Текст книги "Пошлый бывший (ЛП)"

Автор книги: Стиви Дж. Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Кинопавильон медленно заполняется людьми, гул отражается эхом от высоких потолков, раздается небольшой взрыв аплодисментов, и я поворачиваю голову в сторону декораций. Сцену пересекает глуповато выглядящий парень и прочищает горло, откашливаясь.

– Добрый день. В первую очередь, хотелось бы поблагодарить вас за то, что вы пришли на живую съемку сериала «Катострофа». В первую очередь мы хотим представить вам съемочную группу.

Он отходит в сторону и разводит руку в приветственном жесте.

– Встречаем, Грейсона Уильямса, – говорит он, и женщины мгновенно вскакивают со своих мест, теряя контроль над собой. Я сердито провожаю взглядом этого засранца. Заголовки желтой прессы кричали о том, что они вероятнее всего пара, но нет ни единого шанса, что Джемма стала бы встречаться с таким придурком. – А теперь, пожалуйста, поприветствуем прекрасную Джемму Морган.

Я наблюдаю за тем, как она пересекает сцену с широкой улыбкой на лице. Она одета в нежно голубое платье, и ее темные волосы рассыпаются легкими кудрями по спине. Выходит еще один член съемочной группы, но я даже не слышу ее имя, потому что слишком занят тем, что смотрю и не могу отвести взгляда от Джеммы. Девушка говорит что-то ей, и Джемма откидывает свою голову назад, громко смеясь. Черт бы меня побрал, она просто идеальна. Кричу вместе со всеми людьми, собравшимися на трибунах. Меня буквально распирает от радости. Я так чертовски горд моей коротышкой.

Сижу здесь на протяжении пары часов, столько требуется, чтобы отснять один эпизод, наблюдая за ней, отчаянно желая ее, ненавидя то, что все обернулось таким образом. Когда съемки подходят к концу, помощник оператора хлопает хлопушкой, рядом с местом, где я сижу (Прим. Хлопушка или нумератор (англ. Clapperboard) – инструмент, применяемый при съёмке кино-и телефильмов для последующей за съёмками синхронизации изображения и звука, записанных на не зависимых друг от друга киносъёмочном и звукозаписывающем устройствах. Кроме того, хлопушка используется для систематизации отснятого материала и записанных фонограмм, обозначая номера отснятых сцен и дублей). На мгновение глаза Джеммы находят мои. Ее лицо становится белым. И мне становится страшно, что она может упасть в обморок в любую минуту. После того, как съемочная группа покидает место съемок, все в павильоне поднимаются на ноги и расходятся – естественно, кроме меня. Я просто остаюсь сидеть на месте. Не имею ни малейшего понятия, какого хрена мне делать. Я писал ей сообщения после отъезда только дважды, но она никогда не отвечала на них, поэтому я даже не знаю, сменила ли она номер. Вздыхая, достаю телефон из кармана, ввожу ее номер из телефонной книги и отправляю сообщение.

Глава 35

Джемма

Съемка эпизода проходит успешно. Я забываю строчку. Они кричат: «Стоп». Сбивается еще один актер, и они делают тоже самое. Люди смеются и аплодируют, и в конце, когда мы кланяемся, тогда-то я и замечаю его. Тайлер сидит в третьем ряду, его взгляд сосредоточен на мне. Мать вашу! Мое сердце заходится в бешенном ритме, ладони становятся влажными от пота, а во рту внезапно пересыхает. Я не могу прекратить пялиться на него, потому что как, мать вашу, он сюда попал, я имею в виду, что догадываюсь, как он сюда попал, но почему он здесь. На меня обрушивается волна тошноты и головокружения.

Я игнорировала его сообщения – как ребенок – на протяжении последних двух месяцев. И вот, он здесь.

Работники сцены делают нам знак покинуть сцену, но я все равно остаюсь стоять в той части, которая не видна зрителям. Я стою с краю от съемочной площадки, наблюдая за ним, пока люди покидают кинопавильон. Тайлер же все еще продолжает сидеть на своем месте, а затем на мой телефон приходит сообщение.

Тайлер: «Нам необходимо поговорить. Я проделал весь тот путь из Калифорнии сюда, и буду сидеть здесь, пока они не заставят меня уйти».

Угроза в его сообщении напоминает мне о том времени, когда мы впервые посмотрели порно. Прокручиваю то воспоминание в своей голове, и улыбка растягивается на моем лице.

Распахиваю дверь с проволочной сеткой, и она со стуком закрывается позади меня.

