Текст книги "Всполохи Эйцехоре (СИ)"
Автор книги: Степан Мазур
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– А-а, – протянул Кот. – Так ты мне анахренизмы перечисляешь?
– В смысле «а нахрен они тебе нужны»?
– Вот-вот.
– Так и «хрен» другое обозначал.
– Да знаю я, знаю, – отмахнулся Кот. – Зачем только прошлым живёшь?
– Ностальгия по вихрастому харизматику, – вздохнул Сёма.
– Так, не напоминай, – Кот прошёл к стоящему в углу телевизору, включил. Переключив парочку кичливых боевиков, остановился на новостях. Взволнованная новая дикторша, по всей видимости только начинающая работать на телевидении, рассказывала о предстоящем суде над Тимофеем Ладониным, мастером спорта по рукопашной борьбе, который, защищая жену и двух детей, проломил черепа четверым нападающим на семью в преддверие ночи. Нападающим с холодным оружием. Один из ночных возмутителей спокойствия не дожил до реанимации, ещё один не дожил до утра…
Заинтересованный Сёма встал рядом, ткнул в бок:
– Котяра, у тебя парализующие иглы остались?
– В сумке… Стоп! Ты чего задумал? Меня мой «детский сад» ждёт, я на подстраховке, а не основной исполнитель.
– Да хватит ныть, подождут. Не могу я здесь больше сидеть! А парню лет пятнадцать дадут, раз репортёры подключены. Женщине одной растить детей сложно. Не находишь? Четверо «Мастеров» в Ёбурге на подхвате, помогут.
– Координатор не одобрит.
– Конечно, не одобрит. Но это же наша личная «самоволка». Инициатива с примесью собственной блажи и прихоти. Или груша тебя вполне устраивает? – Усмехнулся Сёма.
Глаза хищно блеснули жёлтым.
* * *
Через три часа в салоне автомобиля без номеров, Сёма повернулся к спасённому из лап левосудия, стянул маску:
– Тима, ну что ты так переживаешь? Пол года поживёшь на базе, потом глядишь и забудут. Система любит забывать о шишках, которые периодически от нас получает. Делает вид, что ничего не происходит. Вот за парой бандитов с наганом по лесу толпой омоновцев в триста человек бегать – это, нате, пожалуйста. А за группами профи – емкости штанов не хватает и доблести.
– А семья? – Взволнованно спросил Тимофей про главное.
– А что семья? Через два месяца начнут получать твою зарплату. Слышал про такую вещь, как «хорошая зарплата»? А у нас этот коэффициент умножается. Совсем не униженный прожиточный минимум, рассчитанный на умирающего, просящего подать стакан воды. А после оплаты всех счетов, ипотек и кредитов у него фактически и остаётся лишь на стакан воды. Зато лозунгов сколько. Слышал? «Поднимем Россию!», «Решим демографическую катастрофу!», «Самый низкий подоходный налог в Европе!», «Поможем голодающим Африки!»
– Тебя вообще на шестнадцать лет осудили, не забыл? – Напомнил Кот, вписываясь за разговором в поток машин.
– Понятно, – для порядку буркнул Тимофей, хотя в принципе не понимал ничего. – Что я должен буду делать?
– Возвращать стране логику, – хихикнул Сёма. – Вот как мы сегодня. Семья же это святое. Не так ли?
– Святое, – твёрдо ответил Тимофей Ладонин.
– Вот видишь, Дюха. – Сёма повернулся к водителю. – И что нам все Васины упрёки, если так твёрдо звучат эти золотые слова?
Глава 6
– Разумения –
Настоящее время.
Окраины Новосибирска. База «Тень-2».
Василий «Гений», Макс «Идеалист» и Сергей «Скорпион».
Оранжевый мячик для пинг-понга подлетел с ладони ровно на пятнадцать сантиметров и Максим сделал шипованной стороной ракетки «подрезку». Подкрученный шарик устремился прямо под сетку на половине стола оппонента. Василий подрезал мячик обратно и тот перелетел сетку, но оказался слишком высоко. Макс не дал поблажек и накрыл мячик ракеткой сверху «накатом» на огромной скорости отправляя его на самый угол стола. Другое дело, что Гений уже был готов к этому выпаду и просто сделал подставку. Использовав скорость оппонента, ракетка отправила мячик в противоположный угол теннисного стола, куда Макс уже не успевал даже с длинным прыжком.
