Текст книги "Страна золотых пагод"

Автор книги: Станислава Рамешова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

К празднику начинают готовиться задолго до его начала. Выбирают специальные «комитеты по проведению Тинджана». В них входят представители авторитетных административных органов, молодежной организации Ланзин.

Пожарные, врачи, регулировщики уличного движения, журналисты – все включаются в подготовку, чтобы, как пишут газеты, «Тинджан прошел в духе лучших традиций и без беспорядков».

Готовятся конкурсы на лучшую песню, стихи, танец или лозунг к новогоднему празднику. Печать сообщает, где будут стоять «водные киоски», в которых можно будет «заправиться» водой.

А в канун праздника газеты посвятят ему передовую статью. Не важно, что для этого придется потеснить сообщение о каком-нибудь событии мирового масштаба, ведь «завтра начинается бирманский Тинджан!».

Приехать в эти дни в Бирму с намерением решить какой-нибудь деловой вопрос – абсолютно безнадежно. Все учреждения закрыты, кроме почты, больниц и международного аэропорта. Всюду плещется вода, текут потоки, всей страной завладевает «водная лихорадка».

Один бизнесмен, возвращаясь из Японии в Европу, по пути решил уладить свои дела в Рангуне. Ему выдали транзитную визу на двадцать четыре часа, а дата его прилета совпадала с первым днем Тинджана. Мы срочно телеграфировали: «Не приезжайте. Праздник воды». И все же упрямый человек приехал.

Тинджан уже вовсю бушевал на улицах, когда он позвонил по телефону и сообщил, что преспокойно добрался до гостиницы. Затем он спросил, нельзя ли договориться с кем-нибудь из ответственных чиновников бирманского торгового департамента о деловой встрече. Сколько мы ни объясняли, что это бесполезно, убедить его не удалось. Пришлось ехать в отель.

Увидев нас в спортивных костюмах, приехавший коммерсант очень удивился. Мы снова с жаром принялись убеждать его, что в эти праздничные дни никого в департаментах найти нельзя и что на улицу лучше не показываться, а если рискнуть выйти, то надеть такие вещи, которые легко потом просушить. Нет, не поверил.

А вечером раздался звонок:

– Вы были правы. Завтра улетаю. Ни с чем. Виза истекла.

Когда на следующее утро мы приехали проститься с неудачливым визитером, в окне его номера висели совершенно мокрые пиджак и брюки выходного костюма.

– Вероятно, не просохнут до отъезда? – спросил он с кислой улыбкой.

НА СЛОВА НЕТ ВРЕМЕНИ

В дни Тинджапа вы не услышите никаких слов поздравления вроде «Счастливого Нового года!» или «Всего наилучшего!». На слова просто не хватает времени. Праздник бурный, стремительный. Люди в мокрых, прилипших к телу одеждах радостно возбуждены. Все улыбаются. Все счастливы. Отброшены в сторону заботы – Тинджан пришел.

Город принарядился. Повсюду – в домах, в кабинах водителей, в волосах девушек – замелькали золотистые веточки падаука.

Праздник открывают дети. В первый день только им позволено обливать родных, знакомых и прохожих. Затем в игру включаются взрослые. Никто не работает. Весь народ высыпает на улицы. На каждом углу вы рискуете попасть под водяной «обстрел». Но поскольку в апреле особенно жарко, такая процедура не только не страшна, но, напротив, приятна. Холодная вода бодрит, снимает усталость.

Спрятаться от воды некуда. На улицах стоят «водные киоски»– навесы из пальмовых листьев, украшенные цветами, гирляндами. Под ними громадные бочки с водой, ведра, пожарные рукава. Здесь особенно весело – танцы, смех, шутки.

Современность коснулась и Тинджана. На «джипы» и грузовики ставят бочки с водой, и экипаж, вооруженный ведрами, ковшами, насосами, нейлоновыми пистолетами, отправляется в город участвовать в веселых водных баталиях. В кузовах машин, превращенных художниками в павлинов и драконов, видны лишь грибы соломенных шляп и мокрые спины.

