Текст книги "Новый порядок (СИ)"

Автор книги: Степан Кирнос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– И что за таблетки он пьёт? Я видел, как он пару раз что-то белое глотал.

– Судя по всему, это явно не аскорбинка. Наверное, сильнейший транквилизатор. Он после него, словно камня кусок.

– И что же наш дорогой Данте прячет за этим? Если ему назначены тяжёлые транквилизаторы? – капитан также поднялся с места. – Во всяком случае, он сейчас единственный, кто имеет железную волю и хватку, а этого будет достаточно. И ещё, когда будете менять «крышу» в Империи, я хочу, что с Рафаэлем ничего особо не случилось.

– Понимаю. Он хоть и тронулся, но вам не охота его подвергать смерти. Это чувство вины, капитан?

– Вам не понять, господин Яго, – капитан шагнул в сторону двери, – а теперь, если тем у нас больше нет, я прошу покинуть мой кабинет.

– Хорошо, спасибо что выслушали.

Яго вышел на встречу холодным бетонным стенам, выкрашенным в цвета металла, и нашёл это всё несколько забавным. Свержение Архиканцлера, того, кто фанатично заботиться о верности и безопасности, будет слишком лёгким. Его безумие заставило отвернуться от трона даже самого приближённого, а безопасность взломается реликвиями древности.

Валерон задумался о том, что произошло на Ближнем востоке. Агит-плакаты и прочие тексты с гобеленами, набитые пропагандой стали яркими всполохами на краю взора, пока перед глазами появлялись образы, и больше всего он помнил ту, которую оставил там. Кажется, что прошлому ещё придётся о себе напомнить ради будущего и для Данте это может обернуться коллапсом.

Глава третья. Наперегонки

Глава третья. Наперегонки

Следующий день. В окрестностях Рима.

Густые облака нависают над вечным городом. Редко тут, когда проглядывается солнечная погода, и жители Лациа привыкли к тому, что часто им приходится смотреть на то, как над их головами плывут перистые, цвета бетона, облачка.

Подгоняемые прохладным ветром они идут и над одноэтажной постройкой, что отличается от всех других зданий в окрестностях Рима. Если большинство домов пригорода это серые коробки или восстановленное жильё прошлых далёких лет, то это выполнено в традиционное римском стиле. Внутренний двор окружает небольшая белая стена, внутри всё выложено белыми плитами, на которых разбито пара клумб. Сам дом больше смахивает на патрицианские виллы древних ромеев. Единственное, что говорит о том, что он в другое эпохи, так это фонари, несколько солдат по периметру и антенны, с проводами.

Внутри скромно устроенного поместья интерьер являет чудесное сочетание изыска и скромности. Нет золочённых статуй, дорогущих картин или развешанных украшений. Пол, выложенный покрашенным камнем, сочетается с бежевыми стенами. То и дело где-то попадаются напечатанные картины – бумага да краски из принтеров, чуть скрасившие сие место.

Главный зал – гостиная так же стала отражением скромности хозяйки. За креслом, обитым алой тканью расселся мужчина в чёрном кожаном камзоле, штанами и сапогами под колена такого же цвета. Его чёрный волос покоится под шляпой, глаза уставились на небольшой коврик под круглым столом. Напротив, только уже на стуле восседает девица. Глубокий пронзительный взгляд голубых очей уставлен на изумруд глаз гостя, рыжий волос аккуратно ложится на светлую, расшитую узорами, кофту, а джинсы слегка помялись в позе «нога на ногу».

– Господин Данте, – раздался чуть хрипловатый грубый глас дамы, – вы уже минут пять созерцаете этот ковёр. Что вас так в нём привлекает?

– Простите, госпожа Калья, – мужчина стал отрывать взор от ковра, на котором отлично вырисовывается рисунок солнечного диска, – очень завораживает изображение солнца. Оно заставляет себя ощутить… живым.

– Не пойму вас. Вы на Анафи всё время всматривались в него, и сейчас вас привлёк обычный шитый узор.

– Вам не понять. – Данте окончательно оторвал взгляд от ковра, окатив ледяным взором собеседницу. – Солнце – это же тепло.