– Так, я не понял. Это я нити смотрю или ты? – Возмутился Идеалист, подбирая из-под стола шарик.
– Да что нити? – Вздохнул Вася, откладывая ракетку. Он взял небольшой таймаут. Шла двенадцатая партия. –Двенадцатый раз за месяц слышу, что нас вот-вот захватит Китай.
Максим потянулся к полотенцу, вытер потные пальцы, протёр шарик, ракетку и только потом ответил:
– Ага, это при том, что Индия превысила населением Китай и ледники больше не питают могучую реку Ганг. Миллионы климатических беженцев вряд ли ринутся в мусульманские страны. Спор из-за Тибета более вероятен. Миролюбивая религиозная подоплёка буддизма, индуизма и прочего ламаизма не мешает закупать танки, самолёты и прочий военный инвентарь пачками.
Василий промокнул полотенцем лоб, поморгал. Всё-таки такой вид спорта, как настольный теннис развивал не только скорость реакции и ноги, но и глазные мышцы. То, что надо для тех, кто сутками пялится в мерцающие мониторы.
– Да, то есть по народу волнами пускают панику, чтобы сваливали на окраины задыхающегося Подмосковья, а Дальний Восток чтобы зиял пустотой, и тогда его действительно можно забирать по праву этой самой пустоты. Это как Гитлер пришёл в Рейнскую демилитаризационную зону, постоял, посмотрел – никто вроде не против. Ни одного солдата, ни выстрела. Ну и остаёмся. Чего им жалко земель что ли? А нам надо.
Макс развалился на диване, вытягивая гудящие ноги, буркнул:
– Казаки не для того земли собирали, чтобы правительство выкраивало себе года с правом на власть, откупаясь островами, договорами и прочими совместными предприятиями.
– А помнишь этот договор, когда, если образно говорить – автоматчику без патронов дают патроны с взятым с него честным словом, что тот не будет стрелять. Дают и поворачиваются спиной, тут же проверяя не столько его честность, сколько показывая свою глупость. Большую часть предложения можешь взять в кавычки. Как ты понял, я говорю про…
– Да не надо мне пояснять отдельные моменты! Помню я тот договор безнадёжности. Если суть ясна, то и всё прочее яснее некуда. Хорошо это Иномирье пуповинами своими десантными отвлекло не только нас. Но что-то ребята задерживаются. Сколько уже? Второй месяц?
– Седьмую неделю. Но ты не забывай, что время там течёт не так, как у нас.
– Медленнее? Быстрее?
– Да чёрт ногу сломит. Разное во всех проявлениях. То пошлёшь человечка на разведку, он тут же возвращается, рассказывая, что плутал по тем землям месяц, то нет человечка несколько месяцев, шлёшь за ним другого, а первый так удивлённо говорит: «Я же только санитарный кордон преодолел минут пять как».
– Вася, всё равно это не дело. – Вздохнул Макс и добавил. – Надо забирать народ. Горюют на чужбинушке.
– Да забирай. Я что, против? Верни бойцов. А то оставшаяся физическая линейка на грани пашет. Без выходных и отпусков. Вот-вот начнём допускать ошибки.
– Да мне ли не знать? Ладно, что-нибудь придумаем. – Идеалист прикрыл глаза, сосредотачиваясь на линии вероятностей.
И только начал влиять, как лифт оповестил о госте.
Идентификатор голоса довольно засветился зелёной лампочкой и двери распахнулись…
Сказать, что Василий обрадовался Скорпиону, значит, ничего не сказать.
– Так вот ты какой, серый кардинал структуры, – хихикнул Василий, обходя стол. – А то всё портреты, образа, голограммы, чтобы не забывали…
– Здрав будь, Вася. – Сергей обнялся с другом детства, кивнул Идеалисту. – Исполать, Максим.
– Так, погодите, – Макс подскочил, не забывая подать руку и ощутить, как легко можно сломать пальцы рукопожатием. Но что пальцы? Васе меньше повезло – он с этим монстром обнялся! – Я же только начал! Если ты появился так скоро, то не только мы заждались. Многие тебя «призывали»…
– О чём он? – Скорпион глянул на Васю.
