Текст книги "Незнакомец в твоих глазах (СИ)"

Автор книги: Сюзанна Бек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Через минуту после этого Сара снова попыталась встать. Голова, казалось, взорвется, и девушка оперлась рукой о стену. Другая рука придерживала влажное полотенце на лбу. Шатаясь, блондинка смогла сделать всего три шага, как комната начала вращаться.

– Черт, черт, черт, – прошипела она. Нетвердой походкой Сара вернулась к кровати, села с резким выдохом, усилившим боль. Нравится это или нет, но она тут застряла.

Дверь скрипнула. Одного взгляда Зене хватило, чтобы понять: упрямая девчонка пыталась уйти, и оценить последствия этой попытки: – Когда ты встала, у тебя было головокружение?

Сара подпрыгнула от неожиданности и простонала: – О, Иисус! Я чувствую себя, как наутро после Новогодней вечеринки.

Девушка пыталась контролировать каждое движение, но все вокруг качалось и плыло. Звуки были неестественно низкими. Она отчетливо слышала звон ледяных кубиков, которые Зена положила на ткань.

– Вот, – голос раздался справа от Сары, и блондинка с трудом сфокусировала взгляд на воительнице. Та присела на корточки и протягивала пакет со льдом.

Звук, подозрительно напоминающий мышиный писк, послышался из уст девушки, и она отпрянула.

– Сара, – терпеливо продолжила Зена. – Я объясню тебе все, что захочешь узнать. Но тебе нельзя прыгать с такой раной на голове. Ты только сделаешь хуже.

Блондинка снова прислонилась к стене и положила лед на голову, закрыв глаза от боли. После долгой паузы она открыла глаза, и изучающе посмотрела на женщину, сидящую напротив. «Ну, если я собираюсь задержаться в этой комнате, то могла бы получить некоторые ответы» .

– Ну что ж, – удалось ей вымолвить, – объясни. Расскажи мне, почему у тебя не было кровотечения.

– Я бессмертная, – донесся сдержанный ответ.

– Ты – что?? – лед сошел с места, но был быстро возвращен, когда ускорился пульс. Темноволосая женщина вздохнула.

– Успокойся, и я смогу тебе помочь, – сказала Зена, глядя в сузившиеся глаза Сары. – Если бы я собиралась причинить тебе вред, думаешь, ты смогла бы меня остановить? Кроме того, – продолжила она с небольшим намеком на улыбку, – ты должна мне.

– Я должна тебе?!

– Да. Ты должна мне, – холодно повторила Зена. – Я решила, какую плату хочу за эту работу.

– И что это может быть?

– Я хочу, чтобы ты выслушала меня. Ты можешь мне не верить, но ты должна выслушать. Если ты все еще хочешь уйти после всего, что я сделала, я вызову такси. Справедливо?

– Как я узнаю, что ты говоришь мне правду?

– Никак, – просто ответила Зена. – Просто поверь мне. Хотя уверена: после того, как я расскажу свою историю, ты решишь, что у меня поехала крыша. Даю слово, что все – абсолютная правда. От тебя будет зависеть, поверишь мне или нет.

Сара смотрела на женщину какое-то время, взвешивая варианты: – Хорошо. Я буду слушать. Но, предупреждаю тебя, рассказ должен быть убедительным.

– Ну, я не бард, однако сделаю все, что в моих силах.

Зена расположилась поудобнее, глубоко вздохнула и начала: – Вещи, которые я рассказывала тебе о своей жизни тем вечером, правда. От первого до последнего слова. Единственное, я не сказала, что они произошли три тысячи лет назад.

Забыв про головную боль, Сара отбросила лед и собралась подняться с постели: – Так, все, достаточно! Вызови мне такси, Зена, я ухожу.

– Подожди, – приказала воительница, подняв руку. – Ты сказала, что выслушаешь!

– Если ты думаешь, что я собираюсь тратить свое время на эту чушь, то ошибаешься! Сочини что-нибудь другое.

– Сара, я не буду заставлять тебя остаться, хотя имею полное право. Но все же думала, что ты достаточно храбрая, и не станешь убегать от того, что тебе не понятно.

