Текст книги "Любовь во мраке (СИ)"

Автор книги: Светлана Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

  – Выпей ее, милая, – протянул он.

  Софья обнажила длинные клыки. Я как зачарованная не могла пошевелиться.

  В глазах мутнело, тело слабело, а потом все погрузилось во мрак.

  Я очнулась от ласкового голоса отца. Он держал меня на руках и просил прийти в себя. По его щекам текли слезы.

  Как оказалось он догадался кем являлся новый жилец и понял, что произошло с Софьей. Отец и несколько его друзей убили соседа. Вбили кол прямо в его черное, мертвое сердце! Но папа не смог убить собственную дочь. Они провели святой обряд, заперли Софью в склепе, в гробу. Молясь, чтобы она никогда не выбралась.

  Вскоре мы с родителями покинули этот город. Не в силах жить, зная что рядом заточенная в гробу Софья.

  Много лет спустя я вернулась, решила умереть в родном городе, где родилась. Дома, где мы жили тогда уже давно как нет. Я купила квартиру поблизости... Но я не могла... А хотела... Но за десять лет прожитых тут, я так и не решилась сходить на кладбище. Мне больно и страшно... Я боялась, что приди я к ней, она заставит освободить ее... А как оказалось, Софья нашла способ выбраться.

  На лице Марьи Семеновны отразилась тревога.

  – Нужно остановить ее, иначе начнут гибнуть люди, – взволнованно продолжила пожилая женщина и положив руку на тыльную сторону ладони Кати, слегка сжала пальцы. – Нужно упокоить ее.

  – Не жалко сестричку? – с усмешкой спросил Маркус.

  – Это уже не моя сестра. Софья, которую я знала умерла много лет назад. Я давно оплакала ее и смирилась с потерей... Теперь она чудовище. Такое же как он, – Марья Семеновна кивнула на Маркуса:

  – Катенька, одумайся, беги от него, иначе тебя ждет судьба Софьи. Ты хорошая девочка, я не хочу, чтобы подобное произошло и с тобой.

  Катя бросила растерянный взгляд на Маркуса. Он наблюдал за ними с таинственной, насмешливой, дьявольской полуулыбкой.

  По спине пробежали ледяные мурашки. Вдруг Марья Семеновна права?

  – Где находится кладбище? – спросил иностранец, словно не обращая внимания на слова пожилой женщины.

  – За парком, – ответила она, недоуменно сдвинув брови. – Чего ты хочешь сделать?

  – Хочу, как вы выразились, "упокоить" Софью, – с ноткой сарказма ответил Маркус.

  – Она же тоже вампир... – удивилась Марья Семеновна.

  – Мы разные, – протянул Маркус. – К тому же, если одно чудовище перешло дорогу другому, второе будет мстить. Софья пожалеет, что перешла мне дорогу.

  – Катенька, разве не замечаешь сколько тьмы в нем? Только вслушайся в его слова, – произнесла пожилая женщина.

  Катя отвела взгляд.

  – Я должен ехать, – иностранец взглянул в экран телефона.

  Катя поднялась со скамейки.

  – До свидания, – попрощалась она с Марьей Семеновной. Та посмотрела на нее тревожным и обеспокоенным взглядом.

  – Со мной все будет хорошо, – заверила пожилую женщину и выдавила слабую улыбку.

  – Беги от него, – чуть слышно прошептала Марья Семеновна. – Он погубит тебя. Он зло... Уверена это существо если понадобится, использует тебя как пушечное мясо, приманку, чтобы поймать Софью. Ему наплевать погибнешь ты при этом или нет. Они не умеют любить. Не верь ему.

  – До свидания... – растерянно повторила Катя и повернулась к Маркусу. Он стоял возле машины и небрежно вертел в правой руке ключи.

  Высокий, стройный, сильный, красивый и смертельно опасный...

  Катя запуталась и не знала стоит ли доверять ему. Ведь Марья Семеновна могла быть права...

  – Маркус, пожалуйста, не убивай ее, – умоляюще попросила Катя, когда встала рядом с ним.

  – Старушке уже за восемьдесят. Она достаточно прожила на этом свете, пора на тот, – едко ответил иностранец, наблюдая как Марья Семеновна, периодически оглядываясь, идет к своему дому.