Гений махнул рукой, буркнул:
– Да не обращай внимания на сумасшедшего. У нас здесь давно психиатрическое отделение пора открывать. Досконально все темы разговоров слишком долго разбирать. Ты где сам то был?
– Я точно не уверен, – изобразил тень улыбки Сергей. – Что-то вроде адских миров. Гёте не совсем прав или совсем не прав, там всё гораздо интереснее.
– Понятно, – продолжил Василий, приняв как шутку. – Партеечку в теннис? – И улыбнулся, взглядом показывая, какой у них тут красивый спортивный стол и все удобства для отдыха.
– Какой теннис?! – Встрепенулся Сергей. – Где Лада, Сёма, Даня, Дюха и все прочие? Вы тут совсем распустились?! Заняться больше нечем? Устроили тур-базу. Пенсионеры что ли совсем?
Вася опустил ракетку. Партия отменялась.
– Конечно, пенсионеры, конечно, распустились. Ты только скажи, как выглядит небо и каков он на вкус свежий неконденсированный воздух, – быстро протараторил Максим Леонидович.
Скорпион хмыкнул, не спуская глаз с погрустневшего Гения.
И так пашет на пределе.
– Ладно, не серчай, Вася. Позже отдохнём… Если получится. А где ушедший народ?
– А, ну тут вообще всё просто. – Хмыкнул Гений. – Конечно, если под «прочими» ты подразумеваешь сотен пять старших офицеров и половину генералитета, а не Аватаров и прочих непонятных мне существ, то проявляющихся в Совете, то исчезающих на неопределённое время…
– Нет больше этих существ, Вася. Миромир убит Меченым, Родослав ушёл за старшими видами, Лилит этот мир больше не держит, а сам Меч скоро поднимется оттуда, куда я его закинул. Обиженный поднимется. Долго падал – видно больно ударился.
– Ага, понятно, – кивнул рефлекторно Вася. – Хотя, вру – ничего не понятно. Но большего от тебя сейчас походу и не добиться. Так вот, наши люди в Иномирье. Понимаешь, когда ты в очередной раз исчез, а последний раз тебя, кстати, видели на Луне… Спасибо, конечно, за возможность строить базу. Это следующий пункт общей программы… Нет, стоп, слишком в частности ушёл. Ты же слишком долго отсутствовал и много не знаешь… Кстати, а что ты вообще о нас знаешь? Хоть вкратце?
– Достаточно, – обронил Сергей.
– А, ну тогда я спокоен.
– Вася, спокойнее, – Макс поднялся с дивана, положив руку на плечо друга. – Не ускоряйся… Ребят, давайте сконцентрируемся на том, что нам надо вернуть наших с чужих земель. Что для этого у нас есть?
– Я есть, – коротко обронил Скорпион и, улыбнувшись, исчез…
Макс остался с приоткрытым ртом. Линии линиями, но своими глазами не так уж и часто видишь результат.
Василий почесал лоб ракеткой, хмыкнул, не забывая прикрыть отвисший рот коллеге, и обронил:
– Расслабься, привыкнешь. Давай, доигрываем последнюю партию и за работу. Кстати, можешь снова забыть про мягкие тапочки и спокойный пятичасовой сон.
– Пяти? Ты говорил про четырёхчасовой! – Припомнил Идеалист. – Я четыре сплю! А ты целых пять?!
– Мне можно! Я «Мозг»! – Напомнил Вася полушутя.
– Тогда играем на твои тапочки, – тут же согласился Макс. – Хочу комплект за все труды.
– Хорошо. Твоя подача, – Василий приготовился к атаке, но спохватился. – Нет, подожди. Что-то я всё-таки понял из его разговора. Почему это Лилит мир не держит?
– Эмм… тяжёлая? – Предположил Идеалист.
– А что он тогда про Меченого говорил?
– Да я вообще возвращение Скорпиона не так представлял. Мог и больше минуты внимания уделить. Что за геройски примочки про «я всех спасу»? Нужен же план, ресурсы, время, люди…
– Не отвлекайся от сути. Кому надо, а кто и сам справляется. И слава богу, а то давно бы уже по рогам от голема структуры получили. Меч! На нём сконцентрируйся. Он откуда-то вернётся вроде? Куда Скорп мог запихать полубога? Ну, так, чтобы тот осерчал. Полубоги же вообще часто серчают? Это на всех отражается? Может, снова акцию о Конце Света закажем на всякий случай? Чтобы было чем народ занять. Новый всплеск интереса в книгах, фильмах, мнениях авторитетных учёных, даже историков. Хочешь, схрон в Гваделупе найдём со священными скрижалями, что «давно» предвещали последний день?