– Ты такой отвратительный, Тайлер. Извращенец. Я просто не могу встречаться с извращенцем. Иди, встречайся с Эллен Фрэмптон, уверена, что ей понравится «Дебби покоряет Даллас».

– Ох, да ладно тебе, Титч. Это была просто шутка.

Я все еще продолжаю спешно идти через сад.

– Нет. Ты – больной. И если ты думаешь, что я сделаю когда-нибудь что-то подобное, то ты… – нервный смешок срывается с моих губ, потому что я бы с таким удовольствием занялась с ним этим. – В общем, ты заблуждаешься.

– Серьезно, Джемма? Ты – такой ребенок.

Пару капель дождя падают с неба, как раз в тот момент, когда длинный раскат грома сотрясает землю.

– Возможно и так, но ты точно ненормальный, – говорю так, потому что это звучит по-взрослому.

– Секс – это естественно.

Хватаюсь за деревянные доски забора и подтягиваю свое тело вверх, перебравшись через забор, падаю на задницу в своем саду.

– Знаешь что? – говорит он. – Когда ты поймешь, что ведешь себя как истеричка, я буду все еще сидеть здесь, мать твою.

– Скоро будет ливень, – кричу я ему через забор.

– Пофиг.

– Ты упрямец, глупец и извращенец!

– А ты ребенок.

– Арр. Пошел к черту, Тайлер.

– Следи за тем, что говоришь, юная леди.

Сжимаю ладони в кулаки и взлетаю по нашим бетонным ступеням, затем открываю заднюю дверь и захлопываю ее с грохотом для пущего эффекта.

Мама моет посуду в кухне, однако она останавливается, чтобы обернуться через плечо и, посмотрев на меня, интересуется:

– Что-то не так, милая?

– Нет.

– Ты хлопнула дверью.

– Просто Тайлер действует мне на нервы.

– Ага, большинство парней именно это и делают. Это все их пенисы, будь они не ладны, это из-за них они становятся такими раздражающими, – говорит она со смешком.

Мои губы кривятся в отвращении.

– Отвратительно, мама. Мерзко.

Поднимаюсь по лестнице в свою спальню и выглядываю в окно. Идет дождь, но он все еще сидит на скамейке в своем саду, смотря сердито на мое окно. Показываю ему средний палец, он тоже показывает его в ответ. Как только я ложусь на кровать, начинается ливень. Крупные капли дождя барабанят по крыше, раскаты грома заставляют сотрясаться дом. Не могу ничего поделать, кроме как усмехаться над тем, что Тайлер сидит там полностью промокший. Пару мгновений спустя раздается стук в окно. Выбираюсь из кровати и отодвигаю занавеску, начиная истерически сотрясаться от хохота от вида насквозь промокшего Тайлера, сидящего на ветке. Он выглядит словно мокрая крыса. Его глаза широко распахнуты. Качая головой, он пожимает плечами.

– Впусти меня, – кричит он.

Я прикладываю ладонь к уху, притворяясь, что ничего не слышу.

– Не вынуждай меня разбивать твое окно!

Открываю окно, и он забирается внутрь, стекающая с него вода заливает весь пол. Он стягивает футболку через голову и бросает ее на пол, прежде чем избавиться от своих джинсов.

– Тайлер… какого хрена… – быстро пересекаю комнату и закрываю замок на двери.

– Я устал от ожидания.

Он делает шаг в мою сторону и захватывает мой подбородок своими пальцами, ласково проводя мокрыми подушечками по моей щеке.

– Подумал, что будет лучше, если я изменю твое мнение.

Он обрушивает свои губы в поцелуе, оттесняя меня к кровати. Отстраняется от меня, проводя ладонями по моим ребрам, бедрам и неспешно начинает стягивать мои штаны для йоги.

– Ты не можешь злиться на того человека, кому принадлежит твое сердце.

Дверь кинопавильона закрывается со стуком, вырывая меня из этого воспоминания. Я наблюдаю за Тайлером, когда он нервно сжимает и разжимает кулаки. Один из охранников приближается к нему, должно быть для того, чтобы сказать покинуть помещение. Прямо сейчас у меня два варианта развития событий: я могу позволить охраннику, чтобы бы тот заставил его покинуть помещение, и наблюдать за тем, как Тайлер уходит прочь из моей жизни, или же я могу наплевать на все и выйти туда.

Тайлер смотрит на охранника, говорит что-то и пожимает плечами. Охранник качает головой и указывает ему на выход. Мое сердце отчаянно барабанит в груди, разум пребывает в полнейшем хаосе.

– Все нормально, – говорю я, выходя со стороны декораций. – Он – мой друг.