– Ладно, говорите то, зачем пришли, господин Данте. А то все ваши «это необходимо обсудить при личной встречи» очень сильно настораживают.

– Как ваша работа в Буле? – осторожно спросил магистр, потянувшись к кружке с чаем, стоявшей на блюдце. – Как настроения?

– Хах, вы за этим пришли. Обычный сбор информации, как вы это называете, – Калья так же взяла кружку, слегка отпив от неё чай, ранее ей же и налитый. – Если честно, то правление Архиканцлера сказывается на нас всех.

– В каком плане?

– Его… требование верности вносит сущий хаос. Мы не можем принимать законы, куча процедур по принесению свидетельств в верности ему, он путает работу Трибунала Рейха, Империал Экклессиас. Только благодаря Имперор Магистратос страна всё ещё держится, – Калья подтянулась к небольшой миске в которой разбросаны сухари, взяв пару.

– Хм, страна на грани катастрофы. Я собрал некоторые данные, – Данте положил на стол флэш-карту, – губернаторы крайних регионов волнуются, что его самодурство приведёт к распаду страны.

– О чём вы говорите, магистр? – смутилась девушка.

– Вспомните Балканы и Иберию, – в эту секунду голос мужчины содрогнулся, – если Архиканцлер продолжит в таком же духе, то нас может ждать нечто подобное.

– И что же вы предлагаете?

– «Магна Империум» или наша Конституция не подразумевает механизма смещения императора. Но это может сделать Великое Собрание, – намекнул магистр.

– Но как же Буле? Три палаты законодательного органа не будут мириться с тем, что его так просто обошли в таком деликатном вопросе, – Калья допила чай и отлижила чашку в сторону.

– Вы же понимаете, что имперские законы, которые принимает Буле, по статусу намного ниже, чем циркуляры Великого Собрания.

– И что же вы хотите, господин Данте?

– У нас есть единая цель, – Данте поднялся с места, зашагав к одному из трёх окон, – мы не хотим, чтобы наша родина, наша великая страна превратилась в оплот мракобесия того, кто скинул вашего мужа.

– Прошу вас, без пафоса, магистр, – речь дамы стала более грозной, а сама она поднялась с места, – вы знаете, если снова прольётся кровь невинных, то я против. С меня хватит Анафи, хватит и того, как я стала вашей пешкой в руках.

– Благодаря мне, вы теперь не просто депутат Имперского Буле, а возглавляете целую межпалатную тайную коалицию противодействия Архиканцлеру.

– Что!? – удивлённый взгляд уставился на магистра. – Откуда вы узнали?

– Это моё дело – знать. Госпожа Калья, только вы можете убедить Буле в том, что через пару дней Архиканцлер почиет в Бозе по естественным причинам или загремит в больницу с тяжёлым психическим расстройством по своей вине, – Данте сменил окно. – Как иронично получается. А ведь при вашем муже тоже была группа депутатов, мятежно настроенных правителю. Но вот беда – там он их перебил.

– И что же вы хотите от меня?

– Только помощи в том, чтобы убедить законодателей в полной непричастности нас к тому, что Архиканцлер самостоятельно отправился в далёкий путь.

Калье пришлось пуститься в раздумья, чтобы принять решение. С одной стороны, нельзя больше оставлять у власти Рафаэля. Он безумен – с каждым днём его мания власти и паранойя насчёт верности только растут. Всё началось после подписания мира – до этого он был ещё сносен. А сейчас – он уже хочет, чтобы слуги государства называли своих детей в его честь, он не просто отправляет на казнь, а отправляет медленно умирать в мануфакторумы в Великой Пустоши любого, кого заподозрит в неверности, приказывает, чтобы ему лобызали туфли при встрече. С другой стороны, планы Данте могут оказаться слишком кровавыми и его действия вызовут цепную реакцию, после которой Империи придёт конец. Но к плану Данте склоняет ещё и личная обида.

– Рафаэль убил моего мужа, – грозно сказала девушка. – Но и ваши идеи как всегда направлены на одно – удержание власти любой ценой.