Это задело девушку больнее, чем удар по голове, и она остановилась. Ворча, подняла лед, опять приложила его к голове и в очередной раз прислонилась спиной к стене: – Хорошо. Я буду слушать. Если не могу ничего изменить, то говори быстрее, чтобы я смогла уйти отсюда.

Зена кивнула и закинула ногу на ногу: – Как я уже говорила, те события произошли примерно три тысячи лет назад. После того, как на мою деревню напали, и мой брат Люцеус был убит, я пришла в ярость. Я сформировала армию из людей Амфиполиса, и мы обратились к соседним деревням, предлагая за плату научить их создавать оборону и защищать себя. Те, кто принял мое предложение, отдали должное и были защищены моими воинами. Отказавшиеся… ну, они так просто не отделались. У меня была цель – создать безопасную зону вокруг Амфиполиса для защиты мамы и брата. Все шло хорошо, но, в конце концов, от сухопутных сражений мне стало немного скучно, поэтому я похитила корабль и отправилась по морям.

Зена замолчала и отпила чай из кружки. Покачивая ею, она продолжила: – Там я встретила двух людей, которые приложили руку к тому, кем я стала. И хотя ответственность за мои действия лежит только на мне, каждый из них добавил масла в огонь. Один предал и усилил мой гнев ненавистью, а другой научил меня быть самой лучшей в этой новой профессии.

– И что это за профессия? – спросила помимо воли заинтригованная Сара. Горькая улыбка появилась на губах у воина.

– Убийца! – в комнате воцарилась тишина, Зена уставилась на чаинки, а перед глазами проносились воспоминания: – Предавший меня был молодым римским аристократом, за выкуп которого я думала получить кругленькую сумму, и верила, что он обеспечит мне господство в Греческих морях. Я соблазняла его телом, а он – словами о завоеваниях и судьбе, – в появившейся улыбке была больше печали, чем горечи. Это была улыбка девушки, чьи мечты были безжалостно разбиты.

– Как его звали?

– Цезарь.

– Цезарь? Юлий Цезарь?

– Забавно, что именно так он и представился, когда мы впервые встретились. Юлий Цезарь, да.

– И ты пытаешься мне сказать, что ты была… подругой Цезаря? – тон Сары легко передал ее язвительное неверие в историю.

Зена решила его проигнорировать: – Я думала так, вначале. Но была молодой, глупой и с легкостью поверила его красивым словам.

– Что случилось?

– Он распял меня.

– Распял?? Как Иисуса Христа в Страстную Пятницу? – Сара, хоть и не верила рассказу, невольно посмотрела за руки Зены, держащие кружку.

Воин заметила этот взгляд и любезно продемонстрировала ладони: – Отверстий нет.

– Да, все понятно. Ты же «бессмертная»! Нет крови, нет отверстий.

– Тогда я была распята по-другому.

– Что ты имеешь в виду? – спросила девушка.

– Они привязали меня к кресту веревками. Я все еще помню этот запах, как врезается в кожу грязный канат и оставляет раны на запястьях и лодыжках, – взгляд был где-то далеко. – Цезарь сжалился надо мной и приказал одному из людей сломать мне ноги. Эту боль я не забыла до сих пор, – голос снова замер, потерянный в воспоминаниях.

– Что произошло потом? – приглушенно спросила Сара. «Подожди секунду. Ты действительно начинаешь верить в этот бред? Пожа-а-а-алуйста, Сара! Прибереги деньги: Бруклинский мост рядом».

(от пер.: Бруклинский мост в Нью-Йорке соединяет два дорогих района Бруклин и Манхеттен – мировой бизнес-центр) .

Воительница вернулась в настоящее.

– Я была спасена. Подругой. Она отнесла меня к целителю, который восстановил ноги. Когда Цезарь услышал о «побеге», он послал за нами солдат, – синие глаза потемнели от болезненных картин прошлого: – Моя подруга бросилась защищать меня, в нее попала стрела из арбалета. Она умерла на моих руках.

– Габриэль? – в установившейся тишине имя было произнесено шепотом.

– Нет, ее звали М’Лила. Египетская рабыня из Западной Галлии, скрывавшаяся на моем корабле. Она обладала удивительными воинскими умениями, и, в обмен на свою жизнь, научила им меня. Она умерла, защищая меня.

