Текст книги "Йенгангер не дышит (СИ)"

Автор книги: Сворн Турайсеген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Кажется, мы у цели, – произнёс южанин, – осталось совсем чуть-чуть.

Стены казались хмурыми и угрюмыми, будто за ними жили не приветливые добрые люди, а страшные великаны, готовые в любой миг накинуться и разорвать неосторожных гостей.

Вульсе сидел передо мной и с интересом вертел головой, разглядывая неизвестную ему местность.

– Новый дом, мой господин? – тоненько спросил ниссе.

Я только вздохнул. Дом? Новый? Вряд ли.

– Скорее старый, Вульсе.

Ниссе быстро обернулся и внимательно посмотрел на меня. От взгляда теневых глаз стало немного не по себе – появилось ощущение, будто я лишаю его чего-то необходимого. Хотя, так оно и было. Каждому ниссе нужен дом. А что я могу ему дать?

– Сейчас рано что-то загадывать, посмотрим, как будет дальше.

Вульсе кивнул:

– Верно, мой господин. Будущее – зыбко, как отражение на воде, и беда тому, кто принимает его за истину.

Я покачал головой, чуть усмехнувшись. Маленький ниссе, а говорит мудрые вещи.

Шайрах не вмешивался в беседу, но при этом постоянно смотрел по сторонам, будто чего-то ждал.

– Рад вернуться на родину, Оларс? – наконец спросил он.

Ответить оказалось не так просто. Всё, что раньше вспоминалось с трепетом, таким, что сладко сжималось сердце в груди, теперь было серым и безрадостным. Не покидало ощущение, что я вдруг очутился в гостеприимном, но… чужом краю. Кроме пустоты ничего не было. И окутывал страх. Хоть тело и продолжало жить, душа медленно умирала. Разве может быть что-то страшнее этого?

Я пожал плечами, говорить не хотелось. Шайрах усмехнулся:

– А вот я уже истосковался. Дядюшка Яшрах обещал, что моё путешествие на север будет недолгим, но что-то оно затянулось.

– Яшрах умеет убеждать, – заметил я. – И доставлять хлопоты своим родственникам.

Ответом был довольный смех:

– Знаешь, я не жалуюсь. Как по мне – родственники и хлопоты – вещи неразделимые. Но уж лучше большая дружная семья, не дающая сидеть на месте, чем одиночество.

Внутри кольнуло. Захотелось дать хорошую оплеуху, чтобы думал, о чем говорит.

– Язык южан порой слаще мёда, а порой жалит больнее змеи, Шайрах, – медленно произнёс я, глядя на него в упор.

Он тут же замолчал, поняв, что ляпнул лишнее. Отвёл глаза в сторону, чтобы скрыть смущение.

– Прости, Оларс, я не хотел тебя обидеть. Извини. Слова иногда летят перед мыслями.

– Смотри, чтобы не перед делами.

Нет, плохого сказать о Шайрахе я не мог. К тому же племянник моего учителя. Тут, хочешь или нет, а заставят соответствовать.

С неба начал падать противный мелкий снег. Дорога резко вильнула в сторону.

– В Ванханен лучше заехать с окраин, – отстраненно сказал Шайрах. – Ни к чему нам лишнее внимание.

– Вдоль берега? – я нахмурился.

Шайрах кивнул:

– Нечего привлекать ненужные взгляды.

– Я могу накрыть его плащом.

Южанин бросил короткий взгляд на мигом сжавшегося Вульсе.

– Дело не в этом. Домовёнка можно спрятать быстро – никто и не догадается, но вот ты…

Я недоумённо посмотрел на него:

– А что я?

Шайрах нахмурился, даже прикусил нижнюю губу, словно подбирая слова. Только вот подобрать ничего удачного не получалось.

– Оларс.

Вроде только произнёс имя, но мне почему-то стало не по себе: то ли ветер задул сильнее, то ли мороз ударил крепче.

– Чем дальше мы отъезжаем от Къёргарских гор, тем меньше ты похож на живого человека.

***

Море – серое и неприветливое – накатывало на берег и тут же уходило назад, забирая мелкую гальку. Берега здесь все такие – сплошные камни. Есть, конечно, и песок, но это на востоке, там, где Ванханен встречается с Гардаррой.

Холод, соль, ветер. Подбитый мехом плащ не спасал, хотелось укутаться теплее и бежать со всех ног. Но негоже, возвратившись домой после долгой дороги, не почтить богов.

