Текст книги "Парадокс любви"
Автор книги: Светлана Малинкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Светлана Малинкина
Парадокс любви
OCR & SpellCheck: Larisa_F
Малинкина, Светлана. Парадокс любви / Светлана Малинкина. – Москва: Гелеос: Клеопатра, 2007. – 160 с. – (Кольцо желаний).
ISBN 978-5-8189-1144-1
Аннотация
Многие ли семейные пары после семнадцати лет совместной жизни могут сказать о себе: мы счастливы? Давно ли ваш муж признавался вам в любви? Давно ли дарил подарки? А как давно читал вам стихи?
Со временем достоинства супруга становятся как нечто само собой разумеющееся, а вот недостатки выходят на первый план. И иногда просто хочется дать ему по голове сковородкой.
Особенно если появляется мужчина твоей мечты – внимательный, обаятельный, щедрый и... без конца декламирующий стихи. Просто невозможно устоять!
Светлана Малинкина
Парадокс любви
Коль день прошел без поцелуя,
Напрасно, значит, прожит день.
А почему без поцелуя?
Скажи ты мне, какого... черта...
Что?! Целоваться стало лень?!
Но день прошел без поцелуя...
Аскар Полонский
Как скучно мы живем...
Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам.
Мы перестали делать большие хорошие глупости...
Из кинофильма
«Ирония судьбы, или С легким паром»
– Убить его чем-нибудь тяжелым я всегда успею. Может, все же попытаться еще раз с ним объясниться? А? Маш, ты как думаешь? Иногда мне кажется, что он делает это специально. Да! Чтобы позлить меня. А зачем? Может, это у него месть такая? За то, что я испортила ему жизнь. Хотя это спорный вопрос: кто кому! Каждый день одно и то же! Я уже семнадцать лет пытаюсь его перевоспитать. Бесполезно!
– Бесперспективняк!
– Что?!
– Бесперспективняк!
– Это что – речевой тест на трезвость? Пил не пил? Как ты этовыговариваешь?!
– Это не тест, а констатация фактов!
– Маш, а теперь простым человеческим языком...
– Бесполезно перевоспитывать мужчину, с которым живешь уже семнадцать лет. Если он до сих порне поддался перевоспитанию, то на что ты еще надеешься? Убей и не мучайся больше!
– Да-а? Ну ладно... Если другого выхода нет...
* * *
Каждое утро, в течение семнадцати(!) лет, Мила, заходя утром в ванную после мужа, проделывает одно и то же. Развешивает брошенное кучкой на стиральной машине мокрое полотенце, закручивает тюбик зубной пасты, кладет на место бритву, возвращает на полочку пену для бритья, одеколон... Чаще она делает это спокойно, «на автомате». Но иногда ее посещает мысль об убийстве... Например, как сегодня. Хорошо еще, что у нее есть безотказная подруга Маша, которой можно выговориться и поплакаться в жилетку. За все годы дружбы (со школьной скамьи, между прочим), Машка еще ни разу не сказала: «А иди-ка ты, Мила... Со своими проблемами... Надоело! Своих хватает...» Именно ей Мила (как она сама считает) обязана столь долгими годами своей семейной жизни с Андреем. Машка – ее домашний психоаналитик. У нее это хорошо получается. В Америке Машка, скорее всего, зарабатывала бы неплохие деньги. Но у нас личные психоаналитики только входят в моду:
– Вы хотите об этом поговорить?
* * *
Мила взяла сковороду «Tefal», в которой обычно жарила яичницу и взвесила ее в руке. Пожалуй, легковата... Вытащила из духовки «Zepter». Вот эта в самый раз. Тяжелая. С тройным дном. Мама подарила.
* * *
– Андрей!
– М-м-м?
– Пожалуйста, выключи телевизор! Мне надо с тобой серьезно поговорить!
– Может, после футбола? – ответил муж, не отрываясь от телевизора.
– Нет, сейчас! Наши футболисты все равно проиграют. Есть такая профессия – Родину позорить.
– Ты не патриотка... О! Картошечку на ужин будешь жарить? – Муж наконец-то обернулся.
– Нет!
– А что?
– Ничего я жарить не буду!
– А чего тогда со сковородкой?
