Текст книги "Последний курорт"
Автор книги: Сьюзен Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Решительно отбросив посторонние мысли. Пенни сняла трубку телефона и набрала номер Дэвида. Пусть у него свои планы, ей надо заниматься журналом. Помимо всего прочего, многие дела требовали безотлагательного присутствия Мариель, и Пенни ничего не оставалось, кроме как проявить наконец твердость, что она и вознамерилась сделать.
Слушая телефонные гудки. Пенни повернула голову и посмотрела на расположенный через дорогу пансионат, который в этот угрюмый день выглядел еще более мрачным. Хватит ли у нее храбрости, да и вообще, имеет ли она на самом деле право так поступать? Но черт побери, а почему же не имеет? В конце концов она главный редактор!
– Да? – послышался сонный голос Дэвида.
– Дэвид, это Пенни, – начала она стремительно. – Если Мариель у вас, то я прошу прямо сейчас отправить ее в редакцию. Здесь очень много работы.
– Разумеется, – ответил Дэвид таким тоном, как будто для него было вполне естественным развлекаться дома с заместителем главного редактора в разгар рабочего дня.
Положив трубку. Пенни повернулась к компьютеру с намерением занести в него все записи, сделанные во время совещания, но вместо этого поймала себя на том, что думает о Дэвиде. Ее частично удивила, частично разозлила та легкость, с которой Дэвид признался, что Мариель находится у него. И не создаст ли эта связь дополнительные проблемы для нее самой? С одной стороны, вроде бы не должна, но с другой… Пенни откровенно спросила себя: зачем ей сейчас так срочно потребовалась в редакции Мариель, если вопросы, которые следовало обсудить с ней, могли подождать и до завтрашнего утра? Ответ пришел сам собой, когда спустя полчаса Пенни увидела, как Мариель неторопливой походкой идет к ней через офис. Просто Пенни снова потребовалось показать, кто здесь начальник, и она была намерена без колебаний сделать это.
Пенни молча стояла у открытой двери своего кабинета, пропуская Мариель, и испытывала ужасное ощущение, как будто она школьная директриса, готовящаяся высечь провинившегося ученика. Затем прошла к своему столу и подождала, пока Мариель сядет напротив.
– Мариель, чем вы занимаетесь в свободное время, – любезным тоном начала Пенни, – это, разумеется, ваше личное дело. Но буду вам очень признательна, если ничего подобного не будет происходить в часы, которые вы должны посвящать работе.
Мариель выразительно посмотрела на Пенни. Но красивое лицо оставалось спокойным и безмятежным, как море в середине лета, под поверхностью которого – подумала Пенни – таятся смертельные опасности.
Пенни повернулась к своему компьютеру.
– Ладно, теперь об указателе развлекательных мероприятий. Я не нашла…
– Я займусь этим! – оборвала ее Мариель.
Пенни покачала головой:
– У вас полно других дел, а учитывая, как много еще надо охватить городов на побережье, эту работу следует поручить как минимум шестерым. Но, разумеется, если вы хотите сами обрабатывать информацию по мере ее поступления…
– Об этом я и говорю, – вновь перебила Мариель и надменно поджала губы.
– Тогда извините. Я просто не поняла вас, подумала, что вы намерены проехать по этим городам. – Пенни вздохнула. – Ладно, проблему с ответственным за указатель мы решили. Теперь, наверное, надо обсудить вопрос подбора людей, которые будут снабжать нас информацией.
– Завтра утром на вашем столе будет список.
Пенни опять вздохнула. Мариель, как всегда, ограничивалась короткими фразами, а нормального разговора, в ходе которого они могли бы с увлечением обсудить новый проект, опять не получалось. И, наверное, уже никогда не получится.
– Ладно, делайте, как считаете нужным.
Мариель встала и направилась к двери, но перед тем, как открыть ее, обернулась:
– Если Дэвид желает, чтобы после обеда я работала у него дома, я обязана подчиняться.
Брови Пенни взлетели вверх.
– Пристойные слова вроде «работать» и «обязана» здесь неуместны, Мариель. – Пенни не могла упустить такой момент. – Если вы желаете трахаться в разгар рабочего дня, то советую вам поискать работу на бульваре Круазетт. А пока вы получаете заработную плату Здесь, ограничьте свою любвеобильность нерабочим временем.
