Текст книги "У моего ангела крылья из песка(СИ)"

Автор книги: Соня Онегина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Ну, так ступени крутые. И пол скользкий. Служанки его для блеска чем-то натирают.

– Мастикой?

– Что? А-а, не знаю. Не интересовался.

– И все?

– Что – "все"?

– Сюда нельзя ходить, потому что пол скользкий?!

– И ступени. Но вообще я очень не люблю, когда в моем замке бродят по ночам.

Его "не люблю" вполне можно было соотнести с запретом передвижения международного масштаба.

Мы как раз шли по широкому закрытому мосту (были даже стены, но с арочными выемками прям от пола до потолка, так что выглядело красиво, но не безопасно), соединяющему две башни, когда мне почудилась впереди тонкая белая тень, словно краешек юбки пышного платья показался из-за угла и снова туда скользнул. И звук скребущейся мыши. И ощущение, будто за нами наблюдают. Если бы я верила в привидений, то... У меня по спине провел острым коготком холод.

– Софи-ин.

– Да?

– А в твоем мире привидения есть?

– Да, они обитают в Призрачных горах и Мертвом озере.

– А тут, в твоем замке они есть?

– Эм... нет. Я их, видишь ли, недолюбливаю.

– Хм... и почему же?

– Рядом с ними всегда бродит смерть.

– Как поэтично, – сарказма я не скрывала. – А их точно в твоем замке нет? Может они могут...

– Как знать, как знать.

– Ты издеваешься?

Софин шумно вздохнул.

– Да – издеваюсь. Нет – в замке их быть не может. Это совершенно точно.

Не могу сказать, что я ему поверила, но от сердца как-то отлегло.

– А они опасны?

– Как сказать... не сами по себе.

– И что это значит?

– Что тебе лучше держаться подальше от Призрачных гор.

– Я бы собственно не против, но есть одна загвоздка. Я даже близко представления не имею, где они находятся.

– Этого достаточно.

Ох, не нравится мне этот мир. Домой хочу.

– Устала? – понял по-своему мой вздох Софин.

– Ты даже не представляешь как, – но уточнять от чего именно я не стала.

А вот Софин явно мечтал о теплой кровати и спокойном, безмятежном сне. Не то чтобы он был похож на замученного и уставшего, но как-то подозрительно мало обращал на меня внимания. Ни тебе ручки подать, ни приобнять как раньше. Я против не была, наоборот, его безмятежный и, надеюсь, крепкий сон мне был бы очень на руку.

...

Ночь была в разгаре. Полная луна ярко освещала половину моей комнаты. Спать не хотелось совершенно. Дверь была плотно закрыта. Один раз я её открыла, но даже вспоминать не хочу, каких усилий мне это стоило. Хотя теперь у меня была прочная веревка, которая могла бы преобразить неудобную дверную ручку. Да и про подушку я помню. А главное – никаких охранников. Последнее я обнаружила, когда он проводил меня в мою комнату.

В общем, такой шанс я упустить не могла. Не то чтобы я и правда верила в то, что смогу сбежать от Софина. Это вряд ли. Но хоть нервы ему помотаю, да и, может, узнаю что нового. Ведь не просто так меня тут под семью замками держат. Метафорично конечно. Проклятая дверь! Лучше бы обычная дверь с замком, чем это! К каждому замку прилагается ключ, и суставов он не выкручивает.

Дверь я все-таки открыла, и веревка мне мало чем помогла. Каждый сантиметр давался мне усилиями на грани разрыва мышц. Но я смогла!

Вот только за дверью ждал сюрприз. Очень-очень неприятный.

Это был незнакомый мужчина, насколько позволял разглядеть лунный свет – весьма крепкого сложения, как и все остальные стражники, но особо угрожающего вида. Наиболее угрожающе смотрелась сабля за его спиной. Правда, разглядывали мы друг друга недолго. И все, что я делала, было исключительно рефлекторно. Помедли я хоть секунду – ничего бы у меня не вышло. У меня был только один козырь – эффект неожиданности (который еще ни разу меня не подводил) – и выпал он из рукава сам собой, зато очень вовремя.