– Это мой последний аргумент для нашего разговора! И если ты меня снова не поймешь... Я тебе тогда как вжарю...
– Убийство на бытовой почве?
– На ней!
– Я снова не закрутил тюбик?
– А еще бросил мокрое полотенце. Заляпал пол пеной для бритья. Один носок лежит в спальне, а другой почему-то в прихожей?! Твои способности к беспорядку не перестают удивлять меня всю жизнь! Просто поражают!
– Мила... Ну, Мила... Это же такая фигня. Все эти тюбики, полотенце... Разве этов жизни главное?
– Андрюша! Ну как ты не понимаешь?! Ты женился на Деве, которая к тому же еще Крыса!
– Что ты говоришь?! Я на этомженился?!
– Да! На этом! Мы – Девы любим чистоту. И, подобно Маленькому принцу, стараемся привести в порядок свою «планету». А Крысы... Крысы, они все в дом, все в свою норку... А ты своим беспорядком все время нарушаешь мой душевный комфорт. Я уже устала с тобой бороться!
– Мила... Милка... Чистюля ты моя... Иди ко мне... – Андрей встал, подошел к жене. Обнял ее. Прижал к себе, нежно целуя в щеку, в ушко. – Давай положим сковородку, а то она мешает тебе обнять меня. Ого! А что легче сковородки у нас в доме нет?
* * *
– Привет, Милка! Это я! Ну как? Чем закончился ваш разговор?
– Чем-чем... Как обычно.
– Сексом, значит...
– И снова обещал, что больше не будет. Маша, может, вечером увидимся? Поболтаем. А то мне сейчас бежать надо. Встреча с неадекватным клиентом. У него такие запросы... Очень трудно с ним работать. Никаких денег не захочешь. Наверное, откажусь от него.
* * *
Раньше Мила работала в архитектурно-строительной комиссии. Но эта работа ее «не грела». Ни морально, ни материально. Зарплаты у сотрудников были небольшие, но подспорьем для них служили взятки за выдачу многочисленных разрешений и за «закрытие глаз» на различные нарушения. Миле брать взятки было, мягко говоря, неприятно. Рудимент совести не позволял. К тому же Андрей ей сказал: «Не вздумай! А то я тебя уважать перестану». Так что Мила выглядела на общем фоне белой вороной: сотрудники ее не понимали. И Мила решила изменить свою жизнь. Несмотря на хрупкую внешность девочки-подростка, сила воли у нее была – ого-го! Dictum – factum!Сказано – сделано! Через три года у нее кроме диплома архитектора уже был диплом дизайнера интерьеров. Она удачно устроилась на работу. В известную дизайн-студию. Очень повезло. Взяли без опыта работы. Сначала была на «подхвате», но довольно скоро у нее появились самостоятельные проекты. Они оказались интересными, нестандартными, и к Миле потянулись заказчики. Этаработа была Миле в радость. А если работа в радость, то и жизнь – счастье. А если работа в тягость, то жизнь – рабство. Кажется, так сказал кто-то умный и великий.
Последний заказчик Милы был побогаче предыдущих. Не сказочно, но очень даже. И ему хотелось, чтобы это сразу и все заметили. Все должно было быть «в золоте». Мила такие помпезные проекты не любила. Но этого клиента отдал ей директор студии. И теперь она пыталась привить клиенту вкус. Поздно и безуспешно.
* * *
– Вы представляете! Он хочет золотую ванну, золотой унитаз, биде, золотые краны! Лепнину! И чтобы везде все в мраморе и позолоте! Статуи жены и детей! И любимой собаки! И еще копию фонтана из какого-то парка под Парижем. Ужас!
– Успокойся. Если я тебе скажу, что после этого проекта ты сможешь позволить себе капитальный ремонт в квартире, твой ужас станет меньше?
– Виктор Леонидович, вы меня специально ремонтом заманиваете, потому что знаете, как я о нем мечтаю!
– Вот и сбудется мечта. Если твоей доли не хватит, я дам еще денег. Вперед. В счет следующего проекта.
– Это чтобы я не ушла? Наверное, уже доложили, что меня Митяйкин к себе зовет? Признайтесь.
– Признаюсь. Да! Мне доложили про твоего Распиздяйкина.
– Виктор Леонидович... Фу...