Это мое последнее слово, и больше обсуждать данную тему я не намерена. Если пожелаете обсудить сей вопрос с Дэвидом, то лучше сделать это прямо сейчас.
– Будьте уверены! – огрызнулась Мариель.
Как только за ней захлопнулась дверь. Пенни схватила трубку телефона и позвонила Дэвиду.
– Я думаю, нам надо вместе поужинать сегодня вечером, – предложила она, глядя на часы.
– Отлично, я отложу все дела. Где желаете?
Пенни задумалась на секунду, затем, решив, что их ужин наверняка не обойдется без каких-либо сцен, сказала:
– Приглашаю вас к себе домой.
– Звучит заманчиво. – В голосе Дэвида послышались веселые нотки. – Говорите адрес и во сколько приехать.
Назвав адрес и время. Пенни продолжила:
– Еще кое-что. Думаю, что сразу после нашего разговора вам позвонит Мариель. Я прошу вас поддержать меня в отношении моих претензий к ней.
– Какие претензии?
– Я предупредила ее, что недопустимо заниматься любовью в рабочее время, и, кроме того, как заместитель главного редактора она должна подчиняться мне, а не вам.
– Хорошо, в обоих случаях я на вашей стороне, – уже откровенно смеясь, согласился Дэвид и положил трубку.
Пенни сидела, уставившись на телефон; брови ее поднялись так высоко, как, пожалуй, им еще не доводилось взлетать, что свидетельствовало о крайней степени изумления. Она подумала: «Это невероятно, но, похоже, я добиваюсь всего, чего хочу».
Глава 6
Когда Пенни подъехала к вилле, все уличные фонари горели, а Самми вышла ее встретить.
– Смотри, что я нашла! – еще издали закричала она, поднимая вверх пухленького, пушистого черного щенка. – Когда я приехала, он сидел здесь, на ступеньках, как хозяин. Он замечательный, правда?
Пенни с улыбкой потрепала щенка по симпатичной маленькой головке, за что тот в ответ тихонько укусил ее за палец.
– Он, наверное, прибежал от соседей? – предположила Пенни. – Я видела там целый выводок, когда позавчера просила старика, не помню, как его зовут, починить электричество. – Поддавшись искушению подержать симпатичного малыша на руках, она бросила свой портфель на посыпанную гравием дорожку и взяла щенка, перевернув лапками кверху. – Ты и впрямь замечательный. – Пенни засмеялась, щекоча пушистое брюшко.
– Как думаешь, мы сможем оставить его… Ну, я имею в виду, если хозяева отдадут?
– Ох, Самми, – с грустью вздохнула Пенни, – ты сама знаешь, что эта идея не из лучших. Во-первых, я понятия не имею, сколько мы здесь продержимся. Во-вторых, нам с тобой скорее всего почти не придется бывать дома. В-третьих, у нас нет даже элементарного представления о содержании животных. В-четвертых, должна признать, что твое предложение очень заманчиво, – добавила Пенни, когда щенок, свернувшись клубочком на сгибе локтя и задрав мордочку, уставился на нее. – Все-таки нет, – с сожалением промолвила она, – тебе лучше отнести его обратно. А потом поможешь мне приготовить ужин для Дэвида.
Самми усмехнулась:
– Ужин для Дэвида, вот как?
– Не ехидничай. Я просто решила, что будет гораздо безопаснее поужинать здесь, чем в ресторане, особенно учитывая то, с какой ловкостью ему удается выводить меня из равновесия. Если у тебя нет планов на вечер, я бы предпочла, чтобы ты присоединилась к нам.
– Ну уж я вовсе не хочу оказаться лишней. – Самми лукаво улыбнулась, заработав за это от сестры дружеский шлепок.
Пенни вдруг почувствовала острую необходимость прояснить Самми сложившуюся ситуацию.
– Честно говорю тебе, он не в моем вкусе, – откровенно призналась она. – Да и я не в его. Кроме того, ты знаешь, у него интрижка с Мариель. Но это не значит, что я не собираюсь наладить с ним хорошие отношения, и думаю, со временем смогу это сделать. Есть и кое-что поважнее: чтобы осуществить все намеченное, нам придется действовать заодно, и здесь опасность угрожает уже со стороны Мариель. Но все уладится, когда она осознает, что Дэвид не станет поддерживать ее в борьбе против меня. Так что касательно твоих намеков на наши отношения с Дэвидом – тут ты совершенно не права.
