Текст книги "Лучшая месть"

Автор книги: Стелла Камерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 2

В третьем окне слева от входной двери погас свет. Наверное, в комнате ребенка.

Даллас Келхаун стоял, прислонившись к голому стволу старой сосны. Как только стемнело, он припарковал свой «лендровер» на обочине шоссе и пешком добрался до владений Мэдди.

Несмотря на небрежную позу, каждый его мускул был напряжен, готовый к стремительному броску.

Женщина его удивила. По всем канонам ей следовало быть броской, вызывающе сексуальной – одним словом, соблазнительной. И жесткой. Но никак не тоненькой и простоватой, хотя по-своему привлекательной, – и достойной.

Его задача намного бы упростилась, если бы дамочка оказалась раскрашенной девицей, выставлявшей себя на продажу каждым движением бедра.

При этой мысли он улыбнулся и, нагнувшись, сорвал травинку. Зажав ее в зубах, он принялся обдумывать свой следующий шаг.

Даллас знал, как обманчива внешность, и не собирался покупаться на ее невинный вид. Она шлюха. Иначе быть не может. Изобретательная мошенница, которая пускает в ход секс, чтобы наложить лапы на то, что ей не принадлежит. Задача Далласа – убедить ее вернуть награбленное и убраться вместе с ребенком подальше, чтобы больше не попадаться ему на глаза.

Это будет чего-то стоить.

Что ж, он готов заплатить.

Оттолкнувшись спиной от сосны, Даллас медленно двинулся вниз по склону, на котором занимал позицию для наблюдений. Милое местечко. И дорогое. Она не захочет уезжать, но он позаботится, чтобы в итоге ей не захотелось оставаться.

Рей Мэдди с ее настороженными темно-зелеными глазами ждет большой сюрприз. Едва ли он придется ей по вкусу.

Дом был кирпичный, с верандой, которая, насколько он мог судить, тянулась вокруг всего дома, опираясь на кирпичные столбы. Благоухающий кустарник обрамлял цветущие клумбы, расположенные по обе стороны тропинки, которая вела от подъездной дороги к передней двери.

Даллас ступал неслышно, наученный несколькими ситуациями, когда ему приходилось уносить ноги и поздно ночью, и средь бела дня быстро и бесшумно.

Да, знойная красотка, откровенно предлагающая себя, была бы предпочтительнее. Но если надо, он приручит и эту тихоню, которой тоже найдется что предложить.

Матовое стекло входной двери пропускало тусклый свет. Сквозь задернутые шторы в окне справа виднелась полоска света. Судя по всему, миссис Мэдди еще не ложилась.

Даллас ожесточенно вгрызся в травинку.

Черт, он завелся при одной мысли о стройном теле под прохладными простынями. Видно, слишком долго обходился без женщины. Вот дьявольщина! В любом случае она не в его вкусе, но ради дела он готов притвориться, что без ума от нее. Ее наверняка можно купить, но если денег окажется недостаточно – меньше, чем она рассчитывала получить от того шикарного дельца, над которым работала, – придется ему поискать дополнительные стимулы, чтобы вернуть свое. Кто-кто, а Даллас Келхаун знает немало приятных способов заставить женщину смотреть на вещи его глазами.

На двери не было звонка.

Даллас надвинул шляпу пониже на глаза и постучал.

Рей уронила на кухне стакан.

Она смотрела на разлетающиеся, как при просмотре фильма на замедленной скорости, осколки. Холодный чай растекался по кремовым плиткам, взметнувшиеся брызги оседали на дверцах шкафов, покрывали пол возле плиты.

Тот, кто был за дверью, постучал снова.

Никто не ходит в гости по ночам. Во всяком случае, не позвонив предварительно по телефону. Ее соседи – Люди вежливые. Они помогают друг другу, но не навязывают свое общество, не стучат ночью в дверь женщины, когда она одна с ребенком.

Все, кто жил по соседству, знали, что Рей по большей части бывает одна, и в случае необходимости она могла положиться на каждого из них.

Вот и сейчас она одна.

И так будет всегда.

Нет.

Стук раздался снова.

Обойдя разбитый стакан, Рей вышла в короткий коридор с оштукатуренными стенами и медленно подошла к двери. Сквозь высокие панели из матового стекла просматривался темный силуэт.

Рей откашлялась.

