Текст книги "Зона особого влияния"

Автор книги: Светлана Литвакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Выпороть бы тебя! – мечтательно протянула я.

– А чего откладывать? – Игорь стал снимать ремень. – Сейчас и выпорем, чтоб не повадно было без спроса лезть куда не надо!

– Я больше не буду! – заревел пацан, размазывая по лицу несуществующие слезы и хитро поглядывая на нас сквозь неплотно прикрытые веки.

– Твое счастье, что у нас времени мало, – Игорь с сожалением застегнул ремень. – Будешь нам помогать!

– Чего делать? – с готовностью откликнулся Петька, мгновенно перестав реветь.

– Будешь пищу добывать, – Игорь испытывающее посмотрел на мальчишку, – умеешь? У тебя это должно получаться инстинктивно! Все-таки хищник!

– А чего не поколдуете? – удивился Петька. – Зачем зря надрываться? Приманили, шею свернули и в костер! Знаете, сколько здесь зайцев и куропаток? Море!

– Навернулось колдовство! Зона меняется, она блокирует наши возможности! – объяснил Игорь. – Магия больше не действует!

– Вот те на! – растерялся парень. – А что же теперь делать?

– Здесь полно злобной нечисти, выхода нет, так что зимовать будем, – злорадно вставила я.

– Врете! В Зоне нет зимы! – мальчишка тут же прикусил язык, сообразив, что ляпнул лишнее.

– Так, так, – недобро протянул Игорь, – и сколько раз ты здесь был?!

– Всего два раза, честное слово! – Петька, на всякий случай отскочил подальше.

– Когда в первый раз здесь был, людей видел? – спросила я.

– Нет. Не было людей. Я никого не видел! Откуда здесь люди? – Было похоже, что мальчишка не врет.

– Теперь есть, – сообщила я последнюю новость. – Ты поосторожнее, а то пристрелить могут! Уж очень здесь оборотней не любят!

– Ух ты! – обрадовался Петька, вместо того, чтобы испугаться. – Теперь еще интереснее будет!

– Слушай, Петр, – Игорь положил руку на плечо мальчишки, – дело очень серьезное. Ты парень взрослый, должен понимать. От нас далеко старайся не отходить, это опасно. Самовольничать тоже не стоит, если мы не найдем выхода, то просто погибнем, а ты вместе с нами.

– Я понимаю, – Петька перестал дурачиться, – можете не волноваться.

Оборотень бежал впереди нас, тщательно принюхиваясь. Свом звериным чутьем он безошибочно определял дорогу, которая могла вывести нас из леса на равнину. Он чуял почти неуловимый запах пропавших тропинок, и бежал по их следу, оставленному в воздухе.

Еще у костра мне в голову пришла идея, которую Игорь полностью поддержал. Наша магия не работала, но магия внутри Зоны, так сказать, местная, ничуть не пострадала. Амулет Дарины, камень-оборотник, прекрасно работал!

Мы решили найти гмуров и попытаться с ними договориться. Если они смогут достать для нас магические камни, то изготовить необходимые атрибуты и заговорить их мы сможем сами. Гмуры, конечно, народец хитрый и жадный, камень можно выпросить только за определенную услугу, но это был единственный шанс и мы решили его использовать.

Лес впереди постепенно редел и вскоре мы вышли к реке. За рекой, насколько хватало взгляда, расстилалась луговая долина с вкраплениями пышных кустов и одиночных деревьев.

Волк принялся жадно лакать прозрачную воду – в его шкуре было жарковато.

Мы тоже сняли свитера, поскольку солнце, словно вспомнив лето, обдавало нас жаркими волнами. Очень хотелось искупаться, но мы не рискнули этого делать, опасаясь неожиданностей от местной нечисти.

Река была неглубокой – у пологого берега сквозь воду просвечивали камни и речной песок – но бурной и холодной.

– Как переправляться будем? – спросила я у Игоря.

– Брод, – коротко ответил он, всматриваясь в бегущую воду.

Где-то посередине реки плеснулась водяница, взмахнув тонкими руками.

– Там полно омутов, – сказала я, заметив ее предостерегающий жест.

– Вижу. Если бы знать брод! – с досадой воскликнул он.

Словно услышав его слова, из реки возникла полупрозрачная берегиня. Она стояла чуть правее, метрах в десяти от берега, едва касаясь воды, и призывно махала нам рукой.

