Текст книги "Стальной Региос. Том 2. Сайлент ток (ЛП)"

Автор книги: Сюсукэ Амаги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Ничего подобного, – отрезала Фелли, быстро отведя взгляд. – Я лишь говорю, что она будто пытается что-то придумать, и это подозрительно.

Они шли бок о бок, но теперь Фелли немного ускорила шаг и оказалась впереди. Вдоль спины развевались серебристые волосы. Проходившие мимо парни невольно остановились, уставившись на неё. Лейфон прибавил шаг и, миновав стоявших с зачарованным видом парней, нагнал Фелли.

– А ведь и правда странно.

Даже если надо изменить методику тренировок, незачем отменять сегодняшнюю. Такое ощущение, что она занята чем-то ещё. Так казалось Лейфону. Хотя чем именно, понять он не мог. Взять, например, поведение Нины в центральном механизме прошлой ночью. Неужели она была холодна и молчалива лишь из-за проигранного боя взводов? Быть может, она думала о чём-то ещё.

– Всё-таки не понимаю.

– Ты до сих пор об этом думаешь?

Он вдруг понял, что смотрит на сердитое лицо Фелли.

– Иди, пожалуйста, помедленнее.

– О, прости.

Кажется, он машинально ускорился.

Когда Лейфон только познакомился с Фелли, она была ко всему безразлична и похожа на куклу, а у Фелли нынешней всегда было какое-нибудь выражение на лице.

– Такие размышления ответа тебе не дадут. Надо просто повнимательнее присмотреться.

– Ты права, – кивнул Лейфон.

– Ты бы лучше… – пробормотала она.

– Что?

– Ничего…

Она пошевелила губами, потом помолчала.

– У брата… к тебе дело.

– У президента? – нахмурился Лейфон.

Кариан, знавший о прошлом Лейфона, заставил того поступить на военный факультет, так что Лейфон был не в восторге.

– Он не сказал, о чём пойдёт речь – сказал только, что это важно, – сообщила Фелли, также не очень довольная.

Она тоже была вынуждена перевестись на военный факультет, и была на брата в обиде.

– Так мне к нему в кабинет сейчас?

Лейфон не понимал, почему она не сказала на тренировке.

– Нет, – покачала головой Фелли. – Разговор секретный… поэтому идём ко мне.

– А?

– Надо купить продуктов на ужин, составь мне компанию.

Почему к ней? Не успел Лейфон задать вопрос, как она ускорила шаг. Он молча пошёл следом.

Теперь Лейфон нёс в обеих руках магазинные пакеты, спрашивал себя, на сколько же дней вперёд она закупила еды, и смотрел на идущую впереди Фелли. Она тоже шла нагруженная овощами и зеленью.

Они прошли место, где обычно расставались, и Лейфон, чувствуя себя неуютно, продолжил следовать за Фелли. Вскоре они пришли к её общежитию.

– Большое.

Его следовало бы назвать не общежитием, а настоящим многоквартирным домом. На первом этаже был большой застекленный вестибюль, а на второй этаж вела спиральная лестница, рядом с которой стоял диван. Открывая узорчатую дверь, Лейфон чётко ощутил разницу между богатством и бедностью. А он-то, наивный, радовался, когда двухместную комнату в своё распоряжение получил.

В конце широкого коридора располагалась гостиная. Оттуда двери вели в другие комнаты.

– Неси всё сюда.

Прямо из гостиной был выход в кухню, которая оказалась размером примерно с комнату Лейфона, и тот уже не знал, много это или мало.

– Я приготовлю ужин, подожди пока там.

Лейфон положил пакеты и послушно вышел. В гостиной он сел на диван и стал осматривать комнату. Диван, стол, полки с журналами, – больше ничего особо глаз не цепляло. Небольшие картины висели, казалось, лишь для того, чтобы стены не были совсем уж голыми, и комната выглядела сухо и безвкусно.

В гостиной было ещё две двери. Одна, скорее всего, вела в комнату Фелли. А вторая?

Понятно – она живёт с президентом. В этом, если подумать, ничего странного нет. Брата с сестрой, живущих в одном доме, вполне можно понять. Для Лейфона, сперва удивившегося, что разговор будет проходить дома у Фелли, теперь всё прояснилось.

