Текст книги "Открытие жизни за чертой: что говорят ушедшие о своем мире (ЛП)"

Автор книги: Стэффорд Бетти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Позднее, когда он опять оказался на своем третьем уровне, в Стране лета, то был так насьщен духовной энергией, как будто мог бы остановить реку и сдвинуть гору. Он ощущал невыразимое всеобъемлющее счастье. Потом он спросил у своих наставников, всегда ли можно видеть Христа так, как видел он; и те ответили, что не всем дано Его так видеть, поскольку это своего рода проекция, подобная излучению, воплощение души в теле. И добавили, что люди на всех уровнях, даже земном, могут в какой-то мере воспринимать это излучение, когда обращаются с молитвой о помощи.

Раймонд с восторгом говорил матери, что Христос там действительно есть, живой Христос, и что, хотя в это трудно поверить, ему было дано видеть и слышать Его!

Как ученый и исследователь, собирающий доказательства, сэр Оливер сомневался, стоит ли включать в свидетельства его сына о потустороннем мире рассказ об этой встрече с Иисусом. Ему казалось, что этот эпизод невозможно подтвердить никакими объективными данными.

Сэр Оливер знал, что скептически настроенные сторонние наблюдатели назовут это или истерической галлюцинацией, или общим слабоумием, а некоторые церковные догматики сочтут ересью. Однако он решил, что должен отметить в документах частное и субъективное сообщение Раймонда. Независимо от мнения критиков, оно составляло существенный момент в описании духовного развития в потустороннем мире.

Люди, исповедующие иудаизм, ислам, буддизм или же другую нехристианскую, религию, должны учесть, что земные религиозные взгляды Раймонда, как и его родственников, сформировались в англиканской протестантской церкви, и совершенно естественно, что в ином мире его душа устремилась на поиски Христа. В подобных обстоятельствах для укрепления веры и для духовного развития верующий еврей будет искать Моисея, Авраама, Исайю и Илию, буддист – Гаутаму Будду, а мусульманин – Мухаммада. Ведь именно так происходит в тех случаях, когда человек оказывается на пороге смерти.

Многие сведения, переданные Раймондом, казались невероятными, однако они подтверждались результатами других исследований. И хотя утверждения Раймонда в тех их аспектах, которые касаются жизни в ином мире, было невозможно непосредственно проверить, сэр Оливер был склонен воспринимать их как правдоподобные, поскольку очень многие описания, полученные от других «умерших», совпадали со сведениями Раймонда.

На основе диалогов, проведенных во время многочисленных сеансов, был составлен перечень дополнительных сведений, сообщенных Раймондом о его жизни после смерти:

– чувство любви, возникающее на земле между мужчинами и женщинами, продолжает существовать и далее;

– сохраняются родственые отношения и семейные связи;

– пищей там служит нечто менее материальное;

– нет привычной смены дня и ночи; если захочется отдохнуть, вокруг становится темнее, и кажется, будто это происходит по желанию;

– общение между людьми происходит на уровне чувств и мыслей, поэтому языкового барьера не существует;

– тело почти такое же, каким оно было на земле, но легче и подвижнее; для тех, кто знал Раймонда при жизни, он выглядел так же, однако свободнее двигался и мог переноситься в любое место просто силой мысли;

– солдаты, которые на земле, до смерти, лишились какой-либо части тела или же были изуродованы ранением, там оказывались совершенно здоровыми; в потустороннем мире нет калек, слепых, глухих и немых; после смерти мы теряем свое земное тело и остаемся в совершенном астральном теле;

– после смерти с человеком не происходит каких-то внезапных нравственных или духовных трансформаций; если в земной жизни ты стремился лишь к материальным благам, был эгоистичным и алчным, то и в потустороннем мире тебя ожидает то же самое; если же ты стремишься к добру, любишь людей и заботишься о ближних, тогда твое существование по Ту Сторону будет счастливым, и там ты продолжишь свое развитие;

– по мере перехода на более высокие уровни в процессе обучения происходит интеллектуальное и духовное развитие; потусторонний мир дает удивительные, неограниченные возможности для такого развития.