Первым был беспроигрышный удар коленом в пах. Стоит ли говорить, что я выкладывалась по мере моих оставшихся сил, хорошо, что их хватило. Реакцию мужчины описывать, думаю, излишне.

Затем был более целомудренный удар пяткой по пальцам ног. Я упоминала, что ходят они в сандалиях? А на мне – профессиональные кроссовки для бега.

И завершающий – отработанный до автоматизма (благодаря настойчивости моего старшего братца, к слову отрабатывала я не на нем, возможно отсюда и следовала его настойчивость) – удар локтем в шею, неосмотрительно согнувшегося противника. Впрочем, не думаю, что у него был выбор.

Завершила нашу с ним встречу, встреча его лба с каменным полом. От этого звука мне стало не по себе.

Я быстро перешагнула через него и сделала шаг в темноту. А вдруг я его убила?!

Пришлось вернуться и пощупать пульс. Он был, и, к счастью, нормальный. Вот только стражник начал медленно подёргиваться, первые признаки, что он скоро придет в себя. И далеко я уйду с таким хвостом? Но куда значимее был вопрос – сколько я проживу.

Я быстро его связала, примерно как видела в кино – руки с ногами и к ножке стола. Не думала, что веревка, простая прочная веревка может быть настолько полезна.

Сжалившись над стражником, я положила ему под голову одну из подушек и укрыла одеялом, сняв оружие и положив на стол не в досягаемости. Исключительно чтобы было удобней отдыхать. А знакомое уже мне кольцо с шипами я решила временно присвоить. Заодно, я взяла сделанную из куска ткани сумку с паранджой и платком. Не то чтобы я действительно надеялась выбраться отсюда, но мало ли...

...

Я тихо кралась вдоль стеночки. Вот теперь замок казался и зловещим и мрачным.

Чисто внешне он совершенно не изменился, те же стены, тот же воздух, запах, но...!

Лунный свет казался призрачным и был призван не столько рассеивать мрак, сколько его подчеркивать. Жуть. Может ну его, вернуться в комнату? Лечь в теплую кроватку... хотя уже не получится. Вряд ли мою заботу в виде подушки охранник оценил.

Так, призраков тут нет. Нет, и быть не может. Буквально час назад мне об этом Софин прямо и сказал. А та белая тень мне просто показалась, игра лунного света. И вообще, Софин бы предупредил, если было бы что-то действительно опаснее "скользкого пола" и "крутых ступеней".

Или нет?

Звук. Уже знакомый звук коготков, словно где то далеко играется маленький котенок, крутится вокруг себя, пытаясь поймать свой хвост. Это всего лишь маленький котенок. Живой, надеюсь. Одно маленькое "но". Я тут не видела ни единой кошки. И ни единой мышки кстати. На всякий случай я перебежала на другую сторону и быстренько сбежала по лестнице. Быстрей-быстрей от звука, который отличался от обычного только тем, что заставлял подниматься волосы дыбом.

Бояться не нужно. Софин говорил, что мне в его замке ничего страшного не грозит. Или не говорил?

Я вышла на уже знакомый мост между башнями. С одной стороны – чернело море, с другой открывался вид на площадь чуть ниже. Очень такой красивый мост. Крытый. Крыша и колонны, образующие широкие арочные проемы – из белого мрамора, пол из серого камня. На чем держится – не знаю – то ли на благословении божьем, то ли на магии, но законы физики тут явно не участвуют. И все бы ничего (учитывая, что в этом мире в приоритете магия, а не естественные законы природы), вот только мост этот длинный очень. Длиннее, чем казалось, когда мы были тут с Софином. Я прошла уже четверть расстояния, раздумывая над тем, чтобы вернуться назад, когда сзади, за спиной, заставив приподняться дыбом не только волосы, но и сам мозг, послышался звук коготков. Я медленно, очень осторожно повернулась. Волосы буквально встали дыбом. Сначала мне показалось, что это призрак.

Это была огромная, призрачно-белая псина. Лишь чуть позже, когда к мозгу вернулась способность обрабатывать информацию, поступающую из внешнего мира, я увидела, что псина – каменная! А не призрачная. Ну почему мне не достался «зефирный монстр»?! Ключевым в ее описании было слово «страшная», но в понятии «ужасающая до одури, до заикания, до шока второй степени». Однако скалила зубы (предполагаю, что смертельно опасные для любого существа из плоти и крови, и особенно меня) и рычала она совсем как настоящая.

