Текст книги "Солнце полуночи (ЛП)"

Автор книги: Стефани Майер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

ГЛАВА 6.
ГРУППА КРОВИ

Я наблюдал за ней глазами других людей, полностью изолировав от своего окружения.

Не глазами Майка Ньютона, потому что я не мог больше выносить его отвратительных фантазий, и не Джессики Стэнли, потому что ее негодование по отношению к Белле приводило меня в бешенство. Лучшей кандидаткой была Анжела Вебер, когда ее глаза были в моем распоряжении, она была доброй – было легко находиться в ее голове. И иногда были еще учителя, которые обеспечивали наилучший обзор.

Я был удивлен, смотря весь день на ее спотыкания – из-за расселин тротуара, книжных шкафчиков, и, чаще всего, из-за собственных ног – люди, мысли которых я читал, считали Беллу неуклюжей.

Я это отметил. Это было правдой, что у нее часто случались неприятности, когда она находилась в вертикальном состоянии. Я вспомнил, как она врезалась в парту в первый день, как поскользнулась на льду перед аварией, как упала вчера, споткнувшись о порог двери.… Как ни странно, они были правы. Она была неуклюжей.

Я не знал, почему это так смешило меня, но я так громко смеялся пока шел с Истории Америки на урок Английского, что несколько людей настороженно посмотрели на меня. Как я раньше не замечал этого? Быть может из-за того, что в моменты умиротворения было нечто такое грациозное в том, как она держала голову, подчеркивая свою лебединую шею.

В ней не было ничего грациозного на данный момент. Мистер Вернер наблюдал, как она, споткнувшись носком туфли об уголок ковра, буквально упала на свой стул.

Я вновь засмеялся.

Время тянулось невероятно медленно, пока я дожидался возможности увидеть ее воочию. Наконец, прозвенел звонок. Я быстро направился в столовую, чтобы занять свое место. Я был там одним из первых. Я выбрал стол, который обычно пустовал, и был уверен, что он закрепится за мной.

Когда моя семья вошла и увидела меня сидящим в одиночестве на новом месте, то не придала этому значению. Видимо Элис предупредила их.

Розали гордо прошествовала мимо, не удостоив меня даже взглядом.

Идиот.

У меня с Розали никогда не было простых взаимоотношений – они катились лишь вниз по наклонной с тех пор, как я обидел ее во время нашего первого разговора – но она выглядела так, будто ее и так дурное настроение последних дней ухудшилось в несколько раз. Я вздохнул. Розали волновала лишь она сама.

Джаспер улыбнулся, когда проходил мимо.

Удачи, – с сомнением послал он мне полуулыбку.

Эмметт округлил глаза и покачал головой.

Бедный ребенок, потерял свой разум.

Элис вся сияла, ее улыбка была ослепляющей.

Могу я теперь поговорить с Беллой?

–Даже и не думай, – сказал я с угрозой.

У нее вытянулось лицо, а затем оно вновь засияло.

Хорошо, можешь упрямиться. Это лишь дело времени.

Я снова вздохнул.

Не забудь о сегодняшней лабораторной по биологии, – напомнила она мне.

Я кивнул. Нет, я не забыл об этом.

Дожидаясь прихода Беллы, я следил за ней глазами новичка, который шел в кафетерий позади Джессики. Джессика болтала о предстоящих танцах, но Белла никак их не комментировала. Да и Джессика не давала возможности что-либо сказать.

Когда Белла вошла в двери, то метнула взгляд на столик, за которым сидели мои родные. Она пригляделась, а затем, нахмурившись, потупила глаза в сторону пола. Она не заметила меня.

Она выглядела такой…печальной. Я почувствовал непреодолимое желание подняться и подойти к ней, чтобы как-нибудь успокоить ее, только я не знал, что могло ее утешить. Я понятия не имел, что заставило ее выглядеть такой. Джессика все еще болтала о танцах. Была ли Белла расстроена, что пропустит их? Что-то было не похоже на это…

Это могло быть поправимо, если бы она захотела.

На ленч она купила лишь попить и ничего больше. Было ли это нормальным? Не нужно ли было ей больше пищи? Я раньше никогда не обращал внимания на человеческую диету.

