Текст книги "Королевский выбор"

Автор книги: Сьюзен Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Алессандро, ты что – жалуешься?

– Нет, отец! Ни в коем случае. Просто мне приходится находить совершенно иной подход к женщине. Я ощущаю себя юнцом, который впервые в жизни влюбился.

– Возможно, ты действительно влюбился впервые в жизни, – проницательно заметил старый король.

– Тогда помоги мне, отец. Подскажи, что делать. – Алессандро остановился и посмотрел на отца сверкающими глазами. – Ты должен помочь мне. Прежде чем я потеряю ее.

– Ты сам знаешь, что делать, – спокойно заметил отец. – А если ты хочешь осчастливить меня, забудь про этот дурацкий контракт, сохрани этот брак – или всю жизнь будешь жалеть, что так и не сделал нужного шага. Все зависит от тебя.

Алессандро перестал ходить и невидящим взглядом уставился куда-то вдаль.

– Монте-Волере, – прошептал он. – Я отвезу ее в Монте-Волере.

– Сентябрь… сбор урожая, – задумчиво произнес король. – Хорошее время и хорошее место, чтобы дать чувствам новый стимул, новую силу.

Алессандро ощутил, как напряжение покидает его при виде довольной улыбки отца.

– Похоже, Алессандро, ты наконец-то взялся за ум. Отличная идея, – с удовлетворением произнес король.

Глава седьмая

– Как скоро ты можешь собраться?

– Собраться? – Эмили еще не проснулась окончательно и с удивлением смотрела на Алессандро.

Теперь они муж и жена, и, кажется, она нужна ему.

– Все в порядке? – спросила Эмили, приходя в себя. – Что-то с отцом? Что случилось?

– Да. Нет. Пока еще нет, – сказал он, немного оттаяв при виде ее искреннего участия. – С отцом все в порядке, не волнуйся.

Алессандро был похож на сжатую пружину.

– Итак? – уже с любопытством спросила она.

– Как скоро? – повторил Алессандро, не скрывая нетерпения.

– Э-э… достаточно скоро. Нужно только принять душ… – Она неуверенно замолчала. – Мне надо уложить какие-нибудь вещи? Надо что-то взять с собой? – спросила она и натянула простыню, заметив в глазах Алессандро красноречивые огоньки.

– Примешь душ там. Поезжай, как есть.

– Что, в пижаме?

– А почему нет?

– А это не вызовет скандала? – осторожно намекнула Эмили.

Взгляд Алессандро говорил, что если он сейчас вскинет ее на плечо и помчится на улицу, то скандал выйдет гораздо более громкий, чем ей кажется.

– Наверно, ты права, – неохотно согласился он. – Но все же поторопись. Надевай джинсы и пошли.

Выпрыгнув из кровати, Эмили ворвалась в гардеробную, залезла в глубь шкафа и вытащила джинсы, которые умудрилась спрятать там от целой армии костюмеров.

Увы, положение принцессы обязывает, ее внешность не должна вызывать слухов и волнений. Пришлось отбросить поношенные джинсы и влезть в элегантные темно-синие брюки с белой блузкой. Подойдет, решила Эмили, собирая волосы в хвост.

– Готова? – бросил Алессандро, так и не взглянув на нее толком, схватил ее за руку и потащил за собой.

– Готова, – ответила Эмили уже в огненно-красном «феррари», пытаясь выровнять дыхание.

– Отлично. – Прищурив глаза, он сосредоточился на дороге.

Когда замок скрылся позади, Эмили, к собственному облегчению, поняла, что Алессандро, несмотря на то, что ехали они быстро, ведет машину гораздо аккуратнее, чем его шофер. Они ехали молча, и, наконец, когда Эмили уже просто лопалась от любопытства, он заявил, что они едут в один из его домов в дальней деревушке.

Они миновали очередную деревеньку, и перед ними открылась широкая равнина. Они ехали по прямой, как стрела, дороге мимо возделанных полей, пока перед ними не замаячила гряда высоких холмов.