Нога соскользнула с покатого камня, я с трудом удержал равновесие. Нет, не богов, а бога. Одного – защитника и хранителя этого края – Гунфридра.

Вдалеке, угрюмо возвышаясь на скале, стоял деревянный храм. Хорошо, что жрецы сюда не ходят, не мешают простым людям изливать душу.

Стиснув зубы, я продолжал идти к храму. Дорогу занесло снегом, подниматься будет нелегко, но идти назад не стану.

Шайрах, забрав коней и Вульсе, отправился в город, перед этим детально рассказав, как добраться к дому Йортрен – уважаемой госпожи и колдуньи. Той, кто больше всех жаждет меня видеть.

На моё решение побыть в храме Гунфридра, Шайрах только пожал плечами, но не спорил. У них свои боги, у нас – свои.

Тропка круто поднималась вверх, но я слишком хорошо её знал, чтобы оступиться. Мальчишкой наведывался сюда каждую неделю. Очень уж уважал отец Морского Владыку. Да и бабка относилась к Гунфридру с особым почтением.

Старый деревянный храм не изменился. Может, правду говорят, что дерево это вечно, и позаботился Владыка о месте, куда приходят к нему люди?

Я вздохнул и остановился. Ещё несколько шагов – и назад дороги не будет. Может, я не прав, да только помощи просить больше не у кого.

Набравшись смелости, подошёл к двери и толкнул её вперёд. Послышался тихий скрип, изнутри пахнуло хвоей и немного – морской солью. В горле стал ком, а к глазам вдруг подступили слёзы. Детство, счастливая семья. Живая. Зажмурившись и помотав головой, я быстро ступил в храм, проклиная себя за слабость.

Здесь всё было так же, как и десять лет назад. Жертвенный огонь окружали плоские камни, запах трав дурманил и кружил голову, а на стене висело изображение морского бога. Только ничего не разобрать на нём: чудовище из пучин или человек, опутанный водорослями.

Некоторое время я стоял, не зная с чего начать. Как-то самому никогда не приходилось обращаться к Морскому владыке – то бабка, то отец. А тут и просьбы были не шуткой.

Глубокий вдох, успокоить бешено колотящееся сердце, подойти к алтарю с плоскими камнями и опуститься на колени.

– Гунфридр, Владыка бескрайнего моря, хозяин пучины, приди на мой зов, не оставь без совета. Не обращался я к тебе раньше, но больше надеяться не на кого. Прошу твоей помощи в предстоящем деле. Прошу защиты родного края от призрачных орд Хозяина Штормов. Прошу, чтобы море оказалось благосклонным. Прошу твоего благословения, великий.

И хоть я говорил простые слова, казалось, что мерно произношу заклятье, вызывающее мёртвых с той стороны Мрака. Голос был чужим, странным, нечеловеческим. Будто, и утекающая водой сквозь пальцы жизнь, меняла и его.

Шайрах сказал, как я выгляжу. И в первый раз за долгие годы я почувствовал ледяные пальцы страха. Мне действительно было страшно взглянуть на себя. Я знал, что пройдут времена, когда йенгангер будет только звучным словом. Рано или поздно смерть возьмёт всё в свои руки.

Из голенища сапога я молча вытянул кинжал и положил его на плоский камень. Кинжал тот самый, что когда-то хотел продать мне Хишакх: с серебряным лезвием и тяжёлой чёрной рукоятью. Он принадлежал Сиргену. Если Бессмертник, действительно, сын Гунфридра, то бог отзовётся.

Повисла мёртвая тишина: то ли от моего голоса, то ли от чего-то другого.

Камень вспыхнул чёрным пламенем, обхватившим кинжал. Серебряное лезвие задрожало, изогнулось металлической змеёй. Внутри всё замерло, я невольно сделал шаг назад. Что это? Изображение на стене шевельнулось?

Чёрное пламя затрепетало и вспыхнуло, чёрные трепещущие языки плеснули волнами на пол. Миг – весь храм наполнился водой: ледяной, солёной… Не может быть её здесь!

Нелепо взмахнув руками, я попытался доплыть до двери, но ничего не вышло. Ноги будто сковало невидимыми путами. Глянув вниз, заорал от ужаса и дёрнулся: меня обвивали гигантские щупальца, сквозь толщу воды, казавшиеся лишь туманными тенями.

