Текст книги "Письма Рафаилу Нудельману"

Автор книги: Станислав Лем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

[61] Юлий Иосифович Кагарлицкий (1926 – 2000), российский литературовед и критик.

[62] Кафедра английского языка Колледжа Вустера (англ.).

[63] Книга Лема «Навигатор Пиркс» – «Голос неба» вышла в издательстве «Мир» в конце 1970 года и на титульном листе даже был указан год 1971.

[64] Other Worlds, Other Seas / Edited by Darko Suvin. – New York: Random House, 1970. – 219 pp. В антологию вошли рассказы польских (Лем), румынских (Колин), чешских (Несвадба), болгарских (Донев) и советских (Альтов, Яров, Варшавский, Томан, Днепров) авторов.

[65] См. поэму В.Маяковского «Владимир Ильич Ленин»: «Единица – вздор, единица – ноль, один – даже если очень важный – не подымет простое пятивершковое бревно, тем более дом пятиэтажный».

[66] «Сырое мясо» (англ.).

[67] Евгений Артурович Девис (р. 1923), редактор издательства «Мир», основатель серии «Зарубежная фантастика».

[68] Эрих Янч (1929 – 1980), американский астрофизик, инженер, воспитатель.

[69] Точнее, Прогнозирование научно-технического прогресса.

[70] На пути к теоретической биологии. 1. Пролегомены. – Сб. статей по результатам первого симпозиума по теоретической биологии, написанных крупнейшими специалистами.

[71] Север Феликсович Гансовский (1918 – 1990), русский писатель и драматург.

[72] Хьюго Гернсбек (1884 – 1967), американский писатель и издатель, основатель первого американского специализированного журнала НФ «Эмейзинг Сториз».

[73] «Создатель звезд» (англ.), роман О. Стэплдона.

[74] Рышард Кароль Хандке (1932 – 2010), польский теоретик и историк литературы, автор книги «Польская научно-фантастическая проза. Проблемы поэтики».

[75] «Луна – суровая хозяйка» (англ.). Роман издавался на русском языке также под названиями: «Луна жестко стелет», «Восставшая Луна».

[76] Филип Киндред Дик (1928 – 1982), американский писатель. Роман «УБИК» вышел на польском языке в 1975 году в серии «Станислав Лем рекомендует».

[77] «Мешанина» (пол., львовский диалект).

[78] Анджей Вайда (р. 1926), польский режиссер театра и кино.

[79] Марек Пивовский (р. 1935), польский режиссер и сценарист.

[80] Balcerzak Ewa. Stanisіaw Lem. – Warszawa: Paсstwowy Instytut Wydawniczy, 1973.

[81] Захар Ильич Файнбург (1922 – 1990), русский ученый-социолог, автор ряда статей о Леме.

[82] «Избранное» С. Лема в «Библиотеке польской литературы» вышло в издательстве «Прогресс» в 1976 году.

[83] Восемнадцатое путешествие Ийона Тихого / Пер. Ф.Величко // Природа. – 1973. – № 1; Двадцатое путешествие Ийона Тихого / Пер. Ф.Величко // Природа. – 1973. – № 9.

[84] 137 секунд / Пер. В.Иваницкого // Сборник научной фантастики: Вып. 13. – М.: Знание, 1974.

[85] Это вступление, выходившее отдельно под названием «Зонд в рай и ад будущего», опубликовано на русском языке в «Млечном Пути» (2013. – № 1).

[86] Цветан Тодоров (р. 1939), французский философ, семиотик, теоретик структурализма в литературоведении, автор книги «Введение в фантастическую литературу».

[87] «Профессор А. Доньда» – в №№ 42-43.

[88] «Quarber Merkur» (примеч. Лема). Журнал, издаваемый Францем Роттенштайнером.

[89] Жан Угрон (1923 – 2001), французский писатель. Лем планировал включить в серию его роман «Знак Пса», но этот роман не был опубликован.

[90] Иосиф Самуилович Шкловский (1916 – 1985), советский астрофизик.