– Ну, что, поверим? – Игорь вопросительно посмотрел на меня.

Я даже не успела ответить, как оборотень, состроив брезгливую морду, вошел в ледяную воду и пошлепал по подводным камням, догоняя зовущую берегиню.

Нам ничего не оставалось делать, как только последовать за ним.

Мы благополучно преодолели речной поток и вышли на другой берег.

Берегиня пропала, махнув на прощанье рукой.

– Ты зачем полез в воду?! – накинулся Игорь на Петьку. – А если бы берегиня обманула? Что тогда?! Я же тебя предупреждал об осторожности!

Нахальный оборотень зевнул и кротко ответил:

– Не могла она обмануть.

– Да что ты вообще знаешь о берегинях? – возмутилась его бестолковостью я.

– А при чем здесь берегиня? – оскалилась мерзкая зверюга, – я этот брод знаю! – Он отскочил прежде, чем мы успели ухватить его за шкуру, и скрылся в густой траве.

Выбрав удобное место у самой реки, где было прохладно, Игорь развел костер. Мы решили, что тушенка уже дождалась своего часа, поскольку голод становился нестерпимым.

Костер не успел как следует разгореться, а оборотень, как ни в чем не бывало, уже выскочил из травы, возбужденно помахивая хвостом. В зубах он держал жирную куропатку.

Мы не сговариваясь, захлопнули рты, из которых уже готовы были вырваться слова упреков. Все нравоучения были отложены на потом.

Я быстренько ощипала и выпотрошила птицу, а Игорь поджарил ее на углях, щедро посыпав солью, которой у нас было предостаточное количество.

От предложенного куска мяса оборотень гордо отказался, заявив, что прокормит себя сам.

Я заподозрила, что парочку таких птичек он уже слопал и оказалась права.

После сытного обеда, немного переждав полуденную жару, мы отправились дальше, не забыв наполнить котелок чистой водой.

Табун лошадей был немногочисленным – голов двадцать. Это были обычные тягловые лошадки неизвестной мне породы.

Между каурыми, ругаясь во всю глотку, бегал табунщик, пытаясь расцепить связанные между собой гривы лошадей.

Лошади ржали, взбрыкивая и попарно отбегая прочь.

Увидев нас, табунщик – мужик лет тридцати, перешел на нормальную человеческую речь.

– Вы посмотрите, люди добрые, что делает, зараза! – Он дернул за спутанную гриву ближайшего жеребца. Жеребец обиженно заржал, покосившись карим глазом на своего мучителя. – Повадилась, нечисть поганая, гривы лошадям путать! Никакого сладу с ней нет! Который год коней на этом лугу пасу, никогда такого не было!

Где-то неподалеку раздался тихий смех. Я поняла, что шалит луговая русалка.

Лошади, почуяв волка, забеспокоились, фыркая и настороженно поводя ушами.

– Скажи-ка нам, добрый человек, далеко ли деревня? – вежливо спросила я.

– Да всего версты две! Тпру, зараза! – прикрикнул он на рванувшегося жеребца. – Старые ключи называется. Дворов тридцать будет. А ты, часом, не ведьма будешь? – поинтересовался он, с надеждой глядя на меня.

– С чего ты взял? – чуть не поперхнулась словами я.

– Да уж больно одежа у вас чудная! Люди сказывают, что ведьмаки в Пожарах были, да ушли, куда глаза глядят. Мне бы от лугавки избавиться! Замучила, зараза! Кони худеть начали, не жрут, только маются!

– Да какая я ведьма! – нисколько не соврав, ответила я. – До ведьмы мне ой как далеко!

– Жалко, что не ведьма. Для ведьмы у нас в деревне работа есть, от хмыря болотного избавиться надо!

– Давай так, – предложил Игорь, – мы тебя от лугавки избавим, а ты нас на ночлег устроишь?

– Да это за милую душу! – обрадовался мужик. – У меня на сеновале и ночуйте! Сено доброе, ароматное! Тихоном меня кличут. Заодно и повечеряете. Я картошечки сварю, сальца порежу.

– Договорились! – Игорь протянул руку, которую табунщик, ухватив двумя руками, потряс, скрепляя договор.