«Кракен! – пронеслось в голове. – Но откуда?»

Он утягивал меня к себе, я почувствовал, что захлёбываюсь. Перед глазами пошли круги, лёгкие начали гореть.

Стены храма исчезли, кракен занял весь пол. Я снова попытался вырваться, но понимал, что это бессмысленно. Зверь стискивал меня как тряпичную куклу.

– Отпусти его! – вдруг раздался громовой голос. – Мне нужен этот человек!

Хватка щупальцев ослабла, но я провалился во тьму. Перед этим, правда, каким-то чудом почувствовал, что кто-то подхватил меня и рванул вверх.

Глава 2. Фьялбъёрн Драуг

Голова раскалывалась. Спину ломило, а на плечо давило что-то твёрдое. С трудом разлепив глаза, я приподнялся на локтях и огляделся. Время шло, а увиденное никак не хотело укладываться в голове: серое небо сливалось с мерно, почти лениво, перекатывающимися волнами, ветер рвал парус – некогда белый, а сейчас изрядно истрёпанный и едва выделявшийся на фоне неба и моря.

Спустя пару мгновений я понял, что попросту лежу на палубе, на любезно кем-то подстеленном плаще. Ко мне кто-то склонился и тронул за плечо. Повернув голову, встретился с пронзительным живым взглядом согнувшегося надо мной сухого мужчины. На нём была старая латаная одежда моряка, широкий кожаный пояс с несколькими кинжалами, а пшеничные волосы придерживались кожаным ремешком. По лицу – северянин, только…

– Живой?

Я кивнул и попытался встать, но в голове будто что-то взорвалось и, стиснув зубы, чуть не рухнул назад.

– Эй-эй, осторожнее.

Он успел меня подхватить и снова помог улечься на плащ.

– Что там, Лирак? – послышался зычный бас.

– Он пришёл в себя, мой ярл! – крикнул Лирак, вновь выпрямляясь. – Только ещё плох.

– Ничего, бывает хуже.

Волна дурноты ушла, я шумно выдохнул.

– Как я здесь оказался? – спросил, не открывая глаза.

– С нашим кракеном познакомился, – смешок. – Он у нас любит новых людей.

– На закуску, – грубо рубанули рядом.

Меня сгребли в охапку и резко подняли. Голова пошла кругом, внутри закипела злость. Волей-неволей глаза пришлось приоткрыть.

– Гнилые водоросли и те выглядят лучше тебя, парень.

Но я, не мог ничем ответить, съёжившись, глядя на стоявшего рядом. Утбурды всего севера, как он огромен! Выше меня голову точно, да шире в плечах – Йорд бы обзавидовался. А Йорд всё-таки рисе. Возможно, казалось так ещё потому, что он держал меня тряпичной куклой над палубой. На его лицо свисали седые пряди, но я сумел всё же рассмотреть: высокий лоб, орлиный нос, впалые щеки, а подбородок резко скошен. Его губы искривила ухмылка. От правой скулы прямо к глазу тянулся жуткий рубец, напоминавший клин. Основание этого клина касалось века. Точнее, когда-то касалось, потому что вместо живого человеческого глаза на меня смотрел мутный кусок льда. Но при этом по коже пробегали мурашки, и становилось не по себе от этого молчаливого разглядывания. Будто он видел насквозь. Левый глаз был подобен человеческому и дрожи не вызывал.

– Что, залюбовался? – почти ласково осведомился он. – Ну, это ничего, это нормально.

Я вдруг осознал, что это тот самый голос, который велел кракену остановиться.

– Есть немного, – ответил я и поразился, что голос превратился в глухой хрип.

– Мой ярл… – робко попытался вмешаться Лирак.

– Да?

Именуемый ярлом медленно опустил меня на ноги, при этом, продолжая сверлить взглядом. Возникло желание вжаться в борт, а ещё лучше – слиться с ним.

– Владыка хочет видеть этого человека.

– Я знаю.

Ледяной глаз будто сдирал кожу, раздвигал мышцы, и, ломая кости, хотел узреть всё спрятанное под оболочкой тела. Пальцы, впившиеся мне в плечи, причиняли боль, словно испытывая на прочность.

Но, тем не менее, удалось собраться и прямо посмотреть на ярла.

– С кем имею честь разговаривать?

