Текст книги "Открой мне себя (СИ)"
Автор книги: Светлана Головьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Глава 19
Эван
– Может, расскажешь, что ты здесь делаешь? Только без шуток, ты же знаешь, я не промахиваюсь, – говорю я, махнув пистолетом в сторону Кайла.
– Ну-ну, можно и повежливей, – он поднимает руки, – я же безоружный, а правила есть правила, и ты никогда не убьёшь человека с голыми руками, – криво ухмыляясь, заканчивает Кайл, опуская руки.
– А ты всегда цепляешься за правила. Но поверь, никакие правила меня больше не остановят, и если ты решишь сглупить, я пристрелю тебя без зазрения совести, – отвечаю я, убирая пистолет за пояс, – шутки в сторону, я хочу знать правду, и не пичкай меня историями о судьбе.
Я просто не могу поверить в то, что он тут оказался случайно. Кайл – крыса, а им доверять нельзя: они перебежчики и работают на того, кто вкусней накормит, а в нашем случае – кто больше заплатит.
Кайл тем временем вальяжно раскидывается на стуле и выглядит в своих потрепанных джинсах и белой майке как дворовый мальчишка. Если бы я его не знал, подумал бы, что он ещё и школу не закончил, но он уже много повидал в своей жизни. Когда-то мы с ним воевали плечом к плечу и уничтожили вместе немало террористов по всему Ираку. Но после того как он предательски сбежал, поджав хвост и оставив меня умирать, всё моё доверие и уважение испарилось.
– Ну, как я уже сказал, я сбежал и прятался то тут, то там, а потом подумал, почему бы мне не отправиться в ЛА…
Но не успевает он договорить, как я рывком подскакиваю к нему и хватаю за шиворот:
– Я сказал, мне нужна правда, – кричу я, – сказки свои ты будешь в другом месте рассказывать.
– Да что ты так кипятишься, запал что ли на эту девицу?
– Ты опять говоришь не по делу, рассказывай, зачем тебя сюда послали, – руки мои дрожат, а гнев готов вырваться наружу: так и просит, и подталкивает врезать хорошенько этому трусу, который, как всегда, беспокоится за свою задницу.
– Ладно, ладно, хочешь правду, получай, – гневно бросает он, вырываясь из моей хватки, – я здесь затем, чтобы забрать то, что тебе не принадлежит. В прошлый раз ты мне помешал, но сегодня ты не справился. Ты всегда меня недооценивал, дружище, но пора покончить с этим. Сегодня я выиграл.
Кайл, хищно ухмыляясь, отходит всё дальше к двери, а до меня очень медленно доходит смысл сказанных им слов. Быстро схватив пистолет, я бросаюсь на него со звериным рыком, он даже не успевает опомниться, как оказывается на полу:
– Что ты сделал, что ты натворил в этот раз, ублюдок? Отвечай же! – я со всей силы бью его пистолетом по лицу.
– Ты зря теряешь время, я уже выполнил свою часть, – он сплёвывает кровь и странно весёлым тоном продолжает, – я тебя отвлёк, – после чего начинает дико хохотать.
Я быстро поднимаюсь и бегу в спальню к девушкам, но никого там не нахожу. Страх заполняет меня. Я вылетаю в коридор и сталкиваюсь с Мел.
– Как ты меня напугал! – кричит она, отходя от меня на шаг. Замечает мой ошалевший взгляд и хмурится. – Что случилось? Ты весь бледный.
– Мия и Скарлетт пропали… Кайл! – только сейчас я вспоминаю, что оставил этого мерзавца одного.
Быстро развернувшись, бегу обратно, но, конечно, его там уже нет.
– Чѐрт! Сукин сын! – со всей силы бью в стену.
Я весь горю, хочется выплеснуть гнев, задушить этого гада собственными руками, но ещё больше наказать себя. Это я во всём виноват, я её упустил, снова подвёл, хотя обещал защитить. Не замечая боли, я снова и снова бью в стену, сбивая костяшки в кровь. Я не чувствую боль, вместо этого я ощущаю всепоглощающий гнев.
– Эван, хватит, пожалуйста! Эван! – крики раздаются словно издалека. Я словно нахожусь под водой.
– Эван, прекрати, чёрт тебя подери, – кто-то сильно хватает меня за плечо, и в порыве я резко ударяю.
– Ох! – восклицает Мел, оступаясь и падая на пол.
– Господи, прости меня, прости, – я подскакиваю к ней и прижимаю к себе, – прости меня, сестрёнка.
