Текст книги "Миланья (СИ)"
Автор книги: Стефания Эн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Эдик, ты там живой? – кричала она между стуками. – Открывай давай! Так нельзя!
Через некоторое время штурм принёс результат. Замок щёлкнул, из-за двери показалась растрепанная нечесаная голова Эда. Чернючие круги под глазами выдавали сильнейший недосып.
– Милли, я же просил не мешать! – издала голова звук.
Милли зажала рукой дверь, чтобы её нельзя было закрыть.
– Ты когда ел последний раз? Пил? Ты спал вообще всё это время? – начала она допрос.
– Мне нужно работать! – Эд попробовал закрыть дверь, но Милли крепко её держала.
– Раз я не получаю прямого ответа, – заключила она, – то могу сделать вывод, что ты не ел и не спал. А это недопустимо. Дорогой, в мои планы вовсе не входит остаться вдовой.
– Но у меня работа… – не унимался он.
– Милый, я всё понимаю, но так нельзя. – она сменила тон на более мягкий, – Ты в горб себя так загонишь. Да, порыв, идеи, которые нужно немедленно проработать. Но уверяю тебя, если хоть немного придерживаться графика, результат станет лучше, чем сейчас. Пойдём сейчас со мной. Ты примешь душ, поёшь, немного поспишь и снова начнешь работать.
– Я не могу взять всё и просто бросить!
– Значит доведи всё до какой-то точки, или хотя бы до точки с запятой и выходи. Так. Даю тебе пол часа. Завершай дела и выходи. А если не выйдешь, я обещаю снести дверь. Всё. Время пошло.
И она сама толкнула Эда внутрь комнаты и прикрыла дверь.
За всей этой сценой наблюдал Дак и охранники, находящиеся в холле. Но Милли было всё равно на зрителей. Здоровье её мужа – вот что действительно важно!
Через пол часа Эд послушно явился в их с Милли номер. Быстро принял душ и сразу усажен женой за стол. Ел не активно, ковырял вилкой еду, постоянно отвлекался, желая рассказать жене о своих новых идеях. Милли пришлось чуть ли не как маленького заставлять его кушать. Из-за скудного питания желудок сократился и нормального аппетита у парня не было.
После еды Миланья заставила его лечь на кровать. Он сопротивлялся, утверждал, что спать совсем не хочет. В конце концов они с Милли договорились, что просто полежат часок, и если Эд не заснёт, она отпустит его обратно в лабораторию.
Они оба забрались на кровать. Улеглись на бок и повернувшись друг к другу. По началу рот у Эда не закрывался. Он говорил и готовил о своих идеях.
– Знаешь над чем я сейчас работаю? – спросил Эд, и сам ответил: – над прыгающими латта-волнами. Помнишь, ты мне про мяч говорила, что хорошо бы волны тоже отскакивали от объектов, как этот самый мяч. Я как раз пытаюсь сгенерировать такие. Даже название придумал – пружинки. Да, банально, я знаю. Зато понятно и информативно, правда? Только мне всё никак не удаётся рассчитать силу, с которой волна должна быть выпущена, чтобы стать пружинкой. Понимаешь, в голове я уже всё вижу: и как отскакивать будет, и как энергию из объектов будет черпать, чтобы импульс не погас… В теории всё просто, но практика…
Милли ничего ему не отвечала. Просто слушала и нежно гладила Эда по его светлым длинным волосам. Постепенно речь мужа стала медленнее, он начал зевать и в конце концов уснул. Миланья встала с постели, заботливо накрыла парня одеялом и ушла, чтобы не мешать.
Эдик проспал почти сутки. Ранним утром следующего дня он проснулся с криком: "Я понял! Я всё понял! Теперь понятно, какая сила нужна. Я знаю, как сгенерировать пружинки!" И он вскочил с постели и умчался в сою лабораторию прямо в махровом халате. Милли не смогла его остановить. "Да," – подумала она, – "С этим мальчишкой будет непросто."
Глава 12
Эдик снова заперся в своей лаборатории. Миланья смирилась. Единственное, чего ей удалось добиться, так это завтрак каждый день. Вернее, не совсем завтрак. Милли относила каждое утро поднос с едой на целый день к запертой двери. Эд забирал порцию и снова скрывался от всех. Он был слишком увлечен своей новой идеей и не замечал ничего вокруг.