ЧАСТЬ ІІ

28 февраля 1974 года, Краков

Дорогой Пан,

это будет длинное письмо. Хочу написать его не так, как обычно писал п. Ариадне, потому что не буду скрывать от Вас, что не рассматривал ее как равноценного интеллектуального партнера – при всей ее славной сообразительности. Но в Вас есть задатки к глубине! Поэтому я скажу сначала, стреляя малым калибром, о вещах практических и безотлагательных, а потом уже расправлю крылья для высокого полета.

Я не могу сообщить Вам адреса, связавшись по которым, Вы могли бы получать SF, потому что не знаю их сам. Хотя я и стал членом (почетным) SFWA[1], и получаю от них различные издания и циркуляры (в целом – малоценные, это инструкции по практическому стяжательству, возможные саженные программы торжеств, на которых они чествуют друг друга), – я не смог установить с ними обмен, так сказать, мыслями, так как нет обмена мыслями там, где отсутствуют эти последние. Однако я постараюсь заполнить эту Вашу огромную брешь, посылая то, что удастся. Сам я получаю ежемесячно около 30 позиций от издательств Ace Books и DAW, и это, собственно, на 100% (а не на 99%) позиции совершенно никуда не годные, – текущая продукция. Я получаю также рецензентские экземпляры от Ballantine – то же самое. Тем не менее я буду стараться Вам отправлять то наилучшее, что есть в этом очень плохом. А для начала я посылаю Вам, отдельно, книгу Джона Браннера[2], из-за ее просто поразительного тематического подобия с «Пикником» Стругацких. Если они не позаимствовали у него тему, то произошло явление чрезвычайно особенного параллелизма.

С SF не только очень плохо, но в некотором смысле еще хуже. На сегодня существуют два серьезных периодических издания, созданных при университетских факультетах английской филологии, посвященных только SF, «Extrapolation» при Wooster College и «SF Studies» при Indiana University. Я вхожу в редакционный совет «Extrapolation», впрочем, я там только числюсь. Зато в «SFS» я разместил уже 2 статьи, написанные с большими муками по-английски (проблемы перевода). Второй из этих номеров я посылаю Вам, поскольку получил авторские экземпляры. «SFS» обещает быть нетипичным, то есть хорошим. А вот «Extrapolation», выходящий уже третий год, впал в кошмарный академизм. То есть занимается частными, второстепенными проблемами и озабочен тем, чтобы ни одной ВЛИЯТЕЛЬНОЙ особы из SFWA, упаси Боже, не обидеть. Все в SF хорошо, чудесно, гениально, нужны лишь подробные научные описания и ученые презентации с саженными колонками цитируемой библиографии. Это картина, которая меня, нас, неизбежно безмерно удручает, поскольку это трата, расточительство, наконец, уничтожение творческой свободы, а также старательное подчинение моде дня и требованиям гг. издателей. Типичный читатель этой макулатуры ДОЛЖЕН быть полным кретином. Эта истина, однако, с исключительной деликатностью умалчивается. Впрочем, Вы сами увидите. Недовольство созданным должно быть первой и неотъемлемой предпосылкой восхождения вверх – поэтому я был столь беспощаден, в частности, в «Фантастике и Футурологии», в том числе и к собственным произведениям. Ничего этого нет в этом обществе взаимного обожания!

ТОДОРОВ: я должен постараться найти номер IBL-ских[3] «Текстов», в котором я опубликовал критику его теории фантастики, что, кстати, будет не очень легко сделать. Кроме того, у меня есть серьезные сомнения, будет ли это этично, потому что я разбиваю его в пух и прах, а Вы не сможете познакомиться с его оригинальным текстом, а только с моим изложением этого текста, которое я хоть и старался сделать объективным, но совершенного объективизма не существует.