Неуместный пафос развеселил его, на губах снова появилась усмешка:

– Фьялбъёрн Драуг к вашим услугам, господин Глёмт.

Казалось, ещё миг – и он отвесит поклон. Лирак тоненько засмеялся, неожиданно его смех подхватило море голосов. Я быстро осмотрелся, но никого не увидел. В голову закралась нехорошая мысль: так и сходят с ума, Оларс. Не разобрать – хохочут невидимые мне моряки, морские волны или, может, сам корабль.

– Ничего. – Фьялбъёрн с размаху хлопнул меня по плечу, и я едва удержался на ногах. – Пока ты на «Гордом линорме», можешь считать себя в безопасности.

– Как я здесь оказался?

Он уже успел отойти на несколько шагов, обернулся и пожал плечами. Одет, кстати, был по-простецки: шерстяная рубаха, штаны из кожи, сапоги, пояс. Даже не вооружён, что весьма странно для плавающего в северном море. Да и вид у одеяния, мягко говоря, потрёпанный. Такой же, как у паруса. Спустя несколько мгновений до меня дошло: одет он совсем не по погоде!

– Спроси у Гунфридра. Это он из храма на скале знает все дороги в море, – послышался ответ.

С этими словами он пошёл дальше, после чего принялся куда-то спускаться. Я нахмурился. Желая подтвердить догадку, быстро глянул за борт. Так и есть! Ряд вёсел с нечеловеческой точностью поднимался и опускался в воду. Кто бы не управлял ими, он находился внизу. Значит, Фьялбъёрн спустился к гребцам. Но только на севере предпочитают совсем другие корабли, внизу гребцы сидели только у южан! И в основном, это были рабы. Но почему они ходят на таком корабле? Неужто тут поправли законы севера и впустили рабство в свою жизнь? Здесь? Я огляделся. Ага, вот и надстройка, а вон вход в каюту.

– Чего так беспокоишься? – Лирак с интересом посмотрел на меня, будто на диковинного зверька.

– Корабль-то не северный.

Лирак улыбнулся:

– Да и ты не северный, Посредник.

Я нахмурился и кинул на него быстрый взгляд, но тот смотрел на меня совершенно невинно и искренне. Внутри зашевелилось нехорошее подозрение. Эти оборванцы знают что-то такое, чего не знаю я? Или же нарочно хотят посмотреть, что я буду делать?

– С юга, – неожиданно миролюбиво ответил Лирак. – Гунфридр благоволит к нашему храброму ярлу.

В голосе моряка звучала такая гордость, что невольно захотелось расспросить, чем же тот так выслужился перед Морским владыкой. Вид и дружелюбие Драуга оставляли желать лучшего, поэтому кроме разбоев я ничего представить не смог.

– На ногах вроде стоишь, – вдруг деловито сообщил Лирак, обойдя меня и внимательно осмотрев. – Сейчас принесу тебе что-нибудь выпить. Смотри только, не свались за борт.

Я сделал вид, что не заметил издевки в голосе. Он повёрнулся было уже идти, но остановился и предупредил:

– В каюту пока не ходи. Рано ещё.

Ничего не объяснив, быстро направился по той же дороге, что и Фьялбъёрн. Кстати, Фьялбъёрн… Что-то жутко знакомое. Где-то я уже слышал это имя. И Драуг… Странное прозвище. Это всё равно, если бы меня величали Оларс Йенгангер. Тьфу, гадость какая! Да и тени Госпожи нашей Смерти я не почувствовал на ярле, поэтому прозвище становилось вдвойне глупым. Негоже звать Смерть раньше срока – она же придёт.

Солёный воздух и пробиравший до костей ветер заставили подхватить плащ, на котором ещё недавно лежал, и плотно закутаться. Вид у него, может, не ахти, но стало теплее. Никогда не любил море. Здесь я чувствую себя, будто в ловушке. Куда лучше ощущать под ногами твёрдую землю.

Из серых волн вдруг показалась прелестная головка с убранными жемчугом зелёными волосами. Помахав мне изящной ручкой, хавфруа послала воздушный поцелуй и снова нырнула в пучину.

Я лишь покачал головой, но губы сами расползлись в улыбке. Ох, шалуньи, девы морские, всё бы вам парней на дно заманивать. Однако меня разок заманила утопленница Хильда на дно Скьяльвинд, впечатлений на всю жизнь, больше не хочу.

