Текст книги "Слово джентльмена"
Автор книги: Сюзанна Энок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 24
История, которую мне довелось записать, была бы неполной без описания этой потрясающей катастрофы.
Роберт Уолтон
(М. Шелли «Франкенштейн)
По скучному выражению на лицах часовых, стоявших при входе, Люсинда поняла, что они не были особенно осчастливлены визитом в Хорсгардз Эвелин, пусть даже в сопровождении дочери генерала Баррета. На ее вопрос, можно ли им видеть господина Баррета, старший караульный ответил, что генерал уехал. Куда и надолго ли – этого он не знает.
– Скорее всего он уже дома, – предположила Люсинда. – И это даже лучше. Мы сможем откровенно поговорить с ним, чтобы Баррет понял все должным образом. Наверное, сначала мне лучше войти к нему одной, поскольку, если мы все разом набросимся на бедного генерала, он начнет обороняться и тогда ничего путного у нас не получится!
– Да, так будет действительно лучше, но постарайся при этом не спорить с ним, – посоветовала подруге Эвелин.
– Главное, чтобы генерал был открыт для разговора, – Люсинда вздохнула, – а это бывает далеко не всегда.
– Имей в виду, ты очень рискуешь, – предостерег ее Сент. – Обвинив Джеффри, ты уже не сможешь отступить. Подумай, стоит ли того твой Роберт?
– Мисс Баррет знает, что делает! – оборвала мужа Эвелин.
Люсинда с благодарностью посмотрела на подругу. Она понимала, на какой шаг решилась, и в этот момент поддержка Эвелин была для нее как нельзя кстати.
– Тогда – с Богом! – чуть ли не торжественно провозгласил Сент…
Люсинда толкнула дверь, но она не открылась, поскольку, видимо, была заперта изнутри. В том, что Баррет сидит за столом в кабинете, Люсинда почему-то не сомневалась, и поэтому решила постучаться.
Из-за двери тут же донеслись шаркающие шаги, загремел ключ в замке, и дверь открылась. Люсинда поспешно вошла в кабинет, чтобы не дать отцу возможности снова запереть ее.
– Папа, мне надо очень серьезно е тобой поговорить! – твердым голосом заявила она.
– Как и мне с тобой! – в тон ей ответил генерал. – Но сперва я выслушаю тебя.
– А что случилось?
И тут у нее перехватило дыхание. Только сейчас она заметила стоявшего у окна Джеффри Ньюкома, который не отрываясь смотрел на нее.
Чтобы выиграть время, Люсинда сделала удивленные глаза и небрежно спросила:
– Джеффри, почему вы бросили меня на ярмарке? И как очутились здесь? Папа, может быть, ты объяснишь мне, что все это значит?
– Я уже ухожу! – ровным голосом ответил Джеффри и направился к двери.
Проходя мимо Люсинды, он лишь слегка кивнул ей.
Первое, о чем подумала в тот момент Люсинда, относилось не к Джеффри, а к Роберту. Если Джеффри прямо с ярмарки поехал сюда, значит, у Роберта и его друзей остаюсь больше времени для поиска бумаг в доме Ньюкома!
– Джеффри, – сказала она ему вслед, – разве в моих словах было что-то обидное?
– Я разочарован, поскольку был о вас лучшего мнения! – процедил он в ответ.
Нахмурившись, Люсинда долго смотрела ему вслед и, только когда входная дверь внизу громко хлопнула, повернулась лицом к отцу; но тот угрюмо уставился куда-то в сторону.
– Ты очень активно поработала у меня за спиной! – прорычал генерал. – Попросив меня немного потерпеть, ты использовала это время, чтобы поиздеваться над человеком, которого я считаю своим другом, человека, с которым, как мне казалось, тебя могли бы связать, возможно на всю жизнь, серьезные отношения…
– Что, черт побери, он тебе здесь наговорил? – не выдержала Люсинда.
Она подумала, что Джеффри, вероятно, не мог знать всего – иначе, вместо того чтобы тратить время на разговоры с ее отцом, он первым делом бросился бы домой. От этой мысли сердце Люсинды сковал холод. Джеффри, несомненно, не поехал бы домой только в случае, если бы украденных документов там не было или он уже успел надежно их припрятать.