– Фукает она! Ходит тут, понимаешь, переманивает моих дизайнеров!
– А он, между прочим, обещал подсуетить меня в передачу о ремонте на ...ом канале!
– Да что ты говоришь?! По телеку себя увидеть захотелось?!
– Чего вы кричите на меня? Никуда я не ухожу.
– А я тебя и не отдам, Мила. Так и знай! Ни Митяйкину, ни Рас... Никому, в общем... Кто тебя воспитал как дизайнера? Кто в люди вывел? Благодаря кому ты получила известность? А? Неблагодарная!.. А теперь давай вернемся к нашему клиенту и обсудим проблему.
– Виктор Леонидович! Миленький! Любименький! Я очень даже благодарная. Я от вас никуда! Но клиент и вправду «не мой». А я должна быть с клиентом на одной волне. Когда он сегодня спросил меня, что ещеможно позолотить, я хотела посоветовать ему: вставить золотые зубы и повесить при входе золотую табличку с гравировкой: «У меня есть миллион долларов (или сколько там у него). Завидуйте». Еле удержалась.
– Не вздумай! Если он откажется от наших услуг, ты будешь выплачивать мне неустойку всю свою оставшуюся жизнь. Поняла?
– Вот спасибо вам! Вы просто сама доброта! Воплощение.
– Милочка! Деточка! Ну, некого больше мне сейчас к нему приставить. Владимир работает с художником. Дмитрий в Италии мрамор выбирает. Ирку нельзя к нему пускать! Она давно мечтает о миллионере и сразу же залезет к нему в постель. А он женат. Нехорошо может получиться. Мне это ни к чему: репутацию студии портить. Наши клиенты должны по цепочке рекомендовать нас своим знакомым и родственникам. Передавать из рук в руки, так сказать. И вряд ли нас станет кому-то рекомендовать жена, обманутая нашим дизайнером. Потерпи. Ты же знаешь: клиент всегда прав.
– Прав-то прав! Но если он потом кому-то назовет мою фамилию... Я умру от стыда!
* * *
Вечером Мила попыталась пожаловаться на заказчика мужу. Что бы он ей посочувствовал и поддержал морально. Найти понимание. Как бы не так! Муж только угукал, уткнувшись в какие-то бумаги, и время от времени что-то бормотал себе под нос. И Мила обиженно замолчала, подумав: «И где я только тебя нашла!»
А нашла она его...
* * *
Мила и Андрей учились в институте в одной группе.
Специальность Милой была выбрана случайно, а не по призванию. После окончания школы одноклассник, который на тот момент ухаживал за ней, сказал:
– Я буду поступать в архитектурный. Давай вместе?
– Давай, – ответила Мила. Ей было все равно куда поступать. Лишь бы не в медицинский, как того хотела мама. С черчением она дружила, к тому же окончила художественную школу. Мила поступила, а одноклассник... нет. Так бывает. Довольно быстро он исчез из Милкиной жизни. У нее теперь был другой, многочисленный и интересный круг общения.
Андрея по рекомендации куратора выбрали старостой группы. Потому что он не был зеленым юнцом, только что окончившим школу, а уже отслужил армию и год проработал на заводе, учась на вечернем подготовительном отделении. Он был старше. И имел то, чем не обладали другие. Какой-никакой жизненный опыт. Старостой его считали хорошим. Держал группу под своим крылом, в обиду никого не давал. Но мог и подзатыльник отвесить мальчишкам. В воспитательных целях. Подзатыльники раздавались по справедливости, поэтому никто не обижался. Мальчишек он ласково называл салабонами. А девчонок – красотулями. Преподаватели его уважали. Здоровались с ним за руку. Миле Андрей казался слишком серьезным и... старым. И еще ей не нравилось, что одевался он как взрослый мужчина, а не как остальные «салабоны». Причем почти всегда безвкусно: вещи не сочетались по цвету и стилю. А иногда и то и другое.
Все случилось у них во время экскурсионной поездки в Одессу на четвертом курсе.
* * *
На коротких весенних каникулах решили куда-нибудь съездить всей группой. А в таком возрасте да в такой компании лишь бы ехать! Все равно куда. Андрей предложил Одессу. Все дружно согласились: в Одессу!!! Мила и ее подружка Маринка никогда в Одессе не были. Поэтому тоже радостно кричали «ура» и прыгали «зайчиком».