Люди были на раздражение хрупкими! Было миллион причин для волнения…

– На тебя смотрит Эдвард Каллен, – я услышал голос Джессики. – Интересно, почему он сегодня сел один?

Я был благодарен Джессике, несмотря на то, что она была возмущена, потому что Белла приподняла голову и, поискав, встретилась со мной глазами.

Я помахал ей рукой, приглашая присоединиться. Она была этим так взволнованна, что мне захотелось еще раз ее подразнить.

Поэтому я подмигнул, и ее рот открылся.

– Неужели он тебя зовет? – грубо спросила Джессика.

– Наверное, ему нужна помощь с домашней по биологии, – сказала она неуверенным голосом в оправдание. – Пойду, посмотрю, чего он хочет.

Это было согласие.

Она дважды споткнулась пока шла к моему столу, несмотря даже на то, что на ее пути ничего не было, даже линолеума. Серьезно, как я не замечал этого раньше? Я предположил, что уделял больше внимания ее бесшумным мыслям… Что же еще я пропустил?

Будь честным, будь открытым… – пропел я себе.

Она остановилась напротив меня за спинкой стула. В этот раз я глубоко вдохнул носом, а не ртом.

Чувствуй огонь, – ясно подумал я.

– Почему бы тебе не сесть со мной? – спросил я у нее.

Она выдвинула стул и села на него, не отрывая своего взгляда от меня. Она выглядела нервничающей, но то, что она приняла приглашение, было еще одним согласием.

Я ждал, пока она заговорит.

– Это все так необычно, – через какое-то время наконец сказала она.

– Ну… – колебался я. -Я подумал, что я все равно уже в аду, и так что можно сделать путь приятнее.

Что заставило меня это сказать? Я предположил, что, в конце концов, честность. И возможно она услышала предупреждение – не тонкий намек – в моих словах. Может быть она поймет, что ей лучше встать и уйти как можно быстрее…

Она не поднялась. Она уставилась на меня, словно ожидая пока я закончу предложение.

– Если честно, не поняла, что ты имел в виду, – сказала она, когда я так и не продолжил.

Это было такое облегчение. Я улыбнулся.

– Я знаю.

Стало трудно игнорировать кричащие мысли, которые шли из-за ее спины – и я все равно хотел сменить тему.

– По-моему, твои друзья злятся, что я тебя похитил.

– Переживут, – это ее не заинтересовало.

– Несмотря на то, что я могу не вернуть тебя, – Я даже и не знал, было ли это попыткой быть честным или подразнить ее еще раз. Находясь рядом с ней, было трудно контролировать свои мысли.

Белла громко сглотнула.

– Ты выглядишь испуганной, – рассмеялся я над ее выражением. На самом деле это не должно было быть смешным… Она должна была волноваться.

– Нет, – она не умела обманывать, не помогло и то, что голос задрожал. – Вообще-то, удивленной… Чем все это вызвано?

– Как я уже говорил, – напомнил я ей. – Я устал пытаться держаться от тебя подальше. Поэтому, я сдаюсь. – Я удержал улыбку на своем лице благодаря маленькому усилию. Совершенно не удавалось стараться быть честным и небрежным одновременно.

– Сдаешься? – непонимающе переспросила она.

– Да, сдаюсь пытаться быть хорошим. – И, очевидно, сдаюсь пытаться быть беспечным. – С сегодняшнего дня делаю, что хочу, и будь что будет. – В этом была правда – позволить ей увидеть мой эгоизм и предупредить ее.

– Извини, я по-прежнему ничего не понимаю.

Я был достаточно эгоистичен, чтобы радоваться этому.

– Когда я с тобой, всегда слишком много говорю – это одна из проблем.

Неважная проблема, по сравнению с остальными.

– Не беспокойся, – успокоила она меня. – Я ничего не поняла.

– Я рассчитываю на это. – Хорошо. Значит она останется.

– Итак, короче говоря, мы друзья?

Я раздумывал над этим около секунды.

– Друзья… – я ответил. Мне не нравилось, как это звучало. Этого было недостаточно.

– Ох, нет, – пробормотала она разочарованно.

Неужели она думает, что я не люблю ее даже настолько?

– Ну, я думаю, мы можем попробовать. Но я предупреждаю сейчас, что я не самый подходящий друг для тебя. – Я улыбнулся.