– Ты спрашиваешь, что он мне наговорил? – с недоброй усмешкой переспросил Баррет. – Джеффри сказал, что ты вступила в заговор со своими так называемыми друзьями, чтобы попытаться отвести от Роберта Карроуэя обвинения в краже секретных документов из Хорсгардза, а всю вину взвалить на Ньюкома, превратив его в козла отпущения!
– Я?! Вступила в заговор?
– Помолчи! Джеффри также сказал мне, что Карроуэй планировал состряпать обвинение против него, коль скоро сам по сей день не смог оправдаться.
– Папа, во всем этом так много лжи, что ты даже не можешь себе представить! – в отчаянии воскликнула Люсинда.
– Это я не могу себе представить? – вспыхнул генерал. – Ты, верно, забыла, что я уже тридцать лет служу в вооруженных силах ее величества, а в последние три года являюсь одним из главных командиров конной гвардии? Думаешь, с подобным опытом я не сумею разобраться в затеянных вами детских играх?
– Сэр, но вас приказано не пускать в этот дом! – раздался за дверью возмущенный голос Боллоу.
Люсинда быстро обернулась… и увидела Роберта, которого Боллоу безуспешно пытался удержать. Неужели ему так и не удалось найти бумаги в домике около ярмарки? В противном случае он бы прямо проехал в Хорсгардз…
– Что ты здесь делаешь? – воскликнула она. – Ты не должен…
– Прости, Люсинда, – оборвал ее Роберт, – но мне необходимо поговорить с генералом Барретом.
– А я хочу, чтобы ты немедленно ушел из моего дома, гнусный повеса! – заорал на Роберта генерал. – Хватит испытывать мое терпение!
– Люси, – обратился Роберт к Люсинде, впервые называя ее уменьшительным именем, – ты не могла бы подождать нас в библиотеке?
Люсинда утвердительно кивнула и направилась к двери. Проходя мимо Роберта, она тронула его за рукав и прошептала:
– Все в порядке?
– Надеюсь!
Роберт подождал, пока Люсинда выйдет из кабинета, а затем снова обратился к генералу:
– Вы не будете против, если мы поговорили здесь, в вашем кабинете, где никто не сможет нам помешать?
– Я вообще нигде и ни о чем с тобой говорить не собираюсь! – продолжал бушевать Баррет. – Так что лучше уйди добровольно!
– Я действительно уйду через несколько минут, – спокойно ответил Роберт.
– Даю тебе две минуты, не больше!
– Пусть так, сэр. А теперь прошу вас сесть!
Баррет наконец уселся за стол и исподлобья посмотрел на Роберта:
– Имей в виду: ничто не заставит меня поверить, что ты не предатель! Если только ты убьешь меня… Но ты и этого не сделаешь – в доме слишком много свидетелей. Так что повторяю: убирайся вон из моего дома, а еще лучше – вообще из страны! В последнем я могу тебе помочь ради дочери! А сейчас – говори!
– В апреле 1814 года, – начал Роберт, – вы были командиром одного из армейских соединений, окружавших Байонну.
– Я действительно был там, и тебе вовсе не нужно мне об этом напоминать!
– Возможно. Итак, с Бонапартом к тому времени было уже покончено, и обе воюющие стороны объявили о прекращении огня.
– Знаю!
– Вы, верно, знали и то, что генерал Тувено продолжал удерживать свои позиции и не давал нашим войскам продвинуться дальше. Кроме того, вы получили сведения от французских дезертиров о том, что Тувено намеревается нас атаковать.
– Это была ненадежная информация.
– Ага! Именно поэтому вы среди ночи и послали разведывательный отряд, чтобы изучить линию французских окопных укреплений.
– Да, так действительно было!
– Не помните ли вы, кто тогда командовал этим разведывательным отрядом?
– Нет, не помню.
– Им командовал я. Все мои люди погибли во время операции – нас было всего пятнадцать, а противостоял нам французский корпус, насчитывавший более тысячи солдат. Я был тяжело ранен, и французы доставили меня в бессознательном состоянии в свое расположение, а когда я пришел в себя, избили чуть ли не до смерти. Я снова потерял сознание, и через какое-то время на меня вылили ведро холодной воды. Тогда я очнулся. Потом мне рассказали, что меня не велено было убивать, поскольку французам нужен был британский офицер, из которого они смогли бы вытрясти сведения о дислокации наших войск.
