Текст книги "Медстар II: Джедай-целитель"

Автор книги: Стив Перри

Соавторы: Майкл Ривз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 30

Гул эвакуаторов, команды и перекрикивание персонала, бегущего к зоне первичной сортировки, крики и стоны солдат – это была литания из звуков и слов на которую Джос отзывался столько раз что, казалось, теперь он мог бы проделать это и во сне.

Сон. Это было насмешкой. Те клочки времени, которые медики Ремсо выкраивали для дремоты и отключки, и близко не стояли с нормальным распорядком сна. Конечно, у них были индукторы дельта-волн но если втиснуть шесть-восемь часов непрерывной смены четырех фаз и периодов быстрого сна в десятиминутный перерыв – это, разумеется, не освежит мозги так, как это делает настоящий сон. Единственным правильным способом оставался полноценный ночной отдых – а это было роскошью, которую они редко

могли себе позволить.

Обычно пациенты были клон-солдатами. Самые сложные случаи у Джоса были связаны не только с полностью чуждыми расами. Они были связаны с неклонированными уникальными людьми; потому что ои были ему знакомы – и все же немного отличались друг от друга. Оперируя такого пациента-человека, он был вынужден быь очень осторожным и не позволять рукам и мозгу работать по привычным шаблонам, которые могли сработать с клоном, но которых вполне хватало, чтобы прикончить еще одного человека. Однажды так и случилось.

Настоящие чужаки проходили через операционную не так уж часто. Те немногие, что были на Дронгаре, обычно работали разного рода наблюдателями или клерками. Но они часто были причиной одновременно самых смешных и страшных случаев.

Последний раз у них был подобный неожиданный инцидент, когда Джоса окатило внутренними жидкостями найкто. На этот раз шок новизны испытал Ули.

Юный хирург работал с женщиной-онай. Онай, судя по всем источникам, были довольно загадочной расой, которая происходила из мира Окраины Уру. Что она делала на Дронгаре никто точно не знал – наверняка наемница. Так или иначе, она словила заряд из картечницы и Ули вел зондирование в поисках его фрагментов, когда сверкнула сине-белая вспышка, раздался звук словно кто-то пнул гнездо злых жигалок и молодой хирург, отлетев назад, врезался в стену.

Он пострадал не настолько, как можно было подумать – если судить только по потоку ругани. Обычный гул из запросов на инструменты и ответов о готовности сам собой замер. Тренди, медсестра ему ассистировавшая, помогла Ули подняться на ноги.

– Ули, ты в порядке? Помочь надо? – спросил Джос.

– Я в порядке, спасибо. Но что это было, во имя семи небес Сумарина? Я никогда….

Его перебил трехногий меддроид, подошедший к Ули и негромко заговоривший с ним. Джос не мог слышать разговора, но вскоре Ули и Тренди на пару залились смехом.

– Что такое? – поинтересовался Джос.

– Очевидно, женщины-онай электрофоретики, а я должно быть, дотронулся до секции ее органа-накопителя когда вел исследование. – Ули пожал плечами. – Хотел бы я узнать про это раньше…

Джос усмехнулся.

– Надо будет ее здесь придержать – на случай, если понадобится срочно запускать дроидов.

Его и Ули смены закончились одновременно и Джос, повинуясь внезапному импульсу, спросил юношу – не хочет ли он присоединиться к ним за саббаком. В последнюю пару партий им не хватало игроков. Толк больше там не показывалась, а Баррисс в последнее время была чересчур занята «джедайничанием», как про это сказал Ден, чтобы посещать каждую игру. Даже Кло был слишком занят, чтобы появляться чаще чем случайными набегами.

Ули улыбнулся до ушей.

– Конечно! – с энтузиазмом ответил он. – Я надеялся, что кто-нибудь из вас попросит.

Джос улыбнулся в ответ.

– Рад приветствовать.

Будет неплохо снова собрать что-то, близкое к нормальному количеству игроков. В глубине души он об этом жалел. Ули был таким открытым и искренним; он был уверен что остальные просто съедят его заживо. Саббак бывает суровой игрой.