– Да я просто дразню тебя. – В лукавых глазах Самми засветилось дружеское участие – она совсем не ожидала такого пространного оправдания со стороны сестры. – Ладно, как бы там ни было, придется вернуть этого славного маленького щенка его мамочке… А что касается твоего вопроса, то меня вечером и правда не будет дома.
Селин, которая собирается писать о ресторанах, поведет меня туда, где тусуются все модники Антиба.
К тому времени, когда Самми вернулась. Пенни успела налить себе большой бокал вина, включить негромкую музыку и, открыв холодильник, с печальным видом уставилась на его содержимое.
– Полковник Блимп[9]9
Комический персонаж карикатур, воинствующий мещанин и реакционер, олицетворение косности и шовинизма.
[Закрыть] еле отпустил меня, – сообщила Самми, имея в виду Уолли Делани. – Он желает знать, не пожалуем ли мы к нему завтра вечером, чтобы немного выпить по-соседски.
– Надеюсь, ты отказала ему, – безразлично буркнула Пенни. – Самми, да у нас нет никакой еды! – тут же возмутилась она. – Ты разве ничего не покупала сегодня?
– Извини, забыла. – Самми поморщилась. – А почему бы тебе не заказать парочку пицц? Сегодня утром я нашла в почтовом ящике рекламный проспект… Они доставляют пиццу на дом.
– Прекрасная идея! Но это не освобождает тебя от обязанности делать покупки. Купи чего-нибудь завтра, ладно? Кстати, ты еще не нашла мне машину?
– А как я могла это сделать? – воскликнула Самми. – Сперва скажи цену и марку, которая тебе подойдет.
– Пусть будет что-нибудь не очень дорогое. Какая-нибудь старая модель с откидывающимся верхом. А где телефон доставки пиццы?
– На столе в гостиной, рядом с моими первыми потугами для рубрики «Страдания и муки». Надеюсь, они тебе понравятся.
Через час, проводив Самми и поставив пиццу в духовку, Пенни переоделась, натянув леггинсы и мешковатый свитер, и, свернувшись калачиком на софе, принялась читать записи Самми, иногда смеясь вслух над ее остроумными ответами на каверзные вопросы, которые Самми сама же и задала от имени читателей. Ответы были по меньшей мере забавными, а в некоторых случаях саркастическими и резкими – Пенни даже пожалела о том, что журнал никогда не сможет их напечатать, Услышав звонок, возвещавший о прибытии Дэвида, Пенни сунула в рот остававшиеся в руке несколько орешков арахиса и, проверив с помощью домофона, что это действительно Дэвид, а не кто-то другой, нажала кнопку, открывая ворота и входную дверь.
Как только Дэвид въехал на подъездную аллею, вдоль нее уютно зажглись фонари. Пенни стояла в дверном проеме, скрестив руки на груди и наблюдая за его приближением, и чувствовала, что не может сдержать улыбку.
– А что же случилось с «саабом»? – спросила она вместо приветствия, когда Дэвид остановил перед крыльцом мотороллер «хонда».
– Проблема с двигателем, – пояснил он, снимая шлем и вешая его на руль. – Не желаете потом прокатиться?
Пенни округлившимися от удивления глазами оглядела еще раз то, на чем приехал Дэвид, и, ничего не ответив, прошла в дом.
– Я заказала пиццу, – сообщила она проследовавшему за ней гостю. – Надеюсь, у вас нет возражений?
– Разумеется. Но я, пожалуй, осилю только половину, – добавил он, хлопая себя по животу. – Слегка переел в обед.
Пенни чуть не застонала. Это означало, что и ей, чтобы не нарушать приличий, придется съесть только половину, а она была ужасно голодна.
– Неплохой домик, – заметил Дэвид, оглядываясь по сторонам и следуя за Пенни в гостиную. – Как вы его нашли?
– Через агента.
Пенни исподтишка следила за Дэвидом, осматривавшим гостиную, и ей нравилось ощущение, возникшее у нее в связи с его присутствием. Она чувствовала, что в нем есть какая-то загадка, а под налетом фривольности проглядывала глубина характера, который Пенни интересно было бы узнать получше.