Пакостник-оборотень вынырнул из высокой травы и, не удержавшись от соблазна, цапнул за ногу ближайшую кобылу. Та всхрапнула и рванула прочь. За ней следом сорвался весь табун и галопом поскакал в неизвестном направлении.

Табунщик схватился за голову и помчался догонять лошадей, крикнув нам на бегу:

– Спросите Тихона! Пятый дом справа!

– Злотников, а как ты собираешься избавить мужика от шуток русалки? – поинтересовалась я, даже не представляя, что мы можем сделать без наших способностей.

– Ты с ней договоришься, – он произнес это таким тоном, словно я всю жизнь занималась переговорами с русалками.

– А почему я?

– Ну не я же! – вмешался оборотень, нахально скалясь.

Игорь сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул.

Из травы показалась светловолосая головка луговой русалки. Она с любопытством посмотрела на нас прозрачными серыми глазами.

– Вы кто? – Слова прозвенели колокольчиком.

Игорь толкнул меня локтем в бок.

– Как тебя зовут? – спросила я первое, что пришло на ум.

– Лала. – Русалка поднялась во весь свой небольшой рост. Она была такой хрупкой, что казалась почти невесомой.

– Лала, мы знаем про вашу беду и хотим помочь. – Я постаралась, чтобы мой голос звучал убедительно и не напугал русалку.

– Это про вас Лесовик говорил? Вы маги? – она ничуть не удивилась.

– В какой-то степени, – выкрутилась я.

– Это хорошо. Альвы не справятся, их мало. – Она печально покачала головой. – Скоро лугов не будет. Лугов не будет – Лалы не будет. Останутся только болота.

– Лала, не трогай лошадей, – попросила я. – Зачем тебе они?

– Скучно, – она пожала плечами. Человек злится – мне весело!

– Если ты не будешь трогать лошадей, табунщик нам поможет.

– А вы поможете нам? – в прозрачных глазах застыл вопрос.

– Мы постараемся, – пообещала я.

– Скучно, – Лала опустила хорошенькую головку.

Я порылась в рюкзаке и вытащила Ларискину расческу.

– Вот, возьми. Будешь причесывать гривы и заплетать их в косички. Лошади не будут бояться, а табунщик будет доволен.

– Спасибо, – обрадовалась русалка. – Я люблю лошадей. – Она немного помолчала и добавила: – Они красивые.

Когда русалка, тая на глазах, ушла, Петька спросил:

– А чего ты с ней, как с дауном разговаривала?

– Луговые русалки, как дети. С ними нельзя иначе. Они не злые, а просто шалят, не понимая, что приносят вред. Не то, что ты, интеллектуальный пакостник! – Я шлепнула волка по спине.

Он в ответ вцепился в рюкзак, уронив меня вместе с ним на траву.

Я поймала его за хвост и сильно дернула. Он взвыл, не выпуская рюкзак из зубов.

Нашу потасовку прервал Игорь:

– Ну что, пошли искать деревню! Может о гномах что узнаем, заодно и переночуем с удобствами.

Деревню мы увидели сразу, стоило обойти небольшой холм, сплошь поросший земляникой.

Около тридцати покосившихся домов крытых соломой, расположились в шахматном порядке, отгородившись друг от друга низенькими заборами.

Прямо за холмом протекала небольшая речушка, скорее даже ручей, с перекинутым через него хлипким мостком.

Я с опаской ступила на мостик, держась за шаткие перила. Он жалобно заскрипел под моим весом, но выдержал, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Злотников не стал проверять мост на крепость, а просто перешагнул ручей в два приема, наступив на камень, услужливо торчавший чуть ниже по течению.

Оборотень и вовсе решил искупаться, для чего плюхнулся в воду и пару раз перекатился с живота на спину. Выскочив на берег он яростно отряхнулся, забрызгав нас с ног до головы и, оставив запах мокрой псины, умчался вперед, нюхая перед собой воздух.

Деревенские собаки встретили оборотня испуганным тявканьем, постепенно переходящим в тоскливое завывание. Собак поддержали своим блеянием овцы, закудахтали куры, кое-где взревели дурниной коровы и истошно завизжали свиньи.

Петька поспешно вернулся к ручью и, отобрав у Игоря свою одежду, перекинулся в человека за ближайшими кустами.