Я знаю, что бежать было нельзя. Но оно вышло как-то само. И почему я кинула в монстра сумку, а не оружие, тоже объяснить могу лишь временным умопомрачением. Я чувствовала пыльное дыхание (а какое ещё может быть дыхание у каменного пса?), и обернулась в тот момент, когда чудовище в огромном прыжке только оторвалось от пола. Думать времени не было, а моё подсознание, видимо, решило, что смерть от моря (которое я так полюбила, ну или от скал, если не дотяну до моря) предпочтительнее, весьма болезненной смерти от клыков собакоподобного монстра. А потому я, резко повернувшись в сторону, оттолкнувшись от края, прыгнула в арочный «проход».

Мой дикий крик сотряс замок. Испуганная стая чаек поднялась с прибрежной части скалы и, шумно шурша крыльями, разлетелась мимо меня. Меня что-то дернуло вверх, и, осознав, что не падаю, я перестала сотрясать воздух голосом и прекратила молотить по воздуху руками и ногами. Я замерла. Положение было шатким и крайне неприятным, все казалось, что воздух меня не удержит, и я вот-вот рухну прямо на острые скалы. Мраморная псина стояла, положив передние лапы на край и сверлила меня светящимися белыми глазами. Сторожила.

А еще я вспомнила задумчивый взгляд Софина... словно он решал, сказать мне или нет. Это я только теперь поняла, о чем именно он думал.

– Софи-ин! Ах, ты ж зоолог недоделанный, чтоб ты в этом вашем мертвом болоте утоп! СОФИ-ИН!!!

Псина оценивающе положила голову на лапы, давая понять, что она лично с места не сдвинется, и что-то угрожающе рыкнула. Ну, тут она меня точно не достанет. Иначе уже бы...

– Гады вы! – прокомментировала я. На что псина недружелюбно щелкнула зубами. Я не удержалась и передразнила ее, щелкнув, как и она. Но, судя по выражению пса, получилось не внушительно. Ну вот совсем-совсем не внушително.

– Аня?! Как это понимать?

– Софин, – как можно мягче начала я, – сними меня отсюда, а? Пожалуйста.

– А давай ты мне сначала все расскажешь? – грозно вопросил сонным голосом мужчина, повелительно положив руку на голову монстра и слегка почесывая за ушком. Монстр млел от удовольствия, не забывая при этом бросать на меня осмысленные, полные недоверия взгляды.

– Софин. – начала терять я терпение.

– Можешь начать с того как вышла из комнаты.

– Софин! Я тебя собственноручно утоплю в вашем Мертвом озере, – доверительно раскрыла я свои планы на него. – А потом твой хладный труп сброшу с самой высокой вершины Призрачных гор, если ты сейчас же меня отсюда не снимешь!

Он беззлобно усмехнулся, примерно как усмехнулась бы акула, пригрози ей морской конек долгой и мучительной расправой. Он махнул рукой, и я провалилась на полметра, а потом мягко поднялась на тот уровень, где наши глаза были напротив друг друга.

Я испугалась примерно так же, как испугался бы тот же морской конек, если б вышеупомянутая акула щелкнула перед ним челюстью, каждый зуб которой был бы примерно размером с этого беззащитного морского жителя.

– Как думаешь, может, мы оставим ее тут да утра? Поучим манерам? Согласен? – обратился он к своему монстру, потрепав того за каменную голову, а потом сообщил мне, – Он согласен.

– Ладно. Открыла дверь, вышла, спустилась, сюда, а тут эта тв... этот... монстр. Софин, я устала. Очень. А ты мог бы и предупредить!

– И хорошо, что я этого не сделал. Ладно, иди сюда.

– Что? Как?!

– Просто передвигай ногами! – ехидно уточнил он.

....

Пёс шел впереди, чуть цокая коготками. А грации это существо лишено не было.