– Хотите вина? – предложила она, убирая за ухо выпавшие из «конского хвоста» волосы.
– С удовольствием. – Дэвид кивнул, открыл крышку рояля и взял несколько аккордов. – Играете? – спросил он.
– Нет. А вы?
– Только когда в настроении.
– Вино красное или белое? – Пенни прошла на кухню.
– Любое, какое открыто. Да, дом действительно великолепный. – Дэвид плюхнулся на софу и потянулся. – Пожалуй, мне здесь понравится.
Решив не обращать внимания на его выходки. Пенни налила Дэвиду бокал вина и вернулась в гостиную.
– За вас, – провозгласил Дэвид, поднимая бокал, – и за наш журнал, у которого еще нет названия.
– За нас троих, – изобразив любезную улыбку, поддержала Пенни, чокаясь с Дэвидом.
– Мы неплохо начали сегодня, а? – с удовольствием констатировал Дэвид, сделав большой глоток. – Кое-кто прежде начинал вообще довольно бурно, но… Простите, простите, у меня просто вырвалось! – извинился он, поймав предостерегающий взгляд Пенни. – Я считаю это вашей заслугой. Пен, вы на самом деле проделали большую работу.
– Спасибо, – поблагодарила Пенни. – Главная заслуга все равно принадлежит вам и Мариель. Уж вы-то не теряли времени даром.
– Ну, если не считать послеобеденные часы… – с ухмылкой заметил Дэвид.
Пенни бросила на него неодобрительный взгляд.
– Надеюсь, я вполне понятно объяснила свою позицию? Так больше не будет продолжаться, Дэвид. Это непрофессиональное отношение…
– Хорошо, хорошо! – Дэвид рассмеялся. – Мы уже решили этот вопрос. Такого и в самом деле больше не случится, клянусь вам.
– Во всяком случае, не в рабочее время. – Пенни все же решила оставить Дэвиду небольшую лазейку.
На лице Дэвида расплылась широкая улыбка, и Пенни сама невольно рассмеялась. После того как она попросила Дэвида прямо из его объятий отправить Мариель на работу, весь остаток дня Пенни не покидало неприятное ощущение, будто она сделала это из-за неосознанной ревности, Но сейчас, глядя на Дэвида и понимая, как он привлекателен, Пенни уже больше не осуждала себя.
– Кстати, мне понравилась ваша идея получать слухи и обзоры кинофильмов прямо из Лос-Анджелеса, – похвалил Дэвид. – Когда вы собираетесь поехать туда?
– Точно не знаю. Возможно, сразу после выхода первого номера.
– А разве в нем вы не хотите поместить эти рубрики?
– Хочу, но не думаю, что смогу выкроить время.
Дэвид пожал плечами.
– Ладно, больших проблем здесь не будет. Если разрешите, я сделаю несколько звонков и добуду кое-какую информацию еще до вашей поездки туда. А потом скажу вам, с кем там связаться.
– Спасибо. – Пенни склонила голову в знак признательности. – Откуда вы знаете так много людей? – с любопытством поинтересовалась она.
Дэвид ухмыльнулся:
– Просто я общаюсь со всеми.
– По каким делам?
– Угадайте.
– Нет, почему бы вам самому не рассказать?
– Эй, да вы что? – Дэвид засмеялся. – Хотите услышать мою автобиографию?
– Да, хотя бы частично. Я хочу знать, с кем работаю.
– Неужели? – Дэвид в задумчивости вскинул брови.
Пенни нахмурилась, поднялась с софы и направилась на кухню.
– Вы пытаетесь что-то скрыть или просто дразните меня? – крикнула она оттуда.
– Нет, зачем мне дразнить вас? – удивился Дэвид, появляясь на пороге кухни.
– Вы как будто боитесь, – с вызовом выпалила Пенни. – Не скажете, чего? И еще: не возражаете, если мы поедим здесь? – добавила она, ставя пиццу на кухонный стол.
– Ни в коем случае!.. – засмеялся Дэвид, но тут же его лицо снова приняло серьезное выражение. – Ничего я не боюсь, да и скрывать мне нечего. Просто если вам хочется узнать обо мне побольше, лучше спросить у кого-нибудь еще. Я вообще-то довольно скромный собеседник.