– Во концерт закатили, – смущенно промямлил он, не ожидая такой реакции на свое появление. Было понятно, что он впервые приблизился к человеческому жилью в ипостаси волка. Домашние животные, для которых волк – первейший враг, отреагировали вполне адекватно.

– Скажи спасибо, что крестьяне с вилами не выскочили! – подлила масла в огонь я. – Предупреждали, веди себя осторожно!

Словно услышав мои слова, навстречу нам выскочили мужики во главе с Тихоном. Их было человек пять и все угрожающе ощетинились вилами.

– Ой, мама, – проскулил Петька и спрятался за спину Злотникова.

Увидев нас, Тихон помахал нам рукой, что-то негромко сказав спутникам, те слегка расслабились, не выпуская вилы из рук.

– Вы никого тут не видели? – первым делом спросил табунщик, когда мы подошли ближе.

– А что случилось? – Я изобразила живейший интерес.

– Да хмырь болотный повадился ходить! – С досадой и злостью ответил один из мужиков – здоровенный детина с простоватым лицом и оттопыренными ушами. – Которую ночь отловить не можем! Трех овец и одну корову порвал, гнида болотная! Животина переполошилась, никак его почуяла!

– Так сейчас день! – встрял Петька, маяча за спиной Игоря. – Хмыри только по ночам шастают!

– То-то и оно! Первый раз днем к деревне приблизился! – посетовал Тихон, с подозрением поглядывая на нас.

– А мы ваш табун от лугавки избавили! – радостно сообщила я, пытаясь сменить скользкую тему и украдкой принюхиваясь к Петьке, не осталось ли запаха псины.

– Да ну! – удивился Тихон. – Вот и славно! Уговор наш в силе, ночуйте на здоровье! Может и от хмыря избавите? – Он заискивающе приобнял Игоря за плечи, заглядывая в глаза. – А чего?! Мы продуктами заплатим! Правда, мужики?

– Это конечно! Не обидим! А как же! – вразнобой загудели мужики, по очереди хлопая его по плечам.

– А кто такой хмырь? – на всякий случай решила выяснить я.

– Сволочь он! – коротко бросил "ушастый".

– Его самого никто не видел, только следы, – присоединился к объяснениям Тихон. – Похожи на собачьи, только крупнее.

– Да не на собачьи, а на кошачьи, – заспорил чернявый мужичонка, размахивая руками. – Когда он мою овцу порвал, на столбе царапины глубокие оставил, а тушу через окно вытащить пытался! Я сам на стене кровь видел!

– Ладно, разберемся! – прервал спор Игорь. – Охотники в деревне есть?

Мужики смущенно переглянулись.

– Был один, да помер весной, – сообщил Тихон. – В крайней хате вдова его живет.

– А сами чего не охотитесь? – с усмешкой спросил Злотников, уж больно храбрыми выглядели мужики с вилами наперевес.

– А зачем нам охота? – обиделся Тихон, ища взглядом поддержки у притихших односельчан. – Мы зерно сажаем, скотину пасем. И пшеница, и греча, и овес есть! Глянь, какие луга кругом! Коровы по три ведра молока дают!

– Зерно сажать – дело хорошее! – вмешалась я, пытаясь предотвратить конфликт. – Где твой сеновал, Тихон? Устала я очень.

– Так пошли! – обрадовался он. – Чего ждем? Деревню нашу посмотрите, молочка парного попьете!

Тихон бодро зашагал в сторону деревни, мужики дружно двинулись за ним. Мы поплелись следом.

– Да точно ведьма! – услышала я шепот впереди себя. Мужик, произнесший эту фразу, с опаской оглянулся. Я одарила его широчайшей улыбкой. Он поспешно прибавил шагу.

– Это вряд ли, – прошептал второй, догоняя товарища. – Если они колдуны, то почему от работы колдовской отказываются?

– Их в Пожарах чуть не сожгли, теперь маскируются! Кому охота на костер?

– А за что их сжигать?! – возмутился второй. – Колдовство – дело нужное! От нечисти всякой людей избавлять кто будет?

– А если они тебя заколдуют? – спросил первый.

– А меня-то за что? – обиделся второй. – Я никого не трогаю, живу мирно! Опять же, колдунов уважаю! Работа у них хлопотная!

Мне стало смешно и немного грустно.