На тему дел более широких, общих, замечу лишь немного. Я получил сейчас от моих западных издателей 2-й том «Дневников» Бертрана Рассела[4], охватывающий годы 1914 – 1944. Весьма печальное это чтение! Знаете ли Вы о том, я вот понятия не имел, что уже будучи всемирно прославленным, в 38-44-м годах в США он подвергся такому остракизму, что его как заразу изгнали из всех учебных заведений, ему не на что было жить, и, если бы не благоприятствующие обстоятельства, черт его знает, как бы он выжил. А началось все с того, что какая-то дама обвинила администрацию штата Нью-Йорк в том, что та приняла на работу в свой университет Рассела, известного вырожденца, безбожника, атеиста и т. д. А когда дошло до процесса, Рассел не мог в нем участвовать, потому что обвиняли штат Нью-Йорк, а не его. Администрация изо всех сил ХОТЕЛА проиграть этот процесс, чтобы на основании обвинительного приговора прогнать взашей Рассела, от которого столько хлопот, и это отменно удалось. В обвинительном акте фигурировало среди прочего, что Рассел был сторонником нудизма, порнографии, вырождения, гомосексуализма, и так далее, – а он не мог даже протестовать иначе, как отправляя письма в «Нью-Йорк Таймс», в то время как его заваливали письма от разъяренных христиан. Эта лавина привела к тому, что его всюду избегали, как прокаженного; и происходило это в первые годы Второй мировой войны. (Nb, Рассел приводит in extenso[5] множество своих писем, а также адресованных ему и третьим лицам, поэтому материал довольно объективно документирован.) И это, представляете, коснулось одного из первых мыслителей Запада – в либеральных (!) США. Nb, ранее он был судим на родине за то, что противостоял участию Англии в первой мировой войне, но это, впрочем, известно – и мелочи. На что же могут рассчитывать люди меньшего уровня?

Перехожу к теоретическим делам. Хотя это вопрос деликатный, ведь я не знаю ни Вашей исходной понятийной базы, ни хода размышлений: прошу учитывать, что структурализм очень легко выводит на окольные пути фальшивой герменевтики, то есть склоняет к тому, чтобы совсем простые и легкие вещи излагать способом артистически ученым и герметичным. Действительно, в «Возвращении со звезд» мы видим ситуацию выбора; так вот, не достаточно ли остановиться именно на этой констатации в качестве окончательной – или же необходимо еще и «структурализование»? Получим ли мы из этого что-то больше? (Я не говорю, что не получим. Я говорю лишь, чтобы Вы об этом задумались, – между прочим, одним из кардинальных грехов внетехнической кибернетики было и остается переложение на ученую номенклатуру совершенно старых, хорошо известных вопросов.) И ВОПРОС Вам. У Вас есть или Вы знаете мои «Диалоги» в последнем польском издании, из серии моих «Избранных Произведений»? – Там есть пара новых вещей объемом более 100 страниц, между прочим, о кибернетике в ретроспекции, а также два философских эссе из журнала «Studia filozoficzne» – «Биология и ценности, или о Патологии социализма». Есть ли у Вас или Вы хотите иметь последнее издание «Звездных дневников», где также более 100 стр. новых текстов, например, путешествия Тихого 18, 20, 21? И вообще, если Вам что-нибудь нужно, прошу выбрать из моей библиографии, и я сразу же вышлю Вам. Кстати, в этом году выйдет «Философия случая» в новом издании, с новой главой, в которой будет критика Тодорова, расширенная темой о роли, которую может конструктивно играть антиномия в литературном творчестве. Выйдет также новое издание «Суммы технологии», но там только вступление, впрочем, довольно любопытное (молотом по футурологии), из нового. Ваши дальнейшие замечания по «Возвращению со звезд» показались мне очень любопытными, особенно там, где говорится об «обнаружении» исторического времени. Думаю, что не только SF позволяет делать такие сопоставления. Но это особая и большая проблема, которую я тут уже не буду затрагивать. Несчастьем литературной критики, особенно высокотеоретической, является то обстоятельство, что проблема, которую она вылавливает в произведении, как, например, это сделали Вы с «Возвращением со звезд», – что эта проблема могла быть воплощена в художественно бездарной книге, не имеющей никакой литературной ценности, и эту сторону вопроса теория не рассматривает (любая теория, а не только структуралистичная). Это меня всегда обескураживало. Если бы я захотел, я мог бы даже доказать это, преднамеренно написав книгу с использованием проблематики, которая мне представляется неплохой (типа «Гласа Господа», например, или «Возвращения со звезд», хотя эту, как Вы знаете, я уже не считаю хорошей), – но которая в художественном отношении была бы крайним убожеством! Ведь художественная ФОРМА не предопределяет все-таки интеллектуально-проблемное содержание et vice versa[6]! Историософия Льва Толстого в «Войне и мире», мягко говоря, не слишком мудрая, но книге это нисколько не повредило… Очень прошу Вас прислать мне все, что Вы написали, для БСЭ или куда-либо еще!!!