– Ладно, так мы и сделаем, – заверила Пенни и подумала, что завтра утром позвонит Сильвии. Жаль, что ей раньше не пришло это в голову. – А теперь хотелось бы знать, насколько вы заинтересованы в том, чтобы наш новый журнал процветал.
Похоже, Дэвида очень удивил этот вопрос.
– Я бы сказал, на все сто процентов, – ответил он.
Пенни внимательно посмотрела на него:
– Почему?
Дэвид улыбнулся:
– А почему бы и нет?
– Перестаньте, пожалуйста, отвечать вопросом на вопрос!
– Хорошо. Я хочу видеть этот журнал процветающим, потому что этого хотите вы, – сказал Дэвид, усаживаясь за стол.
– Ох, ради Бога! – воскликнула Пенни. – Вы имеете дело не с одной из ваших глупых и легкомысленных подружек, так что не стоит обращаться со мной подобным образом.
– Вы так много знаете обо мне и моих подружках? – Дэвид усмехнулся.
– Ну хватит! – взмолилась Пенни. – Я на самом деле надеюсь наладить между нами хорошие рабочие отношения, а вы делаете это невозможным.
– Я? – снова удивился Дэвид, пробуя пиццу. – Тогда скажите, почему мне каждый раз кажется, что вы изо всех сил пытаетесь устроить скандал?
– Простите, если я делаю что-нибудь не так. – Пенни неожиданно почувствовала, как вся ее агрессивность куда-то улетучивается. – К вам не так просто найти подход, вот я и хочу, чтобы вы сами были со мной откровенны.
– Ладно. – Дэвид задумался на несколько секунд, потом спросил:
– Полагаю, вам интересно узнать, как нам удалось проделать такую большую работу за короткий срок? Я прав?
– Да, это именно так.
– Тут все очень просто. Я поручил Пьеру разнюхать все о «Побережье» сразу, как только Сильвия сообщила мне, что заинтересовалась издательством «Филдстоун».
Так что ваши подозрения верны – я подключился к этой работе задолго до вас. Верны они и в отношении редактора «Утренней Ниццы», – добавил Дэвид, давая понять, что Пьер рассказал ему об их разговоре с Пенни.
– Значит, те связи, которые мне передал мсье Коваль, – это на самом деле ваши связи? – спросила Пенни.
– Не совсем так. Это изначально его связи, и их список был значительно больше. Я сократил его ко времени вашего приезда, оставив самые, на мой взгляд, полезные.
Пенни снова обуяла злость, ей даже тяжело стало глотать.
– Другими словами, меня просто поводили за нос, заставили поверить, что, как вы сказали, мне удалось очаровать мсье Коваля и заполучить эти связи?
– Совершенно верно, – ответил Дэвид, ничуть не смущаясь.
– Тогда я не понимаю, как мы все-таки сможем в дальнейшем работать вместе, – ледяным тоном заявила Пенни.
– Почему?
– Что значит – почему? – воскликнула Пенни. – Мало того, что вы поступаете, как вам заблагорассудится, не утруждаясь даже посоветоваться со мной, вы еще и дурачите меня, как девчонку.
– Пенни, всем руководите вы, – успокоил ее Дэвид, – а я просто воспользовался некоторыми маленькими хитростями, чтобы дело пошло быстрее. И прошу простить меня за то, что не был с вами откровенен с самого начала.
Некоторое время Пенни молчала, ей было нелегко все это переварить. Пицца что-то тоже ее уже не вдохновляла – Дэвиду удалось испортить ей не только настроение, но и аппетит. Ладно, по крайней мере теперь она четко знает, что работает на него, а не с ним.
– Нет, это не так, – возразил Дэвид, выслушав претензии Пенни. – Мы оба работаем на Сильвию. Власть у нас равная, думаю, она говорила вам об этом, и… – на лице Дэвида появилась беззлобная усмешка, – вы прекрасны в гневе.
Глаза Пенни недобро засверкали.
– Со мной такие штучки не пройдут, Дэвид. Меня столь же мало задевают ваши чары, сколь и ваш обман.
Нимало не тронутый негодованием Пенни, Дэвид спокойно проглотил кусок пиццы и поднял бокал с вином.