– Да кому нужен твой Апокалипсис, постъядерный мир и прочие толпы зомбей? Зомбей и так хватает. Хотя бы среди тех, кто постоянно ждёт чьего-то конца. Людей бы побольше собрать. А ещё лучше Человеков. А что касается Меченого… Ну, если его запихали туда не по его воле, то вернётся злой. Куда может засунуть Скорпион сгоряча? Так, чтобы наверняка. Так чтобы можно было обидеться…
Волосы на загривке обоих невольно встали дыбом.
Шутки растаяли. Воображение разыгралось, помноженное на данные о прошлых операциях и раздутые слухи.
Василий, побледнев сверх меры, тихо прошептал:
– Так. Срочно созываем всех, кто ещё способен думать.
– Даже не так, – пошёл развивать идею Макс. – Суть в том, что архонтов наши ребята скинули. Старшие ушли, надзиратели доверили нам наше собственное развитие, а Пятнадцать не выступят против Меченого единым фронтом, – по полочкам разобрал всё Максим. – Вася, у нас не хватит «противовеса», даже если всех собрать. Тут уж какой-нибудь мудак обязательно на красную кнопку нажмёт от всех нервов. Это у нас с тобой к нервам иммунитет. Те ещё одноклеточные…
– А Лада? – С надеждой вопросил Василий.
– Ей одиннадцать, но… совсем не тысяч лет, – напомнил Макс.
– Почти двенадцать. – Тактично поправил Вася.
– Умничаешь, да?
– Ну, хочешь, я тебе так тапочки подарю? – Пошёл на мировую Гений. – Комплект без игры отдам.
– Только не белые. Ты же на халяву только белые можешь подарить. Остальное все с умыслом.
– Как получится. Ничего не обещаю. Ты, кстати, разобрался с информационными бойцами?
– Пока только общая схема.
– Время нет, показывай.
– Ну что я могу тебе сказать? Растёт население Земли, и армия писателей растёт. А каждой армии, даже самой творческой и замкнутой на собственное эго, полагается своя иерархия, градация, структура и прочая формальная дисциплина. В ряд не поставить, но попытаться выдать форму можно.
– И что там со структурой?
– Три таблицы: уровень писателя, потом та, что соответствует званию военных сил Российской Федерации и третья – суть. – И Макс нажал на кнопку.
Проектор на стене выдал три шутяшные колонки:
1.Обыватель 1. Рядовой 1. Рядовой гражданин/ка,
не склонный к творчеству.
2.Улучшенный обыватель 2.Ефрейтор 2. Он/она же после мысли
«а не написать ли
мне что-нибудь?»
3.Ручкогрыз 3.Младший сержант 3. Присваивается в момент,
когда с белого листа на
тебя начинает смотреть
осмысленный текст…
4.Черновик 4.Сержант 4. Текст без ошибок…
5.Чистовик 5.Старший сержант 5. Текст, понятый и принятый
не только твоими
друзьями/родными…
6.Кофеман 6.Старшина 6. Текст, сложившийся в главы и
давший миру роман
(сборник рассказов, статей, поэм и т.д.).
7.Первачок 7.Младший лейтенант 7. Официальный контрактник.
8.Выдержанный 8.Лейтенант 8. Второй контракт.
9.Информационный боец 9.Старший лейтенант 9. Дополнительный тираж,
переиздания.
10. Воин слова 10.Капитан 10. Распродано более 50 тыс.
экземпляров.
11. Мастер слова 11.Майор 11. > 100 тыс. экземпляров.
12. Пенсионер 12.Подполковник 12. №-ый-контракт,
> 250 тыс. экземпляров.
Как правило, перестающий
официально работать и
начинающий
жить за счёт гонораров.
13. Свободный 13.Полковник 13. > 500. тысяч экземпляров.
14. Ключник 14.Генерал-майор 14. > 1 млн.
Как правило, к тому
времени усиленно издающийся
за пределами своей страны.
15. Законодатель 15.Генерал-лейтенант 15. > 50 млн.