Глубоко вздохнув, посмотрел на беспокойную линию, где небо и море становились одним. Что ж, могло быть и хуже. А раз Гунфридр хочет меня увидеть, значит, мольба услышана. Не зря же я положил кинжал Сиргена как жертву Морскому Владыке. Кинжал… Я нахмурился и резко обернулся – рядом никого не было. Но забрезжившая догадка не собиралась уходить. Сирген! Ведь он же говорил про корабли, море и…

Откуда-то раздался пронзительный вой, по серым волнам пробежала рябь. На мгновение вода стала зеркалом, замерла – ни волны под дуновением ветерка, потом снова появилась рябь. Да и ветер пропал. Вой повторился, а внутри всё похолодело. Никогда я такого не слышал: ни от живых, ни от мёртвых.

Появилось непреодолимой желание коснуться воды. Склониться ниже, ещё ниже и ещё…

– Куда?! – рявкнули над ухом и, грубо сцапав за плечо, дёрнули назад.

От неожиданности я вскрикнул и оказался лицом к лицу с Фьялбъёрном Драугом.

– Спешишь на свидание к Госпоже Смерти? – живой глаз прищурился, но ледяной осколок смотрел прямо и беспощадно.

– Нет, – выдавил я, даже растеряв всю наглость и ехидство, чтобы достойно ответить.

– Не подходить к бортам!

Он отшвырнул меня с такой силой, что, пролетев почти всю палубу, я ударился спиной о стенку надстройки. От боли потемнело в глазах, точно так же, как и от подступившей ярости. Тварь!

Вокруг поднялась суета, откуда-то повыскакивали существа, едва напоминавшие людей – больше ожившие скелеты. Среди них метался Лирак. Фьялбъёрн громовым голосом отдавал команды. Только от каждого слова я чувствовал, как сжимается всё внутри. Потому что из горла одноглазого ярла рвался рёв волн и плач шторма, но никак не человеческий голос.

Вода поднялась, обрушилась на палубу, я тут же промок до нитки. «Гордого линорма» начало мотать во все стороны. Суета на палубе не прекращалась, вдруг над кораблём начали сыпаться белые искры.

На какое-то время я даже забыл про себя, зачарованный стихией и ярлом, который противостоял ей.

Кинув беглый взгляд за борт, замер от ужаса: там, поднимаясь из морской пучины, ко мне тянулось существо. Постоянно меняющееся, будто размываемое волнами лицо походило на жалкую маску уродца, вместо носа – черная впадина, жуткий оскал, не глаза – два бешеных водоворота. Туловище было огромных размеров, но они также размывались волнами, как и лицо.

«Морские псы, – вспомнились рассказы о слугах Хозяина Штормов, – верные и безгранично злые создания».

Костлявые руки манили к себе, когти сжимались и разжимались как у хищного зверя.

– Оларс…

Миг – морские псы выскочили из волн и с диким голодным рычанием кинулись к кораблю. Сердце сжалось от страха. Белые искры вспыхнули, заставляя отпрянуть назад и зажмуриться. Что угодно, но только не видеть этих чудовищных глаз. Лишь случайно я сумел заметить, что Фьялбъёрн слепящими от пылающего огня руками удерживает над «Гордым линормом» защитный купол.

Вой и безумие вокруг не стихали. Попеременно слышался голос Лирака, бас ярла Драуга и неистовый вой морских псов.

Нащупав под рубахой целебник Рангрид, я крепко сжал его. Никогда не носил талисманов и не верил в них, но сейчас пригодится. Ладонь тут же обожгло, но на душе стало спокойнее. Откуда-то появилась уверенность в себе, на миг даже стихли ураганный ветер и крики на палубе.

Выдохнув, я открыл глаза и позабыл, как дышать. Прямо на меня смотрели бешеные водовороты глаз морского пса, а длинный, усеянный прозрачными шипами язык, тянулся к моей щеке.

Глава 3. Морские псы

Ворох белых искр посыпался на спину морской твари, она заверещала и отпрыгнула назад. Я прищурился. Боишься огня, водяное отродье? Это хорошо. Пусть я рухну без сил, но испепелю тебя. Почувствовав, как ладонь обдало жаром, резко выбросил вперёд руку. Лиловое пламя ударило в грудь морского пса, а уши заложило от повторившегося визга.

