Текст книги "Угроза с Марса"

Автор книги: Стерлинг Ланье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 3
Дана Сторм

Полковник Мюллер коротко усмехнулся:

– Не то чтобы я верил в существование древних марсиан, или, скажем, древних землян, или привидений, либо песчаных дьяволов, которые, по мнению моих готтентотских предков, обитали в пустыне Кару. Впрочем, «древние марсиане» – вполне подходящее название. У базы Арес есть собственное имя этому явлению – проект «Н», то есть «Неведомое», «Неприятное» и «Нежеланное». Нечто, систематически уничтожающее руккеров, которые не желают встать на его сторону, и землян, которые и понятия не имеют о его существовании. – Несмотря на внешне небрежный тон, этот забавный человек был абсолютно серьезен, и его подчиненные ни на миг не усомнились в этом. – Мы должны разыскать это «нечто», – продолжал он негромко. – Объединенное восстание даже двух третей диких племен – не говоря уже, заметьте, о неизвестной нам военной технологии – войскам ООН никоим образом не удастся подавить. Нет у нас и достаточного количества кораблей, чтобы эвакуировать мирное население. У нас будет один выход – применить средства устрашения. Ultima ratio regis, джентльмены, – последний довод королей. Когда-то, в так называемые цивилизованные времена, под этим имелась в виду артиллерия. Теперь это выражение означает атомные бомбы и бактериологическое оружие. Поскольку Тау Ланг и другие вожди Истинных Людей не обделены изрядной толикой здравого смысла, они, естественно, желают, чтобы с этим заговором было покончено. Раз и навсегда.

И снова в комнате воцарилось молчание.

– Все это ново для вас, но, увы, времени переварить это остается совсем немного. Поскольку я командую этим фортом и у меня есть кое-какие свои идеи, мне дано право действовать самостоятельно. Капитан Фенг, лейтенанты Слейтер и Накамура, останьтесь. Остальные могут идти. Позднее я поговорю с каждым из вас отдельно, а пока что возвращайтесь к своим прямым обязанностям. И не теряйте бдительности. Грузовики с рудой были угнаны отнюдь не развлечения ради.

Офицеры гуськом направились к двери, и тут полковник припомнил еще кое-что:

– Да, ван Шутен, займитесь-ка всеми бумажками, которые накопились за время моего отсутствия! К завтрашнему дню я не желаю видеть ни одной из них, кроме тех, где нужна моя подпись.

Тау Ланг тоже остался в комнате. Слейтер с удивлением обнаружил, что старый консел пристально рассматривает его, даже не пытаясь этого скрыть. Каменное лицо руккера оставалось все так же бесстрастно, но в глазах светился откровенный интерес.

– Капитан Фенг! – Голос полковника вновь вернул к нему внимание присутствующих. – Что вы можете сказать о пятерых пленниках, которые в настоящий момент содержатся в форте?

Пленные руккеры – редкостное явление – охранялись исключительно специально обученными солдатами разведывательной службы и медиками. Пленные руккеры были смертельно опасны для своих охранников, упорно стремились покончить с собой и отличались невероятной хитростью. Воины руккеров никогда добровольно не сдавались в плен, а их стойбища, расположенные обычно под землей или в пещерах, находили всего лишь раз или два, да и то случайно. Поэтому среди пленных практически не бывало детей и женщин.

Именно по этой причине младшие офицеры тотчас навострили уши. Последнюю партию пленников доставили в форт посреди ночи, замотанными в плащи и на вертолете. Хотя так и осталось неясным, откуда пошел этот слух, но весь гарнизон форта был свято убежден, что среди пленных есть женщина. Тот факт, что за последние пятьдесят лет были схвачены живыми единицы женщин, придавал этому слуху особенную остроту.

– Это четверо мужчин и одна женщина, – сказал Фенг. – Все находятся в строгой изоляции. Их пришлось подвергнуть насильственному кормлению, но допросов еще не проводили. – Его черные глаза встретились с глазами полковника. – В этой шайке есть кое-что странное, сэр. Пролетавший коптер засек их на открытой местности и вырубил газовыми бомбами. Вся эта история кажется мне подозрительной. Я отправил зашифрованный доклад в штаб-квартиру разведки в Аресе, но ответа пока не получил, и это тоже сильно меня удивляет.

Полковник похлопал себя по карману.