– Кто там? – спросила она, стараясь говорить как можно тверже.

– Миссис Лодер объяснила мне, как вас найти. Она сказала, что вы не будете возражать, если я зайду.

Рей почувствовала, что задыхается. Так она и думала – он от нее не отвяжется.

– Кто там? – повторила она и замерла в ожидании, прикусив верхнюю губу. Каким-то образом этот человек был связан со всем, что с ней случилось. Слишком вовремя он появился, чтобы считать это простым совпадением. Рей понимала, что нужно быть осторожной, но боялась упустить единственный шанс выяснить, что с Джоном.

– Даллас Келхаун, мэм. Мы познакомились на почте. После того как он таскался за ней целый день…

– Я помню вас, мистер Келхаун. Чем могу быть полезна? Он ответил не сразу:

– Я хотел бы с вами поговорить, мэм.

Рей оттянула воротничок блузки. Она чувствовала озноб, хотя кожа ее пылала.

– Надеюсь, – она взвешивала каждое слово, – вы понимаете, что выбрали неудачное время? Уже поздно.

– Поздно, и вы одни. Понимаю.

Рей рухнула на стоявшую у стены полированную дубовую скамью.

Мужчина за дверью рассмеялся.

– Эй! Как вы там? Я не хотел пугать вас, мэм, но у меня нет выбора. Чем быстрее мы поговорим, тем лучше.

Для обычного человека у него слишком уверенный голос, слишком культурная речь.

Господи, почему нет Джона? С ним всегда так спокойно.

Джон не задерживался подолгу в Деклайне. День-другой дома и пару недель в поездке. Их брак был соглашением, удобным для обоих, но Рей очень привязалась к мужу.

Джон больше не вернется. Неужели такое возможно?

Рей потерла виски. Если она попросит, Бела оседлает свой старый «кадиллак» и мигом примчится. И что она сделает – пригрозит мистеру Келхауну, что вышвырнет его из дома?

Хорошо хоть Джинни спит так крепко, что не проснется ни от какого шума, пока Рей не разбудит ее утром.

Даллас Келхаун постучал снова – тихо, но настойчиво – и сказал:

– Решайтесь, миссис Мэдди.

– Видимо, вы считаете меня сумасшедшей, – заявила Рей, вставая. – С чего вы взяли, что я впущу ночью незнакомого мужчину? И не подумаю. Я звоню шерифу.

Эрни Сейдж был шерифом Деклайна. Он привык иметь дело с пьяницами, периодически учинявшими дебоши в баре Скитера. Впрочем, это случалось крайне редко, поскольку Скитер, будучи почти семи футов роста, сам справлялся со своими проблемами. Только веская причина могла вытащить Эрни из его уютного дома среди ночи.

Келхаун молчал, но его тень продолжала маячить за дверью.

– Я иду звонить, – сообщила ему Рей.

– Вы уверены, что Джон одобрил бы этот шаг?

Рей замерла. Руки похолодели, в голове не осталось ни единой мысли.

– Я не причиню вам зла, – произнес Даллас Келхаун голосом, словно созданным для жарких темных ночей. – Напротив, я хочу помочь.

Что она скажет Эрни Сейджу?

– Нам все равно придется поговорить о Джоне. Чем раньше, тем лучше. Тем больше у вас будет шансов избежать неприятностей, мэм. Больших неприятностей.

Рей снова села и уткнулась лицом в ладони. Он продолжил:

– Уверен, мы сможем разобраться с этим делом и мирно разойтись, не создавая лишних проблем.

Мирно разойтись?

– Послушайте, мэм. Я не собираюсь вам угрожать, но мне известно, чем вы здесь занимались. Хотите обратиться к властям? Пожалуйста, но не думаю, что Джон стал бы втягивать в свои дела представителей закона.

– Кто вы? – прошептала она.

– Простите? Я не расслышал. Рей подняла голову.

– Я спросила: кто вы? И что вам от меня нужно?

– Я хотел бы упростить дело. Помочь вам покончить с проблемами и начать все заново.

Ей стало дурно от напряжения, тисками сжимавшего голову. Неужели он знает… Нет, он не может знать о Глед-Таймсе.

– Вам же известно, как меня зовут, – напомнил он ей.

– Но мне не известно, кто вы, – процедила она сквозь зубы. Рей трудно было вывести из себя, но сейчас она ощущала ярость. – Убирайтесь! Оставьте меня в покое!