Однако зачем такая секретность? Теперь беспокоил уже сам предмет разговора. Президент… Кариан каким-то образом раздобыл информацию о прошлом Лейфона, но они не были настолько близки, чтобы делиться секретами. Так или иначе, встречаться с Карианом не хотелось.

Впрочем… когда поговорят, тогда и станет ясно – а сейчас незачем забивать голову. Лейфон решил последовать услышанному по дороге сюда совету Фелли и прекратил размышления.

Делать было нечего, и он стал прислушиваться к доносящимся с кухни звукам. Шорох вынимаемых продуктов сменился рубящими звуками…

Тук… ту-к… тук…

Звуки…

Т-тук… тук…

Ту… тук… ту…

– Эй! – позвал Лейфон, обеспокоенный нерегулярностью звуков, и пошёл на кухню. – Сэмпай… ты что готовишь…

– Не… отвлекай, пожалуйста.

Фелли с сосредоточенным лицом сжимала в руке нож и сражалась с картошкой. Она кончиками трясущихся пальцев удерживала картошку на разделочной доске и медленно резала её пополам. Миска с порезанным картофелем стояла рядом. Причина столь неритмичных звуков стала ясна.

– Сэмпай…

– Что?

Фелли, не глядя на Лейфона, продолжала резать картошку, становясь всё мрачнее.

– Ты когда-нибудь готовила?

– Готовила… Конечно, готовила.

– Понятно, – улыбнувшись, кивнул Лейфон.

– А что?

Положив разрезанную картошку в миску, Фелли, наконец, повернулась к нему – на лбу у неё выступали капли пота.

Лейфон снова улыбнулся, стараясь не засмеяться.

– Ч-что такое?

Он уже не мог сдерживаться. Но в её серьёзное лицо смеяться было нельзя.

– Да так. Кое-что. Одну вещь хочу сказать, просто небольшой совет.

– Я и спрашиваю, что?

– Мне кажется, проще сперва почистить, а резать уже потом.

Глаза Фелли округлились.

Он не хотел уязвить её самолюбие, хотел лишь немного помочь с советом, чтобы приготовленное было съедобным, и нет, он вовсе не собирался пользоваться чужой кухней для демонстрации кулинарных навыков…

– Мм… Вкусно, – искренне похвалил Кариан, попробовав курицу с картофелем в томатном соусе.

– О… Спасибо, – вяло ответил Лейфон, глядя на сидящую рядом Фелли.

Фелли жевала с недовольным видом.

– Что?

– Нет… ничего.

– Вкусно…

– Спасибо.

Кончилось тем, что ужин приготовил Лейфон. Картошки в миске было слишком много, и он сделал ещё одно блюдо, с грибами и куриным филе в сметанном соусе. Продуктов было закуплено много, так что он легко нашёл, чем дополнить картофель.

После настал черёд булочек.

Так получился ужин на троих.

– Да-да, я-то думал, что придётся нам всем идти в ближайший ресторан… – сказал очень довольный Кариан. – Сказать по правде, давненько не ел домашней еды. Тебе спасибо.

– А-ха-ха-ха… Но вам пришлось довольствоваться мужской стряпнёй.

– Умение готовить само по себе достойно уважения. Любишь готовить?

– Да нет… просто в приюте готовили все.

– Ха-ха, понятно.

Лейфон не знал родителей. Директор приюта взял его ещё маленьким. Директор был военным, и именно он обнаружил талант Лейфона.

– Завидую твоим кулинарным навыкам. Приехав сюда, хотел научиться готовить, да руки не дошли. Лентяй я, наверное.

Лейфон не знал, верить сказанному или нет, но сама мысль, что эта парочка не владеет столь нужным в жизни навыком, не укладывалась у него в голове.

– Так о чём вы хотели поговорить?

– Ох, оставим на потом – давайте наслаждаться ужином.

– О…

Лейфон хотел закончить дело и уйти. Сидевшая рядом Фелли была мрачна и не говорила ни слова. Ела в полном молчании. Кариан тоже заметил, что она не в духе, но ничего не предпринимал.

Как бы то ни было, надо скорее покончить с ужином, решил Лейфон и сосредоточился на еде.