– Ваш доклад у меня, и ответ на него – я сам. Кроме того, на время этой миссии я – ваше начальство. Сегодня же вы получите подтверждение этому из вашей штаб-квартиры. С этой минуты вы отчитываетесь только передо мной, и больше ни перед кем. Понятно?

Фенг откровенно просиял:

– Полковник, вы обрадовали меня. Скажите, что от меня нужно, и я приложу все силы, чтобы исполнить ваш приказ.

– Для начала пойдемте взглянем на ваших пленников. – Мюллер встал, и остальные поднялись вслед за ним. – Тау Ланг пойдет с нами. В этом форте он может ходить, где пожелает. Я уже отдал приказ на сей счет. Вернувшись к своим соплеменникам, он не расскажет ни о чем, что видел здесь. Слово человека Истинных Людей.

Он вышел из комнаты, и все прочие двинулись за ним. Слейтер и Накамура переглянулись.

Пленников содержали в самой глубокой части подземелья форта, непосредственно под донжоном. Там находилась закрытая секция разведывательной службы, оборудованная специальными приспособлениями. Из тех, кто не имел отношения к разведке, входить туда мог только командир форта, но и он редко пользовался этой привилегией. Разведка действовала лучше всего, когда была предоставлена самой себе.

Фенг назвал себя, и они вошли. Массивная стальная дверь за ними бесшумно скользнула назад в пазы, и часовой у входа стал навытяжку, отдав честь. У входа в больничный отсек их ожидало воплощенное разочарование всех неженатых мужчин форта – лейтенант разведки Мохини Лал Датт, шесть футов роскошной плоти в белом медицинском облачении. Она не вытянулась по стойке «смирно», лишь приветственно помахала рукой. Бенаресская бомба, как прозвали ее в форте, одарила всех вошедших ослепительной улыбкой. Слейтер отметил, что улыбка, доставшаяся Тау Лангу, была такой же ослепительной, как для прочих, – несомненно, тут сказалось обучение, пройденное Мохини в разведслужбе. Проходя вслед за остальными в тюремную палату, он протянул руку к соблазнительному телу, но его руку тут же мягко отвели в сторону.

– Сегодня без вольностей, грязная патанская свинья, – едва слышно выдохнула Мохини в его ухо. Слейтер подавил ухмылку и вошел в палату. «Как-нибудь в другой раз, Мохини…»

Пять кроватей стояли в трех футах друг от, друга. Люди, лежавшие на них, были в сознании, но двигать могли только руками. Их тела были затянуты в изрядно модернизированное подобие старинной смирительной рубашки, прочно прикрепленной к кровати. Сами кровати были привинчены к полу. У входа в палату привалился к стене вооруженный охранник с поставленным на бедро карабином. Он не обратил никакого внимания на вошедших – глаза его ни на миг не отрывались от пленников. Человеку постороннему такие предосторожности могли бы показаться нелепыми, но для солдата, знакомого с рукком, они были вполне оправданными.

При одном взгляде на женщину у Слейтера надолго и всерьез перехватило дыхание. Она лежала на крайней кровати, и ее коротко остриженные волосы четко выделялись на белизне подушки. Глаза ее отливали странным оттенком – нечто среднее между желтым и коричневым – и роста она была совсем небольшого, с прямым коротким носом, полными губами и округлым подбородком. Кожа ее, как у всех руккеров, была коричнево-смуглая, с оливковым отливом, но на щеках проступал явственный слабый румянец. Она бесстрастно встретила взгляд Слейтера, затем скользнула изучающим взглядом по остальным и снова вернулась к нему. На миг в глубине ее глаз Слейтеру почудилась тень вопроса, потом женщина отвела взгляд.

Один из мужчин бросил остальным короткое слово, в котором была жесткая ярость. Пять пар горящих глаз вперились в Тау Ланга, который сохранял неизменное спокойствие. Он в свою очередь что-то шепотом сказал полковнику Мюллеру. Слейтер вновь не понял сказанного. Должно быть, Мюллер знает язык руккеров, подумал молодой офицер. Господи, что за человек!..

Пятеро пленников, заключенных в коконы из плотной ткани, не сводили глаз с Тау Ланга, который прошел вдоль ряда кроватей, отвечая им таким же пристальным, но безмятежным взглядом. Подойдя к девушке – она явно была еще слишком молода, чтобы называться женщиной, – консел остановился и произнес лишь одно слово, раскатистый долгий звук, который для Слейтера был полной бессмыслицей – что-то вроде «кариим». Затем старый вождь обернулся к офицерам и заговорил уже на юните:

– Уйдите отсюда. Я должен говорить со своими людьми. Вас не должно быть здесь. Даже тебя, Луис.