Дом Тихона, отличавшийся добротностью постройки, находился прямо посредине деревни. Тяжелый, бревенчатый, он казался надежным и неуклюжим. Сбоку от дома был выстроен сеновал с лестницей, ведущей наверх. По двору ходили куры, выклевывая из земли всяческий мусор, в сарае за домом хрюкала свинья, из постройки, которую я определила как хлев, доносилось мычание коровы и всхрапывание лошадей.

Мужики рассосались по своим домам, тактично оставив нас наедине с хозяином, который радушно пригласил нас в дом.

Жена Тихона, маленькая толстушка с ямочками на щеках, принялась хлопотать, собирая на стол нехитрый ужин. Пухлые ручки нарезали овощи и сало, мелькая одновременно в нескольких местах.

Закончив приготовления она водрузила на стол казан с рассыпчатой картошкой и усадила нас за стол.

Четверо ребятишек, накормленных заранее, с любопытством таращились на нас из-за печной занавески.

– Ну так что с хмырем? – спросил Тихон, немного утолив голод. – Поможете? Нам скотину беречь надо, с нее кормимся!

– Схожу к вдове охотника, – поднялся из-за стола Игорь. – Поговорю с ней, а там решим, что дальше делать.

– Иди, – кивнул Петька с набитым ртом, – а мы пока доедим. – Он с удвоенной энергией приналег на сало.

Игорь вернулся очень быстро. Он был доволен. Развязав холстяной сверток, он показал нам лук и колчан со стрелами, явно гмуровской работы.

Не знаю, насколько функциональным было оружие, но красоты невероятной, особенно колчан, отделанный замысловатой чеканкой.

– Может и колдовство не понадобится, – шепнул мне Игорь.

– Какая красота! – невольно залюбовалась я оружием.

– Так это у гнома было куплено! – Тихон покрутил стрелу в руках. – В прошлом годе тут гном торговал. Камни блестящие предлагал, ножи, стрелы каленые, только нам без надобности. Один Семен, охотник покойный и польстился. Гном тогда еще шибко рассердился, что мы торговать с ним не стали, грозился, слюной брызгал. – Он равнодушно бросил стрелу на стол.

После обильного ужина, мы попросили Тихона, вместо приманки, привязать козу возле сеновала и надежно запереть остальную скотину, что он с готовностью и проделал.

Растянувшись на покрывале, я с наслаждением вдыхала запах душистого лугового сена.

Петька мгновенно уснул, причмокивая во сне, а Игорь занялся подробным изучением гмуровского лука и стрел.

– Ты сказал, что можно обойтись без колдовства. Что ты имел в виду? – лениво спросила я.

– Гном пообещал, что нашлет на деревню проклятие. Мужики решили, что это проклятие уже начало действовать. У них, как и обещал гном, появился болотный хмырь, который сожрет всю скотину, а затем примется за людей. Они сильно боятся, хоть и не подают вида. Вдова немного разбирается в следах, поэтому уверена, что это, скорее всего, просто большой хищник.

– И что ты собираешься делать?

– Просто пристрелить прожорливую скотину, – Игорь прицелился в косяк дверей.

– А не промахнешься, городской мальчик? – ехидно поинтересовалась я, наблюдая за его манипуляциями.

– Ты меня совсем не знаешь, – усмехнулся он.

Стрела со свистом вонзилась в дерево и надежно застряла, дрожа оперением.

Я вздрогнула от неожиданности, сразу проникшись уважением к своему спутнику. Игорь и правда был непредсказуемым парнем. Вот где он научился обращаться с луком и стрелами?

– Не удивляйся, – ответил он, заметив мой взгляд, – еще в школе занимался в кружке.

– А крестиком вышивать ты случайно не умеешь? – не удержалась я от колкости. Мне никогда не приходилось держать в руках оружие.

– Не знаю, – на полном серьезе ответил он, – никогда не пробовал.

До рассвета мы немного поспали, если можно назвать сном легкую дремоту под бесконечные вопли козы.

Когда Игорь легонько тронул меня за плечо, я мгновенно подскочила.

– Пора, – шепнул он. – Буди Петьку.

Я растолкала оборотня, что далось совсем нелегко, и закрыла ему рот ладонью, поскольку несносный подросток собрался заорать от возмущения.

Коза закричала как-то особенно жалобно и рванулась с привязи, чуть не опрокинув лестницу.