* * *

Джос, Ден, Баррисс и И-Пять вышли из кантины.

– Ого. – пробурчал Джос. – Кто бы знал?

– Уж конечно не ты, я думаю. – ответил Ден. – Если ты не сговорился с этим маленьким…

– Эй, я и понятия не имел, что он может так играть. Я к чему – посмотри на него. Он же выглядит прямо как персонаж с плаката про какой-то далекий, идиллический фермерский мирок. – Джос пожал плечами. – И потом мы же были опытными игроками. Я его даже жалел.

– Да ну? Давай, лучше меня пожалей. Я просадил три сотни кредиток. – Ден помотал головой.

– Просто совет. – обратился И-Пять к Джосу. – В следующий раз, когда тебя потянет на такой вот альтруизм – не поддавайся ему.

– Приглуши вокабулятор, а? – кисло сказал ему Ден. – Ты тут единственный, кто не проигрался до белья. Причем не потому что тебе проигрывать нечего.

– Верно. Тем не менее я ничего и не выиграл, в первый раз за несколько недель.

Джос безуспешно отмахнулся от гудящего облачка огнемошек.

– Я вот уже сколько спрашиваю: зачем тебе деньги.? Ты же дроид.

– Этот факт прежде удивительным образом ускользал от моего внимания, благодарю. Моя нужда в деньгах довольно проста – для путешествий требуются большие суммы кредиток. Особенно таких далеких, как до Корусканта.

– Значит, ты действительно собираешься улететь? – спросила Баррисс.

– Да.

– Но ты армейская собственность. – заметил Джос. – Даже если ты найдешь способ перевестись на Корускант, у тебя будут довольно ограниченные возможности для поисков сына Павана.

– Тоже верно. Что значит – спокойно ответил И-Пять. – что я должен буду дезертировать.

Долгое время стояло молчание, которое нарушало лишь гудение мошкары. Потом Джос проговорил:

– В таком случае, если тебя поймают – тебе вычистят память до последней квантовой ячейки.

– Если меня поймают. Мое пребывание на Корусканте не прошло совершенно даром – я знаю множество способов обходить препятствия, особенно в таком большом мегаполисе.

Ден на секунду присосался к пакету с водой, потом заметил:

– Не сомневаюсь, но сначала тебе надо выбраться с Дронгара. И разве ты не будешь вызывать подозрений, путешествуя сам по себе?

– Дроиды, особенно протокольные дроиды, все время совершают межзвездные перелеты. Мы не дети. Никто на меня и дважды не посмотрит – особенно если у меня будут

бумаги о том, что я уполномочен прибыть на Корускант по делам Храма Джедай.

Он посмотрел на Баррисс. Она совершенно серьезно посмотрела в ответ.

– Ты хочешь рискнуть всем – и самим собой – ради этого? – спросила она.

– Это то, что я обещал Лорну много лет назад, когда его сына Джакса впервые забрали от него. Он просил меня позаботиться – если что-то случиться с ним, я приложу все силы чтобы присмотреть за Джаксом, пусть он и находися под защитой джедай. Лорн не доверял джедаям.

– Я должна тебе напомнить, И-Пять, что джедай клянутся хранить законы Республики.

– Баррисс сделала паузу, затем добавила, – Впрочем, бывают ситуации, когда эти законы входят в противоречие с моральным кодексом, который мы исповедуем. Подобные конфликты часто требуют принятия нелегких решений.

– И как джедаи принимают такие решения?

– Ну, – ответила она с легкой усмешкой. – кое-кто, кого я знаю – напиваются.

Джос рассмеялся. Он не мог удержаться от этого. И это было здорово.

– Случилось так, – продолжала Баррисс, – что у меня есть нечто, что я желаю видеть доставленным в Храм Джедай на Корусканте настолько быстро, насколько это возможно. Я немногим могу доверить подобную миссию. Если вы готовы….?

– Почту за честь. – ответил И-Пять.

