Текст книги "Неуловимая невеста"
Автор книги: Стефани Лоуренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 8
« 2 ноября 1822 года.
Раннее утро.
Моя комната в александрийской гостинице.
Дорогой дневник!
Что-то изменилось между мной и Гаретом, хотя не могу в точности определить, что именно. Судя по всему, причина этому – наше путешествие с берберами. Но почему наша вынужденная разлука и не слишком цивилизованное общество, лишь усилившие его защитные и собственнические инстинкты, стали причиной этих изменений? Для меня это тайна. Однако мы снова вместе и нам снова грозит схватка с «кобрами», посланными, чтобы ожидать нашего приезда, с приказом отрезать нам головы, так что, по моему мнению, сейчас не время задумываться о столь личных вопросах.
Сегодня я должна повести наших людей на рынок для закупки необходимых припасов, пока Гарет пытается найти судно, которое доставило бы нас в Марсель. Тревога все усиливается. Гарет ничего не говорит, но я вижу, как он боится за нас, а особенно, кажется, за меня.
Несмотря на тяжесть ситуации, есть моменты, когда я начинаю понимать, в каком направлении ведут нас произошедшие изменения.
Продолжение следует…
Э.».
Александрийский базар находился очень далеко от гавани, в стенах старого города. Середина представляла собой крытый рынок с бесчисленными проходами, вдоль которых тянулись лавки с продуктами или одеждой.
Узкие, извилистые и многолюдные улицы вели в лабиринты крошечных лавчонок и тесных мастерских.
Эмили, прекрасно себя чувствуя в берберской одежде под накинутой сверху буркой, вела свой отряд через рынок, разыскивая необходимые им вещи и торгуясь по-французски, в чем немало поднаторела за время путешествия.
Они довольно быстро нашли все, что требовалось на следующие несколько дней. Покупка продуктов для путешествия подождет, пока они не узнают, когда уедут и на чем.
Вспомнив о переулке корзинщиков, Эмили отправилась туда и нашла две большие и очень удобные корзины из пальмовых листьев, которые подойдут для переноски продуктов на судно.
Они возвращались к центру рынка, когда в конце переулка показались два фанатика и остановились, изучая проходивших мимо покупателей.
Сердце Эмили подпрыгнуло и бешено заколотилось. Она замерла на месте, но, к счастью, какой-то араб на минуту загородил собой всю компанию, дав ей время оценить ситуацию.
Когда араб прошел дальше, Эмили втянула воздух во внезапно сжавшиеся легкие, вскинула голову и медленно зашагала вперед с самым беззаботным видом, молясь о том, чтобы остальные разгадали ее игру и пошли следом.
«Кобры» заметили их, но равнодушно пропустили, не выказав ни малейшего интереса. Эмили смело прошла мимо и шагала до тех пор, пока толпа покупателей не заставила ее остановиться, чтобы пропустить самых нетерпеливых. Только тогда она посмела осторожно обернуться.
Доркас и Арния были совсем рядом. А вот Бистер и Маллинс исчезли из виду.
Доркас наклонилась к ней и прошептала:
– Бистер и Маллинс зашли в лавку. Их лица…
Эмили кивнула. Хотя лица мужчин сильно загорели, все же опытный глаз мог различить в них европейцев. Арния прижалась к боку Эмили и буркнула:
– Если мы останемся здесь, они схватят всех.
Эмили снова кивнула.
«Кобры» огляделись и не спеша пошли с рынка, по-прежнему высматривая будущие жертвы.
Эмили задышала легче. Они направились назад, ко входу в переулок корзинщиков. Навстречу им вышли мужчины.
– Немедленно в гостиницу! – прорычал Маллинс.
Они без приключений добрались до гостиницы. Только когда Эмили сняла бурку, воображение разыгралось в полную силу. «Кобры» не узнали ее благодаря одежде. Но Гарет… он выше, чем большинство арабов. И шире в плечах. Даже в Англии он будет выделяться из толпы.
Она металась по комнате и твердила себе, что не стоит паниковать. Вот если стемнеет, а они так и не вернутся…
Но тут звякнул затвор калитки. Во двор вошел Гарет в сопровождении Уотсона и Мукту.