  – Прошу тебя... – Катя взяла его за левую руку и крепко сжала. – Она не опасна. Ты ведь не боишься, что она может убить тебя? А окружающие не поверят, если начнет всем рассказывать, что молодой студент из Лондона – вампир. Кто поверит старой женщине?

  Несколько секунд Маркус задумчиво и отстраненно смотрел поверх Кати, затем нагнулся над ее ухом и обжигая кожу дыханием, этим заставляя внутри все трепетать, а сердце пропускать удары, сказал:

  – Познакомившись с тобой, продолжаю идти по кривой дорожке... Хорошо, я не трону ее, но если эта женщина станет серьезной проблемой, тогда я избавлюсь от нее. Можешь считать меня кем угодно. Чудовищем, монстром, сыном тьмы. Мне плевать, я такой, какой есть. С радостью стал бы хуже, но мешает сердце, которое пускай редко, но чувствует...

  Он выпрямился и заглянул Кате в глаза.

  – До начала пары двадцать минут, а нужно еще заехать домой. До встречи, жди звонка, – Маркус положил ладони ей на плечи и мягко поцеловал в лоб. Затем сел в машину и поехал, взметнув, укутывающие дорогу, желтые листья.

  Катя словно мраморная статуя смотрела вслед, удаляющемуся черному автомобилю.

* * *

  Мысли путались, голова шла кругом. Катя не понимала поведения Маркуса. Либо Марья Семеновна права. Он использовал ее, ловко и коварно играл, либо... она ему небезразлична.

  Во второе верилось с трудом. Маркус слишком холоден и жесток, чтобы испытывать теплые чувства. Особенно к ней... Она обыкновенная девушка, ничем не выделяющаяся из серой массы людей. Что может в ней зацепить?

  Катя запуталась и не знала стоит ли доверять иностранцу. Но выбора нет. Без него она не сможет защитить Машу.

   Прохладный ветер заставил поежиться. Сунув руки в карманы куртки, Катя на негнущихся ногах направилась к подъезду. Открыв тяжелую дверь, вошла внутрь и устало прижалась к прохладной стене. На сердце лежал камень. Глаза защипало от слез. По щекам скользнули влажные дорожки.

  Звонок мобильного отвлек от тяжелых мыслей.

  Катя взглянула на экран.

  Денис. Она совсем забыла про него.

  Сердце кольнуло уколом совести.

  Сейчас Денис казался бледной тенью на фоне Маркуса. Но он человек, смертный. Не убийца. Ему не нужно для поддержания жизни пить человеческую кровь. А главное рядом с ним возможно будущее и нормальная семья.

  – Привет, – вытирая со щек слезы, ответила Катя.

  – Привет. Как дела? Как настроение? Согласна прогуляться? Могу прийти минут через десять, – бодрым голосом предложил Денис.

  – Приходи, – сейчас день и Маше не угрожала опасность. А до звонка Маркуса еще долго. Отвлечься не помешает. К тому же Денис милый парень, он все же нравился ей...

  – Отлично. Жди, – радостно ответил одноклассник. – Я очень соскучился.

  – Я тоже... – тихо ответила Катя и нажала на отбой.

  Денис правда вызывал симпатию, но Маркус притягивал больше. По нему она уже начала скучать, пускай он уехал не больше десяти минут назад...

  А о Денисе за прошествии целого дня, даже не вспомнила.

  "Ты дура, Катя. Влюбилась в вампира..."

* * *

  Слабый, тусклый солнечный свет пробивался сквозь красно-желтую листву. Совсем скоро она опадет вся, а голые, корявые ветви деревьев укутает снег.

  Зима вступит в права...

  Катя терпеть не могла холод и морозы. Но зиму любила за чудесный, сказочный праздник, именуемым Новым годом. Он дарил уют, наполнял теплом сердце. Душа пела и радовалась этому замечательному празднику.

  Интересно, как она проведет его в этом году?

  Если доживет...

  Катя посмотрела на Дениса.

  Красивый, не глупый, одет прилично. С ним спокойнее, он не внушает опасности и желания убежать, но и не притягивает так сильно как Маркус.

  "Я действительно сошла с ума", – констатировала Катя.

  Они стояли возле старой графской усадьбы, в дальней части парка.

