Текст книги "Угроза с Марса"

Автор книги: Стерлинг Ланье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4
Предположение Полковника

– Капитан, я не знаю, как вам ответить, – сказал Тау Ланг. – Те, кто с величайшей осторожностью исследовал границы этих двух запрещенных земель, утверждают, что видели громадные силуэты, натыкались на странные следы, слышали звуки, не похожие ни на что. Если мы отправимся в рукк вместе – как задумали мы с Луисом, – возможно, тогда вы будете первым, кто узнает больше. Как знать?

– Древние марсиане! – Эта фраза, произнесенная низким голосом Накамуры, прозвучала, как удар гонга. – Неужели после всех этих лет мы и впрямь собираемся на поиски существа из басни пьяного старателя? Согласен, оружие, которое нам всем показали, – странная штука, но разве это означает существование инопланетной технологии? Я бы применил здесь «бритву Оккама», сэр, и предположил какой-то трюк, который заставит нас поверить во всю эту чушь и потерять бдительность, чтобы настоящий враг легче мог перегрызть нам глотку. – Неприязненный взгляд Накамуры обежал весь стол, но остановился только на четырех руккерах. Светловолосый гигант затронул тему, которой избегали, быть может, подсознательно, все остальные.

Когда старые друзья, долго прослужившие на Марсе, сходятся в каком-нибудь уединенном местечке, чтобы приятно провести вечер, в разговоре неизбежно всплывает вполне конкретная тема – например, находка камня со странной резьбой на каком-нибудь отдаленном плато. Когда официантка приносит напитки, разговор, естественно, прерывается. Но стоит ей уйти, и второй ветеран выкладывает собственную историю о движущихся огоньках, которые он видел зимней ночью далеко в недрах рукка, огоньках странного лилового цвета, которые словно взмыли в воздух, перед тем как погаснуть.

Говорили, что каждая кроха подобной информации, включая бред тех немногих полубезумцев, которые все еще надеялись отыскать сокровища в марсианских дебрях, хранится в засекреченном куполе в центре разведслужбы на Земле. Это, размышлял Слейтер, скорее всего тоже легенда. Во всяком случае, ни из одного сотрудника разведслужбы так и не удалось вытянуть подтверждение этого слуха. Если же это правда, стало быть, даже хладнокровные компьютеры и люди, управлявшие разведслужбой, не смогли устоять перед волшебным видением другой разумной расы в Солнечной системе.

И тем не менее бесконечные книги и космические оперы, традиционная пища для молодых и старых, воскрешали «древних марсиан» всякий раз, когда их хоронил утомленный голос ортодоксальной науки. Можно было рассчитывать, что по крайней мере дважды в год на заседаниях парламента Человечества какой-нибудь делегат встанет и «объявит о новом доказательстве существования разумной жизни на Марсе», а также попросит (или потребует) у вооруженных сил ООН расследовать это обстоятельство, предпочтительнее в двадцать четыре часа. Да и высокопоставленные гости неизменно желали узнать, каково «последнее доказательство» существования древней марсианской цивилизации. Все они, похоже, считали, что у командования сил ООН нет других дел, как только гоняться за свежайшими слухами на эту тему. Поскольку все эти люди в глубине души были убеждены, что ООН скрывает имеющуюся информацию, и не стеснялись делать это убеждение достоянием гласности, – нетрудно понять, почему ветеранов Марса так раздражало всякое упоминание о древних марсианах.

Все это в один миг промелькнуло в голове Слейтера, а затем он прислушался: Мюллер отвечал Накамуре.

– Ваша теория может быть и верна, лейтенант. Наполовину верна. Я сам поклонник «бритвы Оккама». Безусловно, из наших рассуждений следует изъять все ненужное. И тем не менее все говорит о том, что Истинные Люди, излюбленные наши враги, на которых вы взираете с таким естественным подозрением, вовсе не стоят за этим заговором. Их используют. Загадочный предмет, который мы разглядывали сегодня, мог быть изготовлен на Земле либо здесь, на Марсе, теми, кто возглавляет это движение, – назовем их «икс-людьми». Или же он не был изготовлен ни здесь, ни там. – Полковник чуть заметно улыбнулся, наблюдая за эффектом своих слов. – Нет, я вовсе не утверждаю, что на Марсе находятся гости с Плутона или из Туманности Рака. Но предположим, что враги, с которыми нам предстоит иметь дело, – люди. Разве так уж невероятно, что их штаб-квартира может оказаться не на Земле и не на Марсе? Я обращаюсь к своим офицерам, поскольку в этом вопросе они более осведомлены, чем Истинные Люди.