– Не переживайте так сильно, – сказал ей Дак, видя, как Милли беспокоится, – Эдуард всегда такой. Он заражается какой-либо идеей точно вирусом, запирается у себя и работает до тех пор, пока не достигнет какого-либо результата. Через время он вернётся, успокоится. Но пока не стоит ему мешать.
– Но режим? – не соглашалась девушка, – Ведь работа в таком ненормированном графике вредна!
– Для нас с вами – да. – на лице мистера Дака появилось подобие улыбки, причём это была добрая улыбка. Неужели он способен на чувства? – Но Эдуард другой. Если его вогнать в рамки – только хуже будет. Полагаете, лорд Крафт не пытался наладить его режим? Много раз. Но результат стабильно отрицательный. Если помешать Эдуарду во время состояния вдохновения, ему становится плохо, он даже заболеть может. Так что оставьте его. И чем напрасно дёргать Эдуарда, лучше займитесь делом. Вам скоро предстоит быть представленной в высшем свете Септимуса, а вы совсем ничего не знаете, не владеете этикетом, манерами.
И Милли пришлось коротать время за изучением новых правил и обычаев. Чтобы поехать куда-нибудь, приходилось целую битву с Даком выдержать. Доказывать необходимость посетить то или иное место. Он, хоть и пускал её время от времени в город, но делал это с большой неохотой. И, конечно же, её везде сопровождала охрана. А поскольку ездить мало куда нужно было, Милли перестала часто выходить и большую часть времени проводила в гостинице.
Единственное, чего действительно хотелось Милли, так это встретится с Кайлой. При упоминании подруги, мистер Дак стал в позу. Дескать, Милли теперь не пристало общаться с простолюдинами. Миланья взорвалась негодованием. Долго орала, а потом пригрозила позвать Эда – дескать, она и его подруга тоже. Угроза сработала, и грозный диктатор смилостивился. Была достигнута договорённость, что Миланья встретится с Кайлой в ресторане при гостинице. Подруга придет одна, без Джонни – её парня. А также в зале будут находиться охранники.
В назначенный день девушки наконец встретились в ресторане и уселись за заранее заказанный столик. Обе девушки выглядели прекрасно. Кайла выбрала в качестве нарада голубое, в тон глаз, свободное платье. Миланья же была в новом, купленным уже после заключения брака, белом брючном костюме из легкой струящейся ткани.
– Эти весь вечер будут на нас пялится? – Кайла указала на стражей. – Вообще-то это напрягает.
– И не говори! – всплеснула руками Миланья, – Этот "хвост" теперь всегда со мной, никакого покоя от них. Хорошо ещё, удалось договориться, чтобы они около нашего столика не стояли, не слушали. Хоть в стороне находятся.
– Да… Дела… – смерила взглядом подруга охранников. – Но ты мне так ничего и не рассказала толком, как всё это получилось? Как ты так быстро из несчастной бесправной наложницы превратилась в знатную леди?
– Расскажу! Сейчас всё расскажу! Но это ты ещё не знаешь, что маман Маркуса навыдумывала. Какие она планы на мой счёт настроила. Это особая ржака!
– Тогда не тяни и рассказывай!
Кайла удобно расположилась, взяла бокал с вином и приготовилась слушать. Миланья поведала подруге всё. Ну, или почти всё. Про непонятный заговор дяди Эдика против неё, Милли умолчала. Слишком там много неясного.
– Это потрясающе! – воскликнула Кайла, когда Милли закончила рассказ. – Как ты этого козлину умыла! Просто размазала и его, и всю его зазнавшуюся семейку! И ведь как хорошо всё сложилось! Если бы не мерзкий поступок Маркуса, ты никогда не согласилась бы на предложение дяди. А я всегда считала, что Эд намного лучше пирожка. Только не говори, что не согласна. Или ты всё ещё страдаешь по бывшему?