– Или вы вызовете шерифа? И что вы ему скажете? Стоит мне упомянуть о некоторых вещах – и вам будет трудно объяснить ваше соглашение с Джоном Мэдди. Деньги и все такое прочее. Если вам наплевать на себя, подумайте о своей чудесной малышке.

Он знает о деньгах.

– Подождите. Я сейчас вас впущу. Мне нужно отключить сигнализацию. – Рей поднялась. Она еще не включала сигнализацию. Несколько быстрых шагов привели ее в небольшой кабинет Джона. Пошарив пальцами по верху книжного шкафа, она нащупала ключ от нижнего правого ящика письменного стола.

Джон несколько раз водил ее к реке, подальше от дома, и научил пользоваться его пистолетом. Рей вытащила оружие из ящика, проверила обойму и вернулась в коридор.

Распахнув дверь, она направила дуло в твердую грудь Далласа Келхауна.

– Говорите! – скомандовала она. – И побыстрее. Вы испугали меня, мистер Келхаун. Если именно этого вы добивались, то примите мои поздравления. Давайте покончим со всем этим и будем жить каждый своей жизнью.

– Должен признаться, мэм, я испытываю большое облегчение.

– Облегчение?

– Вам почти удалось меня одурачить. Я уже начал опасаться, что вы не та женщина, которую я искал.

– Вам придется это объяснить. Он сделал к ней шаг.

Рей напряглась, принимая боевую стойку.

Келхаун поднял руки вверх. Поля шляпы отбрасывали на его лицо глубокую тень, но Рей видела, что он улыбается. Мерзавец ухмылялся в лицо женщине, целившейся из пистолета ему в сердце. Видимо, уверен, что она не нажмет курок.

– Может, вам лучше вызвать шерифа? – предложил он. – Если вы не против обсуждения наших дел в присутствии небольшой аудитории, я тем более «за». Тогда по крайней мере вы не сможете утверждать, что я не пытался спасти вас от тюрьмы.

Рей не ответила на его выпад, только крепче сжала оружие.

Келхаун улыбнулся. Он был слишком красив и знал это. Не имея склонности к игре, Рей побилась бы об заклад, что Даллас Келхаун привык использовать свои незаурядные физические данные для достижения собственных целей. Недалеко бы он продвинулся, полагаясь только на мозги.

– Вы думали, что сможете безнаказанно пить кровь Келхаунов, не так ли? – Улыбка сбежала с его лица. – Вы с Джоном решили, что нас можно дурачить и все будет шито-крыто? Должен огорчить вас, мадам: вы ошиблись. Келхауны были и останутся солью этого штата, пока он существует. Мы не из тех, кто позволит всякой швали вытирать об нас ноги.

Рей растерялась.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Ну конечно! Вы ведь не знаете, откуда взялся этот миленький и весьма дорогой дом, верно? И вам не известно, сколько за него заплатили?

– Я писательница и неплохо зарабатываю. А Джон…

– Ваших заработков не хватит, чтобы приобретать недвижимость такого класса, миссис Мэдди. Ну а Джон? Откуда у него такие доходы?

– Джон занимается продажей холодильников. – Она невольно повысила голос. – И весьма успешно. Он проводит дни и ночи в разъездах.

Мужчина откинул назад голову и громко расхохотался, демонстрируя великолепные, крепкие зубы.

Какая самонадеянность! Нахальный тип!

– Ну и выдержка, – произнес он. – Не могу не отдать вам должного. Впервые сталкиваюсь с подобной наглостью.

Смех оборвался. Прежде чем она заметила, что его рука пришла в движение, он выхватил у нее пистолет. С той же стремительностью он развернул Рей лицом к дому, зажав ей рот ладонью.

Потеряв опору, Рей повисла у него в руках. Входные лампы слепили ее, рисуя перед глазами радужные узоры. Она извивалась и лягалась, метя каблуками в его лодыжки.

Воспользовавшись рукояткой пистолета Джона, Келхаун слегка оглушил ее.

– Хватит, – сказал он ей прямо в ухо. – Вам со мной не справиться. Усвоили?

Голова Рей гудела. Она не представляла себе, что делать в подобной ситуации.

Келхаун втолкнул ее в дом, захлопнул входную дверь и поволок Рей на кухню.