– Так всё ради стабильности. Хорошее поместье, – оглянувшись, выразил подобие восхищения магистр, – откуда у вас оно?

– Это подарок от Казимира, – с тенью печали ответила девушка, склонив голову, – он подарил его на свои деньги, когда ещё служил при первом Канцлере. Мы здесь проводили выходные, часто звали родителей и гостей. А что?

Данте в мановении ока развернулся и приготовился к броску. Единственные его слова, который он сказал, прозвучали с ужасающим холодом:

– Вам придётся в нём делать ремонт.

Затем произошло то, что Калья никак не могла ожидать. Со всех ног магистр кинулся на неё и опрокинул на пол. Секундой позже она ощутила, как её спину покалывает ворс коврика, тело прикрыл мужской корпус. Но это её перестало волновать, когда в ушах поселился писк, а по комнате стали разлетаться осколки. Дождь мелких кусов щебня и стекла накрыл Данте, рассекая кожу на камзоле и пробиваясь дальше.

– Хм-м, – прорычал Данте, ощутив, что его спина запылала болью и мгновенно правой рукой дотянулся до небольшого кисета на ремне, спустя секунду в его губах оказалась треугольная таблетка, от которой по телу вскоре разольётся обезболивающий эффект.

Пара стала подниматься, и Данте посмотрел на то, как всё разворотило. То, что раньше было стеной ныне объято огнём, бежевая поверхность вмиг окрасилась в цвет угля, и зияет хорошая пробоина. Под ногами валяются куски щебня и разбросаны осколки, среди которых магистр ногой одёрнул металлическую помятую пластинку.

– У вас снаружи тонированные окна, – хладно стал твердить Данте. – Это хорошо, иначе бы нас снял снайпер, – после чего магистр подтянул связной устройство, прикреплённое к запястью. – Лейтенант, докладывайте.

– Господин, нас атаковали со всех сторон, – раздаются слова на фоне выстрелов и криков.

– Кто это? Опознать удаётся?

– На них нет государственных символов или нашивок.

– Ладно. Держите оборону.

Только магистр хотел обратиться к Калье, рот которой приоткрылся в недоумении, как в отражении зеркал заметил, что через приличную амбразуру кто-то лезет. В чёрном костюме, закрытым лицом и тихо ползёт в комнату и Данте отреагировал резко.

Прежде чем ассасин успел бы выстрелить в его пистолет прилетел раскалённый яркий луч, выпущенный из энерго-пистолета капитана. Оплавленное оружие со звоном брякнулось на пол, и агент в полной тишине бросился вперёд.

В бой вступил и Данте, не успев связаться со своими. Быстрыми выстрелами он пытался пристрелить убийцу, но лучи только осветили комнату, ибо рефлексы ассасина отвадили его от каждого попадания. Магистр понимает, что в прямом бою с ним не выстоять и резко уходит в сторону, кидая на пол блестящий цилиндр. Свет, яркое свечение заполнило комнату от которого ассасин, и Калья потеряли способность видеть, всё пред очами затопило море белой пелены. Только Данте успел зажмуриться, и когда световая граната отработала, бросился на противника.

Клинок острозаточенного ножа пришёлся в бок убийцы, но не пробил крепкой брони костюма, поэтому магистр резко отошёл, не давая себя поразить выпадом, после чего ударом ноги отбрасывает ассасина и уже в упор выпустил в него всю батарею пистолета. Сначала панцирь держался, но потом по комнате разнеслась страшная вонь и враг закричал от боли, но магистр не остановился до тех пор, пока ворог не умолк.

Разбитый стол, чёрные точки на стенах, прожжённый коврик, разбитая стена и поражённый враг посреди комнаты – всё это стало для Кальи слишком. Она, сдерживая себя и потирая глаза, дрожащим голосом спрашивает:

– Ч-что тут только что п-произошло?

– На вас напали. Судя по всему, вас хотели устранить, – магистр приблизился к ассасину, внимательно став его рассматривать. – Посмотрите, – мужчина указал на торчащие элементы экзоскелета в месте где он изрешетил врага, – это специальные устройства, увеличивающие скорость и силу.

– Мне с-слабо видится, – пожаловалась дама, потирая глаза.