– Ты не хотел, я знаю, – шепчет она, крепче обнимая меня.
Я отодвигаюсь и осматриваю её лицо, скула уже покраснела.
– Тебе нужен лёд, иначе всё распухнет, – говорю я, направляясь к двери.
– Оставь, всё и так пройдёт, – успокаивает меня сестра, но взглянув на неё, я прекрасно понимаю, что ей больно.
– Ты ведь знаешь, что я не хотел тебя обидеть? Я никогда тебя не обижу, – тихо говорю я, стараясь не смотреть ей в глаза, мне совсем не хочется видеть в них страх. Она – единственный близкий мне человек и единственный, кто остаётся верен мне в любых ситуациях.
– Конечно, ты не со зла, – нежно произносит она и подходит ко мне, – мы их вернём, обязательно вернём.
– Мне бы твою уверенность, Милки Вей, я же никогда не проигрывал и никого не подводил, – я тяжело вздыхаю.
– Всё бывает в первый раз. Мы люди, а не роботы, мы ошибаемся иногда чаще, чем нам бы хотелось.
– Надеюсь, моя ошибка не станет для них роковой, – я снова осматриваю её лицо, – Я всё же схожу за льдом, заодно спрошу, может кто-то что-нибудь видел.
– Хорошо, только будь осторожен и держи себя в руках, – тихо говорит Мел, с тревогой глядя на меня.
– Я в порядке, надо позвонить Биллу, сказать, что я упустил его дочь, надо решать, что делать дальше.
Я впервые в жизни провалил дело и не знал, что делать. Мне нужна подсказка, нужна вера в чудо, но в нашей жизни, к сожалению, нет места чуду. Мне остаётся только надеяться, что с Мией и Скарлетт сейчас всё в порядке. Я очень надеюсь, что они нужны Стентону живыми и невредимыми.
Поцеловав сестру в лоб, я выхожу в коридор. Слава богу, Мелани за мной не следует, мне нужно побыть одному.
Мелани
Давно я не ощущала себя так, словно живу на пороховой бочке. Конечно, я и раньше переживала за брата, но, оказавшись с ним в так называемых боевых действиях, я понимаю, что недостаточно за него переживала. Всё гораздо серьёзней, чем я предполагала. Я уже давно прошу его покончить со всем этим и заняться чем-то мирным, но он меня не слышит. «Солдаты бывшими не бывают», – это видимо про него. Когда несколько лет назад он попал в перестрелку с боевиками в Ираке, я думала, он не выживет. День и ночь я сидела у его постели в военном госпитале и молилась только о том, чтобы он остался в живых. Мы с ним всегда были одни против всего мира, и я бы не смогла без его поддержки. Как же я была рада, когда он очнулся, тогда он сказал, что уйдёт из армии. Но через месяц, он видимо устал от спокойной жизни и связался с этим поддонком Стентоном. Я до сих пор не знаю, что их свело.
– Я больше ничего не умею в этой жизни, кроме как махать пистолетом, – говорил он, а я про себя думала, почему бы не пойти в полицию и там работать на благо общества. Тогда в нём бурлил адреналин, жажда приключений и денег. Когда, наигравшись, он, наконец, сказал, что уходит от Стентона я вздохнула с облегчением. От таких людей так просто не уйдёшь, но Эвану это удалось, уж не знаю, за какую плату, но он вырвался из этой паутины. И опять его не хватило надолго. Через несколько месяцев он сказал мне, что у него появилось новое дело, и вот куда оно нас привело. Я ничего против Мии не имею, она мне очень нравится, но из-за неё мой брат скоро совсем сойдёт с ума. У него и раньше замечались эти приступы гнева, война так и так оставляет отпечаток на нервной системе, так что я ничему не удивляюсь. Но кажется сейчас его нервы на пределе.
Я подхожу к зеркалу, которое висит на двери, и смотрю на своё отражение. Щека уже покраснела и по цвету почти не отличается от моих ярко-красных волос, я осторожно прикасаюсь к больному месту и вздрагиваю от боли. Да, синяк будет шикарный, ещё и разбухнет завтра. Отойдя от зеркала, я присаживаюсь на кровать. Очень хочется спать и желательно в своей постели, а не в этой замызганной спальне на шестерых человек. Хорошо ещё, что кроме нас тут никого нет. Это немного странно, и тут мне в голову приходит мысль, от которой по коже бегут мурашки. Соскочив с кровати, я бегу вниз к стойке регистрации и сталкиваюсь с братом.