– А что случилось дальше?

Темнота в глазах Зены сменилась чернотой, на полных губах расцвела дикая улыбка. Сара ощутила острый холодок.

– Я убила их всех.

– Боже мой!

– И не прекращала долгое время. За десять лет земля окрасилась в красный цвет от крови моих врагов.

– Кто был твоими врагами?

– Любой, стоявший на моем пути, – усмехнулась воин.

Сара поежилась от взгляда, наполненного смертью, и вжалась в стену: – Зена, ты пугаешь меня!

– Я? Просто та Зена, которая испугала тебя, такая же часть меня, как и «герой», которому ты поклонялась последние несколько дней. Великая Королева Воинов. Проклятая, и смертными, и богами.

Сара судорожно сглотнула, прочищая пересохшее горло: – Королева Воинов?

– Мое прозвище в те дни. Я его носила с гордостью. Моим именем пугали непослушных маленьких детей.

– Кто… кто дал его тебе?

Дикая маска разбилась от невинного вопроса, чернота снова сменилась синевой: – Лао Ма. Мой учитель, мой друг, моя… – одинокая слеза незаметно скатилась по щеке.

– Ты ее тоже убила?

– Нет, я сделала хуже. Я разочаровала ее, – на лице Зены появилась улыбка полная презрения к самой себе: – Я отбросила все, чему она меня учила, все, что она видела во мне… – невеселый смех прервал повествование. – Она думала, что сможет приручить зверя, но ошиблась.

– Ты вернулась к убийствам?

– О, да! Я убивала, убивала и убивала. Невинных крестьян, целые армии воинов. Неважно кого! Главными были злость, съедающая изнутри, и похоть, заполнявшая меня, – Зена взглянула на свои беспощадные бледные руки. – Потом в один из дней кое-что произошло.

– Что?

Зена повернулась к блондинке. От улыбки воительницы у Сары перехватило дух: – Я встретила Геркулеса.

– Геркулеса? – Сара насмешливо фыркнула носом. – О, Зена, извини, но… Геркулес?! Внебрачный сын Зевса, герой воскресных мультфильмов?

– Да, – спокойно, хотя и несколько раздраженно ответила Зена, – Геркулес.

– Хорошо, я должна сказать, что ты сильно монополизировала рынок манией величия, Зена. Сначала подруга Цезаря, потом – Геркулеса. Становится все лучше и лучше.

– Мы поначалу не были друзьями. Я допустила ошибку, пытаясь соблазнить его друга Иолая, надеясь поссорить их. Я хотела, чтобы Иолай умыл руки в крови Геркулеса. Это позволило бы устранить последнее препятствие к тому, что как мне тогда казалось, было моей судьбой.

– И что это было?

– Управлять миром.

Забыв о боли, Сара откинула голову назад и взвыла от смеха, слезы потекли по щекам.

Зена полностью облокотилась на стул, ожидая, когда утихнет истерика. Она привыкла к такой реакции, когда была вынуждена раскрывать истину тем, кто не был в состоянии понять. Факты ее биографии находились за гранью понимания. Не было никого, кто бы поверил. Но, несмотря на это, рассказ не переставал быть менее достоверным.

Громкий хохот сменился редким хихиканьем, Сара схватилась за больной живот и простонала: – Думаю, твоя история вредит моему здоровью, Зена!

– Если ты так просишь меня остановиться и вызвать тебе такси, то ответ – нет. Это важная часть моего рассказа и я хочу, чтобы ты дослушала полностью.

Сара выпрямилась и покачала пальцем перед воином: – Продолжай, заканчивай свой фантастический триллер недели. Я вся во внимании!

– Ну, раз ты не могла прочесть моего имени в учебниках истории, очевидно, что я не смогла убить Геркулеса. Когда мы встретились в следующий раз, я пошла против него один на один. Он победил. К тому времени я уже достаточно накомандовалась своей армией, и какая-то часть меня даже хотела погибнуть от его руки. Геркулес отказался: он увидел то же, что Лао Ма и М’Лила, то, чего я не могла разглядеть в себе сама.

– И что это было?

– Способность к добру. Во мне так укоренилась темнота, что я забыла о возможности быть другой. Геркулес помог мне найти этот путь. Я любила его за это и всегда буду любить.