Глава 31

Столп разглядывал сообщение лежавшее на столе. Потребовалось несколько часов, чтобы распутать сложный тройной код, но на этот раз труды того стоили. Сепаратисты получили донесение, ранее посланное отсюда. Они проверили его, и обнаружили что бота действительно теряет свои качества. Куда быстрее, чем ожидал шпион, они пришли к решению: начать наступление на республиканские силы по всем фронтам в ближайшие несколько дней. Каждая машина, каждый наемник, которого смогут найти на той стороне, будут брошены в бой ради одной цели – захватить и собрать для сепаратистов оставшуюся боту. Многие умрут, или будут уничтожены с обоих сторон, много боты в полях будет потеряно, но короткое сообщение было совершенно недвусмысленым и откровеным. Они идут. Этот Ремсо, как и другие, скоро будет захвачен. Они не будут брать пленых – по крайней мере не тех, кого будут держать живыми.

Столп смотрел на записку со смешанными чувствами. Да, это ожидалось пусть и не так скоро. Да, это будет удар по Республике – причина, по которой Столп был здесь с самого начала. Это не отменяло факта того, что ответственность за потерянные жизни и ресурсы ложилась на плечи Столпа.

Расшифрованное сообщение, отпечатанное на листе терн-пластика, начало осыпаться по краям. Еще через минуту процесс цепного окисления, начавшийся с мига когда пластиковый листок попал на воздух, превратит записку в ничто.

Точно также, как вскоре исчезнет третья личность шпиона.

Так или иначе – не важно. Записка отслужила свое – Столп перенес ее содержание в память. И точно так же вскоре здесь эффектно закончится война. Бота будет собрана, уничтожена, или мутирует во что-то бесполезное – с точки зрения воюющих сторон разницы не будет никакой.

К тому времени как начнется атака – Столп исчезнет. Найдется причина посетить «Медстар», а транспорт, который должен будет отвезти туда шпиона… собьется с курса так, что свой груз он доставит на территорию сепаратистов. У Столпа, разумеется, есть коды свой-чужой, которые позволят транспорту пройти без помех. Затем – прыжок в гиперпространство и те, кто остался позади, станут не более чем грустными воспоминаниями.

Вскоре будет другое назначение, в другом мире. Вокруг продолжается война, и Столп, под очередной легендой, продолжит помогать уничтожению Республики. Сколько бы эта задача ни потребовала времени – это случится, думал шпион. Это случится.

Столп вздохнул. Тут все еще оставалось многое, что надо было закончить – и мало времени на это. Записи, файлы, информация – что-то из этого могло оказаться интересным для хозяев Столпа – и все это надо было собрать и сжать в инфопакеты, которые могли уместиться в чьем-то кармане или дорожном чемоданчике. Финал – по крайней мере, здесь – был очень близко.

* * *

Была почти полночь. Длинноносый костюм кубаза исчез, а костюм толстяка было труно носить, а тем более надевать – так что Кайрд встретился с Тхулой одетым как монах-Безмолвный. Никого, кто мог бы увидеть их вместе, заметно не было, так что насчет разрушения образа разговором он не волновался.

Он стоял, прислонившись спиной к тонкостенному складу сразу за главной столовой, на первый взгляд – в одиночестве. Тхула была внутри склада, невидимая для любого, кто мог проходить мимо в горячей тропической тьме – но ее отлично было слышно сквозь облицованные соты, позволявшие воздуху циркулировать сквозь стены, но защищавшие от дождя.

– Вы нашли то, что мне нужно?

– Да.

– Тогда у тебя и твоего друга есть два дня форы. Я полагаю, что вы мудро распорядитесь ими.

Голос Тхулы походил на мягкое хищное урчание.

– А баланс нашего счета?

– Посмотри на верхней планке внутреннего дверного косяка.

Последовала короткая пауза. Уши Кайрда были достаточно чуткими, чтобы уловить звуки шагов фаллиенки, когда та быстро подошла к двери, задержалась на секунду и вернулась к стене. Он заметил легкий отблеск света на сотах, когда она активировала кредитный кубик, оставленный на двери, и просмотрела голопроекцию суммы, которую он содержал.

– Весьма щедро. – сказала она

– Где мой чемодан? – спросил он

– Сейчас – он в вашем домике, рядом с прочим вашим багажом. Иметь с вами дело было удовольствием, друг мой.