– Куда ты так несёшься?
– За нами следили с самого начала, мы прибыли прямо к ним в руки, – отвечаю я и, посмотрев на брата, понимаю, что он совсем не удивлён, – ты знал?
– Только что догадался и хотел тебе сказать, хостел пуст, здесь нет ни души. Видимо пилот нас сдал, больше некому.
– Что будем делать? Ты позвонил Биллу?
– Сначала поговорим с пилотом, я знаю, где он живёт, мы вытрясем из него правду, – говорит Эван, и от этого почти рычащего тона мне становится не по себе. Я понимаю, что сейчас Эван далеко не бесчувственный робот. В нём бурлит целый коктейль негативных эмоций. Я боюсь только, что он не сможет сдержать гнев и сделает что-то очень плохое. Что-то непростительное. Например, убьёт кого-то.
Эван
Дорога занимает меньше получаса, и за это время я успеваю немного успокоиться. Всё же вождение автомобиля очень успокаивает, особенно если ты едешь ночью, когда на дорогах минимум машин, а по сторонам мелькают огни вывесок и баннеров. За рулём ты должен думать лишь о дороге, и все остальные мысли уходят на второй план, а мне как раз надо очистить свой разум, чтобы решить, как поступить дальше.
– Только не пристрели его в порыве гнева, – слышу я тихий голос сестры.
Смотрю на неё и вижу, как она переживает. Взгляд опускается на её скулу, на которой уже расползся синяк. Чувствую себя так мерзко. Что со мной не так? Я причинил боль собственной сестре. Единственному близкому человеку. Я чудовище. Может я ничем не лучше того же Кайла или Стентона. С чего я вообще решил, что смогу обелить своё имя, ввязавшись в это дело. Я испорчен и вряд ли подлежу ремонту.
– Не беспокойся, я не хочу марать руки о всяких продажных шавок, – успокаиваю я её. Мы прибываем на место. На улице всё ещё царит полумрак. До утра ещё пара часов. Мне кажется, что эта ночь длится вечность.
– Ладно, пойдём, разберёмся с этим предателем.
Я даже двигатель не глушу. Разберусь с этим быстро, и не буду задерживаться. Выхожу из машины и практически бегу к старенькому дому с облупившейся краской. В полумраке он кажется серым, но наверняка изначально был белым. Подхожу к двери и стучу, через мгновенье выходит женщина средних лет, с заспанным лицом и в халате.
– Чем я могу вам помочь? – спрашивает она, с опаской оглядывая меня.
– Мы хотим переговорить с Майклом Смитом, он дома? – спрашивает Мел, я даже не заметил, как она оказалась рядом. Хочу прогнать её, но замечаю, как женщина смотрит на мою сестру и мгновенно расслабляется. Да, сестра способна в одно мгновенье очаровать любого человека, в отличие от меня.
– Да, он дома, подождите здесь секунду, – говорит она после минутной задержки и скрывается в доме.
– Надеюсь, она не позвонит в полицию, нам не нужны лишние проблемы, – говорю я, нетерпеливо топчась на месте.
– Будь проще, и люди к тебе потянутся, слышал такую пословицу? Думаю, она точно не про тебя. Ты с таким лицом предстал перед ней, словно ангел мщения, – язвит сестра.
– Не время для шуток Милки Вей.
В это время дверь распахивается, и выходит Дэвис. Видно, что нас он совсем не ожидал увидеть. Наверно решил, что я давно мёртв. Я снова удивляюсь, как быстро люди, которым доверяешь, могут предать тебя. И ради чего? Ради почки бумаги? Так дёшево нынче ценится совесть, честность, преданность.
– Вечер добрый, не ожидал нас увидеть на этом свете? – спрашиваю я, приближаясь к нему.
– Я… я… у меня семья, вы должны понять… я не мог иначе, они бы убили моих детей, если бы я отказал, – бормочет он себе под нос.
– Что ты там причитаешь? Говори, что они у тебя попросили, – кричу я, хватая его за куртку, – по твоей вине в этот момент две женщины находятся в лапах у самого настоящего поддонка, и я не могу поручиться, что они там коктейли пьют, – рычу я и встряхиваю этого, казалось бы, огромного мужчину, как тряпичную куклу.
– Прости, Декстер, но семья на первом месте, ты же знаешь, – пищит он.