– Мисс Морган, тогда отлично, но ему все равно нужен пропуск.

– Я же сказала, что он – мой друг.

Охранник пожимает плечами.

– Хорошо, что он – ваш друг, но если ваш друг собирается остаться здесь, то ему нужен пропуск.

– Отлично, – отвечаю я и направляюсь прочь от декораций в сторону блитч-трибун. – Мы пойдем куда-нибудь в другое место.

Брюзгливый охранник кивает, бормоча что-то себе под нос.

И вот я здесь, стою перед парнем, который больше не должен ничего для меня значить, но, не смотря ни на что, значит для меня все и даже больше.

Прочищая горло, откашливаюсь и указываю в сторону выхода.

– Можем пойти прогуляться или что-то в этом роде.

– Хорошо.

Мы спускаемся по лестнице в тишине. Мое сердце отчаянно колотится в груди, а кожа горит.

– Эй, – говори он. – Мне нужно забрать свою сумку у охранника.

– Ээ, хорошо, – мы направляемся направо и выходим недалеко от выхода из киностудии. Берта стоит, прислонившись к турникету.

– Привет, Берта.

– Так и знал, что это женщина, – бормочет Тайлер себе под нос, и я перевожу на него недоуменный взгляд.

– Мы можем забрать его сумку?

Она кивает, открывая дверь в свой кабинет, и заходит туда, чтобы забрать его сумку. Подмигивая, она вручает ему ее.

– Спасибо, – бормочет Тайлер и спешно отворачивается.

– Так, что ты делаешь здесь? – спрашиваю я, пока мы спускаемся по лестнице.

– Присматриваю университет.

– Серьезно?

– Ага, подумал, может все-таки смогу получить степень по юриспруденции, в конце концов.

Я улыбаюсь.

– И из-за тебя. Кстати, ты отлично сыграла роль.

– Спасибо.

Прохладный ветер гуляет позади здания киностудии. Я смотрю, как окурки вместе с мятой бумагой, брошенные съемочной группой, легко кружатся по асфальту, подхваченные потоком ветра. Не знаю, что сказать. Я рада видеть его, но все равно нервничаю. Я не желаю чувствовать себя подобным образом, а то, что я его вижу, вносит еще больше чувства неопределенности в мое сердце.

– Я прокручиваю ту ночь снова и снова в моей голове, – говорит он хриплым голосом.

Я сглатываю.

– Какую ночь?

– Ту, когда я был в последний раз с тобой, – он делает шаг навстречу ко мне. Я делаю шаг назад. – То, что происходит между нами… – еще один шаг навстречу ко мне, и на этот раз моя спина прижимается к бетонной стене здания. – То, что происходит между нами, мы не сможем найти это где-то еще, – Тайлер хватает мой подбородок большим и указательным пальцем, поднимая мою голову и принуждая меня посмотреть на него. – И тебе прекрасно это известно.

– Я знаю, – отвечаю, неспешно убирая его руку от моего лица. – Но иногда нам приходиться учиться отпускать вещи подобные этим. Тайлер, мне бы очень хотелось…

– Я бросил этим заниматься прежде, чем ты уехала.

Мое сердце пропускает пару ударов, прежде чем кровь вновь начинает циркулировать по венам, а кожа гудеть от скопившегося адреналина.

– Я слышала…

Тайлер прижимается ко мне до того, как я успеваю найти пути к отступлению. Склоняя свою голову, он пристально смотрит в мое лицо.

– Ты сказала мне, что ничего не изменит, если я брошу сниматься… – его губы едва прикасаются к моим, когда он говорит эти слова. – А я говорю, что это полная херня. Ты не можешь злиться на человека, кому принадлежит твое сердце.

Не теряя больше ни секунды, его теплый рот завладевает моим, его язык проникает глубоко в мой рот. Я хватаюсь за его плечи и принуждаю его твердую грудь прижаться еще сильнее к моей груди. Его пальцы запутываются в моих волосах, когда он заставляет меня откинуть голову назад, скользя своими губами по моей шее.

– Я чертовски люблю тебя, и ты, мать твою, любишь меня, мы принадлежим друг другу.