Притворив дверь, он тихо произнес, прижав губы к ее уху:

– Не стоит поднимать шум. Вы же не хотите напугать малышку? Мне это тоже ни к чему. Сделаем то, что нужно, и я оставлю вас в покое. На время. Идет?

На время? Рей казалось, что мускулы ее бедер превратились в желе. Она кивнула.

В ту же секунду, как он убрал руку от ее рта, она закричала.

Вернее, попыталась закричать.

Не успела она и пикнуть, как его ладонь оказалась на прежнем месте, заглушив ее вопль.

– Предпочитаете грубое обращение, мадам? Отлично, вы его получите. – С этими словами Келхаун развернул Рей лицом к себе и прижал к стене, сдавив ее челюсть с такой силой, что у нее заныли зубы. Он угрожающе нависал над ней. Келхаун был значительно выше Джона. А Джон никогда не поднимал на нее руку.

Сморгнув выступившие слезы, Рей смотрела ему прямо в глаза.

– С чего вы взяли, что это может продолжаться вечно? – Он приблизил свое лицо вплотную к ней. – Если я сообщу властям, что мне известно, вы проведете остаток жизни за решеткой.

Слезы обжигали ей веки. Губы Рей шевельнулись под его ладонью.

– Хотите поговорить? – Ледяные серые глаза превратились в щелочки. – Могу я рассчитывать на приличное поведение?

Рей кивнула. Он встряхнул ее.

– Не держите меня за дурака, мадам. Здесь только вы, я и девочка. Я предпочел бы не втягивать ребенка, но ничего не поделаешь. Я ясно выражаюсь?

Рей снова кивнула, молясь, чтобы случилось чудо и Джон вошел в дверь. Но тут же взмолилась об обратном, ощутив уткнувшееся в живот дуло пистолета.

– Я больше вас, мэм, и намного сильнее. И благодаря вам вооружен. Все это, вместе взятое, означает, что у вас нет ни единого шанса в этой игре. Усекли?

Прежде чем Рей успела кивнуть в очередной раз, он убрал руку.

Не сводя глаз с его лица, она облизала языком пересохшие губы.

– Дать воды?

Она отрицательно покачала головой.

– Отлично. Тогда рассказывайте.

Блузка Рей прилипла к спине, она едва стояла. Ей нужно было к чему-то прислониться, но рядом был только Келхаун, следовательно, надо было держаться на ногах самостоятельно.

Он придвинулся так близко, что их бедра соприкоснулись.

– Я жду.

Внезапно все рухнуло и разлетелось вдребезги – все ее спокойствие и самообладание, которые она оттачивала годами, окружив себя, казалось, непробиваемым панцирем.

– Уилли издевался надо мной, – прошептала она. За исключением отредактированной исповеди Джону она ни разу не упоминала этого имени, с тех пор как покинула Глед-Таймс. – Он бил маму. И Джинни. Он ненавидел Джинни.

Келхаун удивленно моргнул.

– Что еще за Уилли?

В смятении Рей судорожно напрягала пересохшее горло, пытаясь проглотить застрявший ком.

– Я задал вам вопрос, – сказал Даллас.

Уилли… Образы прошлого замелькали перед ее глазами, как кадры на кинопленке, отзываясь тупой болью в затылке.

Она закрыла глаза, но картинки не исчезали. Первое время после побега из дома Рей просматривала газеты и слушала новости, со страхом ожидая сообщения о мужчине и женщине, обнаруженных мертвыми в коттедже в Глед-Таймсе, штат Джорджия. Но никаких сведений подобного рода так и не появилось.

Через пару лет она набралась храбрости и позвонила на бройлерную фабрику, где работала мать. И узнала, что миссис Скегс давно уволилась. Ни слова о смерти.

В том, что Уилли мертв, Рей не сомневалась.

Она снова внимательно посмотрела в серые глаза Келхауна. Он наблюдал за ней, но лицо его ничего не выражало, кроме терпеливого ожидания. Он не спешил, пребывая в уверенности, что в конечном счете добьется своего.

Уилли Скегс, похоже, нисколько не интересовал Келхауна.

– Ладно, – сказал он. – Ловкий ход, но вы исчерпали все время, отпущенное на отвлекающие маневры. Ваша изобретательность впечатляет, миссис Мэдди. Не представляю, как вам удавалось все это проворачивать. Да еще на протяжении стольких лет.