  Когда-то здесь возвышался величественный особняк с белоснежными колоннами. Катя видела его на старинных фотографиях в музее, где работала мать. А сейчас это развалины, заросшие сухой растительностью и засыпанные прелыми пожелтевшими листьями.

  Сюда редко кто ходил, считая это место мрачным для прогулок. К тому же за железной оградой, через дорогу вдалеке виднелось кладбище...

  Про него говорила Марья Семеновна. Там была похоронена Софья... Стало не по себе.

  Катя поежилась и отвернулась.

  – Может пойдем в другое место? – предложила она.

  Денис бросил взгляд через ее плечо, а затем посмотрел в глаза и слегка притянул к себе.

  – Глупышка, – тепло произнес он, обхватив ладонями ее лицо. – Кладбище не так уж и близко, и сейчас день. К тому же нечего поддаваться страхам и суевериям.

  – Просто неуютно здесь...

  – Перестань, – отмахнулся Денис. – Здесь тихо и никого кроме нас нет. В другой части парка гуляют люди... А я хотел кое-что показать...

  Он слегка отстранился и вынул из кармана черной куртки маленький пакетик с белым порошком.

  Внутри Кати все оборвалось, а сердце пропустило удар.

  – Это что? Наркотик?! – слегка дрожащим голосом, спросила она.

  – Убойная штука, расслабляет моментально. Да не беспокойся, я не наркоман и не зависим от кокса. Так балуюсь иногда, если пробовать редко, не позволять войти во вкус и привыкнуть, ничего страшного. Хочешь попробовать?

  Катя покачала головой.

  – Как хочешь, – пожал плечами Денис и подошел к полуразрушенной части стены.

  Катя отошла к противоположенной стороне, не желая наблюдать как одноклассник принимает кокаин. Она всегда была против наркотиков. Считала, что они деградируют людей, калечат и ломают судьбы. Наркотическая зависимость страшнее алкогольной и табачной.

  Сердце сдавило железными тисками. На душе стало грустно и тяжело. Она ошиблась в Денисе...

  Ладно алкоголь, сейчас трудно найти парня, который не выпивает... Но кокаин это перебор. Сейчас Денис балуется, а что будет дальше, если он не одумается? В кого превратится?

  Катя вздрогнула, когда на плечи легли руки одноклассника. Он развернул ее к себе. Улыбался.

  Кате не нравились его расширившиеся зрачки и слегка затуманенный взгляд.

  – Ты просто сама невинность, – усмехнулся Денис, его руки скользнули по талии Кати, затем чуть ниже.

  Сердце забилось быстрее. Но не от радости близости с парнем, который нравится, а от страха и тревоги. Ее пугал взгляд одноклассника. Наркотик начинал действовать и неизвестно как он влиял на Дениса.

  Хотелось уйти.

  – Давай пойдем ближе к дому, – попросила Катя и попыталась вырваться. Но ничего не получилось. Руки одноклассника походили на железные тиски, из которых не возможно освободиться.

  – Ты лгала мне Катя! – резко произнес одноклассник. Взгляд каре-зеленых глаз стал жестоким.

  – Ты о чем? – не поняла она. Стало страшнее. Денис все больше и больше начал казаться невменяемым.

  – Я видел как ты садилась в машину ублюдка – иностранца! – в глазах одноклассника зажглась ревность. Он перешел на крик:

  – Настроения у нее нет! Конечно! Променяла меня на этого урода! Он уже успел затащить тебя в постель?! Отвечай! Неужели Маркус лучше меня?!

  Денис грубо тряхнул Катю. На ее глазах выступили слезы.

  – Отпусти, пожалуйста... Мы не спали с Маркусом...

  – Хочешь докажу, что я лучше! – сказал Денис, словно не слыша Катю. Он впился жадным, неконтролируемым поцелуем в ее губы. Руки грубо заскользили по телу. Одноклассник пытался расстегнуть курточку Кати и молнию на джинсах. Катя сопротивлялась изо всех сил. Волосы упали на лицо, слезы застилали глаза. Сердце неистово колотилось в груди. Разум опутал жуткий, удушающий страх.

  Она билась словно муха в липкой паутине.

  Холодные, жадные руки скользнули под одежду. Катя закричала, но одноклассник закрыл ей рот.

  Сейчас он изнасилует ее в этих развалинах и никто не поможет...

  Она просто не сможет жить, если это произойдет...