– Аня, я не против, чтобы ты выходила из комнаты, когда захочешь, – отчитывал меня Софин. – Но это может оказаться действительно опасно. Замок огромный, и я могу не сразу тебя найти, если ты потеряешься, а в гостиной части замка иногда остаются на ночь люди, которых я мало знаю и отвечать за их нравственные качества не могу, как и отказать в крыше над головой.

Я почти прониклась.

– Если до тебя хоть кто-то дотронется – убью. И это будет на твоей совести.

– Если до меня хоть кто-то дотронется, я сама его убью. Не утруждайся.

Софин остановился, и я по инерции врезалась в него. Он очень странно на меня посмотрел. Но явно соглашался.

– Аня, – особо напряженным тоном позвал меня Софин. – Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Я жду честного ответа.

Я приготовилась к чему-то крайне малоприятному. И приготовилась отвечать абсолютно честно, каким бы тяжёлым или нелепым ни будет вопрос. Потому что такой Софин, обмана не простит. Это я знала совершенно точно, причем эта мысль так глубоко въелась в мозг, что выковырять ее можно было бы оттуда исключительно с самим мозгом.

– А ты кого-нибудь убивала?

Я очень внимательно посмотрела на него. И вот какого ответа он от меня ждет?!

– Хоть когда-нибудь, – уточнил он.

– А сколько лет дают за убийство в вашем мире по закону?

– Это значит "да"?

– Это значит, еще не доводилось.

– Вообще никого?

– Пока ещё нет, – легкомысленно ответила я.

– А пыталась?

Я облокотилась на стену, потому что в ногах появилась усталость, а в груди зарождалась то ли истерика, то ли здоровый смех.

– Ну да, глупое предположение. Такие, как ты, не пытаются.

– Так, а что будет за убийство. Гипотетически.

– Тебе – ничего.

– Что совсем?

– Ну почему совсем, будут мучать угрызения совести. Если она у тебя, разумеется, есть.

– Хм.

– Да. Это я уже понял. А жаль.

Хотелось бы мне быть вполовину такой бесчувственной и храброй как казалось внешне.

...А потом я вспомнила сюрприз, который ждал Софина в моей комнате.

Софин отреагировал слишком спокойно, словно связанный мной стражник – это в норме вещей, и другое развитие событий даже и не предполагалось. Он отвязал стражника, назначил штраф, и выпроводил. И только потом я поняла, что спектакль предназначался исключительно покалеченному. Потому что при мне удивления Софин скрывать не стал. Вопросов задавать тоже. Но долгий взгляд был очень и очень красноречив, я даже прониклась и покраснела.

– Впрочем, я сам виноват, – несправедливо покаялся он. – В следующий раз поставлю весь отряд. В полном составе. И в полной боевой экипировке. А теперь, отдыхай.

– И это все? – уточнила на всякий случай я. Все-таки чуть человека не покалечила и сбежала при этом. Но вед подушку-то подложила!

– Наказывать тебя я не буду, если ты об этом. Можешь ложиться спать. Если совесть позволит.

Совесть подумала и решила, что тоже устала и хочет спать.

...

Утро началось паршиво.

Во-первых, меня разбудили, сбрызнув лицо водой. Во-вторых, меня разбудил какой-то левый мужик, что было крайне неприятно само по себе, не говоря уже о том, что спала я только в нижнем белье и с откинутым одеялом. Естественно, первое, что я сделала – это натянула одеяло до подбородка.

– Вставай. Господин Верховный Визирь просил сопроводить тебя к женщинам.

– Кто? – Спросонок не поняла я.

– Господин мой.

– Софин что ли?

Тут на меня обрушился шквал малопонятной брани. Но общий смысл я уловила благодаря словам типа "неблаговерная", "нечестивая", "ликом своим развращающая". Оказалось, называть господина "именем святым" я права не имею, как в целом и жить тоже.

– Пошел вон, – грубо рявкнула, несмотря на то, что габариты у него на много превосходили мои, да и оружие у него было – сабля на поясе и кинжал на рукаве, прикрепленный кожаными ремнями. А у меня – пара подушек, да красота обнаженного тела. Мужик явно ждал от меня склоненной головы и покорности. Нет уж. Я прекрасно понимала, что он меня не тронет, ибо Софин собственноручно ему голову открутит.