Злобное выражение исчезло с лица Баррета. Теперь он очень внимательно слушал рассказ Роберта и как будто даже сочувствовал ему.
– Утром нам донесли, что разведывательный отряд погиб целиком, – задумчиво сказал генерал.
– Да, почти так и было. Почти – потому что один человек все же уцелел. Им оказался я. Уже в тюрьме я узнал, что вы разбили Тувено. А еще через двадцать дней пришло сообщение о том, что Бонапарт капитулировал и война окончилась. Об этом нам всем – пленникам, содержавшимся в Шато-Паньон, – торжественно объявил комендант замка. Итак, война окончилась для всех, но не для меня. Шато-Паньон не сдавался, да и сами британские войска не пытались взять этот замок, превращенный в ужасную тюрьму. Гарнизон его продолжал сопротивляться, но не на поле сражения – он стал своеобразным центром созданной на прилегающих территориях разветвленной сети подпольных сторонников Бонапарта, готовых содействовать его новому освобождению и возвращению на французский трон… Тем временем меня продолжали допрашивать и избивать. Коль скоро французскому командованию было известно, что я служил под вашим начальством, палачи все время пытались получить от меня самые подробные сведения о вас, вашей семье и знакомых. Насколько я понял, их целью было уничтожение или шантаж британских командиров высокого ранга. Я не сказал ни слова, генерал. Они продолжали мучить меня на протяжении еще семи месяцев. Будучи уже не в силах все это выносить, я напал на коменданта, чтобы вынудить их расправиться со мной. Тогда на меня посыпался град пуль. Я упал. Меня сочли мертвым и выбросили в ров за пределами стен замка. Но я все-таки остался жив. Пролежав два дня во рву, я на третий день выбрался и отполз подальше от крепостных стен. Вскоре меня нашли солдаты из отряда испанского Сопротивления… – Роберт выдержал длинную паузу, а потом заговорил о главном: – Теперь я попросил бы вас выслушать меня особенно внимательно, и не столько ради вас самих, сколько ради вашей дочери. Прошу, не прерывайте меня и не пытайтесь спорить со мной или читать мне нотации.
– Видимо, мне придется подчиниться этому диктату! – съязвил генерал. – Ибо другого способа поскорее отделаться от вас я не вижу!
– Что ж, пожалуй, вы не ошибаетесь! Мне придется задать вам несколько вопросов…
– Я слушаю.
– Итак. Во-первых, сколько времени прошло с момента исчезновения известных вам бумаг из Хорсгардза и началом распространения соответствующих слухов?
– Один день.
– А как скоро тайное стало явным после того, как вы сказали лорду Ньюкому о том, что я сидел в тюрьме Шато-Паньон?
Генерал задумался.
– Отвечайте же!
– Двенадцать часов или немного меньше. Боже мой, неужели ты думаешь, что это сделал Джеффри?
– Я не думаю, а точно знаю, что это его рук дело! – Роберт вытащил из внутреннего кармана пачку аккуратно сложенных бумаг и положил ее на стол перед генералом: – Я нашел это двадцать минут назад в доме Джеффри около конной ярмарки – бумаги были спрятаны в деревянном сундуке вместе с его капитанской формой. Эту информацию подтвердит герцог Уиклифф, присутствовавший при обыске…
– Что мне Уиклифф! Ты сам подложил их туда! Джеффри предупредил меня, что таким образом ты, возможно, попытаешься переложить свою вину за кражу документов на него.
– Вот как? И зачем бы я стал это делать? Ради чего? И вообще, зачем мне было нужно воровать документы из Хорсгардза?
– Э, ну… – Баррет так и не нашелся что ответить.
Однако тут же опомнился и задал встречный вопрос:
– Ну а Джеффри зачем это было нужно?