О «Солярис» Тарковского. Я более-менее знаю, что он сделал то, о чем Вы написали в своем письме, что он использовал книгу для рассуждений, скорее, противоположных по отношению к ней. Тем не менее, хоть это немного и парадоксально, фильм многим понравился в мире, мне шлют рецензии и частные письма об этом из Англии, Швеции и даже из Австралии, например, от Брайана Олдисса, а это неглупый человек. Понравилась в первую очередь (и это понятно) попросту эстетическая сторона, а также некоторая культурная чуждость, приобретающая для тамошнего зрителя аспект экзотики, другой точки зрения, а другие точки зрения там в цене. Затем, те, кто знал роман и видел фильм или по ТВ, например, в Швеции, или без титров и дублирования, писали, что ТОГДА ФИЛЬМ ПОНРАВИЛСЯ БОЛЬШЕ, потому что диалоги плохие и «мешали». Это очень любопытно как культурно-социологический факт, так что я желал бы себе и каждому пишущему таких поражений и таких духовных «разводов», которые были у меня с Тарковским, так как должен сказать, что это все-таки несомненный специалист художественного класса.

В-третьих, и, видимо, это было решающим фактором, они там все нынче настроены технокластично, видят в технологиях Дьявола или Антихриста, там распространена тоска по старым добрым временам (что наблюдается и в огромной части SF, и собственно утопия SF, насколько она вообще существует, практически коэкстенсивна с антинаучностью, любовью к сельской жизни, руссоизмом etc.). Отсюда там эта вера в йогов, отсюда хиппи, отсюда наркотики, коммуны, отсюда секс. Даже Олдисс написал, что роман «Солярис» не был в состоянии передать красоту женственности так, как Наталья Бондарчук[7] у Тарковского – вот Вам коронное доказательство против моего!

И поскольку Тарковский дудел в милую для них дудку, это могло им только понравиться! (Мои издатели, конечно, также восхищены фильмом, поскольку он помогает поднимать тиражи.)

Nb, признаюсь, что не представляю себе, что Вы там можете вычитать из «Солярис» на тему мотива страдания. Я Вас умоляю, я боюсь этого мотива «stradanja», потому что он для меня пахнет таким ух! русским мистицизмом, откуда всего миллиметр до типичной позиции Толстого. Занимала меня, ясное дело, интеллектуальная, то есть эпистемологически безвыходная сторона ситуации. Это не означает, конечно, что нельзя все это проинтерпретировать на более высоком уровне. (Наконец, что касаемо того, является ли прогресс иллюзорным, тоже можно долго спорить, даже сильно беспокоясь о том, чтобы не попасть в тон сегодняшней моды; например, о том, что все хорошее, чему мы обязаны технологии, с лихвой может превысить все зло разделенного мира, ведь и этому мы обязаны ей же.)

Кстати: о «Мнимой Величине». Конечно, труднее всего мне дался ГОЛЕМ; его диагнозы я разделяю в значительной степени, но не его ПРОгнозы; если Бог даст, Голем, то есть я, вернемся к этому когда-нибудь еще, если окажется, что согласно Его мышлению не так просто рассечь гордиев узел, каким является человечество.