Что девчонки знали про Одессу? Одесса-мама. Дерибасовская. Дюк. Утесов. Оперный театр. Потемкинская лестница. Пересыпь. Шаланды, полные кефали. Приморский бульвар... Или Французский бульвар? Или и то и другое? Что там у них еще есть? Привоз! Может, взять с собой блокнот и записывать услышанные афоризмы, как Жванецкий? И еще: Одесса – красавица у моря!
Счастливчики те, кто живет в приморских городах!
Ехало их двадцать четыре человека. Молодых здоровых организмов, готовых к приключениям. Поездка обещала быть веселой. Проводники поезда еще не подозревали, какая банда ждет их на перроне.
В поезде все пили вино (а если честно, то и не только вино). Пели песни под гитару. Рассказывали анекдоты и вспоминали смешные случаи. Бурная жизнь протекала во всех шести купе, которые заняла их группа. Проводники просили не шуметь. Делали замечания недовольные соседи. Было уже далеко заполночь, когда студенты, наконец, угомонились.
На какой-то станции Мила и Марина проснулись от шума: в вагон садились новые пассажиры. Характерный гнусавый голос из динамика на перроне все время что-то объявлял. В купе было душно. И подружки решили выйти из вагона, глотнуть свежего воздуха. На перроне Андрей уже разговаривал с проводницей. Оказалось, что стоять они будут пятьдесят минут. Пропускают какой-то поезд. Ночь была теплая. Тихая. Чистое звездное небо. Луна. Обалдеть. И они втроем стали прохаживаться вдоль состава. Посередине Андрей, а Мила и Марина повисли на нем с двух сторон. Рассмотрели старинное здание вокзала, купили газировку в ларьке. Она была холодная и вкусная. Минут через пять после распития газировки Марине понадобился «домик неизвестного архитектора»...
– Идите, – сказал Андрей, – я вас здесь подожду.
Девчонок не было не то чтобы долго... Просто они еще заглянули «на минуточку» в буфет, газетный киоск и за мороженым. А когда вышли из здания вокзала, то увидели страшную картину. Их поезд, набирая скорость, отъезжает в ночь... Мила и Марина бросились вслед. И бежали за поездом, пока не закончились силы и перрон. Победил поезд. Девчонки дружно разревелись и стали упрекать друг друга. Переругиваясь и размазывая слезы, они побрели к вокзалу. И тут, прямо по курсу, увидели стоящего на перроне Андрея. Не сговариваясь, с воплем «Андрей!!!» они бросились к нему. Повисли на шее, уткнулись носами в широкую грудь и в один голос стали причитать, какой же он, Андрюха, молодец. Не бросил, не уехал! Остался дожидаться, как настоящий друг. Ошарашенный Андрей от них еле отбился. На его светлой ветровке остались черные разводы от размазанной туши и мокрые пятна от слез.
Андрей, действительно, дожидался девчонок, как и обещал. Но уехал-то вовсе не их поезд, а какой-то другой. А их состав переставили на другой путь! И стоянку продлили еще на полчаса. А если бы они догнали тот поезд???
Вернулись в свои купе. Довольно скоро, заплаканные и обессиленные, Мила и Марина уснули. Уснул и Андрей, потрясенный увиденным. Все закончилось благополучно. Кроме одного. Во время стайерского забега Мила подвернула ногу. Как водится, в горячке не обратила на это особого внимания. Зато, проснувшись утром, обнаружила, что щиколотка и стопа распухли и приобрели некрасивый «синюшный» цвет. Надеть туфли Мила не смогла. Нога просто не влезала. К тому же она вообще не могла на ней стоять. Расстроилась ужасно. Приехать на экскурсию и не иметь возможности нормально передвигаться! А как она выйдет из поезда? Не босиком ведь! Выручила Марина. Она, как предусмотрительный человек, в отличие от Милы, взяла с собой домашние тапочки. К тому же у подруги был 41-й размер, распухшая нога прекрасно там поместилась.
Из поезда ее на руках выгрузил Андрей. Как староста группы, он отвечал за своих ребят. Несознательные элементы бессовестно смеялись, глядя, как Мила в модном плаще и в домашних тапочках 41 размера ковыляла к встречающему их экскурсионному автобусу. Мила чуть не плакала от обиды и от боли. Андрей и Марина всячески ее утешали.