– Джеффри Ньюком спит и видит себя командиром высокого ранга в британской армии, расквартированной в Индии. Сейчас он бедный армейский офицер, но когда женится на вашей дочери, то тут же получит солидное повышение и уедет с ней в Индию, если, конечно, Люсинда согласится на подобный брак. Кроме того, ему необходимо материально подстраховать себя, а французы заплатят за эти бумаги очень большие деньги. Между прочим, новая война с Бонапартом, которой как раз и добиваются те, чьи фамилии упомянуты в лежащем перед вами списке, тоже сулит Джеффри немалые дивиденды, тем более что в благодарность за подобную услугу французы уж никак не пошлют его умирать на переднем крае нового фронта!
– А твое участие в этом деле?
– Во всяком случае, мне ничто не угрожает. Во-первых, преступник не я, а некто другой – закон не сможет привлечь меня к ответу, когда это будет доказано и за мной перестанут охотиться. Во-вторых, документы, лежащие перед вами, сами за себя говорят. К тому же я не очень популярен и мало кто может мне позавидовать. А теперь скажите, каково ваше участие во всем этом мерзком деле?
– Ты обвиняешь меня в…
– Вовсе нет! Но ведь именно благодаря знакомству с вами Ньюком сумел проникнуть в Хорсгардз и выкрасть документы. Полагаю, это может вам сильно повредить.
– Джеффри сказал мне, что моя дочь и ее друзья организовали заговор с целью защиты твоей репутации, и это привело меня в бешенство. Но в то же время я не забыл, что подруги Люсинды повыходили замуж за… гм-м… как бы это помягче сказать… Избрали себе в мужья весьма любопытных мужчин. К примеру, тот же Дэр или Сент. Я придерживаюсь не лучшего мнения о них обоих и уверен, что от них можно всего ожидать. Если говорить откровенно, они одного поля ягоды с Джеффри, поэтому мне кажется совершенно непонятным, почему оба так невзлюбили этого человека и даже готовы погубить его. И уж совсем странным представляется мне отношение к Ньюкому моей дочери. Ведь он нравится Люсинде… или нравился совсем недавно.
– Да, недавно все действительно так и обстояло! – кивнул Роберт, вставая со стула. – Но довольно об этом! Полагаю, вы внимательно изучите все лежащие на столе документы и продумаете то, что я вам только что изложил, после чего сможете оцените степень серьезности моих обвинений против Джеффри Ньюкома. Подумайте также о вашей собственной репутации. С вашего позволения я подожду в библиотеке, пока вы не придете и не объявите свое решение.
– Чтобы затем продолжить губить Джеффри и наконец почувствовать себя победителем, так?
– Вовсе нет! Я никогда не позволю себе огорчить Люсинду и подчинюсь любому вашему решению, каким бы оно ни было! Единственное, о чем я прошу, если вы решите обвинить меня во всем, – пощадите мою семью. Мои родные абсолютно ни в чем не виноваты ни перед вами, ни перед Англией!
Роберт вышел из кабинета и спустился в библиотеку, где его ждала Люсинда.
– Что случилось? – воскликнула она, бросаясь ему навстречу. – Я уже начала не на шутку волноваться. К тому же я так ничего и не знаю: ты нашел бумаги? Я слышала, как Джеффри поливал тебя грязью, обвинял в государственной измене и…
Не дав Люсинде договорить, Роберт закрыв ей рот долгим поцелуем.
– Я обнаружил документы в доме Ньюкома, – сказал он, слегка отстранившись.
– Слава тебе Господи! – воскликнула Люсинда, дрожа всем телом. – Я так боялась за тебя, потому что думала… Извини, я просто не знала, что подумать!
Роберт долго смотрел в лицо Люсинды, размышляя о том, какой серой и будничной была его жизнь до встречи с ней и как все вокруг расцвело с ее появлением. Он любовался ее роскошными волосами, бездонными глазами, хрупкой и изящной фигурой. И сколько же силы было в этом создании, сколько смелости и самоотверженности!
– Что ты сказал ему? – спросила она.
– Извини, это был мужской разговор – разговор двух солдат, если угодно, и я не вправе его передавать даже тебе…
За спиной Роберта неожиданно раздался чей-то кашель. Он обернулся и увидел генерала Баррета с пачкой документов в руках.
– Люсинда, – обратился генерал к дочери, – нам с этим молодым человеком надо срочно кое-куда съездить.
У нее замерло сердце. Неужели отец не поверил Роберту? Неужели по-прежнему подозревает его и хочет передать в руки полиции?