Стругацкие. Я, конечно, вижу, где и как они шли за мной, так сказать, по моим следам, но не могу их не уважать; поскольку ежеминутно под рукой держу столько не имеющей никакой ценности американской макулатуры, на фоне которой их книги звучат так хорошо и чисто, честно и серьезно. «Гадких лебедей» я не могу включить в серию по очевидным причинам, а «Трудно быть богом», во-первых, у нас уже публиковалось, во-вторых, я ценю беллетристическое качество, но уж тут (по крайней мере, для меня) повтор проблематики «Эдема» (вмешиваться – не вмешиваться в чужую историю) слишком явный, а стаффаж слишком МНИМЫЙ («чужое средневековье» является попросту микстурой, смесью мотивов – впрочем, весьма ПОВЕРХНОСТНЫХ в историографическом смысле – земного течения истории, а кроме того, там еще анахронизмы, наивность, продиктованная аллегорически-аллюзионными намерениями – я имею в виду «фашизм» – все это вместе приводит к тому, что я считаю книгу неплохой, но ни особенно выдающимся ЛИТЕРАТУРНЫМ произведением, ни изумительной SCIENCE Fiction). «ПИКНИК…», что ж: у меня были сходные с Вашими мысли при чтении, но в любом случае это НАСТОЛЬКО лучше всего, что мне фурами шлют из Америки; кроме того, я думаю, что место и время действия были необходимым требованием по причинам, которые можно назвать именно факторами места и времени написания. Я бы это наверняка писал иначе… А «Малыш» несомненно является уклончивой уловкой, это ясно, тем не менее это хорошо читается, а разве Вы не понимаете, что я должен иметь в серии так называемый противовес и действовать при выборе названий с учетом географии и государств? А что бы Вы посоветовали мне другого, каких других авторов? Я серьезно спрашиваю, это не риторический вопрос!

Я сам не знаю, какая Ваша статья должна выйти в австрийском журнале «Quarber Merkur», но конечно я попрошу редактора, это мой добрый знакомый, чтобы он сразу прислал мне экземпляры, так как я думаю, что, если вышлю Вам от себя, они доберутся быстрее. Впрочем, это будет еще не скоро, статья должна быть в номере, посвященном советской SF (но наверняка в первой половине этого года).

Мне пришла такая мысль: если Вы намерены написать те теоретические вещи, о которых Вы мне писали, или о проблематике моих книг, или какие-то другие вещи, – может быть, Вы захотели бы опубликовать это у нас? Я думаю, для этого подойдут тексты размером статьи для периодического издания, от 8-10 до 20 страниц; а если бы Вы захотели «поструктурализовать», то наиболее подходящими оказались бы «ТЕКСТЫ» Института Литературных Исследований, которые, кстати, уже публиковали советских авторов. Прошу в любом случае об этом подумать. Если бы Вы захотели также, затем в будущем можно было бы подумать о переводе каких-либо статей, особенно связанных с проблематикой SF, а переводчиков как в нашей стране, так и где-либо еще я мог бы поискать. Я понимаю о некоторых ограничениях возможности публикаций за границей, но не думаю, что в данном случае будут какие-то особенные сложности, конечно, трудно говорить вслепую, но в соответствии с тем, что Вы писали в последнее время, думаю, об этом стоит поразмышлять и попробовать. Во всяком случае, независимо от того, решитесь Вы на такой тип публикаций или нет, я буду благодарен за любой такой Ваш материал, присланный мне в частном порядке, потому что, хоть мои книги и выходят во всем мире, я не могу сетовать на обилие глубоких размышлений, вызванных ими. То же самое, конечно, касается и SF как жанра; воистину поразительной является интеллектуальное мелководье, которым отличается не только эта беллетристика, но и все опекающее ее теоретизирование. В этом смысле моя книга, «ФиФ», не та вещь, которой я мог бы гордиться, потому что это опровержение доводов противника, в принципе, деструктивная критика, отказ от одобрения, перелицовка образцов и методов создания, которые и породили, собственно, ничтожество современной SF, и почти ничего сверх того, – а заниматься такой и только такой критикой в культурном отношении невелика заслуга (хотя в моем понимании столь же необходимая, как работа Геракла по очистке Авгиевых конюшен, – но ТОЛЬКО из удаления помета еще не возникают зародыши каких-либо лучших творений). У меня в отечестве сложилась такая ситуация, что меня уважают как писателя, имеющего больше всего переводов, изданий и т. п., – но приличного аналитического разбора так никто и не сделал, но не могу же я сам заниматься такой деятельностью! Я вижу также, после издания «Мнимой Величины», с какими муками редакциям приходится искать кого-либо, кто бы захотел написать рецензию на эти эксперименты… никто не торопится! Сейчас, что интересно и знаменательно, больше всего моих книг издают в ГДР, недавно там вышло полное издание «Звездных Дневников», чего я не ожидал и что меня по-настоящему поразило.