По улицам разъезжают разрисованные машины – импровизированные эстрады. Переполненные автомобили носятся по городу от одного «водного киоска» к другому. А дороги от воды становятся скользкими, возбужденные водители утрачивают чувство опасности. Грустный факт, но моторизованное веселье не обходится без жертв.

Пассажиров городских автобусов «обстреливают» водой через окна, на остановках, при выходе на улицу. Но и в собственном автомобиле нужно быть начеку – плотно закрыть окна и дверцы, а прежде чем выйти, оглядеться по сторонам. Стоит только на секунду зазеваться – готово дело. Вернешься домой мокрый, как водяной.

«Не обливайте почтальонов. Вы испортите корреспонденцию!» – ежегодно взывают к гражданам газеты. Но тщетно: поливают всех подряд. Признаться, я ни разу не встретила почтальона в дни водных баталий.

Мне хорошо запомнились первые впечатления от Тинджана. У дома затормозил автомобиль, распахнулись решетки на дверях, послышались знакомые шаги по ступеням и… затихли. Никто не вошел. Я открыла двери и остановилась на пороге, увидев мужа мокрого с головы до пят.

– Что случилось?

Не отвечая на вопрос, он развязал шнурки полуботинок и с тихим бешенством вылил из них воду через террасу.

– Да что с тобой?

– Ничего. Поливают, – буркнул он в ответ.

– Кто поливает? Зачем?

– Новый год. Праздник воды. На улицу просто нельзя выйти, вымокнешь до нитки.

Бирманец ты или нет, стар или молод – не имеет значения: вода смывает все различия. Тинджан есть Тинджан, со своими обычаями. И очень скоро его буйное веселье захватывает и тебя. Особое удовольствие – пройтись пешком, смешавшись с уличной толпой.

Улица перед «нашим» монастырем тоже обзавелась «водными киосками». Мы прошли туда кратчайшим путем через тихий монастырский сад. Возвращались мокрые насквозь, и монахи, глядя на нас, не могли скрыть улыбки. Фигуры в оранжевом. – единственные, кого минует вода (да еще полицейских).

На секунду мне показалось, что им тоже хотелось бы принять участие в этом беззаботном празднике, но никому бы и в голову не пришло облить монаха.

Есть» правда, сухие островки в этом море воды – наскоро сколоченные и украшенные цветами подмостки, на которых самодеятельные артисты танцуют, поют куплеты, разыгрывают сценки, соревнуясь за «приз Тинджана».

ВСТУПАЯ В НОВЫЙ ГОД

Четыре дня веселится Рангун. Но вот наступает первый день Нового года, и стихают водные баталии. Люди, надев лучшие одежды, направляются в храмы. В Шведагоне в этот день совершается торжественный ритуал – обливание водой статуй Будды. Поунджи в это время получают более щедрые дары, чем обычно. Каждый старается сделать доброе дело, совершить благочестивый поступок, чтобы обрести право на лучшую судьбу в будущем рождении.

Есть в Бирме такой обычай: в первый день Нового года даровать жизнь обреченному на гибель животному. Открываются птичьи клетки, на рынках выкупают у продавцов гусей и кур, чтобы выпустить их, снимают ярмо с натруженной шеи строго буйвола. Всем даруется свобода.

Первый день года клонился к вечеру. Я была в гостях у Мэгги, в ее комнате, полной шкатулок, безделушек и цветных открыток, когда раздались на улице резкие звуки бирманских флейт и трещоток. Мы выглянули в окно: по шоссе двигалась необычная процессия. Ее открывала группа девушек с кувшинами на головах. Они грациозно ступали друг за другом, придерживая ношу одной рукой. За ними шли музыканты и нарядно одетые люди.

– Что происходит? – спросила я Мэгги.

– Новый год наступил, ты же знаешь. Люди закупили рыб и несут их к реке, чтобы выпустить на волю. А привилегия выпускать рыб принадлежит исключительно молодым девушкам.