Я ждал ее ответа с двояким чувством – хотелось, чтобы она, наконец, услышала и поняла, что я умру без нее. Как мелодраматично. Я превращался в человека.

Ее сердце забилось быстрее.

– Ты повторяешься.

– Да, потому что ты не слушаешь меня, – сказал я слишком напряженно. – Я все еще надеюсь, что ты поверишь в это. Если бы ты была разумной, то избегала бы меня.

Ах, а позволю ли я ей это, если она попытается?

– Кажется, у тебя уже сложилось мнение относительно моих интеллектуальных способностей.

Я не совсем был уверен в том, что она имена в виду, но я улыбнулся в знак извинения, гадая, чем же я ее обидел.

– Итак, – медленно начала она, – пока я остаюсь…неразумной, то мы будем друзьями?

– Верно.

Она посмотрела вниз, уставившись на бутылку лимонада, которая была у нее в руках.

Старое любопытство раздирало меня.

– О чем ты думаешь? – спросил я – это была попытка заполнить тишину словами.

Она наткнулась на мой пристальный взгляд, и ее дыхание участилось, в то время как к щекам прилила кровь. Я вдохнул, пробуя этот воздух.

– Я пытаюсь выяснить, кто же ты.

Я продолжал улыбаться, не позволяя моим страхам отразиться на лице, чувствуя, как паника скручивает все мое тело.

Конечно, ей это было интересно. Она не была глупа. Я и не надеялся, что она не заметит того, что так очевидно.

– Ну и как успехи? – спросил я так мягко, как смог.

– Не очень, – призналась она.

Я сдавленно засмеялся, пораженный догадкой.

– Есть же какие-то теории?

Они не могли быть хуже правды, независимо от того, к чему она пришла.

Ее щеки стали ярко-красными, но она ничего не сказала. Я чувствовал тепло ее крови в воздухе.

Я попытался использовать самый убедительный голос. На нормальных людей он действовал хорошо.

– Не поделишься со мной? – ободряюще улыбнулся я.

– Слишком неловко, – покачала она головой.

Уф. Незнание хуже всего прочего. Почему ее предположения смущают ее? Я не мог не выяснить этого.

– Ты знаешь, это реально обескураживает.

Моя жалоба что-то шевельнула в ней. Ее глаза сверкали, а слова звучали быстрее, чем обычно.

– Нет, я не могу представить, почему это должно обескураживать – из-за нежелания некоторых говорить то, что они на самом деле думают? Даже если кое-кто постоянно делает еле заметные намеки, роняет таинственные замечания, от которых потом не спится по ночам, разве это можно назвать обескураживающим?

Я хмуро посмотрел на нее, неожиданно осознав, что она была права. Я не был откровенен.

– Или лучше, – продолжала она, – когда человек совершает необъяснимые поступки: в один день спасает тебе жизнь при чрезвычайно странных обстоятельствах, а в другой вроде как и знать тебя не знает и не желает ничего объяснять, хотя обещал, – все это абсолютно нормально.

Это была самая длинная речь, которую я когда-либо от нее слышал. И это было ее новым качеством, которое я добавил в свой лист.

– Ты немного вспыльчива, не так ли?

– Просто ненавижу двуличие.

Она, конечно же, оправдала свое раздражение.

Я пристально взглянул на Беллу, удивляясь, как я могу что-то сделать для нее, пока мысленные крики Майка Ньютона отвлекают меня.

Он был такой сердитый, что я захихикал.

– Что? – потребовала она ответа.

– Твой бой-френд решил, что я тебе докучаю, и теперь раздумывает – выбить мне зубы прямо сейчас или подождать конца перемены! – Я бы с удовольствием посмотрел на его попытки. Я снова засмеялся.

– Не знаю, о ком ты говоришь, – ледяным голосом произнесла она, – но я уверенна, что ты в любом случае ошибся.

Мне очень понравилось то, как она презрительно отозвалась о нем.

– Вовсе нет. Помнишь, я говорил, что большинство людей как раскрытая книга?

– Кроме меня, разумеется.

– Да, ты исключение. – Интересно, а ее исключительность распространяется на все? Было бы это честнее – учитывая все, с чем мне приходится сейчас мириться – если бы я мог услышать ее мысли. Многого ли я просил? – Мне интересно, почему это так?