– Грязная! Порочишь...

– Я сказала – пошел вон отсюда!

– Получишь десять ударов плетью! Десять ударов, не меньше!

И вышел. Оставив дверь открытой нараспашку. Переодеваться пришлось в ванной, ну или то, что вполне можно было назвать ванной. По крайней мере, там была вода в больших каменных чашах, мыло и нечто вроде каменной ванны. Только света не было, понятие об электричестве тут было исключительно в виде магических молний и шаров. Так, похоже мне сегодня придется знакомиться с местными аборигенами. Ничего хорошего я от этого не ждала, но то, что когда-нибудь это случится, прекрасно понимала и отстаивать свои ценности и принципы морально была готова.

Стопку новой одежды (из жёлтой прозрачной ткани, а я желтый цвет вообще не люблю) я, естественно, проигнорировала, назло этому нахалу и заодно назло Софину, так – за компанию. Почему он отправил ко мне вот этого, а не пришел сам? К тому же вчера всю одежду свою я выстирала. И отказываться от своего спортивного костюма, который был во сто крат приличнее всех этих тряпок и удобнее паранджи, я категорически не собиралась.

Однако, новую одежду я решила сохранить – вдруг понадобиться.

Как и ожидалось, меня ждал новый поток ругани, но ничего нового я не услышала: у него явно были проблемы со словарным запасом.

– Мы идём или ты так и будешь голос срывать?

– Иди оденься, неблаговерная (это было его любимым словом)!

– Не буду я скрывать лицо. В моей культуре это не принято. Софин в курсе. Так что если ты...

Тут он меня оттолкнул обратно в комнату, когда я сделала шаг к выходу. И вроде легонько. Но я зацепилась ногой за ковёр и крайне неудачно упала, разбив скулу и повредив руку.

Попросил ли он прощения? Ага, как же. Помог подняться? Естественно, нет. Зато попытался насильно надеть на меня желтый платок, за что и получил по самому дорогому. Я ощупала скулу, на пальцах размазалась кровь. Но промыть ранку мне не дали. Мужик схватил меня за локоть и потащил вниз по лестнице.

Слушать его причитания пришлось всю дорогу. А еще очень сильно болела скула. Но никого, кроме меня, это не волновало. Что было вполне ожидаемо, но от того не менее неприятно.

А неприятности, как оказалось, только начинались.

Он втолкнул меня в небольшой коридор, похожий на маленькую комнатку с дверью в противоположной стене. Я показала ему неприличный жест и под яростные проклятия, сопровождающие меня как аккомпанемент, вошла в другую дверь.

Она вела в огромную светлую комнату. Не знаю, чего тут было больше – девушек, подушек или ткани, свисающей с потолка и колышущуюся под мягким теплым морским ветерком, продувающим комнату с незастекленными огромными окнами-арками с обеих противоположных стен. Окна были занавешены прозрачными оранжевыми тюлями, выдувающимися в комнату и ласкающими полуобнаженные тела девушек разных возрастов. Четыре девочки от пяти до десяти лет бегали среди подушек и не обращали на меня никакого внимания. В то время как все остальные резко прекратили все свои дела (как то: натирание друг друга мазями и маслами, нанесение макияжа, укладка волос и прочие приготовления к великому женскому дню) и уставились на мою скромную, совсем не жаждущую всеобщего внимания, персону. Воцарилось такое удивленно-настороженное молчание, что я себя почувствовала ревизором. Только из-за неплотно захлопнувшейся двери все еще доносились приглушенные проклятия. Я поплотнее закрыла дверь (а звукоизоляция тут неплохая – все внешние звуки как отрезало), и осторожно поздоровалась. К счастью этого хватило, чтобы девушки отмерли. Кто-то вернулся к своим делам. Кто-то продолжал разглядывать то ли меня, то ли мою одежду. А кто-то даже поприветствовал.

Красавиц и... скажем так, не совсем красавиц тут было не меньше двух сотен. Еще с десяток маленьких девочек и, закутанная в паранджу одна особа в возрасте. Не могу сказать, что она мне понравилась, вот я ей – точно нет. Это было заметно в некотором нехорошем блеске ее глаз.