После ужина Фелли вымыла посуду – Лейфону на правах гостя участвовать не дали – и принесла в гостиную чай. Чай, судя по приятному запаху, заваривался из высококачественных листьев.

– Итак, я хочу, чтобы ты кое на что взглянул… – приступил к делу Кариан сразу после еды. Насладиться чаем не вышло.

Он вытащил снимок из папки.

– Нападение на Целни научило меня выделять большую сумму из бюджета на оборону города.

– По-моему, хорошая мысль.

Осознать это раньше, видимо, мешал тот факт, что Целни уже давно не встречался с гряземонстрами. Город был мирным. В городе жили только студенты, и даже сознание города в виде электронного духа не задумывалось о возможном наличии гряземонстров в округе. Город студентов и для студентов. Звучит неплохо, но, с другой стороны, город полон неопытных молодых людей.

– Благодарю. С тех пор я посылал беспилотники, и получил этот снимок…

Изображение было ужасного качества. Всё смазано, деталей не различить.

Причина была в загрязнённом воздухе. Загрязнители создавали помехи радиосвязи на дальней дистанции. На больших расстояниях хорошо работал лишь психокинез, но и он не позволял установить связь между городами. Но этот снимок был сделан без всякого психокинеза.

– Видно плохо, но здесь заснята гора примерно в пятистах килумелах по курсу Целни.

Кариан очертил пальцем силуэт горы, и лишь тогда Лейфон её увидел.

– Меня беспокоит вот этот участок, – объяснил президент, обводя пальцем участок горы. – Что скажешь?

Задав вопрос, Кариан замолчал. Видимо, давал Лейфону время изучить снимок. Лейфон тоже не стал ничего спрашивать и долго смотрел на изображение, пытаясь подтвердить свою догадку.

Наконец он положил снимок на стол и потёр уставшие глаза. Фелли встала сбоку и тоже заглянула, стараясь не мешать.

– Ну что?

– Боюсь, ваши опасения не напрасны.

– Хм…

Услышав ответ, Кариан с задумчивым видом откинулся на диване.

– Что это? – спросила Фелли после долгого разглядывания.

– Гряземонстр.

Удивлённый взгляд Фелли сменился сердитым, которым она стала сверлить брата.

– Ты опять собираешься его использовать?

– Если хотим жить, надежда только на него, – спокойно ответил Кариан.

– Тогда зачем нам вообще военный факультет?!

– Сама недавно видела, Фелли… чего стоит военный факультет.

– Но ведь…

– Я бы и сам хотел, чтобы он занимался лишь военным турниром, но ситуация чрезвычайная, и другого выхода просто нет, – сказал Кариан и ткнул пальцем в гряземонстра на снимке. – Что скажешь?

– Самец, наверное. Учитывая размер относительно горы, гряземонстр в первой или второй стадии.

Гряземонстры от рождения не делятся на самцов и самок. Выйдя из матки, личинки сразу же линяют, становятся самцами, учатся усваивать загрязнители, продолжая при этом поиски и другой пищи… Людей. Проходят первая и вторая стадия линьки, и с каждой стадией самец становится сильнее. С приближением периода размножения самец линяет ещё раз и превращается в самку, в животе которой лежат яйца, зарывается под землю и впадает в спячку до тех пор, пока яйца не вылупятся.

– Мой родной город давно не встречал гряземонстров. Так что я, к сожалению, не могу оценить его силу – что скажешь ты?

– Гряземонстр в первой или второй стадии не так страшен. Если не подпустить к городу, конечно.

– Хм…

– Почти все гряземонстры вступают в период размножения с третьей по пятую стадию. Самое страшное – старые особи, которые перестали размножаться. Со временем они становятся сильнее.

– Случалось ли одолеть? Старых особей?

– Да, втроём. И я не знал, останусь ли жив.

Лейфон, показавший, на что способен в бою с личинками, опасался, что не справится со старым гряземонстром. У собеседников Лейфона от этой новости перехватило дыхание, а сам он спокойно смотрел на них, ничем не выдавая эмоций.

После ужина Лейфона покинул общежитие Лоссов.

– Ненавидишь его? – спросила Фелли.

– Ты уже спрашивала, – с грустной улыбкой ответил Лейфон, остановившись посреди лестницы.

– Я не шучу.