– Пояс Астероидов. Секретный завод. Вполне подходящее место, сэр, если учесть, что у всех крупных рудодобывающих компаний в Поясе Астероидов имеются заводы и фабрики. – Фенг кашлянул со слегка обескураженным видом. – Я, сэр, иногда развлекаюсь, создавая всякие нелепые стратегические планы войны в космосе, и мне часто думалось, что именно Пояс Астероидов – самое подходящее место для базы. Правда, я предполагал целью удара не Марс, а Землю.

– Да, Пояс Астероидов давно следовало бы почистить, да и крупные корпорации, как всем нам известно, не всегда утруждают себя соблюдением законов. Если в дело замешана одна из них, Пояс Астероидов – самое подходящее место для наших поисков. Настолько подходящее, что сейчас, пока мы с вами сидим здесь, его уже обшаривают специальные команды. Однако эти поиски будут долгами – и там, и на Земле. Все, что мы в состоянии сделать здесь, — это улучшить наши следящие спутники, чтобы мимо них никто не смог проскочить. Да и то хороший шпион, возможно, внедренный в штаб командования, вполне способен свести эти меры на нет.

Джентльмены, мне нужны люди, способные хорошо применяться к обстоятельствам, и отменные воины, которые будут действовать в рукке бок о бок с нашими друзьями. В сущности, я хочу, чтобы вы изображали руккеров. Если вы согласны, тогда продолжим. Есть вопросы? Да, лейтенант Накамура?

– Я насчет своего роста, сэр. Мне в жизни не доводилось видеть руккера моего роста. Я всегда считал, что шесть футов для них – предел. Так что не знаю, подойду ли я вам.

– Весьма здравое замечание. Пусть вам ответит Данна Стром.

Девушка заговорила – не грубо, но отрывисто и кратко:

– Чужаки, которые утверждают, что они из нового тайного клана, все как один вашего роста, лейтенант. Во всяком случае, те, кого мы видели. Им известно, что многие наши глупые юноши считают высокий рост очень важным для мужчины. Чужаки говорят, что когда гринго вышвырнут с планеты, все люди будут высокого роста – как боги.

– Вы имеете в виду, что я должен изображать одного из этих загадочных пришельцев? Но ведь я даже не знаю языка руккеров, не говоря уже о том языке, на котором говорят эти странные типы. И потом, могут быть у них карие глаза? Или светлые волосы?

– Не волнуйся, уж об этом-то мы подумали. – Судя по голосу Мюллера, он вздохнул с облегчением. – Вы наложите грим на кожу и покрасите волосы, вставите контактные линзы. Что до языка, прилично изучить язык руккеров меньше чем за год невозможно, так что мы объявим вас под обетом молчания. Для молодых воинов такое вполне обычно – так они учатся дисциплине. Кроме того, вы будете брать уроки у Истинных Людей, которые отправятся с нами, так что вскоре сможете с грехом пополам понимать язык руккеров. А это самое важное.

– Несмотря на… скажем так, нежелание сотрудничать со стороны руккеров, мы накопили солидный материал касательно их общественной жизни. Я могу предоставить его в ваше распоряжение. И, кроме того, я был бы рад на собственном опыте проверить, насколько достоверны наши данные. – Капитан Фенг был близок к состоянию восторженного энтузиазма. – Сколько у нас времени до отправки, сэр?

– Три дня. Во-первых, за такой краткий срок не успеет произойти утечка информации, а во-вторых, нам отчаянно необходимо как можно скорее получить результаты. У нас слишком мало времени.