Мюллер кивнул:

– Пошли, ребята. Капитан Фенг, будьте добры немедленно выключить все следящее оборудование. Это приказ. Никто не должен нарушать конфиденциальность этого разговора, пока нас не пригласят вернуться сюда.

Офицер разведки бросил краткий приказ лейтенанту Датт. Слейтер с удовольствием отметил, что пресловутое спокойствие изменило ей. Она вышла из палаты и заговорила по настенному видеофону. Фенг между тем жестом удалил из палаты вооруженного охранника. Последним вышел Мюллер и плотно закрыл за собой дверь.

– Надеюсь, джентльмены, вы в состоянии перенести все эти потрясения, – сказал он, – тем более что они еще не закончились, а вы трое мне понадобитесь. Однако использование видеокамер и магнитофонов было бы серьезным нарушением моего договора с Лангом, а я, джентльмены, настаиваю, что он в этом деле куда важнее любого из нас. С ним у нас есть слабый шанс найти и уничтожить заговорщиков, без него – ни единого.

С тех пор как окончилось совещание, Накамура был молчалив и мрачен. Светловолосый великан слишком серьезно относился к своей ненависти, и то, что сейчас он вдруг оказался союзником «дружественных» руккеров, явно не прибавляло ему хорошего настроения.

– В чем дело, Накамура? Вы не в состоянии переварить саму идею сотрудничества с одним врагом против другого, куда более опасного? – Тень сарказма исчезла из голоса полковника Мюллера. – Послушай, сынок, я рассчитываю на тебя и на кое-кого еще. В одиночку мне с этим делом не справиться. Однако, если ты чувствуешь, что я требую от тебя слишком многого, – лучше скажи об этом сейчас! – Он заговорил медленнее, тщательно выговаривая слова: – Никто не затаит против тебя зла, и ни единого намека на это не появится в твоем личном деле – слово чести. Но мне нужны добровольцы, даже если я выбираю их сам!

Последняя фраза полковника при всей своей противоречивости была настолько недвусмысленна, что, когда Накамура сообразил, что именно услышал, он невольно расслабился. Губы его растянулись в медленной ухмылке, и, наконец, он басовито расхохотался. Полковник секунду с удивлением смотрел снизу вверх на своего рослого подчиненного, затем и сам рассмеялся. Остальные тоже разразились смехом.

– Извините, полковник, все в порядке. – Темно-карие глаза Накамуры твердо встретили взгляд Мюллера. – Просто я человек медлительный. Слишком долго я только о том и думал, чтобы убивать этих ублюдков. Вот Мо, к примеру, обожает рукк, сэр, а меня от него просто трясет. Может, я не слишком подхожу для этого дела, и если вы решите меня отставить, то так тому и быть. Но сам я хотел бы остаться.

– Так и оставайся, и покончим с этим. У вас, лейтенант, могут проявиться качества, о которых вы пока и не подозреваете.

Полковник резко обернулся к двери в палату, распахнувшейся за его спиной. Земляне воззрились на Тау Ланга, бесстрастного, как всегда. Правая его рука была измазана кровью, и он вытирал лоскутом лезвие длинного кинжала.

– Стоять, рядовой! – Только Слейтер заметил, что охранник у двери в коридор вскинул карабин. Не успев договорить, он уже совершил по-марсиански длинный прыжок и оказался между старым руккером и дулом карабина. Все застыли.

Охранник тотчас опустил карабин.

– Извините, сэр, – сказал он тихо. – Я увидел кровь, и нервы у меня сдали, но это меня, конечно, не оправдывает. – Вид у него был смущенный.

– Забудем, – сказал полковник. – У всех нас нервы на пределе. Я еще не всех, кого следовало, ввел в курс дела. Фенг, просветите своих людей, да побыстрее, но больше – никого. Приказ, касающийся Тау Ланга, уже вывешен наверху, на доске объявлений. – Он неловко взглянул на Слейтера и добавил: – Спасибо. Я упустил из виду этого парня. Непростительная ошибка. – Полковник перевел взгляд на консела, который не дрогнул и не изменился в лице. – Что теперь, старый друг?

– Войдите в палату. Эти люди свободны, но они не причинят вам вреда. Мы должны поговорить.

Он повернулся и первым шагнул в палату. Мохини Датт осталась с Фенгом, и за полковником последовали только два лейтенанта.