– Знаю.

– Почти никто не знает, что ты был Обладателем Небесного Клинка в Грендане. Брат вряд ли станет предавать огласке твоё прошлое. Ты ведь можешь его просто не слушать?

Почти никто не знал, что напавших гряземонстров уничтожил Лейфон. Знали лишь Кариан, командующий Ванс и семнадцатый взвод. О гренданских Обладателях Небесного Клинка… знали немногие за пределами Грендана, но даже сейчас в Грендане шли яростные бои за Небесный Клинок – люди сражались с гряземонстрами и друг с другом за право называться одним из двенадцати сильнейших, называться Обладателем.

– Да так просто всем и не объяснишь.

Он запятнал своё имя, и королева Грендана лишила его звания Обладателя Небесного Клинка. Если все узнают о его титуле, узнают и о его постыдном прошлом. Поэтому рассказывать нельзя.

– Почему ты не скажешь «нет»? Разве не хочешь бросить Военное Искусство?

– Хочу, но сейчас бросить не получится…

– Ну почему…

– Но ведь здесь гряземонстры, там турнир, и они не исчезнут, если просто закрыть глаза – разве не так? – ответил он, удивляясь спокойствию в собственном голосе.

– Дурак ты.

– Ух, жестоко!

– Дурак, – тихо повторила Фелли, и оставалось лишь пожать плечами.

Глава 2. Если могу

Кэй – энергия, текущая внутри каждого человека. Кровь бежит по сосудам, сигналы бегут по нервной системе, спинномозговая жидкость бежит по позвоночнику… Это сложная сеть. Среди множества образующих её потоков есть один, имя которому – кэй. В некотором смысле её можно считать избыточной энергией жизнедеятельности. Кэй может укрепить тело, а может быть преобразована в выброс разрушительной энергии. Явилась ли эта способность результатом эволюции, обеспечивающей человечеству выживание в загрязнённом мире? Или же свидетельствовала о том, что загрязнители понемногу проникают в человеческое тело… Люди называли эту силу даром свыше, почитали её. Её превратили в боевое искусство, но среди городов планеты оно распространилось не сразу, и многие успели пасть жертвами гряземонстров.

Его уши уловили шум выдыхаемого воздуха. Послушавшись инстинктов, Лейфон отступил в менее открытую для атаки позицию.

И тут же увидел перед собой подошву ботинка.

– Ух…

Лейфон присел, ушёл от прямого удара ногой – поток воздуха потрепал его чёлку – и положил руку на грудь противника. Почувствовал, как занесённая над ним нога с силой опускается. Удар направлен на его спину. Мгновенно выбросив вверх левую руку, он перехватил ногу, а своей ногой выбил опорную ногу противника.

– Ай…

Взвились рыжие волосы, и противник упал спиной на мат. В зале раздались восхищённые возгласы.

– Не ушиблась?

Лейфон протянул противнику руку.

– Эх… Я уж думала, вот-вот достану.

– Угу, почти достала.

– Это радует. Ты ведь ускорился в последний момент? Из-за этого я и проиграла.

Наруки пригладила волосы и вдруг лукаво улыбнулась.

– Кстати, Лейфон… Ты что же, забыл, что я девушка?

– А?

Лейфон вдруг понял, что в бою схватил Наруки за грудь.

– У меня, конечно, не очень большие, но не замечать их вообще, знаешь ли, как-то…

– О, нет… Я вовсе не поэтому! Я же машинально… – бросился объяснять Лейфон сверлящей его сердитым взглядом Наруки.

Жаль, кстати, что ощущение приятной мягкости в руке совершенно не осталось в памяти и нет, нет, нет, о чём он думает…

– Шучу, – улыбнулась вдруг Наруки. – Всё я понимаю.

– Ж-жестоко…

– Ну, всё же… ты потрогал грудь девушки, а за такое положена расплата. Таков мужской этикет.

– Правда?

– Да. Мы ведь не хотим, чтобы любой мог нас облапать… – сказала она, оглядывая спортзал.

Лейфон проследил за её взглядом. На военном факультете шло занятие по рукопашному бою. Повсюду сокурсники Лейфона пропускали удары руками и ногами, падали на маты. В зале стоял грохот. Роль противников играли третьекурсники. Первокурсникам с ними справиться, конечно же, очень сложно – победивших первокурсников видно не было.