– Не понимаю, о чем вы? – с искренним недоумением произнесла Рей.

– О, разумеется! – Уголки его рта презрительно опустились. – Я навел кое-какие справки о вас с Джоном. Здесь, в Деклайне. Как я понял, Джона в городе никто толком не знает?

– Он довольно тихий человек.

– А некоторые даже утверждают, что никогда его не видели. Вблизи. Миссис Лодер так и сказала. Вот уж кто описал бы его до последней пуговицы, будь у нее подобная возможность.

Рей и Джон действительно были замкнутыми людьми. Оба тщательно оберегали свою личную жизнь.

– Мы не слишком общительны.

Келхаун отстранился от Рей ровно настолько, чтобы окинуть ее взглядом с ног до головы.

– Непростительный эгоизм со стороны Джона. Он лишил многих мужчин возможности любоваться вами.

Рей бросило в жар.

– Он домосед.

– Я бы не сказал.

Почувствовав слабость, Рей непроизвольно вцепилась в его джинсовую рубашку.

– Вам плохо?

– Можно воды?

– Конечно. – Зажав ее запястья в своей громадной ладони, он подвел Рей к раковине и, положив на тумбочку пистолет, огляделся по сторонам.

– Там, – подсказала она, кивнув в сторону шкафчика. – Прошу вас, отпустите меня. Я не собираюсь убегать.

– Едва ли у вас это получится, даже если попытаетесь, – заявил Келхаун, поворачивая кран. Он попробовал воду и наполнил стакан.

Приступ слабости испугал Рей. Она никогда не падала в обморок, а сейчас был самый неподходящий момент из всех возможных.

– Мне понадобится хотя бы одна рука, чтобы пить, – сказала она.

Он поднес стакан к ее губам и слегка наклонил его, так что ей ничего не оставалось, как сделать глоток.

– Вам хватит одной руки, чтобы швырнуть стакан мне в лицо, – заметил Келхаун.

Вода охладила ее горящее горло. Губы так пересохли, что казалось, вот-вот растрескаются.

Келхаун придерживал стакан, пока она пила.

– Лично к вам я ничего не имею, – сказал он. – Я вас не знаю, как и вы меня. Так что рассматривайте меня как маленькое неудобство, с которым придется смириться.

– Объясните мне, что происходит?

– О, думаю, вы отлично знаете! Ну а то, чего не знаете-узнаете в свое время. А пока просветите меня. Как можно прожить несколько лет в таком крошечном городишке, как Деклайн, и чтобы тебя никто не знал в лицо?

Рей молча смотрела на воду, и он позволил ей сделать еще несколько глотков.

– Вы регистрировали брак не здесь, я угадал?

– Да. Мы ездили в Лас-Вегас.

– Как романтично!

Она бросила на него вызывающий взгляд:

– Не у каждого жизнь складывается просто, как бы ему этого ни хотелось. Джон – хороший человек. Он был добр ко мне и Джинни.

– Очень трогательно. Вы поженились, свили уединенное гнездышко, в котором Джон бывал наездами, стараясь не попадаться никому на глаза. Как я понял, он не утомлял вас слишком частыми визитами. Рей судорожно сглотнула.

– Все совсем не так.

– Разве? В таком случае как?

– Я хочу, чтобы вы ушли, – прошептала она и добавила: – Вы пугаете меня. – Не стоило признаваться в этом человеку, который именно этого и добивался.

Келхаун прижал стакан к ее губам.

– Пейте! – сердито бросил он. – Как вышло, что никто здесь не знает Джона?

– Я же говорила, – ответила она, закашлявшись. – Он тихий, скромный человек.

– Этому тихоне хватило одного взгляда на вас, чтобы жениться. Не такой уж он тихий, если связался с вами.

– Дело в том… – Она не обязана оправдываться перед ним. – Это не ваше дело, но я работала в библиотеке. В той самой, где вы выслеживали меня.

Он улыбнулся.

– Джон вошел…

– В библиотеку? – Он коротко рассмеялся. – Зачем? Узнать дорогу до ближайшей церкви?

Рей сдерживалась из последних сил.

– Он видел, как я вошла туда. И последовал за мной. Джон…

– Тихий, скромный, – закончил за нее Келхаун. – Я это уже слышал.