На экскурсии Мила ездила, но из автобуса почти не выходила. Каждый вход-выход давались с трудом. И пока остальные любовались достопримечательностями, она читала журналы, которыми ее снабжала Марина. К тому же она стеснялась ходить в тапочках. А нога в туфлю по-прежнему не влезала. Вечерами Мила отлеживалась в гостинице, пока остальные любовались весенней Одессой. Море Мила увидела только один раз и то издали. Андрей и Марина, конечно, помогали как могли. Но надо же и совесть иметь. Не могли же они все время с ней возиться. Мила очень завидовала, когда вся группа уходила вечером гулять. Надо сказать, что Андрей никогда не возвращался с прогулок с пустыми руками. Он обязательно приносил ей что-нибудь вкусненькое. Для поддержания духа.
Андрей стал для Милы «опорой». Он поддерживал ее за талию во время ходьбы и брал на руки, чтобы подсадить в автобус или, наоборот, ссадить. Подружка Марина, глядя на заботливого Андрея, стала что-то подозревать. Она, наверное, услышала, как каждый раз, когда Андрей брал на руки Милу, у него громко ухало сердце. И еще ей показалось, что Мила выздоравливать не торопится.
В последний перед отъездом вечер группу повели в оперный театр. Мила лежала в номере на кровати и под включенный телевизор думала о том, как глупо все получилось с этой поездкой. Послышался робкий стук в дверь. Дверь была не заперта, поэтому Мила сказала: «Входите!» Это был Андрей. Милый Андрей! Да! Он уже успел стать для Милы милым. Вот такой каламбур. Он улизнул из театра и вернулся в гостиницу. С букетиком каких-то желтых весенних цветочков и коробкой конфет. Как оказалось, частые взаимные прикосновения взволновали не только Андрея. И сердце ухало уже не только у него. Табличек «Не беспокоить» в этой гостинице не было. И Мила не стала возражать, когда Андрей закрыл дверь на защелку...
Позже Андрей признался, что, когда он первый раз взял Милу на руки, ссаживая с поезда, его удивило, что она такая легкая. И понравился запах, исходивший от ее волос. Он стал ждать этих прикосновений. А еще он тогда рассмотрел, что глаза у Милы ярко-зеленые. Удивительные существа эти мужчины! Он рассмотрел! Почти после четырех лет знакомства! А Мила призналась Андрею, что ее покорило то, какой он большой, сильный и какой-то... надежный. Мужчина. А не легкомысленный длинношеий мальчик.
Через два месяца после поездки они поженились. Гуляли студенты три дня. Марина была подружкой невесты. И Одессу Мила все-таки увидела! Они поехали туда с Андреем в свадебное путешествие. А на пятом курсе Мила родила сына. Назвали его Максимом. В честь геройского Андрюхиного деда.
* * *
Андрей после окончания института проработал по специальности недолго. Был период, когда в проектном институте месяцами не выплачивали зарплату, и тогда семью содержала Мила. Андрей перешел работать на один из московских заводов. Знакомый устроил. Мила на этом не настаивала. Ее муж свою работу любил. А уж она прекрасно понимала, как много это значит. Особенно для мужчины. Но Андрей очень переживал из-за своей материальной несостоятельности. Работает он на этом заводе до сих пор. Начинал мастером смены транспортного цеха. Заочно окончил транспортный институт. Сейчас Андрей – заместитель директора по транспорту. Пользуется уважением. Его ценят как специалиста. Мила мужем искренне гордится.
И прикладывает максимум усилий, чтобы Андрей выглядел стильно и в соответствии своей должности. Правда, ей так и не удалось научить его подбирать себе рубашку к костюму, а галстук к рубашке. Носки и обувь, ремень. Критерий выбора у мужа был один – лишь бы это были чистая рубашка и чистые носки. А какого они цвета, в клеточку или в полосочку, его не волнует совершенно. А галстуки он вообще терпеть не может. И носит их только потому, что положение обязывает. Поэтому Мила приобрела специальную, напольную вешалку и каждый вечер, уже много лет, вывешивает на нее комплект одежды «на завтра»: от костюма до носков. И до сих пор помнит, какое сильное потрясение она испытала по возвращении из своей первой командировки.