– Осталось немного, – пообещал Алессандро, начав подъем по бесконечному серпантину дороги. – Остановимся на вершине. И ты увидишь один из самых замечательных видов во всей Ферраре.

Это и вправду оказалось так. Выбравшись из машины, Эмили увидела захватывающий дух простор. Озеро в долине сверкало, как кусок шелка, усыпанный алмазами.

– Потрясающе, – пробормотала она, подавив желание взять Алессандро под руку.

– Эта часть Феррары похожа на фиорды Норвегии, – заметил он. – Не подходи близко к краю, – предупредил он, встав между Эмили и обрывом, находившимся всего в метре от нее, а затем заторопился к машине, словно за поворотом находился вид еще более роскошный.

– Ты увидишь, что Феррара очень разнообразна, – заметил Алессандро, направляя машину по едва заметной горной тропе. – Надеюсь, что в итоге ты полюбишь ее так же, как и я.

А какой в этом смысл? – подумала Эмили.

Вскоре они въехали в Монте-Волере. Поместье Алессандро разместилось на самой высокой точке горы, окруженное виноградниками, и кремовый и розовый камень стен отсвечивал кармином и кораллом в лучах заходящего солнца.

– Зачем ты меня сюда привез? – спросила Эмили.

Алессандро повернулся к ней с загадочной улыбкой.

– Чтобы отдохнуть, прийти в себя…

– Нет, в самом деле?

– В самом деле, – раздельно проговорил Алессандро и остановился перед старым домом.

– Мне показалось, что тебе надо уехать от всей суматохи… отдохнуть от людей… хотя бы, на несколько дней.

– В одиночестве?

Но Алессандро уже вылез из машины.

– Я покажу тебе твою комнату, – бросил он через плечо, и Эмили стала подниматься вслед за ним по лестнице. Наконец Алессандро открыл дубовую дверь и знаком пригласил ее внутрь.

Моя комната? – подумала Эмили, подавляя разочарование. Она стояла и смотрела, как Алессандро быстро поднимается наверх.

– Ну же? – позвал он, перегнувшись через резные деревянные перила. – Ты идешь?

Комната, в которую он ее привел, выглядела уютной из-за множества ковриков, подушек и пледов. Одну стену почти целиком занимал огромный камин, вырезанный из одной глыбы песчаника цвета меда. Под потолком лениво вращались широкие лопасти вентилятора, распространяя запах сухих розовых лепестков.

Охра, которой были выкрашены простые оштукатуренные стены, выцвела на солнце до лимонно-желтого, открытые дубовые балки поддерживали потолок, а у окна стояла высокая широкая кровать с четырьмя столбиками. Эмили не удержалась и прыгнула на нее, немного покачалась и обнаружила, что с нее открывается отличный вид на окружающий ландшафт.

– Если понадоблюсь, то я живу через лестничную площадку от тебя, – сообщил Алессандро, тихо прикрыв за собой дверь, прежде чем Эмили успела ответить.

Внезапно Монте-Волере потерял для нее большую часть своего очарования – ей даже захотелось немедленно уехать отсюда. Она глубоко вздохнула и оглядела, пустую комнату. Если таково представление Алессандро о медовом месяце… Она поджала губы, вспомнив о его идее первой брачной ночи.

Нет, она не позволит подобным мыслям испортить себе настроение. Никаких ожиданий, никаких надежд и, значит, никакого разочарования, напомнила себе Эмили.

А кровать и в самом деле оказалась очень удобной.

* * *

Завтрак превратился в испытание.

Проклиная себя за то, что она вела себя, как влюбленная дура, Эмили призналась, что получила то, чего заслуживала, – то есть ничего. Алессандро был холоден и отстранен, хотя и вежлив, как всегда. Он отпустил кухарку, уверив, что сам организует завтрак.

– Это слишком много, – запротестовала Эмили, когда он протянул ей блюдо, полное очищенных и нарезанных персиков, и второе, с мясными закусками и сыром.