Итак, они отправляются в рукк, в недра марсианских джунглей, с чрезвычайно опасной миссией и четырьмя заклятыми врагами в качестве союзников – врагами, которые, по их же признанию, убили в бою множество солдат ООН. С такими вот необычными проводниками четверо офицеров должны будут проникнуть в совершенно неизведанные земли, в края, которые сами дикари считают чересчур опасными. Не говоря уже о привычных опасностях рукка, которые сами по себе смертельны, они наверняка столкнутся с неизвестной до сих пор враждебной жизнью. Рассуждая здраво, единственный разумный поступок в таком случае – опрометью вылететь из комнаты и напроситься на госпитализацию, предпочтя трусость как меньшее из зол.

Поскольку никому подобный вариант и в голову не пришел, было очевидно, что полковник хорошо знал своих подчиненных. В сущности, им пред дожили сейчас тайную миссию на вражеской территории – предел мечтаний любого младшего офицера. Даже обычно бесстрастный капитан Фенг не мог скрыть своего возбуждения. Да, с горечью признался сам себе Слейтер, Мюллер видит своих людей насквозь.

– Я дам Фенгу инструкции, чему следует обучить вас, – сказал полковник, обращаясь к Накамуре и Слейтеру. – Сегодня вечером танцы, так что можете наслаждаться жизнью – пока. Держите язык за зубами и утром явитесь ко мне. Сегодня среда. Мы выходим утром в субботу до рассвета. Истинные Люди поселятся в секции разведслужбы, кроме Тау Ланга, который разместится в моей комнате. Насчет них я завтра отдам отдельный приказ.

Покуда руккеры гуськом выходили из комнаты вслед за старым конселом, Слейтер не спускал глаз с Мудрой Женщины. Показалось ему или и вправду при одном упоминании танцев на ее лице мелькнуло мечтательно-тоскливое выражение? На пороге она обернулась и, прежде чем выйти вслед за остальными, взглянула на Слейтера. Что же хотели сказать эти золотисто-карие глаза, от одного взгляда которых его бросало в жар?

Еженедельные танцы в зале для отдыха всегда отличались большим весельем, и этот случай не был исключением. Форт гудел от слухов, и суровый запрет, наложенный на внешние контакты, вряд ли мог приглушить их. Поскольку было известно, что Слейтер и Накамура входят в круг посвященных, их непрерывно осаждали мольбами поделиться информацией.

– Ну же, лейтенант, колитесь! – рядовой Бобби Ли Уилкокс, гарнизонный шут, всей душой жаждал узнать хоть что-нибудь. – Ей-богу, я вам отдам свою месячную порцию выпивки!

– Бобби Ли, – ответил Слейтер перед тем как сделать изрядный глоток «Старого Марсианского» с содовой, – насколько мне известно, твоя порция спиртного обещана различным джентльменам и леди на добрых три года вперед. В противном случае я бы с радостью удовлетворил твое любопытство. – Слушатели, окружившие их, разразились гомерическим хохотом. – А кроме того, Пророк запрещает мне увлекаться крепкими напитками, – невозмутимо добавил он.

Постепенно толпа любопытных перекочевала к Накамуре, который только что вошел в зал. Слейтер меланхолично размышлял над новой порцией выпивки, когда мурлыкающий голос осведомился, не желает ли он потанцевать. Подняв взгляд, он обнаружил, что ему улыбается Мохини Датт. Роскошное бронзово-смуглое тело Бенаресской бомбы в нескольких стратегических местах украшали скудные лоскутки зеленой ткани, что делало ее намного обнаженнее, чем если бы она на самом деле была нагой.

Едва они начали танцевать, она приступила к делу с утонченной вкрадчивостью боевого танка.

– Что это вы, парни, задумали, а, патанская крыса? – проворковала она на ухо Слейтеру. – Фенг мне ни словечка не сказал, хотя обо всем остальном мне хорошо известно. Вы все куда-то отправляетесь из форта. Я знаю об этом, потому что меня оставляют командовать разведслужбой, покуда не вернется наш капитан Непогрешимый. – Мохини мягко потерлась о него всем телом и глубоко заглянула ему в глаза. У нескольких мужчин, наблюдавших за ними, резко подскочила температура.