Сара изучающе смотрела на профиль Зены, она хотела заглянуть ей в глаза. Вещи, о которых говорила темноволосая женщина, были просто невероятными. Но Сара сама видела дырки от пуль и отсутствие крови. «Может ли она действительно говорить правду?»

Зена снова взглянула на свои руки, изучая каждую линию, каждую прожилку, потирая ладони и видя на них засохшую кровь, несмотря на то, что много раз пыталась ее смыть.

– Геркулес предложил мне остаться с ним. Но я должна была справиться сама, – синие глаза закрылись от болезненных воспоминаний. – Это оказалось тяжелее, чем я представляла. Все хотели растерзать меня, когда я осталась без армии. Невинные жители, жестокие воители… это не имело значения. Все они хотели урвать кусочек могущества Зены. Ее имя было проклятым, – снова зазвучал хриплый смех над самой собой. – Они не смогли победить. Я была Королевой Воинов, но они старались! О, да, они старались… – последние слова были произнесены шепотом.

– И что случилось? – осторожно спросила Сара, обращаясь к охваченной болью женщине. Девушка еще не полностью поверила диковинной сказке, но целиком погрузилась в переживания Зены.

– Я просто… сдалась. Думаю… нет, знаю: я хотела смерти. Нужно было столько исправить, так много, что не хватило бы всей жизни. Перед собой я видела только дни, наполненные бесконечным ужасом от зла, совершенного мной на земле. Все, что я смогла сделать, это пойти домой, туда, где все началось. Вернуться не воином, а побежденной и сломленной женщиной, которой я стала. Увидеть в последний раз мамины глаза, почувствовать вину и боль, которые я причинила ей. Попросить прощения.

– Ты сделала?

– Я начала. Нашла место рядом с маленькой деревней, сняла кожаные доспехи, закопала их вместе с шакрамом и мечом. Я была готова столкнуться лицом к лицу с последствиями деяний своего внутреннего дьявола. И тогда…

В комнате воцарилось тишина. Пульсация в голове Сары стала сильнее, затем слегка притихла. Блондинка подалась вперед: – А потом?

– Я кое-кого встретила, – воин моргнула, ее глаза неожиданно защипало. Она умолкла, усилиями подавляя эмоции, которые волнами накатывали на нее.

Сара поглядела на Зену. Черты лица женщины излучали силу, гордость и боль.

– Ты не хочешь говорить?

Бледно-голубые глаза обратились к собеседнице, а на лице Зены блуждала улыбка, печальней которой Сара никогда не видела.

– Все нормально, расскажу. Мне это действительно нужно, – воительница перевела дыхание. – Я пряталась в кустах и наблюдала, как работорговцы согнали толпу испуганных крестьян. Это была не моя битва, я же сдалась, – улыбка снова вернулась, осветила комнату и ослепила зеленые глаза, вперившиеся в женщину. – И вот тогда одна девушка преподала мне урок смелости.

– Что она сделала?

– Она встала перед бандитами, не вооруженная ничем, кроме ума и храбрости, и предложила себя взамен остальных.

Сара фыркнула: – По-моему, не похоже на смелость. Работорговцы и так владели ими, правильно? Почему бы они отпустили всех и взяли только ее?

Ослепительная улыбка сменилась яростной, затем опять потеплела: – Это не важно! Главное то, что она не сдалась. Даже когда не было шансов, она пыталась бороться. И я поняла, насколько была неправа. В конце концов, у меня появился пример, как попытаться начать жить. Этот прекрасный подвиг я не смогла оставить без награды.

– Так что же случилось? Ты убила плохих парней и спасла деревню?

Уголок рта приподнялся в усмешке: – Похоже на то.

Сара вернула улыбку, забыв о боли в голове: – Наверное, это здорово, когда все жители деревни благодарят тебя за спасение!

Зена отрицательно мотнула головой: – Они не благодарили меня. Отец девушки попросил меня уехать.

– Но… я не понимаю! Ты спасла их дочь, ведь так?

Воин пожала плечами: – Неважно, что я сделала или кого спасла, я оставалась Зеной. Убийцей.

– Как это ужасно! Не удивительно, что ты хотела сдаться.