– Не страдаю. – Милли наполнила свой бокал и тоже отпила вина, – Даже удивительно. Мы же три года с ним жили. Я его любила, или думала, что любила… Сама не знаю. Но я действительно не страдаю. Да, как только это всё это случилось, стало больно. Очень. Я еле на ногах стояла. Особенно на празднике трудно пришлось. Нельзя было показывать слабость. А потом… Мы с Эдом подписали контракт так быстро… И всё закрутилось. Теперь новая жизнь, новые обязанности. Не поверишь, быть леди так сложно, столько всего нужно знать… Один этикет чего стоит. А ещё бальные танцы, работа над осанкой. Когда можно говорить, когда только кивать – столько условностей. Да, есть и негативные моменты. Вот эти вот, например. – Милли указала на стражников. – Но с охраной приходится мириться. Требования безопасности и всё такое. Но ты знаешь, все эти дни, что я замужем, я совершенно не вспоминаю Маркуса. Совсем о нём не думаю, понимаешь? Даже самой удивительно, почему так?
– Потому что, дорогая подруга, жить с человеком – не значит любить. Он твой первый парень. Ты споткнулась об него и завязла как в болоте. Привязалась. Плюс Маркус богат. А сладкая жизнь затягивает. Не отрицай. Деньги – хорошее мужское качество. Вот ты и жила в иллюзии, не замечая ничего во круг. И только предательство заставило тебя открыть глаза. А если бы ты раньше очнулась, то обнаружила бы вокруг себя другие варианты, куда более интересные, чем твой бывший, могло все совсем по-другому сложиться. Вспомни, например, как на тебя принц заглядывался.
– Но это же был варварский принц! – Милли залилась краской от приятных воспоминаний. – Разве можно воспринимать его всерьёз?
– Всерьёз, конечно, не стоило. Но развлечься – вполне. – заключила Кайла с видом знатока. – А ты зациклилась на Маркусе и никто тебе глаза открыть не мог. А ведь многие намекали, что пирожок – это пирожок. Кстати, насколько помню, даже твоя мама Маркуса не жаловала. А миссис Торис образец человеколюбия и если ей кто-то не нравится – значит это точно дерьмо. Слушай, а к Эду она как отнеслась? Или ты по своей любимой традиции маме ничего не сказала.
– Об Эдике сказала конечно. Мама звонила, я и ввела её в курс дела. Она, правда, как всегда пыталась командовать. Но всё обошлось. Эдик ей понравился. Кстати, насчёт мамы. Мы с Эдом совсем скоро должны отправиться к нему домой на Септимус, но маме ни в коем случае нельзя знать, что я на Корсике. Пожалуйста, не говори ей ничего!
– Ох, Милли! Это же мама! Разве это хорошо? Когда вы с ней нормально общаться начнёте? Она же у тебя такая хорошая, такая добрая!
– Да знаю я, что она добрая. Но ей нельзя знать о Корсике. Это её очень расстроит, а я не хочу, чтобы она нервничала.
– Что плохого в Корсике? – недоумевала Кайла, – Но это ваши дела. Сами разбирайтесь. Я ничего не скажу.
– Спасибо! – Милли нашла руку подруги на столе и пожала её в знак признательности.
– Шлюха!!! – вдруг громко крикнул кто-то на весь зал.
Этим "кто-то" оказался Маркус. Обитатели соседних столиков прекратили есть и повернули головы в сторону дебошира. Он шёл по залу пьяной шатающейся походкой и орал. Но едва бывший приблизился к столику девушек, ему тут же заломила руки охрана.
– Оставьте, оставьте его! – попросила стражей Милли. – С пирожком я и сама справлюсь.
И, чтобы придать своим словам больше правдивости, Миланья взяла со стола нож и принялась быстро вращать его между пальцами. Вид холодного орудия заметно остудил пыл бывшего. Он сразу обмяк в руках охраны и те отпустили его.
– Молодой человек, вы ошиблись. – обратилась Милли к Маркусу. – Мое имя – леди Миланья Крафт, законная жена лорда Септимуса, наследника одного из великих лордов-правителей. Если не верите, могу показать документы. Уверяю вас, всё вполне официально. А где находится шлюха, которая живёт в чужой квартире, пока её любовник милуется со своей женой в другом доме – не могу вам сказать. Не знаю. Но точно не здесь. Спросите лучше у своей мамы. И кстати, Маркус, где же твоя боязнь скандалов? Сейчас, друг мой, ты выглядишь настоящим посмешищем.