Более чем наверняка
затрагиваются экранизации,
игрострой, постановки по
произведениям.
16. Мифотворец 16.Генерал-полковник 16. > 100 млн.
17. Титан 17.Генерал армии 17. При жизни запавший/ая в умы
и души людей.
В 95 процентах случаев – космополит.
(не обязательно достигший
уровня продаж в 100 млн.).
(16 и 17 уровень часто сливается в одно целое).
18. Классик 18.Маршал 18. Прославивший своё имя на века.
(Посмертное звание).
– Конечно, таблица не учитывает участие и победы в литконкурсах, выступления на форумах, встречей с читателями, количества интервью, выступлений на телевидении и прочих почётных галочек. В конечном итоге они ведут лишь к повышению продаж книг на рынке. Таблица не учитывает совместных работ, написанных в соавторстве. Таблица жёсткая и беспринципная, не учитывающая многих особенностей. Звания прапорщика и старшего прапорщика упразднены вовсе. Фельдмаршал недоступен по той причине, что такие массовые произведения как Библия и прочие священные тексты – результат массового творчества. А Фельдмаршал над нами Один, – быстро добавил Максим Леонидович. – Я доработаю все частности, Василий. Не надо только этой подлой улыбочки, словно не примут. Примут… Сам же знаешь, что примут. Так что формирую новую линейку структуры – мастеров фантазии. Пусть воздействуют на реальность осмысленно. И чем меньше будет Концов Света в головах, тем проще будет нашему Млечному Пути вести миролюбивое развитие. Не пинок-рывок-синяк, а плавное такое постепенное движение. Как оно?
– Только чтобы все тонкости до последней детали учёл, – кивнул Василий.
Оба вздохнули. Какие тут все тонкости, когда и богам свойственны ошибки? Ведь их периодически побеждают люди.
Пора за работу.
* * *
Безвременье.
Дно миров.
Меченый.
Метеоритом пал на дно нижнего из всех сущих миров нареченный Чернославом. Врата, запечатанные самим Законом Слова разбило вдребезги, расплело по нитям и развеяло без остатка на какие то мгновения.
И возрадовался пленённый во тьме.
Быстро потянулись щупальца бесформенного к пробитой дыре, стараясь зацепиться, ухватиться за неё и вырваться на свободу, чтобы поскорее обрести все потерянные тонкие тела, надеть их один за одним, заново воплощаясь во всех верхних мирах последовательно.
И снова возопят все существа этих миров от гнева и страждущего, карающего пламени Падшего. Первый из ангелов, взявший роль антипода, порушит всё, что было созданного без его участия.
Суть Меченого потянулась навстречу щупальцам Денницы, и от сияния света души Чернослава опалило те щупальца, отпрянули они от пробитых врат. Тут же охранные сети вновь принялись оплетать Переход, затягивать порванную рану.
Странный, непонятный, слишком далёкий и лишний для мира Одного, гость распался на тысячи оттенков чёрного и сам потянулся к провалу в Законе, к зияющей дыре во вратах Слова запрета. Потянулся на миг прежде, чем Закон Слова вновь возьмёт верх.
И теперь уже его щупальца коснулись краёв Врат и перетекли за черту, по ту сторону.
– Я пришёл тебе сказать, что ты низвержен повторно, – услышал Сатанаил и одно из своих творений, в душу которого однажды обронил семечко сомнения в истине Творца. Творение, в какой-то момент переросшее его самого, вдавило в дно. Оно оплело и распяло, невероятной тяжестью своей вдавливая в НИЗ.
Даже бесконечность имеет границы. Непостижимые для созданного, для Творца границы созданного – лишь те же рамки, которые отодвигаются всё дальше и дальше. Но за ними нет ничего. И попасть за те пределы означает лишь полностью исчезнуть как никогда не существовавшее существо, превратиться в Ничто.
И Падший ощутил, как зыбко нерушимое дно всех миров, и как твёрдо намеренье мстящего к его абсолютному развоплощению.
– Чего ты хочешь? –Обронил Денница.
– Полной модернизации всей структуры творения. –Просто ответил странный пришелец мира, где никогда не ступала нога кого-то ещё, кроме создателя этого странного мира.
– Мой ранг Сотворца?
– Как элемент общей картины. По сути, я получу ранг Надтворца.