– Ты бы мог меня предупредить о слежке, сукин ты сын, – оттолкнув его от себя, я разворачиваюсь и иду прочь, – Мел, нам надо ехать пойдём
– Они говорили о каком-то доме на севере города, если это поможет, – кричит Дэвис.
Прежде чем я сажусь в автомобиль, поворачиваюсь к нему и киваю. Всё же он прав. Семья на первом месте. И ради неё мы сделаем что угодно. Даже продадим душу самому дьяволу.
Глава 20
Мия
Голова у меня раскалывается, во рту пересохло и очень хочется пить. Медленно открыв глаза, я оглядываю помещение, в котором нахожусь. Эта просторная спальня, с большой кроватью, на которой я и лежу. По бокам от неё стоят миниатюрные тумбы, у стены огромный шкаф, а окно занавешивают плотные шторы тёмно-зелёного цвета. В комнате я одна, тёти нигде не видно. Вспомнив события вчерашнего вечера, я подскакиваю, как ужаленная. Вчера, после того, как мы с Декстером разделились и нас развели по комнатам, мы собирались немного отдохнуть. Мелани ушла в туалет, и мы остались одни. Тётя сказала, что выспалась в вертолёте; я же почти не спала, а больше мучилась от сумасшедших снов, смысл которых не понял бы ни один нормальный человек. Поэтому я решила немного вздремнуть, но казалось, мгновение спустя проснулась от непонятного шума. Резко распахнув глаза, я огляделась и увидела в комнате нескольких мужчин, но не успела я и слова сказать, как мой рот и нос заткнули какой-то тряпкой, и я мигом провалилась в темноту.
И вот теперь я тут. Вот только где именно? Что это за место? Я встаю с постели и подхожу к окну; приоткрыв штору, я вижу, что на окне стоят решётки, а вид отсюда выходит на небольшой сад с прудиком и каменными дорожками. На улице только-только светает, и небо окрашивается приятным розоватым оттенком. Значит, я была в отключке всего несколько часов. Надеюсь, я ничего не проспала, и с тётей всё в порядке.
Подхожу к двери и прислушиваюсь, в коридоре тихо, лишь изредка слышатся непонятные шорохи и приглушённые шаги. Подёргав за ручку, я понимаю, что дверь заперта. Предчувствие у меня очень плохое. Нужно понять, где я и где тётя. Надеюсь с ней всё в порядке. Стучу в дверь, пинаю её ногами и громко кричу.
– Эй, кто-нибудь, выпустите меня! – я прислушиваюсь, но за дверью ничего не меняется, – да откройте вы эту чёртову дверь!
Я со всей силы стучу, но кажется, меня никто не слышит. А может просто игнорируют меня. Заставляют выдохнуться, чтобы стала посговорчивей. Прекратив это занятие, я напоследок пинаю злосчастную дверь ногой и опускаюсь на пол. Как же я хочу домой, обратно в свою тихую скучную жизнь, назад в этот чёртов городок, где все всё друг о друге знают. Я так вымоталась за эти дни, кажется, прошёл ни один год, а на самом деле, всего чуть больше недели.
Я ложусь на пол, сворачиваюсь клубочком и проваливаюсь в полудрёму. Просыпаюсь я от резкого щелчка и, быстро придя в себя, поднимаюсь на ноги. Щелчок оказывается звуком открывающегося замка. Осторожно отойдя подальше от двери, я со страхом и замиранием сердца жду, кто же окажется за этой дверью, и что со мной будет, когда её откроют.
Дверь осторожно открывается, и предо мной предстаёт мужчина средних лет, с небольшой сединой в чёрных, как смоль, волосах. Одет он в чёрный деловой костюм, на шее вместо галстука, повязан шёлковый платок. Но невысок и худощав. Голубые глаза смотрят на меня холодно. На тонких губах расплывается самодовольная усмешка, открывая белые ровные зубы. От этой улыбки по мне пробегает неприятная дрожь, и я невольно передёргиваюсь. Он напоминает акулу, своей хищной медлительностью и оскалом.
– Ну, здравствуй Мия, или тебя лучше называть Алиса? – ухмыляясь, спрашивает он.
– Лучше Мия, Алиса давно умерла, – отвечаю я, стараясь не показывать, как мне страшно. Остаётся надеяться, что он не услышит, как громко грохочет моё сердце.
– Интересно, ну да ладно, как тебе здесь? Нравится? Может, хочешь что-нибудь? – приторно-сладким голосом произносит мужчина.
– Хочу выйти отсюда, – говорю я, взглядом прожигая этого мерзкого типа.