– Милли, ну как ты могла? – теперь он поник и выглядел жалко. Казалось, бывший вот-вот заплачет. – Ты же обещала мой маме, что согласна быть моей женщиной и смиришься с моим браком.
– Это когда я такое обещала? – Милли перестала крутить нож, отложила его и выпила ещё вина. – У вас с мамой галлюцинации? Да, твоя маман что-то пыталась мне внушить о том, как мне следует жить и где моё место. Но я ничего не обещала. Я еле сдерживала смех, когда она разглагольствовала. Если бы я сорвалась, то не удалось узнать конец столь абсурдного предложения.
– Но я же люблю тебя… – похоже, он все-таки заплакал.
– Больно, правда? Когда тебя бросают. Теперь ты знаешь. Только это ты первый начал. Ты меня предал, а не наоборот.
– Я отомщу! – попытался он напустить на себя грозный вид.
– Пирожок, вали уже отсюда! – вмешалась в разговор Кайла. – Топай давай! Видишь, ты мешаешь!
– Уволю, сука! – опять посыпались пьяные угрозы.
– Ребята, – обратилась Кайла к охране, – уберите, пожалуйста, этот мусор отсюда. Воняет! Сил нет.
Как только стражи очистили территорию, уведя несчастного пьяного страдальца под руки, Кайла продолжила разговор:
– Милли, прости, пожалуйста. Пирожок спрашивал, и я случайно сболтнула ему о нашей с тобой встрече. Я не думала, что он решится прийти.
– Да ничего. – невозмутимо отозвалась подруга. – Так даже лучше. Я хоть высказала ему всё. Но кое в чем Маркус прав. Как же ты работать теперь будешь? Он же может гадостей наделать.
– Очень даже спокойно буду работать, – Кайла загадочно, довольно улыбнулась. – Мне удалось наладить контакт с начальством напрямую.
– Что ты имеешь в виду?
– Я удостоилась личной аудиенции у шефа. – игриво засверкали её голубые глазки. – Наконец-то протестировала знаменитый диван и опробовала щекотание усиков вживую. Слушай, Эверин-старший такой потрясающий любовник! Слухи не врут.
– Но… Но… Ты же вроде с Джонни встречаешься? – Милли находилась несколько в шоке.
– Да. Встречаюсь. И что? Джонни – это личное, а мистер Эверин – работа. Нужно же мне по карьерной лестнице как-то подниматься? Не все же такие умные, как ты. Кстати, шеф передавал тебе привет. Он сказал, что ему очень жаль терять такого сотрудника, как ты. И если вдруг захочешь вернуться, у него в компании ты всегда можешь рассчитывать на хорошую должность.
– За шефа! – подняла Милли тост.
– За шефа и его потрясающие усики! – дополнила Кайла.
Остаток вечера подруги провели спокойно. Происшествий больше не случалось.
Через два дня Милли и мистер Дак сидели за столом в одной из комнат. Дядин помощник учил её правилам пользования столовыми предметами. Пояснял, какой вилкой салат есть, какой мясо и так далее. Внезапно в комнату влетел Эдик.
– Получилось! – орал он. – Они скачут! Передаются! Наконец-то получилось!
Эд подбежал к Милли, поднял её, прижал к себе, оторвал от пола и покружил на месте. И откуда только у него силы взялись? После стольких дней уединения.
– Господин Эдуард, что получилось? – поинтересовался Дак.
– Пружинки прыгают! – дал развернутый ответ парень. Дак, правда, ничего не понял. Эд перестал кружить Милли, поставил её на пол, но не отпустил, продолжал обнимать. – Всё. Я закончил. Можно улетать.
– Как прикажете. Отчалим в ближайшие дни. Пойду сразу отдам распоряжения. Не станем терять время. Мы итак сильно здесь задержались.
Дак вышел. Милли и Эд остались одни.
– Пружинки латта-волны получились? – догадалась Миланья.