Ее не было пять дней. И вернулась Мила на день раньше. То, что дома был абсолютный бардак, ее нисколько не удивило. Другого она и не ждала. Потряс ее вид мужа, вернувшегося с работы. На нем были надеты: синяя классическая джинсовая рубашка, серебристо-белый галстук, серые в полоску брюки от костюма. И венчали все это великолепие коричневые ботинки и светлые носки. Как тонкой художественной натуре, Миле стало плохо. Она всплеснула руками и сползла по стенке.
– Как ты мог?!
– Милочка, родная моя, здравствуй! Ты приехала раньше? А я как раз сегодня собирался сделать уборку к твоему приезду! Честное слово!
– Уборка здесь ни при чем.
– А больше я ничего такого... Честное слово!
– Как ты мог надеть на себя все это?! Позор на мою голову! Что подумают твои коллеги?! Андрей, ты беспомощнее малолетнего ребенка! Честное слово!
– А я сейчас тебе докажу, что я очень даже помощный! Ну-ка, иди сюда... Милка моя... Девочка моя... А это я сейчас же сниму... Все...
Андрей нежно облапил жену... У них все и всегда заканчивалось сексом. И ссор, как таковых, не получалось.
На следующий день Мила и купила эту дорогую вешалку.
И с тех пор, уезжая в очередную командировку, всегда оставляет Мужу письменные инструкции, которые выглядят так: «Понедельник. Костюм – серый (без полосочек). Рубашка – голубая. Галстук – синий в серую и белую полоску. Носки – серые. Туфли – черные. Ремень – черный. Вторник...»
* * *
– Маша, привет!
– Привет, Милка!
– Звонила Марина, предлагает сегодня пойти в бассейн. Ты как?
– А ты?
– Я с радостью. У меня такая кошмарная неделя была. Устала, как ездовая собака.
– А может в аквапарк?
– Копчики на горках отбивать?! Нет, давай в бассейн. Полноценно поплаваем.
– Андрей не будет против?
– Маш, о чем ты говоришь! Когда это Андрей был против, если этого хочу я?
* * *
Мила, Маша и Марина дружат уже много лет. С Машей Мила училась в одном классе. А когда поступила в институт, к ним присоединилась ее одногруппница Марина. Та самая. Андрей называет подружек ЗАО «МММ».
Маша окончила медицинский. И пока там училась, пугала Милу и Марину ужастиками и страшилками о прозектории. Она – психоаналитик. У нее частная практика. Поначалу дела шли не очень... Но со временем обросла клиентурой, есть даже несколько «корпоративов». Как ни странно, разбирая чужие жизненные ситуации, Машка не могла разобраться в своей. И особенно в отношениях с «ейным» мужем. А впрочем, что ж в этом странного? Говорят же: сапожник без сапог. Детей у них не случилось. Какая-то коварная физиологическая несовместимость никак не позволяла Маше выносить ребенка дольше девяти недель. После трех неудачных попыток Машка эту затею бросила. И взяла на воспитание щеночка. Девочку-спаниельку. Любовь у них с мужем переросла в добрососедские отношения. Секс по праздникам. Они теперь были скорее друзьями, чем мужем и женой. Другой квартиры у них не было и не предвиделось, поэтому они продолжали жить под одной крышей. Семейное общежитие. А еще Машка подозревала, что временами супруг отвлекается «налево». Потому что нормальный мужик в его возрасте не может так долго обходиться без секса. А мужа она считала нормальным. Но неопровержимых улик не было. И по вечерам он всегда был дома.
Марина замуж так и не вышла. У нее было два обнадеживающих романа, но оба раза женихи куда-то улетучились. Хотя казалось – победа близка. Вот-вот, еще чуть-чуть, и она – замужем. Но увы... Родить Марина не решилась. Ее очень пугало словосочетание «мать-одиночка». И, как полагается старым девам, завела себе очаровательного котенка, который уже через год превратился в томного холеного котяру с красивой и наглой мордой. Из архитектора Марина переквалифицировалась в бухгалтера и работает на том же заводе, что и Андрей. Он ее туда, собственно, и пристроил. По дружбе. И теперь, когда Марина приходит в гости, они с Андреем обсуждают свои заводские новости и проблемы. А Мила чувствует себя не у дел. И помалкивает. Несмотря на то что Марина нередко, подмечая недостатки Андрея, говорит Миле: он у тебя «такой-сякой», Мила абсолютно уверена, что Андрей ей нравится. И что Марина была бы совершенно не против, чтобы он, «такой-сякой» Андрей, был бы у нее. В какие-то моменты Миле даже кажется, что Марина ей откровенно завидует. Завидует, что у нее есть семья: муж, сын.