– Обман – это слишком сильно сказано. По-моему, я просто сделал то, о чем меня попросила Сильвия, а когда появились вы, то я не стал распространяться об этом, только и всего. А иначе вы бы подумали, что я пытаюсь приписать себе всю славу. Притом что мы с вами равноправные партнеры. Поэтому я умолчал и о редакторе «Утренней Ниццы», и о том, что уже давно занимаюсь делами журнала.
– Неужели вы и вправду решили, что я не замечу здесь подвоха? – изумилась Пенни.
– Ну да, именно так, – откровенно признался Дэвид. – Теперь, узнав вас, я понимаю, что это был не лучший ход, поэтому и не пытаюсь оправдаться. На самом деле я бы рассказал вам все раньше, в Лондоне, когда вы уезжали туда на две недели, но мне пришлось поехать в Штаты, чтобы уладить кое-какие дела. Самое страшное, в чем вы можете меня обвинить, так это в покровительстве кое-кому. Что было, то было, но, клянусь, больше не повторится.
– И все же при чем здесь я? – довольно миролюбиво задала вопрос Пенни, прервав неловкое молчание. – Зачем я вам понадобилась, если вы и так прекрасно справляетесь с журналом? Почему бы вам не властвовать в нем единолично, назначив главным редактором Мариель?
– На то есть две причины. Во-первых, решение о вашем назначении принимал не я, а Сильвия. И во-вторых, у Мариель нет способностей, которыми обладаете вы.
С трудом оторвав взгляд от Дэвида, Пенни поднялась из-за стола и достала из холодильника новую бутылку вина.
– Да успокойтесь вы, ради Бога! – сказал Дэвид, наблюдая за ней. – Мне действительно очень жаль, что я вас так расстроил. И честное слово, я не хотел этого. До нашего знакомства я вообще над этим не задумывался, просто делал свою работу, и все… А теперь, когда мы познакомились, я искренне надеюсь на сотрудничество. Что вы скажете, если мы отбросим все и начнем с нуля?
– Вы меня выставили круглой идиоткой! – огрызнулась Пенни, наливая вино в бокалы.
– Если тут и присутствует идиот, так это я, потому что недооценил вас. Больше такого не повторится.
Убежденность Дэвида так искренне отражалась в его глазах и в звучании голоса, что Пенни против воли улыбнулась.
– Да, лучше бы такого и правда больше не повторялось.
Дэвид набил рот пиццей и задумчиво жевал, продолжая смотреть на Пенни. Затем, сделав глоток вина, сказал:
– Послушайте, вы убедили себя, что я вам не очень-то нравлюсь, но это только первое впечатление. Надеюсь, со временем вы поймете, что не такой уж я плохой. И еще, – продолжил Дэвид, подмигнув Пенни, – теперь это уже можно сказать, вам довольно трудно сопротивляться моим…
– Хва-а-тит! – завопила Пенни, вскакивая на ноги. – Вы зашли слишком далеко, и я уже вытерпела почти все, что в состоянии вытерпеть от вас за один день.
Улыбка исчезла с лица Дэвида, он смотрел на Пенни с величайшим изумлением.
– А что я такого сказал? – воскликнул он.
– Не сказали, но хотели сказать! – горячилась Пенни.
– Что вы не можете сопротивляться моим шуткам? – закончил Дэвид, и лицо его начало расплываться в улыбке, потому что теперь и он понял, как восприняла его слова Пенни.
Чувствуя, что краснеет. Пенни вскочила, будто ее подбросило пружиной.
– Эй, неужели я вам нравлюсь, а? – начал Дэвид, но тут же оборвал себя, встретив неожиданно растерянный и совершенно беспомощный взгляд круглых глаз на порозовевшем лице Пенни. – Ох черт, простите… Опять это мое дурацкое самомнение!
Вытянув руку в направлении двери, Пенни взирала на Дэвида сверху вниз, изо всех сил стараясь изобразить злость и по журналистской привычке одновременно оценивая всю картину со стороны. Затянувшаяся немая сцена показалась ей настолько забавной, что в конце концов она уже готова была расхохотаться.
– Похоже, вы меня выставляете? – притворно изумился Дэвид.
– Вы очень проницательны.
– Но я еще не доел пиццу. И кроме того, мне здесь очень нравится.
Сдерживая и злость, и смех. Пенни сказала:
– Если вы останетесь, то говорить мы будем исключительно о делах журнала. Ясно?
– Абсолютно. А у вас нет острого соуса?