И он абсолютно прав, мы принадлежим друг другу. Что его характеризует, так это то, что он любит меня, и этого никто не сможет изменить или же разрушить. После всех этих лет, выясняется, что у нас все-таки великая любовь, которая сможет выдержать любые испытания…

Эпилог

Год спустя

Джемма заканчивает сниматься во втором сезоне сериала «Катастрофа». Я оканчиваю последний курс университета и теперь готовлюсь к экзаменам. Мы приезжаем домой, чтобы навестить наших родителей на День Благодарения, и прямо сейчас, я сижу на дереве. Не просто на каком-то там дереве, а на нашем дереве. Сижу на этом чертовом дереве уже практически двадцать гребаных минут. Я чуть не сломал шею, когда в первый раз старался забраться на него, и сейчас рассматриваю кровоточащую царапину, которую заработал после второй попытки. Клянусь Господом, на это дерево было намного легче взобраться, когда я был ребенком. Она сказала, что родители нарезают индейку, поэтому я решил, что это займет не больше десяти минут. Какого хрена они так долго с ней возятся? Господи Иисусе! Я уже не чувствую своих рук, а мои губы начинают неметь от холода. Раздается громкий звук, сопровождающийся громким уханьем, от которого я практически чуть ли не теряю равновесие. Гребаная амбарная сова садится на ветку рядом со мной, и ее огромные желтые глаза пялятся на меня. Она поворачивает голову в мою сторону пару раз, неспешно наклоняясь ко мне. А эта ублюдочная сова смелое создание. Я немного передвигаюсь вправо, но она следует за мной. Одна из веток ломается подо мной, и сова начинает хлопать своими крыльями, громко ухая, прежде чем, наконец, успокоиться.

Наконец, включается свет в комнате Джеммы. Я медленно выдыхаю, когда продвигаюсь аккуратно вперед по старой, сухой ветке дерева, уповая на то, чтобы она не сломалась пополам. И, как и десять лет назад, я сижу здесь, восхищаясь ее красотой и чувствуя себя немного извращенцем, наблюдая за ней, в то время, как она ни о чем не подозревает. Протягивая руку, стучу в окно, и Джемма замирает на месте. Она опасливо подходит к окну, выглядывает из-за шторы, начиная смеяться, когда видит меня на дереве.

– Что, черт возьми, ты тут делаешь? – спрашивает она, открывая окно.

– Собираюсь пробраться в твою комнату.

Когда перемещаю свой вес, чтобы перебраться, наконец, через окно, ветка издает характерный хруст вновь, и гребаная несчастная птица взлетает прежде, чем ветка ломается под нами. Я лечу на землю, приземляясь аккурат на спину с громким звуком «БАМ».

– Ох, черт, Тайлер!

Не могу сделать ни вдоха. Боль пульсирует по всем телу.

– Тайлер, ты в порядке? – кричит Джемма.

– Ага-а-а, – пытаюсь выговорить я.

Пару минут спустя, она появляется передо мной с широко распахнутыми глазами. Джемма стряхивает с меня несколько веток, помогая подняться на ноги.

– Ты – идиот, ты мог убиться. Что вселилось в тебя, что ты совершил такое?

– Господи, женщина, я думал, ты скажешь, что это так романтично, – бормочу я, пытаясь восстановить дыхание.

– Так и было, когда мы были детьми! Просто сейчас это смотрится странно, когда мы уже стали взрослыми, извращенно во всех смыслах.

Хватаю ее за талию и притягиваю к своему телу.

– Это дерево много значит для меня, понимаешь это?

– Ага, уверена, что ты рассматривал его, как переход для того, чтобы побыстрее потерять свою девственность, – смеется она, игриво ударяя меня по груди.

– Не только поэтому, – целую ее. – Видишь ли, еще в самый первый раз, когда я увидел тебя, то знал, что однажды ты все-таки будешь моей, даже не смотря на все твои протесты. Именно это дерево, – я указываю на ствол, – помогло мне добиться тебя.

– Ох, да ты что? Это все дерево?

– Именно, – целую ее вновь. – Только подумай. Наш первый поцелуй, момент, когда мы впервые занялись сексом… все это произошло благодаря тому, что я смог забираться на это дерево и пробираться в твою комнату.

– Это мои самые любимые воспоминания.

– Мои тоже, – она отстраняется от меня, готовая уйти, но я хватаю ее за запястье.

– Постой, Титч, – достаю кольцо, которое заранее положил в свой карман, но держу его в зажатой ладони. – Есть одна вещь, которую я еще не воплотил в жизнь – не сделал тебя своей.

– О чем ты вообще говоришь, мы живем вместе. Я и так твоя!

– Да, да, – скольжу ладонью по ее руке и хватаю за пальчики. – Но все дело в том, что я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты не будешь принадлежать мне на все сто, пока не возьмешь мою фамилию, понимаешь? – и в этот момент надеваю кольцо на ее палец. – Ты выйдешь за меня, Титч?