При первом же взгляде на то, что творилось в палате, они испытали самый настоящий шок. Трое руккеров молились, во всяком случае, стояли на коленях на гладком пластиковом полу. Рядом с ними лежали два тела, прикрытые с ног до головы окровавленными простынями, снятыми с кроватей. Когда вошли земляне, двое мужчин и девушка встали и повернулись к ним, гордо выпрямившись.

Слейтер вновь ощутил уже знакомый трепет. Глаза девушки почти что против ее воли встретились с его глазами. Слабый румянец на ее щеках стал гуще.

Затем она опустила ресницы и отвернулась.

– Вы видите Данну Стром, Мудрую Женщину Истинных Людей, – низким рокочущим голосом начал представлять Ланг. – Вы видите Арту Бурга и Миллу Брина, Воинов, Которые Убивали. Они помогут нам – собственно говоря, их и послали, чтобы помочь нам. – Он поклонился неподвижным телам, затем обернулся к землянам и продолжал: – Мертвые ушли от нас. Это Джон Содо Кар и Колай. Они не хотели помогать нам. Они предпочли принять смерть. Это были отважные воины, и их имена останутся в Летописях Мертвых. Их тела напитают джунгли. Мир вам, воины и сородичи.

Полковник шагнул вперед:

– Ты хочешь похоронить их прямо сейчас? Тебе нужна помощь?

– Пусть лежат. Мы заберем их ночью и пойдем одни. Теперь нам нужно поговорить, Луис. Эти трое могут многое рассказать нам. Если ты решишь, что так лучше, давай вернемся в твою комнату, где есть большие карты. Они нам понадобятся.

На обратном пути Слейтер разглядывал руккеров, стараясь делать это как можно незаметнее. Двое мужчин были молоды, жилисты, меньше его ростом на несколько дюймов, а его рост составлял пять футов и одиннадцать с тремя четвертями дюймов. У того, кто повыше, Брина, на черных, коротко остриженных волосах красовалась будто круглая меховая шапка: Бург ходил с непокрытой головой, и его длинные каштановые волосы были охвачены вышитой лентой. Оба были одеты в обычные буро-зеленые пятнистые костюмы из непромокаемой кожи. На ногах у них, как и у Слейтера, были длинные прочные сапоги до колен из мягкой выделанной кожи, собственно, честь изобретения таких сапог принадлежала руккерам, а вооруженные силы ООН просто скопировали их в пластике. Слейтер подозревал, что кожа куда лучше – она не такая жесткая и более устойчива к холоду. Оба воина были гладко выбриты, впрочем, как и все руккеры. Секрет депилятора, который они использовали, был предметом энергичного поиска всех фармацевтических фирм Земли.

Одежда Данны Стром была из той же мягкой кожи, что и у мужчин. Девушка была невысока, чуть выше пяти футов, как прикинул Слейтер. Ее вьющиеся волосы были острижены так коротко, что не было нужды их подвязывать. Шею ее обвивал кожаный ремешок, исчезавший за воротником куртки. На левой руке она носила массивный, хотя и потускневший золотой перстень с крупным синим камнем. Этот перстень привлек внимание Слейтера, и он решил, если представится случай, рассмотреть его поближе.

Когда все уже расселись вокруг длинного овального стола в комнате для совещаний, Слейтер все еще внутренне хихикал, вспоминая, какими глазами смотрели на них встречные по пути сюда. Дежурного сержанта, сидевшего за столом у двери комнаты, едва не хватил удар.

Посторонние мысли Слейтера прервал низкий хрипловатый голос, говоривший на юните со странным акцентом. Только сейчас он сообразил, что к происходящему его вернул голос девушки. Поднявшись из-за стола, она безо всяких вступлений перешла прямо к делу.

– Мы, Мудрые Женщины клана Кошака, посылали к Мудрым Женщинам других кланов, ко всем, до кого могли дойти наши послания. Мы посылали также к некоторым конселам, таким как Тау Ланг, мужчинам, которые, мы знали это, остались Истинными Людьми – их не затронули перемены, – и они не желают отказываться от прежних наших путей. Мы посылали предостережения. Мы огляделись и увидели, что кланы распадаются. Появились какие-то люди, которые не слушают иных речей, иных мыслей, кроме своих собственных. Истинные Люди никогда так не поступают. Мудрые Женщины и конселы лишь дают советы людям и провидят для них сны. Они не могут отдавать приказы. Только мужчины, связанные… – Она оглянулась на Тау Ланга, явно разыскивая в юните нужное ей слово.