– Он стал заходить в библиотеку. Или ждал меня на улице в своей машине. Джон мягкий и добрый. Он заботится обо мне и Джинни. Он любит Джинни.

– У вас шок, – вдруг сказал Келхаун. – Сядьте. – Он выдвинул стул из-под кухонного стола и заставил ее сесть.

Рей была рада, что их разделяет некоторое пространство.

– Прошу вас, уходите.

– Пока не могу. Значит, Джон заботится о вас? И любит Джинни?

Он сделал ударение на слове «любит».

– У нас с Джоном много общего.

– Вот как?

Рей раздражали его намеки.

– Мы оба были одиноки, – сказала она, досадуя, что вынуждена оправдываться. – Конечно, у меня была Джинни. Но она была совсем крошкой. А Джон заботился о нас. Заботится, – поправилась она.

– Мило. – Келхаун обвел глазами просторную кухню, задержав взгляд на залитых чаем плитках пола. – Уронили, когда я постучал?

– Да.

– Вы всегда такая нервная?

– Послушайте, я не имею ни малейшего представления, зачем вы сюда явились…

– Неужели? – Он сосредоточил все свое внимание на ней. – Как я понял, Джон еще не вернулся из… – Он намеренно не закончил предложение.

– Он часто задерживается. Он не может все бросить и уехать, не закончив работу.

Келхаун фыркнул:

– Здорово придумано! Миссис Лодер произнесла замечательную фразу – она вроде бы однажды видела Джона. Как такое возможно? Кстати, я познакомился с учительницей. Приятная дама. Похоже, она тоже не много знает о вашем муже.

На мгновение Рей лишилась дара речи.

– Скрытный – вот как она его охарактеризовала. Вам не кажется странным, что человек живет в городе несколько лет и практически никто его не знает?

– Джон не такой, – возразила Рей против собственной воли. – Он не нуждается в обществе. Ко мне он тоже не хотел привязываться. Просто не мог удержаться, чтобы не возвращаться снова и снова. Он дожидался, пока я выйду из библиотеки и мы сможем поговорить наедине. А потом мы решили, что можем помочь друг другу. Мы оба нуждались в уголке, где могли бы чувствовать себя в безопасности. В человеке, с которым чувствуешь себя спокойно. Как бы редко это ни случалось.

Келхаун выдвинул второй стул и уселся. Вытянув длинные ноги по обе стороны от Рей, он положил пистолет на стол, небрежно накрыв его ладонью.

– В любой момент может вернуться Джон, – сообщила она, избегая его взгляда.

– Продолжаете упорствовать? Но мы оба знаем, что это ложь, верно?

– Нет!

Он наклонился вперед и достал бумажник из заднего кармана джинсов. Действуя одной рукой, раскрыл его, пристроив на бедре, и вытащил фотографию. Затем снова закрыл бумажник и бросил его на стол.

Зажав снимок большим и указательным пальцами, он повернул его обратной стороной к Рей и помахал им перед ее носом.

– Любите рассматривать фотографии? Рей молчала.

– Держу пари, эта вам понравится. – Он повернул фотографию. – Здорово, да?

На снимке были изображены мужчина и женщина, сидевшие в белых плетеных креслах на веранде. Они держали в руках стаканы и улыбались в камеру.

Мужчина на фотографии был Джон.

Рей непроизвольно попыталась встать. Келхаун удержал ее на месте, воспользовавшись своими ногами как тисками. Она попробовала вырваться. Безнадежно.

– Вижу, вы его узнали.

– Никогда не видела этих людей.

– Какая неловкая ложь! Вы разочаровали меня. Снимок сделан совсем недавно. Месяцев пять назад.

– Не может быть. – Она встретилась с ним взглядом и прочитала в его глазах жалость. Черт бы его побрал! – Ну и что из этого? Джон постоянно в разъездах.

– Вы уже говорили это, мэм. Снимок сделан на веранде моего дома. У него вид счастливого, довольного жизнью человека, вы не находите?

Рей заставила себя снова посмотреть на своего мужа, Джона Мэдди, сдержанного и приятного человека, за которого она вышла замуж четыре года назад. Загорелый красивый блондин с голубыми глазами улыбался ей со снимка.

– И где же находится ваш дом?