– Куда ты хочешь его отвезти? – в ужасе спросила она.
– В Хорсгардз.
– Отец, умоляю, Роберт невиновен! Он не совершал этого преступления!
– Верно, не совершал. Теперь я это точно знаю. – Генерал посмотрел сначала на Роберта, потом на дочь: – Люсинда, пока нас не будет, съезди, пожалуйста, в дом семейства Карроуэй – насколько мне известно, остальные участники вашего небольшого заговора сейчас находятся именно там. Так вот, попроси их немедленно установить местопребывание Джеффри Ньюкома. От них требуется только найти его, но не говорить с ним и ни в коем случае не предпринимать никаких действий. Мы с Робертом тоже очень скоро к вам присоединимся. Тебе все понятно?
– Понятно! А что будет дальше?
– Это уже не твое дело. Я же сказал, что считаю Роберта невиновным, разве этого недостаточно?
Люсинда с благодарностью посмотрела на отца, и тот усмехнулся:
– А что касается Джеффри, то я как минимум не дам ему куда-либо уехать.
Такого Роберт не ожидал. Он наблюдал за генералом Барретом уже несколько лет и привык считать его грубым и крайне жестоким человеком. В последнем его убедило решение Баррета послать разведывательный отряд на верную гибель, чего генерал не мог не понимать. Кроме того, Роберт не сомневался в его упрямстве и эгоизме. И вот теперь он должен был признать, что подобное мнение, мягко говоря, не соответствовало действительности. Карроуэй проглядел в этом человеке одну важную черту – стремление к справедливости и готовность исправить допущенные прежде ошибки. Да, похоже, Роберт слишком строго и несправедливо судил об отце своей избранницы.
Люсинда тем временем надела свою самую кокетливую шляпку и подошла к двери, но на самом пороге обернулась.
– Мы воспользуемся экипажем Элен и сразу же начнем поиски Ньюкома! – крикнула она отцу и скрылась за дверью.
…К Хорсгардзу генерал Баррет и Роберт подъехали верхом. Генерал попросил своего спутника подождать у входа, а сам вошел внутрь. Роберт с облегчением вздохнул – около своего верного Толли он чувствовал себя в большей безопасности: мало ли что еще могло произойти… В любом случае он успеет вскочить в седло, а догнать Толли не сможет ни одна лошадь в Лондоне. Впрочем, зачем эти беспокойные мысли – все ведь идет прекрасно. Сейчас генерал уладит дело в штабе, после чего они вместе решат, как поступить с Джеффри!
Глава 25
Я бы умер, чтобы только сделать ее счастливой!
Виктор Франкенштейн
(М. Шелли «Франкенштейн»)
– Роберт добровольно поехал в Хорсгардз? – с тревогой спросил Тристан.
Люсинда только что вбежала в гостиную и еще не успела перевести дыхание.
– Он поехал вместе с моим отцом, – сказала она, отдышавшись. – Отец пообещал, что они пробудут там недолго и затем присоединятся к нам. А пока просил выяснить, где сейчас находится Джеффри Ньюком. Я предлагаю разбиться по парам, чтобы в случае его обнаружения один из пары мог срочно сообщить нам об этом, а другой – продолжить наблюдение…
– Прекрасная мысль! – Тристан утвердительно кивнул. – Итак, разбиваемся на пары: Уиклифф и я, Эндрю и Шоу, Сент и…
– Не забудьте про меня, – напомнила Люсинда. – Я знаю кое-какие места, где он частенько появляется.
– Хорошо: тогда третья пара – Люсинда и Сент.
– Я тоже пойду! – обиженно воскликнул Эдвард.
– Ладно, пойдешь. Но с кем?
– Разрешите мне поучаствовать в поисках, – обратился к Тристану дворецкий Доукинс.
– Согласен. Пойдете с Эдвардом.
– Нам надо поторопиться, – заметил Уиклифф. – Как только Джеффри доберется до дома, он тут же обнаружит пропажу бумаг и через час-другой будет уже в Бристоле, а там рукой подать до ближайшей пристани! Корабли отплывают на континент несколько раз в день: как бы нам его не упустить!