Ах, да, вспомнила. Я не раз видела в газетах снимки ритуала «новогоднего дарования свободы рыбам». Но однажды рядом с этими идиллическими фотографиями была напечатана другая: мужчина сосредоточенно ловил только что выпущенных на свободу рыб. Он не терял времени даром. Помнится, меня развеселила такая находчивость.

Но как же его карма? Ведь это грех – в новогодний день, когда все с удвоенной энергией вершат добрые дела, идти против традиционной морали. Однако под снимком «браконьера» не было никаких комментариев. Почему? Слова излишни.

Низкий поступок – его личное дело, дело его совести. Он сам отдаляет себя от заветной цели, нирваны. И вполне возможно, что незадачливый рыбак в будущей жизни родится одной из этих несчастных рыб, которых он выловил.

В начале нового года молодые люди приходят к родителям, учителям, чтобы выразить свою благодарность и почтение. Они приносят подарки, старым и немощным людям по традиции моют волосы водой, настоянной на цветах. Но и о себе забывать не стоит. Есть примета: вымоешь голову в первый новогодний день – тебе повезет в наступившем году.

Раньше мытье головы было сложным ритуалом. Надо было выбрать наиболее благоприятный день в зависимости от даты рождения и времени пребывания Тиджамина на Земле. Но современность упростила и эту процедуру получения патента на счастье. Сейчас для мытья головы все бирманцы выбирают первый день года.

Этот обряд тоже восходит, вероятно, к традициям Пагана, а позднее – Мандалая. Воду для мытья головы короля привозили тогда издалека, с островка посреди реки Салуин, считавшегося священным. И только после англо-бирманской войны, когда островок вместе с прилегающими к нему землями отошел к колонизаторам, король был вынужден довольствоваться обычной водой из Иравади.

СВЯЩЕННОЕ ДЕРЕВО БО

«Деревом прозрения» считают в Бирме фикус (баньян). Именно в его тени некогда Будда достиг просветления. Поэтому баньян люди назвали «бодхи», или «махабодхн», то есть великое прозрение. Бирманцы говорят ласково и коротко: «Священное дерево Бо».

Ему посвящается большой праздник в майское полнолуние.

В этот день, согласно легенде, родился принц Сиддхартха Гаутама. Ровно через тридцать пять лет он достиг просветления под баньяновым деревом и стал Буддой, что буквально означает «Просветленный истиной». А еще через сорок пять лет, в такой же майский день полнолуния, он оставил этот мир, достигнув вечного блаженного покоя – нирваны.

Май – это канун муссонов, когда трава и деревья сохнут и жаждут влаги.

Люди направляются в первую очередь к священным деревьям, чтобы напоить водой пересохшие корни.

На платформе Шведагон растут два баньяпа. Один вырос из саженца, подаренного президентом Индии Раджендрой Прасадом 4 января 1948 года, в День провозглашения независимости Бирмы. Другой, гигантский баньян вырос, по преданию, из семени того самого священного дерева «махабодхи», в тени которого Будда постиг великую истину. К нему первому идет торжественная процессия в праздник полива дерева Бо.

В Шведагоне в этот день особенно оживленно. По лестницам поднимаются вереницы людей. Девушки в тщательно отглаженных белых эйнджи предлагают желающим стаканчики воды со льдом. Очень жарко, и помочь кому-то утолить жажду – значит совершить благочестивый поступок.

Вот одна из «фей» подносит мужчине воду и, улыбаясь, терпеливо ждет, пока он выпьет. Потом тем же стаканом она зачерпывает воду из глиняной чаши и подает следующему.

Недопитую воду выливают прямо на лестницу, и та стекает по ступеням.

А наверху, на платформе пагоды, церемония полива дерева Бо уже началась. Верующие покупают в палатках обычную воду по необычной цене – двадцать пять кьят за чашку – и с благоговением поливают дерево. С утра здесь уже прошли сотни посетителей.

Узловатые, скрученные корни гигантского дерева, похожие на старческие, подагрические пальцы, сегодня не испытывали жажды. Стекающая с них вода образовала целое озерцо на мраморной платформе пагоды.