– А, ничего. Это специальная световая граната. Да и его линзы, – магистр ткнул пальцами в стекло, закрывающие глаза нападающего, – не смогли блокировать излучение этой гранаты, благодаря которой мы всё ещё дышим.

– Что он хотел? – нервно спросила девушка.

– Как что? – магистр выпрямился. – Вас отправить на встречу с мужем. Судя по всему, это посланники Архиканцлера.

– Почему вы так решили?

– А кто ещё может отдать приказ агенту из Ликвидаторов? – Данте крепко схватил даму за руку и повёл прочь из комнаты, выставив пред собой пистолет.

Калья подчинилась магистру, когда её подтолкнули. Они миновали небольшой коридор и вышли в просторную белую гостиную, где в окно отстреливаются пара солдат в полной экипировке.

– Воин, ко мне, – скомандовал Данте, приказав сидеть девушке за углом.

– Да, господин!

– Калья, у вас есть убежище?

– Д-да, – девушка показала куда-то в сторону, – оно там.

– Воин, сопроводить девушку в укрытие, куда она укажет. И это, ей сейчас плохо видится, так что будь попроницательнее и галантнее, – магистр чуть пригнулся, – и не спускать с неё глаз. Защищать до последней капли крови.

– Да, господин! Выполняю господин!

Воин отправился сопровождать важную особу, а Данте присоединился к стрельбе. Второй солдат в чёрной броне занял позицию у двери, возле рядом поставленного окна.

– Воин, докладывай, – приказал Данте, вставляя новую батарейку в пистолет.

– Господин, они атаковали неожиданно. По фронту появилась большая группа солдат, не менее сотни. Они быстро окружили дом и стали его обстреливать.

– Хорошо, – Данте прицепил к груди какую-то толстую пластину и лёгким движением продавил её по центру; вокруг тела тут же замерцало сине-прозрачное поле, потрескивающему и мерцающее.

Магистр взял второй пистолет, выполненный в стиле эпохального Вольтера и резко прошмыгнул за дверь. Во внутреннем дворе у разбитых колонн и стен закрепились солдаты ордена, методично отстреливающих врагов. Сам дом на небольшом одиноком ходу поодаль от остальных построек, что хорошо, ведь в ходе этого побоища никто из гражданских не будет задет.

Магистр прошёл к первому попавшемуся выходу. По его силовой броне заплясали искры – следы попаданий, но магистр даже не испугался. В его руках сверкнули лучи, пронзившие пространство. Снег и трава стали чёрными после метких выстрелов, прижигающих наступающих. Воины, в серых военных одеждах и панцирях сконцентрировали огонь на фигуре, объятой в светло-голубые пелена, и солдаты ордена смогли вести плотную стрельбу по целям.

Данте через прицел видит фигуры в заснеженной траве и без сожаления жмёт на крючок, выпуская энергию. Пространство заполнилось роем воющих пуль, неизвестные воины из автоматов и пистолетов пытаются пробить защиту магистра, но тщетно, и он идёт вперёд, словно смертоносный призрак войны.

Треск ужасающих лучей заставил прижаться к земле воинов противника, и магистр перешёл на бег, сближаясь с позициями врага. Серые воители попытались рассеяться на левом направлении наступления, но попали под стрекочущий шквал автоматов солдат ордена.

– Звено «А», – заговорил в приёмник Данте, – за мной. Остальные, держать оборону. – Понимая, что в одиночку двадцати бойцам не подавить всё наступление, магистр вновь связался. – Говорит магистр Данте. Нам нужен броневик. Живо.

– Есть, мы мигом прибудем к вам!

После того, как ближайшее отделение ордена ответило согласием, магистр резко повернулся и выпустил пять лучей по солдатам в поле. Они попадали с прожжёнными ногами и дырами в груди. Со спины его прикрыл отряд из трёх человек, прижавший плотным огнём вражеское отделение, которое не смогло даже поднять головы.