– Ешь, – скомандовал он, достав из буфета теплые булочки и вручая их Эмили. – Тебе понадобятся силы.

– Силы? – с подозрением переспросила Эмили. – Для чего?

– У нас впереди насыщенный день.

Сердце Эмили упало. Вероятно, еще один пеший поход, решила она, а может, Алессандро намеревался заняться альпинизмом. Обе перспективы повергали ее в ужас.

– Ты хочешь сказать, нам придется много работать?

– Мм, – промычал Алессандро, и в глазах его засветился опасный огонек. Он быстро допил свой кофе. – Мы едем давить виноград, – объявил он.

– Давить виноград? – эхом откликнулась Эмили, глядя ему в спину, поскольку Алессандро уже подошел к окну и окинул взглядом бесконечные виноградники. Да, это будет зрелище, подумала она, глядя на его сильные руки, широкую грудь и плечи. Какую роль он возьмет на себя? – гадала она, надеясь, что для работы ему придется раздеться до пояса.

– Что такое? – развернулся к ней Алессандро, засунув большие пальцы в задние карманы джинсов. – На что ты смотришь?

Эмили с трудом оторвала взгляд от его бедер, туго обтянутых тканью.

– Просто так, – небрежно взмахнула она рукой. – С удовольствием – я имею в виду поездку.

– Отлично.

Под оценивающим взглядом Алессандро Эмили почувствовала, как заливается краской.

– А я не знала, что такие архаические способы производства вина еще существуют, – сказала она деловым тоном.

– В общем, почти весь процесс теперь механизирован, – согласился Алессандро. – Но только опытный глаз может оценить пригодность винограда, особенно при производстве лучших вин. Поэтому мы собираем и давим виноград вручную. Работа очень тяжелая, надо успеть собрать ягоды до того, как солнце повысит их кислотность.

Он подошел ближе, и Эмили вся напряглась.

– Понятно…

– В самом деле? – насмешливо прошептал ей Алессандро в самое ухо.

– Но вы не собираетесь давить весь этот виноград сразу? – спросила она, намеренно не отрывая взгляда от окна, – к тому же оттуда веял ветерок, освежающий ее разгоряченное лицо.

– Конечно же, нет. – Алессандро встал рядом. – Церемония чисто символическая. Она означает начало сбора урожая.

Он как будто не заметил, как Эмили отодвинулась в сторону, и снова оказался рядом с ней. Эмили затравленно озиралась, стоя в углу между гардеробом и книжным шкафом, и вздохнула с облегчением, когда Алессандро отошел.

– Разные сорта винограда поспевают в разное время, – как ни в чем не бывало, продолжал Алессандро, словно не заметив этих перемещений. – А когда все собрано, мы празднуем событие всей деревней. Говорят, что традиция давить виноград после первого сбора призвана умиротворять силы природы.

Эмили начала расслабляться. История чрезвычайно занятна… а пустившийся, в объяснения Аллесандро уже не создавал сексуального напряжения, возникшего между ними.

Эмили чуть склонила голову в знак заинтересованности и ждала, когда вслед за разумом постепенно успокоится тело.

– Определенный обряд также выполняется, чтобы призвать хорошую погоду, – продолжал Алессандро тем же спокойным тоном. И вдруг, без всякого предупреждения, он взял Эмили за плечи и привлек к себе.

– Итак, – нетерпеливо потребовал он, – ты едешь?

– С удовольствием.

– В конце концов, это такой шанс узнать ближе собственного мужа, какой может больше и не представиться.

– Отлично. Тогда тебе надо переодеться.

– Ты имеешь в виду, это сегодня, сейчас? – Ей следовало догадаться. – А почему я не могу ехать прямо в этом?..

– Ну, если ты хочешь выглядеть так, словно собираешься в суд…

Губы Алессандро сложились в полуулыбку.

– Ты меня дразнишь.

– Правда? – пробормотал он.

– Ладно, тогда где здесь ближайший магазин.

– Я отведу тебя.

– Спасибо, – светским тоном ответила Эмили.