Еще возвращаясь к теории SF: собственно, кроме Сувина никто на Западе по большому счету, если не касаться частных проблем, ничего в этой области не сделал, а Сувин, что уж тут скрывать, горстями черпал из моей «ФиФ», и хоть польского почти не знает, но благодаря знанию сербского, русского и словарям как-то все-таки продрался через эти тома. Впрочем, когда «ФиФ» выйдет на английском, это станет заметно, – но это произойдет не скоро, потому что очень сложно найти переводчиков ТРУДНЫХ текстов. Некоторые просто (как мой немецкий недавно) попросту возвращают книги издателю, честно отмечая, что они трудны для них… Я получил обе книги и благодарю Вас за них; Моль[8], откровенно говоря, не кажется мне очень ценным, я его уже немножечко поругал в «ФиФ», а сама стартовая база его культурологии попахивает, говоря по правде, обычным мошенничеством. Много болтовни, а результатов мало. А вот вторая книга – Очень интересная!

Исчезновение хороших книг (выходящих явно недостаточными тиражами) и у нас типичное явление, и замечу, что положительное, так как свидетельствует о существовании сильного давления потребителей, жаждущих настоящих интеллектуальных ценностей, на ненасыщенный рынок. Хуже было бы, если бы лучшие книги лежали на полках так же, как так называемые кирпичи[9].

Уже с год не получаю ни от кого из СССР альманах фантастики, и п. Ариадна тоже перестала мне писать. Правда, я получаю все-таки немножко писем от читателей со всей Страны Советов, но ничего не знаю о новостях, а кроме того, понятия не имею, издают ли что-то мое, может, я уже писал Вам, как случайно наткнулся дважды в прошлогодней «Природе» на опубликованные там в сокращенном виде путешествия из «Звездных дневников»; похоже, что п. Девис боится прикасаться к моим книгам, как к раскаленному железу. Впрочем, я ничему не удивляюсь.

Попробую перебрать все мое собрание SF на английском языке, чтобы выбрать что-нибудь для Вас. Обещаю, что ничего ценного, если вдруг обнаружится, не утаю, не удержу, а если с чем-то не захочу расставаться насовсем, попрошу потом вернуть. Сейчас начинают выходить большие книги о SF, например, Брайан Олдисс издал именно такую в Англии, но я пока ничего еще не получил. Если получу, и о Вас не забуду. В любом случае Вы можете написать моему знакомому, редактору «Quarber Merkur», это единственный человек, с которым я поддерживаю постоянный контакт среди знатоков SF. Впрочем, я, кажется, уже писал о нем п. Ариадне? Доктор Франц Роттенштайнер, Austria, 27-62 Ortmann, Felsenstrasse 20. Он хорошо владеет английским. Русского и польского не знает вообще. Хотел Вам представить в письме побольше своих так называемых придумок, но уже пар из меня вышел, поэтому заканчиваю, откладывая это невысказанное на следующее письмо, подобно тому, как Вы пообещали мне, что напишете об этом «хрономоционном» своем и п. А. романе!

Шлю Вам самые сердечные пожелания

Ст. Л.

Продолжение (1 марта).