Что касается сына... Максим растет всеобщим любимчиком. Его балуют не только папа и мама, бабушки и дедушки, но и Милины подружки. Причем больше остальных. Максим называет их просто Машей и Мариной, и на «ты». Они сами так захотели. Кошка... Собака... А ребеночек все же лучше. Сейчас Максиму почти шестнадцать. В следующем году окончит школу. Бальзамом на Милкину душу легло то, что сын был «в нее». Натура, тонко чувствующая красоту. Хорошо рисует. В художественной школе один из лучших, между прочим. Его работы всегда отбирают на выставки. Несколько раз награждали дипломами. После школы, скорее всего, пойдет в Суриковское или в Строгановку.
* * *
– Ой, девчонки! Гляжу я на нас... Как все запущено... Лишние килограммы! Целлюлит! А эти некрасивые капиллярные сеточки...
– Телеангиэкстазии...
– Что?! Маша, повтори, пожалуйста. – Мила и Марина попытались сосредоточиться.
– Теле-анги-экстазии.
– Телевизор, ангина и экстази! Машка, ну ты даешь! Как вы, врачи, запоминаете все эти жуткие названия?!
– Сама не знаю. Как-то само получается.
– И как с этим «теле-анги» бороться?
– Склеротерапия.
– Сразу стало понятнее.
– А я знаю, что это такое! Это когда в сосудик делают укол и вводят какое-то лекарство. Оно вытесняет кровь, и сосудик светлеет. Да, Маша? – Мила проявила свою эрудицию.
– Ну, в принципе верно.
– Так, все! Тема снимается! А то я среди вас, умных, чувствую себя дура-дурой.
– Маринка, ну ты что? Обиделась?
– А я вот недавно вычитала про гречневую диету. За день можно, сколько хочешь съесть гречневой каши, два любых фрукта и выпить два стакана кефира. Главное, чтобы каша была сварена без соли и без масла. За неделю можно похудеть на пять килограммов!
– Вот и давай, пробуй! А мы с Милой посмотрим на тебя. И если будет положительный результат, мы тоже сядем на эту диету.
– Хитренькие какие! Давайте сразу вместе!
– А я не буду худеть, меня и так все устраивает. И Андрею все нравится. Он даже сам как-то сказал: «Не вздумай худеть!»
– А моему, кажется, все равно, как я выгляжу. Можно не утруждаться.
– Девочки! Вы не правы! Мы должны хорошо выглядеть не для них, этих черствых мужских особей! А для самих себя! Вот я...
– Ты так говоришь, потому что у тебя нет этой самой «особи». А сама, между прочим... – Маша не договорила.
– Что ты имеешь в виду?
– Девочки! Де-воч-ки! Не ссорьтесь! Делаем последний заплыв и едем ко мне! Вчера мой «золотой» заказчик подкатил бутылку французского вина. Наверное, он такое не пьет. А нам сойдет. Так что угощаю!
– А вино какое?
– Французское...
– Я не про это. Красное? Белое? Сухое? Десертное?
– Ой, я не знаю... Бутылка – темная, ни черта не видно... А наклейку рассматривать мне вчера некогда было. Заказчик только сказал, что ему пять лет. Вину...
– Ну, понятно, что не заказчику! А какую же нам закуску покупать?
– Фрукты и конфеты в принципе подойдут к любому вину...
– Не-а, я есть хочу. И эти ваши фрукты меня не спасут.
– Ты же только что говорила: «Как все запущено! Лишние килограммы!» Про диету рассказывала!
– Похудеть я всегда успею! А «мужской особи» ведь пока и вправду нет... Зачем же я буду морить себя голодом? Вот появится, тогда и... Я покушать люблю.