– У вас есть путь отхода?

– Да. Мы позаботились насчет местечка на маленьком транспорте, вылетающем завтра. Пилот падок на взятки.

– Транспорт класса «поверхность-корабль» вас далеко не увезет.

– Достаточно, чтобы найти что-то, что увезет дальше. Деньги – отличная смазка.

– Возможно, однажды мы встретимся снова. – закончил разговор Кайрд.

– Возможно. – ответила она.

Кайрд ушел от склада и вернулся к своему домику. Дверь была заперта, но замки подобные тем, что использовали здесь, вряд ли могли сопротивляться профессиональным взломщикам, которыми – среди прочих их талантов – были Сква Тронт и Тхула.

Слиток карбонита стоял рядом с его багажом, замаскированный под дорожный чемодан средней стоимости. Он практически идеально сливался с его багажом. Замороженная в карбоните бота будет ждать, пока кто-нибудь не включит разморозку. После чего ее надо будет как можно быстрее переработать, чтобы избежать последующего быстрого разложения – но это уже не его проблема. У «Черного Солнца» есть лучщие химики, которых можно отыскать в галактике, и все что надо ему – передать им сырье.

Он приподнял чемодан. Он был тяжелым – почти семьдесят килограммов, но поднять его и нести – вполне в пределах его возможностей.

В этот момент Кайрд чувствовал себя лучше, чем когда-либо с момента прибытия на эту поганую планету. Он сделал все, что только мог, учитывая обстоятельства, и он чувствовал что когда все будет сказано и сделано – он, несомненно, будет выглядеть в самом лучшем свете. Еще всего лишь пара дней уверток, а затем – к своему родному миру и покою.

Давно заслуженному покою.

* * *

Джос проснулся посреди ночи, во рту у него пересохло после недавней попойки. Он сел на кровати и потер глаза. Ему снилась Толк, и во сне она рассказала ему почему она хочет уйти. Вот только сейчас он не мог вспомнить – что же она ему сказала…

Джос поднялся доковылял до освежителя и плеснул в лицо водой. Прополоскал рот. В последний раз он надрался так что даже антиинтоксикационный препарат, который обычно ликвидировал похмелье, оказался неэффективным. Он посмотрел на себя в зеркале.

«Какое ты жалкое зрелище.»

Он вздохнул. В этом сомневаться не приходилось.

«И что за жалкие отговорки для мужчины, к тому же. Ты собрался просто позволить ей уйти? Без борьбы?»

Он нахмурился на свое отражение. Ответил вслух:

– А что мне прикажете делать? Она не хочет говорить со мной! И я не знаю, почему!

«И? Ты же не дурак! Догадайся – почему! Ты не мог спасти Зана от смерти – ты и Толк просто отпустишь прочь, даже не зная – почему?»

Джос отвернулся от зеркала и направился к койке. Он стоял, глядя на постель. Вот в чем вопрос, верно? Огромный, единственный – почему? Что заставило Толк, женщину, которая говорила что любит его, просто взять и уйти? Она пережила взрыв на «Медстаре», десятки смертей – но это не походило на правду. Толк видала и худшее, гораздо худшее и куда ближе к себе. Нет, дело в другом. Словно она получила откровение от какого-то примитивного планетарного божка….

Внезапное понимание оглушило его так, что он сел на месте. Так, словно его ударили в солнечное сплетение, вышибив дыхание и он не может сделать очередноего вздоха. Он знал.

Он знал.

Двоюродный дядя Эрел. Он говорил с Толк. Он рассказал ей, каково это – навсегда быть отторгнутым от семьи и дома. Он отравил мысли Толк!

Это было вполне разумно. Она знала, что старик будет говорить с ней. Джос тоже знал – но как-то это знание выпало из его памяти; он был настолько уставшим и заработавшимся. В ретроспективе – казалось невероятным, что он мог упустить такую возможность из вида – но ему это удалось. Толк говорила о взрыве, смертях и всех прочих ужасах – а Джос зациклился на этом, и больше не думал о ее мотивах.