  Когда Денис дернул пуговицу на джинсах, Катя со всей силы ударила его коленом в пах.

  Одноклассник отпустил ее, застонал и согнулся пополам.

  Катя бросилась бежать со всех ног, не разбирая дороги и боясь обернуться.

  Быстрее домой... подальше от Дениса.

  Оказавшись в своей комнате, Катя легла на кровать и обняла подушку и уткнувшись в нее лицом заплакала. Ее всю трясло, громко стучало сердце, кровь неприятно стучала в висках, воздуха не хватало.

  Она больше никогда не хотела видеть Дениса.

  Как теперь учиться с ним в одном классе?

* * *

  Катя лежала на кровати, устремив пустой взгляд в потолок. На щеках высыхали слезы. Она устала реветь... Катя не знала сколько прошло времени, ей наплевать.

  В последнее время жизнь приносила одним за одним неприятные сюрпризы. Болезнь сестры, существование вампиров, тяга к Маркусу, а теперь разочарование в Денисе...

  Это тяжело... Привычный, спокойным мирок, перевернулся с ног на голову. Судьба ударила подых...

  Из оцепенения Катю вывел звонок мобильного.

  Она достала телефон из кармана джинсов и поднесла к уху.

  – Слушаю, – ответила безразличным голосом.

  – Выходи, я стою возле твоего подъезда, – раздался в трубке холодный и серьезный голос Маркуса.

  – Хорошо... – Катя нажала на отбой и, вытирая остатки слез, поднялась с постели. На нее напала апатия. Не хотелось ничего делать, никуда идти.

  Она подошла к туалетному столику, оперлась о него ладонями и заглянула в зеркало.

  "Слабачка... – мысленно отругала себя Катя, смотря на бледное отражение с покрасневшими глазами. – Ты сначала должна помочь сестре, а потом думать о своем душевном состоянии... Возьми себя в руки. Соберись!"

  Она провела расческой по волосам, смыла остатки туши и немного припудрила лицо, чтобы Маркус не заметил, что она ревела. Хотя это мало помогло...

  Маркус ждал ее возле автомобиля и курил, выпуская в воздух колечки дыма. Катя скользнула взглядом по высокой, статной фигуре иностранца и молча села в машину, пристегнулась и устремила взгляд в окно на тусклую, пасмурную осеннюю улицу.

  – Что-то случилось? – Маркус занял место водителя и захлопнул дверь. Помимо цитрусового освежителя воздуха в салоне появился запах свежести, дорогих сигарет и аромат знакомого парфюма. – Что-то с Машей?

  – Нет... – Катя даже не посмотрела на иностранца.

  – Меня не обманешь, Кэти, – Маркус придвинулся ближе, взял прохладными пальцами за подбородок и нежно развернул к себе. В холодных черных глазах плескалась тревога. – Я вижу, что что-то произошло. Расскажи.

  Глаза защипало, сердце сжалось железными тисками.

  – Мы гуляли по парку с Денисом... Я ошиблась в нем, Маркус, – по щекам потекли теплые слезы.

  – Тихо-тихо, только не надо реветь. Брось это грязное дело, – последние слова иностранца прозвучали немного резко, заставив Катю поежиться и испытать страх. Но когда он нежно вытер слезы подушечками больших пальцев, а потом легонько касаясь кожи, провел тыльной стороной ладони по щекам, Катя расслабилась. – Что натворил этот белобрысый щенок?

  Маркус обхватил ее лицо руками и заглянул в глаза.

  – Денис – начинающий наркоман... Я не думала... не знала об этом... Он видел нас вместе. Наркотики затмили Денису разум и он начал ревновать... Денис пытался меня... изнасиловать, но мне удалось убежать... Это так противно... так грязно...

  По щекам Кати вновь потекли слезы.

  Лицо Маркуса превратилось в непроницаемую маску. Дьявольские глаза заледенели. Катя испугалась его холодного взгляда.

  В черных глазах читалась жажда возмездия... убийства...

  На скулах иностранца заиграли желваки.