* * *
– Ну чего ты? Перестань. Бог с ним, с этим вином! Что ты так расстроилась? – Маша попыталась успокоить подругу.
– И правда, Милка. Успокойся ты. У нас же еще ликер есть!
– Девочки! Ну как вы не понимаете?! Дело ведь не в вине! А в том, что они его из кружек... Под яичницу! И даже вкуса не почувствовали! В этом весь Андрей... Господи, какое несовпадение!
– Милка! Не гневи Бога! У вас такая замечательная семья...
– Да чего в ней замечательного?! – в сердцах воскликнула Мила.
* * *
А дело было в том, что подружки, оголодавшие после бассейна, накупили в магазине всяких вкусностей. «Мясца и вонючего сырка», по настоянию Марины. Ананас, персики и клубнику выбрала Маша. А Мила сразу ухватила коробочку своих любимых конфет от Mozartkugeln. Предусмотрительно подумав о том, что одной бутылки вина (пусть даже французского и пятилетней выдержки) на троих может оказаться маловато, они прикупили еще бутылочку ликера Bailis. И в предвкушении изысканногопиршества поехали к Миле. Какую же картину они застали?!
На кухне сидел Андрей с незнакомым им парнем. Они энергично спорили и что-то друг другу доказывали. На столе лежал большой лист бумаги с нарисованными на нем квадратами и квадратиками. Их соединяли большие «жирные» стрелки и тоненькие стрелки поменьше. Было похоже на разработку плана наступления войск в генеральном штабе армии. Здесь же на столе стояла сковорода «Tefal», чайные чашки и... практически пустая бутылка. В ней еще совсем недавно было вино. То самое. Французское. Которое собрались смаковатьподружки.
Мила, увидев пустую бутылку, переменилась в лице.
– О! Девчонки! Привет! Мила, познакомься – это Саша, мой коллега из отдела логистики. Мы тут сидим, головы ломаем – план технологических перевозок по территории завода обсуждаем.
– А я думала, что такой серьезный вопрос, как план технологическихперевозок, и тем более по территории завода, обсуждают на трезвую голову.
– Милочка, не сердись. Мы выпили только одну бутылочку. Я в холодильнике нашел. Под яишенку.
Подружки испугались, что Милу хватит удар. Или она ударит мужа. Чем-нибудь. Хоть бы этой самой сковородкой из-под «яишенки».
– И как вино? Понравилось?
– Саня, как тебе вино? Если честно, я так увлекся разговором, что даже не обратил внимания на вкус.
Лучше бы он этого не говорил! Девчонки, дабы предотвратить несчастный случай, быстро уволокли Милу в другую комнату.
* * *
– Мам, привет!
– Привет! – уставшая Мила вернулась с работы.
– Звонила бабуля. Зовет в воскресенье на обед.
– И что нас ждет на этот раз? Говорила?
– Пельмени со щукой.
– Что-то новенькое...
– Бабуля экспериментирует. Мам, дашь мне двести тугриков?
– Для чего?
– Счет пополнить. Ну и так... На то на се. По мелочи.
– Макс, ты поможешь мне эскизы сделать? Не успеваю.
– Помогу, конечно. Что бы ты без меня делала.
– И не говори.
– А как будет оплачиваться мой нелегкий детский труд?
– Согласно прейскуранту. На карманные расходы.
– Понятно. Рокфеллером я не стану. Мам, я там новую картинку нацарапал. Заценишь? Все, я попетлял. Буду в двенадцать.
– Максим, я тебя так мало вижу! Давай вместе поужинаем, поболтаем...
– Мам, меня пацаны реально ждут. Давай поболтаем, когда я вернусь.
– В двенадцать часов ночи?! Мне завтра, между прочим, рано вставать.
– Ну хочешь, я приду в полдвенадцатого?
* * *
Конечно, взрослея, дети все меньше времени проводят с родителями. И все больше с друзьями. Мила это прекрасно понимает, но расстраивается каждый раз, когда общение сводится совсем к минимуму. Например, к пяти минутам, как сегодня. «Может, родить еще ребенка?» – подумала Мила. И тут же отмела эту мысль, как дурацкую: «С ума сошла! Придет же в голову такое! Родить! В тридцать восемь лет?!»