– Нет.
Некоторое время оба молчали, потом Дэвид взял бокал с вином, откинулся на спинку стула и спросил:
– Так откуда вы родом. Пенни Мун? Так, попробуем угадать… Судя по небольшому акценту, откуда-то с севера. Нет? Ба, я и забыл, мы говорим только о журнале!.. – Он сделал глоток вина. – Есть какие-нибудь идеи по поводу названия? Если есть, то можете выиграть ужин с самой собой.
Придя в некоторое замешательство от такой неожиданной перспективы. Пенни положила нож и вилку и промокнула губы салфеткой.
– А в конце ужина можете сами швырнуть себе в лицо десерт, – услужливо предложил Дэвид.
– Прекратите, – не выдержав, прыснула Пенни. – Сколько можно напоминать об этом!
– Клянусь, больше не буду. – Дэвид приложил ладонь к сердцу. – Так о чем вы хотите поговорить?
– О распространении журнала.
– Ладно. Что вы хотите узнать по этому поводу?
Дэвид пустился в изложение своих грандиозных планов захвата журнального рынка, и Пенни сразу почувствовала себя приготовишкой, робеющим перед мудростью многоопытного учителя. По сравнению с ней Дэвид настолько хорошо разбирался в вопросе, что разговор почти с самого начала превратился в монолог.
Однако вскоре Пенни обнаружила, что с большим интересом слушает Дэвида, тем более что ее собственные планы, которые она обнародовала сегодня утром на совещании, уже нашли отражение в проектах Дэвида. Бесспорно, Сильвия была права – он действительно прекрасный бизнесмен, а что до его компетенции, то тут он буквально сразил Пенни. Похоже, для Дэвида не существовало темных пятен в вопросах большого бизнеса. Это снова вернуло Пенни к размышлениям о том, чем же Дэвид занимался в Соединенных Штатах, но додумать эту мысль она не смогла, увлеченная его рассказом о постоянно расширяющейся всеевропейской дистрибьютерской сети, сотрудничество с которой было особенно важно для рентабельности журнала. Пенни могла только поражаться, как просто все это звучит в устах Дэвида, который тем временем с легкостью сменил тему и все же вынудил ее рассказать немного о себе.
Неожиданно быстро выяснилось, что, кроме журнала, у них нет никаких общих интересов. Это относилось не только к музыке и литературе; диаметрально противоположно расходились их взгляды на политику, философию, не совпадая даже в вопросах этики и юмора.
Удивление Пенни таким потрясающим несходством во всем успело вырасти до неимоверных размеров, прежде чем она осознала, что Дэвид просто дразнит ее!
– Ладно, вы победили. – Пенни рассмеялась. – Но если вы считаете «Божественную комедию» Данте первой серьезной литературой, которая вас поразила, то…
– Я не назвал ее первой. – Дэвид усмехнулся. – Я просто сказал, что она обычно первой приходит на ум. Но если вы хотите вернуться в далекое прошлое, то должен признаться, что испытывал тайную юношескую страсть к романам Генри Миллера.[10]10
Генри Миллер (1891 – 1980), американский прозаик, некоторые его романы были запрещены в США как порнографические.
[Закрыть].
– Покажите мне школьника, который не прошел через это, – заметила Пенни с понимающей улыбкой. – Но я думала, что мы обсуждаем первые литературные впечатления, а не первую эрекцию.
– Ах да! Ладно, возможно, вы будете удивлены, узнав, что моя первая эрекция не имела ничего общего с Миллером, а была связана исключительно с…
– Нет-нет, увольте, ради Бога! – Пенни и правда стало смешно. – Я знаю, что вы назовете кого-нибудь из ряда вон выходящего вроде Беатрисы Поттер или…
– Вы действительно так думаете? – недоверчиво воскликнул Дэвид. – Это был проклятый Кролик Питер, при виде которого я каждый раз возбуждался. Я даже решил, что я голубой, пока до меня не дошло, что он просто зверек. А потом я понял, что у меня на самом деле возникли трудности.