– Да, Милочка, они! – Эд ещё крепче её обнял. – Правда, пока всё только в теории. В принципе, физика – наука точная. Всё должно идти согласно расчетам. Однако нужна практика. Это обязательно для подтверждения результатов. Причём испытать необходимо на большом количестве людей. Так что нужно как можно быстрее вернуться на Септимус. В Сфере я смогу провести необходимые испытания на людях.
– Хмм… Значит здесь, в Империи людей жалко, а дома, на Септимусе, нет?
– Ты говоришь так, как будто я маньяк-психопат. Уверяю тебя, всё не так страшно. Эмоции могут быть и положительными. Просто в Сфере всё необходимое оборудование есть. Никто не пострадает, не волнуйся.
– Хорошо, Эд, я поняла. Но сейчас, – она немного отстранилась, – срочно в душ, кушать и спать! И это не обсуждается!
И все дни до отлёта Эд отсыпался.
Лайнер корсиканцев поражал масштабом. Прям мини-город, а не судно. Имперские корабли были куда более скромные и практичные. Даже внешне звездный корабль Крафта отличался от аналогов. Он был белый. Да, большой белый лайнер. Специально нашли покрытие такого цвета. Выглядел он конечно эффектно, по сравнению с серыми или серебристыми собратьями. Правда, полюбоваться судном можно только на станции отправления, да и то на расстоянии. В космосе, и тем более в туннелях подпространства цвет кузова абсолютно никому не интересен. Там никого нет! И зачем тратить столько ненужных ресурсов на красивую оболочку – не ясно.
Однако корсиканские корабли всегда отличались вычурностью. На них находилось только всё самое лучшее. Это казалась как ходовой части – самые быстрые мощные двигатели устанавливались здесь, чёткие системы наведения и так далее, так и оснащения салона. Полная роботизация, умная система, удобная выплывающая мебель. То есть если предметы интерьера нужны – их легко можно вызвать и они появляются, если нет – они скроются с глаз и не будут мешать. Всё внутреннее убранство корабля, как и кузов, выполнено в идеально белом цвете. Всё гладкое, чистое, блестящее. Коридоры, каюты, залы – всё белое. Поверхности стен и потолка иногда с прямоугольными углами, иногда полукруги или сферы – в зависимости от дизайна комнаты. Кают и помещений различных значений много. Здесь и бассейн с тренажёрным залом, и актовый зал для конференций или концертов, и импровизированный сад, и бар, и комната для релакса, и масштабная кают-компания и много чего ещё. Бесконечные коридоры, переходы, лестницы. Да, делегация корсиканцев была не маленькая. Но этот корабль просто огромный! Опять встаёт вопрос: зачем? Для перемещения из точки А в точку Б такие излишества не нужны. По крайней мере, так считала Милли, привыкшая к имперской практичности.
Миланье, несмотря на всё великолепие, на корабле не нравилась. Ей было неуютно. Неприятных ощущений добавил ещё тот факт, что у них с Эдом разные каюты. По корсиканской традиции муж и жена должны жить в отдельных покоях. Если у мужчины возникает необходимость, он может вызвать к себе свою вторую половинку или сам прийти в гости. Но комнаты необходимо иметь разные.
Кают Миланье выделили несколько. Это и банный комплекс с небольшим бассейном, и массажный салон с различными креслами и роботами, умеющими разминать самые проблемные участки. А также небольшая оранжерея с настоящими живыми растениями. Своего рода мини-сад. Ещё гостиная, принадлежащая лично ей, спальня и, конечно, гардеробная! И если б не последний пункт, Милли бы совсем потерялась на этом огромном лайнере. Но благодаря гардеробной настроение было хорошее. Милли расположила там свои новые наряды, а она много их купила ещё до отлёта. Прохаживаясь между рядами кофточек, юбочек, штанишек, костюмов, блузок, топиков маек, она получала почти физическое наслаждение. Правда, по прибытии на Септимус, нужно будет ещё вещей купить – там же мода другая. Но с этим потом она потом разберётся. Тем более, покупать новое всегда приятно.
Глава 13
Шёл третий день полёта. Милли чувствовала себя одиноко. Эд находился в другом конце корабля – в своих комнатах. Плюс был опять чем-то занят. Ей не хотелось навязываться, и она коротала часы у себя, изучая новые традиции и требования этикета.