– Тебя зовут Анья, да?

– Аня, – поправила я. Но толку от этого не было, с тех пор все называли меня Анья, но я особо против не была.

– Девочки познакомьтесь. Это Анья. Иномирянка, – пронзительно громко возвестила мадама, причем так пронзительно, что даже чайки за окном притихли. – Анья не знает наших обычаев, и наш господин просил нас обучить ее. И подготовить к празднику.

(Это что – некая изощренная его месть?!)

– А что за праздник, – вежливо отозвалась я.

– Росунка, – коротко ответила мне мадама, разглядывая меня как... в общем, очень нехорошо разглядывая.

– Ааа, – протянула я. – И как я сама не догадалась.

– Асиша, Тиль – подозвала мадама служанок. – Помогите Анье раздеться и принять ванну. И чтоб погорячее.

Я не стала сопротивляться раньше времени, тем более, что 'ванна погорячее' звучало очень заманчиво. Меня повели в конец зала.

Однако это оказалась не та ванна, которую я ожидала увидеть, хотя все ожидания, связанные с удобствами я уже давно урезала до минимума. Это был маленький бассейн, или большая ванна, вырезанная из каменной глыбы, и напоминающая скорее кратер вулкана, чем собственно ванну. И наполнена она была чем-то едким по запаху, вверх поднимался сиреневый пар. Я опустила в воду руку и зачерпнула пригоршню воды, и черное масло толстым слоем плавающее на поверхности неприятно облепило мою руку. И жгло. Но хуже всего был запах – приторный сладко-пряный. Теперь понятно, почему тут такие огромные окна.

В ванне по шею находились две девицы. Одна кусала почти до крови губу и явно не от наслаждения, вторая молча глотала слезы.

– Я, конечно, крайне благодарна вам за ванну, но я уже помылась.

– Но вы не можете отказаться, – несчастно проговорила та служанка, что была повыше, лицо ее было закрыто красной матовой тканью, но глаза были красивые и ласковые, чуть испуганные. Одета она была в серую паранджу. Все остальные девушки были с открытыми лицами.

– Я – могу, – не согласилась я.

– Но старшая сестра вам не позволит.

– Не думаю, что у неё будет выбор. А полотенце тут есть?

Вторая служанка подала обрезок шелковой ткани. Я тщательно вытерла руку и чистой стороной – скулу.

– Почему ты не раздеваешься? – подошла 'старшая сестра'.

– Я уже купалась сегодня, спасибо.

– Это была не просьба. А приказ.

– Чей? – ласково отозвалась я.

– Моего господина.

– Да? А мне он об этом сказать запамятствовал.

– Раздевайся! Ты – несносное, упрямое...

Да что ж за день сегодня такой? Софин точно мне мстит.

– Неблагочестивая, неверная и так далее, – подсказала я. – Уже знаю, не волнуйтесь. Если это все, то я, пожалуй, пойду. Где тут кухня? Или столовая? А не утруждайтесь. Сама найду.

И я развернулась. Но меня цепко схватили за руку и потащили к ванне. А силы у неё такие откуда?! Ох, не дай бог и она ведьма. Она протащила меня к самому краю ванной.

На скандал начали оборачиваться девушки.

– Асиша. Тиль. Раздевайте эту неверную.

Дальше все произошло исключительно случайно. Ну, почти. Началось с того, что я поскользнулась. И ничего удивительного – пол весь был маслянистый, а я в кроссовках. Мадама держала в руках конец моего полотенца. Чтобы не упасть, я ухватилась за полотенце крепче, но ноги у меня уже поехали вперед и подсекли ноги женщины. Как оказалось, их тряпочные туфли отнюдь не противоскользящие, так что она, не понимая что творится, начала падать назад, делая быстрые но бесполезные шажки не сдвигаясь с места по скользкому полу. И хватая одной рукой Тиль, другой, отпустив мое полотенце, Асишу, и медленно, словно в замедленной съемке начала падать в ванну спиной вперед, утягивая за собой сопротивляющихся и скользящих служанок. Плеск воды был громкий, вода поглотила всех троих с головой, перелилась высокой волной за край и намочила мои брюки от колена и ниже. К счастью, я удержалась на ногах. И к не меньшему счастью все трое благополучно выплыли. А то мало ли... наверняка, у них тут с такими-то порядками еще существует смертная казнь.