  – Ублюдок, – жестко усмехнулся Маркус. Отвернулся и откинулся на спинку сиденья и устремил взгляд в лобовое стекло. – Я далеко неидеален, но не испытываю по этому ни грамма угрызений совести... В глазах многих я покажусь чудовищем. В прошлом я творил страшные вещи, но в сердце ни разу не йокнуло, не возникло жалости... Но я никогда бы не взял девушку силой. Это низко, подло даже для меня. Не зря мне Дениска не понравился, как только я увидел его. Почувствовал падаль. Только не понял, что он наркоман. Значит, редко принимает наркоту... Обычно у наркоманов кровь за версту воняет этой гадостью. Всегда презирал их и считал низшим звеном, не подходящим даже для пищи. Уж лучше выпить столетнего старика с миллионом старческих болезней, чем молодого парня-наркомана. Кровь намного приятнее будет.

  – Маркус... – Катя вытерла слезы и положила руку на тыльную сторону его ладони. – Пожалуйста, не трогай его...

  Иностранец тяжело вздохнул.

  – Твоя доброта тебя погубит, Кэти,– устало выговорил он, посмотрев на нее. – Я мог бы преподать ему урок. Но мне Денис не нужен. Раз отказываешься от помощи, твое право. Тогда перейдем к делу. До захода солнца два часа. Сейчас Софья должна спать. Мы зайдем в "милое", сырое и затхлое гнездышко вампирши и я убью ее.

  Маркус вынул из бардачка кинжал с поблескивающим серебром лезвием.

  – Это оружие мне... Остальное твое, – он протянул Кате обычный деревянный крест, длинной в ладонь и пол-литровую пластиковую бутылочку с водой. – Вода святая, – пояснил иностранец в ответ на недоуменный взгляд Кати. – Молись, чтобы это тебе не понадобилось...

  Она растерянно сжала пальцами крест и бутылочку.

  Маркус повернул ключ зажигания, положил руки на руль.

  Иностранец казался напряженным, словно что-то тяготило сердце. Катя догадывалась, что именно. Решение убить Софью далось ему с трудом. Она – вампир. Ее убийство – нарушение закона. Но вампирша перешла ему дорогу, она опасна, у Маркуса нет выбора...

  Иностранец нажал на газ, и автомобиль плавно двинулся с места.

  Катя смотрела в окно. Она все еще не могла отойти от гнусного, грязного поступка Дениса. Слезы кончились, но руки дрожали, а в сердце не до конца угасли чувства страха и паники. Но рядом с Маркусом Кате становилось легче. С ним она в безопасности. По крайней мере, Катя хотела в это верить...

  Серые, свинцовые тучи затянули небо, не оставив ни одного просвета. От этого улица казалась не только промозглой, тусклой, но и мрачной.

  Это не нравилось Кате. Жутко, даже при свете дня.

  Сегодня они должны раз и навсегда покончить с Софьей, подарить ей покой, спасти Машу.

  Катя надеялась, что все получится.

  Маркус остановил машину возле старых, ржавых кованых ворот и, заглушив мотор, посмотрел на Катю.

  – Приехали.

  Она с опаской выглянула в окно и крепче стиснула, предоставленное Маркусом сомнительное оружие.

  Иностранец убрал кинжал во внутренний карман пальто и достал из-под сиденья пистолет, с выгравированными, неизвестными Кати, символами. Проверил обойму и сказал:

  – Идем.

  Катя вышла из машины, ноги казались ватными. За железной оградой виднелись высокие деревья со скрюченными ветками, надгробья, кресты, статуи... Стало жутко от мысли, что под землей похоронены мертвые люди...

  На кладбищах Катя чувствовала себя нехорошо. Накатывало чувство тоски и скорби. Казалось, она попадала в другой мир, мир мертвой тишины и покоя. Чудилось, что умершие люди наблюдают за ней.

  – Во всем слушайся меня, – Катя от неожиданности испугалась и вздрогнула, когда услышала над ухом голос Маркуса. Его дыхание обожгло, замерзшую кожу.

  Катя кивнула.

  – Вот и умничка, – в голосе иностранца слышалась улыбка. Он взял Катю за локоть и повел к воротам.

  Она поморщилась, когда Маркус открыл их. Они издали противный, тянучий скрип.

  Кладбище было старым. Могилы заброшены, завалены ветками, прелыми листьями, заросшие мхом и другой растительностью. Некоторые надгробные плиты потрескались, и без того черно-белые фото, выцвели и побледнели.

  Катю знобило. Она тревожно оглядывалась по сторонам.

