему дому Катя говорит, что их вещи у неё в машине.

– Скажи, у тебя нет знакомых, у которых можно снять гараж на пару месяцев. У меня вылет завтра вечером. Я так и не успела решить вопрос с машиной.

– У меня есть гараж. Я им почти не пользуюсь. Машина на подземной парковке стоит. Оставишь ключи, я отгоню её.

– Спасибо.

Вероника бежит чуть впереди нас, и я решаю воспользоваться моментом, чтобы уточнить один вопрос.

– Кать, а что ты сказала Веронике? Как объяснила свой отъезд? Чтобы я не сболтнул лишнего.

– Я сказала, что заболела, и что эту болезнь могут вылечить только в другой стране. И что, к большому моему сожалению, ей нельзя со мной. Я пообещала ей, что выйду на связь, как только получится. Но я, правда, не знаю, когда получится, потому что не знаю, как пройдёт операция.

– Ты скажешь мне точную дату операции?

– Первое августа. Я буду звонить вам каждый день до операции, а там…

– Обязательно позвонишь, когда придёшь в себя и будешь чувствовать себя хорошо. А так и будет.

– Да, так и будет.

Мы заходим в подъезд, поднимаемся на лифте на десятый этаж, подходим к двери квартиры, я вставлю ключ в замок и только тогда понимаю, что не уверен – а ушли ли Вика. Надеюсь, ей хватило ума быстро собрать свои немногочисленные вещи и свалить.

Открываю дверь. Вика стоит посреди прихожей, всё в том же халате.

Мда.

Ума всё же не хватило.