– И что же я получу в обмен на тайну, о беспомощный цветок индусской страсти?

– Так я и знала! – вздохнула она с притворным раздражением. – Но, знаешь ли, мне нужны не только слова. Вы, бездельники, намылились в какое-то жаркое дельце, и я не желаю оставаться в стороне. С какой стати мне торчать в форте и вышивать крестиком, дожидаясь, пока мужчины вернутся с войны? Я могу одолеть любого из вас, включая Накамуру. Я имею в виду рукопашный бой, так что сотри с лица свою дурацкую ухмылку.

– Что ж, Мохини, – с непроницаемым видом начал Слейтер, – мне и впрямь кое-что известно, но я не могу говорить об этом здесь. Вот если бы мы могли удалиться…

– В мою комнату? Что ж, я всегда могу вышвырнуть тебя за дверь. Кроме того, мой парень гуляет свой отпуск в Оркусе, а поехать вместе у нас не получилось. Он, голубчик, там наверняка уже вовсю развлекается с тройкой самых жадных девок на всей базе.

Нынешним дружком Мохини был старший сержант Паласиос – Слейтер всегда считал его ближайшим родственником горной гориллы. Правда, у него хватило ума не расхохотаться во все горло. Выходя вслед за Мохини из зала, он с удовольствием отметил испепеляющий взгляд Накамуры, однако не заметил слез в глазах маленького рядового вольнонаемной службы Бронуин Картер, которая во все время своего пребывания в форте не спускала глаз с его франтоватой сухощавой фигуры.

– Не расстраивайся, детка, – сказал сержант Палла Глюк, командир Бронуин. – Выпей и расслабься. Эта толстуха ему скоро надоест, да в любом случае это все ненадолго. Через неделю он опять будет свободен.

После приятной, но в высшей степени утомительной ночи Слейтер явился к капитану Фенгу и очень скоро убедился, что отдыхать ему здесь не придется. Ему пришлось сразу же приступить к просмотру секретных гипнозаписей того, что было известно разведслужбе о руккерах. Чтобы не дать ему отвлечься и уснуть, едва закончилась эта пленка, началась другая – о флоре и фауне Марса, местной и привозной. К полудню у лейтенантов Слейтера и Накамуры появилось ощущение, что они все утро таскали кирпичи на Эверест. Гипнопленки – в высшей степени сжатый, жесткий и наисовременнейший способ обучения – переварить в таком количестве было не слишком-то легко. За утром, проведенным на кушетке, последовала вторая половина дня, посвященная тому же занятию. Единственным сомнительным утешением для Слейтера и его друга было то, что большинство пленок выбрал для них сам капитан Фенг, а у гипноизлучателя дежурила Мохини Датт. Полковник и Тау Ланг не выходили из комнаты Мюллера, а трое молодых руккеров безвылазно сидели под землей, в закрытой секции разведслужбы. Никто не поминал их ни словом, но Слейтер лихорадочно старался запечатлеть в памяти всякую кроху информации о Мудрых Женщинах, которую ему удавалось извлечь из гипнолекций. Мохини Датт, вероятно, разозлилась бы не на шутку, узнай она, что даже в самые горячие мгновения проведенной с ней ночи в мыслях Слейтера неизменно всплывал любопытный взгляд янтарно-карих глаз Данны Стром. Отчего-то он никак не мог выбросить из головы лицо девушки. Или ее стройную фигурку. Гипновьюер вовсю накачивал его мозг сведениями, а между тем между сознанием Слейтера и теми картинами, которые он должен был воспринимать, все время каким-то образом вставала необычная красота юной дикарки. «Черт побери, это же немыслимо! Прекрати! За работу, болван!»