  – Не трясись, – усмехнулся Маркус. – Покойники не вылезут из-под земли. Та, которую нужно опасаться, там.

  Иностранец кивнул на кирпичный склеп, окруженный разросшимися кустами.

  – Долоховы, – прочла Катя выцветшую табличку над железной дверью.

  По телу пробежали холодные мурашки.

  Софья должна быть там...

  – Ты чувствуешь ее? – спросила она. – Вампирша внутри?

  – Не знаю, дверь мешает мне. На кладбище трудно сосредоточиться. Здесь сильно воняет смертью, – Маркус достал из кармана небольшой фонарик. – Держи. Теоретически Софья должна сейчас спать. 'Не-мертвые' засыпают с восходом солнца, а просыпаются после заката. Только по-настоящему сильные и старые могут бодрствовать днем. Такова их природа...

  Маркус с силой толкнул дверь. Она поддалась и открылась с еще более мерзким скрипом, чем ворота. Повеяло холодом.

  Катя выглянула из-за плеча Маркуса. Сердце пропустило удар, когда она увидела лестницу, ведущую вниз, конец которой утопал в непроглядной тьме.

  Катя включила фонарик и посветила вглубь склепа. После лестницы виднелся коридор с каменными стенами.

  – Идем, – Маркус первый шагнул внутрь.

  Стараясь тише дышать, и угомонить бешено колотящееся сердце, Катя пошла за ним.

  Пахло затхлостью, сыростью и тлением.

  Вскоре они оказались в просторной камере. Запах затхлости усилился, дышалось с трудом. Некоторые гробы находились в нишах в стене. Остальные в ряд лежали на полу. От времени они были покрыты огромным слоем пыли.

  Катя крепче стиснула фонарь. Страх паутиной опутал душу. Хотелось быстрее покинуть это жуткое место. В сердце нарастала тревога. Катю не отпускало нервное напряжение.

  Маркус напротив, казался спокойным и собранным. Он проходил мимо гробов, фонариком освещая имена покоившихся в них людей.

  – Долохова Софья Александровна, – прочел Маркус. – Ну здравствуй, сучка...

  На негнущихся ногах Катя подошла к иностранцу. Затаила дыхание и непроизвольно обхватила его плечо рукой, когда он начал сдвигать крышку гроба. Во рту пересохло, сердце неистово колотилось в груди.

  Сейчас все решится. Все закончится.

  Она надеялась на это...

  Но в гробу никого не оказалось.

  Катя охнула и закрыла рот рукой. По спине пробежали ледяные мурашки. От страха стало трудно дышать.

  Она осветила склеп, боясь, что Софья притаилась в одном из темных углов.

  – Как это возможно? Ты же сказал, вампирша должна спать... – дрожащим голосом произнесла Катя.

  – Теоретически, – Маркус пробежался взглядом по склепу. – Я чувствую ее запах. Софья была здесь. Но сейчас ее тут нет. Хитрая тварь. Она догадывалась, что мы найдем ее жилище и зайдем в гости. Поэтому она нашла способ проснуться раньше заката. Скорее всего, Софья плотно поужинала, кровь дала силы... Мы должны скорее уходить отсюда. Возможно она заманила нас в ловушку...

  Маркус настороженно, оглядывая помещение, взял Катю за локоть и повел наружу.

  Уже показался выход. Катя обрадовалась, что сейчас они покинут это жуткое место.

  Но тяжелая железная дверь захлопнулась, буквально перед их лицами.

  Внутри все похолодело.

  Катя взялась за ледяную ручку и с силой дернула. Но дверь не открылась.

  В ужасе Катя посмотрела на Маркуса. Она не заметила на его лице ни тени страха или тревоги. В дьявольских глазах блестела едва контролируемая холодная ярость.

  Свет фонарей замигал, заискрился, а вскоре погас, погрузив в непроглядную темноту.

  За дверью раздался победный, зловещий смех Софьи.

  Сердце казалось, вот-вот остановится. Воздух со свистом вырывался из легких. Кате казалось, что она задыхается.

  – Не бойся, – услышала голос Маркуса. Теплые пальцы ободряюще сжали Катину ладонь. – Дешевый фокус. Отойди немного назад.

  Катя, обхватив себя руками, осторожно спустилась на пару ступеней вниз. Становилось все холоднее.

  Катя почти не различала в темноте фигуру иностранца. Но по звукам поняла, что он дергает дверь.