Он вдруг начинает хохотать, словно услышал самую смешную шутку на свете.
– Рада, что смогла вас позабавить, но как на счёт выпустить меня отсюда? – я скрещиваю руки на груди, иначе придушила бы ублюдка собственными руками.
– Ты не выйдешь отсюда, пока я не получу своё. Я зайду позже, и ты мне расскажешь, где моя флешка, а если не расскажешь ты, расскажет твоя тётя.
– Не смей трогать её, ты мерзкий ублюдок, – кричу я, – ты уже достаточно ей сделал, Стентон.
– О, тебе известно о наших приключениях с твоей тётей, – он довольно улыбается, словно вспомнив прошлое, – но не думаю, что она рассказала тебе всё, дорогая. Располагайся и отдохни, как следует, нам с тобой предстоит ещё долгий разговор по душам.
Развернувшись на каблуках, он идёт к двери, но вдруг оборачивается.
– Веди себя смирно, иначе окажешься в менее приятных условиях, – кивнув мне, он скрывается в коридоре. Хочу броситься за ним, вцепиться в его глотку и сжимать, что есть сил. Но дверь за ним быстро захлопывается, и я слышу щелчок в замочной скважине. Хочется кричать от собственной беспомощности. Где же Эван, когда он так нужен? Он уже должен быть здесь и достать нас из этой чёртовой тюрьмы. Сейчас мне как никогда хочется увидеть его ухмыляющееся лицо. Ощутить его тёплое прикосновение. Просто поговорить с ним ни о чём. Мне так многое хочется узнать о нём. Какой же я была дурой, отталкивая его. И вот теперь я здесь, и возможно, никогда его не увижу.
Я подхожу к окну и смотрю на восходящее солнце. Новый день обычно даёт надежду на что-то прекрасное и чудесное, но я с тревогой вхожу в этот новый день. С опаской посмотрев на дверь, я надеюсь лишь на то, что с тётей ничего не случится. Я не переживу, если потеряю её.
Эван
Ближе к утру мы подъезжаем к большому особняку, огороженному высоким забором с коваными воротами. Возле дома никого нет, но ощущение, что за нами наблюдают. Конечно, в первую очередь особняк играет роль крепости, а потом уже жилища. По всей территории стоит множество камер слежения. И в аппаратной всегда кто-то сидит и следит за обстановкой.
– Мне жутко уже от одного взгляда на этот дом, – говорит Мел, потирая плечи.
Холодный осенний ветер насквозь пронизывает наши тонкие куртки. И даже солнце не согревает озябшие руки.
– Не переживай, Билл человек хоть и строгий, но справедливый. С тобой всё будет в порядке, – успокаиваю я её, но она замечает, что я ничего не говорю о себе, и осторожно спрашивает:
– А с тобой? С тобой тоже всё будет в порядке?
– Это мы сейчас и узнаем, – киваю я, нажимая на кнопку домофона.
Спустя мгновенье раздаётся мужской голос:
– Кто там?
– Мы к Биллу, по важному делу. Я звонил ему, у меня назначено, – добавляю я, понемногу выходя из себя из-за этих задержек. Давно бы уже перелез через эти чёртовы ворота. Перед глазами снова всплывает образ Мии, которая сейчас находится неизвестно где, хотя нетрудно предположить, что она у Стентона. Только бы с ней всё было в порядке.
– Заходите, – рявкает голос, вырывая меня из своих мыслей.
Ворота медленно открываются, и мы проходим по мощённой булыжником дорожке к дому, дверь которого открывается прямо перед нашими носами. Перед нами предстаёт мужчина в тёмном деловом костюме, светлыми волосами и милым улыбающимся лицом. Я думаю, что ему немного за сорок, может даже пятьдесят.
– Добрый день! Я – Себастиан, друг, правая рука и по совместительству дворецкий Билла Мерина, – произносит он с французским акцентом и по-доброму нам улыбается, словно старый знакомый.
– Нам нужно срочно с ним встретиться, – отвечаю я с нетерпением.
– Конечно-конечно, пойдёмте, я вас к нему провожу. В последнее время ему стало хуже, так что не обращайте внимания на его вид. Что поделать, все мы когда-нибудь умрём, остаётся надеяться, что это когда-нибудь настанет не скоро.
Мужчина оказывается на редкость болтливым, что очень радует Мел: она любит поболтать, а со мной это у неё получается редко. Я всегда был замкнутым и молчаливым. И с годами это кажется, только усилилось.