Но когда, она остановилась у внедорожника, на котором Алессандро, по его словам, привык разъезжать по поместью, он заметил:

– Мы и пешком дойдем.

– Пешком? – переспросила Эмили. Она не видела по пути ни одного магазина.

– Конечно, – подтвердил Алессандро, направляясь куда-то в поля. – До коттеджа Марии Фельсины всего десять минут ходьбы.

– Коттеджа? – Эмили пришлось почти бежать, чтобы поспеть за ним.

– Увидишь. Пойдем. – Он прибавил скорости. – У нас мало времени. Ты же не хочешь, чтобы они начали давить виноград без нас? – бросил он через плечо.

– Конечно, не хочу, но…

Алессандро крепко схватил ее за руку и повел в полном молчании.

Они остановились перед скромным домиком. В ожидании, пока откроется дверь, Эмили все еще гадала, что можно купить в таком маленьком магазинчике.

– Не волнуйся, – сказал Алессандро, поворачиваясь к ней.

Эмили заставила себя расслабиться.

– Все в порядке, – сказала она и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на пчелином гудении и птичьем щебете, на аромате цветов, таком манящем и насыщенном. Будь она одна, эта затея удалась бы, но рядом стоял Алессандро, и она могла думать только о нем – и той суете, которую он поднял вокруг ее участия в давлении винограда. Ей всего-то и придется, наверно, подвернуть брюки и накинуть что-нибудь сверху…

Дверь распахнулась, и Эмили переключила внимание на маленькую женщину, сморщенную и коричневую, как грецкий орех, появившуюся на пороге. При виде Алессандро она хлопнула в ладоши и радостно воскликнула:

– Alessandro! Piccolino [2]2
  Малыш (итал.).


[Закрыть]!

– Моя няня, – пояснил Алессандро, заключая женщину в объятья с не менее восторженным возгласом. Последовал бурный обмен вопросами и ответами, и Алессандро перевел:

– Мария извиняется, она была на заднем дворе, кормила гусей. Ее любимица Карлотта должна принять участие в ежегодных соревнованиях, так что за ней нужен особый присмотр… А теперь Мария приглашает нас к себе в дом.

– Si, – подтвердила Мария, широко улыбаясь Эмили и энергично кивая головой.

Переступив каменный порог, Эмили с любопытством огляделась: крошечные окна коттеджа пропускали мало света, помещение освещали несколько масляных ламп. От старой плиты веяло соблазнительными ароматами, а все подоконники были уставлены ящиками с остро и пряно пахнущей зеленью.

– Садитесь, принцесса, садитесь, – ласково журчал голос хозяйки. – Сюда.

– Пожалуйста, зовите меня Эмили.

Что-то в ее голосе встревожило старую женщину, и та обернулась к Алессандро, не сняв руки с руки Эмили.

– Алессандро, – с мягким упреком начала она, – твоя невеста несчастна. В чем дело, Алессандро?

Эмили вся напряглась от такого прямого вопроса, но Алессандро, как будто не обиделся. Он только издал какой-то небрежный возглас, Мария покачала головой и налила всем по стакану шипящего домашнего имбирного пива.

– И ты садись, – велела она Алессандро. Сама она уселась на стул, так заваленный подушками и ковриками, что ее маленькие темные ноги в потрепанных сандалиях не доставали до пола.

– За Эмили! – провозгласила она, поднимая стакан.

– За Эмили, – негромко подхватил Алессандро.

Мария Фельсина с явным удовольствием осушила свой стакан и вскочила на ноги.

– А теперь тебе надо поесть…

– О нет… – запротестовала Эмили, но взгляд Алессандро остановил ее. – Спасибо, – сказала она, поняв, что, отказавшись от покрытых сахарной пудрой булочек, причинит хозяйке обиду. – Какие аппетитные.

Булочки и вправду оказались вкусными, но Алессандро все-таки спас ее от угрозы объесться.

– Няня, мы пришли к тебе за одеждой, – сообщил он.

