Текст книги "Жизнь Энн (СИ)"
Автор книги: Стефания Лин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Глава 9
Боль пронизывает каждую часть тела. Открыв глаза не сразу понимаю, что потеряла сознание. Автомобиль лежит перевернутый на крыше, Адама рядом со мной не видно, зато я прижата изогнутой дверью и ремнем безопасности. Подушка почему-то не сработала, и это странно. Пытаюсь изменить положение, но не могу, рука застряла в этой проклятой двери и теперь, чтобы ее вытащить нужно пропихнуть сквозь разбитые осколки стекла и выкрутить так, что я ее просто сломаю.
Стон боли вырывается из груди. Сразу же чувствую новую волну боли, проносящуюся по всему телу. Грудная клетка горит огнем. Платье задрано до самой груди. Привыкнув к темноте глаза различают маленькие кровавые дорожки на обнаженных ногах.
– На помощь, – пытаюсь крикнуть, но вырывается лишь хриплый, тихий полушепот, – Помогите.
– Сейчас, – неожиданно звучит рядом. Поворачиваю голову в разные стороны пытаясь найти источник звука. Из-за того, что вишу вверх ногами ничего не видно, – Энн, – узнаю лицо Деймона, которое зависает рядом, по другую сторону от авто, – Сейчас я попробую тебя вытащить, но ты должна мне помочь.
– Машина не взорвется? – спрашиваю.
– Нет. Мы же не в кино. Да и бензобак не поврежден.
– Где Адам?
– Его выбросило. Не о том думаешь. О себе думай.
– Ты был прав. Не нужно было садиться...
– Забудь, – не дает договорить.
– Рука застряла, – жалуюсь, но Дэймон уже спрятав свою руку в рукаве кофты осторожно выбирает острые осколки стекла.
– Ты пристегнута?
– Да.
– Отстегнись по моей команде, и я вытащу тебя. Поняла? – от его голоса чувствую себя спокойнее, хоть сердце и бьется словно птица в клетке от пережитого страха.
– Как? Как вытащишь?
– Энн, не переживай, все будет хорошо. Просто успокойся. Ладно? Ты должна успокоиться.
– Да... Я спокойна... Хорошо...
– Вот и прекрасно.
Дэймон сгребает своими руками стекло в сторону и осторожно освобождает руку из-под согнутого куска двери. Протягивает свои руки ко мне, опускает платье отводя взгляд от обнаженных ног и нижнего белья и хватает за талию.
– Отстегивай. – приказывает.
Непослушными пальцами отстегиваю ремень и немного съезжаю на лобовое стекло, но Деймон крепче сжимает меня руками и осторожно, помогая поставить сначала руки, а потом ноги так, чтобы я ничего не сломала и не поранилась вытаскивает из авто. Не отпускает, так и держит на руках, на секунду задерживает взгляд на лице, и лишь затем начинает отходить от машины. Доносит до наклонного каменного спуска и сажает на асфальт.
Только сейчас замечаю, что неподалеку стоит мотоцикл на котором сидит Адам. Свет фар от перевернутой машины освещает парня полностью, поэтому вижу окровавленное лицо и опущенный вниз взгляд.
Перевожу взгляд на спорткар. Он разбит. Полностью. Думаю даже ремонт его не спасет.
В свете луны четко видны царапины на изогнутом металле.
– Где остальные? – спрашиваю у Деймона, который возвращается от мотоцикла с аптечкой в руках.
– Увидели, что произошла авария и просто повернули обратно.
– И ты вот так легко об этом говоришь? – я удивлена равнодушием в его голосе. Но еще больше удивлена равнодушием друзей Адама, ведь это Деймон не обращал на всех внимание и вел при них себя так, словно он плевал на них, а Адам...Он смеялся с ними, говорил, шутил...и они вот так его бросили?
– А как нужно об этом говорить? – приседает напротив меня и смочив ватный диск антисептиком начинает протирать раны на ногах, вытирать кровь и с осторожностью, подсвечивая себе фонариком доставать маленькие осколки стекла.
– Возмущенно. Я бы возмущалась. Они же друзья твоего брата.
– Вот такие друзья, ага, – невесело улыбается.
– Не знала, что у тебя есть мотоцикл, – тихо произношу, не сводя взгляда с Адама, который уже встал с сиденья мотоцикла и теперь умывается водой из бутылки.