Глава 2. Возвращение капитана Хинчлифа

13 марта 1928 года в 8.35 утра ведущий британский летчик капитан Уолтер Раймонд Хинчлиф стартовал на одномоторном самолете с аэродрома RAF (Королевских военно-воздушных сил Великобритании) в Гринвилле, чтобы совершить первый беспосадочный перелет через Атлантику с востока на запад, из Великобритании в Нью – Йорк. Пятью часами позже его машину видели в последний раз над Корк Кантри в Ирландии, потом она исчезла из поля зрения в серых облаках над Атлантикой чтобы более уже никогда не появиться.

Восемнадцатью днями позже госпожа Беатрис Эрл ждала связи со своим любимым сыном, погибшим в годы Первой мировой войны. Вдруг она ощутила контакт с другим человеком, назвавшим себя погибшим капитаном Хинчлифом. Госпожа Эрл, дилетант в области парапсихологии, не была медиумом, но обладала большими способностями, и в течение многих лет принимала очень теплые, сердечные послания своего погибшего сына. Тон же сообщений Хинчлифа был совершенно иным: тревожным, можно сказать, неистовым. Он умолял госпожу Эрл связаться с его женой, а затем объяснил, что это можно сделать через его адвоката, и даже назвал фамилию Драммонде и адрес Хай Стрит, Кройдон. К своему изумлению, мисс Эрл действительно нашла адвоката с такой фамилией и такой адрес в телефонной книге. Поскольку из послания Хинчлифа она поняла, что это для него очень важно – он настойчиво напомнил об этом еще несколько раз, – 12 апреля мисс Эрл решила рискнуть и передать эту информацию миссис Хинчлиф. Однако опасаясь, что ее письмо может быть воспринято как плод больного воображения какого-нибудь психопата, она также отправила письмо сэру Артуру Конан Дойлу с просьбой помочь ей советом.

Сэр Артур, получив письмо, тут же начал действовать. Он выяснил фамилию и адрес адвоката Хинчлифа, которые полностью совпадали с данными мисс Эрл, написал миссис Хинчлиф письмо с выражением соболезнования и сообщил, что мисс Эрл, похоже, имеет аутентичное послание от ее покойного мужа, в котором тот выражает свою любовь к ней и уверяет, что у него все в порядке. Сэр Артур также добавил, что факт реальности адреса адвоката является знаменательным.

Миссис Хинчлиф, получив это письмо от сэра Артура, немедленно разыскала мисс Эрл, а та, в свою очередь, связалась с известным медиумом, обладающим мировой славой, – Эйлин Гаррет. Мисс Гаррет не имела равных в точности передачи сообщений из потустороннего мира. Во время сеансов, в которых миссис Хинчлиф участвовала вместе с этой талантливой женщиной – медиумом, она поверила, что ее муж, хотя и пребывает в ином мире, продолжает свое существование, и он доказал это ей, назвав многие глубоко личные подробности. Он дал ей советы, как укрепить благосостояние семьи, чем очень удивил жену. В последующих сеансах он очень трогательно и образно описал свою жизнь в потустороннем мире.

По прошествии нескольких месяцев миссис Хинчлиф оказалась под столь сильным впечатлением от этих событий, что захотела сообщить о них широкой общественности. Ее часто приглашали на встречи в качестве почетного гостя, и она охотно выступала публично перед многочисленной аудиторией в перепол – ненных залах, надеясь, что и другие разделят ее убежденность в продолжении жизни за чертой.

Ко времени своего последнего, ставшего трагическим, полета в 1928 году капитан Уолтер Раймонд Хинчлиф был народным героем Великобритании. Он был асом авиации во время Первой мировой войны, сбил семь немецких самолетов и был отмечен Боевым Крестом. В одном из воздушных боев вражеская пуля поразила его правый глаз. Черная повязка на лице, которую он с тех пор носил, придавала ему необычный вид. Через несколько недель после ранения, как и подобает настоящему воину, он покинул госпиталь и вернулся на фронт.