Она улыбается, стараясь изо всех сил не расплакаться, когда смотрит на свою руку. Прижимая свои губы к моим, она кивает.

– Господи, да, – я оставляю нежный поцелуй на ее губах, и мое сердце отчаянно бьется в клетке ребер, потому что, наконец, моя жизнь стала такой, какой она и должна была быть. Я с ней, и знаю, что это до конца нашей жизни.

– Ладно, достаточно розовых соплей, – немного отстраняюсь, потому что почти уверен, что она может меня ударить за такие слова, но, черт возьми, просто ничего не могу поделать. – Я-то всегда знал, что женюсь на тебе, а ты? Думала ли когда-нибудь, что выйдешь замуж за бывшего порноактера?

– Пошел к черту, Тайлер. – улыбается она. – Пойдем, ужин готов.

Джемма показывает кольцо родителям во время ужина. Ее мама в восторге, но вот ее папа, Франк, бросает на меня сердитые взгляды, барабаня концом вилки по столу. Когда ее мама поднимается на ноги, чтобы убрать со стола, он яростно бросает свою салфетку на тарелку и резко отодвигает свой стул назад.

– Тайлер, могу я с тобой поговорить? – говорит он, поднимаясь из-за стола.

Я смотрю на Джемму. Она приподнимет брови и пожимает плечами. Сглатываю и следую за огромной фигурой Франка в гостиную. На его лице воцаряется странный взгляд, когда он разворачивается и прислоняется плечом к камину.

– Так, ты мне всегда нравился. Я всегда полагал, что ты – немного сумасшедший, но ты мне нравился.

Бл*дь.

– Спасибо…

– А знаешь, что забавно, – вздыхает он. – Я никогда не думал про тебя, как про извращенца. И представь мое удивление, когда я внезапно натыкаюсь на видео «Алиса в стране Членов».

Сглатываю на самом деле очень, очень тяжело, не зная, стоит ли мне смотреть ему в глаза или нет. Решаю, что лучше всего, если буду смотреть чуть в бок от его лица, тогда создастся впечатление, что я, возможно, смотрю ему в глаза или же просто бросил на него мимолетный взгляд.

– Естественно, я подумал, что мудак Джонни Деппс это никак не Тайлер из дома по соседству, поэтому я нажал на еще одно видео, название которого было «Чарли и шоколадные задницы». И, возможно, сейчас мне стоит все списать на мой возраст, на то, что барахлит мое зрение, или на то, что я был отвлечен всеми этими близкими ракурсами задниц, но я уверен в том, что это был ты.

Это все чертовски неловко и странно во всех отношениях. Я стою здесь с моим будущим тестем, который говорит мне, что смотрел мои порнофильмы, где я трахал девушек в задницу. Чертово дерьмо. Я прямо сейчас обливаюсь потом от страха.

– Ну что ж, – откашливаюсь и выдавливаю нервную улыбочку, начиная врать любыми доступными мне способами. – Как бы ни было это удивительно, Чарли и шоколадные… как вы там сказали это называлось?

Выражение на его лице чертовски хладнокровное.

– Задницы.

Он скрещивает руки на груди, приподнимая брови.

– Ничего себе, мистер Морган. Так вот, как я и говорю, как бы ни было удивительно, но я никогда не слышал о таком фильме, могу вас точно заверить, что никогда в жизни не был актером.

– М-м-х-м-м, – бормочет он невнятно. И вот мы стоим и пристально смотрим друг другу в глаза. Он прекрасно знает, что я лгу. И я знаю, что лгу, но всегда могу отрицать это, ведь так? – Ну что ж, – говорит он. – Надо полагать, что «Сумасшедший трахальщик» тоже ни о чем не говорит тебе?

Я качаю головой, из-за всех сил стараясь не рассмеяться.

– Нисколько.

– Коооонечно, так же, как и «Одинокий дрочер», «Сосущая лощина», «Дневники оргазмов», «Страна кисок»… ты о них тоже ничего не знаешь?

Прочищая горло, откашливаюсь и похлопываю его по спине.

– Мистер Морган, я – парень, и все понимаю. Время от времени возникает сильное желание «передернуть», и, естественно, вы, возможно, ищите какое-то порно, но мужик, все это звучит на самом деле, как какое-то извращенное дерьмо. Но не волнуйтесь, я ничего не скажу миссис Морган. Мы сможем вам помочь и прикупить новую пару очков.

Разворачиваюсь, намереваясь уйти, качая головой.

– Можно подумать, что я когда-либо снимался в порно… Что за люди вообще делают это?

Конец

109