Я разговаривал с редактором «Текстов», который сказал мне, что с огромным удовольствием напечатает в них что-нибудь Ваше, – я упомянул ему о той Вашей идее выделения двух структур в «Возвращении со звезд». Кстати, в журнале уже публиковали статьи, написанные советскими авторами специально для «Текстов»; это литературоведческий ежемесячник, считающийся у нас лучшим и известный уже и за границей, хотя он и молодой (выходит всего второй год). Вы знаете какие-нибудь теоретические работы о детективном романе? Мне пришло в голову, что двойственность хронологии типично представлена в детективном романе; время произведения используется для реконструкции временного интервала, охватывающего преступление. Окончание этой реконструкции равносильно закрытию действия, то есть оба времени как бы объединяются.

Кроме книги Браннера и двух номеров SFS уже отправил Вам (сегодня, письмо отправлю завтра) две книжечки SF. Ничего особенного, представляют интерес в качестве симптомов.

Я написал в правление SFWA и попросил, чтобы мне присылали побольше текущей книжной продукции, основанием чего является то, что я должен выбирать книги для Литературного Издательства. Правда, на ближайшие 2-3 года у меня уже есть комплект отобранных произведений, но я сейчас подумал, что смогу по крайней мере часть присылаемых позиций пересылать Вам. Нужно только набраться терпения, потому что они начнут приходить наверняка только летом, а то и на его исходе.

Сегодня я получил 10 последних книг издательства ACE. 3 из них – Перри Родан. Это продукт конвейерной деятельности коллектива немецких авторов, издаваемый в ФРГ отдельными выпусками тиражом около миллиона, считающийся «совершенным дном». Американские критики утверждали, что этот абсолютный примитив не имеет у их читателей шансов, а тем временем первые книги пользовались большим успехом, и теперь американцы переводят все позиции П. Родана, а их, кажется, более 100[10]! Следующие две книги Андрэ Нортон[11], это псевдоним одной дамы, пишущей в США около 8 – 10 (!) «романов» ежегодно. Два переиздания Фрица Лейбера, одного из старейшин – в жанре «sword and sorcery»[12] с привидениями, феодальными князьями, заклинаниями и т. п. Одна вещь по-настоящему хорошая, «Wizard of Earthsea»[13] Урсулы Ле Гуин, отличная книжечка для детей и подростков, в духе скандинавских саг (но она эту сагу сама придумала). Это хорошо, но это никакая не SF. Я собираюсь включить эту позицию в мою серию. И наконец, сборник рассказов Джека Вэнса[14]. «Космическая социология и зоология» – примитивная до неправдоподобия. «Трудно быть богом» – это творение на уровне Шекспира по сравнению с Вэнсом. Это очень типичная «репрезентативная выборка». Кстати. Вы знаете серию книг Толкина[15] «Lord of Rings»[16]? У нас это издали пару лет назад. Эльфы и т. п. Я лично был не в состоянии дочитать это до конца, даже первый том. Мне это попросту неинтересно. Но Толкин уже «классик», и его безмерно уважают. Ему посвящены теоретические работы, библиографии, какие-то кружки обожествления и т. п.

Как я уже многократно писал в немецкой и англоязычной прессе SF, то есть в фэнзинах, а также в SFS, я считаю, что жаль времени и средств на борьбу с этим. Это как об стену горох, поскольку основной факт – это факт социологический: существует «silent majority»[17] – потребительский рынок, насчитывающий в английском языковом пространстве от 200 до 240 тысяч благосклонных читателей, которые практически не дискриминируют НИ ОДНОЙ издаваемой книги, так что каждая в конце концов разойдется. Это совершенное отсутствие селективности приема, полная глухота к критической рефлексии со стороны основной читательской базы, делает любую мысль о «мелиорации SF» чистейшей утопией. Ибо SF функционирует как своеобразный заменитель культуры, как заменитель наркотика, как эскапистский субстрат мечтаний, коль скоро читатели прекрасно обходятся тем, что ЕСТЬ, и никаких перемен не желают, – кто и как мог бы тут что-то изменить в лучшую сторону? Проблема ценностей литературных, то есть художественных, интеллектуальных, из области социологического воображения и прогностической активности, вообще не может возникнуть в таких условиях потребления. Нельзя рассчитывать на то, что люди, которым без разницы, что пить – шампунь, средство от перхоти, денатурированный спирт или бензин, что они могут ни с того, ни с сего стать дегустаторами, различающими старые благородные нормандские или бургундские вина того или другого года! Предостерегать их, что эта литература является мистификацией, как я это делал не раз, что она лживая и одурманивает, это совершенно не имеет смысла, коли они ничего не хотят кроме порции дурмана. И вместе с тем, они хотят, чтобы им говорили и оставляли их в убеждении, что это очень БЛАГОРОДНАЯ писанина, и что ее любители – это выдающиеся умы, а не коптители неба. Поэтому тот, кто говорит им, что это чушь, – вредитель, пытающийся ликвидировать их дорогие и сладкие иллюзии! Так что нет ничего удивительного в том, что они отворачиваются от него и желают ему всего плохого.