Это был красивый, стройный мужчина, харизматический искатель приключений, в то же время обладающий спокойствием и сдержанностью светского человека. К тридцати годам он провел в воздухе 9000 часов, наверное, более чем кто– либо в Великобритании. После войны осваивал новые трассы для «KLM», когда эта голландская авиакомпания начинала свою деятельность . Позднее помогал основывать и развивать первую авиакомпанию в своей стране – «Imperial Airways». Хинчлиф был не только смелым, хорошо подготовленным летчиком, но и талантливым художником, прирожденным спортсменом, библиофилом, интересовался развитием наук и международных отношений, говорил на четырех языках, одним словом, был настоящим «человеком эпохи Ренессанса» однако прежде всего он был преданным мужем и отцом. Он любил свою жену Эмилию, красавицу, высокую брюнетку, которая покорила его сердце уже при первом знакомстве. Тогда он был главным пилотом в «KLM», а она – помощником генерального директора. Их супружество увенчало рождение двух прекрасных детей; когда отец погиб, дочери Джоан было 4 года, а сыну Паму – 4 месяца. При любых обстоятельствах Уолтер всегда звонил или телеграфировал Эмилии, заверяя ее в своей бесконечной любви и передавая выражения любви их малышам.

Другой поглощающей его страстью была авиация. Он считал, что благодаря ее развитию все люди, все народы смогут сблизиться и жить в едином спокойном мире.

За год до гибели, 21 мая 1927 года, он, как и весь мир, был потрясен отважным перелетом без посадок, который в одиночку совершил молодой американский пилот Чарльз А. Линдберг на одномоторном аэроплане «The Spirit of St. Louis» из Нью-Йорка в Париж за 33 часа. Это было первое подобное достижение в истории авиации.

Несколько недель спустя Кларенс Чемберлин и финансирующий его Чарльз Левин преодолели на одномоторном «Bellanca WB-2 Columbia» – 4000 миль от Нью-Йорка до Германии.

Впоследствии (29 июня 1927 года) командор Ричард Эвелин Берд, известный своим полетом над Северным Полюсом, стартовал вместе с тремя испытанными членами экипажа на многомоторном самолете «Америка» из Нью-Йорка в Париж. Хотя экипаж достиг цели благополучно, но Париж был окутан столь густым туманом, что они не смогли приземлиться и оставались в воздухе, пока не закончилось горючее, после чего опустились на воду возле побережья Франции, а потом достигли берега. Это случилось 1 июля, после 42х часов беспрерывного полета, и тем самым был ознаменован очередной этап в истории авиации.

Хинчлиф мечтал принять участие в подобных новаторских перелетах. Он хотел использовать свой талант для развития авиации, как сделали его предшественники. Он долго обдумывал перелет над Атлантикой с востока на запад – из Англии в Нью – Йорк. Его не останавливало, что два его товарища уже делали такую попытку в 1927 году на самолете «Фоккер». Они стартовали в Солсбери в Великобритании и летели в Монреаль, но, пролетев над Ирландией и взяв курс в сторону Атлантики, погибли. Сильный встречный ветер был причиной того, что перелет над Атлантикой с востока на запад значительно труднее, чем перелет с запада на восток, когда попутный ветер лишь способствует увеличению скорости. Полет с востока на запад, против ветра, снижал скорость, требовал больше горючего, более выносливой машины и соответствующих личных качеств пилота. Хинчлиф был уверен, что с его умением и опытом, после тщательных расчетов, на хорошем самолете он сможет вьполнить эту задачу.

Он понимал, что дни его как летчика сочтены. Своим единственным глазом он видел все хуже и хуже. Если он стремился достичь чего-либо, сравнимого с тем, что совершили Линдберг, Чемберлен и Берд, то должен был сделать это уже сейчас. Речь шла не только о славе: такой перелет мог материально обеспечить его семью на всю жизнь.