– Если, конечно, она мне подойдет по размеру, – пробормотала Эмили.

Судя по взрыву смеха, последовавшему со стороны Марии, Алессандро перевел ее фразу.

Но прежде чем Эмили успела смутиться, Мария взяла ее за руку и нежно погладила, словно прося прощения. Потом повернула полное лукавого упрека лицо к Алессандро и погрозила ему пухлым пальцем.

– Мария лучшая портниха в поместье, – объяснил Алессандро, – так что она быстренько подберет тебе что-нибудь подходящее к случаю.

Мария провела их в соседнюю комнату, где лежали рулоны материи, стояла старая швейная машинка и на веревке, подвешенной под потолком на двух крюках, висело множество многоцветных юбок и белых блузок.

– Ессо [3]3
  Вот (итал).


[Закрыть], принцесса! – воскликнула Мария и, оглядев Эмили, сняла с вешалки охапку нарядов.

– О нет, я не могу это надеть! – запротестовала Эмили, увидев блузки с глубокими вырезами – они почти ничего не прикрывали. В глазах Алессандро появился опасный огонек.

– А ты лучше примерь, – посоветовал он.

– А ты…

– Я вернусь, когда ты будешь, готова, – успокоил он ее и вышел.

Мария предложила Эмили несколько пышных юбок, и та удивилась сама себе, остановившись на самой яркой. Старая нянька улыбнулась в знак одобрения.

Сама мысль о том, чтобы надеть нечто настолько вызывающее… откровенное… была возбуждающей. Натянув юбку, Эмили принялась сражаться с блузкой, придав ей, наконец, более-менее пристойный вид.

– No, no, – воскликнула Мария, помахав пальцем. – Вот так, принцесса, – широко улыбнулась она и, прежде чем Эмили успела догадаться, сдвинула блузку вниз. Плечи Эмили совершенно оголились, а ложбинка между грудей открылась гораздо больше обычного. Но Марии и этого было мало, и она, потянув за лямку бюстгальтера, покачала головой. Эмили пришлось снять лифчик. Потом Мария вытащила из сундука пару кожаных сандалий и подтолкнула их в сторону Эмили.

– Grazie, – ответила та, улыбнувшись, и обулась. Ощущение потрясающее, подумала она, с наслаждением шевеля пальцами. Но тут Мария поднялась на цыпочки и вытащила из волос Эмили шпильки, которые и так уже из последних сил сдерживали копну ее черных волос. Движением художника Мария расправила этот сияющий каскад вокруг плеч Эмили.

Отойдя назад, она удовлетворенно улыбнулась и, взяв Эмили за руку, подвела к зеркалу.

Даже за недолгое пребывание в стране Эмили успела слегка загореть, и теперь смотревшая на нее из зеркала дерзкая красотка, ничего общего не имела со строгой дамой, которую Эмили привыкла видеть, глядя на свое отражение. На нее гордо смотрела полногрудая женщина с гривой черных волос, струящихся по плечам. Загорелые ноги, полные губы, темные глаза будили неудержимые фантазии…

Мария удовлетворенно крякнула, и Эмили направилась к выходу, но на самом пороге задержалась: одно дело – игра, а другое – самый настоящий, из плоти и крови, муж. Как он отреагирует, увидев свою жену, словно сошедшую со старинной откровенной гравюры? Возможно, ей не удастся справиться с теми чувствами, которые она может нечаянно пробудить.

Послышался негромкий восхищенный свист, и Эмили словно примерзла к полу.

– Улучшения налицо. – Алессандро стоял, привалившись к косяку, сложив руки на груди, и даже не пытался скрыть восхищение. – Зрелище еще то, – прокомментировал он, одобрительно кивнув, Марии.

Эмили вздернула голову и посмотрела ему прямо в глаза. Что он имеет в виду?

– Оставь свою одежду здесь, – сказал он, выпрямляясь. – Заберем позже. Пошли, – скомандовал он, – нас ждут. – Взял ее за руку и повел за собой.