Лейфон был не просто первокурсником, а бойцом взвода, и, поскольку никто не хотел становиться с ним в пару, оказался в паре с Наруки.

– У твоего командира какие-то проблемы?

Они смотрели на Нину. Она вела бой с двумя первокурсниками одновременно. Они решительно атаковали, Нина спокойно всё отбивала.

– А заметно?

– Заметно. Она, как бы сказать, будто мыслями где-то ещё.

– Верно, – признал Лейфон.

– Ты что-то знаешь?

– Мы недавно бой проиграли.

– А… Поражение её, наверное, сильно потрясло.

Почти все командиры взводов были с четвёртого курса и выше, но Нина была третьекурсницей. За блестящие навыки ей дали разрешение создать взвод, но она хотела большего. Нина хотела собственными силами спасти Целни от того, что ей сейчас грозило. Иными словами, внести личный вклад в победу на следующем военном турнире. И поражение в последнем бою её, скорее всего, потрясло…

– Хм.

Так казалось на первый взгляд…

– Что? Я не права?

– Нет, может, конечно, всё так и есть…

Но он чувствовал, что дело не только в этом. Он не мог чётко объяснить, в чём именно – было лишь какое-то туманное предчувствие. Только предчувствие, но он не мог себя убедить, что дело всего-навсего в проигранном бою.

– Эй, вы, не отлынивать.

– О, простите, – машинально извинился он и понял, что перед ним третьекурсники.

Трое. Сзади них толпились первокурсники. Они с любопытством глазели на Лейфона. А третьекурсники…

– Вы что-то хотели?

– Это случайно не супермен семнадцатого взвода? – спросил один из них, проигнорировав вопрос Наруки и с вызовом глядя на Лейфона.

Тот грустно вздохнул – такое поведение ему было знакомо.

– На меня хотите? Втроём?

– Угу…

Они держались враждебно, с вызовом… и со скрытой завистью. К такому недружелюбному отношению Лейфон был привычен. В Грендане оно преследовало мальчишку с момента получения Небесного Клинка. Высокомерие старшего к младшему… и зависть к ребёнку, который оказался способнее тебя.

– Хорошо, я не против.

– Лейтон… – встревожено позвала Наруки, и тут же сообразила, что употребление здесь подобного прозвища может дать пищу для всяких слухов. – А как же ты без меча?

– А меч не нужен, – хихикнул кто-то из троих. – У нас занятия по рукопашному бою, никаких мечей.

– Ну ты и наглец.

– Ничего подобного. Мы же на занятии – вот и занимаемся.

– А по-моему, наглец.

Чувствовалось, что напускной вежливости студента надолго не хватит. Лейфон видел, как разница между словами и их значением превращается в пропасть. Поэтому и ответил с безразличием, словно робот. Он не думал, что слова могут что-то исправить. Оставалось лишь принять вызов. Впрочем, надежды на то, что принятый вызов может что-то исправить, тоже мало.

– Не наглец. Просто говорю как есть.

Перепалка продолжалась.

– Хорошо.

Недружелюбие сменилось яростью, зеваки затаили дыхание. Они пристально следили, как двое третьекурсников обходят Лейфона слева и справа, окружая его. Тот не становился в стойку – лишь сделал шаг назад, чтобы держать всех троих в поле зрения.

– Ну, тогда… – пробормотал стоявший перед Лейфоном противник – тот, который всё и затеял – и двое с боков бросились к Лейфону. – Поехали.

Они использовали внутреннюю кэй для усиления и ускорения. Их силуэты ещё стояли на месте, а сами они уже сблизились с Лейфоном и наносили удары рукой и ногой.

Удар кулака был похож на выстрел, удар ноги рассёк воздух словно коса, – но Лейфона они не настигли. Они рассекли пустоту… От Лейфона тоже остался лишь силуэт.

Издав удивлённый возглас, трое стали оглядываться в поисках Лейфона.

А Лейфон был в воздухе. Он развернулся в полёте, оттолкнулся ногами от стальной потолочной балки и на огромной скорости понёсся вниз. Он приземлился прямо за спиной стоявшего в центре студента, о чём сообщил громкий хлопок мата.