Мы осторожно спустились вниз, стараясь не шуметь. Игорь держал наготове лук.

В предрассветной мгле через штакетник метнулась крупная тень.

Хищник приник к земле и осторожно пополз, ориентируясь на слух.

Коза не переставая мекала, бегая из стороны в сторону по туго натянутой веревке.

Хищник замер, перебирая передними лапами, а затем прыгнул.

Игорь вскинул лук.

Я, не размышляя, с визгом повисла на его руке.

Стрела пронеслась мимо уха огромной рыси, изрядно напугав ее, и воткнулась в землю немного дальше.

Рысь махнула куцым хвостом и в два прыжка скрылась за забором, успев обиженно мявкнуть.

Игорь в ярости махнул рукой. Волна, голубовато отсвечивая, ударила в мою сторону.

Меня приподняло над землей и, перевернув в воздухе, швырнула о стенку сеновала. В голове что-то вспыхнуло и потухло вместе с сознанием.

Я очнулась оттого, что Игорь довольно чувствительно шлепнул меня по щеке. Открыв глаза, я увидела его озабоченное лицо, склонившееся надо мной. Рядом приплясывал испуганный Петька.

– Идиот! – только и смогла выговорить я, кипя от возмущения.

– Что на тебя нашло? – Игорь недоумевал. – Это просто большая рысь! Да, гораздо больше чем обычно, но…

– Придурок! – Я окончательно пришла в себя. – Петька, быстро перекидывайся, нужен твой волчий нюх! – это прозвучало, как приказание.

Петька не рассуждая исчез за сеновалом.

– Да что происходит?! – разозлился Злотников.

– Свою энергию прибереги для более подходящего случая! – Я была не менее зла. – У нее на шее висел камень!

– Какой камень? – не понял он.

– На шее у рыси висел камень на кожаном ремешке, – терпеливо повторила я. – Ты что, не понимаешь? Ее послал тот, кто повесил камень! – Я потерла ушибленный затылок. Под моими пальцами набухала приличная шишка.

– Ну извини. – Игорь осторожно дотронулся до моих волос. – Больно?

– Переживу! – буркнула я. – Нужно идти по следу. Оборотень приведет нас к хозяину рыси.

Петька вернулся, держа в зубах одежду. Игорь молча спрятал его барахло в рюкзак.

– Вперед! – скомандовала я, совсем не уверенная, что смогу идти.

Встав на ноги, я поняла, что отделалась легким испугом и большой шишкой.

Оборотень, перемахнув забор, ринулся вперед, нюхая землю.

Мы поспешили следом, не попрощавшись с гостеприимным хозяином.

Возле реки следы оборвались. Петька, торпедой пролетел мосток и заметался в поисках знакомого запаха. Вскоре он нашел след и рванул вправо, удаляясь в сторону леса.

Мы едва успевали за шустрым оборотнем, который как ребенок радовался этой погоне. Его мышцы требовали движения, все чувства были обострены, как это всегда бывает в ипостаси зверя. В конце концов, он скрылся из глаз, убежав далеко вперед.

Волк ждал нас на опушке, приплясывая от нетерпения всеми четырьмя лапами.

– Там кто-то есть, – он мотнул головой в сторону леса, – совсем рядом. – Оборотень опустил нос к самой земле и осторожно пошел вперед, останавливаясь и прислушиваясь к малейшему шороху.

Мы прошли с пол километра, когда услышали впереди чье-то кряхтение и слабую возню. Кто-то старательно сопел, периодически вскрикивая жалобным голосом.

Пройдя немного вперед, мы вышли на небольшую поляну, окаймленную густым терновником.

Посреди поляны зияла огромная яма с остатками сухих прошлогодних веток по краям. Это была типичная охотничья ловушка на крупного зверя, замаскированная по всем правилам. Возня доносилась из ямы.

Мы осторожно подошли к ловушке и заглянули вниз.

На рыхлой стене ямы, вцепившись руками в обнаженные корни, болтался гном. Он отчаянно пытался выбраться, упираясь ногами в стену. Сухая земля осыпалась под его ногами, не оставляя ни малейшей надежды на спасение. Висел он здесь, похоже, давно. Руки, мертвой хваткой вцепившиеся в корни, побелели, а углубление в стене, проделанное его ногами, было таким глубоким, что короткие ноги уже не доставали до земли.