– Ты много чего не знаешь, – как-то неоднозначно отвечает и клянусь, что вижу на его губах искреннюю и такую приветливую улыбку, что это просто сбивает с ног.
– Почему ты не помогаешь Адаму ?
– Сам справится. Ничего не сломано и хорошо.
– Ты поэтому и участвовал в этих дурацких гонках, да? Из-за брата?
– Да.
– От тебя не пахнет алкоголем, – отмечаю тихо. Он ничего не отвечает.
Просто меняет ватный диск на другой и теперь начинает протирать мелкие ранки на руках. Быстро и методично, словно не впервые это делает. Потом переходит к лицу. Для этого подсаживается ближе и наклоняется ко мне. Аромат корицы приносит маленькую частичку покоя для меня в этот страшный момент. А он страшный, потому что я могла погибнуть, могла стать калекой, или впасть в кому.
И все из-за Адама, из-за его пива!
Деймон осторожно касается лица, обрабатывает каждую маленькую царапину, не забывая при этом подуть на нее, как когда-то делала мама. И от этой заботы, от нежности в каждом его движении мне становится горячо, тянет совсем в другую сторону, исчезает боль и вот я уже представляю, как Деймон касается своими губами моих, как нежно обнимает, прижимает к себе и дарит покой вместе с уютом.
На секунду, всего на короткую секунду теряюсь в этих мыслях, а потом выныриваю из них и встречаюсь с ним взглядом. Глубокие темные глаза смотрят внимательно, словно пытаются заглянуть в самую душу, коснуться сердца и я знаю, знаю что это неправильно, что так не должно быть, но сердце уже само ускоряется, стучит в такт с его и замирает, когда губы Деймона оказываются совсем близко... Так близко, что замираю, перестаю дышать и просто жду...Жду и жду пока поцелует.
А он не целует. Кажется он упивается этим моментом, наслаждается и думает, стоит ли ...
Глава 10
– Хватит уже! – голос Адама вырывает нас из оцепенения, – Я сказал – достаточно! – кричит, моментально оказывается рядом и хватает брата за воротник кофты и отталкивает в сторону.
– Адам..., – выкрикиваю его имя, громко, с надрывом, чтобы понял, что так неправильно, так нельзя.
– Все хорошо, – Деймон встает на ноги и испепеляет взглядом своего близнеца, – Что, Адам? – с насмешкой произносит его имя.
– Перестань клеиться к моей девушке, – грубо отвечает.
– А то что, Адам? Что?!
– Я не твоя девушка,– шепчу. Тоже поднимаюсь на ноги и с вызовом смотрю на светловолосого близнеца. Довольно с меня! Из-за него мы попали в аварию, из-за его выпивки, жажды скорости и бахвальства.
– Что? – Адам недоверчиво переводит на меня взгляд, – Повтори еще раз, Энн!
– Я не твоя девушка. И еще даже не была ею.
– Тааак. Ты всего лишь новенькая Энн,– вызывающе.
– Из-за тебя мы могли погибнуть, – на удивление спокойным голосом отвечаю, хотя внутри меня все вот-вот сорвется, – Не понимаю, почему вообще села с тобой в машину!
– Подумай дважды, Энни, хочешь ли ты сейчас со мной ссориться, – угрожающе говорит. Выражение лица меняется, изумрудные глаза больше не кажутся мне милыми и надежными, теперь они словно угрожающий океан, который в любой момент затопит меня.
– Я не ссорюсь, Адам. Просто ты знаешь, что случилось с моими родителями, знаешь, что для меня значит авария. Но я доверилась тебе, села с тобой, и даже позволила щеголять перед всеми, словно я, действительно, рождественская елка!
– Так получилось! – выкрикивает, – Я же не хотел причинять тебе вред. Не хотел...
– Как и в тот раз, Адам? – вмешивается Деймон. Подходит ко мне ближе и встает так, словно хочет заслонить от угрозы – своего близнеца.
– Не сейчас, Деймон! Ее это не касается.
– Да? – презрительно, – А мне кажется касается, еще и как!
– Я сказал не сейчас, – Адам словно теряет рассудок. Налетает на брата с кулаками и начинает наносить удар за ударом. Не жалея. Не смущаясь ничем. Деймон успевает меня оттолкнуть в сторону и отвечает. Оба падают на асфальт...