– Чт…

Удивлённый студент оказался нос к носу с врагом. Приземлившийся на колено Лейфон поднялся. Во время этого же движения его кулак нашёл грудь противника. Тот начал со стоном падать, и Лейфон, не обращая больше на него внимания, повернулся к двоим другим, которые стояли спиной к Лейфону. Они повернулись на шум и увидели падающего товарища.

Лейфон так и не встал в стойку. Он спокойно продолжал стоять, не глядя на поверженного противника и стараясь держать двух других в поле зрения одновременно.

Шлепок известил о том, что поверженный третьекурсник достиг пола. В то же мгновение Лейфон исчез. Точнее, так оно выглядело. На деле противники просто не могли уследить за его движениями. В тишине, нарушаемой лишь свистом рассекаемого воздуха, он быстро приблизился к каждому из противников и нанёс такой же удар кулаком в грудь. Оба упали, негромко охнув.

Со стороны первокурсников раздались радостные возгласы. Лейфон выдохнул, взгляд его смягчился.

* * *

– Я не в восторге от случившегося.

– А?

На обед Мэйшэн снова приготовила ему бэнто. Благодарный Лейфон поглощал приготовленное и слушал монолог Мифи, как вдруг заговорила Наруки.

После обеда занятий не было, и они вчетвером ушли подальше от школы, в ресторан, открытый старшекурсниками с факультета общих наук. Терраса ресторана выходила на пресноводное озеро, которое находилось здесь для целей сельского хозяйства. Они заказали самые дешёвые напитки, поставили на стол корзину и достали оттуда сэндвичи Мэйшэн.

Вид на озеро, как оказалось, создавал очень неплохую обеденную атмосферу. По ту сторону озера виднелось поле с фруктовыми деревьями, а также другие поля сельскохозяйственного факультета. Высоких зданий не было. Деревья, казалось, врастали прямо в небо.

– На физподготовке, с третьекурсниками.

– Аа…

– Да? А что не так?

Шустрая Мифи узнала о произошедшем на занятии прежде, чем Лейфон и Наруки успели ей сообщить. Она как раз пересказывала всё Мэйшэн, когда в разговор вступила Наруки.

– Они же просто завидовали.

– Верно. Я не говорю, что надо было им проиграть. Но по-моему, следовало дать им возможность сохранить лицо.

Посетителей было мало, и можно было не опасаться кому-либо помешать. Голос Наруки разносился по ресторану.

– М? Как, например?

– Драться по одному, а не с троими одновременно.

– Вот… как?

Но разве он фактически не дрался с каждым по очереди?

– Ой, ну они же могли и не согласиться, – возразила Мифи. – Против бойца взвода-то?

– Могли и не согласиться, – кивнула Наруки. – Но лучше бы драться втроём против одного предложили они. А так Лейтон выглядит задирой.

– О…

Возможно, она права.

– Тебе, Лейтон, может и всё равно, что о тебе говорят, – сказала Наруки и посмотрела на Мэйшэн. – Но окружающим это может причинить беспокойство.

– М-мне… не причинит, – протестующе замахала руками Мэйшэн.

– Да, простите. Не подумал.

– Звучало, наверное, как отповедь, но мне просто не нравится, когда плохо говорят о моих друзьях.

– Да, спасибо, – поблагодарил Лейфон кивком.

– Да бросьте. Лейтон ничего плохого не сделал, зачем же переживать?

– Да… Лейтон, не переживай.

– Спасибо… – поблагодарил Лейфон, и Мэйшэн, покраснев, спрятала лицо.

Но правильность его поведения действительно была под вопросом. Как и сказала Наруки, Лейфону было безразлично, сколько у него врагов – настолько, что он даже перестал об этом задумываться. Просто хотел поскорее закончить бой. И не придавал значения последствиям. Таким он видел своё поведение.

Почему именно таким? Ответ очевиден. Потому что конца видно не было. Прежде чем стать Обладателем Небесного Клинка, он провёл бесчисленное количество боёв с теми, кто завидовал его таланту. Ему бросали вызов. Их оскорблял сам его возраст.