Из снежного покрова поднялся среднего роста мужчина, в его руке блеснула небольшая трубка, которую он выставил в сторону Данте. Магистр не успел отреагировать и его энерго-щит вспыхнул и стал пропадать, когда окутался в свет от попадания алого луча. Противник тут же сконцентрировал огонь на командире ордена и Валерон бросился к стене, попутно отстреливаясь из пистолетов, сотрясая воздух треском лучей.

– Отходим, – отдал он приказ, за ним отправилось и отделение, которое перешло на бег.

Спустя пару секунд они уже прятались за стеной, а противник снова наседал, засыпая укрытия дождём пуль.

– Использовали энерго-дротик, – бесстрастно констатировал магистр, снимая с груды дымящуюся пластину, – нужно дождаться БТРа, и как-то продержаться.

Тут же раздался ещё один взрыв и часть стены исчезла в огне и облаке пыли. Капитане не секунды немедля направил туда пистолеты и обкатившись о стену, выпустил всю батарею в наступающее отделение. Раздались крики, вопли и стенания. Оттуда на отделение ордена вылетел целый смертоносный рой, но бронежилеты и каски сдержали попадания. В пробитие полетели оставшиеся гранаты, в воздух поднялись всполохи взрывов и куски земли с бетоном, разметав очертания наступающих.

– Укроемся в здании, – приказал магистр. – Вперёд.

Отряд быстро оставил внутренний двор, ибо в нём больше делать нечего. Изумительное произведение архитектурного искусства ныне стало пылающими кусками мусора и разбросанными осколками камня и бетона.

Данте сменил батарейки и снова выставил пистолеты в окно, выискивая противника. Серые воины не заставили себя ждать и хлынули во все проёмы, но там их ждал только луч энергии, оставляющий страшные раны в области ног и торса. К стрельбе подключились и воины ордена.

Ангельская Стража, собранная из Воронов Смерти и Ордена Лампады, не знает равных в военном искусстве, что и подтверждает то, что никто из них пока не пал на поле брани. И Данте испытывает слабое подобие радости того, что с ним рядом такие воины. Лишённый чувств, всё же в нём немногое могло вызвать колыхание эмоций, и в числе этого это был пост командующего такими отважными воинами. Данте подцепил вторую гранату со своего пояса, отпустив её в полёт. Обычного взрыва не последовало, вместо него три квадратных метра пространства превратились в подобие грозового облака. Сначала вырвалось хмурое облачко, а затем сквозь него засияли разряды, с громоподобным грохотом ударившие по наступающим. Не менее полдесятка свалилось в конвульсивных подёргиваниях.

– Господин магистр, – раздалось из передатчика у ладони. – Мы на месте, ваши дальнейшие приказы?

– Зачистите местность от сил противника, – приказал Данте, попутно отстреливаясь.

Там, за стенами раздался визжащий гул. Работа двух спаренных крупнокалиберных пулемётов системы Гатлинга превратит любого противника в воспоминания. И Данте даже из-за стен дома услышал истошный рёв орудий.

Враг стал оставлять внутренний двор, пытаясь в тщетной надежде остановить бронемашину, и магистр заметил это. Тут же он пробежал на улицу и открыл беспорядочный огонь по отступающим, расстреливая их прямо в спины. Перейдя на бег, он повёл за собой отделение, прикрывающее его вылазку.

Противник не стал больше испытывать судьбу и бросился прочь от здания. Не менее полусотни воинов стали драпать в рассыпную под звуки канонады штормового огня. Магистр завидел БТР – большая «коробка», два с половиной метра высотой, выкрашенная в цвет темнейшей синевы и с гусеницами, перетянутыми у бортов как у первых танков. Воины магистра с небольшим восхищением и радостью смотрят на БТР, эту машину войны, но вот сам Данте много чего успел повидать за свою жизнь и поэтому его интересует совершенно другое.

– Спасибо, – тихо сказал командир.

– Служим Рейху, – ответили воины.

Магистр подошёл к месту, куда кидал электрошоковую гранату. Там Звено уже пленило десяток солдат в серой экипировке. У стенки, на корточках, закованные в серые панцири, люди с закрытыми масками лицами.