Я пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь еще раз…

Она отвела взгляд, затем открыла лимонад и сделала быстрый глоток, ее глаза не отрывались от стола.

– Ты не голодна? – спросил я.

– Нет, – она указала на пустой стол между нами. – А ты?

– Нет, я не голоден, – ответил я. Я на самом деле не чувствовал голода.

Она уставилась на стол, поджав губы. Я ждал.

– Можешь оказать мне услугу? – внезапно спросила она, заметив мой пристальный взгляд.

Что бы она хотела от меня? Спросит ли правду, которую мне нельзя ей рассказывать; правду, которую я не хотел, чтобы она когда-нибудь узнала.

– Это зависит от твоего пожелания.

– Ничего особенного, – пообещала она.

Я ждал ответа с любопытством.

– Я просто хочу знать… – медленно начала она, не отрывая глаза от бутылки лимонада, по поверхности которой она чертила круги мизинцем. – Мог бы ты предупреждать меня заранее перед тем, как снова станешь игнорировать меня. Ну, чтобы я подготовилась…

Она хотела предупреждения? Значит, быть проигнорированной мною для нее тяжело… Я улыбнулся.

– Это справедливо, – согласился я.

– Спасибо, – сказала она, приободрившись. На ее лице было такое облегчение, что мне и самому захотелось облегченно рассмеяться.

– Тогда можно попросить тебя об одном одолжении взамен? – спросил я с надеждой.

– Только об одном, – разрешила она.

– Расскажи мне одну из теорий.

– Только не это, – залилась она краской.

– Ты обещала выполнить одну просьбу без ограничений, – убеждал я ее.

– А ты никогда не нарушал обещаний? – доказывала она.

Она подловила меня.

– Только одну догадку – я не буду смеяться.

– Нет, ты будешь. Она была настолько уверена в этом, несмотря на то, что я не мог и представить что-нибудь веселое во всем этом.

Я предпринял другую попытку. Я пристально взглянул в ее глаза, почти утонув в них, и прошептал: “пожалуйста?”

Она моргнула, а ее лицо выглядело растерянным.

Ну что ж, это была не совсем та реакция, к которой я стремился.

– Э-э, что? – спросила она. У нее словно было головокружение. Что с ней было?

Но я все еще не сдавался.

– Пожалуйста, расскажи мне свою маленькую теорию, – умоляющим голосом попросил я, удерживая ее взгляд.

К моему удивлению и удовлетворению, это наконец сработало.

– Ох, тебя укусил радиоактивный паук?

Комиксы? Не удивительно, что она думала, что я буду смеяться.

– Маловероятно, – пожурил я ее, стараясь скрыть свое облегчение.

– Прости, это все, что я могу предположить, – обиженно сказала она.

Это успокоило меня еще больше. Мне хотелось еще подразнить ее.

– Ты даже не близка.

– Значит, пауки тут ни при чем?

– К сожалению.

– И радиация тоже?

– Увы!

– Вот черт!

– Представляешь, дело даже не в криптоните! – быстро сказал я, пытаясь опередить ее вопрос об укусах, а потом мне пришлось рассмеяться, потому что она посчитала меня супер героем.

– Ты же обещал не смеяться! – напомнила она.

Я сложил мои губы вместе.

– Со временем я во всем разберусь, – пообещала она.

А когда она выяснит, то убежит.

– Я бы попросил тебя этого не делать, – сказал я, все поддразнивание пропало.

– Потому что…?

Я должен был быть с ней честным, поэтому попытался улыбнуться, чтобы мои слова не выглядели такими угрожающими.

– А что если я не супер герой? А что если я плохой парень?

Ее глаза в долю секунды широко раскрылись, а губы приоткрылись.

–Ох, – сказала она, а через секунду добавила, – я вижу…

Она, наконец, услышала меня.

– Правда? – спросил я, скрывая свое мучение.

– Ты опасен? – предположила она. Ее дыхание сперло, а сердце забилось быстрее.

Я не мог ей ответить. Была ли это моя последняя встреча с ней? Убежит ли она сейчас? Можно ли мне сказать ей, что я люблю ее, перед тем, как она убежит? Или это напугает ее еще больше?

– Но не плохой, – прошептала она, качая головой, страха не было в ее ясных глазах. – Нет, я не верю, что ты плохой.

– Ты ошибаешься, – вздохнул я.

Конечно же, я был плохим. Радовался ли я, что она думала обо мне лучше, чем я того заслуживал? Если бы я был хорошим человеком, то держался бы от нее подальше.

Я протянул руки через стол, а затем в оправдание своих действий взял крышку лимонада. Она не вздрогнула оттого, что моя рука была так близко. Она на самом деле не боялась меня. Пока еще не боялась.

Я вертел в руках крышку, смотря на нее, а не на Беллу. Мои мысли запутались в клубок.

Беги, Белла, беги. Я не мог заставить себя произнести эти слова вслух.

Она резко вскочила на ноги. – Опоздаем! – закричала она, когда я уже начал волноваться в том, как она истолковала мое молчание.

– Я не иду на урок.

– Почему?

Потому что я не хочу убить тебя.

– Это полезно – иногда попускать уроки.

Чтобы быть до конца точным, это было полезнее для людей, если вампиры пропускают те дни, когда может быть пролита человеческая кровь. Мистер Баннер сегодня проводил определение группы крови. Эллис уже пропустила урок биологии утром.

– Ну, а я пошла, – проговорила она. Это не удивило меня. Она была ответственной – она всегда поступала правильно.

Она была моей противоположностью.

– Тогда увидимся позже, – сказал я, стараясь показаться беспечным, не отрывая взгляда от крышки. И, кстати, я обожаю тебя…своей устрашающей, опасной любовью.

Она колебалась, и я на мгновенье поверил, что она останется со мной, но прозвенел звонок, и она поспешила прочь.

Я подождал, пока она скроется, а потом положил крышку в свой карман – сувенир нашей самой результативной беседы – и пошел под дождем к своей машине.

Я включил свою любимую композицию на CD (я слушал ее и в тот самый первый день), но я очень долго не слушал мелодий Дебюсси. Другие ноты приходили в мою голову, фрагмент мелодии, которая интриговала и радовала меня. Я выключил стерео и прислушался к музыке, которая звучала у меня в голове, играя с этим фрагментом, пока он не стал идеальным и гармоничным. Интуитивно, мои пальцы двигались в воздухе, словно играли по клавишам вымышленного пианино.

Новая композиция почти сформировалась, когда мое внимание отвлекла волна боли.

Я попытался понять причину.

Она собирается упасть в обморок? Что же мне делать?! – паниковал Майк.

В ста ярдах от меня Майк Ньютон опускал целое и невредимое тело Беллы на тротуар. Она почти сливалась с мокрым бетоном, ее глаза были закрыты, а кожа была бледной словно у трупа.

Я почти оторвал дверь машины.

– Белла? – закричал я.

Не было никаких изменений в ее безжизненном лице, когда я окликнул ее.

Все мое тело стало холоднее льда.

Я отгородился от раздражения Майка моим появлением, пока я на бешеной скорости проникал в его мысли. Он думал только о своей злости на меня, поэтому я не знал, что случилось с Беллой. Если он причинил ей вред, то я уничтожу его.

– Что случилось? Она ранена? – потребовал я ответа, пытаясь сосредоточиться на его мыслях. Несносным было и то, что пришлось перейти на человеческий шаг. Я не должен был привлекать внимания к моим способностям.

Я услышал биение ее сердца, и даже ее дыхание. Пока я наблюдал, она сильнее сомкнула глаза. Это чуть-чуть успокоило меня.

Я увидел мелькнувшие воспоминания Майка, всплеск воспоминаний с урока биологии. Голова Беллы на нашем столе, ее позеленевшее лицо, красные капли на белых карточках…

Группа крови.

Я остановился там, где я был, задерживая дыхание. Ее аромат это было одно, а текущая кровь было совсем другое.

– Она чуть не потеряла сознание, – дрожащим голосом рассказывал Майк. – Не знаю, почему так вышло, ведь она даже палец не уколола!

Волна облегчения нахлынула на меня, и я вновь глубоко задышал. Я даже смог учуять крошечную струю проколотого пальца Майка. Возможно, она могла бы мне даже понравиться…

Я стоял рядом с ней на коленях, пока Майк следил за мной, беся меня своим вмешательством.

– Белла, ты меня слышишь?

– Нет, – застонала она. – Уходи.

Облегчение было таким неожиданным, что я рассмеялся. Она была в порядке.

– Я вел ее в медпункт, – сказал Майк. – Но она не может идти дальше.

– Я сам отведу ее. Возвращайся в класс, – сказал я презрительно.

– Нет, мне велели это сделать, – Майк сказал сквозь сжатые зубы.

Я не собирался стоять и спорить с этим негодяем.

Дрожа от ужаса, наполовину довольный, а на другую разозленный этой трудной ситуацией и необходимостью прикасаться к ней, я по-джентельменски поднял Беллу с тротуара и нес ее на руках, прикасаясь только к одежде, держа допустимую дистанцию между нашими телами. Я широко шагал, будучи в спешке, чтобы спасти ее – другими словами спасти и от меня.

Ее удивленные глаза широко распахнулись.

– Поставь меня на землю, – приказала она слабым голосом – снова приведя меня в замешательство, я пытался угадать ее причину. Она не любила выглядеть слабой.

Я едва слышал протесты Майка позади нас.

– Ты ужасно выглядишь, – сказал я ей, усмехнувшись, потому что с ней не было ничего плохого, кроме слабой тошноты и головокружения.

– Поставь меня на тротуар, – сказала она. Ее губы были белыми.

– Значит, ты не выносишь вида крови? – Могло ли быть что-то ироничнее этого?

Она закрыла свои глаза и сжала губы сильнее.

– И причем, вида не только своей крови! – добавил я, моя усмешка стала шире.

Мы шли к административному корпусу. Дверь была открыта всего на дюйм, и я пнул ее, чтобы нам открыли.

Миссис Коуп тревожено вскочила. – О Боже! – воскликнула она, осматривая мертвенно бледную девушку на моих руках.

– Она упала в обморок на биологии, – объяснил я, пока ее воображение не зашло слишком далеко.

Миссис Коуп поспешила открыть нам дверь в медпункт. Белла опять открыла глаза, чтобы посмотреть на нее. Я услышал внутреннее изумление старшей медсестры, пока осторожно укладывал девушку на потрепанную кушетку. Как только Белла перестала быть на моих руках, я использовал ширину комнаты как пространство между нами. Мое тело было в слишком возбужденном состоянии, слишком жаждущим, мои мускулы были напряженны и выделялся яд. Она была такой теплой и ароматной.

– Ее просто чуть-чуть мутит, – успокоил я миссис Хаммонд. – Они определяли группу крови на биологии.

– Всегда кого-то от этого мутит, – понимающе заверила она.

Я сдержал смех, понимая, что Белла и была той самой.

– Просто полежи минутку, милая, – сказала миссис Хаммонд. – Это пройдет.

– Я знаю, – ответила Белла.

– Такое часто случается? – спросила медсестра.

– Временами, – призналась Белла.

Я попытался выдать свой смех за кашель. Это привлекло внимание медсестры ко мне.

– Ты можешь вернуться в класс, – сказала она.

– Мне сказали остаться с ней, – я взглянул ей прямо в глаза и с твердой уверенностью солгал.

Хм. Интересно…ну, ладно. Кивнула миссис Хаммонд.

Это подействовало на нее. Почему Белла была такой трудной?

– Я пойду принесу немного льда для твоего лба, дорогая, – сказала медсестра, чувствуя дискомфорт от моего пристального взгляда (нормальная реакция обычного человека) и вышла из комнаты.

– Ты был прав, – промямлила Белла, закрывая свои глаза.

Что она имела в виду? Я пришел к наихудшему выводу: она вняла моим предупреждениям.

– Я часто прав, – сказал я, пытаясь придать голосу забавность, но прозвучал он мрачно. – В чем же именно я прав на этот раз?

– Прогуливать – это иногда полезно, – вздохнула она.

Уф, снова облегчение.

Потом она замолчала. Она просто тихо и медленно дышала. Ее губы стали возвращаться к нормальному цвету. Ее губы немного не дотягивали до совершенства, ведь нижняя губа была чуть полнее верхней. Меня охватило странное чувство, пока я глядел на ее губы. Это заставило меня подойти к ней ближе, что не было хорошей идеей.

– Ты напугала меня там, – сказал я, чтобы вновь услышать ее голос. – Я подумал, что Ньютон тащит твой хладный труп, чтобы закопать в лесу.

– Ха, ха, – сказала она.

– Честно говоря, я видел покойников с лучшим цветом лица. – Это было правдой. – Я подумал, что я отомщу за твое убийство. – И я отомщу.

– Бедный Майк, – вздохнула она. – Я заставила его поволноваться.

Мой пульс резко подскочил, но я быстро справился с собою. Ее отношение к нему было лишь жалостью. Она была доброй. И этим все объяснялось.

– Он ненавидит меня всем сердцем, – сказал я, приободренный этой мыслью.

– Ты не можешь знать об этом наверняка.

– Я могу утверждать – я видел его лицо. – Это можно было назвать правдой, ведь чтение выражений его лица могло вполне привести меня к этому утверждению. Это практика с Беллой улучшила мои способности понимать лучше человеческие эмоции.

– Как ты меня увидел? Я думала, что ты решил прогулять. – Ее лицо выглядело лучше – исчез болезненный зеленый цвет.

– Я сидел в своей машине и слушал диск.

Ее глаза дернулись, будто мой обычный ответ удивил ее.

Она снова открыла глаза, когда миссис Хаммонд вернулась со льдом.

– Ну вот, дорогая, – сказала медсестра, положив лед на лоб Белле. – Ты выглядишь лучше.

– Я думаю, я в порядке, – ответила Белла и села, отложив прочь лед. Ну, конечно же, ей не нравилось, когда о ней заботились.

Руки миссис Хаммонд, покрытые морщинками, потянулись к девушке, словно она хотела заставить ту вновь лечь на место, но миссис Коуп в это время приоткрыла дверь и вошла в комнату. С ее приходом появился легкий аромат свежей крови.

Майк Ньютон был очень злым, он стоял позади нее, мечтая, чтобы тяжелый парень, которого он тащил, оказался девушкой, которая в тот момент была со мной.

– У нас еще один, – сказала миссис Коуп.

Белла быстро соскочила с койки, стремясь подальше уйти от этого места.

– Вот, – сказала она, возвращая компресс в руки миссис Хаммонд, – это мне больше не нужно.

Майк ворчал, пока втаскивал Ли Стивенса в дверь. Кровь продолжала капать с руки Ли, стекая прямо на запястье.

– О, нет. – Это был намек на мой уход, да и на уход Беллы тоже. – Белла, тебе лучше выйти в приемную.

Она уставилась на меня озадаченно.

– Доверься мне, пойдем.

Она остановила дверь, когда та едва не захлопнулась, и выбежала в приемную. Я не отставал от нее ни на шаг. Ее развевающиеся волосы касались моей руки.

Она повернулась и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

– Неужели ты меня послушалась? – это было первым, что я сказал.

Она сморщила нос. – Я почувствовала запах крови.

Я растерянно, изумленно уставился на нее. – Люди не могут почуять кровь.

– Я чувствую, меня от нее тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.

Я продолжал глядеть на нее, но лицо будто заледенело.

Была ли она на самом деле человеком? Она выглядела как человек. Она казалось по-человечески хрупкой. Она пахла даже как человек, ну, даже лучше. Она поступала как человек… Но она не думала и не реагировала, как обычный человек.

Что еще в ней было необычного?

– Что? – потребовала она ответа.

– Ничего.

Майк Ньютон помешал нам, ворвавшись в комнату со злобными мыслями.

– Ты выглядишь лучше, – обратился он к Белле.

Моя рука дернулась, мне хотелось научить его хорошим манерам. Я должен следить за собой, или, в конце концов, все закончится тем, что я его убью.

– Лучше держи свою руку в кармане, – сказала она. На долю секунды я подумал, что она обращалась ко мне.

– Палец больше не кровоточит, – угрюмо ответил он ей. – Ты возвращаешься на урок?

– Ты шутишь? Поспорим, что через пять минут я снова отключусь.

Это было очень хорошо. Я подумал о том, что хотел пропустить целый час в ее обществе, а вместо этого получил дополнительное время. Я почувствовал жадность, она росла во мне с каждой минутой.

– Да уж, не стоит, – пробормотал Майк. – А на выходные поедешь? На пляж?

Ах, у них уже планы. Злость поставила меня на место. Это была групповая поездка, я увидел об этом в мыслях других студентов. Они не будут только вдвоем. Я все еще злился. Я неподвижно застыл, пытаясь обуздать эмоции.

– Конечно, я же сказала, что буду, – пообещала она ему.

Итак, она ответила согласием и ему. Ревность причиняла больше боли, чем жажда.

Нет, это лишь групповая поездка, пытался я себя убедить. Она просто проведет день со своими друзьями, ничего больше.

– Встречаемся у магазина моего отца в десять. А Кален не приглашен.

– Я буду там, – сказала она.

– Тогда увидимся на физкультуре.

– До скорого, – ответила она.

Он направился в свой класс, его мысли же были полны злобы. Что она нашла в этом уроде? Конечно, он богат, я так думаю. Девчонки считают его крутым, а парни нет. Слишком…слишком идеальный. Я готов поспорить, что его папаша провел над ними эксперименты пластической хирургии. Вот почему они все такие белые и миловидные. Это не естественно. И этот его…ужасающий взгляд. Иногда, когда он смотрит на меня, я готов поклясться, что он думает о том, как убить меня…Урод…

Никогда не думал, что Майк такой проницательный.

– Физкультура, – чуть слышно застонала Белла.

Я посмотрел на нее и отметил, что она была вновь чем-то расстроена. Я не знал почему, но был уверен, что все дело в том, что она не хотела идти на следующий урок вместе с Майком. У меня созрел план.

Я подошел к ней и наклонился близко к ее лицу, чувствуя тепло ее кожи, которое сосредотачивалось на моих губах. Я не осмелился вздохнуть.

– Я позабочусь об этом, – пробормотал я. – Иди присядь и сделай вид, что тебе плохо.

Она сделала так, как я сказал, села на один из стульев и прислонила голову к стене, пока миссис Коуп за моей спиной направлялась к своему столу. С закрытыми глазами у Беллы был такой вид, словно она снова упадет в обморок. Нормальный цвет лица еще не вернулся к ней полностью.

Я повернулся к секретарше. Надеюсь, что Белла это оценит, подумал я сардонически. Нормальный человек так бы и ответил.

– Миссис Коуп, – спросил я, снова используя свой убеждающий голос.

Ее ресницы затрепетали, а сердце стало биться быстрее. Слишком молодой, держи себя в руках!

– Да?

Это было интересно. Когда пульс Шелли Коуп участился, это произошло потому, что она находила меня физически привлекательным, а не потому что боялась. Я привык к этому проявлению чувств у женщин…но пока еще не объяснял учащенное сердцебиение Беллы этим…

Мне это очень понравилось. Слишком понравилось. Я улыбнулся, а миссис Коуп задышала громче.

– У Беллы следующим уроком физкультура, но я думаю, что она еще слишком слаба. Наверное, ей лучше поехать домой. Не могли бы вы написать освобождение? – Я посмотрел в ее неглубокие глаза, получая удовольствие от того, как это повлияло на ее мыслительный процесс. Было ли это возможным, что Белла…?

Миссис Коуп громко сглотнула, перед тем как ответить. – Тебе тоже нужно освобождение, Эдвард?

– Нет, миссис Гофф уже отпустила меня.

Я не обращал сейчас на нее много внимания, я изучал эту новую возможность.

Хм. Я хотел верить в то, что Белла находит меня привлекательным, как и другие люди, но когда у нее была такая же реакция, как и у обычных людей?! Я не должен настолько верить в это.

– Хорошо, все уже готово. Ты чувствуешь себя лучше, Белла?

Белла слабо кивнула – чуточку переигрывая.

– Сможешь дойти до стоянки, или взять тебя на руки? – спросил я, меня позабавило ее слабое актерское мастерство. Я знал, что она захочет дойти сама, ведь она так не любит казаться слабой.

– Я дойду, – сказала она.

Я оказал прав – я уже делал успехи.

Она встала, поколебавшись на мгновенье, словно проверяя свой баланс. Я придержал дверь для нее, и мы вышли под проливной дождь.