Опираясь о стенку надстройки и отчасти поражаясь невиданной ранее мощи, я жёг его, желая услышать предсмертный вопль. В один миг появились силы, показалось, даже если на меня кинется стая – сумею с ними справиться. Сознание будто плыло в тумане, голоса отражавших нападение затихли, но зато появились другие. Странные, едва различимые, мерно произносившие какое-то заклинание. И каждое слово наполняло меня силой, внутри всё поднималось от пьянящего ощущения собственного всемогущества. От морского пса осталась кучка пепла. Я повернул голову и встретился с несколько озадаченным взглядом Фьялбъёрна. Хмыкнув, он отбросил в сторону подступавшую к нему тварь.

– Сзади, йенгангер!

Я обернулся, на меня в прыжке летел морской пёс. Пламя вспыхнуло, обвило его, вой заставил вздрогнуть. Лиловые искры упали к ногам вместе с пеплом.

– Они уходят! – раздался громовой голос Драуга.

– Уходят!

С глухим рычанием оставшиеся в живых твари прыгали в воду и плыли прочь от корабля.

– Щенки! Передайте своему Хозяину, что не по зубам вам «Гордый линорм»!

Команда поддержала своего ярла неприличными выкриками и заливистым улюлюканьем.

Я огляделся: палуба была покрыта слоем пепла. Правда, кое-где лежали превратившиеся в кровавое месиво тела морских псов. Внутри ещё всё звенело от напряжения, однако ни усталости, ни подавленности, как обычно после использования магии, я не чувствовал.

– А ты ничего, – прозвучало почти возле уха.

Подняв голову, встретился со смеющимся взглядом Фьялбъёрна Драуга. В этот раз даже ледяная глыба в правой глазнице утратила зловещий вид.

Не слишком удается говорить на равных, глядя снизу вверх, да ещё на такую гору мышц, но голос мой звучал твёрдо:

– Посредник должен уметь многое. В том числе, не оплошать на морской прогулке.

Драуг рассмеялся. Только было не разобрать чего больше в этом смехе: шального веселья или горечи.

– Что ж, неплохо сказал. Посмотрим, как заговоришь дальше.

– Мой ярл, мне кажется, он способный парень! – крикнул кто-то за моей спиной. – Немного походит с нами – вообще будет морских псов одними глазами укладывать!

– А глазки-то ничего! – подхватил второй, и тут же над палубой раскатился громогласный хохот.

Очень хотелось треснуть шутника, но махать кулаками сейчас – нельзя. Да и слабость может вернуться в любую минуту. Но кулаки всё же сжались.

Тем не менее, Фьялбъёрн смотрел на меня спокойно, хоть улыбка и искривила уголки губ. Он похлопал меня по плечу, в отличие от первого раза без грубости, и я даже не пошатнулся.

– Держишься достойно, йенгангер, это хорошо. Всем грубиянам черепа не проломишь. Лирак! – Он махнул рукой. – Оларс Глёмт – наш гость! Он помог защитить нашего «Гордого линорма»! Принести ему вино!

– Да, мой ярл!

Фьялбъёрн сделал несколько шагов, отдавая команды. Те, кто составлял экипаж корабля, лишь склоняли головы и быстро исчезали. Когда на палубе никого не осталось, он вновь посмотрел на меня. Смотрел долго, внимательно, будто что-то изучал. Потом кивнул и усмехнулся.

– А глазки и впрямь ничего.

Скулы вспыхнули, я скрипнул зубами. Утбурд тебя забери.

– Да уж, получше, чем у некоторых, – процедил еле слышно.

Фьялбъёрн вдруг оказался возле меня, сгреб за рубаху, притянув к себе:

– На моём корабле лучше не забывать про учтивость, йенгангер, – шепнул он, но шепот заставил заледенеть. – Ведь море глубокое, а псы голодные.

Хотелось вырваться, только он держал крепко.

– А как же закон гостеприимства, ярл Фьялбъёрн Драуг? – мой голос прозвучал на удивление твёрдо.

– Гостеприимство бывает разное, – белозубо сверкнула улыбка, больше походившая на оскал.

Железные пальцы разжались, он отошёл. И… в первый раз в жизни я понял, что лучше заткнуться.