Глава восьмая

Они вошли в огромный амбар, полный деревенских парней и девушек.

Алессандро задвинул тяжелые двери, отгородив прямые солнечные лучи, и амбар словно наполнился жидким медом просачивающегося сквозь щели солнечного света. Вокруг были смеющиеся молодые лица, а запах юных чистых тел мешался с острым ароматом винограда.

При их появлении поднялся гомон приветствий, который упал до шепота и стих, когда Алессандро поднял руки.

Эмили видела, что ее мужа приветствовали так тепло и дружно не из-за его положения, нет, его здесь любили, и он был просто еще одним парнем из деревни, который привел показать свою невесту. Его громкий приветственный возглас потонул в ответных криках, и Алессандро, повернувшись к Эмили, подтолкнул ее вперед.

В повисшей тишине все ждали, что произойдет дальше.

Эмили почувствовала, как к щекам приливает румянец, и чуть не отпрянула, но прикосновение руки Алессандро удержало ее, и, шагнув вперед, она с улыбкой сделала реверанс.

– Спасибо, – прошептал Алессандро совсем близко от ее уха.

Эмили обернулась и ответила ему улыбкой. Она ощутила теплую волну счастья от сознания, что порадовала его.

После этого Алессандро стянул с себя рубашку, и Эмили увидела, что она не единственная женщина, которая смотрит на него с нескрываемым интересом и восхищением, а некоторые деревенские девушки даже подошли ближе.

Эмили инстинктивно выступила вперед и, прежде чем успела понять, что делает, оказалась между Алессандро и его поклонницами.

Алессандро в этот момент снимал туфли и, заметив ее движение, улыбнулся ей так, что у нее по всему телу пошла дрожь.

Это был вызов? – гадала Эмили, поняв, что остальные женщины отошли. Не отводя глаз от Алессандро, она стряхнула сандалии.

Так же пристально глядя на нее, Алессандро наклонился и закатал джинсы.

Эмили тряхнула головой, взялась за край юбки и заткнула его за пояс. Ей до сих пор не выпадало возможности гордиться своими ногами, на этот раз наградой ей был долгий, откровенно оценивающий взгляд Алессандро.

Он остался в одних джинсах. Его мускулистый торс сиял в золотистом свете, как бронзовая статуя.

Ощущение счастья охватило Эмили. И дело было даже не в мощи и красоте этого тела, не в высоком росте Алессандро. Дело было в его взгляде – темном, почти мрачном, который недвусмысленно заявлял, что эта женщина – его.

У Эмили перехватило дыхание. Она непроизвольно облизнула губы, и одна из девушек пришла ей на помощь. Оставив своего парня, девушка пересекла границы невидимого круга вокруг принца и его жены, взяла Эмили за руку и повела по усыпанному опилками полу к огромному чану, стоявшему в глубине амбара. Пройдя наверх по ступенькам, девушки достигли широкой площадки из мореного дуба.

– Иди, – мягко сказала девушка с легким акцентом. – Ты должна быть первой, принцесса.

Шум одобрения прокатился в толпе и сразу умолк, когда Алессандро двинулся вслед за женой.

– Я подниму тебя, – прошептал он в тот момент, когда Эмили решила просто перелезть через край.

Она успела позабыть ощущение рук Алессандро у себя на теле – последний раз, это случилось во время их первого танца, – и теперь, благодаря ее одежде и чувственной атмосфере, наполнявшей амбар, касание его ладоней словно пронзило Эмили электрическим током.

Она закрыла глаза и приказала себе не принимать происходящего всерьез. Но Алессандро, похоже, получал удовольствие оттого, что опускал ее в чан бесконечно долго, так что Эмили успела пережить целую жизнь, прежде чем ее ноги погрузились в спелые ягоды.

Потом Алессандро перепрыгнул через борт под громкие одобрительные крики, которые слегка притушили чувственный пожар, занимавшийся вокруг. Их присутствие в чане послужило знаком остальным, и началась безумная суета, а потом давка, потому что места для всех хватало только-только, и было непонятно, где заканчивается одно юное тело и начинается другое.