– Наиболее характерные черты марсианского растения, которое мы называем Neorhus, а местное население гигантским вьюнком, – невероятно быстрый рост, хорошая приспособленность к холоду и очищенный яд кожно-нарывного действия на поверхности листьев. В состав последнего, мутантную модификацию урушиола, секрета, выделявшегося предком данного растения, входят в основном два сложных растительных протеина. Сыворотка, созданная на Земле, где предки Neorhus доставляют лишь небольшое беспокойство, здесь, на Марсе, бесполезна, и действие мутантных секреций надлежит подавлять другими мерами. Это, во-первых, инъекции… – Монотонный и высокомерный голос гипнозаписи вдруг прервался, и с лица Слейтера сняли маску-экран. На него смотрела Мохини Датт. Фенг и Накамура все так же лежали на своих кушетках, погруженные в гипнозаписи.

– Не знаю, что с тобой и делать, жеребец ты этакий, – нежно приветствовала его Мохини. – Мне было приказано исполнять все пожелания этих трех дикарей, что бы им там ни взбрело в голову. Угадай, чего хочет маленькая мисс людоедка? Тебя, герой-любовник, вот чего. Так что просыпайся и пойди подержи ее за ручку или что там еще ей понадобилось. Полковник сказал, что у тебя есть полчаса. – Она сделала непристойный жест и вернулась к своим приборам.

Ошалевший от гипнозаписей, Слейтер вышел в коридор, так и не сумев придумать удачного ответа. Охранник, увидев его, проводил его к комнатам, где разместили молодых руккеров.

Войдя в прихожую, он ощутил странный, но приятный запах. Затем из боковой двери гостиной появилась Данна Стром. Она несла в руках две дымящиеся чашки – они-то и были источником странного запаха. Двух других руккеров не было ни видно, ни слышно.

– Пожалуйста, лейтенант Слейтер, сядьте на этот диван, – пригласила Данна и протянула ему одну из чашек. Аромат был резкий, но приятный, горько-сладкий и дикий, чем-то похожий на девушку. Она села рядом с ним, все еще держа в протянутой руке чашку.

– Я сделала Чай Сновидений. Вы еще не знаете, что это такое. Я Мудрая Женщина и не могу лгать себе самой. Наши жизни связаны – во всяком случае, именно это я прочла в своих снах. – Янтарные кошачьи глаза всего в футе от Слейтера пристально смотрели на него. – Выпейте. Я не причиню вам вреда. Я клянусь своим обетом Водительства и Наставления, клянусь своим знаком. – Девушка вытянула из-за ворота куртки кожаный ремешок, на котором был подвешен плоский медальон, явно из чеканного серебра. Одной рукой Слейтер потянулся за чашкой, а другой взял медальон, чтобы получше его рассмотреть.

Одна сторона медальона оказалась гладкой, но на другой, тоже истертой временем, было изображено лицо – нечеловеческое лицо, хотя, несомненно, принадлежало оно млекопитающему. Квадратный подбородок, огромные овальные глаза, уходящие за виски округлой головы. Уши, если только эти острые конусы – уши, посажены куда выше, чем у людей, так что они больше похожи на короткие рожки. Огромный выпуклый лоб. Слейтер вдруг осознал, что перед ним очень и очень древняя вещь и что, вероятно, ни один человек, даже руккер, не видел прежде этого медальона.

На такой жест доверия ответить можно было только одним способом: Слейтер поднес чашку к губам и глотнул. Он сидел прямо, но когда горячая жидкость попала ему в горло, действие ее было мгновенным. Оседая на кушетку, Слейтер машинально, вопреки собственной воле, схватился за кобуру, – но последним, что он почувствовал, было облегчение, потому что он увидел, как девушка, уронив на пол свою опустевшую чашку, безвольно оседает рядом с ним. А потом вокруг него сомкнулась тьма.

Глава 5
Чай сновидений

Вначале в темноте возникли лишь пятна слабого света, словно Слейтер оказался в древней пустоте космоса между огромными галактиками, и сами эти галактики были лишь неясными бликами, единственными вспышками в хаосе нечеловеческой ночи, на краю самой вечности.