***

Вино, выделенное из запасов ярла, оказалось сладким и терпким. Явно с юга. Южане знали толк в виноделии, но порой у них выходили слишком необычные напитки. После нескольких глотков я почувствовал себя лучше, а лепешки и оленина придали сил. Не осталось даже следа слабости и ломоты в мышцах, хотя ещё утром казалось, что они не покинут меня никогда. На палубе сидеть было не слишком удобно, но пристроившийся рядом Лирак, болтал без умолку, чем отвлекал и от приторной сладости вина, и от твёрдости деревянного настила.

– Делом Гунфридра заведуют хавманы, – говорил он. – Вон видишь, – указал рукой на появившуюся над водой фигуру, напоминавшую моржа. – Следит за округой. Ребята они добрые, но за владениями морскими следят зорко: как, где, чего… Когда морские псы напали – сразу сообщили нашему ярлу. Псы – твари пучины, верны Хозяину Штормов, как не знаю кто. А вот хавманы всегда нас поддерживают. Дочки и жёны у них, кстати, одно загляденье.

Я припомнил зеленоволосую хавфруа и даже улыбнулся. Да, девы хороши. Бывали даже случаи, когда они покидали море и становились жёнами рыбаков.

– А команду Гунфридр со дна поднял, – продолжал Лирак. – Славные моряки были. Вот он и вдохнул в них жизнь ещё раз. Жаль, с телами не смог ничего сделать. В воде они себя прекрасно чувствуют, а на корабле да на воздухе – толком их и не разглядеть.

Я нахмурился и глянул на Лирака. Тот спокойно любовался морской гладью.

– То есть, члены команды «Гордого линорма» – утопленники?

Лирак кивнул:

– Да, есть немного.

Хотелось отметить, что «немного утопленником» человек быть никак не может. Но всё-таки пришлось помолчать и задуматься. Почему я не почувствовал и намёка на тень Смерти? Теряю способности? Вряд ли. Значит, пришлось столкнуться нос к носу с чем-то новым и… сильным. Обвести вокруг пальцы опытного Посредника – не так просто.

– А ты?

Лирак потянулся за просоленным кусочком оленины.

– Я – живой, – посмотрел на меня, в глазах заплясали смешинки. – Единственный тут такой, правда.

– То есть, ваш ярл Фьялбъёрн…

– Драуг он, – кивнул Лирак и, заметив моё недоумение, рассмеялся: – Ты что, не знаешь драугов?

– Знаю, – немного запинаясь, произнёс я, – то есть, слышал в детстве о них сказки. Выходит, драуги – реальны?

– Позвать ярла, чтобы ты убедился?

– Нет, спасибо, – я покачал головой, видеть этого хама и драчуна совсем не хотелось.

Лирак пожал плечами:

– Как знаешь. С первого раза, конечно, он… – моряк замолк, подбирая слова.

– Производит впечатление, – хмыкнул я.

– Да! Но потом, знаешь, все привыкают.

– А что, много было этих всех? – в моём вопросе проскользнуло ехидство.

– Достаточно.

Желание расспрашивать далее исчезло само собой. Лирак молча смотрел на волны, у меня же осталось ещё немного вина, поэтому растягивая его, попытался всё разложить по полочкам.

Итак, через храм на скале я попал на корабль. С одной стороны – ничего удивительного. Где же богам иметь двери в свои владения, как не в храмах? С другой… очень сложно поверить. К тому же я никогда о таком не слышал: ни от жрецов, ни от бабки. Но это уже случилось, отвергать нельзя. Дальше. «Гордый линорм» – корабль, построенный явно южными умельцами. Интересно, откуда он появился в наших краях? Разве как торговый, потому что привести сюда флот с южных островов не получится. Пока они доберутся до нужного порта, все уже будут знать, что идут чужие корабли. Слишком тяжелы и неповоротливы суда южан для наших узких рек. Другое дело – море. Но к нему можно добраться либо через эти самые реки, либо, делая огромный крюк и огибая мерикивские земли.

Сделав последний глоток, я бездумно уставился на горлышко кожаной фляги. Это всё хорошо, но команда корабля? Лирак говорит, что они мертвы. Но почему я ничего не чувствую? Ладно, спишем на всемогущество Гунфридра, как-то даже бабушка мне говорила, что боги могут обмануть жизнь и смерть. Может, она имела в виду именно это? Ладно, если Морской Владыка не уничтожит меня на месте за наглость, попытаюсь спросить.

Лирак аккуратно вынул из моих рук флягу и, кряхтя, встал на ноги.