Сколько понадобилось вылить двадцатипятикьятовых чашек, чтобы возник этот поток! Сколько совершить добрых поступков!

ВЕЛИКИЙ ПОСТ – ВА

День июльского полнолуния – это начало буддийского поста. Три дождливых месяца длится он: с полнолуния вазоу до полнолуния тадинджу. Говорят, в это время Будда переставал странствовать и проповедовать и удалялся в монастырь размышлять.

В дни поста жизнь, кажется, замирает: не играют свадеб, не дают представлен ли. Пост предписывает монахам не переходить из одного монастыря в другой, молодым людям не вступать в браки: и дети будут болеть, и достатка в доме не жди.

Муссон стучится в дверь еще в середине мая. Синева неба все чаще заволакивается облаками, зарницы бьют, как блицы фотокамер, и неискушенный человек облегченно вздыхает: наконец-то хлынет дождь и духота отпустит. Но он ошибается. Дождя не будет. Только в июне придет муссон в грохоте грома. К этим звукам прибавится мощный лягушачий хор.

В северных широтах гроза освежает воздух. Здесь же небо на несколько минут соединяется с землей мощными отвесными струями воды. Ливень кончается так же внезапно, как и начинается. Но желанная прохлада не наступает. Лишь влажнее становится воздух. Небо, налитое влагой, кажется, давит на плечи. Но все рады: ведь вода – источник жизни.

Дожди в Бирме оглушительны. Если ливень застал путника за рулем автомобиля, то лучше остановиться, притулиться к обочине и переждать, пока схлынет водная завеса и просветлеет.

После дождя солнце снова принимается яростно палить землю. От нее поднимается пар, как в бане от нагретого пола. И снова духота.

Короткие, «летучие» июньские дожди – предвестники обильных затяжных муссонов. В июле дожди уже хлещут беспрестанно. Влажность воздуха – девяносто восемь или сто процентов – не все ли равно?

Сырость проникает всюду. По стенам ползут пятна плесени, от которой не спасают и кондиционеры. И хотя жара сухого сезона спадает и становится прохладнее, дожди облегчения не приносят. Скорее наоборот. Они угнетающе действуют на психику, настроение подчас такое же пасмурное, как и небо над головой. А с неба все льют потоки воды, день за днем, безостановочно, без конца. Чувствуешь себя осой, безнадежно приклеившейся к липкому муссону.

С приходом дождей начинается самая горячая пора у земледельцев – сев. Давно известно: что посеешь, то и пожнешь. К концу поста, в октябре, рис уже должен созреть, иначе прощай, урожай. Поэтому крестьянские дни в дождливый сезон заполнены тяжким трудом. А свободное время после сбора урожая отмечено печатью буддийского поста – временем размышлений и воздержанности. И монахи и миряне придерживаются в это время десяти заповедей Будды. Едят лишь утром, до полудня, посвящая досуг размышлениям.

В день июльского полнолуния в разные годы произошли три важных в истории буддизма события.

Зачала королева Майя, чтобы произвести на свет принца Сиддхартху, ставшего Буддой. Кстати, имя Сиддхартха означает в переводе с санскрита «выполняющий свое предназначение».

Спустя годы в этот же день принц оставил отцовский дворец, чтобы начать поиски смысла жизни и пути к спасению.

В тот же день, через несколько лет, он произнес свою первую проповедь первым пяти ученикам, бывшим товарищам по аскетической жизни.

В полнолуние месяца вазоу, еще затемно, на подворье Золотой погоды собираются верующие. Некоторые проводят там всю ночь в ожидании праздника, чтобы с первыми лучами солнца сложить дары к статуям Великого учителя.

Это время самосовершенствования, пострижения в монахи.

Праздник полнолуния второго месяца вазоу носит другой, совсем не религиозный характер. Он полон веселья и спортивного задора. К тому времени муссон ослабевает, но русла рек еще полноводны. Это подходящая пора для соревнований на лодках. На старт выходят длинные суда с тридцатью – сорока гребцами.

В октябре пост кончается, приходит конец и сезону дождей.