– Ты, – взвизгнула 'старшая сестра', отплевываясь и вытирая мокрым маслянистым рукавом губы и снова отплевываясь. – Ты получишь пятнадцать ударов плетью. Нет – двадцать! Двадцать и ни единым ударом меньше!

На шум подбежали девочки. Кто-то просто смотрел, кто-то пытался помочь, еще двое упали в ванну.

– Не бойся, я все видела, я скажу, что ты их не толкала, они сами упали. Господин справедливый. Больше пяти ударов не даст.

– Хм... спасибо. А что он часто так наказывает?

– Нет, только по делу. Господин справедлив, но строг. А ты действительно из другого мира?

– Ага, вроде как да, – ответила я, смотря как в ванной барахтается мадама.

– И там правда девушки не закрывают лицо?

– Ну... в некоторых народах закрывают.

– Ааа, – несколько разочарованно протянула собеседница.

– Но мой народ не носит, – обрадовала ее я.

– Даже не в доме?

– Да, вообще нигде не носит.

– Как же вы тогда живёте? – воодушевилась она.

Остальные девушки приоткрыли рты, но вступать в разговор не решались.

– Свободно. Относительно.

– А ваш господин? Он хочет, чтобы вас видели другие мужчины?

– Но это же так опасно, – наконец не выдержала еще одна девушка.

– Но это же так безнравственно, – поддержала блондинка с отчетливо виднеющимися очертаниями полной груди в тончайшем фиолетовом шелке. (И как жить в таком мире? Нет уж, лучше свой дурдом, чем чужой).

– У нас нет "господинов", – огорошила я.

Меня окружили девушки и оттеснили от происшествия. Вскоре я и вовсе забыла об этом недоразумении, рассказывая об электричестве и прочих достижениях науки вместо магии. Так же вскользь узнала, что я не единственная иномирянка, но о таком причудливом мире они отродясь не слышали. И как оказалось, иномирянок тут вовсе не недолюбливают, как показалось вначале.

Я узнала от девушек, что у них тут расцветает многоженство и гаремы. Что, собственно, меня совсем не удивило. И почти все изъявили желание стать супругами их господина и жить в мире друг с другом.

Я промолчала – по чужим традициям жить не обязательно, но уважать их надо. Ведь им с детства вдалбливали в их хорошенькие головки эти нравы и обычаи.

– А если... только теоретически, а если вдруг девушка не захочет замуж за того, кто к ней сватается.

– Как это не захочет? – охнули несколько девушек, остальные скосили на меня глаза, полные искреннего ужаса.

– Просто решит, что... Ну, вот не согласится и все тут. Что будет?

– Отказать мужчинам нельзя.

(Ну приехали!)

– Но можно сказать о своих сомнениях господину и он все решит. Если он посчитает мужа недостойным, то жениться не позволит. Мужа накажет или выгонит.

– И даже, если окажется достойным, но девушка не захочет выйти за него, то позволит решать ей самой... – заговорила еще одна девушка.

– Да что ты такое говоришь, Тишь?! Не морочь иномирянке голову... – перебила ее блондинка в фиолетовом. Тишь перебила ее уже на повышенных тонах... вот так и начинаются войны.

– Говорю как есть. Все правда...

– Да такого не было никогда!

– Как это не было? Вон в прошлом...

В спор подключилось еще несколько девушек. 'Вместе и дружно'... это у них вряд ли получится.

– А у Софина есть жена? – громко спросила я, прерывая балаган.

– Нет. Но мы будем сегодня танцевать для него, и он выберет спутницу на ночь.

– Любовницу, – уточнила я.

– Ты будешь танцевать для него?

– Это вряд ли.

– Но почему?

– Как бы вам попроще объяснить, – но глядя в их наивные глаза, я сдалась. – Я не умею.

– Мы можем научить, – с энтузиазмом предложила одна из девушек, в приятном зелёном шелке, непрозрачном, но достаточно тонком, чтобы подчеркнуть все достоинства фигуры и тонной звенящих украшений.