Дядя Эрел.

Ярость вскипела в нем горячей волной. Он вскочил, вернулся в освежитель и включил соник-душ. Он стоял в кабинке, чувствуя как грязь, сон и кислая вонь алкоголя, еще сочащаяся из его пор, начинают слетать с него, скатываясь по его телу грязными разводами прямиком в канализацию. Он взглянул на хроно – следующий транспорт по расписанию стартует утром. Времени достаточно, чтобы принять душ, одеться, а затем он сделает все что понадобится – будет тянуть за ниточки, спрашивать старые долги… отрастит крылья и полетит, если это нужно будет чтобы нанести визит любимому дяде и узнать у него правду – хочет он того или нет.

Глава 32

Кайрд или Монт Шому – как он был известен в своей толстой человеческой ипостаси – улыбнулся, когда пилот-человек и повариха-тви'лечка пригубили местного вина из бутылки, которую он принес с собой. Вино было неплохим, делали его из круглых, ало-фиолетовых фруктов размером со сжатый человеческий кулак, что росли на грибообразных деревьях с Джассеракских Возвышенностей. Называли их аведамами, после созревания их мякоть становилась хрустящей и приобретала терпкий, но сладкий вкус; его унаследовало и вино.

То, что это вино было приправлено миокаином, вкусу совершенно не повредило – в этой жидкой питьевой форме мышечный релаксант был безвкусен, бесцветен и не имел запаха. Чтобы не вызвать никаких подозрений – Кайрд тоже выпил вина. С той разницей, что в его стакане кроме желтоватого вина была еще и порция нейтрализатора, гарантировавшего что ему не придется испытать действие препарата.

– Начнем, ладно? – спросила тви'лечка. Нетерпение так и звенело в ее голосе. Кайрд улыбнулся и жирное лицо улыбнулось вслед за ним. Как мило и наивно…

Боган, пилот-человек, был точно также нетерпелив. Он заглотил половину своего стакана ягодного вина и нетерпеливо оживил голопроектор. Не настолько сознателен как тот, другой пилот – пьет вино, хоть и не так много…

Изображение большого зала, заставленного столиками с парой игроков за каждым соткалось в воздухе перед ними. Голопроекция была великолепной четкости, так что они будут наслаждаться первыми двадцатью или тридцатью ее минутами. После чего – когда подействует препарат – они будут пребывать в ясном сознании, но вот только не смогут двигаться.

Через пятнадцать минут парочка начала оседать, и хотя они, без сомнения, были этим обеспокоены – они просто не могли найти сил что-либо с этим сделать, кроме как нахмуриться. Через двадцать минут они не могли пошевелить лицевыми мускулами настолько, чтобы сделать хотя бы это. Дай он бластер любому из них – никто не смог бы найти сил поднять его и выстрелить.

Кайрд подошел к человеку.

– Говорить можешь?

– Ддд…. дааааа. – выдавил Боган, его голос был растянутым и невнятным. – Чшшштооо?

– Буду говорить коротко и просто. Я дал тебе наркотик. Мне нужны коды к личному кораблю адмирала – доступ, защита, функции – все. Наркотик, который я тебе дал, не фатален; тем не менее, если ты не дашь мне коды или дашь неверные – я убью тебя и твою подружку. Понял?

– Ддддаааа….

– Хорошо. – Кайрд выудил диктофон из кармана. Он знал что темп речи человека не имеет значения – коды доступа не были привязаны к голосу, так что воспользоваться ими мог любой. – Давай коды. Постарайся и четко идентифицируй каждый. Если они сработают, ты и твоя подружка проведете отличный вечер глядя матч по страгу, а к послезавтрашнему полдню сможете двигаться достаточно хорошо, чтобы позвать помощь.

– Однако, если коды не сработают…. – Кайрд вытащил из кармана маленький термодетонатор. Устройство такого размера использовалось как детонатор к большим бомбам и сработай оно в этой комнате – оно разнесет внутри все, разукрасит стены кровью и испаренной плотью, а затем обрушит стены. И все это – за тысячную долю секунды.

Он держал его так, чтобы человек мог хорошенько его рассмотреть.

– Узнаешь это?

– Дддд…

– Хорошо. – оборвал его Кайрд. – У меня – передатчик к этому детонатору, радиус действия две сотни километров. – Он вытащил небольшой прибор, показал и снова сунул его в карман. – Когда я буду сваливать на угнанном корабле – да, я его угоню – если что-нибудь, что угодно, не так пойдет с теми кодами, которые ты мне дал – я его включу.

Он встал, подошел к голопроектору и поставил на него термозаряд.

Боган начал потеть, что радовало.

– Теперь: я знаю что ты пилот, и поскольку ты из этой славной братии, Боган, ты можешь не бояться умереть сам. – проговорил он. – Но здесь твоя тви'лечка-подружка по страгу, и она не воюет. Ты же не хочешь, чтобы она превратилась в кровавое желе, верно?

– Нннеее…

– Хорошо. Значит, мы договорились. Коды?

После того как Боган проговорил вслух слова и цифры – долгий и медленный процесс – «Монт Шому» взял несколько диванных подушек и с их помощью усадил беспомощную парочку в вертикальном положении и рядом друг с другом; так, чтобы они видели голопроекцию. Он вытер пот с лица Богана.

– Наслаждайтесь матчем. Я поставил голопроектор на повторение, так что скучать вам не придется – по крайней мере, первый десяток-другой раз.

Кайрд чуть поклонился и вышел.

Конечно, он мог бы убить их сразу же; среди его собратьев по профессии нашлись бы многие, кто сделал бы это не задумываясь. Его такой поступок тоже не слишком бы взволновал; в свое время он отправил ко Вселенскому Яйцу более чем достаточно народа, чтобы не тревожиться из-за добавочной парочки. Но были причины их не убивать. Во-первых, ему за это никто не платил; во-вторых это не было необходимостью. Эти двое были изолированы, внутри запертого домика и ко времени когда кто-либо их хватится – Кайрда уже давно тут не будет. Они не знают что он недиджи, а толстяк, с которым они встречались, через несколько минут станет переработанной синтеплотью. Он позаботился чтобы к его гнезду не шло тропинок.

Он усмехнулся внутри своей маскировки. На самом деле термодетонатор был учебным – механически и электрически идентичен боевой гранате, но без взрывного заряда и потому – безвредный. «Передатчик», которым он помахал перед Боганом, был его личным скребком для перьев. Насколько было известно Кайрду – не было ручных передатчиков такого размера с радиусом действия даже близким к двумстам кликам. А еще важнее – что если коды не сработают и его как-то поймают, то ему не придется отвечать за умышленное убийство. Его, конечно, посадят в карцер за угон корабля, но это не наказуемое смертью преступление; даже при угоне адмиральского корабля во время войны. Спустя какое-то время «Черное Солнце» пошлет кого-нибудь узнать, что с ним случилось и они найдут способ его вытащить. Фронтовой трибунал же, с другой стороны, найдя его виновным в убийстве – поджарит его и кинет в переработку гораздо раньше, чем «Черное Солнце» начнет хотя бы беспокоиться о том, где же он…

К тому же был еще и деликатный вопрос с бывшим адмиралом «Медстара», сакианцем Тарнезе Блейдом, которого он ликвидировал, и если что – им не составит труда залезть ему в мозги и вытащить это. Но даже на войне действуют определенные правила, а промывку мозгов не полагается проводить без веских оснований. И если таковые найдутся… Кайрд знал что лучше застрелиться самому, чем заговорить – мертв он будет в любом случае, но сам он это сделает быстро и безболезненно, а вот если «Черное Солнце» будет недовольно и вмешается – все будет совершенно иначе.

Самый лучший план, разумеется – не попадаться.

Кайрд направился к освежителю чтобы избавиться от последней из тучных человеческих оболочек. Скатертью дорога. «Монт Шому», как и «кубаз Хунандин» хорошо ему послужил, но он был безумно рад, что ему не придется больше носить такую тяжелую маскировку. Хотел бы он знать, как умудряются существовать люди, которым в самом деле приходится таскать столько лишней плоти. Что до самого Кайрда – то он предпочел бы скорее быть ощипанным и зажаренным на медленном огне.

* * *

Джос был взбешен, как никогда в жизни. Мужчину перед ним он видел так, словно перед глазами у него плавал алый туман. Он процедил сквозь зубы:

– Не будь ты моим двоюродным дядей и вышестоящим офицером – ох и врезал бы я тебе!

– На твоем месте я, наверное, чувствовал бы то же самое.

Они были в адмиральской каюте на «Медстаре», они были одни, но Джос почему-то подозревал, что если он начнет бить Эрелу физиономию – то кто-то может забежать – полюбопытствовать что это за шум. Несколько этих «кто-то», если точнее; и все как один – из военной полиции: рослые, вооруженные и без чувства юмора.

Не то, чтобы это что-то значило. В том состоянии, в котором он был сейчас – никто и ничто не остановило бы его, пожелай он отлупить своего новообретенного дядюшку.

– Как ты посмел лезть в наши отношения? Тебе кто дал на это право?

– Я лишь хотел избавить тебя от горя.

– Избавить меня от горя? Прогнав женщину которую я люблю? Извините, Доктор, я не совсем понял ваш метод лечения. Я тебе и примерно не могу сказать сколько всего что меня беспокоило, ранило, мучило исцелила Толк! – Джос прошелся из стороны в сторону, потихоньку закипая – Поверить не могу, что она тебя послушалась!

– Джос, то что она это сделала – показывает ее любовь и заботу о тебе.

– Ты о чем?

– Она не хотела увидеть, как от тебя отрекаются твоя семья и друзья.

– Потому что ты нарисовал для нее мрачную и жуткую картину того, как это выглядит. Ты преподнес это так, словно на нас в любом уголке галактики будут смотреть как на мерзавцев.

– Допустим что так.

Джос с усилием разжал кулаки. Он глубоко вдохнул, выдохнул, потом повторил это. «Спокойно.» – сказал он себе. Сломать адмиральский нос может быть очень приятно, но это будет неверный ход, и неважно насколько он этого заслуживает. «Он врач.» напомнил себе Джос. «Он делал то, что считал правильным.»

Но сдерживаться все равно было трудно. Старику очень хотелось врезать. И не один раз.

Впрочем, его гнев уже нельзя было сравнивать с сиянием сверхновой. Джос сделал еще один вдох и сказал:

– Вот что, дядя: если моя семья не пожелает принять женщину, которую я люблю – значит они только называются моей семьей и мне без них будет лучше.

Керсос покачал головой, жестом бесконечной усталости.

– Я тоже так думал. Я прошел по этому пути, Джос.

– Но ты – не я. Я могу дожить до того, чтобы пожалеть о выборе – хоть я в этом и сомневаюсь; но даже если и пожалею – это будет моим выбором. Я должен сам его сделать.

– Это не так просто, сынок. Ты говоришь о культурных нормах, которые существуют тысячи лет. И они поддерживаются массой традиций.

– Но шестьдесят или восемьдесят лет спустя умрет многое из этой культуры и традиций – включая запреты насчет коренных и внешников. – Джос прервался, чтобы подавить свой гнев. Он может обьяснить это дяде. Он умен и умеет формулировать свои мысли; если он может растолковать сложную процедуру нервному пациенту – он и это сможет изложить в понятных терминах.

– Слушай. – сказал он. – Ты обогнал свое время, да и я тоже. Но мом детям, и детям моих детей не придется иметь дело с этим дурацким обычаем.

Дядя Эрел покачал головой.

– Мне трудно в это поверить. Ты умеешь провидеть будущее?

Джос вздохнул.

– Я могу видеть настоящее, дядя. – Он снова сделал паузу. – Ты давно не был в родном мире. Ты слышал когда-нибудь термин «хунстру фонстер»?

Дядя качнул головой.

– Звучит как худишский.

– Почти верно. Это вуланийский, похожий умирающий диалект с Великих Южных Просторов. Думаю что последние из тех, кто говорил на нем, и для кого он был родным в нашем мире, вымерли лет пятьдесят назад. Так или иначе – «хунстру фонстер» значит «жена в окне». Этот термин вошел в употребление в последние несколько лет, и он не из тех которые произносят на званых встречах.