– Но я не сдалась, – печально улыбаясь, ответила Зена: – Она дала мне надежду продолжать бороться.

В глазах темноволосой воительницы Сара смогла разглядеть смелую крестьянскую девушку, самоотверженную, хотя и безрассудную в своих поступках, подарившую цель в жизни сломленному духу. – Это была Габриэль, да? – прошептала она, как будто боялась громким звуком рассеять видение.

Лицо воительницы озарилось внутренним светом.

– Да, – подтвердила она. – Это была Габриэль!

Произнесенное имя было наполнено такой любовью, преданностью и кипящей страстью, что Сара испытала мириады противоречивых ощущений, слыша его. Одним чувством, которое можно было определить однозначно, оказалась ревность. «Великолепно. Ты ревнуешь к призраку. Между прочим, трехтысячелетнему. Или ты забыла об этом?» Слезы хлынули из глаз от осознания того, что никто не произносил ее имя с подобной любовью. «Габриэль, я не знаю, кто ты, но, наверное, очень особенный человек, раз завоевала сердце этой чудесной женщины и держишь его так долго! Я надеюсь, где бы ты ни была, ты чувствуешь это. Я знаю, что чувствуешь» .

Зена продолжила: – Поначалу, я не хотела, чтобы она шла по пятам. Но она выследила меня. И, фактически, спасла мою жизнь, – синие глаза наткнулись на сочувствующий взгляд Сары. – Она спасла мою душу! – воин вздохнула: – Она стала частью меня.

– Похоже, Габриэль особенный человек.

– Она была мне дороже всего на свете. Она придала смысл моей жизни, подарила радость и любовь. Возможно, я не заслуживала этого, но она дала их все равно. Мне… Разрушителю Наций, – слезы беспрепятственно потекли по безупречным чертам.

– Ты ее очень любила.

– Больше, чем кого-либо.

– Расскажи мне немного о ней?

Улыбка Зены осветила глаза.

– Ну, ты уже знаешь, на кого она похожа, – ответила женщина, ткнув пальцем в направлении Сары. – Габриэль была самым теплым, общительным, преданным человеком из тех, кого я знаю. Странствующий бард, которому ужасно не везло с мужчинами, – заметив удивленный взгляд Сары, Зена едва сдержала усмешку: – Каждый мужчина, который ей нравился, был смертельно болен. Поначалу это казалось даже немного забавным. До тех пор, пока не умер ее муж.

– Муж? Но я думала…

– Ты правильно думала. Прошло много времени, прежде чем мы признались в своих чувствах друг к другу. Пердикас – простой крестьянин – был ее женихом. Но когда Габриэль бросила его и ушла со мной, он стал воином и сражался за Трою. – Зена осознано утаила часть информации, не желая вызвать еще один приступ смеха, от упоминания, что ввязалась в войну по просьбе Елены.

– Это так романтично, – мечтательно произнесла Сара.

– Казалось бы, да. Но одна из вещей, которые нужно уметь солдату, это научиться убивать без всяких угрызений совести. Пердикас не смог. Поэтому он сложил меч, пошел искать Габриэль и когда нашел, попросил выйти за него замуж.

– И она сказала «да».

– Не сразу. Но когда он снова бросил свой меч посреди битвы, в которой мы сражались плечом к плечу, он сказал Габриэль, что собирается идти домой с ней или без нее. Тогда она и приняла его предложение. Они поженились на следующий день. А еще через день он был убит.

– О, нет!

– Мой враг поставила себе целью убивать всех, кто мне дорог. Она пыталась убить Габриэль, но я помешала. Поэтому она направила свою злость на Пердикаса, ударила его кинжалом прямо в сердце. Он умер до того, как упал на землю.

– Как ужасно!

– Да. Из-за этого Габриэль чуть не потеряла свою кровную невинность.

– Кровную невинность? Что это?

– Сейчас все по-другому. Но тогда царила анархия. Было редкостью при нашей жизни не убить кого-нибудь. И в этом смысле Габриэль была чиста, что делало ее особенной. Она была верна своим идеалам.

– В этом смысле? И однажды она убила кого-то?

– Да, но не тогда. Я хочу рассказать о другом.