– Думаю, что он не собирается так быстро покидать Англию, – возразила Люсинда. – Джеффри явно уверен, что смог переложить подозрение в предательстве на Роберта. Если же он убежит, то тем самым изобличит себя! Кроме того, не сомневаюсь, что Джеффри вынашивает планы еще больше навредить Роберту, представив его перед властями предателем, которого необходимо казнить!
– Возможно, все обстоит именно так, – кивнул Тристан. – Но все же нам надо поспешить. Сперва мы должны определить, куда направится каждая пара, а затем верхом подняться по главной улице до пригорка. Там мы спешимся, после чего каждая пара пешком двинется по своему маршруту в сторону дома Джеффри. Таким образом мы незаметно окружим этот дом так, что никто не сможет войти и выйти из него незамеченным.
Распределить зоны было делом двух минут, после чего все бросились к конюшням. Перед тем как отправиться в путь, Тристан еще раз очень серьезно предупредил всех:
– Имейте в виду: нам надо соблюдать максимальную осторожность – Ньюком без колебаний пристрелит каждого из нас, если поймет, что мы намерены помешать ему скрыться. Да и генерал Баррет просил только выяснить его местонахождение, не более того.
– Скрыться! – ухмыльнулась Люсинда. – Так мы ему и позволили! Она слезла с лошади и сделала знак Сенту, который, согласно диспозиции, должен был идти в паре с ней.
– Но я тоже не хочу сидеть сложа руки, – взмолилась Джорджиана. – Поэтому я присоединяюсь к Сенту с Люсиндой! Тристан, ты не можешь мне в этом отказать!
– Еще как могу! Посмотри на свой живот!
– Но, Тристан! – Джорджиана слегка покраснела.
– Ладно уж! – сдался тот. – Но ты пойдешь не с ними, а с Эвелин, которую будешь держать под руку.
Поняв, что большего ей все равно не добиться, Джорджиана кивнула.
Люсинда вдруг, словно что-то вспомнив, обратилась к остальным:
– Я видела, что Ньюком выехал от Баррета на сером жеребце, так что нам надо обращать внимание на лошадей, привязанных вдоль улицы и особенно в переулках вблизи его дома. По ним можно определить местонахождение хозяина.
Все дружно закивали и стали расходиться по ранее определенным маршрутам. На улице остались Люсинда с Сентом и Эвелин, которую Джорджиана крепко держала под руку.
Люсинда посмотрела вдоль улицы и вдруг увидела человека в очень знакомой серой куртке, входящего в одну из лавок.
– Смотрите, вот он! – воскликнула она.
Все трое тут же нырнули в соседнюю аллею, откуда было видно лавку.
– Ты уверена? – нервно спросила Джорджиана.
– О да!
Эвелин тоже утвердительно кивнула:
– В этом нет никаких сомнений! Надо срочно предупредить остальных. Конечно, Джорджиана бежать не сможет, поэтому вы двое будете ждать здесь и наблюдать за лавкой, а я быстро расскажу все Доукинсу и тут же вернусь!
Стараясь успокоиться, Люсинда глубоко вздохнула. То, что она здесь не одна, ее не слишком радовало. Джорджиане осталось несколько недель до родов, и неминуемое нервное потрясение, связанное с наблюдением за лавкой и возможным появлением в дверях Джеффри Ньюкома, могло сильно навредить ей.
– Почему бы вам с Джорджи не подождать здесь? А я тем временем пойду вслед за Ньюкомом, когда он появится, и буду следить за ним, – предложила она Эвелин.
– Давай пойдем вместе, – не согласилась та.
– Может быть, нам имеет смысл прогуляться вчетвером? – раздался из-за соседнего куста насмешливый голос Джеффри.
Каким-то образом он все же сумел выйти из лавки незамеченным и теперь не без ехидства рассматривал смешавшихся от неожиданности женщин.
«О нет, нет!» – Люсинда испугалась не за себя, а за Джорджиану.
– Джеффри, – сказала она спокойным голосом, – Джорджиане очень плохо. Надеюсь, вы окажете нам помощь, несмотря на то негодование, которое я вызвала у вас своим присутствием…
Джеффри подошел ближе и утвердительно кивнул:
– Конечно, я вам помогу! Но где, скажите, ваша подруга леди Сент-Обин?