– Готовы признать, что я говорю правду? Явный прогресс. Итак, если вы согласны сотрудничать, помогите мне разобраться в том хаосе, в который вы с Джоном превратили дела моей семьи. Думаю, мы сможем прийти к взаимовыгодному соглашению.

Его ноги продолжали сжимать ее бедра. Рей остро ощущала, что на ней ничего нет, кроме стареньких шорт, которые она носила дома. Келхаун проследил за ее взглядом, и едва заметная улыбка снова тронула его губы.

– Очаровательно! – заметил он. – У него хороший вкус. Щеки Рей вспыхнули.

Келхаун подался вперед и провел фотографией по ее бедру. Рей напряглась, стараясь не реагировать на его выходку. Он снова прикоснулся фотографией к ее ноге.

– Очень мило. Сколько вам лет?

– Где вы живете? – спросила она.

– В городе, который называется Глори. – Теперь уже кончики его пальцев касались ее кожи. – Слышали о таком?

Рей с ненавистью посмотрела на него, чувствуя, что покрывается мурашками.

– Да нет, пожалуй. Где это?

– Как нетрудно догадаться, достаточно далеко. Примерно в ста пятидесяти милях отсюда. К северу. Моя семья поселилась там… Впрочем, не важно. Вам это не интересно. Тем более что Джон наверняка рассказал вам все о Глори и Свит-Бей. Полагаю, вы детально обсудили, в какую сумму все оценивается. И сколько рассчитываете заработать на этом деле.

– Свит-Бей?

– Только не говорите мне, что Джон никогда не упоминал о доме.

Адская комбинация. Смятение, страх и незнакомец, который не верит ни единому ее слову.

– Нет, – просто ответила она. – Не упоминал.

– Сколько вам лет?

– Не ваше дело.

– Двадцать семь.

– Как… – Рей опустила голову. – Откуда вы знаете?

– Бела – учительница – поделилась со мной.

– Бела не станет обсуждать меня с первым встречным.

– А как насчет родного брата? Я сказал ей, что давно разыскиваю пропавшую сестренку.

Рей откинула волосы с лица. Нужно как-то избавиться от Келхауна и подумать, что делать дальше.

Он посмотрел ей в глаза, затем медленно обвел взглядом всю ее фигуру.

– Двадцать семь лет – прекрасный возраст для женщины. Достаточный, чтобы иметь определенный опыт и делать кое-что на должном уровне.

– Что вы имеете в виду?

Внезапно он подался к ней и обвел фотографией контуры ее нижней губы.

Рей резко отстранилась.

– Ну-ну, Рей! Что за вопрос? Те самые вещи. Надеюсь, мы придем к соглашению. Придумаем что-нибудь приятное для нас обоих. Очень приятное.

Он явно намекал на что-то, связанное с сексом, но Рей не могла понять почему.

– Вы хотите заняться со мной сексом? – вырвалось у нее. – Это как-то связано с Джоном и его пребыванием на вашей веранде?

– Вы чертовски прямолинейны. Самым непосредственным образом. Не исключено, что секс – часть сделки. Уверен, что с Джоном вы были вполне счастливы. Чего-чего, а практики ему хватало. Но…

– Прекратите! Не смейте говорить подобные вещи о Джоне!

Уголком фотографии Келхаун провел по ее щеке. Рей оттолкнула его руку.

Келхаун провел линию по ее подбородку и вниз по шее к вырезу блузки.

Она снова шлепнула его по руке.

– Вначале я не мог понять, что он в вас нашел. Теперь дошло. Вы… настоящая южанка. Пылкая и страстная. Хм! Никогда не говорил женщине ничего подобного. Никогда даже не задумывался над этим. Я бы не отказался поплавать с вами… обнаженной.

Рей снова запаниковала.

– Если вас интересует секс как часть сделки, только намекните, мэм. Могу сказать без ложной скромности: я ничуть не хуже старины Джона.

– Вы омерзительны!

– Знаю. И вам это нравится.

Без всякого предупреждения он прижал локти Рей к бокам и поцеловал ее. Это был жесткий и агрессивный сексуальный поцелуй. То, что он творил губами, не оставляло сомнений в его намерениях.

И Рей вдруг откликнулась.

Подавшись к нему, она шире открыла рот и закрыла глаза.

Но как только Келхаун оторвался от ее губ, чтобы сделать вдох, Рей оттолкнула его и скрестила руки на груди.