Все это он обсудил с Эмили. Она была полностью посвящена в дела его профессиональной карьеры, всей душой была с ним во время полетов, интересовалась его планами. Она понимала, что задуманное ее мужем очень рискованно, но хорошо знала, что он не поступит безрассудно. Хинчлиф заверил Эмили, что если и предпримет такой перелет, то потребует от своего спонсора оформления страхового полиса на 10000 фунтов – в те времена это равнялось приблизительно полумиллиону долларов. Если бы, не дай Бог, полет закончился его гибелью, семья была бы полностью обеспечена.

Несмотря на различные трудности, он, к своему удивлению, быстро нашел спонсора, или, вернее, спонсор нашел его. Это была Элси Маккей, утонченная леди, дочь Джеймса Лайли Маккея, в прессе более известного как лорд Инчкеп, международный магнат-судовладелец, глава компании «P. and O. Shipping Line», чьи корабли высшего класса, принося огромную прибыль, ходили в водах Дальнего Востока.

Об Элси Маккей часто писали на страницах журналов и газет в разделах моды и светских новостей. Ей было 34 года, и она была известной актрисой как на театральной лондонской сцене, так и на киноэкранах Британии. Она увлекалась верховой ездой, управляла самолетом и была одной из самых богатых наследниц в Англии. Ей хотелось стать первой женщиной, перелетевшей Атлантический океан.

Еще до личного знакомства с капитаном Хинчлифом она решила, что он должен быть пилотом в этом мероприятии. Она познакомилась с ним через британское министерство авиации и тут же предложила ему приступить к делу. При первой встрече она вьплатила ему щедрый гонорар на покрытие расходов, связанных с подготовкой к перелету, предоставила ему право самому выбрать самолет и командировала его в США для покупки самолета. Она гарантировала ему большое денежное вознаграждение и застраховала его жизнь на сумму 10000 фунтов стерлингов.

В США Хинчлиф купил самолет «Stinson Detroit», размах крыльев 10 метров, с одним мотором «Whirlwind Motor», мощностью 200 л. с., способный развить скорость 200 км/час, что сегодня кажется обычным, но в 1928 году это производило впечатление.

Потянулись месяцы тщательной подготовки, на протяжении которых Хинчлиф лично наблюдал за сборкой самолета в мастерских, принадлежащих Винкерсам, на аэродроме в Брукленде. Его заинтересовал новый указатель направления ветра, а также специально сконструированный авиакомпас. Рассчитав скорость и используемое при этом горючее, при помощи экспертов из министерства авиации он проложил маршрут по карте и нанес на нее также альтернативные трассы. Он позаботился о химическом обеспечении на случай, если бы во время полета на крыльях и корпусе самолета образовался слой льда, а также получил разрешение от министерства авиации стартовать с более длинной взлетной полосы на аэродроме RAF в Кранвилле, поскольку для старта было необходимо огромное количество топлива.

Перед стартом мисс Маккей заверила Хинчлифа и Эмили в том, что она выслала по почте два чека на их имя: один на 10000 фунтов на пожизненное обеспечение и другой – за шестинедельную работу капитана и на погашение средств, затраченных им во время под готовки к полету.

Наконец, настал день старта – 13 марта 1928 года. После сердечного прощания тяжело груженный самолет двинулся по взлетной полосе и в 8.35 утра медленно поднялся в воздух.

Последние слова, вписанные Хинчлифом в дневник, были: «Мое убеждение в успехе этого мероприятия является теперь стопроцентным». Миссис Хинчлиф в книге «Возвращение капитана Хинчлифа» («The Return of Captain Hinchliffe») добавляет: «Мы, любящие его, были также уверены в успехе. Ни один из нас не допускал даже малейшей возможности неудачи».

Сообщение о появлении самолета над Ирландией появилось пятью часами позднее, в 13.40. Это было первое и последнее известие. Далее – тишина. Тишина, длящаяся дни, переходяшие в недели. Через неделю после старта на первых полосах газет появились заголовки: «Хинчлиф и Маккей до сих пор не обнаружены». Затем они были признаны погибшими, газеты и радио переключились на более свежие новости. Мир продолжал жить дальше, а Эмили осталась одна, чтобы молиться и продолжать надеяться.