Сара понимающе кивнула, расслабленно привалившись к стене, недомогания были на время забыты: – Что еще?

– Ну, она была Королевой Амазонок.

– Королевой Амазонок? Но ты говорила, что она была крестьянкой.

– Так и есть. Просто однажды она попыталась спасти жизнь принцессе амазонок, которая перед смертью оставила ей все свое имущество. В том числе и свое место среди амазонок. Некоторое время спустя правящая Королева была убита. Так маска Королевы Амазонок досталась Габриэль.

– Вау! Как ты к этому отнеслась?

– Я ничего тогда не чувствовала, потому что в то время как раз была мертва.

– Мертва?!?! Но я думала… Ты же сказала… Но… э-э-э-э-э…

Зена хмыкнула, что было уже удивительно: – Терпение. Мы подходим к этой части истории.

Сара так тихо буркнула себе под нос какое-то слово, что даже чуткие уши Зены не смогли разобрать: – Думаю, это значит, что ты хочешь продолжения.

– Будь добра.

– Габриэль и я защищали нескольких горожан от приверженцев злого религиозного культа, когда я угодила в ловушку: огромное бревно припечатало меня к дереву. Я успела попросить Габриэль, чтобы она отвезла меня к Никлиосу, целителю на горе Нестос. Это он спас меня после распятия. Я вспомнила о прошлом до того, как была ранена, и эта мысль укрепилась в голове после удара. Я снова переживала те события, с первой встречи Цезаря до того момента, как я отомстила римским легионерам за убийство М’Лилы. А Габриэль пришлось пройти много испытаний, пока она волокла меня к Никлиосу. По снегу, с ножевой раной… но она держалась ради того, чтобы спасти меня. А я… в своем больном сознании я поняла, что должна была умереть на этой горе еще десять лет назад. Что все, содеянное мной, должно быть стерто. Поэтому я просто… сдалась и позволила себе умереть без борьбы.

– Ну, если бы я оказалась автором этого повествования, то написала бы «Конец».

– Верно.

– Но ты здесь, разговариваешь со мной, значит, что-то должно было случиться!

– Ты когда-нибудь слышала об амброзии?

– Ну, поскольку ты явно говоришь не про отвратительный фруктовый зефир тети Элен на Пасху, я предположу, что речь идет о пище богов. Правильно?

– Точно. Мертвые могут слышать мысли живых, и Габриэль очень убедительно попросила меня вернуться. Амброзия стала обратным билетом из Тартара.

– Что такое Тартар?

– Древнегреческое подобие ада.

– Э-э-э… так там действительно есть ад, да?

– Для меня был. И я несу эту кару за преступления, которые совершила. Вероятно, до сих пор.

– Как ты можешь так говорить? Все добро, которое ты сделала…

– Хорошее не изменит плохое, Сара. Мои добрые дела, тогда и сейчас, не вернут жизнь невинным людям, которых я убила, – Зена замолчала, размышляя о прошлом и будущем. Она поставила кружку с давно остывшим чаем обратно на стол и продолжила: – В общем, с помощью наших друзей Габриэль смогла достать для меня амброзию.

– Значит, ты в какой-то степени бог???

– Нет. Амброзия не превращает людей в богов. Я была мертва, вспомни. Но это вернуло меня к жизни. До последнего момента мы не понимали, что она, возможно, никогда не закончится.

Последние слова Зена произнесла с болью и опустошенностью, что для Сары все встало на свои места. Так или иначе, несмотря на фантастическую историю, она чувствовала, что ее защитница говорит правду. Осознание этого вызвало и трепет и печаль. По своей природе Сара была очень сострадающим человеком и могла бы в этом посоперничать даже с Габриэль. Мысли о сильной, независимой женщине, блуждающей по свету, но такой потерянной и одинокой, уходящей дальше и дальше от того, что она хотела, вызвали поток слез. Не стремясь причинить Зене боль, но желая знать все до конца, Сара задала последний вопрос: – Что случилось с Габриэль?

– Она умерла, – коротко прозвучал ответ. Темноволосая голова склонилась, а длинные пальцы сжались так, что костяшки побелели.