– Достаточно! Перестаньте! – пытаюсь докричатся до близнецов, но бесполезно. Лезть в драку не хочу, потому что есть шанс самой получить кулаком в нос, поэтому просто стою сбоку. И это между ними, а не нами тремя, – Деймон! Адам!
Ребята не реагируют. Катаются по асфальту рядом с разбитым авто и портят свои лица. Адам плюет кровью, у Деймона разбита губа и разодрана кофта. Глаза почти сразу заплывают у обоих. Не знаю, что еще им сказать, как остановить...
Деймон садится сверху на брата и начинает бить по лицу, не жалея. Удар за ударом: быстрые и болезненные. Адам стонет, пытается отбиться, но не получается.
– Деймон!
– Из-за него погибла девушка. Прошлым летом. Просто знай это, – говорит холодным тоном, – Тебя подвезти?
– А как же он? – шепчу, показывая взглядом на Адама, – Нельзя оставлять его тут. Мало ли что может случиться? Может вызвать скорую?
–Пусть ему дружки помогают. Те, с кем он любит выпить..,.– Деймон резко разворачивается и идет к мотоциклу. Надевает шлем, зовет меня, взмахивая рукой, но я не могу... Не могу бросить Адама. Так неправильно, так не должно быть...Он понимает это, поэтому долго не раздумывая заводит мотор и через секунду исчезает из моих глаз. Лишь где-то высоко в горах слышен звук его мотоцикла.
Приседаю рядом с Адамом взяв в руки аптечку. Смачиваю ватный диск и промываю раны на лице.
– Нужно вызвать скорую, – проговариваю, но скорее сама себе, чем ему, – Мой ранец еще в машине, возможно смогу его достать.
– Нужно было ехать с братом, – шепчет охрипшим голосом.
– Тебе нужна помощь. Сейчас я позвоню в скорую и еще эвакуатор...
– Энн, – перехватывает мое запястье рядом со своим лицом, заглядывает мне в глаза, и теперь вижу, что Адам вернулся. Теперь это тот самый парень, который ходил со мной в кино, – Я не хотел...., – не даю ему договорить. Не хочу слушать извинений. Если честно, все чего хочу – домой. В комнату, так бережно созданную для меня Джоном. И хочу узнать про девушку из прошлого лета. Я понимаю, что это та, о которой говорил еще мой дядюшка, но его версия совсем другая, он сказал, что Деймон виноват в ее смерти... А тут...судя по словам Деймона причина в Адаме, почему же тогда в этом обвинили его брата?
Оставляю Адама и осторожно лезу в автомобиль, становясь коленями на асфальт. Мелкое камни врезаются в кожу, закусываю губу от боли. На руле висит ранец. Мне повезло. Хватаю его и выпрямляюсь обратно во весь рост. "Хоть бы телефон был жив!"
К счастью, смартфон действительно живой, даже экран не поврежден. Набираю сначала номер скорой, а потом эвакуатора и сажусь по-турецки сложив ноги рядом с Адамом, который уже тоже успел сесть и опереться спиной на каменную стену горы рядом.
Он пытается что-то сказать, но я опять не даю. В один момент мне стало безразлично... Почему? Он рисковал не только своей жизнью, но и моей! А я не готова покинуть этот мир так рано. Не хочу подвести Джона и оставить совсем одного...Поэтому просто звоню дядюшке, быстро объясняю ситуацию и жму отбой.
Вот и все. Уверена, Джон теперь запретит общение с Адамом, а я не против. Пока даже не хочу его видеть. Я не сужу его за поступки прошлого, не лезу в душу с вопросами о том лете и девушке, ведь достаточно того, что было сегодня...
Через десять минут Джон вместе со "скорой", эвакуатором и даже шерифом уже паркуют свои машины рядом с нами. Шериф не расспрашивает меня, просто передает дяде, а тот сажает в ниссан на пассажирское сидение. Адама забирает скорая ( я отказалась от их услуг ), а эвакуатор забирает поврежденное серебристое авто.
Дома, когда уже сижу в кровати после душа и горячего какао, Джон наконец начинает говорить со мной. До этого он просто смотрел неодобрительным взглядом и качал головой.