Прошел месяц. Через тридцать дней после старта, 13 апреля, Эмили получила письмо от мисс Беатрис Эрл:

«Уважаемая леди! Прошу меня простить за то, что осмелилась написать это письмо. По-видимому, вы – жена мистера Хинчлифа, летчика, который недавно исчез. Вчера я получила от него письменное послание, в котором говорится, что их самолет упал в море, миновав заветренную часть острова, это произошло ночью, и т.д. Он очень хотел связаться с Вами. Конечно, Вы можете не верить в возможность подобного общения, но он трижды повторил, чтобы я рискнула и написала Вам.

С уважением, Беатрис Эрл».

Ее письмо не взволновало Эмили: она решила, что госпожа Эрл психически больна, а, кроме того, Эмили не верила в загробную жизнь. Дети были крещены, как того требовал обычай, но сама она крайне редко появлялась в церкви. Она, правда, верила в существование некоей Высшей Силы и молилась ей потихоньку, но это была скорее надежда, нежели убеждение.

В книге «Возвращение капитана Хинчлифа» Эмили вспоминала одно воскресное утро, когда она вместе с Уолтером читала статью на тему потусторонней жизни в «The Sunday Express», написанную Хаинен Суоффер, где цитировались высказывания очень многих известных людей, глубоко убежденных в существовании загробной жизни и в правдивости доводов спиритистов. Среди этих известных людей, упоминавшихся в статье, были сэр Артур Конан Дойл, сэр Оливер Лодж, французский философ Анри Бергсон, психоаналитик Карл Юнг и экс – премьер Великобритании граф Бальфур, убежденный в том, что через много лет после смерти его возлюбленной благодаря медиумам ему удалось с ней вступить в контакт. Все это казалось ей и Уолтеру не заслуживающим доверия. Как вспоминала она, Уолтер прокомментировал это презрительно: «Вздор и обман!», и она с ним согласилась.

К письму госпожа Эрл приложила краткое содержание своего разговора с тем, кто называл себя капитаном Хинчлифом: он общался с ней при помощи «спиритической доски»! Это усилило сомнения Эмили. Она слышала об этих досках, как и большинство людей в Великобритании и в США в то время, но не испытывала особого доверия к данной «игрушке». Это было безумие, чума двадцатых годов, салонная игра, позволявшая разнообразить скучные вечеринки. Игроки утверждали, что среди странных и совершенно бессмысленных ответов иногда появлялись удивительно точные послания. Это было простое устройство, используемое в Китае уже во времена Конфуция (551-479 гг. до н. э.) и в Греции времен Пифагора (ок. 540 г. до н. э.), предназначенное для предполагаемого общения с духами или собственным подсознанием. Современная доска Уиджа имеет размеры около 30 х 45 см, сделана из лакированной или отшлифованной поверхности с нарисованным по краям алфавитом и словами «да» и «нет». Сведения передаются при помощи легкого указателя, на который кладется палец, и невидимая сила передвигает его в определенном порядке по буквам, выписывая целые слова и фразы, или отвечает на вопросы.

Несмотря на отрицательную реакцию Эмили на письмо мисс Эрл по причине ее скептическом отношения к идее бессмертия и сомнений по поводу доски Уиджа, стенограмма будто бы зафиксировавшая разговор с ее мужем, не давала ей покоя. Она все-таки перечитывала ее снова и снова.

Первое послание, полученное мисс Эрл 31 марта, выглядело так:

Неизвестный: Можете ли Вы помочь человеку, который утонул?

Мисс Эрл: Кто Вы?

Неизвестный: Я утонул вместе с Элси Маккей.

Мисс Эрл (связав имя мисс Маккей с Хинчлифом) : Как это произошло?

Хинчлиф: Туман, буря, ветер. Прямо вниз с огромной высоты.

Мисс Эрл: Где это случилось?

Хинчлиф: За прибрежной линией островов с внешней стороны. Передайте моей жене, что я хочу с ней поговорить. Она очень переживает.