– Она побежала за Тристаном. Тристан приехал в экипаже, и нам было бы гораздо проще отвезти на нем домой нашу бедную Джорджи.
– Неплохая мысль. Но почему бы нам не пойти вон в то кафе? Вы могли бы посидеть и отдохнуть там, пока не подоспеет Тристан.
Люсинде не понравился тон, каким это было сказано, но она подумала, что на улице слишком много народу, чтобы Джеффри осмелился на какую-нибудь мерзость. Вряд ли он ей поверил, но уж раз притворился, будто бы попался на ее удочку, то, конечно, будет пытаться срочно выдумать ответную ложь. Это займет какое-то время, а выигрыш во времени был сейчас для них самым главным. Конечно, еще все зависело от того, как разворачиваются события в Хорсгардзе…
Внезапно Люсинда с ужасом представила, как Роберта заковывают в кандалы и тащат в темную подвальную камеру, но тут же успокоила себя. Судя по виду Баррета, генерал поверил ему. Правда, ее отец все же не был главным в штабе…
«Пусть у Роберта будет все в порядке!» – сказала себе Люсинда, при этом ни на миг не отрывая глаз от Джеффри.
Тем временем лорд Ньюком привел Люсинду и Джорджиану в кафе, усадил за столик, а сам сел между ними. Для окружающих они выглядели, по замыслу Ньюкома, как влюбленная пара и сопровождающая весьма солидная дама.
Когда Джеффри придвинул свой стул поближе к стулу Люсинды, она с трудом удержалась, чтобы не отодвинуться от него – такое поведение пахло бы скандалом и, несомненно, вызвало бы нездоровый интерес у сидевших за соседними столиками посетителей кафе.
Неожиданно что-то твердое больно уперлось Люсинде в бок, а когда она посмотрела вниз, то увидела рукоятку пистолета, торчавшую из кармана Джеффри.
– Сидите спокойно, Люси! – процедил сквозь зубы Ньюком. – Для всех здесь мы близкие друзья.
– Что все это значит? – прошептала Люсинда, заметив, как широко раскрылись глаза Джорджианы.
– Это значит, что я хотел бы увидеть, кто придет сюда, чтобы вас от меня избавить. Мужчина ведь обязан охранять доверившихся ему слабых женщин, не так ли?
– С помощью пистолета?
Не вынимая из кармана руки, державшей пистолет, Ньюком жестом другой руки подозвал официанта:
– Принесите нам три чашки чая и несколько бисквитов!
– Сию минуту, сэр!
Люсинда бросила на Джеффри презрительный взгляд:
– Послушайте, это становится смешным! Только вчера мы обсуждали вопросы, связанные с нашей возможной свадьбой. Так что произошло за эти несколько часов?
– Серьезно говорил о нашей возможной свадьбе только я, а вы просто забавлялись. Забавы продолжались и чуть позже в Таттерсоллзе: пока мы осматривали лошадей и говорили на разные темы, мой дом был ограблен, и вам это отлично известно!
– Неужели? Я ничего не слышала! Боже мой, вы, надеюсь, заявили обо всем властям и в полицию?
– Разумеется! Слава Богу, мои слуги смогли дать очень подробное описание одного из участников ограбления. – Джеффри повернулся и торжествующе посмотрел на Джорджиану: – Должен с сожалением сообщить, что им оказался ваш шурин. Роберт, совершенно очевидно, полностью потерял рассудок, и я надеюсь только на то, что его хотя бы смогут без скандала доставить в суд для допроса. В противном случае стражам порядка останется только одно: пристрелить его, как бешеную собаку!
Весь страх Люсинды мгновенно улетучился. Ей безумно захотелось здесь и сейчас ударить этого человека прямо в его самодовольное лицо, размазав по нему ту самую загадочную улыбку, за которой, как оказалось, скрывались всего лишь мерзость и предательство.
– Если вы посмеете тронуть его хоть пальцем, – угрожающе проговорила она неожиданно низким голосом, – то не доживете даже до тюрьмы!