Она в жизни не была так счастлива видеть кого-то! И, не успев опомниться, выбежала во двор встречать его. Улыбка в глазах Гарета погасла при виде ее лица.
– Что случилось? – выдавил он и, схватив ее за локоть, проводил в общую комнату. Правда, на ходу проверил, есть ли кто-то на крыше.
– «Кобры», – выдохнула она, остановившись на пороге. – Не здесь. На рынке. Но они не видели нас… вернее, не узнали.
Кровь застыла у Гарета в жилах при мысли о том, что с ней могло случиться. Он моргнул, тряхнул головой, пытаясь опомниться. Она здесь, с ним, цела и невредима.
Уотсон и Мукту проскользнули мимо, в глубь комнаты. Мукту, разумеется, разыскивал Арнию.
– Гарет, я так волновалась, что они заметят тебя – ты куда более узнаваем, чем все мы, – прошептала она и тоже направилась к общей комнате.
Он немного медленнее последовал за ней.
Тревога, смешанная с облегчением, постепенно уступала место искренней радости. Теперь Эмили была вполне счастлива.
– Но вы рано вернулись, – продолжала она. – Означает ли это…
Она осеклась. Оба повернулись к открывшейся калитке. Но это оказался Бистер, замаскированный еще более умело – его лицо и голова были закутаны шарфами.
Закрыв калитку, он сразу же направился к ним. Кивнул Эмили и доложил Гарету:
– После того как мы доставили дам сюда, я решил немного прогуляться, разведать обстановку и проследить, где находится вражье логово. Тех двоих я не нашел, но увидел других, прогуливавшихся по улицам. Они оглядывали прохожих, но так лениво, словно знали, кого именно следует искать…
– Ты нашел их логово? – перебил Гарет.
– Да, и вам это не понравится. Они живут в доме напротив консульства. Еще хуже то, что я видел, как туда ввалилась целая компания. Сразу видно, ассасины. Их главарь – мужчина постарше, с бородой, и я уверен, что видел его на пристани в Адене.
Лицо Гарета окаменело.
– Высокий, слегка сутулится, черная борода, немолодой?
Бистер мрачно кивнул.
– Черт! Это он. Какие люди посланы за нами! – воскликнул Гарет.
Эмили переводила взгляд с Гарета на Бистера. Судя по их мрачным лицам, дело было плохо.
– Я как раз хотела спросить, – пробормотала она, – ваше раннее возвращение означает, что вы нашли корабль до Марселя?
– Не совсем, – вздохнул Гарет. – Уотсон расспросил кое-кого на пристани. Похоже, наши шансы сбежать от преследователей и добраться до Марселя возрастут, если мы пойдем на запад вдоль побережья. Мы нашли торговца с шебекой, на которой есть места. Он может взять нас на борт.
Пока он говорил, все остальные вошли в комнату, чтобы услышать новости.
– Один из фанатиков, который был в Адене, когда мы туда прибыли, появился и здесь. Отныне мы должны предположить, что они ищут именно наш отряд. Что они знают, кто мы и сколько нас. Сколько мужчин, сколько женщин, приблизительный возраст и тому подобное. Видите ли, Александрия, а в особенности этот квартал – не слишком подходящее место для обороны. Это ловушка. Этот дом вполне можно защищать, но если они узнают, что мы находимся здесь, смогут осадить его и выжидать.
«Пока не измотают нас. Пока их не будет достаточно, чтобы подавить нас превосходящими силами. А тогда…»
– Нам просто нужно сделать так, чтобы они не узнали, где мы, – спокойно произнесла Эмили.
В ее глазах светились решимость и готовность пойти на все, чтобы защитить своих. Гарет оглядел остальных. И увидел туже решимость.
– Значит, в следующие два дня мы делаем все возможное, чтобы нас не заметили. А на третий мы отплываем в Тунис.
« 3 ноября 1822 года. Раннее утро.
Безвылазно сижу в своей комнате александрийской гостиницы.
Дорогой дневник!