Второе сообщение было получено 11 апреля и выглядело следующим образом:

Хинчлиф: Сообщите моей жене, что я хочу с ней поговорить.

Мисс Эрл: Где Вы упали?

Хинчлиф: С внешней стороны за островами, прямо вниз. Я должен поговорить со своей женой.

Мисс Эрл : Как мне ее найти?

Хинчлиф: Перли. Если письмо не дойдет, попробуйте Драммондс, Хай Стрит, Кройдон . Убедитесь, что все, сказанное мной – правда.

В следующем, третьем сообщении, полученном 12 апреля, звучала мольба о помощи:

Хинчлиф: Прошу Вас сообщить моей жене обо мне, умоляю Вас, мисс Эрл.

Мисс Эрл: Это рискованно, она может не поверить.

Хинчлиф: Рискните, вся моя жизнь была риском, я должен с ней поговорить!

И несмотря на сомнения, Эмили находилась под впечатлением письма мисс Эрл и текстов трех сообщений Уолтера – если только это был он. Ее заставило задуматься второе послание, так как она прежде жила в Перли, там находился дом ее родителей. Драммондс действительно был адвокатом Уолтера и имел офис на Хай Стрит в Кройдоне. Она была удивлена, что столь точная информация могла стать доступной мисс Эрл посредством доски Уиджа. С другой же стороны, определение «заветренные острова» было абсолютным вздором.

Относительно письма мисс Эрл в своей книге она написала:

«Поскольку я часто читала рассказы о медиумах-шарлатанах, выманивающих деньги у наивных простаков, я сомневалась, нужно ли отвечать на это письмо».

Она снова вспоминала высказывания Уолтера относительно спиритизма: «Вздор и обман!». Однако что-то не позволяло ей полностью отбросить мысль об этом письме. Эмили обратилась к друзьям за советом и поинтересовалась, знает ли кто-либо что-нибудь о спиритизме. Как и большинство людей, они тут же ответили, что ничего не знают, и с иронией отнеслись ко всему происшедшему. Несмотря на такую реакцию и на то, что при жизни Уолтер отрицательно относился к парапсихологии, Эмили не смогла оставить без внимания письмо мисс Эрл. Одна строка в третьем послании: «Рискни, вся моя жизнь была риском», – ее глубоко взволновала, и в ее глазах появились слезы: именно так мог бы выразиться Уолтер.

12 апреля, в тот самый день, когда мисс Эрл написала Эмили Хинчлиф, она отправила также письмо сэру Артуру Конан Дойлу, приложив к нему копии стенограмм бесед с Уолтером. Она хотела посоветоваться с ним, так как сомневалась, не обманывает ли она сама себя. На следующий день она попробовала продолжить занятия со своей таблицей. Через мгновение указатель под ее пальцами вздрогнул и начал движение, передавая информацию:

«Благодарю вас за то, что вы сделали. Моя жена продолжает надеяться, что я жив. Я рад, что вы сообщили Дойлу»

После такого послания она почувствовала себя увереннее, так как оно подтверждало правдивость предыдущих. Когда сэр Артур получил ее письмо, он тут же перепроверил в телефонной книге фамилию и адрес адвоката Хинчлифа. Он был поражен, когда информация подтвердилась, – ведь мисс Эрл просто не могла знать таких деталей.

Для полной уверенности он предложил мисс Эрл, чтобы другой медиум подтвердил истинность ее сообщения. Этим другим медиумом, пользующимся у сэра Артура большим доверием, была мисс Эйлин Гаррет. Он спросил, согласна ли мисс Эрл встретиться с мисс Гаррет. Мисс Эрл охотно согласилась, так как в свое время у нее была возможность видеть, как работает мисс Гаррет. Несколько лет назад, когда ей удалось при помощи доски Уиджа войти в контакт с сыном, погибшим в Первую мировую войну, и она испытывала сомнения, не был ли этот контакт лишь плодом воображения, она обратилась в Лондонское спиритическое общество. Именно там, благодаря мисс Гаррет, она убедилась, что ее сын счастлив в потустороннем мире.