Наконец, минуя множество коридоров и комнат, мы подходим к большой деревянной двери, и Себастиан тихонько стучит.
– Входите, – звучит приглушенный голос из комнаты.
Себастиан открывает дверь и пропускает нас, сам же он остаётся в коридоре и закрывает за нами дверь. Я смотрю на сестру, которая изрядно нервничает. Кивнув ей, я ободряюще улыбаюсь и оглядываю комнату в поисках её хозяина. Это кабинет в благородных тёмных тонах, вся мебель деревянная, шкафы забиты многочисленными книгами, а на стенах висят картины, которые наверняка стоят целое состояние.
– Здравствуйте, мистер Уоккер, – хриплым голосом обращается ко мне мужчина, который сидит в кресле за рабочим столом. Я даже не сразу его узнаю: когда мы с ним виделись в последний раз, а это было недели три назад, он выглядел совершенно иначе. Высокий, статный мужчина с большими синими глазами и густыми тёмными волосами, в которых ещё даже не было седины. Конечно, он был не идеален. Правую часть его лица украшал шрам от ожога, который он получил во время взрыва. Тогда все посчитали его погибшим, и именно тогда он потерял жену. И всё же во время нашей последней встречи он выглядел прекрасно для своих лет; сейчас же передо мной сидит старик, лицо которого испещряют морщины, а сам он словно сдулся, плечи поникли, а глаза потеряли былой блеск.
– Здравствуйте, мистер Мерин, как вы себя чувствуете? – спрашиваю я.
– Было бы лучше, если сейчас рядом со мной была моя дочь, – кричит он и закашливается. Прикладывает к губам белый платок и вытирает губы. Он смотрит на меня разочаровано. И я его не виню. Я провалился. Это непростительно.
– Всё шло по плану, я не предвидел, что Кайл снова объявится.
– Надо было пристрелить его в прошлый раз, а не отпускать, – недовольно рявкает мужчина, – тебя не учат твои же ошибки. Нельзя доверять людям, если они уже предали один раз.
По его недовольному и слегка грустному тону я понимаю, что сейчас он говорит скорей о себе и Стентоне, чем обо мне и Кайле. Ведь они были лучшими друзьями, пока Стентон не решил убить своего друга и сотню человек в придачу.
– Я уже сто раз пожалел, что не сделал этого сам. Но сожалениями ничего не сделаешь, нужно действовать и как можно быстрее. Стентон знает, что вы живы? – спрашиваю я, глядя на мужчину. Он совсем плох, но, как настоящий солдат, держится молодцом.
– Мне неизвестно, но даже если он этого не знает, то узнает в ближайшее время, – мрачно заявляет он и опять заходится в приступе сильного кашля.
– С вами точно всё в порядке?
– Да я ещё не скоро сдохну, можешь не переживать, сынок, я ещё намерен увидеть свою повзрослевшую дочь, так что ты должен её найти и как можно скорее, – командным тоном произносит Билл.
– Флешка с программой у вас? Стентон думает, что вы отдали её Мие, поэтому он её и похитил.
– Флешки давно не существует, я уничтожил её сразу после пожара. Она несла с собой только смерть, а если бы она попала не в те руки, то началась бы третья мировая война, – эти слова повисают в воздухе, но я всё же решаю задать вопрос, который мучает меня уже давно.
– Что же находилось на этой флешке?
– Ох, мальчик мой, там было оружие, коды, схемы, вычисления для оружия массового поражения. Поначалу это была военная разработка, которая помогла бы справиться с террористами по всему миру. Благими намерениями выстлана дорога в ад, сынок, запомни это. Из вроде бы нужного и полезного у нас получилось смертоносное оружие, которое могло стереть с лица Земли половину населения. Стентон видимо возомнил себя богом, раз захотел овладеть такой мощью.
– Но раз флешки нет, что же он сделает с Мией, когда не дождётся от неё ответа? – спрашиваю я, но это риторический вопрос, ответ на который знать не хочется никому.
– Ты обещал, что привезёшь её мне, не подводи меня, Декстер, – почти рычащим тоном говорит Билл, вставая передо мной.
– Я верну её, чего бы мне это не стоило, – отвечаю я, глядя на Мел, которая весь разговор тихо стояла рядом. Она кивает и сжимает мою руку. Она здесь, она верит в меня, а это всё, что мне нужно. Остаётся надеяться, что я успею, и с Мией всё будет в порядке.