– Обязательствами? – задумчиво подсказал полковник Мюллер. – Люди, связанные клятвой, – быть может, так, Тау?

– Военной клятвой – самое подходящее слово, – ответил старик. – Военной клятвой, Данна.

– Так вот, мужчины, давшие военную клятву, обещавшие следовать за своим предводителем до самой смерти, – им можно отдавать приказы. Больше никому. Разве что мужчина и женщина заключат союз «одна с одним». Тогда они должны насовсем оставаться друг с другом.

Два наших года назад с юга, из Плохой Страны, начали приходить такие люди. Они говорили, что они из нового клана, тайного клана, который по собственной воле долго скрывался, дожидаясь дня, когда вся планета восстанет против Земли. Они сказали, что будут нашими предводителями. Их было немного, но они внешне очень походили на Истинных Людей. У нас не было вражды с их кланом, и мы показали им все наши секреты, как показали бы их людям из всякого клана, с которым у нас заключен мир. Они пригласили некоторых наших молодых воинов взглянуть на их страну. По их словам, они живут на юге, в Плохой Стране.

Все это было давно. Ничто не вызвало тогда подозрений у нас, Мудрых Женщин, и мы даже помогли этим чужакам и послали их к другим кланам, как они того хотели.

Но понемногу все начало меняться. Когда мы захотели установить связь с Мудрыми Женщинами этого тайного клана, эти посланцы вначале были озадачены. Сперва они сказали – и теперь мы полагаем, что это правда, – что у них вообще нет Мудрых Женщин. Когда они поняли, что нам не понравились их слова, они стали говорить по-другому. Теперь они утверждали, что у них есть Мудрые Женщины, что эти женщины правят ими, что они облечены большой властью и тайной, и потому никто не вправе видеть их. – Девушка сделала паузу, обвела взглядом своих слушателей, не пропустив никого, и сказала: – Тау Ланг говорит, что я должна рассказать вам кое о чем, рассказать то, что известно всем нашим людям. Нужно, чтобы вы лучше поняли нас, прежде чем мы все вместе отправимся в рукк.

«Господь Вседержитель и верблюжья задница!» – потрясение подумал Слейтер.

– Истинные Люди и Мудрые Женщины, – продолжала девушка, – никогда не лгут. Только пленник, захваченный во время войны кланов, может солгать, если его спрашивают, скажем, о том, где охотится его клан. Ложь во имя защиты клана – единственная ложь, которую мы допускаем! Вы понимаете?

Слейтер и Накамура кивнули, кивнул и Фенг, который пару минут назад бесшумно проскользнул в комнату.

– Это означает, – продолжала она, – одно из двух. Либо эти люди солгали ради своего клана, и тогда они наши враги, либо, что намного хуже, они солгали во всем и нас, Мудрых Женщин, обманули ради цели, которой мы даже не в силах постичь. Как бы там ни было, выходило, что у нас есть тайный враг. Теперь мы уверены, что это так.

Те двое в вашей темнице тоже были Истинными Людьми. Однако они не смогли поверить, что если мы поможем гринго, то сумеем управиться с собственной бедой. Даже нам с трудом верится в это, – наивно добавила она, – но, поскольку, выслушав Тау Ланга, мы почувствовали необходимость такого сотрудничества, нам пришлось убить их. Если бы хоть один из нас решил иначе, мы напали бы на вас.

«И я никогда не увидел бы твоих жемчужных зубок, – подумал Слейтер. – Интересно, чей голос был решающим? И когда мы отправимся в рукк? В рукк – с отрядом воинов-руккеров и одной из их легендарных Мудрых Женщин! Ух ты!» Хотя внешне Слейтер сохранял спокойствие, при этой мысли его пробрала дрожь.

– Я уже сказала, что эти странные люди пришли из Плохой Страны. Я не знаю, что сказать об этом месте. Мы его избегаем. Не думаю, что мне стоит говорить что-то еще. Пусть скажет теперь Тау Ланг, потому что он старше всех нас и намного мудрее.

Она села, но при этом не удержалась от соблазна бросить на Слейтера быстрый, чуть лукавый взгляд.

Этот взгляд точно пронзил его насквозь, и ему стало жарко. «Что за чертовщина со мной творится?» – подумал он.

– Поглядите на свои карты, солдаты. – Консел уже стоял возле большой карты, которую совсем недавно использовал на совещании полковник Мюллер. Костлявый палец старого руккера скользнул вниз от базы Арес, расположенной на северном полюсе, – к месту, которое называлось Киммерийское море, или просто Киммериум.

– Как вы знаете, у нас есть собственные архивы, порой весьма солидные. В них имеются и карты – древние и те, которые мы делаем сами. Наши юноши делают новые карты всякий раз, когда мы попадаем в неизведанные места. Кроме того, мы по возможности крадем ваши карты, потому что у вас в небе есть шпионский глаз, а он может разом увидеть очень многое, что нам недоступно. – Палец консела вновь уперся в пятно, отмечавшее на карте Киммериум.

– Мы не знаем этого места. Люди, которые отправились туда, то есть юноши, ищущие видений либо новых охотничьих угодий, так и не вернулись. Если в те края и отправляли когда-то вашу экспедицию – быть может, даже очень давно, когда мы еще не делились на «наших» и «ваших», – о ней тоже не осталось никаких сведений. Долгое время мы избегали этого места. На картах, хранимых Мудрыми Женщинами – картах, которыми имеют право пользоваться все кланы, – оно зовется «Плохая Страна», вернее, «Первая Плохая Страна», потому что это место мы обнаружили первым. – Палец Тау Ланга двинулся к другому неисследованному пятну на карте, тоже на юге – оно было поуже и называлось Скамандр. – Вот «Вторая Плохая Страна». Мы слыхали, что есть и другие такие земли, на другой стороне планеты, но это только слухи, а нам приходится иметь дело только с нашим полушарием.

Итак, перед нами Две Плохие Страны. Это очень глубокие места, то, что вы называете большими каньонами, или ущельями. Мы знаем о них еще кое-что. Там очень странные джунгли. В них растут не только наши растения, но и растения старого Марса. По сути говоря, их там намного больше. И там живут твари, которых вы не видели никогда, а мы – лишь издалека. Это огромные звери, но мы думаем, они неземного происхождения. – Тихий голос консела смолк. Его слушатели получили достаточно пищи для размышлений.

Ученые прошлого вовсе не удивились, обнаружив, что на. Марсе есть своя растительная жизнь. Многих, правда, удивляло сложное строение марсианских растений. Никто, кроме горстки прозорливых экзобиологов, не сообразил, что, если Марс умирает и его кислород связан в почве, все формы жизни, сохранившиеся в этих условиях, должны отличаться невероятной изощренностью – куда там простеньким мхам и лишайникам, о которых так много рассуждали в древности! Растительный мир Марса был фантастичен и своим обликом, и образом жизни.

И ведь эти растения существовали до сих пор! Небывало резкое повышение содержания кислорода в атмосфере, вероятно, уничтожило некоторые их разновидности, но другие в большинстве своем как-то приспособились. Во-первых, имея в своем распоряжении свободный кислород, они могли освоить и те местности, которые были чересчур бесплодными для земных растений. В итоге оба полюса густо заросли непроходимыми, чисто марсианскими джунглями. Растения аборигены населяли также скудные скалистые плато и пещеры – они росли повсюду, куда проникал хоть лучик света. И многие из них были очень опасны.

Будучи еще маленькими – за многие тысячелетия до терраформирования Марса – эти растения, подобно земной росянке, научились ловить крохотных «насекомых», которых первые исследователи Марса иногда находили в верхнем почвенном слое. Те же растения, растения старого Марса, как назвал их Тау Ланг, обретя после терраформирования гигантские размеры, лишь приветствовали завезенную с Земли фауну, включая и людей. Самым опасным временем для неосторожных переселенцев была марсианская зима, когда большинство завезенных видов вымирало, окукливалось либо впадало в спячку. Руккеры научились сосуществовать с марсианскими растениями и даже использовать некоторые из них, но ореол благоговейного страха все так же окружал всю флору неземного происхождения. Даже Истинные Люди, несмотря на их знание марсианских джунглей, чувствовали время от времени, что они лишь гости, нежеланные пришельцы в этом древнем и чуждом мире.

– Какие еще животные? Нам известны лишь два-три вида размером крупнее кошки – я имею в виду земную кошку, а не кошака! – Голос Фенга прозвучал резче, чем ему хотелось бы. Как офицер разведслужбы он привык считаться высшим авторитетом во всем, что касалось марсианских форм жизни. На Марсе у разведслужбы имелось собственное научное отделение, и рослый китаец был опытнейшим биологом. Тау Ланг, однако, и ухом не повел.