Затем свет усилился, неясные блики расползались, как чернила по промокашке, пока не обернулись обычным дневным светом, при котором Слейтер спокойно рассматривал инопланетный пейзаж. И рядом с ним была Данна Стром. В глубине души он все так же отчетливо сознавал, что находится во власти сна, но поделать с этим ничего не мог. Словно незримые могучие пальцы передвигали по этой земле его и Мудрую Женщину, как бессильных марионеток. Слейтер понимал, что спит, но все вокруг было ужасающе реальным, хотя и на свой лад.

Над головой у них вставало зеленое небо, и в нем пламенели два солнце. Одно, поближе, было багровым, другое, ослепительно-белое, вдвое ярче своего собрата, было намного дальше первого. Слейтер и Данна сидели в высокой голубовато-зеленой траве. Неподалеку от них колыхались на ветру высокие деревья, и их стволы в свете солнц отливали бронзой. Едва подумав об этом, землянин осознал, что на самом деле никакого ветра здесь нет. Этот мир был прекрасен, но совершенно неземной. И немарсианский.

И все-таки больше всего его поразил окружающий ландшафт. Трава росла повсюду до самого края воды, бурой недвижной воды, что протянулась, насколько хватало глаз, во все стороны. Не было даже узкой полоски песка – лишь травяной покров, смыкавшийся с самим морем. Отчего-то Слейтер знал, что это не река и не озеро, а именно море. Бурый был его обычным цветом, а не оттенком, который придает воде почва или водные растения, и это Слейтер тоже почему-то знал.

Далеко впереди нечто нарушило однообразную гладь инопланетного моря. Рассмотреть его было пока невозможно, но оно стремительно приближалось к ним, и скоро его силуэт стал различим. Это нечто было подобием лодки.

Они встали, и Слейтер мимоходом отметил, что оба они обнажены. Он ощущал себя невинным и беззаботным, как дитя. Девушка повернулась, улыбнулась и взяла его за руку. Вдвоем они сошли к воде, чтобы там дождаться лодки, которая была уже довольно близко от берега.

Лодка была небольшая, с высокими носом и кормой. У руля маячил рослый силуэт, задрапированный в странное красное одеяние. Голову неведомого существа прикрывал круглый гладкий шлем, тоже красный и без прорезей для глаз. Существо было очень худое, и когда нос лодки ткнулся в берег, оно не шевельнулось – так и стояло, цепко держа руль костлявыми пальцами, словно прислушивалось. Слейтер знал, что существо слепо, но использует какое-то иное чувство. Сейчас ему впервые стало немного страшно, и он почувствовал, как девушка в испуге прильнула к нему. Мельком он отметил, что на красном поясе существа висит какой-то выпуклый блестящий предмет, но разглядеть его в деталях не смог.

Сильнейшее желание сесть в лодку овладело ими, и даже странный лодочник и жуть, исходившая от него, не могли ослабить этого желания. Существо стояло неподвижно, покуда они не оказались в лодке, и лишь тогда оно сильным толчком весла оттолкнулось от берега. Когда лодка заскользила по водной глади в том направлении, откуда прибыла, Слейтер понял, что на ней не видно никаких двигателей, и тем не менее странный хозяин этого суденышка лишь направляет веслом его ход.

До чего же быстро летело время в этом сне! Один миг – и они уже были далеко в открытом море, а покинутая земля маячила неясным пятном на горизонте. Вокруг них раскинулось безмолвное бурое море – ни ветерка, ни волны, ни единого движения, которое было бы признаком жизни. Лодочка неслась и неслась вперед. Взявшись за руки, как испуганные дети, Слейтер и Данна молча сидели в лодке, ни на миг не забывая о странной фигуре, высившейся у них за спиной.

Наконец далеко впереди показалась узкая полоска берега. Словно онемевшие зрители таинственной пьесы, которые не могут принять в ней участия, но обречены вечно смотреть ее, мужчина и женщина ждали, когда можно будет увидеть в деталях новый берег, выраставший из инопланетного моря.

Эта земля была не такой, как та, которую они покинули, а намного выше, и когда они немного пригляделись, кровь застыла у них в жилах, хотя было тепло и безветренно. Из темной прибрежной почвы торчали высокие красноватые стволы, помахивая в недвижном воздухе слизистыми ветвями. Под этими воплощениями кошмара – язык не поворачивался называть их деревьями – росло нечто приземистое и корявое, похожее на изуродованные грибы, только намного больше и с огромными, изжелта-бледными лепестками.

Лодка мягко ткнулась в берег, и Слейтер с Данной, по-прежнему держась за руки, сошли на берег. Перед ними вверх по пологому склону тянулась тропинка, и они знали, что, несмотря на усиливающийся страх, должны идти по ней. И когда они двинулись в путь, чувствуя, как ужас понемногу растет в их плененном сознании, за спиной раздался негромкий плеск – это таинственная лодка, доставившая их на негостеприимный берег, снова отправилась в бурое море.

У поворота тропинки они остановились на миг и оглянулись. Далеко позади лодочка-полумесяц снова скользила по морю, и в закатных лучах большого красного солнца играл бликами круглый шлем странного перевозчика. Белое солнце уже зашло, и – они только сейчас осознали это – начало смеркаться. Издалека с недвижной водной глади донесся странный, эхом отдавшийся от воды крик, пронзительный и тоскливый. То прощался с ними жуткий лодочник, и крик этот был насмешливым и презрительным, угрюмым и зловещим.

Они свернули и продолжили свой путь в вечерних тенях диковинного леса. Теперь они поднялись высоко на гребень холма, и впереди темные псевдодеревья, казалось, все теснее подступали к узкой тропинке. Идти все время приходилось в гору, но они не чувствовали ни малейшей усталости.

Ощущение того, что их подгоняют, становилось все сильнее, и Слейтер, впервые за все время, предпринял слабую попытку воспротивиться, осознавая все яснее, что их заманивают в нечто невообразимо кошмарное. Рука девушки и ощущение близости ее тела, казалось, прибавило ему силы. Впервые он попробовал остановиться, словно законы инопланетного мира снов ослабли и позволят ему – если у него хватит силы – снова обрести власть над собственным телом.

Но тут снова он почувствовал нечто властное, чему он не мог противостоять. Это нечто влекло их вперед, и сил обычного человека явно недоставало, чтобы состязаться с ним. Шатаясь и спотыкаясь, они неумолимо брели в углубляющиеся тени чудовищного псевдолеса, ветви которого нависали над самой тропинкой.

Красное солнце висело над самым горизонтом, и сумрак под сенью странной растительности становился почти непроницаемым. Однако тропинка вела их все дальше, и они шли и шли по ней. И тут прозвучал зов.

Из-за темневших впереди деревьев донесся жуткий зловещий звук, скорбный вой, взлетавший и падавший в неподвижном воздухе призрачного леса. Негромкий, но странно пронзительный, он пробирал до костей. Слейтеру показалось, что этот звук сродни кличу сверхъестественного лодочника. И хотя ледяной озноб, охвативший его и Данну, ясно предостерегал, что впереди их поджидает опасность, – они побежали вперед. Их звали, звали к неведомому концу, невообразимый ужас заманивал их все дальше, и ничем нельзя было замедлить их бег, не было силы, способной остановить их. Крепко держась за руки, они бежали во весь дух, и вой, зовущий их, становился все громче. Теперь он был так близко, что за следующим поворотом они могли увидеть того, кто так властно звал их. Нужно было остановиться, но они не могли, не могли, не…

– Нет! – закричал Слейтер. – Нет! – Он наполовину свесился с дивана, вскинув руки, словно пытался оттолкнуть нечто невидимое. Рядом с ним приходила в себя Данна; в глазах у нее был тот же страх, из груди вырвался крик ужаса и отчаяния.

Они проснулись одновременно. Слейтер, шатаясь, поднялся на ноги и, тяжело опершись на стоявший посредине комнаты стол, поглядел на девушку, которая разделила с ним этот кошмар. Он не сомневался, что она и в самом деле каким-то образом была с ним, испытала те же чувства, видела и пережила то же самое, что и он. Таинственный чай, который они пили вместе, непостижимым способом связал их сознание воедино. Слейтер прежде не только не мог вообразить такого, но твердо был уверен, что ничего подобного не существует. Дыхание Слейтера выровнялось, но заговорить он долго не решался, боясь, что голос подведет его.

– Это что, и есть твоя клятва? И как только я мог тебе поверить, когда, ты сказала, что ничего плохого со мной не случится!

– Нет, нет, – с мукой в голосе отозвалась девушка, – ты должен верить мне! Жизнью своей, Слейтер, – слышишь? – жизнью своей клянусь, что ничего подобного со мной раньше не случалось! Нами овладело нечто, не связанное ни с нами самими, ни с чем-то вокруг нас. Умоляю тебя… – Тут в ее глазах блеснула гордость, и она села прямо. – Я, Мудрая Женщина из Истинных Людей, умоляю тебя выслушать меня. Быть может, ты не знаешь, что это означает. С тех пор как я стала женщиной, я никого и ни о чем не просила. То, что случилось с нами, очень, очень важно.

Слейтер не мог не верить ей. Ее искренность была слишком очевидна, а кроме того, Истинные Люди, как дети – если они говорят, что не лгут, значит, не лгут: уж этому-то его научили. Он присел на диван и взял протянутую руку девушки.

– Ну хорошо, Данна, извини. Я погорячился. Скажи мне, что, по-твоему, случилось? А еще лучше – расскажи, что должно было случиться, когда мы выпили этот чай. Он, кажется, соединяет сознания?

– Да! Чай Сновидений помогает увидеть будущее, а еще связывает разумы тех, кто… – словом, друзей, кто доверяет друг другу настолько, что порой они вместе могут увидеть частицу будущего. Только Мудрые Женщины умеют готовить этот чай, и только мы вправе давать его другим. Но эти видения не всегда бывают достоверны, и не всегда им можно доверять. Чай Сновидений может показать охоту, на которой погибнут люди. Потом случится настоящая охота, и на ней погибнут совсем другие. А еще человек может увидеть отца или мать, хотя они давно умерли. – Последнюю фразу она произнесла так спокойно, словно для нее это было обыкновеннейшее дело.

Потом она отвела глаза, и голос ее зазвучал глуше:

– Мне было видение: ты и я как-то связаны друг с другом. Это было сильное видение! – Данна не смотрела на Слейтера; глаза ее раскрылись шире. – Но я никогда не слыхала о таком, что мы увидели сейчас! Мы были в таком месте, которого не существует, и нас гнала вперед чья-то чудовищная сила. Я и подумать не могла, что такое возможно. Эти деревья и существо, которое было в лодке, – словно из дурного сна, какой может присниться, если съесть испорченную пищу. Это никак не могло быть видением будущего!

Слейтер молчал размышляя. Он смертельно устал, но чувствовал почему-то, что какие-то детали сновидения были скрытым посланием ему.

Однако его мозг, и так уже изрядно перегруженный интенсивным поглощением гипнолент, оказался не способен на новые усилия, и ему пришлось сдаться. Быть может, позже ему удастся разобраться что к чему.

Девушка молча смотрела на него. Она уже обрела свою всегдашнюю сдержанность и теперь просто сидела на покрытой пластиком кушетке и ждала, что он скажет.

– Мне нужно повидаться с полковником и вашим боссом Тау Лангом, – наконец сказал Слейтер. – Может быть, они сумеют понять, в чем тут дело. – Тут ему в голову пришло еще кое-что. – А где же еще два руккера? Они наверняка должны были услышать наши крики. Как вышло, что они до сих пор не прибежали сюда?

Губы Данны Стром слабо дрогнули – так слабо, что это вряд ли можно было назвать улыбкой.

– Они спят. Им не нравится в форте: они такие, как ваш Накамура, и не могут легко отказаться от привычной ненависти. Я дала им снадобье, чтобы спали до тех пор, пока мы не соберемся в путь. Кроме того, – прибавила она с полной откровенностью, – я хотела, чтобы мы с тобой были одни. Жизни наши связаны. Сон ясно показал это, хотя все остальное в нем и лишено смысла. Я думаю, мы созданы для того, чтобы любить друг друга… – Девушка торопливо опустила глаза, словно была застигнута врасплох собственными словами.