Теперь, во время сеанса 18 апреля, мисс Эрл могла проверить сведения, полученные ранее от капитана Хинчлифа.

После первого волнения встречи и традиционного обмена любезностями мисс Гаррет, глубоко дыша, погрузилась в транс. Через некоторое время раздался низкий голос ее «контролера» Ювени.

Ювени: Приветствую Вас, мой друг, надеюсь, что смогу Вам помочь.

Мисс Эрл: Можете ли Вы сообщить что-нибудь о капитане Хинчлифе?

Ювени: Да, он часто находится возле Вас, считает, что ему с Вами повезло.

Мисс Эрл: Вы можете сказать, что с ним случилось?

Ювени: Он сбился с курса. Семьдесят или больше километров на юг.

Мисс Эрл: Неисправность в самолете?

Ювени: Нет.

Мисс Эрл: Не хватило горючего?

Ювени: Он имел его достаточно, чтобы где-нибудь приземлиться. Его швыряло во все стороны ветром, была буря и лил дождь.

Мисс Эрл: Он страдал?

Ювени: Нет. Все произошло очень быстро... Он больше всего переживает за жену. Хочет говорить с ней. Кажется, она не англичанка. Там, судя по всему, есть грудной ребенок, но я не совсем уверен насчет второго ребенка.

Мисс Эрл успокоилась, поскольку полученная информация совпадала с переданной ранее. Ее более всего радовал тот факт, что капитан Хинчлиф все еще жив. Это было самое важное.

До этой минуты она еще не получила от жены знаменитого летчика ответа на свое письмо от 12 апреля. Она молила Бога, чтобы та откликнулась, так как должна была передать ей еще одно радостное известие. Ожидая ответа, она послала доктору Конан Дойлу отчет о проведенном сеансе.

В мае 1928 года сэру Артуру – хотя он об этом еще не знал – оставалось менее двух лет жизни. Его энергия и силы казались неисчерпаемыми, он плодотворно занимался литературой и часто выступал перед аудиторией. Ежедневно к нему приходило более шестидесяти писем, подобных письму мисс Эрл, чаще всего были просьбы о помощи. Несмотря на крайне напряженную рабочую программу и загруженность общественными делами, он отвечал на все письма.

Второе письмо мисс Эрл с детальным отчетом о последнем сеансе окончательно убедило его в том, что мисс Эрл имеет дело с подлинным случаем. Это его необычайно взволновало – ведь он так внимательно следил за отважными действиями капитана Хинчлифа, высоко ценил его и считал его гибель невосполнимой утратой для авиации. Теперь он захотел немедленно связатся со вдовой летчика и сообщить ей, что ее муж жив. И 14 мая он написал ей письмо:

«Уважаемая леди, позвольте выразить Вам мои глубокие соболезнования. Меня интересует, получили ли Вы письмо от некоей мисс Эрл. По всей видимости, она действительно получила подлинное сообщение от Вашего мужа, передающего Вам выражение своей любви и уверения в том, что у него все в порядке. Я имею основания считать мисс Эрл человеком, достойным доверия, и то, что сообщение от Вашего мужа подтверждается точным адресом его адвоката (который знали Вы, но не могла знать мисс Эрл), достойно, чтобы обратить на это внимание. Кроме того, второй медиум подтверждает эту информацию. Он передал, что Вы не англичанка, что у Вас есть грудной ребенок, и, возможно, еще один ребенок. Я хотел бы узнать, правда ли это. Но даже если нет, это не влияет на значительность сведений, полученных от первого медиума. Я пишу Вам, поскольку желанием Вашего мужа было ознакомить Вас с этой информацией. По переданным сообщениям, самолет занесло далеко на юг. С Вашего позволения, я осторожно намекну на этот факт в своей заметке в «Sunday Express» на будущей неделе. Заранее благодарен за ответ.

Искренне Ваш, Артур Конан Дойл».

Получив это письмо, Эмили была изумлена и взволнована тем, что столь знаменитый человек, как Конан Дойл, нашел время, чтобы ей написать и проявить свою заботу.