– Сейчас принесу ещё, – сказал он и, не дав возразить, пошёл в каюту.

Я нахмурился. Так, идём дальше. Кстати, каюта… почему меня в неё не пускают? Сказано уже было не один раз, только без объяснений. Я-то не буду соваться туда из желания насолить ярлу, но всё же любопытство утихать не собиралось.

Будто услышав мои мысли, на палубе вновь появился Фьялбъёрн. Уперев руки в бока, он стоял ко мне спиной, видимо, вглядываясь в горизонт. Отвратительный тип: хам, драчун и силой не уступает гардарскому богатырю. Драуг.

От резкого порыва ветра стало зябко, и я поёжился. О драугах только слышал. В сказках они упоминались как утопленники, голова которых превращалась в клубок водорослей. Глядя на Фьялбъёрна, смело можно было отметать эту выдумку. Никаких водорослей. Разве что они вместо мозгом ему. Но будь он дураком – не заслужил бы покровительство Морского владыки. В общем, сказки. В свитках жрецов Гунфридра было записано иное: после того, как утопленник становился драугом, он получал невероятную силу, его тело увеличивалось, а взгляд мог заморозить. И хоть после разговора с Фьялбъёрном я не покрылся коркой льда, ощущения были мерзкими. Убить драуга можно, но только простому человеку с ним не справится. Способа два: сжечь или же закопать в земле. Драуги считались злобными существами, которые давным-давно ушли в море, оставив людям сушу. Ведь так или иначе, люди уходят в море, корабли тонут вместе с сокровищами и становятся добычей свирепых утопленников.

Я хмыкнул. Ушли, да, видимо, не все. Этот явно никуда не собирается.

Скрипнула дверь каюты, вышел Лирак. Фьялбъёрн подозвал его и что-то сказал. Лирак быстро кинул на меня взгляд и, кивнув, снова нырнул в каюту.

Драуг повернулся ко мне. Некоторое время молча смотрел, будто желая разглядеть что-то новое.

– Что смотришь на меня, йенгангер, как на диковинку? – вдруг ударом хлыста обжёг его вопрос.

Утбурды всех мастей, у меня что, на лице написано: «Никогда не видел драугов»?

– Разве один я?

Фьялбъёрн размашистыми шагами приблизился. И хоть я прекрасно понимал, что лучше говорить вежливо – ничего не получалось.

Драуг остановился, правда, ещё бы шаг – и ближе некуда. Его явно забавляло моё поведение: возмущение его грубостью и злость на самого себя.

– Не один, – на губах появилась улыбка, только взгляд остался ледяным, как вершины Къёргарских гор.

Корабль неожиданно сильно качнуло, и я упал бы, но Фьялбъёрн вовремя успел поддержать. Запыхавшийся Лирак оказался возле своего ярла.

– Принёс.

Драуг, не отпуская меня, кивнул:

– Давай.

Я перевёл взгляд с одного на другого, резко стало не по себе. На палубу плеснула морская вода. Через миг понял, что она начинает заливать палубу. Лирак накинул мне на шею тонкую цепочку, на которой висело что-то тяжёлое. В груди тут же разлилась жгучая боль, а во рту появился странный солоноватый привкус.

Хватка Фьялбъёрна не стала слабее, но чуть смягчилась:

– Не волнуйся, йенгангер. Так надо.

«Гордый линорм» медленно погружался в воду.

Глава 4. Топпеналлохон

Накативший вместе с волнами страх начал отступать, когда я понял, что дышу под водой. Так же, как и у Хильды в реке. Опустив глаза, увидел голубоватое сияние, сквозь которое проступали очертания морской раковины. Невольно потянувшись к ней, тут же сжал в ладони. Миг, два… – ничего. Вдруг появились едва ощутимые толчки, будто раковина превращалась в живое существо. Сквозь пальцы тут же просочилось сияние, отразившееся на лицах Фьялбъёрна и Лирака.

– Это амулет Морского Владыки. С ним любой человек в воде чувствует себя не хуже хавмана, – произнёс Лирак, и только сейчас я заметил, что раковина поменьше прикреплена к его куртке.

Дышалось легко, но при этом со всех сторон на тело невыносимо давило, будто толща воды решила уничтожить меня.

Фьялбъёрн, видимо, заметив моё выражение лица, хмыкнул: