Текст книги "Капкан (СИ)"
Автор книги: Стейси Сью
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Стейси Сью
Капкан
Пролог
Детский дом.
Обшарпанные стены, грязный линолеум, потолок, когда-то сверкающий своей белизной, а сейчас покрытый желтыми пятнами. Две женщины идут по коридору, и как только они минуют очередную ненужную им дверь, она приоткрывается, и оттуда выныривают по несколько любопытных лиц.
– Но еще раз хочу вас предупредить, – взволнованно шепчет своей спутнице заведующая детского дома. Женщина уже не молодая, сутулая, с немного суетливыми движениями и проседью, начинающей проглядывать в волосах, – девочка не проявляет никаких способностей, она не тянется к учебе, не любопытна, взбалмошна. Постоянно устраивает драки. Сомневаюсь, что из нее получится что-то хорошее, может, вы посмотрите на других наших детей?...
Вопрос на несколько секунд повис в тишине, нарушаемой лишь шорохами за их спинами.
– Нет, меня интересует именно она, Елена Шестакова.
– Ну что ж, – женщина поджала губы, – раз вы так настаиваете. Они наконец-то достигли нужной двери, заведующая детского дома пару раз ударила в нее, а затем открыла, первая заходя внутрь.
В каждое мгновение нашей жизни мы одной ногой стоим в волшебной сказке, а другой – скользим над бездной. No
Глава первая
Я бездельно валялась на кровати и листала журнал, прихваченный из общей гостиной, когда в мою дверь коротко ударила, а затем вошла заведующая. Кажется, сегодня я не устраивала драк и вообще была пай девочкой, так чем же интересно я обязана ее визиту? Вслед за Марьей Ивановной, так звали нашу заведующую, вошла еще одна женщина, которую я видела впервые. Интуитивно я напряглась. Кто это? Очередная усыновительница? Навряд ли. Как это не прискорбно, я уже слишком «стара» для того, чтобы меня удочерять. Месяц назад я отпраздновала свой семнадцатый день рождения. К тому же, все мечты о собственном доме и полноценной семье еще в семь лет были оставлены в прошлом.
– Лена, это Инга Петровна, и она хочет поговорить с тобой, – взволнованно проговорила Марья Ивановна, – будь вежлива.
Я полностью переключила свое внимание на гостью. Она была высокой, хотя возможно это лишь иллюзия, созданная каблуками. В остальном ее внешний вид был непримечателен, юбка карандаш до колен и синяя водолазка. У нее были светлые волосы длинною до плеч и тонкие губы.
– Кто вы? Что вам от меня нужно? – в лоб спросила я ее, не дожидаясь, пока она начнет сюсюкать и нести ересь, подводя к главной теме своего визита.
Марье Ивановне не понравился мой топорный метод.
– Лена, – недовольно попыталась она осадить меня.
– Ничего страшного, – гостья среагировала на мое хамское поведение вполне спокойно. – Елена, я приехала предложить тебе учиться в нашем интернате.
– Что, опять спихнуть хотите? – беззастенчиво обратилась я к Марье Ивановне.
Мне, собственно, было не привыкать. Я относилась к тем проблемным детям, которых всегда желали перевести в какой-либо другой детский дом, дабы не мучиться с постоянно возникающими трудностями воспитания.
– Елена, наш интернат не совсем обычный детский дом, он находится довольно далеко, у нас своя частная школа, прекрасные условия для учебы и, к тому же, мы берем туда лишь детей с нужными нам задатками. Талантом и харизмой.
Талантами? В самодеятельности я никогда не участвовала, в учебе не блистала. Навряд ли у меня есть таланты, которые могли бы их заинтересовать.
– Вас обманули, у меня нет талантов, – честно ответила я ей.
– Нет, нам нужна либо ты, либо никто. И твое решение нужно мне как можно скорее, сегодня же я уезжаю – одна или с тобой, – твёрдо и властно сказала женщина. Она не так проста, как кажется, и не блещет напускным дружелюбием, это мне нравилось. Я оценила ее уже по-иному.
– Может все-таки... – попыталась было вклиниться Марья Ивановна.
– Нет, – бесцеремонно оборвала ее Инга Петровна не давая договорить. – Мое предложение обращено исключительно к Лене.
Это меня заинтересовало. Мне никогда не давали поблажек и не выделяли из общего числа других детей, потому что я была проблемным ребенком и заслужила строгого обращения. Но сейчас меня по собственной инициативе и даже очень настойчиво хочет заполучить к себе какой-то супер интернат, куда Марья Ивановна рада отправить любого ребенка, кроме меня. Это сыграло главную роль в моем решении. Любого ребенка кроме меня. Почему так несправедливо? Но они выбрали именно меня, в конце концов, что я теряю, хуже, чем сейчас все равно не будет. За свою жизнь я сменила несколько детских домов и убедилась, что все они, в общем-то, ничем не отличаются друг от друга. Это место мне уже порядком приелось и успело осточертеть, так что я была совсем не против сменить обстановку и окружение.
– Да, – ответила я, с наслаждением наблюдая, как лицо Марьи Ивановны искажает недовольство.
Я хотела расспросить, что это за интернат и где он находится, но Инга Петровна, довольно кивнув, словно другого ответа от меня и не ожидала, спешно вышла из моей комнаты.
– Тебе очень повезло, этот интернат слывет чуть ли не самым лучшим, туда принимают сливки общества, – заметила Марья Ивановна.
Совершенно не проникнувшись ее словами, я поднялась с кровати и, достав дорожную сумку, начала собирать свои вещи.
– Сливки? – саркастично переспросила я. – Скорее отбросы, из бездомных сирот!
– Господи, как они тебя только выбрали.... Не понимаю... – вздохнула женщина и наконец-то ушла.
Я методично собирала свои скромные пожитки.
<<>>
– Ну, скажите хоть, куда мы едем? – мое нетерпение росло с каждой секундой, Инга Петровна так и не посвятила меня, куда и как далеко мы направляемся, и чувство неизвестности и любопытство съедали меня изнутри.
– В аэропорт, – ответила женщина практически равнодушно.
За все время пока мы ехали, она обратила на меня внимания меньше, чем на муху, сидящую на стекле. К тому же, ей явно было плевать, как я с ней разговариваю. На мои несколько резкие или грубые слова она совершенно не реагировала, тогда как Марья Ивановна уже прочла бы кучу нотаций.
Я задумалась о том, такая ли это элитная школа, как мне описали? Может, это вообще какой-нибудь обезьянник? Я с беспокойством посматривала на свою сопровождающую. Сдадут меня в какой-нибудь лагерь уголовный, и потом выкручивайся. Чем это не интернат для "талантливых и одарённых" детей, только вот хорошие или плохие таланты им требуются, я ведь не уточнила, а теперь похоже уже поздно. Я возобновила попытки узнать хоть что-нибудь.
– А куда мы едем?
– Далеко.
– Насколько? Где находится школа?
– Прилетим, узнаешь.
– Прилетим? Мы полетим на самолете?
Больше она ничего мне не сказала, и я отвернулась к стеклу, смотря в окно на мелькающие мимо деревья на обочине дороги.
Спустя час мы вышли у аэропорта и направились внутрь. Я заметила, что основной поток людей идет в другом направлении.
– По-моему, вы не туда идете, – решила сказать я.
– Туда, туда, – успокоила меня женщина.
Несколько переходов и поворотов, и мы вошли в небольшое помещение, прошли осмотр, пересекли холл и оказались прямо на полосе взлета, и никаких тебе долгих и утомительных процедур. Увидев прямо перед собой небольшой самолет, к которому мы и направлялись, я невольно присвистнула.
– Это шутка?
– Я же говорила, наша школа богата. Неужели ты до сих пор меня не услышала?
– Ну,... похвастаться то все любят.
Однако, мало кто может позволить себе частный самолет, подумала я.
Мы поднялись внутрь, какой-то мужчина забрал мою сумку. Как только мы оказались в богато убранном салоне, нам велели пристегнуться. Я никогда еще не летала на самолетах, вмиг меня накрыла паника: мы ведь будем высоко в воздухе, а что если что-то случится? Если мы упадем? Страх усилился, пока мы взлетали, я вцепилась в подлокотники так, что онемели руки, и лишь когда мы оказались в воздухе, и нас перестало трясти, я начала приходить в себя.
– Значит, боишься летать? – заметила женщина, словно помечая что-то в своей голове.
– Не знаю, я в первый раз в самолете, – пробормотала я, потирая руки.
– В таком случае, привыкнешь.
Женщина в униформе предложила нам напитки, я не стала отказываться и взяла себе колы.
Спустя примерно пару часов мы пошли на снижение, я выглянула в иллюминатор, но не увидела там ничего, кроме леса. Куда подевалась цивилизация? Мое нехорошее предчувствие вернулось.
– Пойдем, – женщина отстегнула ремень безопасности и выпрямилась, я повторила ее действия. Инга Петровна уверенным шагом прошла к выходу, и стала спускаться по трапу, у выхода я оглянулась, но человека, что забрал мою сумку, не было видно.
Женщина уже была на земле, она обернулась, посмотрев на меня.
– Что такое?
– Мои вещи... – растерянно сказала я.
– Вещи отнесут в твою комнату, спускайся, потом я провожу тебя, но для начала мы с тобой немного побеседуем.
Мы двинулись вперед по лужайке в сторону парковой зоны, огибая огромное здание, напоминающее скорее английский замок, нежели интернат. Оглянувшись, я заметила высокую бетонную стену, окружающую всю школу. Зачем она нужна? Защита от хищников? Но зачем тогда было вообще строить школу в таком глухом месте? Ведь можно было сделать все куда проще, выбрав место поближе к цивилизации.
– Итак, Елена, это школа, – она кивнула в сторону замка, – там находятся все учебные классы, а так же общежития для учеников. У тебя будет карта, чтобы ты не заблудилась внутри первое время. За школой, сейчас ты их не видишь, располагаются ангары, в которых тоже проходят некоторые занятия и проводятся индивидуальные тренировки. Мы находимся в парке, зоне отдыха. Посмотри налево: где несколько небольших построек, там живут учителя. Вот собственно и все, что находится на территории. На протяжении всего учебного процесса ты не имеешь права выходить за территорию. Как ты должна была заметить, там нет ничего интересного, а вот опасного – хоть отбавляй.
– А что же такого особенного в вашей школе? – не выдержала я. – И почему она находится в таком глухом месте? И все же, почему именно я? Почему вы приехали за мной?
Мы остановились, не заходя глубоко в парк.
– Каждый год, мы отбираем детей и подростков для обучения у нас. Мы проводим специальные тесты, чтобы выявить важные для нас качества.
– Я не проходила никаких тестов.
– Да, бывает и такое, твоя мать хотела, чтобы ты училась здесь, однако, ты так часто перемещалась по детским домам, что мы потеряли тебя из виду, поэтому понадобилось время, чтобы найти тебя. Я видела твою характеристику и даже без тестов могу сказать, что ты нам подходишь.
Я припомнила, что во время одного из переводов мои документы перепутали с документами другой девушки. Возможно, поэтому они меня и потеряли. Но...
– Вы что-то путаете, у меня нет матери, я с рождения живу в детском доме, и уж никак она не могла бы хотеть, чтобы я где-то училась.
– В жизни бывают всякие ситуации, когда приходится делать непростой выбор. Твоя мать, возможно, оказалась в подобной.
– Вы ее знали?
– Нет. Но нетрудно предположить. В любом случае, твое зачисление в школу не является случайностью. Она подарит тебе шанс найти себя, получить необычную профессию.
– Профессию? Какую профессию? Разве я не проучусь здесь лишь год, до своего совершеннолетия?
– Нет. Обучение длится пять лет, и пока ты не пройдешь все пять классов, ты не выйдешь за ворота этой школы.
Так вот что означало мое плохое предчувствие. Волею случая я попала в кабалу, из которой, похоже, будет непросто выбраться. Ладно, с этим разберусь позже.
– Так кем же я отсюда выйду через пять лет? – с подозрением я вновь решила узнать профессию, которую мне навязывают.
– Убийцей.
Я решила что ослышалась.
– Кем? – переспросила я, не веря своим ушам.
– Убийцей.
Нет, все верно. Инга Петровна сказала именно это слово.
На пару минут повисла гнетущая тишина. Женщина спокойно смотрела на меня, ожидая, когда я осмыслю полученную информацию, я же чувствовала ужас. Мне захотелось развернуться и как можно быстрее вернуться в самолет. Заметив ее пристальное внимание, я решила взять себя в руки и выслушать ее дальше. Кто знает, может это все же неудачная шутка?
– Я, наверное, не совсем правильно поняла то, чему меня здесь будут учить, – выдохнув выпалила я.
Инга Петровна развернулась и двинулась в сторону общежития, мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
– Представляю тебе уникальную школу киллеров, наемников, доверенных лиц, незаменимых работников, называй это как хочешь. Не пугайся, я уже вижу страх на твоем лице, все совсем не так, как ты себе представила, впрочем, ты поймешь это только после первых занятий, когда привыкнешь.
Я резко остановилась на месте.
– А если я не хочу становиться никем из этого списка? Я хочу быть просто собой!
Женщина тоже остановилась и оглянулась на меня.
– Именно здесь ты и станешь собою.
Я отрицательно замотала головой.
– Нет. Здесь я стану монстром. Я не хочу убивать, – я попятилась назад. – Мы так не договаривались, во что вы меня втянули?
Она внезапно оказалась рядом со мною, сжав мое предплечье.
– Ты сама приняла решение, сама согласилась ехать со мною, обратной дороги нет.
– Но я не знала, куда вы меня втягиваете.
– Ты пошла на риск, если бы ты предпочла стабильность, тебя бы не было здесь. Сделай вдох и успокойся.
– Отпустите меня, – я попыталась вырвать руку, но тщетно.
– Только когда ты успокоишься и перестанешь думать об опрометчивых поступках. Учти, тебе не удастся сбежать отсюда, это место охраняется, но допустим, даже если тебе удастся выбраться за территорию, я не поставлю и копейки на то, что ты протянешь там больше двенадцати часов, не став закуской для какого-нибудь хищника. Покажи мне, что ты умная девочка.
Я оглянулась на стену, возвышающуюся за моей спиной, и прекратила вырываться. Она права – сейчас это бесполезно. Я поглядела на небо и увидела, что солнце уже клонится к закату.
– У вас проблемы? – за моей спиной послышался хриплый голос. Инга Петровна отпустила мою руку, и я инстинктивно сделала шаг назад, чтобы она не могла схватить меня вновь и врезалась в кого-то. Я обернулась, отпрянув от мужчины. Он был высокий, с волосами светло русого оттенка, кожа была немного обветрена, лицо серьезное, я бы даже сказала каменное.
– Нет. Елена, познакомься, это наш егерь, Виктор Михайлович. Виктор, наша новая ученица – Елена.
Взгляд мужчины равнодушно скользнул по мне снизу верх. Я растерянно кивнула, не в силах сказать что-либо. Он тоже убийца? Охотник? Чем вообще занимаются егеря в подобных местах? А может это кличка?
Мужчина полностью потерял ко мне интерес.
– Скоро ужин, пора бы уже отвести девчонку в школу, – бросил он и, кивнув Инге Петровне, прошел мимо нас в направление к массивным воротам, ведущим за территорию.
– Он прав, – Инга Петровна вновь привлекла мое внимание, – пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Мне не оставалось ничего, как пойти за ней. В самом деле, что я сделаю? Побегу? Меня тут же поймают. Взбунтуюсь? В горле пересохло.... А что если они меня убьют? Вдруг здесь так разбираются с проблемными учениками?
– Пожалуй, тебе стоит узнать, что я директор этого места, – обрадовала меня очередной новостью женщина.
Я ничего не ответила, оглядывая холл, в который мы вошли.
– По лестнице на верхний пятый этаж, – прокомментировала Инга Петровна, направляясь в нужном направлении.
– А лифта здесь нет? – скептически поинтересовалась я.
– Нет.
Я поднималась за ней, чувствуя напряжение в каждой клетке тела, чем дальше я уходила от начальной точки, от трапа самолета, тем сильнее обрубались все пути возвращения в прошлую жизнь.
На пролете четвертого этажа я сдалась, не в силах это выносить.
– Отпустите меня, я никому ничего не скажу, я не хочу учиться здесь. Клянусь, я сдержу слово.
– У тебя нет обратного пути, хотя нет, есть один, но он тебе не понравится. Вперед ногами. Устроит?
Я прикусила язык, преодолевая последний этаж, наконец, мы оказались на пятом.
Мы были в просторном холле, здесь даже был камин и несколько кресел, в противоположные друг от друга стороны вели два коридора.
– Мальчики налево, девочки направо, – сказала женщина, сворачивая направо. Я следовала за ней. – Легко запомнить. С одиннадцати комендантский час. Советую быть в своей комнате. С остальными правилами ознакомишься чуть позже.
Коридор вел в еще одну общую гостиную, откуда расходилось несколько ответвлений, словно лучи от солнца. Почему от солнца? Гостиная женского общежития была круглой.
– Этот коридор. – Инга Петровна прошла в соседний от того, откуда мы пришли. – Третья справа.
Сказав это, она толкнула нужную дверь.
Я вошла следом за ней в небольшую комнату с двумя кроватями, шкафами, столами и несколькими полками на стенах. Для шика вокруг, комната была слишком скромной. На одной из кроватей сидела девушка с иссиня-черным коротким ежиком.
– Это Леся, Леся – это твоя новая соседка Лена. Помоги ей освоиться, а у меня есть еще другие дела на сегодня.
– О'кей, Инга Петровна, все будет в шоколаде.
Женщина кивнула и ушла не попрощавшись. Я присела на кровать, которая была свободна. Рядом я заметила свою сумку, поистине, высокая скорость доставки.
– Ну, как тебе тут? – спокойно спросила Леся, с интересом изучая меня.
– Жутко, – лаконично ответила я.
Неожиданно она звонко рассмеялась.
– Ну да, я тебя прекрасно понимаю, но ты не переживай, это все ерунда.
Я с недоверием посмотрела на эту позитивную и обычную девчонку. Убийство ерунда? Пожалуй, сегодня ночью я не сомкну глаз. Если вообще еще буду здесь.
– Пойдем, – она поднялась со своей кровати, – сейчас ужин. По пути и расскажу тебе про это место.
C каждой минутой я все сильней осознавала свой страх, а я была отнюдь не из робкого десятка. Полутемные узкие коридоры с нишами, таящими в своей темноте свои секреты. Система, скорее напоминающая лабиринт, нежели переходы учебного заведения. Мы спустились вниз и оказались в столовой, я поняла, что в одиночку искала бы ее... до завтрака.
– К чему такая сложная планировка? – спросила я у своей спутницы.
– Не знаю, может это хитрости устройства, а может просто попался больной на голову архитектор. Но у подобной планировки есть множество достоинств, к примеру, в нишах можно спрятаться.
Леся подвела меня к раздаточному столу, следуя ее примеру, я взяла поднос и оглядела ассортимент. С одной стороны после переезда проснулся аппетит, с другой, это место заставляло мой желудок сжиматься.
Я взяла себе легкий салат, и мы направились к одному из занятых столиков. За ним сидела брюнетка с отрешенным взглядом, в одежде ее преобладали темные тона, глаза были подведены черным карандашом. Может она гот? В таком случае я рада, что не оказалась в одной с ней комнате, у них, кажется, есть традиция гулять по кладбищам и приносить жертвы. Хотя, кладбища я здесь не заметила.
– Лена, это Альбина. Альбин, это Лена, ее поселили ко мне.
– Привет, – коротко кивнула мне девушка. – Уже ознакомилась с местным порядком?
– Нет, – я опустилась на стул, переводя взгляд с одной новой знакомой на другую.
– Давай немного по правилам, – начала Леся, – все вполне традиционно, с одиннадцати комендантский час.
– Это мне упоминали, – кивнула я.
– В общежитии противоположного пола ночевать запрещено.
– Какое наказание? – практично решила поинтересоваться я.
– Для первого раза, наверное, традиционное. Работы, – вмешалась Альбина.
– Традиционное? Работы?
– Так, слушай и не перебивай, потом вопросы будешь задавать. Не успевающие по предметам остаются на отработку после занятий. Драят классы, убираются в общих помещениях, моют посуду и прочие дела.
– Вся работа на учениках? – все-таки не удержалась я от вопроса, ужаснувшись при оценке размеров школы.
– Нет, – успокоила меня Леся, улыбаясь, видимо она прочитала мои мысли на испуганном лице, – у нас еще тут есть несколько работников наемных. Вроде поваров, уборщиков и прочего. Но часть в наказание выполняют ученики. Это стандартные наказания, о других не знаю, я с ними не сталкивалась. Категорически запрещено покидать территорию школы.
С такими запретами я встречалась постоянно, не раз сбегала из интерната гулять по ночному городу. Потом конечно влетало, но это того стоило. Поэтому я знала, что где есть запреты, там есть и способы их обойти.
– Есть какие-то лазейки? Ходы?
– Умереть хочешь? – беззаботно поинтересовалась у меня Альбина.
– Нет, – поспешила ответить я. Мало ли, вдруг я все же стану жертвой ее ритуала, решит, что я подходящая кандидатура.
– Тогда и не высовывайся, – отрезала чересчур грубо Леся. – Я тебе перечисляю запреты, а не список дел. Лазеек нет. Насколько мне известно. Еще запрещено употребление алкоголя и наркотических веществ. Алкоголь, правда, может быть на праздниках в ограниченных количествах, но это как бы с разрешения администрации, в другое время это табу. Еще запрещено убийство...
Я облегченно выдохнула, но продолжение фразы было не столь позитивным.
– ... вне образовательного процесса.
– А во время образовательного значит можно? – насторожилась я.
– Если ты умрешь во время урока, то да, – подтвердила Леся.
– Зашибись. Это все или есть еще что-то?
– Это все главные. Средств связи, вроде сотового или интернета, у нас нет. Только телевизоры и диски. Каналы не работают, так что можно смотреть только фильмы.
– Это самый отстойный интернат, в который я попадала, – буркнула я.
– Даже если бы были средства связи, – спокойно заметила Альбина, – они бы здесь не ловили. Я так думаю. Тут же глушь, мы полностью отрезаны от цивилизации.
– Всем привет! – на место напротив меня бухнулась девушка с рыжими встрепанными волосами, глаза ее блестели, а на лице блуждала улыбка. Просто комок позитива и прямая противоположность Альбине. – У нас новенькая? Я Женя, – ее взгляд с интересом остановился на мне.
– Лена, – представилась я.
– Она будет моей соседкой, и я так понимаю, тоже первокурсница, просто немного задержалась.
– А, это не беда, мы здесь всего две недели, еще успеешь нагнать, – махнула рукой рыжая.
Я, наконец, притронулась к своему салату, слушая ее быструю речь.
– Сразу говорю, чтобы не возникло недоразумения, – серьезно начала девушка, – я у нас по девочкам.
Я чуть не подавилась салатом, услышав это заявление и закашлялась. Увидев мою реакцию, все девчонки за столом рассмеялись.
– Это неудачная шутка? – решила уточнить я. С них станется.
– Нет, она серьезно, – заметила Альбина, – мы смеялись над выражением твоего лица.
Раз уж раскрывать карты, то все. Я решительно повернулась в сторону Альбины.
– А ты что, гот?
За столом случился новый взрыв смеха.
– Нет, – поджала губы девушка.
Упс. Похоже, не угадала.
– Она спор проиграла и теперь неделю должна жить жизнью гота, – тут же растрепала Женя. – Одеваться, носить каменное лицо, краситься, в общем, все предлагающиеся.
– И жертвоприношения на кладбище делать? – уточнила я.
– Слава богу, нет... – улыбнулась Альбина, и тут же поспешно ее лицо вновь стало серьезным. – Вообще прекратите меня смешить, мне не положено. Иначе вместо недели буду месяц ходить с каменной рожей.
– Ты еще удивишься, когда она уберет этот маскарад, – подмигнула мне Женя, – и смоет черную краску с волос. Она у нас сущая барби.
– Ты специально и перекрасилась? – теперь я и правда посочувствовала девушке. Черная краска для волос, как правило, не желает исчезать с головы очень долго.
– Это просто шампунь, что я дура краситься, потом же к своему цвету не вернусь.
Я растерянно кивнула, соглашаясь с ее словами, а сама с интересом смотрела девушке за спину. Мое внимание привлек высокий блондин атлетичного сложения со встрепанными волосами. Наши взгляды пересеклись, и я заметила в его глазах интерес, он двинулся в нашу сторону, и, проходя мимо нашего столика, его губы тронула легкая улыбка.
– Эй! – перед моим носом щелкнули пальцы Жени. – Очнись! Этот парень табу!
– Что? – я с интересом посмотрела на Женю.
– Я говорю, что тот красавчик, на которого ты только что бессовестно пялилась, парень нашей королевы червей, так что я бы тебе не советовала так открыто проявлять свой интерес. Она может устроить тебе адскую жизнь, и поверь, в этом месте это не просто слова.
– Королевы червей?
– Ах да, ты ее еще не успела посвятить в местную иерархию, – оживилась Женя.
– Как-то не успела, я лишь осветила правила, а тут пришла ты, – хмыкнула Леся. – И думаю, все остальное ложится на твои плечи.
– Отлично. Итак, Лена, я тебе сейчас расскажу, кто есть кто и с чем их едят, чтобы не подавиться.
Мои брови взметнулись вверх. По азарту и оживленности Жени, а так же тому, что за недолгое время нашего знакомства она не замолкала практически ни на минуту, я поняла, что передо мной классическая сплетница. Весьма опасное знакомство, стоит заметить, одно неловкое слово и об этом знает вся школа.
– И что же у вас тут за иерархия? – я откинулась на стул, приготовившись слушать.
Женя стрельнула глазами куда-то за мою спину:
– Ну там, к примеру, сидит наш улей. Жала у них ядовитые, так что тревожить матку не советую, да и трутней лучше обходить за километр.
Я обернулась, чтобы увидеть тех, о ком говорила девушка. За двумя близко придвинутыми столами сидела большая кампания из парней и девушек, в общей сложности человек пятнадцать. Я заметила того парня, он сидел рядом с самоуверенной блондинкой во главе одного из столов, видимо это ее девчонки называли королевой червей и маткой в одном флаконе.
– А как у вас выбирают эту... королеву?
– Та, которая подомнет под себя любого, лидер, в общем, все как везде, – равнодушно пожала плечами Альбина.
Что-то я сомневалась, что рейтинг популярности в этой школе соответствовал тем, с которыми я сталкивалась ранее. Особенно, когда к столу vip персон подошла крепкая девушка, напоминающая больше парня, чем представительницу прекрасного пола. Я еще раз пробежалась взглядом по лицам, пытаясь запомнить, кому ни в коем случае не стоит переходить дорогу.
– Проще говоря, – громко заключила Женя, – все vip мальчики у нас самовлюбленные козлы, а девочки – первоклассные стервы.
– Тихо! – одернула рыженькую Альбина. – Не ори ты так! Проблем захотела?
– А что? Может я только и мечтаю, чтобы они посмотрели на меня! – Женя игриво стала теребить рыжую прядку. Альбина и Леся синхронно изобразили рвотный позыв.
– Прекрати, – Альбина поморщилась и слегка отодвинулась, – не люблю, когда ты так делаешь.
– Ладно, без шуток. Смотри Лена, – Леся тихонько кивнула в сторону стола "первоклассных стерв", – мужеподобная – это Клара, ходячий терминатор. Обожает тягать железки, грубая и неотесанная, единственная девушка за тем столом, от которой буквально разит антигламуром и тестостероном.
– Она случайно не того? – я выразительно посмотрела на Женю.
– Нет. Хотя и с парнями она особенно не гуляет, – просветила меня уже Женя.
– Еще бы, с ее внешностью, – хмыкнула Альбина.
– Стоит держаться дальше от Леры и Полины, две блондинки, сидят рядом, ну Игоря рядом с ними ты уже видела. Лера и Полина лучшие подруги, Игорь парень Леры. Девушки стервозные, не остановятся ни перед чем, чтобы устранить препятствие, возникшее у них на пути. Остальные пешки не пешки, но уже куда менее важные и склочные персоны: Кристина, Макс, Ада, Вера, Дарья, Денис, Алина, Никита, Виолетта, Георгий, Софья, Анфиса.
– Они все с одного курса? – я отвернулась, перестав так откровенно пялиться на кампанию.
– Нет, это сборная солянка. Со второго по пятый. Первокурсников они к себе, как правило, не берут. Хотя с пятого там всего два человека, но пятикурсников и самих по себе мало.
– Мало? Здесь столько народа! – я оглядела зал.
– На пятом курсе сейчас учится десять человек.
Я с удивлением посмотрела на Женю.
– Так мало? А сколько на первом?
– На первом пятьдесят человек.
Мои брови взметнулись вверх. Какая разница...
– Не все доживают до выпуска, – прокомментировала Альбина.
– То есть каждый год... – я замялась на слове, которое мне не хотелось произносить вслух.
– Умирает десять человек.
– А сколько выпускается? – нервно поинтересовалась я.
– Понятия не имеем. Этого мы уже не должны знать, – отрезала Леся.
Я задумалась. Каждый год минус десять человек... Мои шансы дойти до "последнего уровня" этой "игры на выживание" очень малы...
Бежать.... Определенно отсюда нужно бежать...
Мой взгляд остановился на дверях и в этот момент в столовую вошел человек, смутно мне знакомый. Высокий загорелый мужчина с серьезным лицом.
– Жень, а это кто? – спросила я у осведомленной девушки, кивнув в сторону мужчины.
Она обернулась, бросив мимолетный взгляд в указанном направлении.
– О, это Виктор!
– Михайлович, – усмехнувшись, добавила Леся.
Я наблюдала за мужчиной, который пересек столовую и, как и все, взяв еды, сел за один из свободных столов.
– Он ведь егерь? – вспомнила я слова Инги Петровны.
– Вообще-то не только. Он еще и преподает, – пожала плечами Леся. – Мужчина суровый, требовательный.
– Все педагоги едят здесь?
– Да. На это как-то и не обращают внимания.
– А еще порой бывают гастролеры, – вмешалась болтушка Женя.
– Гастролеры? – удивилась я. В моем воображении это слово ассоциировалось с цирком, но никак не с этой школой.
– Ну... – замялась Женя, подбирая слова, – они вроде как тоже преподаватели, но не живут здесь. Заезжают на короткое время и ведут какие-либо занятия. Еще порою просто по территории бродят незнакомые люди.
Остается надеяться, что только бродят...
Мы вернулись в комнату, где на моей кровати лежал конверт, в котором оказалось расписание занятий и карта школы. Карта была очень кстати. Я не собиралась задерживаться в этом месте дольше ближайших десяти часов.
– Леся, здесь есть рядом шоссе?
– Шоссе? Не знаю, вроде есть... Должны же люди сюда как-то добираться. Не все прилетают на самолете.
Я задумчиво стояла у кровати и смотрела в окно, на стену, кажущуюся непреодолимой преградой. Но ведь стены для того и строят, чтобы такие как я их преодолевали.
– Это плохая идея, – заметила Леся, раздеваясь и ныряя под одеяло.