Неожиданно в её каюту прошли без стука мистер Дак, стражники и несколько людей в униформе медиков.
– Леди Миланья, – начал Дак без приветствия, – нам нужно взять у вас несколько анализов. Пожалуйста, отнеситесь с пониманием.
Милли сидела за чтением на висевшем в воздухе кресле. После прибытия гостей она по инерции встала.
– Что за анализ? – недоверчиво спросила она.
– Так, чистая формальность, – елейный тон Дака должен был усыпить бдительность.
Милли ничего не имела против анализов и даже бы согласилась, но! Зачем такая толпа? И еще стражники! Нахрена?
– Позовите сюда Эда. – Милли быстро и незаметно послала парню сигнал с панели, делая вид, что она просто закрывает открытые в окнах тексты. – Без мужа я ничего сдавать не стану.
– Леди Миланья, – тон Дака поменялся на приказной, – не создавайте сложностей. Я выполняю приказ. Это всё, что вам положено знать. – Стражники обступили девушку с двух сторон. Пока не трогали, но находились близко. – Будьте добры, выставите вперёд левую руку и закатите рукав до локтя.
Милли огляделась. Их много, слишком. И ничего под рукой нет! Ни ножа, ни палки какой. Да что за засада!
Она послушно протянула руку, задрала рукав. Один из медиков поднёс к внутренней стороне запястья аппарат, чем-то напоминающий большой шприц. Только шприц этот слишком большой и с металлическим корпусом. Толстая игла вытянулась из тела аппарата. Её остриё уже почти коснулась кожи, но тут Милли резко схватила аппарат за корпус, вырвала его из рук медика и направила иглу ему в живот. От неожиданности, а ещё, вероятно, и от боли, врач скорчился и сжался пополам. Миланья ясно увидела, что из иглы в живот медика перенеслась какая-то круглая штука. Анализы, да! Воспользовавшись образовавшимся хаусом, Милли ловко и быстро проскочила между людьми в комнате и выскочила в коридор. Но далеко не получилось уйти. За дверями тоже стояла охрана.
– Взять! – приказал стражникам Дак и Милли оказалась поваленной на пол. Ей жёстко скрутили руки за спиной. Вырваться было невозможно. Далее её перетащили обратно в её комнату.
– Положите её лицом в пол и держите руки, – скомандовал Дак. – Так надёжнее. В аппарате ещё есть бусины? – Обратился он к медикам.
– Да, мистер Дак. Аппарат перезаряжен, готов к работе. – ответил один из врачей.
– Тогда действуйте!
Милли не могла ничего видеть. Её голова была плотно прижата к полу и вывернута вправо. Она лишь могла чувствовать, как её левую руку вытянули вперёд, развернули вверх внутренней стороной. Вот-вот игла должна войти в кожу. Как же беспомощной она сейчас себя ощущала!
– А ну прекратите! – Милли услышала голос вбегающего в каюту Эда. Ну наконец-то! – Что вы творите! Как посмели! Мистер Дак, я требую объяснений!
Эд сразу же оказался рядом с Милли. Стражники тотчас отпустили её и отошли. Она быстро поднялась на ноги и инстинктивно стала позади мужа. Сейчас только он мог её защитить.
– Итак, господа, я жду ответа! – требовал объяснений Эд. Милли ещё никогда не видела его таким решительным. Гордая осанка, горящий взгляд – настоящий красавчик! – Как вы только посмели тронуть мою жену, да ещё и на пол её повалить! Вам надоело служить мне и вы все за борт захотели? Желаете в космосе полетать!? Так я это вам всем утрою!
– Ваша жена навредила медикусу. – пытался оправдаться один из врачей. – Она выпустила бусину браслета прямо в живот несчастному. Его уже увели в мёд отсек. Неизвестно, чем это теперь обернётся.
– Чем обернётся? – продолжал всех строить красавчик-муж, – Увольнением для вас всех обернётся! Покатитесь в другие области вместе со своими семьями служить другим господам! Вы совсем берега попутали? На кого руку поднимаете? Да если моя жена пожелает голову вашу на блюде получить, вы должны отрезать и подать, понятно?!