С каждой новой, безуспешной попыткой, гном все тише стонал, с ужасом глядя на дно, где из земли торчал огромный заостренный кол.

Игорь лег на живот и, опустив руку в яму, ухватил гнома за шиворот. От неожиданности тот заорал тонким голосом и стал вырываться, извиваясь всем телом и дрыгая ногами.

Злотников с легкостью выдернул полуметровое тело из ямы и, слегка встряхнув, поставил на ноги.

Коленки у гнома дрожали, поэтому он, не удержавшись, шлепнулся на траву, тихонько поскуливая от страха и таращась на нас выпученными глазами.

В отличие от гмуров, живущих в горах, он не был волосат, скорее наоборот, отличался полным отсутствием растительности на бледной и дряблой коже. Нездоровый цвет лица, вызванный длительным проживанием под землей, вполне компенсировался его упитанным телом, на вид сытым и ленивым.

В борьбе за свою жизнь он потерял шляпу, которая сиротливо лежала на дне ямы, поэтому отсвечивал абсолютно лысой головой в первых лучах восходящего солнца.

– Вы кто? – спросил гном, немного успокоившись после пережитого потрясения.

– А ты кто? – поинтересовалась я. – Что ты здесь делаешь один?

– Не задавай лишних вопросов, женщина! – нахально заявил гном и поднялся на ноги.

Он старательно отряхнул руками куртку из овечьей шерсти и выпятив грудь вперед, торжественно представился:

– Я великий Альберт, насылающий страшные проклятия! И не вздумайте меня злить – прокляну, – неуверенно добавил он, увидев волка, сидевшего у ног Игоря.

Оборотень лениво потянулся и, подойдя к гному, весело оскалился, продемонстрировав все свои зубы.

Альберт сменил цвет лица с бледного на зеленоватый и тихонько ойкнув, присел на траву.

– Где живешь, Альберт? – ласково улыбнулась я, увидев такую реакцию.

Волк слегка зарычал, напоминая, что нужно отвечать правду и только правду, ничего кроме правды.

Альберт уперся ногой в землю и поспешно отъехал задом по влажной от росы траве.

Я осуждающе посмотрела на волка.

– А чего он?! – обиженно проговорил оборотень, но зубы спрятал.

Гном взвизгнул и на четвереньках стал быстро уползать в ближайшие кусты.

Петька поймал его зубами за штаны и вернул на место.

– Ну так что? – еще ласковее расплылась в улыбке я. – Будем говорить?

Игорь едва сдерживал смех, наблюдая за "допросом с пристрастием".

– Хватит дурака валять, Альберт, – посоветовал он. – Показывай дорогу.

Гном поднялся на ноги и пошел вперед, мелькая озелененными штанами и недовольно бурча.

Сзади потрусил волк, приноравливаясь к мелким шагам гнома и напоминая о себе периодическим рыком. На каждое такое напоминание, Альберт реагировал шустрым прыжком вперед и испуганным вскриком, что сильно веселило Петьку.

Вскоре мы почувствовали запах копченого мяса и вспомнили, что не завтракали. В желудках заурчало.

Альберт вывел нас к ручью в глубине леса, возле которого была выстроена охотничья землянка и коптильная яма.

Со дна ямы шел густой дым, отдавая запахом можжевельника и кедровых шишек. Сверху лежали ободранные от листвы ветки, на которых коптились тонко нарезанные полоски баранины.

Овечья шкура, тщательно выделанная, сушилась на соседнем дереве, заботливо растянутая и привязанная к толстым сучьям.

– Ничего себе устроился! – присвистнул Игорь. – Это где ж ты охотишься на домашних овец? – Гном скромно потупился.

– Я, кажется, догадываюсь, – я показала Злотникову на торчащие из ближайших кустов кисточки ушей.

Густой дым помешал оборотню унюхать рысь сразу, и теперь, он ползком подкрадывался к ней, припав брюхом к земле.

– Петька, не смей! – испуганно прикрикнул Игорь.

Оборотень, виновато махнув хвостом, вернулся к нам.

– С ума сошел? Она в два раза больше тебя! – укоризненно произнес Игорь. – Сожрет и не заметит!

– Так вот какое проклятие ты наслал на деревню! – насмешливо сказала я, показав гному на кусты. – И не стыдно тебе, ворюга? Где взял животное?