– Я несколько прохладно отношусь к восточным танцам.

– Но господину нравится смотреть. Это красиво.

– Это очень красиво, да. Но..., – Я несколько замялась, тщательно подбирая слова. – А Софин, в смысле ваш господин, что он может сделать, если спутница, которую он выберет, ему откажет?

– Но никто ему не откажет, – не поняла блондиночка.

– Это гипотетически.

– Анья, ему никто никогда не отказывает, – медленно проговаривая каждое слово, сообщила шатенка в зеленом, подавая мне смоченный водой платок.

Или не водой – специфических запахов никаких, но немного жгло.

– Я спрашиваю чисто гипотетически, – снова прикладывая платок к щеке, уточнила я. – Просто любопытство. Не более того.

– Ты не понимаешь. Господину нельзя отказать. Ни в чем, – поддакнула третья девушка. – Его просьбы – строжайший закон... ой....

– Да, да. Его немилость – кара божья, пред ним моря расступаются, и небосклон падает ниц, – насмешливо перебила ее я, – И все-таки? Неужели прецедентов не было? Или были, но не задержались на этом свете?

Меня насторожил испуганный взгляд девушек, направленный за мою спину. Они все, как одна, перевели взгляд на меня, затем обратно, и словно очнувшись ото сна резко склонили головы в глубоких поклонах и старательно пряча глаза. И, судя по этой трепещущей картине, там либо разверзлись врата поднебесные, дабы явить нам волю божью, либо это Софин, впрочем, тут разница была только для меня. Благоговейный шепот "мой господин" пронесся ветром по всему залу. Я нацепила на лицо наигранно-радостную улыбку и развернулась.

Это был Софин, и был он, мягко говоря, недоволен. Его недовольство заставило бы и кошку добровольно прыгнуть в воду. Даже если бы у нее к хвосту был привязан кирпич.

– Добрый день, – бодро и чуть нервно поздоровалась я. Заметя рану на моей щеке, Софин нахмурился. Вид у него стал угрожающий, даже жестокий.

– Это она! Она хотела утопить нас, – заголосил знакомый голос.

– Молчи, Манут, – холодно отозвался Софин, – у меня от твоих причитаний голова болит.

– Мой господин, – подала голос девушка, обещавшая защитить меня. – Это все Сестра, Анья не виновата. Она...

– Врешь! – Манут почти кричала. – Как на духу говорю, толкнула, а эта...

И началось. Девичий визг превышал все нормы децибел. Прямо как две курицы с громкоговорителями, ей-богу.

Софин щелкнул пальцами – тут же воцарилась цепенящая тишина. Манут и девушка еще по инерции что-то кричали. Но сообразив, что звука нет, потихоньку стушевались и замолчали.

Софин подошёл ко мне и привычным жестом поднял подбородок, да я и не пряталась.

– Убью того, кто это сделал, – тихо пообещал Софин, но его зловещий голос разлетелся по всему залу, запрятавшись в самые потайные уголки и частично повиснув в воздухе.

– Тогда тебе придется убить меня.

– Аня, – предостерегающе протянул маг.

– Что "Аня"?! Ну, упала я... у вас же тут коры повсюду. А у нас, на Земле, ковры с латексными основами, чтобы к полу прилипали!

– Ты хочешь, чтобы я приклеил ковры к полу? – явно сомневаясь в моих умственных способностях, спросил Софин. Несколько девушек закашлялись.

– Да, – неожиданно для себя сообщила я, да еще и добавила, чтоб не сомневался. – Хочу!

Софин тяжело, словно не веря своим ушам, вздохнул. А что? Вдруг он и правда убьёт охранника. А я не хочу, чтобы он кого-то убивал, тем более из-за меня. Лучше я потом аккуратно намекну, чтоб он охрану мне сменил на кого-нибудь менее разговорчивого.

– Ладно. Приклею, – огорошил Софин.

– Что, правда? – не поверила я.

– А с Манут что случилось?

– Она сама виновата, – я даже руки вскинула, показав открытые ладошки, мол, не вру я, а она все придумала.

– Не толкала?