– Дорогая моя, – ухмыльнулся Ньюком, – такие люди, как я, в тюрьмах не сидят, напротив, принц-регент благодарит нас за честное и самоотверженное выполнение нашего долга перед страной. Мы заслуженно получаем повышения по службе, честным трудом создаем себе состояния…
В этот момент раздался топот копыт и из-за угла вылетел, уверенно сидя в седле, генерал Баррет в сопровождении Тристана и Брэдшоу.
«Но где же Роберт? – молнией пронеслось в голове Люсинды. – С ним что-то случилось?»
– Кажется, я не вижу обещанного экипажа для леди Джорджианы… – ухмыльнулся Джеффри. – Неужели ей снова придется идти пешком – и это в ее-то положении!
Однако никто не улыбнулся в ответ на его шутку.
Генерал остановил коня, легко спрыгнул на землю и подошел к столу, за которым сидели Джеффри и его пленницы.
– Капитан! – скомандовал Баррет, презрительно глядя на Ньюкома. – Освободите стол и убирайтесь вон из кафе!
– Генерал Баррет! – без тени смущения ответил Джеффри, выгнув дугой бровь. – Объясните, ради Бога, что случилось, но прежде постарайтесь успокоиться. Мы тут немного поболтали с вашей дочерью, причем, уверяю вас, все было в пределах приличий!
Люсинда не отрываясь смотрела на отца, стараясь взглядом подсказать ему, что Джеффри вооружен, в то время как Тристан не сводил глаз со своей супруги, лицо которой сделалось белее снега.
Баррет громко откашлялся.
– А ну, Ньюком, сбавь тон! Ложь тебе больше не поможет. Лучше поедем к нам и там спокойно поговорим.
– Я и здесь себя неплохо чувствую, генерал! А где ваш взбалмошный братец, Тристан? Он что-то скверное говорил обо мне, не так ли?
– По твоей милости он сейчас сидит под арестом в Хорсгардзе. Кто-то обвинил его в том, что он будто бы вломился в твой дом. Неплохо бы тебе поехать вместе со мной в штаб и опровергнуть весь этот вздор!
– Но он действительно вломился в мой дом! Не сомневаюсь, что Роберт сделал это в попытке подбросить документы, украденные им в Хорсгардзе для передачи французам, и обвинить в краже вашего покорного слугу.
– Кто украл документы, в этом мы еще разберемся, а пока, Джеффри, сдай оружие! – потребовал генерал.
В это время Ньюком выхватил из кармана пистолет и приставил его дуло к боку Люсинды.
– По крайней мере отпустите Джорджиану! – в отчаянии прошептала она.
– Зачем? Мне очень нравится сидеть между двумя красивыми женщинами! – Джеффри злобно усмехнулся.
– Сейчас же уберите эту гадость! – крикнула Джорджиана. – Имейте в виду: если вы причините нам какой-либо вред, то умрете раньше, чем вам объявят смертный приговор!
– Жаль, что вы утратили свою обычную вежливость, миссис Джорджиана! – продолжал издеваться Ньюком. – А ведь сегодняшний день так хорошо начинался!
– И остаток его станет еще лучше! – прогремел над их головами знакомый голос.
Люсинда вздрогнула и, подняв голову, увидела, что Роберт приставил дуло своего пистолета к затылку Джеффри. Однако пистолет Ньюкома все еще упирался ей в бок.
– Эй, потише, иначе я убью ее! – выкрикнул негодяй.
В ответ прозвучал спокойный, полный холодной ярости голос Роберта:
– Либо ты пойдешь в тюрьму, либо я сам пристрелю тебя на месте. Выбирай!
Неожиданно Люсинда почувствовала, что ей больше ничто не угрожает. Ньюком медленно опустил оружие и Люсинда тут же схватила Джорджиану за локоть:
– Идем отсюда, скорее!
Они дружно поднялись и, повернувшись, сделали несколько шагов к выходу.
В тот же момент Тристан одним прыжком оказался за их спинами и закрыл их от прогремевшего выстрела.
Баррет схватил Люсинду за плечо:
– Дорогая, ты не ранена?
Однако Люсинде некогда было думать о себе. Она обернулась и посмотрела сначала на Роберта, потом на Джеффри. Оба оставались в тех же позах, что и несколько секунд назад, только рука Ньюкома, в которой он держал оружие, была приподнята, а из ствола еще струился дым.