И Лейфон по глупости относился всерьёз к каждому, так как никогда не знал другого пути – того, на который указала Наруки. Хотя, немного повзрослев, он почувствовал, что неплохо бы иногда сдерживаться, что так можно бы избежать некоторых неприятностей… Но с детства привык решать проблемы кулаками. И теперь реагировал так, как подсказывал инстинкт.

Прежде он не задумывался о своём поведении. Как относились к нему окружающие, Лейфон не знал, а в приюте все были счастливы, что товарищ стал сильным. Лейфону этого хватало. Но выходит, что…

– Кстати… – сменила тему Мифи, прерывая его размышления. – Для чего мы пришли? Ну, то есть, я-то всегда хотела сюда заглянуть…

Прийти предложила Наруки. Ресторан пользовался большой популярностью среди девушек… Под этим предлогом она уговорила Мифи прийти, и Лейфон стал прислушиваться к разговору. Ему казалось немного странным, что позвала их именно Наруки. Обычно подобный энтузиазм проявляла Мифи.

– Ну, видишь ли… – стала объяснять Наруки, приглаживая растрёпанные порывом ветра рыжие волосы. – У меня просьба к Лейтону.

– И ты его сюда заманила? – уточнила Мифи, и Наруки смутилась.

– Ну да. Сюда, конечно, приходить не обязательно было. Можно было бы и так поговорить, если Лейтон не против…

– Трудная… просьба?

– Иногда трудная, иногда спокойная. Можно устать, а можно не устать вовсе. Но время точно отнимет.

– Загадка прямо.

– Да уж, – вздохнула Наруки. – Не моё это.

– Накки, тебе что… по работе помощь нужна? – спросила Мэйшэн, и Наруки грустно усмехнулась.

– Да, верно.

Помогать Наруки означает помогать городской полиции.

– Моя помощь? – вмешался в разговор сам Лейфон.

– Я не пытаюсь выкрасть тебя из взвода. У меня и полномочий-то таких нет. Просто военный факультет предлагает своих людей в помощь городской полиции. Сама узнала только когда работать начала. И таких людей сейчас не хватает.

– И нужен я?

– Да… Мой начальник знает, что мы знакомы. Хочет, чтобы я тебя попросила. Всё-таки первокурсник во взводе очень привлекает внимание.

– Но у меня работа в отделении центрального механизма…

– Конечно, я всё понимаю. И не настаиваю. Должность временная, то есть вызвать могут когда угодно, а платят не очень. Понимаю, что у тебя и так не лучшие часы работы и учёбы, а тут ещё я со своей просьбой…

Лейфон смотрел на подбирающую слова Наруки и догадывался, что она чего-то недоговаривает. Он не понимал, в чём дело, но чувствовал, что его отказ поставит её в затруднительное положение. Может, он и ошибался. Но ему казалось, что если он не согласится сейчас на просьбу Наруки, то потом так ничего и не узнает.

– Хорошо, я согласен, – ответил Лейфон, и больше всех удивилась сама Наруки.

– Ты не против?

– Да, ты… нет, все вы очень добры ко мне, и если я могу что-то сделать, я сделаю.

– Стой… Хоть я сама тебя уговаривала, можешь подумать два-три дня. Время есть.

– Да всё нормально. Думаю, ни в отделении центрального механизма, ни во взводе проблем не будет, если они узнают, чем я буду заниматься.

– Об этом я сама позабочусь. Это ведь я тебя попросила.

– Угу. На этом и закроем тему.

Наруки не выглядела убеждённой, но Лейфон хлопнул в ладоши, прервав разговор.

* * *

Он не предполагал, что вызовут его в этот же вечер.

– Прости.

– Ничего, – улыбнулся Лейфон Наруки, стоявшей рядом с нерешительным видом.

Они стояли на крыше гостиницы на окраине жилого района и смотрели вниз, на улицу.

Начальником Наруки в городской полиции был пятикурсник с сельскохозяйственного факультета. Звали его Формед Гарен. Невысокий, но крепкого телосложения, он беспокойно рассматривал какую-то лабораторную жидкость.

– О, это ты… Прости за беспокойство. Будем знакомы.

У него был взгляд человека, с которым непросто сдружиться, но неприязни он не вызывал. Большой и грубой, как у кузнеца, рукой он осторожно и даже с некоторой нежностью поставил лабораторный стакан на стол.