Сара почувствовала, как ее сердце откликнулось на эти невысказанные страдания. Девушка положила пакет со льдом на кровать и осторожно встала. Пульсирующая боль в голове затихла и превратилась в обычную. Блондинка приблизилась и бережно приобняла высокую женщину, прислонившись к поникшему плечу. Она слегка удивилась, когда Зена без сопротивления приняла ее порыв: – Извини.

– Не твоя вина.

– Нет, но мне все еще жаль, – настойчиво прошептала Сара, приподняв подбородок. – Мне больно, что это тебя так ранит, и больно, что я так сильно напоминаю тебе о ней.

Зена обхватила рукой блондинку, и удерживала ее некоторое время.

– Это не твоя вина, – ответила она мягко. – И воспоминания о ней – это никогда не плохо. Только… – голос предательски дрогнул, и женщина глубоко вздохнула: – Просто иногда это очень тяжело.

Сара немного отстранилась, чтобы посмотреть в измученные глаза. Она почувствовала, как Зена напряглась, чтобы разорвать объятие и снова спрятаться за маской сдержанности. Девушка ответила так, как смогла.

Поцелуй был успокаивающим, сострадательным и понимающим. Но быстро перерос во что-то большее. Словно встретились две души и объединились после долгой разлуки. Зена отпрянула, взяла лицо девушки в руки, и заглянула в зеленые глаза. Душу, которая смотрела на нее оттуда, воин знала как свое собственное имя. Не было никакой ошибки в том, что взгляд выражал бесконечную любовь и преданность: – Габриэль?

– Зена?

– Габриэль?!

Резкий стук в дверь прервал установившуюся связь. Когда Зена снова посмотрела в глаза напротив, то увидела растерянную и ошеломленную Сару.

Снова послышался стук, и Зена качнула головой, концентрируя внимание. Она ласково отодвинула девушку: – Кто там?

– Хозяйка, синьора! – из коридора донесся женский голос с сильным акцентом: – Я пришла сменить простыни и полотенца.

Слегка наклонившись и удерживая Сару за спиной, Зена посмотрела в глазок. Снаружи стояла испанка со скучающим выражением лица и тележкой, заполненной сложенным бельем.

– No moleste. Придите позже.

(от пер.: No moleste (исп.)– не беспокойтесь).

– Si, синьора, я подойду позже, – женщина тяжело вздохнула, схватилась за тележку и толкнула ее вперед по цементной дорожке. Воин услышала, как раздался стук в соседнюю с ними дверь. Глянув в окно, она заметила, что уже светло. «Проклятье. Я проговорила всю ночь» .

– Зена?

Тихий голос за спиной напомнил воительнице, что она еще удерживает Сару рукой, и отпустила девушку, повернувшись лицом: – Да?

– Что произошло?

На мгновение Зена замолчала, размышляя о возможных последствиях этого вопроса. – Не уверена, – ответила она окончательно.

– Также и я. Это было так странно! В один момент я чувствую, что целую тебя, а потом… Я не знаю, – немного покраснев, блондинка подняла голову, чтобы столкнуться с пронзительным взглядом Зены: – Не знаю точно, что случилось, но… мне понравилось. – Она смущенно улыбнулась и уставилась в пол, покрытый ковром.

Зена положила одну руку Саре на плечо, а другой приподняла подбородок, заставляя встретиться глазами: – Так же, как и мне.

– Правда? – В голосе Сары звучали и трепет, и шок.

– Да-а, правда.

– Зена?

– М-м-м?

– Знаешь, я тебе верю.

Зена приподняла бровь, и Сара снова покраснела: – Нет, я не о поцелуе. – Бровь приподнялась выше, а покраснение стало ярче. – Ну да, в это я тоже верю. О, черт, я имею в виду, что верю рассказу… о твоей жизни.

От этих слов Зена испытала огромное облегчение: – Что убедило тебя?

– Ну, я почти верила тебе под конец, а когда мы поцеловались… Я не знаю… эта «сила» просочилась сквозь меня, заполнила всю. И я вдруг поняла: каждое слово, которое ты говорила, правда, – Сара покачала головой. – Знаю, что в этом мало смысла, но не знаю, как лучше объяснить.

В ответ воительница нежно улыбнулась: – Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь, Сара. И как бы мне ни нравилось проводить время, пытаясь объяснить происшедшее и твои ощущения, тут не самое безопасное место для этого.

– Дай угадаю! Наш следующий тур пройдет по дорогим гостиницам Филадельфии, правильно?

– Боюсь, что так.

***

Раннее утреннее солнце просочилось сквозь плотно закрытые шторы и тоненькими лучиками упало на точильный камень, который Зена держала в руках. Воин забыла о своем занятии и смотрела на подругу, которая свернулась в маленький клубочек в самом углу королевских размеров кровати. «Ты где-то там, Габриэль, ведь так? Похоже, что ты пытаешься мне что-то сказать через Сару, но я не знаю, что. Позволь мне увидеть тебя еще раз, любимая, пожалуйста! Только раз…»

Размышления были прерваны звонком телефона, который она схватила до того, как закончилась первая трель звонка. Воительница с улыбкой покосилась на Сару, которая что-то пробормотала и зарылась золотой головой под большую подушку. – Да?

– Это, Джаррод, bluu jicho. Я слышал, что случилось. Извини.

– Не нужно. Я ожидала чего-то подобного. Мы знаем тех, кто это устроил?

– Думаю, всех. Те двое, которые сидели в засаде, бандиты Потадони. Видимо, они несколько дней прочесывали кварталы и наткнулись на вас совершенно случайно.

– А те, кто схватил Сару?

– Люди Магази.

Воин фыркнула, вспоминая спящую подругу: – Я так и думала. Оказалось, эта группировка лучше разговаривает, чем идиоты Калладоси.

– Ага. Ну, Магази звонил Боссу вчера вечером. Теперь он будет один. Будь осторожна! Он похож на chatu, когда действует в одиночку.

(chatu (суах.) – удав, питон) .

– А я – nguchiro. Это делает нас равными.

(nguchiro (суах.) – мангуст) .

– Не-а, у тебя есть границы.

– Льстец!

– Я говорю только правду, – голос собеседника попытался звучать расстроено, но это ему не удалось. Зачем тон стал более серьезным: – Я еду, чтобы остаться с вами, пока все не закончится, Зена.

– Не нужно…

– Я знаю, что нет. Но еду в любом случае. Ты оценишь дополнительную пару глаз, особенно после того, что я слышал сегодня утром.

– И что это было?

– Кажется, у жены судьи Макалви случился сердечный приступ прошлой ночью. Он отставлен от дела. Судья Симпсон вступил на его должность. Процесс перенесен на послезавтра. Утром мне позвонил прокурор, он хочет встретиться сегодня с Сарой, чтобы взять показания. Похоже, он намеревается поставить ее перед судом.

– Хорошо, мы займемся этим. Во сколько он хочет встретиться?

– В три. У него в офисе.

– Не пойдет. Это все равно, что просто отдать ее в руки Калладоси! Нет! Скажи мистеру Окружному прокурору: если он хочет встретиться с моим клиентом, то будет поступать так, как скажу я.

– Ты опять хочешь устроить встречу в каком-нибудь ресторане?

– Нет. Если Магази удастся нас найти, его не будет волновать судьба посторонних посетителей. Устраивать побоище нельзя. Мы встретимся с прокурором в каком-нибудь частном месте, чтобы не подставить честных людей на линию огня.

– Я знаю такое место! Позвоню, когда все устрою.

– Спасибо, Джаррод.

– Все, что угодно для тебя, божественная bluu jicho.

– Перестань говорить глупости! Ладно, увидимся.

– Сара. Сара, пора вставать.

– Еще пять минут.

– Это ты уже говорила десять минут назад, и за десять минут до того. Проснись и пой!

В ответ раздалось нечленораздельное бормотание.

– Хорошо. Ты сама напросилась, – покрывало было быстро сдернуто, а длинные пальцы защекотали самые чувствительные места над ребрами Сары.

Взвизгнув, девушка подскочила, вонзив убийственный взгляд в мучительницу: – Это не честно!

Синие глаза невинно расширились, а насмешливая улыбочка играла на лице.

– Использовать знания об анатомии Габриэль на мне – это… не… честно!

– Нет, но работает.

Сара заправила локон за ухо и нахмурилась: – Что случилось такого важного, раз ты вырвала меня из чудесного сна?