Его двоюродный дядя выглядел озадаченным.

Джос продолжил:

– Допустим есть у нас юноша из хорошей семьи, которому случилось привязаться к девушке-внешнице. Что ж, тогда все поморщатся, покивают и отвернутся, пока он будет давать волю своему буйному нраву и спускать пар. Это не одобряется, но допускается – пока он не вернется в свое родовое гнездо.

– Но в последнее время все больше и больше добропорядочных сыновей, а с ними и добропорядочных дочерей отправляются во внешний мир и находят внешников, с которыми они хотят продолжать отношения. Да, традиции запрещают это, но те, кто достаточно упрям, находят способ обойти обычаи.

– Добропорядочный сын или дочь возвращается домой и берет супругу из коренных. Но эти жена или муж заключают брак лишь по коммерческим или политическим причинам. А новобрачные нанимают горничную, садовника или повара, который почему-то оказывается внешником – понятно, к чему я веду?

Дядя не сказал ничего.

– Формально – продолжил Джос, – против такого рода положения запретов не существует. И все счастливы. Ни скандалов, ни позора, а если «горничная» забеременеет от неизвестной связи – почему бы ее нанимателям не растить ее ребенка, как своего собственного; такое вот внимание и забота у обеспеченных нанимателей. А может, его даже и легально усыновят, поскольку все больше и больше подобных браков оказываются бесплодными.

– Ну, и разумеется, если ребенок верной жены напоминает садовника или дети горничной выглядят как ее наниматель, что ж, это может быть только случайностью.

Дядя помотал головой.

– В нашем мире начали такое практиковать?

– Все чаще и чаще.

Эрел выглядел так, словно раскусил что-то кислое.

– Что ж. Значит, таков твой ответ.

– Нет, сэр, он не такой! – воскликнул Джос. Его тон снова стал жарким, но на этот раз он не сбрасывал оборотов. – Я не позволю моей жене такой судьбы – жить во лжи, которая никого не одурачит, просто для того чтобы поддержать архаичную и анахроничную традицию которая давно не служит никакой цели. Я возьму Толк с собой, как настоящую жену, и любой кто посчитает это неприемлемым – пусть лучше сам открывает шлюз и учится дышать вакуумом.

– Твоя семья…

– Толк моя семья! Она – первая и главная. Все остальные отныне идут во второй строчке. Я люблю ее. Я не могу представить жизни без нее. И если мне понадобится перейти поле битого обсидиана на своих двоих, чтобы ее убедить – я это сделаю.

Старик улыбнулся.

– Что-то смешное? – Джос почувствовал, как разгорается злость. Он ему врежет, плевать – дядя он, вышестоящий офицер, или кто еще…!

– То же самое я говорил моему брату, задолго до того как ты родился. – он поднялся. – Мои поздравления, племянник. Я поддержу твой выбор всем, чем смогу.

Джос моргнул, с таким чувством словно его хлестнули тугим тяжем, из тех которыми затягивались противодекомпрессионные костюмы пилотов истребителей.

– Что?

– Пойти против тысячелетней традиции – задача не для слабака. Если бы Толк значила для тебя меньше – ты в конце концов пожалел бы об этом. Ты все равно можешь об этом пожалеть – как ты сам и сказал – но, по крайней мере, ты начинаешь с позиции сильного.

Джос оперся на стол и посмотрел старику в глаза.

– В данный момент, дядюшка, благодаря вашим стараниям, я начинаю с нуля; Толк собирается перевестись в другой Ремсо. Сейчас она со мной не разговаривает. И почему-то я не думаю, что с этим будет лучше, когда между нами окажется тысяча кликов воды.

– Сынок, в Республиканских Экспедиционных Медицинских Силах на этой планете без моего разрешения никто никуда не поедет. Если женщина, которую ты любишь стоит того чтобы ты все бросил – то тебе есть за что бороться. Я исправлю свою ошибку. Она будет рядом.