Во всеобщей суматохе Эмили оказалась притиснутой к Алессандро, пока ее ноги пытались найти опору в массе раздавленных ягод и скользкой кожицы. Ей пришлось попросту уцепиться за Алессандро, чтобы не упасть. Когда она убедилась, что он крепко ее держит, Эмили расслабилась, почувствовав ритмичное биение его сердца у своей груди.

Воздух, полный аромата винограда, сока, возбуждения, опьянял, зачаровывал… Парочки забыли о стеснительности, и Эмили словно оказалась в защитном коконе, где могла отдаться самым безумным фантазиям, стать решительной, вызывающей… соблазнительницей, какой никогда не была…

Потом шум стих, и в тишине раздался причмокивающий, размеренный звук. Эмили присоединилась к остальным, работая ногами в том же безостановочном ритме.

Время, как будто застыло. Эмили уже не понимала, где заканчивается она и начинается Алессандро. Наверняка она знала только одно – ей хорошо с ним, и она хотела бы смотреть ему в глаза всю жизнь.

Скоро ее одежда пропиталась липким сладким соком, а потом Эмили увидела, что их утомленные компаньоны выбираются из чана. Еще она заметила, что за каждым словно тянется чувственный шлейф, и та же нега и страсть были во взглядах, в пожатии рук, в телах, полных предвкушения…

Совершенно неожиданно они с Алессандро остались одни.

Он прислонился к стенке чана, положив руки на бортики, и спокойно изучал Эмили. Ей казалось, что сам воздух пропитался чувственными флюидами.

Алессандро двинулся к ней, подхватил ее на руки и перенес через край чана. Перепрыгнул сам, переплел свои пальцы с ее и быстро повел вниз по ступенькам к двери, которой Эмили раньше не заметила.

Они пересекли вымощенный булыжником маленький дворик, затененный виноградными лозами, вошли в какой-то дом, и Алессандро заложил дверь тяжелым засовом.

Они были одни. Отдельно от всего мира. Через солому, покрывавшую крышу, просачивались солнечные лучи, воздух словно звенел вокруг, и когда Алессандро подхватил Эмили на руки и понес куда-то наверх по деревянным ступенькам, она как в тумане поняла, что он несет ее на сеновал.

Наконец он мягко опустил Эмили на сладко пахнущий ковер сена, сел рядом и привлек ее к себе.

Ей показалось, что она сейчас утонет в его глазах, что эта глубина была в них всегда – просто Алессандро ждал… ждал этого момента, чтобы открыться ей… А потом между ними не осталось ничего, кроме вздохов, объятий, поцелуев. Алессандро принялся освобождать Эмили от пропитанной соком одежды.

– Не бойся, сага mia, – прошептал он, и Эмили доверилась ему.

* * *

– Не могу сказать, что они мне нравятся, – проговорила Эмили, когда Алессандро протянул ей полотенце, провисшее под тяжестью согретых солнцем зеленых фиг, только что собранных с дерева.

Алессандро что-то хмыкнул и потряс свой урожай.

– Поверь, Эмили, ничего подобного ты в жизни не пробовала.

Ну, как ему отказать?

– Ну? – спросил Алессандро, когда Эмили откусила нежную мякоть.

Упиваясь ароматным сладким соком, Эмили издала довольное ворчание.

– Я знаю только одну вещь, которая приятнее на вкус, – призналась она, бросив на Алессандро лукавый взгляд.

Он откинул голову и рассмеялся.

– Ты еще не пробовала вина из моих виноградников, – искушающее произнес он. – Очень может быть, что тебе придется изменить свое мнение.

– Я не передумаю, – возразила Эмили, беря его под руку, наслаждаясь силой и теплом его тела, которые она ощущала сквозь легкое летнее платье.

– В моих винах сосредоточена сущность бытия, – заявил Алессандро, посмеиваясь. – Ты поймешь, о чем я, когда попробуешь.