– Да, господин, конечно, господин! – быстро затараторили служащие. Похоже, угроза увольнения действительно являлась чем-то страшным.
– Господин Эдуард, – подал голос Дак, до сих пор стоявший молча. – я понимаю, что представшая перед вашим взором сцена была весьма некрасива. Но и вы поймите, мы вынуждены так поступить. Ваша жена проявила непослушание. Вместо того чтобы спокойно подчиниться, устроила целую драку.
– Подчиниться? – переспросил Эд. – Что вы имеете в виду? Хотя, я и сам уже понял. У вас аппарат для установки рабских браслетов. И как вы только посмели без моего ведения вытворять подобное?
– Это приказ лорда Крафта. – невозмутимо ответил Дак. – Не поймите неправильно. У меня чёткие инструкции.
– С каких это пор дядья распоряжаются жёнами племянников? Только я могу разрешить или запретить ставить ей браслет. А я ничего подобного не приказывал!
– Вы собираетесь проявить неподчинение воле дяди?
– Моя жена принадлежит только мне! И при всём уважении к дяде я не позволю ему распоряжаться ей. Так что убирайтесь отсюда все! И чтобы больше ничего подобного не было! Иначе ваши головы полетят далеко и насовсем. Это я обещаю!
– Что ж, – опять спокойно сказал Дак. – Если вы, господин Эдуард не желаете подчиниться воле дяди, дело ваше. Только не забудьте, что за непослушание придётся платить. Последствия будут обязательно. Но это ваше с дядей дело. Сами между собой разбирайтесь. Я умываю руки.
И всё служащие, в том числе и Дак, покинули каюту Милли.
Как только посторонние вышли из комнаты, Милли тотчас бросилась на шею Эду и плотно к нему прижалась.
– О! Да ты вся дрожишь! – парень обнял девушку в ответ.
– Мне страшно, Эд. – не отрывая голову от его плеча ответила она.
– Вот это да! – он нежно погладил её по волосам. – Разве такое возможно? Разве ты чего-то боишься? Ты же такая смелая.
– Боюсь, Эд, конечно боюсь. Все боятся, если, конечно, они не сумасшедшие. Просто я делаю над собой усилие, стараюсь перешагнуть через страх и выполняю то, что требуется в той или иной ситуации. Но я боюсь. И сейчас мне очень страшно было. Их налетело так много… Если бы не ты… – Милли чуть поменяла положение, обвила руками шею и заглянула прямо в глаза, – Эдик, пожалуйста, давай жить в одной комнате. Традиции – традициями, но мне без тебя плохо.
– Давай, – улыбнулся он своей светлой сияющей улыбкой, – я только за. Тем более, что это не та традиция, которой нужно следовать буква к букве.
Милли стояла плотно прижавшись к Эду. И вот внизу живота она почувствовала его желание…
– Прости, – он перестал её обнимать и отошёл на шаг назад.
– За что простить, Эд? – она подошла к нему сама и снова обняла. – Это же абсолютно нормально. Тем более, что мы женаты. Я уже волноваться начала. Столько времени прошло с момента подписания контракта, а ты всё не проявлял ко мне интерес. – она запустила пальцы в его светлые длинные распущенные волосы, портя укладку. – Я уж боялась, что не достаточно красива для тебя.
– Ты очень красивая! – он с новым жаром обнял её, хотел ещё что-то сказать, но Милли не дала. Девушка сама первая приблизилась и страстно поцеловала мужа.
Через довольно длительное время Милана и Эдуард наконец оторвались друг от друга. Они лежали рядом на кровати на белоснежных простынях, уставшие, но счастливые.
– Слушай, – она ещё не восстановила дыхание и говорила прерывисто, – я и не знала, что может быть так… Так хорошо…
– Тебе понравилось? – он лёг на бок и повернулся к ней.
– Ещё бы! – она с удовольствием выгнулась, перекатилась на бок и тоже повернулась к нему лицом. – Где ты такому научился? Дядя присылал учительниц? Или ты сам находил Гурий для практики?