  Во рту пересохло, ладони вспотели. Катя удивлялась, как до сих пор стояла на ногах.

  Не прошло и минуты, как ему удалось открыть ее.

  Вздох облегчения вырвался из груди, когда они оказались наружи.

  Катя жадно вдохнула свежего, морозного воздуха.

  Маркус оглядел кладбище и крикнул:

  – Я знаю ты здесь! Покажись! Прятаться удел слабых!

  По округе разнесся жуткий, потусторонний смех. Небо разом потемнело. Поднялся ветер, зашевелив кроны деревьев. Желтые листья прокатились по земле.

  Катя стиснула руку Маркуса.

  Ветер усилился, воздух вместе с листьями бросился в лицо. Тело окатило волной холода.

  Листва закружилась в воздухе.

  Начался ураган. В ушах шумел и свистел ветер. Он больно бил по коже и мешал дышать.

  – Ты боишься! – громко, чтобы перекричать стихию, крикнул Маркус. – Поэтому прячешься за силой данной тебе. Но меня ею не удивишь и не испугаешь, я видел вещи намного страшнее! Выходи, сука!

  У одной из могил Катя увидела фигуру в белом. Секунда и она исчезла. Ветер усилился. От холода Катя не чувствовала рук.

  – Уходим! – крикнул Маркус. Послышался свист. Катя ничего не успела сообразить, как лежала прижатая иностранцем к земле. Об железную дверь склепа ударился железный прут и рухнул в листву. – Трусливая тварь. Терпеть не могу, когда действуют из тени, – прошептал Маркус. Он поднялся и потянул Катю за собой.

  Ветер слабел. Силы Софьи все же небезграничны.

  Иностранец вывел дрожащую Катю за ворота и усадил в машину.

  Сам занял водительское сиденье и, бросив короткий взгляд на кладбище, завел мотор.

  Маркус злился. Их постигла неудача, а он не терпел их.

  – Мы найдем способ с ней разобраться, – уверенно произнес он, нажимая на газ. – Она не сможет долго бегать и прятаться за своей силой.

  Катя пристегнулась, и устало откинулась на спинку сиденья. Ее трясло от пережитого. Несколько минут назад она едва не умерла. Если бы не Маркус, прут пронзил бы ее...

  От этой мысли становилось жутко и страшно.

  Они отъехали от кладбища. Катя немного расслабилась.

  – А если Софья преследует нас? – спросила Катя, бросив взгляд в зеркало дальнего вида. Кроме ехавшего позади грузовика, она ничего не увидела.

  – Пожалеет, – пообещал Маркус. – Но сомневаюсь, что покажется в открытую. Будет продолжать действовать исподтишка...

  Грузовик поравнялся с ними. В сердце Кати появилась неясная тревога.

  Маркус посмотрел на него, сдвинув брови.

  – Черт... – вполголоса произнес он.

  В кабине грузовика рядом с водителем мелькнуло белое пятно.

  В эту же секунду страшный и сильный удар сбил их с дороги.

  Замелькали размытые силуэты деревьев, которые Маркус, громко ругаясь, пытался обрулить. Почти неконтролируемый автомобиль несся с бешеной скоростью.

  Катя почувствовала сильный удар, ее бросило вперед. Ремень безопасности больно врезался в тело, голова зазвенела. Раздался жуткий скрежет, звон разбитого стекла, и сознание накрыла тьма.

Глава 12

  Оперевшись о руль, крепко стиснув его пальцами, морщась, Маркус приподнялся. Во рту чувствовался солоноватый привкус крови, грудь нещадно болела и горела огнем. Мысли путались, разум словно окутан туманом... Каждый вдох давался с трудом. Но это пустяки. По крайней мере, даже серьезные, смертельные для людей повреждения его не убьют. Тело быстро регенерировало.

  Автомобиль врезался в дерево. Весь перед оказался искорежен и превратился в груду из металла и пластика. Лобовое стекло разбито, по салону кругом валялись осколки.

  Маркус повернул голову в сторону пассажирского сиденья.

  Катя сидела без движения, голова наклонилась на плечо, длинные волосы закрыли лицо.

  – Твою мать! – тихо выругался Маркус. Его сердце так быстро и громко колотилось в груди, что он не мог расслышать пульс Кати.