– О чем ты думала? – садится рядом и забирает пустую чашку.
– Джон, я...мы просто катались. Я знаю, что это неправильно, но я же не знала, что так получится. Никто не знал,– я не рассказываю ему о Деймоне, который помог нам. Не знаю почему скрываю это, но...но просто не могу заставить язык повернуться и сказать о нем.
– Ты могла погибнуть! Думаешь я хочу, чтобы единственного родного человека во всем мире не стало? – он не кричит. Он говорит ровным тоном, но в глазах плещется такой гнев, что лучше бы кричал.
– Больше такого не повторится, – тихо отвечаю, – Обещаю.
– Конечно не повторится. Я хотел быть хорошим опекуном, но придется принимать меры, Энн. Ради тебя же. Ты под домашним арестом.
– Но....Сейчас же лето...
– Ты под домашним арестом. Это не обсуждается, – и больше не смотрит в мою сторону. Просто встает и уходит, закрыв дверь тихо и осторожно.
– Прекрасно! – ложусь на кровать и разглядываю потолок. Я не злюсь на Джона, даже больше, понимаю почему он так себя ведет. Но это не отменяет моего раздражения.
Выключаю свет и переодевшись в пижаму ложусь под одеяло, размышляя над тем, что наверное нужно было послушать Деймона.
Звук камешка, что так неожиданно прилетает в мое окно заставляет сердце забиться в два раза чаще. Медленно встаю и открываю окно, отодвинув занавески. Я знаю кто там: Дэймон.
– Все хорошо?
– Ага. Я под домашним арестом.
–Не удивительно, – слышу, как усмехается, – Ты же не думала, что будет по-другому?
– Нет. Просто все равно как-то обидно.
– Думаю через неделю Джона отпустит. Дай ему врем.
– Через неделю в школу, – грустно говорю.
– Весело, да? Как твои царапины?
– Все в порядке, Деймон. Спасибо..., что спрашиваешь. Адам в больнице?
– Да. На несколько дней под наблюдением врачей. Вам повезло, что ничего не сломали.
– Ага.
Луна выходит из-за туч и ясно и четко вижу его лицо совсем рядом: под глазом синяк, губа разбита и опухла, виски в царапинах.
– Ты расскажешь мне про ту девушку? – осторожно спрашиваю.
– Нет, – отрезает.
– Ладно...., – Тяжело вздыхаю. А чего я ожидала, что этот парень вот так возьмет и расскажет все? Ага, надейся.
– Энн...Ты должна быть готова, – неожиданно грустным тоном говорит.
– К чему? – удивленно.
– Если ты отказываешь Адаму – он делает твою жизнь в школе невыносимой.
– Я не боюсь его, Дэймон.
– А стоит. Но я буду рядом.
– Почему будешь рядом? – спрашиваю уже его спину.
– Не важно. Спокойной ночи, Энн.
И исчезает в ночной темноте быстро и так тихо, что удивляюсь этой его невероятной способности.
– Спокойной ночи, Деймон. И спасибо, – я знаю, что он не слышит...но не могу не поблагодарить, – Спасибо за все.
Глава 11
Последняя неделя лета проходит дома. Я сижу в четырех стенах. Нет, мне разрешается выйти во двор, прогуляться рядом с домом и в пятницу мы даже ездили за книгами в старшую школу Дрим-тауна, но это все не то. Дядюшка категорически запретил общение с обоими близнецами, поэтому моя единственная отрада, кроме социальных сетей, подруга из Нью-Йорка.
С Кэт мы говорим каждый день. Она рассказывает, как отдыхает, ходит в ночные клубы со своим парнем, который к слову был раньше моим, хорошая подруга ничего не скажешь, как они катаются на велосипедах и куда планируют поступать. С каждым ее рассказом мне становится хуже, но почему-то я не прекращаю общение, хоть и понятно, что нас больше ничего не связывает. Почему? Просто не могу. Так у меня есть хотя бы какая-то связь с городом, где провела свою жизнь, где была вместе родителями счастливой, где они были живы...
Я мазохистка. Это точно.
Мне не хватает всего того, что теперь стало прошлым. Не хватает ночного шума, хаоса города. Хочется пройтись по его улицам, увидеть множество автомобилей, которые спешат куда-то, сходить в торговые центры, пройтись по магазинам...Вместо этого я застряла здесь!