– Да, дядя приглашал для меня любовниц. – Эд взял пальцами выбившуюся прядь её волос и начал играть с локоном. – Он, признаться, очень беспокоился на мой счёт. Я долго не проявлял интереса к противоположному полу. И великий лорд опасался что я из "этих", с другого лагеря. Или же с моим здоровьем что-то не то. Но он ни в первом, ни во втором случае дядя был не прав. Мне нравятся женщины. Однако я не считаю разумным тратить на них много ресурсов, в виде времени и сил. Бесполезное непродуктивное занятие. Периодических встреч с дамами, приглашёнными дядей, мне оказалось более чем достаточно. Да и чувств я к ним никаких не испытывал. Получалась приятная, но тупая механика. Другое дело – ты. Иногда, оставаясь один, я доставал твою фотографию, ту самую, ты помнишь. Вот. Доставал фото и…
– Подробности не обязательны! – она прервала его, – Я всё поняла. Теперь, – Милли провела рукой по его щеке, – больше никаких фотографий и встреч самим с собой. У тебя есть оригинал – пользуйся!
– Э-э-э… Ты подумала… – он чуть засмущался, – Нет. То, о чем ты подумала, тоже бывало. Но я о другом. Я изучал теорию. Знаешь, ведь мужчина и женщина устроены по-разному. Чтобы достигнуть состояния финиша, мужчине порой достаточно двух минут, а иногда и меньше, женщине же требуется на порядок больше времени. И дело тут даже не в минутах, хотя и в них тоже. Женский организм имеет куда больше нервных окончаний. У вас удовольствие не сосредоточено только в одной точке. В организме слабого пола имеется несколько эрогенных зон. Вы можете испытывать самую разнообразную гамму чувств, в зависимости от произведённых настроек. И чтобы знать женский организм, понять, где какие кровотоки, сосуды, нервные окончания, я много научных и не очень научных материалов изучал. А твоя фотография… Я просто доставал карточку, любовался тобой и мечтал, что когда-нибудь по-настоящему доставлю тебе самое невероятное удовольствие.
– И у тебя получилось! – Милли притянулась к нему и нежно поцеловала. – Я никогда и близко ничего подобного не испытывала. Но Эд, – она поставила руку на локоть и положила на неё свою голову. – если ты так трепетно столько лет чтил мою фотокарточку, то… Получается… Я тебе давно нравлюсь?
– Не просто нравишься, – он перевернулся на спину и уставился в потолок, – я люблю тебя. Вот… Я это сказал. Хотя думал, никогда не решусь.
– И как давно ты это понял?
– Сразу. Как только увидел. Я полюбил тебя ещё тогда, в студенческом парке, когда ты тех двоих однокурсников прогнала. Ты стояла там такая красивая, такая живая, с чудесными зелёными глазами, горящими так ярко…
– Очень красивая! – усмехнулась Милли. – В кепке, в бесформенной одежде, с палкой в руках. Красота, ничего не скажешь!
– Вы, женщины, ничего не понимаете в привлекательности! – с видом знатока заявил Эд. – Какой настоящий мужчина станет смотреть на одежду? Мы смотрим, а вернее, представляем то, что под ней. Да, модные вещи способны привлечь внимание, но и только. Если дама некрасива, то даже самое дорогое модное платье это не исправит.
– Эд, ну как же так? – она приблизилась к нему и положила голову парню на грудь, как бы смотря искоса сверху вниз. – Ты столько лет любишь меня и так долго молчал? Ничего не говорил! Почему?
– Боялся, что ты скажешь "нет", отвернешься от меня, уйдёшь.
– И ведь в конце концов я ушла! С Маркусом. И чуть не сломала себе жизнь из-за него! Милый мой мальчик, если бы ты сказал раньше, все сложилось бы совсем по другому!
– Да, я трус!
Эд попытался перевернуться на бок в противоположную от Милли сторону, но она силой его вернула, поставила выпрямленные руки ему на грудь и прижала к матрасу.
– Никогда так не говори, понял?! – она снова смотрела на него сверху вниз и пряди её распущенных волос забавно свисали, – Ты самый лучший парень из всех, что я знаю. Ты очень хороший! И ты не трус! Ты же недавно так рьяно защищал меня против мистера Дака! Даже гнева дяди не побоялся! Нет, так трусы не поступают.