– Перейду сразу к делу – нужна твоя сила.

– Хорошо.

Лейфон ничем не выдал своего удивления. Это, по-видимому, и было то, о чём Наруки недоговаривала.

– Я бы хотел объяснить подробно – ты вечером свободен?

– У меня работа в отделении центрального механизма, если как-то уладите – я в вашем распоряжении.

– Отлично, поговорю с ними. Постараюсь убедить, чтобы из оплаты не вычитали. И в любом случае ты получишь вознаграждение от городской полиции.

– Нет… ну что вы…

– Мы же всё-таки студенты. При такой жизни создаваемые трудности должны компенсироваться, – отрезал Формед, не давая Лейфону возразить. – А воровство плодов кропотливой студенческой работы нельзя оставлять безнаказанным.

Последние слова Формед произнёс с плохо скрываемой яростью.

И вот они вдвоём стояли на крыше под ночным небом, наблюдая за гостиницей.

– Выходит, на этом тоже деньги делают, – удивлённо пробормотал Лейфон, не прекращая наблюдения с крыши гостиницы.

Совсем рядом с гостиницей находилась хоробусная остановка для покидающих Целни. Большинство пассажиров составляли те, кто переезжал в другой город; на втором месте, как правило, остановившиеся в городе на время. Были ещё торговые караваны, передвигавшиеся от одного города к другому. Бывали, хоть и редко, настоящие бродяги. Все районы Целни были населены студентами, и свобода перемещения путешественников ограничивалась. Специально для них строились гостиницы.

– Нет ничего важнее информации, – сказала Наруки, поигрывая верёвкой. – Тебя разве не учили?

– Ну да. Я раньше всегда выяснял, какие будут распродажи.

– Нет, я немного про другое…

– Это важно. Без такой экономии многие дети не протягивали и года.

Потрясённая Наруки замолчала, а Лейфон стал вспоминать, что сообщил ему Формед.

Наблюдали они за одной из таких гостиниц. Две недели назад заселилась некая группа. В гостинице они записаны как караван. Караван зарегистрирован в Зелёном Городе Рулграйфе и принадлежит департаменту снабжения международной компании «Винеслейф». Этот караван Винеслейфа приехал в Целни и стал через факультет торговли продавать электронные газеты из других городов, повести и комиксы, а также модные журналы и кинопродукцию. Целни, со своей стороны, продавал свои газеты и развлекательную продукцию в электронном виде, а также выведенные сельскохозяйственным факультетом рассекреченные образцы семян. Караванная группа провела две недели в гостинице.

– Само по себе это не странно. Не приходит хоробус, они и сидят. Однако…

У хоробусов нет расписания. Все они свободно перемещаются между городами, график составить невозможно. Нужного хоробуса иногда приходится ждать месяц.

– Однако они сюда приехали не для торговли обычной информацией.

Неделю назад кто-то проник в лабораторию сельскохозяйственного факультета. Из банка данных факультета похитили информацию.

– Украден список генетических пар секретных новых продуктов. Кража материалов до их рассекречивания нарушает договорённость Союза Школьных Городов.

– Но где доказательства…

Инфо-чип крошечный. Самые маленькие вообще размером с ноготь. Такое можно спрятать где угодно, а у этого каравана, к тому же, большую часть товара тоже составляла информация. Дерево проще всего спрятать в лесу – если у них что-то и есть, городской полиции будет очень трудно это найти среди товара.

– Доказательства есть. Они вывели из строя систему наблюдения, но человеческих глаз им не обмануть.

Есть свидетели.

– Надо вернуть информацию и изъять все копии, поэтому вечером мы конфискуем у них всё, что имеет отношение к информационным системам.

У каждого города свои законы, и, хотя Союз Школьных Городов и предъявлял некие общие требования, на практике законы подкреплялись лишь полицейскими органами самих городов. В Целни нет тюрем для долгосрочного содержания. Совершивших преступление студентов можно либо временно отстранить от учёбы, либо исключить; приезжих высылают из города; и даже если преступники, как сейчас, имеют отношение к какой-либо организации, можно лишь сообщить о произошедшем организации и руководству города, в котором эта организация находится. И нет способа удостовериться, что в родном городе преступников ждёт наказание.