Дрим-таун. И кто придумал назвать маленький городок – городом грез? Кому пришла такая гениальная идея в голову?
А еще... Еще мне не дают покоя слова Деймона. И Джона.
Кто же виноват в трагедии с девушкой прошлым летом? Что вообще произошло? По словам Деймона она погибла из-за Адама, и насколько понимаю, ситуация была подозрительно похожей на ту, что произошла со мной. Адам выпил и они попали в аварию. Только что-то не совпадает, не получается... По каким причинам дядюшка называет виновником Деймона, а не его брата? Возможно брат прикрыл брата? Или здесь нечто другое?
И есть еще кое-что...Такая маленькая деталь, что дает мне возможность дожить до утра и не взвыть волком.
Деймон.
Он приходит каждую ночь, бросает маленький камешек в окно и мы долго разговариваем. Или молчим. Он не раскрывается полностью, не улыбается, как его брат, очаровывая улыбкой. Он просто рядом, потому что знает, что мне это нужно. Не знаю, что им руководит, почему вообще тратит свое время на меня, но благодарна ему. Но удивляет меня не только это....Мое отношение к нему. Я жду его каждую ночь. Жду наших разговоров. Жду его рассказов о звездах и созвездиях. Жду его мыслей вслух. Мне нравится разговаривать с ним. Нравится знать, что он рядом...
В субботу, когда Джон идет на работу ко мне заходит Адам. Если бы знала, что он за дверью не открыла бы. Не хочу его видеть. Не хочу слышать голос. Не хочу смотреть в изумрудные глаза. Я все еще в ярости. Меня все еще трясет от мысли, что могла погибнуть тогда из-за него. Это не означает, что я не виновата... О нет, я виновата: потому что села, потому что доверилась, потому что позволила своим глазам не видеть очевидного...
Поэтому и не могу теперь с легкостью говорить с Адамом.
– Привет, – непринужденно говорит, а у меня внутри все напрягается. В голове звучат слова Деймона:
" Если ты отказываешь Адаму – он делает твою жизнь в школе невыносимой."
– Привет, – и замолкаю. Просто закрываю рот в ожидании слов от Адама.
– Энн, ты должна простить меня. Да, получилось по-дурацки, я подвел тебя, но...Ты мне нравишься, Энн. – Разглядываю его лицо: синяки сходят, раны и царапины заживают. Глаза так же сверкают смехом и словно бы добротой. Ямочки на щеках от улыбки, которой одаривает, кричат о том, какой он хороший, замечательный и еще множество синонимов. Вот только у меня перед глазами стоит разъяренное лицо после аварии: разгневанный, с угрозами, звучащими в мою сторону, и запах спиртного...
– Я не должна прощать тебя. Нас с тобой ничего не связывает,– отрезаю.
– Это из-за Деймона? – подозрительно щурит глаза, – Я знаю, что вы общаетесь...
– Тебя это не касается, – складываю руки на груди и удивляюсь сама себе, своей выдержке.
– Касается. Ты моя девушка.
– Я даже не успела ею побыть. И ты знаешь, к счастью, случилось то, что случилось....
– Энн...Не делай этого. Давай ты подумаешь еще. Возможно найдутся силы меня простить, – милая...Слишком милая улыбка озаряет его лицо. Меня тошнит от нее. Почему я раньше на видела его настоящего? Такого, какой он на самом деле?
– Тебе уже пора, Адам. До свидания, – закрываю дверь перед самым его носом, а сама сползаю по стене на пол. " Чтобы ты сказала мама, если бы была сейчас здесь? Простить его?".
После обеда скука берет верх надо мной, поэтому позвонив Джону слезливым голосом отпрашиваюсь прогуляться по лесу. Уточняю, что одна, и обязательно вернусь к вечеру, и после этого, вдохновленная коротким ощущением свободы, выбегаю из дома.
Иду по дороге засунув наушники в уши и слушаю любимые песни, наслаждаясь одиночеством, ощущением покоя и единением с природой.
Голубое дневное небо сияет, согревает, касается самой души. Яркое желтое солнце вселяет надежду и веру в прекрасное будущее. А зеленые высокие деревья тянутся ветвями до самого верха, показывают, что нужно стоять на своем и однажды тебе все удастся...