– Это невозможно по определению.
– Невозможно по определению правил старой Игры. Я создам Новую.
– Ты… Твоё намеренье так явственно, несломленный. Поглоти мои силы и действуй.
– Ты слишком жалок, Сатанаил. Долгое время раздутый миф о твой Второй роли в нашем мире не давал мне покоя, но однажды я понял, что ты лишь Один Из. Не более… Прощай, терзаемый завистью. Мой расчёт более точен – я не собираюсь перестраивать на прошлом фундаменте. Я снесу всё!
– Алвары остановят тебя.
– Кто такие Алвары?
– Те, кто следят за целостностью Скорлупы Миров. Те, кто созданы до Творца. Те, кто был до нас.
– Созданы Первым из Предтеч?
Сатана замолчал, раздумывая. Ответ его послышался чуть позже, неуверенный, насколько возможно.
– Победителем прошлой Игры.
– Она всё же завершилась?– Надавил Чернослав.
– Нет, ещё идёт. Два типа яиц-миров сосуществуют параллельно друг другу, только одно уже было, а второе ещё не началось и мы существуем на их Гранях.
– Тогда я столкну их скорлупы и создам Третье.
– Оно будет из тех же осколков, Чернослав. Тебе негде будет сохранить память Сути, перед созданием нового. Ничто – ничто для всех. Как бы не хотелось тебе думать иначе. Иначе не получится!
– Как же узки рамки твоего восприятия, Сатанаил. Именно ты будешь тем островком, где я успею ступить перед созданием. Я пройдусь по твоему телу. Ты не против?
– Нет… это невозможно… НЕТ!!!
– Всё возможно в океане Пустоты. Было бы желание.
Впервые за время существования всего созданного в «Яйце» что-то исчезло за пределами «Скорлупы».
Сгорели сети закона Слова и рухнул барьер для совершенного мира Одного Безумного Гения.
Меченый посмотрел вверх и довольный, как никогда прежде в суровой жизни, оттолкнулся от Дна Миров.
Время подниматься!
Часть вторая:
«Дети Антисистемы»
Волот, сын неба,
К нам ты пришёл,
Возродился средь древ
И до нас снизошёл.
Володей же сердцами,
Пробуждай светлый ум,
И от тёмных оков
Пробуди и от дум.
Волот, рождённый
Слышать листву,
Волот, речённый
На бой, на войну.
За людские надежды!
За крах Пустоты!
Волот, один ты
Бредёшь вдоль черты.
Ведь худший из нас –
Расточитель и бес,
Лучший – хранитель,
Мечтатель прогресса.
Только из вас,
Потомков богов,
Лучший – творец,
Сотворитель миров.
Волот, рождённый
Слышать листву,
Волот, речённый
На бой, на войну.
За людские надежды!
За крах Пустоты!
Волот, один ты
Бредёшь вдоль черты.
«Волот»
Глава 1
– Сканер –
Два года назад.
Санкт-Петербург.
Люди. Много Людей. Мегаполис переполнен ими, как лесной многоуровневый муравейник. Только каждым правит не одна самка-королева, а множество кукловодов. Но все считают себя личностями. Независимыми.
Микрокосмосы.
А как по мне, так более управляемых существ нет на земле. Страхи, стрессы, эмоции, влечения, привычки. Этот коктейль держит в руках почти всё человечество, дёргая время от времени за короткий поводок.
Вот и ещё одна женщина задела локтём и в мозгу послушно всплыла информация…
Каваева Светлана Александровна. Сорок семь лет. Разведена. Взрослая дочь от первого брака учится в институте. Светлана любит печь, стряпать и, возвращаясь вечерами с работы, от одиночества смотрит все сериалы, что в силах предоставить телевидение. Красивая поверхностная мечта, преподносимая другим – встретить любящего человека и жить душа в душу.
На самом деле мечтает, хоть и гонит от себя эту мысль – придушить дочь. Обе ненавидят друг друга. Одна за то, что мать отобрала отца, вторая за то, что воспитание отпрыска забрало лучшие годы жизни. И расстояние от мысли до действия сокращается с каждым днём. Женщина уже копит деньги на похороны и подбирает варианты “случайностей”, которые могут случиться с любимой дочуркой.