Я начинаю подозревать, что Гарет имеет природную тенденцию тяготеть к особам, ценящим хорошую драку. Прошлой ночью он упомянул, что капитан шебеки, на которой мы отплываем в Тунис, выразил разочарование по поводу того, что фанатики – Гарет посчитал необходимым предупредить о возможной атаке – вряд ли нападут на нас на этом отрезке путешествия.
Ха! Лично я буду невыразимо благодарна за передышку после непрерывного упорного преследования! По мнению Гарета и Уотсона, «кобры» считают, что мы выберем обычный для дипломатов маршрут – через Афины, а потом по суше, и к тому времени, как они сообразят, что мы отправились на запад, вдоль побережья Африки, вряд ли нас можно будет догнать. Шебека, как объяснил Гарет, – быстроходное судно, и как только мы выйдем из порта Александрии, ее уже не захватишь. Но все это при условии, что служители культа не обнаружат наше укрытие. Они предположительно уже знают, что мы переодеты в арабскую одежду, так что отличить нас от жителей Александрии непросто.
Посмотрим… но стоит мне написать «вряд ли», как случается очередная неприятность.
Э.».
На следующий день Эмили, Доркас и Арния под охраной Маллинса, Бистера и Мукту отправились на рынок, чтобы запастись необходимым на время путешествия в Тунис. Они на удивление быстро справились со своей задачей и были уже в нескольких шагах от гостиницы, когда Доркас, обходя дорожную яму, столкнулась с арабом, идущим в противоположном направлении.
– О, простите! – выпалила она. К счастью, оба остались на ногах. Доркас кивнула мужчине и уже хотела догнать Эмили, но та, услышав восклицание на английском, остановилась и оглянулась.
Как раз вовремя, чтобы увидеть, как араб развернулся, уставился на Доркас и, зарычав, набросился на нее.
Эмили едва успела схватить Доркас за руку и дернуть на себя. Только сейчас она заметила черный тюрбан под капюшоном арабского плаща. Увидела кинжал в руках и кровь на лезвии. Увидела, как тот снова размахнулся…
– Мукту! – отчаянно завопила она.
Гигант пуштун уже был рядом и схватился с противником как раз в тот момент, когда из толпы выступили еще двое.
– Уходите! – прошипела Арния. – Ведите ее в дом! Она ранена!
Бистер и Маллинс схватились с двумя другими «кобрами». Эмили попыталась рассмотреть, что творится с ее людьми, но Арния поймала ее и подтолкнула к калитке гостиницы.
– Предоставьте это нам. – В ее руке появился смертоносный клинок. – Идите!
Эмили повиновалась. Ее горничная дрожала, но все же, глотнув воздуха, немного собралась с силами.
Они были почти у калитки, когда она распахнулась. Из дома выбежали Гарет, Джимми и Уотсон. Гарет приостановился, чтобы схватить Эмили за руку.
– Все в порядке, – заверила та. – Идите туда! Там трое…
Гарет кивнул и побежал на крики.
Эмили дотащила Доркас до общей комнаты, усадила и увидела лежавшую на столе саблю Гарета.
– Оставайтесь здесь, – велела она Доркас. – Я сейчас вернусь.
Она схватила саблю, оттягивавшую руку, и поспешила к калитке. Но тут во дворе появилась Арния в сопровождении Уотсона и Джимми, несущих корзины с продуктами. За ними последовал Бистер с мешком. Увидев Эмили с саблей в руке, он коротко приказал:
– Отдайте мне это и возьмите мешок.
Эмили попыталась возразить, но он добавил:
– Майор не хотел бы, чтобы вы были там.
Вероятно, в этом есть смысл. Эмили взяла мешок и отдала ему саблю.
– Что происходит?
Бистер встретился с ней взглядом, поколебался и пробормотал:
– Все трое мертвы. Придется быстро избавиться от трупов, прежде чем дружки станут их искать. А саблю я возьму… на всякий случай.
Кивнув, он вышел и закрыл за собой калитку. Эмили деловито махнула рукой.
– Идемте все, нужно разобрать покупки.
Что еще она могла? Только продолжить начатое. И заняться повседневными делами.
Гарет вернулся через полчаса и увидел, как Эмили хлопочет над впавшей в истерику Доркас. Горничная с белым, как простыня, лицом сидела у стола, а Эмили, присев на корточки, старательно бинтовала длинный порез на ее руке. Гарет услышал, как она ободряюще бормочет:
– Правда, вот увидите сами. Все будет хорошо. Нам не повезло в том, что вы столкнулись с «коброй». Будь на его месте кто-то другой, наверняка не обратил бы внимания на английскую фразу. Не виноваты же вы в том, что он не смотрел, куда идет!
Услышав шаги, обе повернулись.
– Все в порядке? – выпалила Эмили. Сама она изо всех сил пыталась успокоить горничную, но глаза ее были широко раскрыты, а в зеленовато-карих глубинах застыло потрясение.
Гарет опустился на стул.
– Они мертвы и никому не доложат, что мы скрываемся здесь. Неподалеку отсюда есть глубокая закрытая канава. Мы спрятали тела там. Мукту, Бистер и Маллинс отправились на разведку. Посмотреть, что творится в округе. Они придут, как только стемнеет.
Эмили широко улыбнулась и погладила Доркас по руке.
– Видите? Все под контролем!
« 4 ноября 1822 года.
Перед ужином.
Моя комната в гостинице.
Дорогой дневник!
Писать почти нечего. Разве что о напряжении, владеющем всеми нами. Конечно, Александрия – легендарный древний город, однако мне почти не удалось его посмотреть. После нашего вчерашнего похода на рынок мы стараемся не выходить на улицу, и Гарет поставил на крыше двух часовых.
Только Гарет и Мукту выходят, чтобы патрулировать окружающие улицы. Пока все тихо, но по городу шныряет слишком много фанатиков, и успокаиваться никак нельзя. И развитие наших с Гаретом отношений в атмосфере такой опасности вряд ли возможно. Я не спрашивала, но надеюсь, что шебека достаточно большое судно, в котором мы все разместимся с удобствами, и мы с Гаретом сумеем уединиться, чтобы он мог продолжить ухаживать за мной.
Но пока мы заперты в Александрии, ничего не остается, кроме как ждать.
Э.».
Они оставили гостиницу на рассвете и спокойно добрались до пристани. Маллинса осенила блестящая мысль поменять солидные английские сундуки на простые деревянные, тоже крепкие, но арабские, лежавшие в кладовой Джемала. Все поняли преимущества маскировки и постарались исключить любой намек на Англию и даже Европу. Люди, прибывшие ранним утром на пристань, где множество кораблей уже готовилось отчалить с приливом, были совершенно неотличимы от многих других пассажиров.
Гарет в арабском тюрбане, край которого, к счастью, почти закрывал лицо, неспешно вел их по причалу. Судя по осанке, он вполне мог владеть небольшим королевством в одной из арабских стран.
Остальные следовали за ним в привычном порядке. Когда он остановился у сходней и поздоровался с капитаном, Эмили поспешно оглядела судно и едва не застонала.
Шебека была меньше шхуны. Палуба завалена товарами. Как же они здесь поместятся?
Этот вопрос продолжал мучить ее, пока капитан говорил с Гаретом, после чего пригласил их на борт.
Там все страхи Эмили подтвердились. Женщин быстро препроводили вниз, в единственную каюту на корме, где с трудом поместились три морские койки-гамака.
Почти сразу же внесли багаж, после чего места осталось ровно столько, чтобы можно было пройти от двери к койкам и крошечному иллюминатору. Когда дверь закрылась, Эмили с трудом стянула бурку и снова огляделась. Но…
– Да здесь даже сесть негде!
Восклицание, пронизанное раздражением и праведным гневом, эхом отдалось в ее голове. Доркас нахмурилась. Арния что-то сердито пробормотала.
Суденышко покачнулось. Эмили едва успела схватиться за дверную раму, но, поняв, что шебека подняла якорь, цепляясь за койки, побрела к иллюминатору. И увидела, как пристань быстро исчезает из виду.
– По крайней мере эта штука так и летит вперед.
Женщинам строго приказали оставаться внизу и не показываться на палубе. Фанатики наверняка следят за отплывающими судами.
На самом выходе из бухты, капитан, должно быть, велел поставить больше парусов, потому что шебека резко рванулась вперед и полетела по волнам. Но потом морские течения немного замедлили ход судна.
Из иллюминатора были прекрасно видны дежурившие на выходе из бухты «кобры» и подзорные трубы, направленные на палубу шебеки.
Один из фанатиков что-то сказал другому. Тот схватил подзорную трубу, взглянул и взволнованно закивал. Взглянув еще раз, оба повернулись и побежали… куда?
Эмили помчалась на палубу и нашла Гарета, который стоял у борта, облокотившись на поручень.
– Видели их?
– К сожалению, – вздохнул Гарет. – Невозможно было спуститься вниз. При таком количестве дополнительного груза пришлось помогать матросам.
Эмили глянула вдаль. Туда, где, по ее представлениям, лежала Европа.
– Не уверена, но думаю, что они нас видели.
Вместо ответа Гарет положил ладонь на ее руку и нежно сжал.
– Видели. Думаю, это именно так. Но не видели, в каком направлении мы плывем. Капитан только сейчас распорядился, чтобы судно легло на курс.
Эмили не шевелилась, обдумывая сказанное. Впитывая тепло его большой руки.
– Значит, они знают, что мы улизнули на какой-то шебеке. Но если повезет, будут искать нас…
– В любом направлении. Кроме того, в котором мы плывем.
Эмили успокоенно кивнула, но не ушла, наслаждаясь моментом близости.
А тем временем в доме напротив британского консульства Дядя метался по комнате.
– Это совершенно неприемлемо! Мы охотимся за этими людьми! Как получилось, что трое ваших вдруг исчезли?
Его тон требовал ответа, которого не могли дать изнемогающие от страха люди.
– Неужели они трусливо сбежали, зная, что месть Черной Кобры будет страшна? Неужели…
Он осекся при появлении своего главного подручного – Акбара. Тот низко поклонился и, выпрямившись, доложил:
– Их видели. Майор и его люди покинули Александрию час назад на быстроходном судне.
Дядя молчал. Молчал так долго, что распростертые перед ним люди задрожали еще сильнее.
Дядя пытался сдержать гнев. Наконец он глубоко вздохнул и тихо процедил:
– Куда же направлялось это судно?
Глаза Акбара забегали.
– Никто не знает. Трудно понять, какой курс они взяли. Тем более что морской туман поглотил судно.
Дядя вздохнул еще глубже.
– Предлагаю вам начать расследование. Не так много судов покинули гавань сегодня утром. Узнай, куда направилось это.
Акбар низко поклонился и ушел. Дядя оглядел трепещущих людей v его ног.
– Вон!
Спотыкаясь, они поспешили к выходу.
Оставшись в одиночестве, Дядя задумался. Акбар амбициозен. Он сделает все возможное, чтобы раздобыть нужные сведения.
– Впрочем, не важно, – пробормотал Дядя. – Наши люди будут ждать в каждом порту. Черная Кобра об этом позаботится. Майор и его женщина от нас не уйдут. И я лично позабочусь о том, чтобы майор умер медленной и мучительной смертью за то, что отнял у меня Мугала.
Губы его скривились в безжалостной улыбке.
Глава 9
« 6 ноября 1822 года.
Перед ужином.
Невыносимо тесная каюта на шебеке.
Где-то в Средиземном море. По пути к Тунису.
Дорогой дневник!
Вопреки моим надеждам шебека – судно, предназначенное для перевозки грузов, а не пассажиров. Уединения искать негде. Женщинам очень повезло иметь хоть такую каюту. Встречаться с Гаретом негде. Даже поговорить с глазу на глаз и то негде. Нам нечего делать, нечем любоваться, и мы, женщины, безумно скучаем. Мужчины же работают вместе с командой. Я даже видела, как Уотсон учится ставить паруса. Гарет и капитан прекрасно ладят. В своих арабских одеяниях, кавалерийских бриджах, высоких сапогах и при сабле Гарет выглядит настоящим пиратом.
Смотреть, как он разгуливает по палубе, – одно из немногих моих развлечений.
Э.».
« 10 ноября 1822 года.
Перед ужином.
В моей крошечной каюте на шебеке.
Дорогой дневник!
Мне нечего писать. Последние дни мы просто летим по волнам, без всяких происшествий. Замысел Гарета избавиться от преследователей, кажется, удался. Все тихо и спокойно. Похоже, нет причин опасаться очередного нападения, по крайней мере на этом отрезке путешествия. Гарет по-прежнему выставляет часовых, и Бистер с Джимми проводят большую часть дня на мачте, но все мы немного расслабились. Отсутствие напряжения, владевшего нами в последнее время, так же заметно, как само напряжение.
Конечно, это плавание могло быть идеальной возможностью для нас с Гаретом, чтобы получше узнать друг друга. Я с трудом сознаю, что у нас нет ни малейшего шанса поговорить о последней встрече возле берберских шатров. Но подобное общение абсолютно невозможно: вокруг слишком много любопытных глаз.
Я даже пыталась отследить передвижения команды, чтобы узнать, есть ли такое время, когда на палубе никого не бывает. Бесполезно. Посчитай я, что от этого что-то изменится, с досады вырвала бы все волосы до единого!
Некуда идти, нечего делать. И не о чем писать.
Э.».
« 11 ноября 1822 года.
Перед ужином.
Все еще на проклятой шебеке.
Дорогой дневник!
Должно быть, капитан проникся моими горестями… или Гарет упомянул о моей угрозе броситься за борт, если на ужин опять подадут рыбу. Он, то есть капитан, весьма сердечно уведомил меня, что завтра мы зайдем в порт Мальты, где пробудем целый день. Нужно запастись питьевой водой, и он надеется продать часть соли, которую везет в качестве груза. У меня невольно вырвалось «слава Богу», на что капитан Лабуль широко улыбнулся.
Подумать только, целый день на берегу! Я счастлива и предвкушаю долгий отдых на суше. Нам с Гаретом наверняка удастся найти укромное местечко и подходящее время, чтобы углубить наше взаимопонимание.
Не могу дождаться завтрашнего Дня!
Э.».
Хотя государство было основано рыцарями Мальтийского ордена много веков назад, сейчас оно со столицей Валеттой находилось под властью Британской короны, о чем Гарет напомнил своим спутникам.
Судно приближалось к гавани. Гарет стоял на палубе, любуясь мощными бастионами прекрасно укрепленного города, остальные толпились рядом. По его приказу все были в арабском платье.
– Нам не следует приближаться к губернаторскому дворцу, – наставлял он. – Мы почти наверняка увидим на улицах множество солдат, но они не представляют угрозы. Феррар имеет влияние не в военных, а в дипломатических кругах.
– Но мы должны опасаться фанатиков, – добавил Маллинс.
– Совершенно верно, – согласился Гарет. – Они обязательно окажутся здесь, но вряд ли им приказано искать именно нас. Главное – не привлекать их внимания, и тогда мы спокойно ускользнем у них из-под носа.
– По крайней мере можно не беспокоиться, что они насторожатся, услышав английский, – вставила Доркас.
– Возможно, – ответила Эмили, – но будет благоразумнее притворяться арабами, где только возможно.
Гарет благодарно кивнул.
Шебека причалила к пристани, и как только спустили сходни, все сошли на каменный причал, а капитан Лабуль показал улицу, которая вела к торговому кварталу. Пока они поднимались по крутой мощеной мостовой, Гарет любовался шпилями и куполами церквей и соборов. Закаленный во многих битвах, повидавший немало стран солдат, он по достоинству оценил фортификационные укрепления гавани и города. Он мог бы с радостью бродить по Валетте днями и неделями, но сейчас его долг – уберечь Эмили.
Гарет был немало удивлен, поняв, что совсем не сетует на необходимость опекать девушку.
Сегодня им не нужно было покупать продукты, и они могли проводить время как хотели. На каком-то перекрестке они с наслаждением вдохнули запах специй. Арния объявила, что хочет посмотреть, какие приправы и травки продают на этом острове. Мукту и Маллинс отправились с ней. Все договорились встретиться у шебеки в три часа, поскольку судно отплывало с вечерним приливом.
– Я хочу сначала увидеть собор, – выдохнула Эмили. – Лабуль сказал, что здесь много прекрасных зданий и несколько музеев.
Гарет с готовностью согласился. История Валетты была запечатлена в камне дворцов мальтийских рыцарей, а его с детства интересовал этот орден воинов и крестоносцев.
Доркас и Уотсон пошли с ними. Бистер, которому требовались более активные развлечения, взял с собой Джимми и отправился на их поиски.
Они провели день в прогулках по городу. Эмили забыла обо всем, потрясенная поразительной красотой Валетты, ее церквей и дворцов.
Обедали они в тихой таверне. Эмили и Доркас пришлось снять бурки. Поскольку никого подозрительного они не обнаружили, было решено, что маскировка вовсе не обязательна.
– Валетта – пересадочный пункт. Нечто вроде остановки на пути куда-то в другое место, – пояснял Гарет. – Феррар знает, что нет смысла оставлять в городе крупные силы, если мы все равно проведем здесь не более одного дня. Лучше просто оставить пару шпионов и приказать им наблюдать и докладывать. Возможно, донесения доставляются дипломатическим курьером.
– Будь вы на месте Феррара, где бы разместили шпионов? – спросила Эмили.
– В одном из фортов. Большинство выходят на гавань и причалы, но их так много, что совершенно невозможно заметить и обезвредить соглядатаев.
Эмили вздохнула. Они с Доркас сняли бурки и сложили наподобие шалей. Под бурками были обычные европейские платья. Обе сразу превратились в обычных английских дам которых в этом городе было немало.
За обедом они оживленно обсуждали увиденное сегодня. И только когда выходили из таверны, Эмили вспомнила свою главную цель. У нее осталось менее двух часов, чтобы выполнить задуманное.
Следующий дворец почти ничем не отличался от предыдущих. Оставив Доркас и Уотсона обсуждать герб над камином, Эмили вышла в коридор и свернула в гостиную, уверенная, что Гарет побоится оставить ее одну. Он действительно пошел за ней. Но держался на расстоянии. Эмили стояла у окна, он же бродил по комнате, изучая длинный ряд церемониальных мечей, висевших на стене.
Отчетливо сознавая, что времени остается все меньше, она подошла к нему.
Гарет замер, уставясь на ятаган с усыпанной драгоценными камнями рукоятью.
Эмили потянулась к нему как раз в тот момент, когда вошли Доркас и Уотсон.
Сдержав раздражение, она снова убежала вперед, мечтая все же поговорить с Гаретом с глазу на глаз. Когда они вошли в длинный обеденный зал с массивным столом, накрытым для пиршества, Доркас и Уотсон принялись рассматривать столовые приборы, фарфор и хрусталь. Воспользовавшись этим, Эмили прошла через зал в маленькую галерею и оглянулась, мысленно приказывая Гарету поскорее присоединиться к ней.
Он медленно шагал за ней, делая вид, будто изучает посуду и хрусталь.
Видя, что он не оборачивается, не пользуется моментом, чтобы остаться с ней наедине, Эмили нахмурилась.
– Гарет! – громко прошептала она. – Есть вопросы, которые… нужно обсудить.
– Слишком неподходящее время и место, – возразил он.
– Когда же, по-вашему, настанет это подходящее время?
– Не знаю, – тихо ответил он. – Скорее всего нужно подождать, пока мы не окажемся в Англии.
– В Англии?! – Эмили уставилась на него, делая в уме поспешные вычисления. – Но пройдет еще месяц, прежде чем мы доберемся до дома.
Гарет кивнул и отступил, пропуская Доркас. Эмили пришлось фальшиво улыбнуться, прежде чем пройти вперед.
Еще месяц?! Целый месяц неопределенности? Целый месяц она будет терзаться сомнениями?
– Нет, – пробормотала она себе под нос. – Нет и нет!
Придется ей хорошенько все обдумать.
Позволив ему поверить, что она смирилась с поражением и согласилась с его волей, Эмили спокойно вышла из дворца. Оказавшись на тротуаре, она взглянула в сторону гавани и увидела зелень деревьев и газонов.
Осмотревшись, она заметила еще один дворец, еще одного братства рыцарей. Превосходно.
– Смотрите, Доркас, сады, – показала она. Зная слабость горничной к прогулкам в садах и парках, Эмили ловко на этом сыграла. – Почему бы вам и Уотсону не пойти туда? – улыбнулась она. – Я хочу посмотреть еще один дворец. Вон тот.
Уотсон и Доркас радостно отправились в указанном направлении.
– Встретимся здесь? – крикнул на ходу Уотсон.
Доркас поспешно взяла его под руку, придерживая другой рукой импровизированную шаль.
Едва они скрылись из виду, Эмили взглянула на Гарета и коротко приказала:
– Войдем.
Она стала подниматься по ступенькам. Гарет смотрел ей вслед, отмечая, как колышутся бедра под юбками. Тяжело вздохнув, он пошел следом. Он знал, что хочет «обсудить» Эмили, однако именно этой «темы» пытался избегнуть.
Ради них обоих он должен позволить ей вести свою игру, но при этом ему необходимо выиграть. Сделать все, чтобы у нее не осталось времени обсуждать что бы то ни было.
Происходящее было подобно шахматной партии. На каждый ход Эмили Гарет отвечал своим, сводившим все ее усилия к нулю. Она обливала его яростными взглядами. Он сохранял бесстрастное лицо, а глаза его ничего не выражали.
При этом он не позволял себе думать о том, как волнует, как возбуждает эта игра уверток и недомолвок. Потому что твердо знал: у них нет будущего. И нельзя поддаваться желаниям.
Эмили сжала губы, вскинула подбородок и поклялась себе, что не потерпит никаких отговорок. Она не понимала, почему он так старательно уклоняется от разговора, хотя здесь никто им не мешал. Но она не даст ему взять верх. Это дело принципа.
А также неутолимой потребности, жажды и чувственного голода.
И не только с ее стороны.
Эмили направилась в другое крыло здания, где находились парадные комнаты. Первая гостиная явно не подходила для ее целей. Поэтому она поспешно вернулась и направилась к следующей.
И тут она нашла то, что искала.
Дверь в боковой стене, ведущую в еще один узкий коридор, соединенный с соседней комнатой. Дверь на другом конце коридора была закрыта. Улыбнувшись про себя, она подошла к окну, выходившему на гавань.
Гарет переминался на пороге.
Эмили, не глядя на него, вытянула руку:
– Вон там наша шебека.
После секундной паузы, в продолжение которой она почти услышала его обреченный вздох, он переступил порог, закрыл за собой дверь и подошел к Эмили.
– Видите? – спросила она, когда он остановился рядом. – Маленький кораблик, на который нам предстоит вернуться меньше чем через час, чтобы провести следующие несколько дней в ужасной тесноте и неудобствах… и где мы не сможем даже словом перемолвиться с глазу на глаз. Учитывая все, что уже было между нами, любой другой джентльмен с радостью воспользовался бы возможностью… – Чтобы он лучше понял намек, Эмили раскинула руки. – Возможностью по крайней мере снова поцеловать меня…
Он искоса взглянул на нее. Эмили, прищурившись, спросила:
– Почему вы так внезапно стали меня избегать? – Она нахмурилась, сложила руки на груди… и стала ждать. Ждать!
– Я даю вам время прийти в себя.
– Что?! – ахнула Эмили.
– Вам нужно понять, чем вызвано наше взаимное влечение. В чем его корни. Что его подпитывает.
– Но я знаю, что его…
– Нет. Не знаете.
Она изучала его сквозь полуопущенные ресницы, отмечая исполненное решимости лицо.
– В самом деле? – спросила она, вскинув брови. – Почему бы вам не просветить меня?
Она все-таки добилась своего.
Гарет скрипнул зубами.
Их взгляды скрестились.
Очевидно, у него нет выбора.
Глотнув воздуха, он ринулся вперед очертя голову.
– То, что случилось между нами, – результат постоянно грозящей нам опасности. И это исход, естественный и не вызывающий удивления исход многочисленных нападений, которые мы переживали вместе. Я привык к чему-то подобному и вполне могу это понять. Но вы раньше не испытывали такого, и… – Он почувствовал, как отвердело его лицо. – Что бы вы себе ни вообразили, случившееся между нами означает одно: это следствие столкновения со смертью.
Эмили забыла, что нужно хмуриться. Теперь лицо ее выражало растерянность и шок.