Я сказал бы, что весьма примечательным критерием, индикатором этого является прием моих книг на этом пространстве. У меня хорошая критика и переиздания в Западной Германии, в скандинавских странах (Швеция, Финляндия и т. д.). А в США лишь некоторая маленькая группа ПРОФЕССИОНАЛОВ, несколько лиц из «элиты SF», немножко читают Лема из снобизма. Это во-первых. Во-вторых, «Солярис», которая вышла первой, имела рецензии или резко отрицательные (Олджис Бадрис[18] в каком-то журнале SF), или поверхностные, в шесть строк («неплохо» – «так себе», такого рода «оценки»), или, В АНГЛИИ – очень положительные; Д. Сувин написал похвальное послесловие, но это уже академические круги. Издатели мои, после «Непобедимого», который понравился, после «Рукописи, найденной в ванне», которую приняли скорее с любезной скукой («конечно – неплохо, но это Кафка[19]» – etc.), – печатают теперь «Кибериаду». «Абсолютную пустоту», которая была с восторгом принята в Германии, американский издатель попросту боится, так как сам он, то есть профи, высоко ценит книгу, но ведь речь идет о РЫНКЕ! Старый закон, утверждающий, что фальшивая (плохая) валюта вытесняет хорошую[20], mutatis mutandis[21] находит здесь полное применение. Не только по отношению ко мне! Перри Родана переиздают, а Стэплдона практически НИКОГДА (зато пишут о нем теоретические труды)… Как Вы считаете, когда мы имеем такое превосходство законов спроса, такой тип управления предложением, такую тотальную коммерциализация продукта, такую специализацию «производства» (рецепты, КАК удовлетворить Читателя – повальные! у них есть также МНОГОЧИСЛЕННЫЕ школы, где учат писать, и даже профессионально дают образование в определенном направлении, SF ИЛИ Fantasy, например), – как можно вообще еще говорить о литературе в категориях помимо экономических или социологических?? А потому академическая критика – это прежде всего реализация страусиной политики, когда оказывается, что произведения как генологические наборы подгоняются к потребностям получателей, и без учета этой координации (то есть этого размещения в системе координат) любые анализы являются переливанием из пустого в порожнее.

Единственным способом противостоять этому является метод, который доктор Роберт Планк[22] использовал в книге «Emotional Significance of Imaginary Beings»[23], трактуя всю SF как экспрессию аффектных состояний в понимании глубинной психологии, о чем, кстати, он и я пишем именно в том номере SFS, который выслал Вам два дня назад. Поскольку я там все написал, не буду здесь об этом распространяться.

Одним словом, – нет спасения на этой Земле. Уже заканчиваю это гигантское письмо. Вы не знаете, что поделывает п. Ариадна? Вы не желаете получать польскую фантастику, даже если она и слабая (вышла «Зеленая планета» Остои[24] – очень слабая, хотя там были, к сожалению, неиспользованные некоторые задатки, это, как я бы назвал, «МАТЕРИАЛЬНАЯ космоэтнология», так как дело в том, что «extraterrestials»[25] представлены из другого, нежели люди, материалы, – а именно: из огневого).