ГИРЛЯНДЫ ОГНЕЙ В НОЧИ

Дожди кончились, поля засеяны, напоены, теперь надо ждать жатвы. Рис – стрелка барометра благосостояния каждой бирманской семьи и страны в целом.

С окончанием дождей начинается прохладный сезон – «бирманская весна». В Европе весна приходит постепенно, ровно, шаг за шагом. Здесь это взрыв, вспыхнувшее пламя. Живительные струи дождей вдоволь напоили землю, и стоит только показаться солнцу, как в природе все моментально расцветает, растет нетерпеливо и бурно.

Во время такого буйного цветения, в день октябрьского полнолуния, по всей Бирме зажигаются миллионы огней и – да здравствует веселье! Настает праздник огней – Тадинджут. Время ярмарок, фокусников, заклинателей змей, веселых скоморохов. Праздник длится три дня. И точно так же, как в Новый год, молодые люди проявляют почтение к старшим, получают их благословение.

XX век изменил внешнее обличье традиционных торжеств. Вечером контуры пагод, домов, кораблей в порту загораются сотнями разноцветных электрических гирлянд. Иллюминированные кроны деревьев похожи на вспышку фейерверка, взлетевшего в темное небо и застывшего там.

Бирманцы очень любят огни в ночи. По рекам плывут маленькие лодочки с огоньками. У дверей хижин, на верандах и балконах светят фонарики, лампадки, мерцают свечи, горят фитильки в банках с кокосовым маслом, отбрасывая красноватый, колеблющийся свет.

На душе празднично и светло. Нужно вознаградить себя за долгий, трехмесячный пост. На улицах снова вырастают подмостки, на которых разыгрываются написанные на скорую руку злободневные сценки из жизни.

Октябрь – не только праздник огней, но и месяц свадеб. Его прихода ждут с нетерпением все влюбленные. Кончается трехмесячное табу на свадьбы, и теперь самое время начинать совместную жизнь.

НОЯБРЬСКИЙ ДОЖДЬ ДОРОЖЕ ЗОЛОТА

Так утверждает старинная бирманская поговорка. Дожди в это время очень редки, но они необходимы, поскольку рис созревает.

День ноябрьского полнолуния – лучший день в году. Ноябрь вообще самый прекрасный месяц в Бирме. Зелень еще свежа, солнце не жгучее, ночи полны прохлады. Оглушительно звенят цикады в траве. Звездное небо залито лунным сиянием. Чего еще желать для празднеств?

И снова повсюду вспыхивают огни: свечи, фонари, лучины, грозди электрических ламп. На радость людям, а не во славу божества.

День ноябрьского полнолуния – последний день в году, когда монахи могут принимать в дар оранжевые тоги. По преданию, в эту ночь королева Майя ткала тогу для своего сына, уходившего искать истину. Торопилась, чтобы успеть закончить работу к четырем часам утра.

Точно так же торопятся, спешат девушки, ткущие материал для монашеских одеяний на подворьях пагод и сегодня.

В канун полнолуния сюда приносят ручные ткацкие станки. И начинается соревнование. Ту, которая первой закончит работу, ждет награда. Титул победительницы останется за ней на весь год.

В эту ноябрьскую ночь ткут ткани во многих пагодах Бирмы, однако во дворе Шведагона этот обряд наиболее торжествен. Утренние рангунские газеты помещают фотографию счастливой победительницы.

Монастыри получат в дар постельное белье, мыло, циновки, зонтики, полотенца, веники, банки сгущенного молока, рис, фрукты, монашеские тоги, тапеиты и полочки для книг – все, что нужно для непритязательного монастырского быта.

Кстати сказать, не каждый день можно делать подношения монастырям. Только в день «упои». Их четыре в месяце: день новолуния, неделю спустя, день полнолуния и снова спустя неделю.

До рассвета бодрствует народ. В парках, на ипподроме Чай-касан всю ночь шумят базары, дают представления актеры-энтузиасты. Гремит музыка, кружится карусель. Веселятся люди.