– А не надо было меня выгонять! – мстительно заявил гном. – Не хотели торговать и не надо! Зачем же выгонять?! Один Семен человеком оказался! Я ему оружие продал, а он мне позволил в землянке пожить, когда меня из деревни выгнали! Теперь Семен помер и это все мое! Это наследство! А вас, дураков, Гунька сожрет! – злорадно добавил он и сунул два пальца в рот для свиста.

– Даже не вздумай, – Игорь покачал головой и голубоватая волна слегка толкнула гнома в грудь.

Альберт не устоял на ногах и упал, проехав на спине пару метров. На этот раз он ничуть не испугался, а быстро вскочив на ноги деловито предложил:

– Будем дружить? Я уважаю магов!

– Насчет дружбы мы еще подумаем, – Игорь с сомнением оглядел потрепанного гнома, – сначала с долгами расплатись.

По неписаным законам, гном, получивший услугу от человека, становился его должником и должен был расплатиться за нее.

– Какие долги?! – возмутился маленький мерзавец. – Я у вас ничего не брал!

– Мы тебе жизнь спасли, – напомнила я, – из ямы вытащили!

Гномы – народец хитрый и прижимистый, но правила всегда соблюдают, даже когда не хочется. Это заложено в них с самого рождения, по крайней мере, нас так учили.

– А я вас просил? Я вас звал? – Альберт аж подпрыгнул от негодования. Ему совсем не понравилось то, что я сказала. – Да я бы сам выбрался! Да я вас…

– Я вот сейчас тебя обратно в яму отнесу и выбирайся сам, – пообещал Игорь, многозначительно взглянув на Альберта.

Гном как-то сразу сник, утратив весь свой пыл, и слегка затосковал.

– Кормить ворованным мясом будешь? – поводя влажным носом не выдержал Петька и облизнулся.

– В счет долга? – встрепенулся гном, от жадности забыв, что перед ним оборотень.

– Перебьешься! – рявкнула я. Наглость гнома стал раздражать. – Долг позже отдашь!

Расстелив плед Колобка, мы устроили славный завтрак на траве, без зазрения совести уплетая копченую баранину.

Гном только грустно вздыхал, не забывая запихивать в рот приличные куски мяса. Его совсем не устраивало наше общество, но еще больше не устраивал возврат в яму, откуда он выбрался благодаря нам.

Из-за кустов доносилось жалобное ворчание голодной Гуньки. Наконец, она не выдержала и выползла к нам, униженно махая коротким хвостом.

Гном что-то недовольно буркнул, но Игорь так на него посмотрел, что он молча встал и принес из землянки целую миску потрохов. Гунька принялась жадно есть, подрагивая пятнистой шкурой.

Оборотень растерянно переводил взгляд с копченого мяса на сырое, пытаясь определиться, что вкуснее. Победил человек и Петька с удвоенной энергией навалился на копченку, решив про себя, что поохотиться он успеет.

Гунька слопала все потроха и с довольным видом немного покаталась по траве, ласково мурча. Она, действительно, была огромной, как гриб переросток в чернобыльской зоне. На шее у Гуньки висел зеленый камень на кожаном шнурке.

Запив плотный завтрак родниковой водой, я спросила у Альберта:

– Откуда камешек?

– Нашел, – поспешно ответил гном, пряча глаза.

– Давай посмотрим, что он еще нашел! – Игорь решительно направился к землянке.

Гном, прытко опередив Злотникова, прикрыл спиной дверь и, раскинув руки в стороны, заверещал:

– Не пущу! Права не имеете! Это все мое! – Он злобно сверкал глазами, отчаянно вцепившись в дверной косяк.

Не обращая внимания на Альберта, Игорь толкнул дверь и пригнувшись вошел вовнутрь, перешагнув через гнома.

Следом вошла я, вежливо приподняв Альберта и отставив его в сторону.

Гном в бессильной ярости затопал ногами, выкрикивая проклятия, но тут же умолк под грозным взглядом оборотня.

Мы спустились по деревянным ступеням и огляделись.

Стены небольшого, приземистого помещение были укреплены бревнами. У одной стены стоял широкий топчан, прикрытый старыми одеялами, у другой – грубо сплетенный из ивовых веток стол. В углу располагалась небольшая печка, еще теплая.