Он не шутил, это Эмили поняла позже, когда Алессандро принялся выбирать бутылку в деревянной стойке. Еще больше она удивилась, увидев, как привычно он двигается по оборудованной по последнему слову техники кухне.

– Кто тебя всему этому научил? – спросила она, подходя сзади и обнимая Алессандро за талию, пока тот взбивал омлет. Прижиматься щекой к его сильной, мускулистой спине, вдыхать пряный запах его тела… быть с ним рядом так чудесно…

– Мария Фельсина, – ответил Алессандро, протягивая руку за оливковым маслом. – До того, как она стала известным модельером, специализирующимся на народных костюмах, она жила вместе с нашей семьей. Она первая встречала меня, когда я возвращался домой на школьные каникулы… и студенческие тоже. Мы проводили больше времени в Монте-Волере, чем во дворце. Только здесь я могу расслабиться и быть самим собой.

– Я вижу, – согласилась Эмили. – Я заметила, что люди приветствовали тебя, как своего.

– Так и есть, – просто согласился Алессандро. – Феррара – наш общий дом.

– А ты в детстве часто виделся с родителями?

– Мои родители были заняты своими обязанностями при дворе…

– Надеюсь, сам ты найдешь время, чтобы заняться своими детьми…

Эмили в ужасе замолкла. Как подобное могло слететь с ее языка! Она не собиралась заводить детей, и была уверена, что Алессандро придерживается того же мнения.

Щеки у нее все еще горели, когда он повернулся к ней, и по выражению его лица Эмили поняла, что лучше бы ей было придержать свое мнение при себе.

– Я имею в виду, когда у тебя появятся собственные дети… когда-нибудь в будущем, – пояснила она, запинаясь.

Потрясение и откровенная паника на лице жены пронзили сердце Алессандро, как ножом.

– Эмили, не смотри на меня так, – взмолился он, привлекая ее к себе. – Ты не сказала ничего плохого. – Он наклонил голову и заглянул ей в глаза. – Я собираюсь завести детей с женщиной, которую люблю, – и скорее раньше, чем позже.

Он подавил желание рассказать Эмили о последнем условии, при котором его отец мог сложить с себя обязанности. И это желание никогда не было таким сильным, понял Алессандро, прижимая Эмили к себе. Но сейчас не время. Их любовь пока лишь нежный росток.

Алессандро не знал, как сказать Эмили, а дела грозили разлучить их в самом ближайшем будущем… Прежде чем говорить, надо убедиться, что наступил правильный момент…

– Когда я стану отцом, – продолжал он, – я буду проводить со своими детьми, как можно больше времени и буду всячески участвовать в их воспитании.

– Я тебе верю…

– Так-то лучше, – сказал Алессандро, выливая пенную массу в сковородку. – Не могу видеть тебя расстроенной. Поешь, и тебе станет лучше.

Если бы все было так просто, думала Эмили, глядя, как он выкладывает на тарелку аппетитный золотистый омлет и окружает его салатом.

– Ты должна пообещать мне, что перестанешь нервничать, – сказал он. – Я не хочу возвращаться домой к издерганной жене. Разве я не говорил тебе, сага mia? Все будет хорошо. Моя жена будет принимать равное участие во всех моих делах. Что-то не так, Эмили?

Эмили смотрела на него с вилкой, застывшей в воздухе. Мысль о женщине, которая будет рядом с Алессандро… рожать ему детей… была невыносима.

– Я обещаю тебе, – сказал Алессандро, накладывая себе омлет, – мы будет делить все.

– Отлично. – Эмили проглотила огромный кусок, кладя конец разговору. Она едва не подавилась при мысли, что переговоры между Алессандро и его будущей женой могут вестись уже сейчас.

Неужели она никогда не смирится с идеей, что по выполнении условий контракта они расстанутся и Алессандро найдет себе более подходящую жену?

Увы, время не повернуть вспять, а правда такова, что она любит своего мужа – глубоко, страстно, самозабвенно и, как бы отчаянно она ни желала обратного, совершенно безнадежно.