  Он протянул руку и дотронулся до ее шеи, нащупывая артерию. Почувствовал удары пульса. Она жива...

  Устало откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Боль в груди постепенно стихала.

  Открыв глаза, и нащупав в кармане пальто мобильные телефон, Маркус сильным ударом открыл заклинившую дверцу, и вышел наружу.

  Вокруг лес, вся земля завалена пожелтевшими листьями. На возвышении, где находилась дорога, стоял грузовик.

  Маркус огляделся, напрягая чувства. Он ощущал Софью, но слабо. Значит она далеко.

  Оглядел покореженный автомобиль и тяжело вздохнул. В сердце кольнуло сожаление. Он приобрел его несколько лет назад и успел привыкнуть как к родному. Теперь машине дорога в металлолом. Ремонт невозможен. Придется покупать новый автомобиль.

  Маркус посмотрел на находившуюся без сознания Катю.

  Он не знал, насколько сильно она пострадала. Мог ничего не делать, мог позволить ей умереть или сам добить, а затем закопать в этом лесочке. Ее смерть избавила бы Маркуса от многих проблем.

  Да и кто она такая? Обычная смертная девчонка!

  'Люди – это ничто, закуска, пища', – учил отец.

  Маркус даже к женщинам своего рода, вампиршам подходил с холодной головой, с отсутствием жалости. Брал, что нужно и уходил. Поступал жестоко, но это не заботило, не вызывало угрызений совести. А эта девчонка имела странную власть над ним. Она будоражила кровь, забавляла, вызывала интерес, притягивала... Ему нравилось наблюдать за ней, он хотел... Подобные эмоции всегда обходили его стороной. Даже Мари не вызывала в нем подобных чувств. Это раздражало. Привязанность к кому-то, это зависимость, делающая слабым... Маркус мог позволить привязанность лишь к семье и своему клану...

  Пару секунд он смотрел в лицо Кати, а затем, вздохнув, вынул из кармана пальто черный слайдер.

  'Жизнь среди смертных плохо влияет на тебя, Маркус', – мысленно укорил себя, ища в телефонной книге нужный номер.

  На звонок не отвечали. Маркус напряженно постукивал кончиками пальцев по крыше автомобиля. Долгие гудки начинали раздражать.

  – Алло, – наконец раздался сухой женский голос.

  – Здравствуйте, Ирина Макаровна, – с легкой издевкой произнес Маркус. – Узнали?

  – Попробуй не узнай, – холодно ответила собеседница. – Что тебе нужно?

  – Вы должны приехать и помочь одному человеку.

  – Обычному человеку? – усмехнулась Ирина Макаровна. – Давно ли ваш род волнуют жизни простых смертных? Или этот человек вам нужен?

  – Слишком много вопросов, Ирочка, – холодно ответил Маркус и язвительно, с налетом угрозы, поинтересовался:

  – Как дела у вашей семьи? Хорошо ли все у мужа и дочурок-близняшек? Или мне следует навестить их?

  – Хорошо, я приеду, назови адрес, Маркус, – сухо ответила собеседница.

  Уголки его губ дернулись в довольной хладнокровной улыбке. Он объяснил, как проехать и отключил связь.

  Спрятал телефон в карман драпового пальто и открыл дверцу машины со стороны пассажирского сиденья. Катя все еще находилась без сознания.

  Убрал волосы с ее лица и нежно провел тыльной стороной ладони по щеке.

  – Катя, очнись, – произнес тихо. Осторожно отстегнул ремень безопасности и начал аккуратно убирать с ее волос и одежды осколки лобового стекла.

  Дыхание Кати было ровным, сердцебиение тоже. Хороший знак.

  – Где твое хладнокровие, Маркус, ты становишься сентиментальным и нежным, – усмехнулся он. – С этим нужно что-то делать пока не поздно...

  Веки Кати дрогнули. Маркус затаил дыхание. Она приходила в себя.

  Катя открыла глаза. Он положил ладонь ей на щеку и спросил:

  – Как ты себя чувствуешь?

  – Голова раскалывается и кружится... – Катя хотела приподняться, но Маркус ее остановил.

  – Не делай резких движений. Мы не знаем, насколько сильно ты пострадала. Ты же не хочешь себе навредить, – произнес он, и замер отчетливо почувствовав рядом Софью.