Смеясь и качая головой. Пенни смотрела на Дэвида, сидевшего за столом напротив нее, и ее все больше охватывало странное чувство, будто она уже очень давно знает его. Сейчас им было так легко вдвоем… Кухню заливал мягкий, мерцающий свет, а тепло, исходившее от плиты, согревало их. И снова Сильвия была права: Дэвид из тех мужчин, к которым невозможно не привязаться, более того, очень трудно не сойти от них с ума. Размышляя об этом. Пенни не могла точно вспомнить, в какой именно момент поддалась обаянию Дэвида, но не сомневалась, что в свое время все детали происшедшего восстановятся сами собой. Интересно, что тогда она скажет себе по поводу зажженных свечей и второй бутылки вина.
– Ладно, пожалуй, мне пора домой, – заметил Дэвид, внимательно глядя в глаза Пенни.
Сказав это, он не сделал даже малейшей попытки подняться. Пенни опустила взгляд на его ладони, лежавшие посередине стола, и ее сердце учащенно забилось от легкого головокружения, вызванного вином… или оттого, что его длинные и сильные пальцы едва не касались ее пальцев. Теплая волна желания прокатилась по телу Пенни, она снова подняла взгляд на Дэвида и уже набрала воздуха в легкие, чтобы предложить ему остаться, когда до нее внезапно дошла вся абсурдность ситуации.
Пенни крепко сжала губы, однако было уже слишком поздно… Дэвид явно прочитал ее мысли и оценил силу своей власти над ней. Он ласково, но насмешливо смотрел на нее.
Пенни решительно поднялась из-за стола, с ужасом понимая, что чуть не пропала. Какая трогательная картина – она предлагает Дэвиду остаться, а он отклоняет ее предложение! Да ему сто раз наплевать на нее: у него есть Мариель, которая, вполне возможно, в данный момент уже греет для возлюбленного местечко в постели.
Боясь еще больше выдать себя. Пенни молча направилась к двери. Мысли ее уже совершенно прояснились, а злость, вызванная тем, что она едва не унизилась перед Дэвидом, была в этот момент направлена исключительно на него. Он-то понимал, что делает: соблазнил ее настолько, насколько и хотел, а теперь в душе потешается над ней. Пенни могла только благодарить Господа за то, что сумела взять себя в руки. Конечно, глаза все равно выдали ее, но она хоть успела вовремя прикусить язык.
– Вот еще что, – Дэвид подошел вслед за Пенни к входной двери, – надо было сказать это раньше, но лучше поздно, чем никогда: если вам придется столкнуться с подозрительными личностями, задающими странные вопросы, направляйте их ко мне, хорошо? Я сам с ними разберусь.
«Этого еще не хватало!» – подумала Пенни.
– Нельзя ли пояснее? – спросила она, пожалуй, чересчур резко – как-никак ей предлагали помощь!
Дэвид, нахмурившись, задумался на несколько секунд, затем сказал:
– Яснее не могу, но, думаю, со временем вы сами во всем разберетесь. – Он подбросил в воздух ключи от мотороллера, поймав их на ходу, легко сбежал по ступенькам к своему железному коню и, заведя его, укатил.
Пенни уже собиралась закрыть дверь, когда почувствовала, как кто-то трется об ее ноги. Взглянув вниз, она увидела соседского щенка. Взяв его на руки и прижавшись к нему щекой. Пенни прошептала, глядя вслед уезжавшему Дэвиду:
– Возможно, с ним у меня не будет проблем в будущем, а вот с тобой, глупышка, проблема, пожалуй, будет.
В ответ щенок лизнул Пенни в щеку и помочился ей на плечо.
Сменив свитер. Пенни набросила пальто и понесла щенка через лужайку к соседней вилле. Из дома не доносилось никаких звуков, но на стоянке были припаркованы два «мерседеса», а сквозь щели в ставнях пробивался свет.
Осторожно положив щенка на траву рядом с такими же пушистыми созданиями. Пенни потихоньку вернулась к себе. Пока ей удавалось избежать встречи с женой полковника Блимпа, хотя та звонила три или четыре раза и приглашала Пенни то на ужин, то на коктейли.
Не то чтобы Пенни старалась избегать соседей, просто ее отнюдь не привлекала идея поменять свою светскую лондонскую жизнь на канапе с двойным джином в обществе каких-то эмигрантов. Особенно после знакомства с Уолли Делани, довольно скучным человеком, который рассказывал анекдоты с бородой и раздражал Пенни загадочными намеками относительно его антикварного магазина, явно пытаясь вызвать этим интерес к своей малозначительной особе.