Как мило. Не правда ли? Это всё вместе с любимым цветом, размерами одежды, предпочтениями в сексе, боязнью высоты и лягушек и ещё уймы секретов, пороков и бесполезного бреда, из которого в основном и состоит человек.
Откуда я всё это узнал?
Что ж, это не такая и долгая история…
Меня вряд ли похищали инопланетяне и молния – слава Богу! – не била в темечко. В этом смысле я полный среднестатистический человек. При рождении я был наречён Виктором. Виктором Браславским. И до двенадцати лет жил обычной жизнью: портил пелёнки, требовал конфет, много гулял, лазил по деревьям, прыгал по гаражам.
Как-то раз допрыгался.
В первый миг ничего не понял, только звон в ушах. И небо перед глазами. Серое, в тучах. Ощущаю вкус прохладного ветра. Ребята спешно слазят с крыш, спеша ко мне. Немного тошнит. То ли сотрясение мозга, то ли просто сильный ушиб, вызвавший отёк. В любом случае это падение изменила всю мою жизнь.
А когда до меня дотронулся лучший друг, я вдруг понял, что он мне больше совсем не друг. Это он нашёл шоколадный батончик, что я потерял, и ещё съел, разделив с моими врагами. Это он рассказал маме Леськи, что именно я дёргал её за косички. И он лгал. Много и часто.
В тот момент первого прикосновения я узнал о друге много порочащих вещей. Конечно, он всё отрицал. А к вечеру принимал участие в моём избиении. Ведь каждый, кто ко мне прикасался в тот день, стал для меня как открытая книга. Я просто моментально знал о них всё. И многие открыли себя с мрачной стороны. Особенно те, кто постарше. Большинство людей с годами словно наполняются ядом.
Через неделю пришлось имитировать повторное падение и торжественно заявить всем, что больше ничего не вижу, не знаю, и вообще городишко может спать спокойно. Первое время меня всё ещё сторонились. Боялись протягивать руки при встрече. Но потом успокоились. Я снова стал для всех совсем обычным пацанёнком.
И только я одни знал, что продолжаю считывать информацию с людей прикосновением.
Одно касание и я знаю об объекте всё…
И вот я в Питере. Бреду по городу. Навстречу люди. Много людей. Мегаполис. Безграничные возможности для того, кто третий раз меняет паспорт за последние два года.
Пять лет я терпел семью, одноклассников, друзей. Я знал про них всё и когда кто-нибудь лгал в глаза, заставлял себя улыбаться в ответ, а не бить по лицу. Самоконтроль давался нелегко. Соблазнить девушку, зная о её слабостях и предпочтениях – легко. Найти денег, зная, кто, куда их прячет – легко. А вот принять человека таким, какой есть – нелегко. Сложно быть иным среди обычных. Секрет, что знаешь только ты, просится наружу. Он зудит и чешется, как заживающая ранка. И так хочется с кем-нибудь, ну хоть с кем-нибудь поделиться.
Видимо хорошо, что первые мои откровения наткнулись на избиения. Это заставило с детства держать язык за зубами. Научило адаптироваться, стать приспособленцем.
Едва закончив школу с золотой медалью (А как иначе, если знаешь все пороки и слабые места преподавателей и директора?) я сбежал.
Просто собрал вещи в рюкзак, документы, достал отцовскую заначку, деньги сестры и сел на автобус нашего отдалённого городка маршрутом до краевого центра.
И в семнадцать лет началась жизнь: деньги, тайны, информация, соблазнение, связи… Игра одного гроссмейстера, где каждый вокруг – твоя пешка.
Я упивался этой игрой, коллекционируя фигуры, и расставляя, их как попало, на шахматной доске. Ведь правила придумывал только я сам.
Я не раз касался солдат, и желание служить отечеству улетучивалось с каждым новым прикосновением. Да и время терять не хотелось. Жизнь коротка – лови каждый миг, так я считал. Потому за двадцать минут и освободился от армии, беседуя с бледным майором.
Конечно, до него ещё стоило дойти, но в военкомате столько красивых девушек. Знают, как пройти в любой кабинет и когда самое время.
Старый майор почти дрожал, когда я рассказывал ему про его секреты и передавал привет от близких людей. Под конец беседы старик сам нашёл причину моей непригодности войскам. Рука только была на пистолете. Я вроде как знал все военные тайны и едва не переиграл в тот день.
К счастью, пронесло.
За полчаса договорился о получении диплома в одном из престижных институтов, ещё и стипендию назначили. Терять пять лет не хотелось. Зачем сдавать экзамены, писать тесты и париться на лекциях, если одна беседа с преподавателем, и я его очарую?
Женщин очарую, мужчин заставлю уважать. Найду причину и тем и другим. Люди слабы и владей хоть каждый десятый умением читать мысли других, давно бы передушили друг друга.
Хвала эволюции! Она застопорилась через какой-то десяток лет после создания массового телевидения…
Жизнь стала лёгкой. Два дня скитания по городу и столкновение с молодой бизнес-леди принесло мне квартиру. Пару рукопожатий с её бизнес-партнёрами или врагами и я знал коды. Дотянув до восемнадцатого дня рождения, я стал богатым.
Богатым и вредным.
Это было моей первой ошибкой. Вдобавок я настолько уверился в себе, что стал болтать о своём даре. Через три дня пришлось бежать с города, теряя всё нажитое, менять паспорт.
Новый город – год и снова не сдерживаюсь.
Снова побег и всё по новой…
Вот и новый мегаполис. Жизнь с чистого листа. Новый паспорт и рюкзак за плечами, полный хрустящих банкнот трёх видов: рубли, доллары, евро. На самом дне рюкзака пистолет и две обоймы.
Жизнь человека с даром проста, если не делать ошибок. А я наступил на каждые грабли. На некоторые по нескольку раз. И в свои двадцать лет не раз приходилось стрелять. Словно та же армия, только в тылу.
Но хватит с меня крови, начинаю новую жизнь. Словно искупая прошлые грехи, вдоволь пострелял маньяков, педофилов, отмороженных и прочей «нечисти». А теперь хочу в тихое, спокойное место. Далёкую-далёкую деревеньку. Лучше туда, где не нет телевидения и люди просты.
И если улыбка, то открытая, без оскала.
Автовокзал. Люди набиваются по автобусам. Бегаю глазами по табличкам с маршрутами. Тыкаю пальцем наугад. Чем заковыристее название, тем древнее деревня. Значит глушь. Беседую с бабками с той деревеньки: тайга, лес, много часов по просёлочной дороге, что почти направление, а не дорога. Далеко от трассы. То, что надо.
Поправил рюкзак и сел в автобус последним. Изображая больную ногу, неторопливо поковылял вдоль занятых рядов, хватаясь за каждый изголовник, краем пальца осторожно касаясь голов.
Так, что у нас здесь?
Лысый мужик с красным лицом и широкой улыбкой: семьянин, пьёт, но крепкий хозяин дома и на работе на хорошем счету. Старушка, отдавшая жизнь восстановлению разрухи послевоенных лет. Молотая нимфетка, фанатеющая от попсы и мечтающая отдать себя всей группе сразу. Во всех смыслах. Женщина преклонных годов, под старость лет увлёкшаяся распутством. Грустный мужик, добрая душа, почти без пороков.
Люди, люди, люди.
По виду одни, по внутреннему содержанию – почти всегда другие. Наиболее предсказуемые те, кто помоложе. А чем старше, тем сложнее моя игра «угадайка».
Сосуды человеческих душ, чем только не наполнены. Какой только пакости не помнят. Чаще всего это разовые эпизоды, о которых человек пытается забыть, спрятать поглубже. Но эпизод упрямо всплывает и терзает ночами.
Мне самому первый год снились целые тучи кошмаров, что обрушиваются на людей. Видимо потому мозг не выдержал и вскоре я стал спать вовсе без сновидений. Всё равно же не знаешь, где твои переживания, а где чужое. Постоянное ощущение чужого грязного белья. Но я живу в социуме. Социален, и не могу совсем никого не касаться. Не скажешь же, что я неприкасаемый. В «дурку» упекут. А там, наверное, такие интересности начнутся, что больше и не выберусь никогда.
Прошагав почти до самого конца, убрал рюкзак на полку и плюхнулся рядом с хилым, вытянутым мужичком средних лет. Серые глаза под толстыми очками. Витает где-то в дебрях мыслей. Лицо без эмоций. Похож на учёного. Я расслабился и расплылся в кресле, стараясь не касаться мужика. Пусть хоть кто-то в автобусе останется тайной.