– Кто вы? – спросил Данте, но в ответ последовало молчание. – Если вы нам всё сейчас расскажите, то мы вас отпустим, если нет, то вас ждёт участь похуже обычной казни, – Данте продолжил давить во свидетельство серьёзности намерений поднёс раскалённый осколок металла к глазу одного из воинов.

– Не нужно, – сдался воин, – всё скажу.

– Предатель!

– Я не дурак. Нас послали в заведомо самоубийственную операцию. Противостоять «Ангельской Стражи». Бха, они бы ещё приказали нам на танк пойти с ножичком.

– Говори, – потребовал Данте, убирая металл. – Всё.

– Я – офицер элитного пехотного полка. Нас по приказу набрали сто человек, сегодня утром.

– Кто курировал?

– Приказ поступил сверху. Судя по всему, это Гвардия Мортариев, они могли набрать нас.

– Мортиарии? Личная гвардия Архиканцлера?

– Да.

– Вы ошибаетесь, – магистр убрал и пистолет. – Вы должны были знать, что пару дней назад половину из них отправили в тюрьмы, а половину на казнь. Их командир, Терций, посмел перечить Рафаэлю в его плане по переделу территорий. Вот и результат.

– Я не знаю, кто его отдал, но сотня боевых офицеров получила приказ – собраться в указанной точке, обмундироваться в предоставленную экипировку и уничтожить всех в этом поместье.

– Как с вами связались?

– Через полковников частей. Они нам сообщили, что нужно.

– Хорошо, – махнул магистр, – ладно, забирайте их. Допросим у себя более детально.

Звено под дулами автоматов стали уводить солдат. Десять воинов колонной были уведены прочь, в сторону БТРа. У магистра в сознании витает множество мыслей о произошедшем.

– Господин, кто это такой смелый? – спросил один из воинов. – Кто смог бы отдать такой приказ?

– Нас тут не должно было быть, – начал Данте, потирая руки. – Они шли сюда, чтобы обеспечить выполнение работы ассасина… подстраховать на тот случай, если Калья через депутатские каналы смогла бы получить охрану.

– А как же разведка?

– Он ликвидировал свою личную гвардию, собирается отдать территории Директории Коммун, – магистр взглянул в небо, – Он практически потерял связь с действительностью. Откуда в его рассудке возьмутся здравые мысли?

– Так кто же посмел напасть на госпожу Калью? – спросил воин, убирая оружие назад.

– Скорее всего этот приказ отдал лично Архиканцлер. Он решил избавиться от той, кто возглавила тайную оппозицию или просто по личной ненависти, – магистр подвёл ладонь к устройству у ладони. – Воин, можешь выводить Калью. Угроза устранена, – после этого он обратился к рядом стоящему воину. – Необходимо проверить состояние всех остальных участников антиархиканцлерского движения в Буле. По возможности, приставьте к ним тайное охранение до тех пор, пока не будет устранена угроза в лице Рафаэля.

– Есть, господин. Кому сообщить?

– Лорд-командующему по Римскому округу, – хладно проговорил магистр. – Выполняйте.

– Есть, господин.

Данте на пару мгновений остался один, дав волю мыслям. Его глаза исследуют то, что осталось от распрекрасного внутреннего двора, находя в этом некоторую аллегорию на то, что происходит в Рейхе. Империя – чудо из чудес на просторе мира и Архиканцлер своими неразумными действиями спешит из него сотворить то, что ныне произошло с поместьем Кальи – всё будет в разрухе, всё будет объято огнём. Мужчина вспомнил, что некогда его поставили Консулом Полк-ордена специально для того, чтобы больше не наступило ужаса кризиса, чтобы больше страна не рухнула. После восстания Фемистокла на Балканах Первый Канцлер строго повелел, чтобы никто больше не смог поднять мятежной головы и Рейх пребывал в покое и Рафаэль, насильно захвативший власть, намеревается поколебать этот порядок. В огне и обломках разбитого поместья Данте видит будущее Империи, какое оно будет, если не остановить Архиканцлера.

Из здания вышла Калья. Молодая девушка смотрит на разбросанные куски её дома и как между ними валяются тела людей, нёсших ей смерть. Рыжие волосы подхватил слабый ветер, став поигрывать с ними. Глаза расцветки сапфира заглянули в очи подобные изумруду, находя в них только лёд и бездушие, что сильно её пугает и вызывает вопрос – «откуда у него такой холод?».