Захожу в лес именно там, где еще не так давно делала это вместе с Деймоном. Радует, что у меня фотографическая память и если побывала однажды где-то, обязательно запомню туда путь.
Лес.
Мне нравится его запах.
Он прекрасный: свежий, наполненный буйством красок. Смешанный со свежестью трав и цветов.
А еще слышно плескание воды.
Озеро.
Шаг за шагом разглядывая землю под ногами выхожу на пологий берег водоема. Там, в свете солнца, на камнях сидит парень в одних плавках, сложив ноги по-турецки и положив руки на колени. Глаза закрыты, капли воды на крепком теле сверкают под лучами солнца, влажные черные волосы немного закрутилось и хаотично торчит в разные стороны. Дэймон... Кто же еще... Он говорил, что любит сюда ходить. Но только днем, когда здесь еще нет его одноклассников, которые только и умеют, что загрязнять природу...
Прячусь за дерево и наблюдаю за ним. Не знаю почему так делаю. Просто так получается. Сердце колотится в груди на скорости спорткара, ладони потеют, а внутри меня появляется какое-то странное чувство, предчувствие чего-то невероятного, словно я провела в ожидании рождества больше года.
Мне нравится смотреть на него. Нравится знать, что он пахнет корицей. Мне все нравится....
Дэймон не движется. Он просто сидит соединяясь с природой. Возможно медитирует? Только сторонний наблюдатель, то есть я, может заметить, что за долгое время солнце меняет свое место на небе и теперь его лучи красит волосы парня в жидкое темное золото. И от этого захватывает дыхание.
Не удержавшись, делаю шаг вперед, выхожу из тени деревьев и подхожу к краю воды. Какой шанс, что он меня заметит если сидит ко мне повернувшись боком да еще и с закрытыми глазами?
Делаю еще маленький шаг и глядя на широкие плечи цепляюсь за камень, который здесь явно только что вырос и падаю в воду с громким всплеском.
– Черт!
Встаю на ноги. За секунду в воде успевает намокнуть все: одежда, волосы, обувь и даже телефон. Достаю его из кармана шорт и пытаюсь привести в чувства, но тщетно: девайс умер навсегда.
Дэймон слышит все это и заметив меня уже плывет в мою сторону с хитрой улыбкой на лице. Через минуту стоит прямо напротив меня, разглядывая с высоты своего роста и улыбается так дерзко и нагло, что теряю дар речи.
– Долго наблюдаешь? – спрашивает, а черные глаза пронизывают меня. Взгляд заставляет нервничать. Но не понимаю почему: мы же каждую ночь разговариваем, что в этом такого. И отвратительный тоненький голосок пищит: "Разговариваете. Да. В полной темноте. И вас разделяет стена дома."
– Н-н-не очень, – почти честно отвечаю.
– А почему же в воду упала?
– Камень не заметила..., – теряю голову рядом с ним. Мысли уже несут меня в какую-то черную пропасть,
"Боже, о чем я думаю? "
– Не заметила? – по улыбке и недоверчиво изогнутым бровям понимаю, что он действительно не верит. Или смеется надо мной. – Энн, этот камень трудно не заметить.
И действительно. Этот идиотский камень трудно не заметить. Он же огромный. Конечно я зацепилась. Как еще кровь из ссадины не идет?...
– Я.... Да, но я не.... не заметила. Солнце глаза ослепило..
Деймон переводит взгляд на солнце, которое светит мне в спину, а НЕ В ЛИЦО.
За что мне это???
От стыда щеки становятся красными, поэтому опускаю лицо вниз и делаю вид, что влажная земля и долбанный камень меня очень и очень интересует.
– Поплаваем? – предлагает, поднимая мое лицо легким и почти не ощутимым прикосновением пальцев к подбородку. И от этого жеста, от его на удивление теплых пальцев по телу бежит электрический ток.
" Солнце напекло?"
– Я не брала купальник,– робко отвечаю.
– Стесняешься? – с вызовом смотрит.
– Нет.
– Тогда догоняй.
Оборачивается и разбежавшись прыгает в прозрачную воду, и погружается под ее идеальную поверхность.
– Господи, что я делаю? – задаю риторический вопрос самой себе и раздеваюсь.