– Нет! Не смейте прикасаться ко мне! Говорите, что собирались сказать, и убирайтесь!

– Потому что вы не ручаетесь за себя? – На его загорелом лице не было улыбки. Кожа на высоких скулах побледнела, потемневшие глаза казались скорее черными, чем серыми. – Ладно, думаю, мы на верном пути. Но нам придется установить основные правила, малышка.

– Не называйте меня так. Терпеть не могу ваш снисходительный…

– Основные правила, – невозмутимо повторил он. – Вы даете то, что мне нужно. А я вам – то, что нужно вам. Полная гарантия безопасности при максимальном комфорте. Включая секс.

Рей влепила ему пощечину и сжалась, ожидая ответного удара.

– Люблю темпераментных женщин, – сказал он. – Но не советую злоупотреблять этим приемом. У меня появилась отличная идея. Гораздо лучше той, с которой я пришел. Можете оставаться в своем роскошном гнездышке, а я буду время от времени посещать вас. Часто, если это устроит нас обоих.

– Я не верю своим ушам! Зачем…

– Помолчите! У меня мало времени и много дел. Прежде чем наше маленькое соглашение вступит в силу, вам, разумеется, придется мне кое-что отдать. Вы знаете, о чем я говорю.

Рей ничего не оставалось, как молча смотреть на него. Да он просто сумасшедший!

– Во-первых, я хочу знать, где то, что я ищу. Во-вторых, вы должны дать мне слово, что наше соглашение останется строго между нами. В-третьих, не пытайтесь связаться со мной.

– Вам не о чем беспокоиться, – заверила его Рей. – У меня нет ничего, что могло бы вам понадобиться. А у вас нет никакого права приказывать мне, где жить и что делать. Что же касается моей потребности в вашем… обществе, то лучше вам убраться подобру-поздорову прежде, чем вернется Джон и заставит вас пожалеть, что вы притронулись ко мне.

– Он не сделает ничего подобного.

– Еще как сделает!

Келхаун взял со стола бумажник и раскрыл его. Рей бросила взгляд в сторону пистолета. Он улыбнулся и накрыл оружие ладонью.

– Почему-то я не думаю, что вы способны убить человека, но проверять это на собственной шкуре мне не хочется. – Склонившись, он заткнул пистолет за пояс джинсов. – А теперь взгляните на это. – Он протянул ей вырезку из газеты.

Рей развернула вырезку из «Глори спикер» и прочитала набранное крупным шрифтом сообщение:

«Сегодня утром в результате трагического происшествия погиб уважаемый житель нашего города Уоррен Нейл. Биплан мистера Нейла, совершавший перелет из Мекона в Глори, врезался в землю и сгорел. Обломки самолета разбросаны на обширной малонаселенной территории. По мнению экспертов, причиной возгорания послужил взрыв топливных баков, расположенных на крыльях, при ударе самолета о землю. Представители властей заявили, что шансы пилота спастись практически равны нулю. Известно, что незадолго до катастрофы Нейл вышел на связь с посадочной площадкой в Глори, однако на данный момент подробности разговора не разглашаются».

Рей перевела дыхание.

– Какой ужас! Видимо, ваш знакомый?

– Очень близкий. Это случилось на прошлой неделе.

– Сожалею.

– Я бы не стал.

Рей не знала, что еще сказать.

– Я бы не стал, не будь он моим шурином. – Он снова показал ей фотографию. – Это моя сестра Фенси.

Рей взглянула на пару на снимке, и ей второй раз за вечер стало дурно.

– Наверное, вашей сестре очень тяжело.

Он обманывает ее. То, что он говорит, не может быть правдой.

– Не тяжелее, чем вам. Конец вашему великому замыслу. Вырезка выпала из ее пальцев.

Келхаун полез в карман джинсовой рубашки и вытащил конверт, из которого достал еще одну фотографию.

– Я нашел это в коробке под кроватью, – сообщил он. – Кровать принадлежала моему знакомому, так же как и коробка. Узнаете?

Рей бросила взгляд на их с Джинни снимок, который она сама дала Джону, и не смогла сдержать рвущегося из горла рыдания.

– Прекратите! – С самого начала он делал все, чтобы лишить ее самообладания, и добился своего. – Что случилось? Где Джон?