– Данте, вы ранены, – тихим гласом вымолвила дама, показывая на небольшое пятно крови, украсившее щёку.

Магистр, принявший обезболивающее, даже не ощутил, как шальная пуля рассекла его скулу. Он легонько прикоснулся пальцами к лицу и ощутив влагу, отвёл ладонь к глазам.

– Вы правы, госпожа. Как вы себя чувствуете? С вами всё в порядке?

– Спасибо, что беспокоитесь, – её губы скрасила эфемерная улыбка, которая мгновенно развеялась. – Кто это всё мог устроить? Мой дом… мой бедный дом.

– Это дело рук Архиканцлера, моя госпожа. Теперь вы понимаете, почему его нужно как можно скорее отстранить от власти?

– Но чем я заслужила такое? Мы в Буле не замышляли переворота против него, только старались отвадить его безумные инициативы в области законодательства и сгладить углы, – ошарашенно твердит дама.

– Для него, этого уже достаточно, чтобы вас уничтожить.

– Я н-не понимаю, за что… о Господи, что же будет дальше?

– Госпожа Калья, если вы откажите в помощи, то он продолжить убивать и не только людей из Буле, – магистр взглянул на даму, – виновные и невинные, верные и оговорённые – очень много кто ещё погибнет от спеси его, если не остановить этот кошмар.

– И что? Что же хочет Данте? – сдерживая дрожь, вопросила Калья, стараясь не смотреть на разворошенный дом.

– Вы постараетесь убедить сначала своих соратников, а потом и всё Буле, что Архиканцлер второго января скоропостижно скончался из-за сердечного приступа, либо в припадке безумия, окончательно сошёл с ума.

Для Кальи на этот раз ответ очевиден. Так «вовремя» случившийся припадок безумия у Рафаэля показал ей непрекрасное и чудовищное будущее, которое ждёт Рейх за его правлением. И в действительности, ей, как и магистру, в образе разрушенного дома, видятся и грядущие времена родины, если только не низложить Архиканцлера.

– Хорошо, господин Данте. Только прошу вас, чтобы было как можно меньше крови, – сдавленного говорит девушка и разворачивается, чтобы как можно быстрее скрыться в доме.

– Постараемся, – вслед говорит ей мужчина и обратил взор к хмурым небесам.

Данте приложил руку к небольшому кисету на поясе и вынул оттуда квадратную таблетку. Секундой позже она пропала за губами. То, что скребётся из-за ментальной брони магистра вскоре снова успокоится, как и сотни раз подряд. Мужчина обратил взор в историю, вспоминая холод шприца, который впервые ввёл его разбитую душу в странное состояние. События того дня и сегодняшний момент разделает множество лет, за которые магистр прошёл долгий путь, остановил множество мятежников, но только практически всё остаётся неизменным – тот же Рейх, безумец на троне и он – Данте, который ради спасения родной земли готов жертвовать собой и всеми, кем придётся. И душа, она пребывает в таком же оледенелом состоянии с тех самых пор, как закончилась страшная война за Балканы. Он практически подавил воспоминания, предшествующие тому моменту, выдавил из сознания фрагменты прошлого, повествующие о том, что у него когда-то была семья, любящая жена и мирный дух. Но вот что его лишило этого? Если вспоминать дальше, брать во внимание, рассказанное Яго, то можно понять, что для Данте эта операция не просто спасение родины, а предприятие, имеющее сугубо личную подоплёку.

– Господин, – обратился один из рядом стоящих солдат. – Дальнейшие приказы?

– Да, – Данте оторвал взгляд от неба. – Нужно, чтобы три роты «Ангельской стражи» ко второму января прибыли из юга Апеннин в римский военный округ.

– Будет готовится к операции «Дворец»?

– Пока нет. Нужно, чтобы у императорского дворца велось тайное наблюдение. Открытой подготовки не будет, всё сделаем сразу.

– А когда начнём?

– Всё будет известно после того, как наш отряд вернётся из запада.