В субботний полдень 19 мая 1928 года Эмили встретилась с мисс Эрл у нее дома. Хозяйка оказалась очень открытой, милой женщиной, единственной заботой которой было желание помочь, точно так же, как помогли ей, когда она потеряла на войне сына. Мисс Эрл рассказала Эмили о тяжелых минутах, пережитых ею. Послания от сына, полученные на доске Уиджа, и их подтверждение, которое она позднее получила на сеансах с мисс Гаррет, позволили и ей поверить в то, что ее сын живет в ином измерении.

Женщины пили чай и долго разговаривали. Эмили слушала как зачарованная, будто совершенно утратив свой скептицизм. Мисс Эрл предложила Эмили провести сеанс с каким-нибудь медиумом, например, с мисс Гаррет, хотя она сама теперь уже была совершенно уверена в подлинности сообщения, переданного через спиритическую доску. Она заметила, что доска, наверное, для капитана Хинчлифа слишком медленна, так как ей показалось, что он спешит что-то передать жене. Поблагодарив за совет, Эмили попросила ее как можно скорее договориться с мисс Гаррет о сеансе.

Несмотря на искренность мисс Эрл, возвратившись домой, Эмили все еще не знала, что ей думать. Ее мучили сомнения. Она хотела поверить, что ее дорогой Уолтер сейчас жив, пусть даже в туманно описанном ином измерении. Не было на свете ничего более важного, чем знать, что он жив, но можно ли в это поверить?

«Я в это не верю» – призналась она вечером своим знакомым, рассказывая о своей встрече с мисс Эрл. И была совершенно растеряна. Ее глаза сразу утратили смиренное выражение, а губы сжались. «Это может быть правдой, а может и не быть, но я это проверю» – решила она окончательно.

С самого начала она колебалась, идти или не идти на сеанс, и попросила мисс Эрл составить ей компанию. Уже сама мысль, что буквально через час она будет находиться в чужой, темной комнате с совершенно незнакомым человеком, погруженным в транс и говорящим чьим-то странным голосом, переполняла ее ужасом.

Мисс Эрл ввела ее в белый дом с колоннами, резиденцию Лондонского спиритическое общества. На втором этаже, рядом с обширнейшей библиотекой, которую составляли книги по парапсихологии, помещался небольшой, красиво меблированный салон с пылающим в камине огнем и ярко освещенный льющимся сквозь окна солнечным светом. Этот ясный солнечный свет обрадовал и успокоил Эмили, тем более, что она хотела вести точную стенограмму сеанса, и свет ей очень бы пригодился.

Она еще больше удивилась, увидев Эйлин Гаррет. Вместо безумной цыганки-колдуньи с рукой, протянутой за платой, она увидела красивую, элегантно одетую светскую даму, одухотворенное лицо которой, красивые зелено-голубые глаза, красиво очерченный рот и заразительный смех свидетельствовали, что это мягкий, душевный, располагающий к себе человек. И, наконец, наибольшее удивление вызвало то, что мисс Эрл, представляя ее, не назвала фамилию и представила просто как свою приятельницу, которая решила составить ей компанию. Несмотря на все предосторожности мисс Эрл, на сеансе тут же было раскрыто инкогнито миссис Хинчлиф.

Эмили была предупреждена обеими дамами: когда Эйлин Гаррет погрузится в транс, ее «проводник» или «контролер», существующий, вероятно, на Той Стороне, на некоторое время войдет в тело спящего медиума и будет пользоваться ее голосовым аппаратом. Однако все же Эмили была потрясена, когда мисс Гаррет, потянувшись, зевнула, легко вздохнула и погрузилась в бессознательное состояние, а «проводник», представившийся как Ювени, заговорил через нее глубоким мужским голосом.

Больше всего Эмили поразило, что тот, кто называл себя ее мужем, передал 25 удивительно точных фактов, причем некоторые из них были настолько личного, интимного свойства, что только Уолтер и мог об этом знать. Вот основная суть диалога, услышанного Эмили и записанного ею, с комментариями, которые она сделала позднее: