Текст книги "Однажды ночью"
Автор книги: Стефани Лоуренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Мартин накрыл ее руку своей.
– Вся эта ваша затея – полное сумасшествие, – с мрачным видом заявил он.
Аманда выглянула в окно и воскликнула:
– Какая красота!
Остановившись, она вытащила руку из-под ладони Мартина и оперлась на подоконник.
– Не поверю, что вы всерьез намерены претворить в жизнь все то, что перечислили в так называемом списке.
Аманда молчала и, улыбаясь, смотрела в сад.
– Вам прекрасно известно, что на это скажут ваши кузены.
– Они не узнают, поэтому ничего не скажут.
– Ну, тогда ваши родители. Неужели вы верите, что вам удастся каждую ночь незаметно выскальзывать из дома?
– Вы правы, каждую ночь – не удастся. Но… – Аманда пожала плечами, – если не каждую ночь, то тут нет никаких сложностей. На этой неделе я две ночи провела вне дома. Так что для моего плана нет никаких препятствий.
Аманда услышала звук, очень похожий на скрежет зубов, но решила, что ей почудилось. Она подняла глаза на Мартина.
В серебристом лунном свете его черты стали резче, а выражение лица – более грозным. Сейчас в нем проявился истинный потомок норманнских завоевателей.
В этот момент мимо них прошли несколько пар. Дождавшись, когда они скроются за дверью, Аманда гордо вздернула подбородок и сказала:
– Я твердо намерена хоть немного повеселиться. Я твердо намерена попросить лорда Крснбурна завтра ночью, если будет хорошая погода, сопровождать меня в Ричмонд.
Мартин уже еле сдерживал себя.
– Я этого не допущу.
Аманда надменно приподняла бровь.
– С какой стати?
Это был совсем не тот вопрос, которого ожидал Мартин.
– С какой стати?
– Да, с какой стати вы решили, будто имеете право голоса? Мое поведение, мои действия – все это вас не касается.
Аманда собралась уйти, но Мартин преградил ей путь, выставив руку и опершись на оконную раму. Девушка подняла на него глаза, при этом она вложила в свой взгляд все высокомерие, на которое была способна.
Секунду они смотрели друг на друга, и вдруг Мартин провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
Аманда отпрянула, но Мартин успел почувствовать охвативший ее трепет. Его лицо разгладилось, взгляд стал мягче.
– Если хотите развлечений, то можете найти их здесь. Для этого нет надобности отправляться в Ричмонд, – низким, с хрипотцой, голосом проговорил он.
Аманде показалось, что он вдруг стал ближе, хотя на самом деле не сдвинулся с места. Она поняла, что не может противиться его властному взгляду, ее мысли спутались.
Мартин приблизился, и взгляд Аманды замер на его губах. Чувствуя слабость в ногах, она оперлась на окно.
Мартин осторожно, нежно прижался губами к ее губам, как бы пробуя их упругость; потом, убедившись, что путь открыт, он впился в ее губы жарким поцелуем.
Аманду будто пронзило молнией. У нее перехватило дыхание, она покачнулась и почувствовала его сильную руку на своей спине.
В голове Мартина звучал тревожный набат, но он отмахнулся от него. Он знает, что делает, сказал он себе, знает, что в полной мере владеет ситуацией. Призвав на помощь все свои способности обольстителя, он заставил Аманду приоткрыть губы и сразу почувствовал, что делает она это впервые.
Мартин стал нежно гладить Аманду по спине, а она с готовностью отвечала на его ласки и с каждым мгновением становилась все смелее.
Мартин наслаждался поцелуем и острее ощущал, как нежна и ранима Аманда. Он все не отрывался от ее губ, потому что не мог утолить внезапно охватившую его жажду. Ему хотелось сжать ее в объятиях, однако он постоянно напоминал себе, для чего все это делается: чтобы показать ей рискованность ее плана. Если же он прижмет ее к себе, то тем самым будет искушать судьбу.
Пусть и сладкую, желанную судьбу.
Мартин продолжал целовать Аманду и чувствовал, как она отзывается на его ласки. Он понимал, что при ее невинности этот отклик может идти только из глубины души. Поцелуй поглотил обоих, оба испытывали непередаваемое наслаждение. Наконец Мартин оторвался от нее. К собственному удивлению, он обнаружил, что для этого ему потребовалось больше усилий над собой, чем он ожидал. Он устремил слегка затуманенный взгляд на Аманду.
– Достаточно вам развлечений? – Услышав свой хриплый голос, он спросил себя, а кому был задан этот вопрос.
Аманда быстро пришла в себя, из глаз исчезло томное выражение. Она посмотрела на губы Мартина и с трепетом вспомнила свои эмоции в тот момент, когда его язык проник ей в рот. Это была безумная жажда. И утолить ее она не может – пока.
– Думаю, да.
Ее удивил собственный тон: легкомысленный, небрежный. Даже если бы она очень постаралась, вряд ли ей удалось бы лучше изобразить свое равнодушие к его ласкам. Взгляд зеленых глаз Мартина сразу стал мрачным. Аманда отвернулась, стараясь скрыть удовлетворение, убрала его руку со своей талии и, направляясь к двери, бросила:
– Между прочим, вы ошиблись.
– В чем?
Она замедлила шаг и оглянулась. Мартин все еще стоял у окна, так и не предприняв попытки следовать за ней, и смотрел на нее.
– Мне действительно нужно поехать в Ричмонд. – Она продолжила свой путь к двери.
– Аманда!
Девушка остановилась и повернулась. Воцарилось молчание.
– Когда?
Аманда обратила внимание на его интонацию – безжизненную, суровую.
– Мы могли бы обсудить это завтра утром. В парке. – Она открыла дверь и оглянулась. – Вы, как вчера, пришлете за мной своего грума?
Мартин пристально смотрел на нее. Аманда напряженно ждала ответа. Когда она почувствовала, что больше не выдержит, он наконец произнес:
– Пришлю.
Грациозно кивнув, она исчезла за дверью. А минуту спустя, уже в бальном зале, ощутила на себе взгляд Мартина. Не оборачиваясь, она решительно направилась к выходу. Один лакей поспешно подал ей накидку, другой вызвал наемный экипаж. Аманда чувствовала, что все это время Мартин наблюдает за ней. Она позволила себе расслабиться, только когда экипаж повернул на Аппер-Брук-стрит.
Мартин остановил своего жеребца поддеревом и смотрел на ехавшую к нему Аманду. Величественные особняки Мейфэра служили отличной декорацией для поступка Аманды и лишь подчеркивали тот факт, что она покидает организованный и упорядоченный мир ради более хаотичного, опасного и в то же время более интересного – того самого, который олицетворял ждущий ее Мартин. Она пересекла Парк-лейн, и Мартин ощутил, как кровь быстрее побежала у него по жилам. Жеребец забил копытом, всадник натянул повод, успокаивая мощное животное. Итак, в последнем раунде ее победа была полной и бескомпромиссной. Он пойман в ловушку, хотя она, очевидно, не догадывается об этом и вряд ли даже понимает почему. Да он и сам не очень понимает. А наибольшее недоумение у него вызывает вопрос: как вообще он так попался? Мартин знал о ее намерениях и не мог допустить, чтобы она искала развлечения в обществе других мужчин. Более того, он отлично представлял, к чему ее приведет этот путь – к гибели. Он не мог допустить всего этого еще и потому, что был полностью и абсолютно уверен в своей способности защитить ее и обеспечить ее безопасность. Он воспринимал это как свой долг – уж такова была его сущность. И он отлично понимал это. Он знает о своей потребности защищать слабых и спокойно принимает ее, принимает себя таким, какой он есть. Только одного он не может взять в толк: как ей удалось пробудить в нем эту потребность, сделать его заложником собственного характера? Аманда была уже совсем близко. Мартин всматривался в ее лицо и не находил ничего, кроме веселого настроения и радости от встречи. Очевидно, у нее и в мыслях нет требовать от него чего-либо большего. Просто ее радует перспектива приятной прогулки.
Остановив кобылу, Аманда подняла голову. На ее губах играла дразнящая улыбка.
– Вы всегда такой хмурый по утрам, или вас заботит что-то еще, кроме нашей встречи?
Прищурившись, Мартин на секунду задержал на ней свой взгляд, а затем указал рукой в сторону парка:
– Предлагаю отправляться.
Аманда улыбнулась еще шире и молча кивнула. Они поехали рысью. Мартину нравилось наблюдать за девушкой. Он обнаружил в себе потребность – и откуда только она взялась? – смотреть на нее. Она отлично держалась в седле, ее движения были уверенными, посадка красивой. Как и вчера, в парке было пусто. Как и вчера, они пустили лошадей в галоп, как только выехали на аллею. Бок о бок они неслись вперед, подставляя лица прохладному ветру. Когда они замедлили шаг, кобыла заплясала, требуя продолжения скачки. Аманда успокоила ее и поехала рядом с Мартином. Вскоре они повернули назад, к воротам, где их ждал грум.
Мартин все любовался Амандой, ее золотистыми локонами, нежным румянцем на щеках. Она олицетворяла собой женственность и жизнерадостность, от нее исходило очарование, которому он не мог противиться. Девушка посмотрела на него. Он увидел в ее взгляде неподдельный восторг. Она умела получать удовольствие от радостей жизни, даже от мелких и безыскусных. И она умела делиться своим ликованием.
– Ричмонд, – вдруг задумчиво проговорил Мартин. – Сегодня ночью там будет красиво. – Он посмотрел на Аманду. – Вы сможете сбежать?
– Сегодня? – Аманда закусила нижнюю губу, мысленно перебирая список дел. – Родители идут на обед к Девонширам, а мы с Амелией отказались.
– С Амелией?
– С моей сестрой. У каждой из нас свои встречи, поэтому сегодня я смогу освободиться.
– Отлично. Итак, сегодня вечером. Только у меня одно условие.
– Какое? – удивилась Аманда.
– Вы никому не скажете, где и с кем намерены провести вечер. Более того, – выражение лица Мартина стало жестким, – я соглашусь сопровождать вас в ваших затеях при условии, что в этом сезоне вы не увеличите свой список, ограничившись четырьмя мероприятиями, и никому не расскажете о своих затеях и о своем знакомстве со мной.
Аманда ответила не сразу. Во-цервых, она обдумывала его предложение, а во-вторых, пыталась сдержать восторженную улыбку. Наконец, справившись с обеими проблемами, она повернулась к Мартину:
– Хорошо, я согласна.
– Буду ждать вас на углу Норт-Одли и Аппер-Брук-стрит. В черном экипаже.
– В карете?
– Скорее всего. Когда уедем подальше от любопытных взглядов, пересядем в мою двуколку.
– Какое же это счастье – когда о тебе заботится знающий человек! – воскликнула Аманда, открыто улыбнулась и помахала рукой. – До вечера. Кстати, в котором часу?
– В девять. В это время все будут сидеть за столами и ужинать.
Аманда мелодично рассмеялась, подстегнула кобылу и поскакала к воротам. Она очень спешила прочь от Мартина, так как не хотела, чтобы он увидел на ее лице торжествующее выражение.
– Все получилось! Причем идеально – он уже ничего не может с собой поделать.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Амелия, забираясь на кровать Аманды. Близился вечер, подходил к концу послеобеденный отдых.
– Он удивительно похож на наших кузенов, как я и предполагала. Он уже не может не защищать меня.
Амелия нахмурилась:
– От чего? Разве твои поступки так опасны, а?
– Естественно, нет.
Аманда постаралась не встречаться взглядом с сестрой. Трудно было придумать более рискованное предприятие, чем посещение суаре в корсиканском консульстве. Она прекрасно это понимала, когда вела светскую беседу с Леопольдом Корсинским, и мысленно просила Бога о том, чтобы пришел Декстер. Реджи отказался сопровождать ее, а на прием ехать было необходимо. Амелия объяснила исчезновение сестры из гостиной леди Кавендиш головной болью, и благодаря Декстеру, а также ее тонкому знанию его натуры все прошло гладко. Пока она находится в одном помещении с ним, ей не грозит никакая опасность.
– Скорее, это ситуация, при которой имеется потенциальная опасность, во всяком случае, по его мнению. Для него этого более чем достаточно.
– Ну а теперь рассказывай, какие у вас планы? – потребовала Амелия.
– Не могу, он поставил условие, что я никому не расскажу о наших планах. Даже о том, что он будет сопровождать меня. Только ты уже знаешь об этом.
Амелия на минуту нахмурилась, потом ее личико просияло.
– Что ж, после всех этих лет ты наверняка отдаешь себе отчет в том, что делаешь. – Она улеглась на подушку.
– А как продвигается твой план? – спросила Аманда.
– Медленно. Отказавшись от такого критерия, как желание мужчины жениться, я обнаружила, что в свете масса потенциальных мужей.
– Я думала, что ты уже положила глаз на кого-то определенного. – Аманда подозревала, что знает его.
Амелия грустно вздохнула:
– Положила, но все это непросто.
Аманда промолчала: если ее подозрение верно, тогда грусть Амелии понятна.
– Если учесть, что заарканить его – это большой труд, я решила убедиться – исключить все сомнения – в том, что он лучше всех остальных. – После непродолжительной паузы она добавила: – И если учесть, что я могу и проиграть.
Аманда посмотрела на сестру с сочувствием: ей нечего было предложить.
Шло время, а девушки молча лежали на кровати, радуясь обществу друг друга. Их мысли были полны надежд и планов – всего того, чем они больше ни с кем не делились. Аманда увлеченно раздумывала, к чему приведет поездка в Ричмонд, когда Амелия спросила:
– Ты уверена, что это безопасно – поощрять Декстера в его покровительстве?
– Безопасно? – удивленно заморгала Аманда. – Что ты имеешь в виду?
– А то, что стоит вспомнить все, рассказанное Онорией, Пейшенс и другими знакомыми. То, что подобного рода стремление покровительствовать идет рука об руку со стремлением обладать. И это стремление не обычное, не платоническое. Во всяком случае, если судить по нашим кузенам.
Аманда ненадолго задумалась.
– Но ведь именно этого я и хочу, верно?
– А ты уверена? – с сомнением в голосе проговорила Амелия.
Глава 4
Аманда через боковую калитку выскользнула в переулок. Она поплотнее запахнула мантилью и быстрым шагом пошла к углу.
Там на пересечении с Норт-Одли-стрит ее ждала черная карета.
Очевидно, Мартин наблюдал за переулком: внезапно перед Амандой распахнулась дверца кареты.
– Забирайтесь. Быстро.
Из мрака появилась его рука – большая, с длинными пальцами – и властно поманила девушку. Спрятав улыбку, Аманда оперлась на руку и запрыгнула в карету. Она села на диван, и Мартин, перегнувшись через нее, захлопнул дверцу и постучал в потолок. Карета тронулась с места.
Только после этого он выпустил руку Аманды. В слабом свете уличных фонарей девушка увидела, что Мартин смотрит на нее. Она весело улыбнулась и отвернулась к окну.
Она ликовала, у нее от восторга по коже бежали мурашки. И причиной тому было скорее его присутствие, его близость, чем предстоящее развлечение. Она чувствовала на себе его взгляд, всем своим существом отзывалась на его мужественность, остро воспринимала замкнутость пространства, в котором они находились, и прекрасно осознавала, к чему может привести совокупность всех этих факторов.
– Хорошо, что у вас хватило ума надеть мантилью.
– Вряд ли прогулка доставила бы мне удовольствие, если бы я дрожала от холода. – Однако Аманда догадывалась, что дрожать ей придется, только не от холода, а от кое-чего другого.
Карета замедлила ход и въехала в ворота, установленные на столбах, увенчанных… кажется, это орлы? Они обогнули большую площадь, спустились вниз по Парк-лейн и направились к особняку, стоявшему в конце улицы.
– Двуколка ждет.
Карета остановилась. Декстер открыл дверцу, спрыгнул на землю и помог выбраться Аманде. Он подвел ее к двуколке и подсадил на сиденье. Тем временем двое грумов выпрягли лошадей из кареты. Мартин взял вожжи и сел рядом с Амандой.
Покосившись на нее, он пошарил под сиденьем и достал оттуда полсть из толстой мягкой ткани.
– Вот, – сказал он, укрывая Аманде колени, – когда поедем, станет холоднее. – Он дал знак грумам, державшим лошадей. – Отпускайте.
Один из грумов запрыгнул на запятки, Мартин подстегнул лошадей, и двуколка полетела вперед. Из-под колес брызнул гравий. Ухватившись за поручень, Аманда пыталась разглядеть величественное здание, но его скрывали тени и ночной мрак. Выехав за ворота, Мартин повернул на мощеную дорогу, и двуколка покатила ровнее.
Аманда завернулась в полсть. «Какое роскошное покрывало, – подумала она. – До чего же прекрасен этот тяжелый шелк. А расцветка! Какие яркие и глубокие краски! Видно даже в слабом свете фонарей». Мартин повернулся и обнаружил, что Аманда перебирает тяжелую бахрому. Убедившись, что девушка укутана, он вновь сосредоточил внимание на дороге.
Его дом находился на южной оконечности Парк-лейн, на юго-восточном углу фешенебельного квартала, поэтому Аманда не боялась, что кто-то увидит ее с Декстером ночью в его двуколке.
Свежие лошади легко несли коляску на юг по Кингс-роуд. Аманда наслаждалась прохладой и тишиной ночи. Они быстро покрыли немалое расстояние до моста через реку у Патни. Дальше дорога пролегала через деревни и небольшие поселки. Ветер разогнал облака, и луна светила ярко. Наконец впереди показался Ричмонд, мирно спящий под бархатным небом, усыпанным бриллиантами звезд.
Между последним домом Ричмонда и рекой располагался Олений парк.
Аманда сразу узнала это место, как только впереди показались высокие деревья с голыми ветвями. В последние годы она часто бывала здесь, только сегодня все выглядело по-другому. Более чувственным, более многообещающим. Казалось, парк сулит ей новые, острые ощущения. Девушка даже поежилась. Она почувствовала на себе взгляд Мартина, но не повернулась к нему, поэтому он был вынужден сосредоточить свое внимание на лошадях. Они все дальше углублялись в парк, их окружала тишина, нарушаемая лишь уханьем совы, криками других ночных обитателей леса и глухим стуком копыт. Деревья, освещенные луной, отбрасывали длинные тени. Дул слабый ветерок, принося с собой запах травы и прелой листвы. Олени спали, устроившись поддеревьями. Появление людей не испугало их – они не проявили интереса к тем, кто нарушил спокойствие их залитого лунным светом мира.
Наконец Мартин остановил двуколку и, бросив вожжи, повернулся к Аманде, которая с благоговейным восторгом вслушивалась в сказочную тишину и любовалась открывшимся пейзажем.
– Достаточно увлекательно? – шепотом, без доли усмешки – казалось, он восхищен не меньше ее – спросил Мартин.
Аманда вдохнула полной грудью. Воздух был прохладным и сладким.
– Все такое… странное. – Она повернулась к Мартину. – Давайте немного погуляем. Он удивленно поднял брови, но промолчал и помог ей выбраться из коляски. Взяв ее за руку, он огляделся по сторонам.
– Куда?
– Туда. – Аманда указала на сосновый бор, отделенный от них поляной.
Отдав указания груму, Мартин пошел вперед.
Аманду давно никто не водил за руку, и сейчас, неожиданно для себя, она обнаружила, что ей это приятно, что так она чувствует себя свободнее, чем если держать его под руку. Внезапно она поскользнулась, и Мартин с легкостью подхватил ее. Она рассмеялась, весело поблагодарила его и поплотнее запахнула полсть, которую прихватила с собой из двуколки.
Проселочная дорога скрылась из виду, и от этого ощущение уединенности лишь усилилось. Сознание, что они в парке вдвоем, что вокруг нет ни одного человека, обостряло их эмоции, а волшебство лунной ночи действовало как наркотик.
К тому моменту, когда они добрались до бора, Аманда чувствовала приятное опьянение, и у нее кружилась голова. Она знала, что Мартин наблюдает за ней, однако ей трудно было прочитать его мысли.
Как он воспринимает ее? Как повинность, как просто какую-то девчонку, которую он вынужден защищать? Или ему тоже приятно гулять рука об руку под лунным светом?
Аманда не могла ответить на эти вопросы, но была полна решимости найти ответы.
– Туда можно пройти? – спросила девушка, когда они остановились в начале тропинки, вившейся между соснами.
– Конечно, если желаете.
Аманда пошла вперед. Тропинка привела их к вырубке. Стоявшие вокруг вырубки высокие деревья заслоняли луну и как бы рассеивали ее свет. Аманда замерла в восхищении. Вслушиваясь в тихий шепот ночи, она открыла свою душу навстречу новым впечатлениям и, повернувшись, шагнула к Мартину, положила руку ему на плечо и потянулась губами к его губам.
Он не сразу ответил на поцелуй, а потом обнял ее за талию и прижал к себе. Когда его язык коснулся ее губ, она с готовностью приоткрыла рот. Они прижимались друг к другу, стремясь сократить несуществующее расстояние между телами. Мартин гладил Аманду по спине, а она обнимала его за шею.
Мартин отстранился и испытующе посмотрел на Аманду.
– К чему вы стремитесь?
– Я же сказала: к новым развлечениям. Вы утверждали, что я смогу найти их здесь. – «В ваших объятиях», – мысленно добавила Аманда. Она не сводила с него взгляда и молила Бога лишь об одном: чтобы ей удалось выдержать правильную интонацию, чтобы в ее словах слышался только вызов. – Так что давайте показывайте. Я хочу все узнать и испытать. – Приподнявшись на цыпочки, она опять поцеловала его.
На этот раз он ответил сразу. Его руки скользнули ниже талии, и он сильно прижал ее бедра к своим. На Аманду это подействовало как удар грома. Однако ощущения были приятными, и она отдалась в их власть. Ее тело мгновенно откликнулось на близость, ее окатила горячая волна. Она знала, что Мартин с трудом сдерживает желание стиснуть ее в объятиях, и была благодарна ему за то, что он стойко сопротивляется порыву.
Аманда сквозь одежду чувствовала жар его мускулистого тела. Она с наслаждением запустила пальцы в его густые волосы и полностью отгородилась от действительности. Пожар, пылавший внутри, лишил ее способности рассуждать. Все ее существо подчинилось какому-то странному, необъяснимому стремлению.
А Мартин тем временем пытался понять, куда делась вся его осторожность и осмотрительность. О чем он думал, когда согласился идти в бор? Ни о чем. Он потерял способность рассуждать здраво с той самой минуты, когда они вступили на тропинку. Вот так она и заманила его, вот так подбила на неразумные поступки. Только вот как отказать ей, как оттолкнуть ее… в нынешнем своем состоянии он на это не способен. Ведь ее губы – сплошное искушение, ее мягкое, податливое тело – олицетворение женственности.
Мартин решил наслаждаться каждым мгновением этого поцелуя, получать удовольствие от объятий и ждать новых ласк… Это поможет ему забыться и на время прекратить мечтать о том, что сулит соблазнительное гибкое тело, которое он сжимает в своих руках. Мартин чувствовал, что Аманда горит как в огне. И этот огонь – огонь желания – будет безумно сладок, когда он осторожно, но уверенно разожжет его до огромного костра.
Столь настойчивое желание выпустить наружу пылающий в ней огонь потрясло Мартина. Он впервые испытывал нечто подобное. Раньше он никогда не брал в расчет желания своих любовниц. В жизни он сталкивался с абсолютно иной ситуацией: женщины всегда хотели, чтобы он желал их. Сейчас же… Мартин попытался остановиться и понял, что не способен на это. Искушение было слишком велико.
Аманда с радостью отвечала на его требовательный поцелуй, однако в ней еще чувствовался барьер, непрочный, хрупкий, но все же вполне ощутимый, который не давал ей полностью раскрыться перед ним. Мартин оторвался от ее рта, и его губы скользнули вниз, к ее стройной шейке, к тому месту, где под нежной как бархат кожей билась жилка. Он не скоро нашел в себе силы поднять голову и посмотреть на Аманду. Она счастливо улыбалась.
– Спасибо. – Даже в темноте было видно, как блестят ее глаза.
Она показала, что хочет высвободиться, и Мартин разжал объятия.
– Пора идти назад, – сказала она, глядя ему в лицо. – К тому моменту, когда мы вернемся в город, будет уже поздно.
Об этом следовало бы подумать ему, а не ей. Мартин едва не замотал головой, чтобы вернуться к действительности.
Взяв руку Аманды, он поднес ее к губам и надолго приник в поцелуе.
– Пойдемте, – проговорил он и с большой неохотой тронулся в путь. – Двуколка ждет.
Обратное путешествие прошло без происшествий, также, как и путешествие в Ричмонд, только с одним важным отличием: Аманда болтала без умолку. Говорила она вполне разумные вещи – а это подвиг для женщины, если учесть расстояние между Лондоном и Ричмондом, – однако Мартин видел ее насквозь. Она получила больше, чем рассчитывала, и новые эмоции потрясли ее до глубины души.
Предоставив груму заниматься двуколкой и лошадьми, Мартин прошел в дом. «Если она потрясена, так ей и надо, – думал он. – Посмотрела бы, что творится со мной!»
Прижимая к себе плед, который все еще хранил тепло Аманды, Мартин направился в библиотеку. Там он налил себе бренди, лег на кушетку, накрылся покрывалом и дал волю своим мыслям.
Анализируя и сравнивая их встречи, он пришел к двум выводам. Во-первых, она действует в соответствии с каким-то планом. Во-вторых, этот план как-то связан с ним.
Однако кое-что остается для него загадкой. Она с самого начала наметила его в компаньоны для своих развлечений или сделала выбор позже, решив, что он лучший вариант из имеющихся? Это очень важный вопрос, если учесть, что ему не известны детали ее плана.
Что она затеяла? Какова ее цель?
Возможно, она просто решила повеселиться напоследок перед тем, как выйти замуж за какого-нибудь пэра. Вероятнее всего, это так – ведь все ее приключения рассчитаны на срок до начала сезона.
А если не так? Что, если за своей безыскусностью – а он ни секунды не принимал ее за чистую монету – она прячет стремление достичь чего-то большего?
А что, если ее цель – выйти замуж… за него?
Мартин нахмурился. Он отпил бренди, посмаковал его, но ожидаемая реакция все не наступала. Его решение порвать с ней отношения, держать ее на расстоянии… где его внутренний голос, его интуиция, которая никогда не колебалась и никогда не подводила его?
– Боже мой! – Он снова глотнул бренди.
Вот что она сделала с ним – подвергла искушению ту часть его личности, которую он давным-давно похоронил.
Внезапно Мартин ощутил, что в голове его прояснилось, а мысли упорядочились, и понял, что его предположение верно. Он подождал немного, потягивая бренди и глядя на угли в камине до тех пор, пока к нему не вернулась способность спокойно и бесстрастно рассмотреть во всех аспектах вопрос: к чему они пришли?
Аманда втянула его в какую-то игру. Теперь он полноправный участник этой игры. Желания выходить из игры у него нет. Так, с этим разобрались. Что касается цели игры, то он ее не знает и не может угадать. Остается следовать за Амандой. Это тоже часть игры. Ей удалось взять вожжи в свои крохотные ручки, и пока он не видит способа перехватить их у нее.
Из чего следует, что им руководит, манипулирует женщина.
Мартин опять прислушался к себе, ожидая неизбежной в таких случаях реакции. И опять реакции не последовало. Впервые в жизни в его душе не поднялся протест против того, что женщина набросила на него узду. Во всяком случае, пока.
Грустно усмехнувшись, он допил остатки бренди.
Если учесть, что ему известно поле, на котором будет вестись игра, и что его опыт в этой сфере безграничен, следовательно, основной контроль над ситуацией – возможность остановить игру, направить ее в другом направлении и даже переписать ее правила – у него. И так будет всегда.
Интересно, спросил он себя, а Аманда это понимает?
После ночной прогулки при луне в Ричмонде Аманде стало трудно изображать заинтересованность в таких светских мероприятиях, как бал.
– Эх, если бы можно было сбежать, – прошептала она Амелии, когда они, предводительствуемые матерью, прогуливались по бальному залу леди Кармайкл.
Амелия сразу заволновалась:
– Ты уже не можешь сослаться на головную боль. В прошлый раз мне едва удалось уговорить маму не посылать за доктором Грэмом.
Аманда пренебрежительно обвела взглядом гостей, среди которых были сливки высшего общества.
– Кажется, предстоит еще один прием? Не у Фартингей-ловли?
– Да, но уйти можно будет не раньше чем через час. И тебе придется найти Реджи.
– Верно, – вынуждена была согласиться Аманда. – Ты его видела?
Амелия покачала головой.
Луиза сидела на диване в обществе леди Озбалдестон и их тетки, вдовствующей герцогини Сент-Ивз. После положенного ритуала приветствия – реверансы, радостные возгласы – близнецы двинулись дальше.
– Вон там Эмили и Энн.
Аманда проследила за взглядом сестры и увидела у стены двух девушек, которые явно нервничали. В этом сезоне Эмили и Энн Эшфорд предстояло впервые выйти в свет. Близнецы, знакомые с ними с самого детства, поспешили к подругам.
Эмили и Энн просияли, когда увидели улыбающиеся лица сестер Кинстер.
– Это ведь ваш первый бал, да? – спросила Амелия.
Девушки одновременно кивнули.
– Не переживайте, – успокоила их Аманда. – Знаю, вам трудно поверить, но вы переживете эту ночь без потерь и потрясений.
Эмили благодарно улыбнулась. Ее улыбка получилась жалкой и робкой.
– Это так… потрясающе. – Она обвела рукой толпу гостей.
– Поначалу, – сказала Амелия. – Через несколько недель вы, как и мы, привыкнете ко всему этому.
Аманда с Амелией увлекли девушек разговором и тем самым помогли им успокоиться.
Аманда как раз оглядывала гостей в поисках подходящего молодого человека, который взял бы на себя заботу об Эмили и Энн, когда из толпы появился Эдвард Эшфорд, брат девушек. Высокий, стройный, в строгом костюме, он раскланялся с близнецами и подошел к сестрам.
– Что-то гостей сегодня мало. Вот когда начнется сезон, увидите, что значит большой прием.
Эмили испуганно взглянула на Аманду.
Та едва сдержалась, чтобы не лягнуть Эдварда.
– Сто гостей или пятьсот – разница небольшая. Все равно из одной точки можно увидеть не больше двадцати человек.
– Кстати, к тому времени, когда начнутся большие балы, вы будете чувствовать себя на приемах как рыба в воде, – поддержала ее Амелия.
Эдвард оценивающе осмотрел сестер.
– Этот сезон – ваш шанс сделать хорошую партию. Возможно, стоит приложить усилия, чтобы привлечь к себе внимание нужных людей. Подпирая стену…
– Эдвард! – позвала его Аманда. Он повернулся к ней. Она лучезарно улыбнулась ему. – Видишь Реджи Кармартена?
– Кармартена? – Эдвард огляделся по сторонам. – Сомневаюсь, что от него много пользы.
«Побольше, чем от тебя», – подумала Аманда. К двадцати семи годам Эдвард превратился в напыщенного и спесивого зануду.
Аманда своим вопросом отвлекла Эдварда от нравоучений, и Амелия, воспользовавшись моментом, переключила внимание несчастных дебютанток на более интересные и захватывающие темы.
– Нет, не вижу… о!
Лицо Эдварда мгновенно стало тупым. Проследив за его взглядом, Аманда увидела его старшего брата. Появление Люсьена Эшфорда, виконта Калвертона, не вызвало у нее удивления. Как всегда, его губы были сложены в ехидную усмешку.
– Вот вы где!
Не замечая Амелию и Аманду, Люк все свое внимание сосредоточил на сестрах. Девушки буквально расцвели в его присутствии – как бутоны под жаркими лучами солнца. Элегантный, в щегольском наряде, он поклонился им, потом помог подняться из реверансов, оценивающе оглядел их новые платья и одобрительно поцокал языком.