ПАГОДЫ ИЗ ПЕСКА

Годы уплывают, как мутные воды Иравади. Но старинные традиции остаются. Декабрьское полнолуние посвящается патам и богу Вишну, заимствованному у индуизма. А следующее, январское, раньше отмечалось празднествами при королевских дворах. Проводился пышный парад-смотр боевых слонов.

Первый урожай риса в Бирме снимают в феврале. А потому февральское полнолуние – праздник сбора урожая. Рис отваривают с арахисом, сдабривают кунжутным маслом. Получается любимая бирманцами еда – тхамане. Она не только вкусна, но и целебна. «Больным с повышенной температурой, – утверждает народная молва, – помогает тхамане».

Март – последний месяц по бирманскому календарю. В это время проходят особые празднества: бирманцы строят символические пагоды из песка и ставят их по берегам рек, на холмах, близ ворот монастырей.

Ничто не вечно на земле. Время безжалостно разрушает любую постройку, даже из камня и мрамора. А чтобы выразить почтение Великому учителю, вполне достаточно возвести пагоду… из песка. Хотя такая пагода и не принесет строителю заветного звания «пейадага», но зачтется в реестр добрых дел.

Апрель в Бирме – пик жары. Душно. Влажно. Сорок два градуса в тени днем. К утру чуть прохладнее, но с восходом солнца снова разгорается неистовый тропический день.

Бирманский год завершается. Скоро грянут водные празднества, придет Новый год. Будет Тинджан.

ХРАНИТЬ ЕДИНСТВО КАК ЗЕНИЦУ ОКА

Каждый год 12 февраля Бирма отмечает свой национальный праздник – День единства Бирманского Союза. Этот праздник должен демонстрировать сплочение всех народов страны под единым знаменем.

По центральной улице Рангуна – Пром-роуд проходит яркая, красочная демонстрация. Зрители, недостатка в которых никогда не бывает, с утра пораньше занимают удобные места. И действительно, есть на что посмотреть. Все народы, населяющие страну, шлют в этот день своих посланцев в столицу.

По красным домотканым одеждам легко узнать каренов, по косичкам у мужчин – монов, по черным широким брюкам – шанов. Идут скуластые, похожие на монголов качины и качинки в пелеринах, украшенных серебряными кругами.

В колонне чинов мелькают чистые девичьи лица, а ведь совсем еще недавно в чинских деревнях уродовали лица женщин синими полосами татуировки.

Рядом с чинами шагают охотники из племени нага. Вид у них экзотический: в набедренных повязках, в шлемах с рогами, за плечами копья. Но это всего лишь дань традиции. В руках у нага белые веера, на которых начертаны лозунги. Они скандируют их вместе со всеми демонстрантами. Правда, не забыто еще время, когда нага слыли охотниками за черепами. Считалось, что, убив врага и завладев его черепом, можно заставить его дух служить себе. Но этот жестокий обычай уже отжил свой век.

Конечно, есть еще силы, которые пытаются помешать консолидации народов Бирмы. Всякого рода сепаратисты и мятежники, которых еще немало в Бирме, «отмечают» этот праздник по-своему – раздаются взрывы на улицах городов, в кинотеатрах, поездах, автобусах. Бандиты атакуют мирные деревни, сжигают дома, убивают жителей. Деньги на приобретение оружия они получают от контрабандной торговли опиумом через печально известный «Золотой треугольник».

Много сил и средств у государства отнимает борьба с сепаратистами – Каренской национально-освободительной армией, Качинской армией независимости, Шанской объединенной армией.

Народ поддерживает регулярные войска в их нелегкой борьбе с мятежниками, которые уже полностью лишились своих позиций в центральных частях страны, в дельте Иравади, но пока продолжают вылазки в горных, приграничных районах.

И все же большинство национальных меньшинств проголосовали за новую конституцию, постепенно порывают с феодальными устоями.

Бирманский Союз – не случайное смешение народов. Общая история народов Бирмы насчитывает тысячелетия. И хотя в прежние времена не раз вспыхивали междоусобицы, тенденция к единству уверенно прокладывала себе дорогу.