Текст книги "Калейдоскоп (СИ)"

Автор книги: Сократ Фитозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

  Микаге – Ты принесла мне доказательства. И что с того? Решила, что я сразу же перерисую картину? Зачем? Я делаю то, что хочу. Вот и все. И если захочу, то выиграю этот проклятый конкурс. И не важно, каким образом. Разговор окончен Хината-чан.

  Подсолнухи выпали из рук на пол. Я больше не могла находиться рядом с Микаге-куном. Даже не посмотрела на него, я медленно покинула класс ИЗО. Она ушла. Что за вздор. Наверное, я был слишком резок, но что с того? Чего еще она ожидала, явившись только ради того, чтобы учить меня жизни? Я сильно её расстроил. Хината не заплакала и не разозлилась. Не удивительно. Человек без желаний и чувств не может открыто испытывать какие-либо эмоции, но. Наш разговор не выходил у меня из головы.

  Разве плохо слушаться учителей? Плохо помогать родителям? Плохо быть примером для подражания и не совершать ошибок? Это не плохо и не хорошо. Это делает нас людьми, черт возьми. А она кто она? Я не мог заставить себя испытывать к ней симпатию. И все же... Почему разговор оставил в души такое яркое чувство? Я в замешательстве почесал висок указательным пальцем. Разве в моей жизни остались яркие вещи? Взгляд упал на пол, где лежали принесённые Хинатой подсолнухи. Доказательства? Какие еще доказательства?

  Эти подсолнухи были черными, как смола. Что она пыталась ими доказать? Бред. Дома меня ждал Ичиро. Как я понял с поисками новой работы возникли очередные затруднения.

  Ичиро с бессмысленным взглядом таращился в книгу, но, как только я вошел в комнату, сразу же вскочил на ноги.

  Ичиро – О, братишка, а ты сегодня припозднился.

  Микаге – Разве?

  Ичиро – Да, уже темным-темно за окном. Где ходил? Может, заболтался с девушкой и не заметил, как пролетело время? Я что угадал?

  Микаге – Разумеется нет.

  Ичиро – ты не обманешь мой чуткий нюх: дело определенно в девушке.

  Микаге – Не понимаю, о чем ты говоришь.

  Ичиро – Как же, как же. И кто она? Робкая одноклассница, решившая написать тебе любовное письмо? Старшеклассница, помогающая с рисованием? Первогодка, смотрящая в восхищении на одарённого сэмпая? Или неужели учительница? Хм, похоже все не то. Но я и не ожидал меньшего от родного брата. Своим молчанием ты только подливаешь масло в огонь моего любопытства. Кто же, кто она?

  Разумеется, я не собирался ничего рассказывать. Тем более о Хинате, Ичиро не должен о ней знать. Да и я сам вел себя глупо, реагируя на её существование. Сам себя не понимал. Зачем я снова пришел сегодня в класс ИЗО? Я ведь не ждал её да? Я ведь не хотел снова её увидеть? Чушь собачья. Ичиро теперь смотрел на меня чуть взволнованно.

  Ичиро – Эй, братик? Только не говори, что?

  Микаге – Ты мне надоел, вот что. Не припомню, что бы ты упоминал при мне свою девушку.

  Ичиро – Микаге, это удар ниже пояса.

  Микаге – Будешь издеваться и язвить, только если приведешь в дом хотя бы одну представительницу женского пола. И чтобы она пришла добровольно. Ты и правда такого низкого обо мне мнения? Кто знает, на что способны отчаявшиеся и разочарованные в жизни безработные?

  Ичиро – Определенно у тебя кто-то появился. Не мог мой любимый братик так резко измениться без чьего-то вмешательства. Она пожалеет, что рискнула разрушить наши кровные узы.

  Микаге – Никто ничего не разрушал. И никакой девушки у меня нет.

  Ичиро – Хм.

  Микаге – Разве не логично? В нашей семье ты первым должен найти свою любовь.

  Ичиро всегда был первым. Он первым родился, первым открыл в себе талант художника, первым победил на конкурсе, заняв, разумеется, первое место. Кто, как не он, первым найдет себе девушку? Я улыбнулся, пытаясь поддержать наш шуточный разговор, но Ичиро вдруг резко помрачнел. Давно я не видел его настолько серьезным.

  Ичиро – Ты и правда так считаешь? Думаешь, что я обязан быть первым во всем?

  Микаге – Ичиро? Чего это...

  Ичиро – Не смей губить свою жизнь, подстраиваясь под мою. Не смей так думать!

  Его голос упал до шепота.

  Ичиро – Мне не особо нравиться быть первым.

  Больше он ничего не сказал. Я ушел в свою комнату, раздумывая над его внезапной вспышкой. Ичиро – номер один. Во всем. Всегда. Он собирался с отличием закончить школу. Его талант художника признавали все учителя, да и не только они. Ему пророчили светлое будущее, где он, без сомнения, тоже будет всегда первым. Но сам Ичиро так не считал. Все произошло летом. Я учился в первом классе старшей школы, Ичиро – в третьем. Ничего не предвещало бури. Все шло так, как и всегда. А потом Ичиро поджег класс ИЗО. Никто не знал о том, что это сделал именно он. Но мне Ичиро во всем признался.

  На следующий день после пожара, который к счастью сразу же потушили. Ичиро сказал: Это сделал я.

  Микаге – Что сделал?

  Ичиро – Я поджег класс.

  Микаге – ты перегрелся или как?

  Ичиро – Я не шучу.

  И действительно, не похоже, что бы Ичиро прикалывался. Тем не менее, на его лице играла расслабленная улыбка.

  Микаге – Серьезно?

  Ичиро – Серьезно.

  Микаге – Зачем?

  Вот и все что я мог спросить. Ичиро почесал затылок, устремив взгляд в сторону.

  Ичиро – Наверно, мне так захотелось.

  Микаге – А? Чего?

  Ичиро – Понимаешь, братик, я устал. Устал делать то, что от меня хотят. Ты– образцовый ученик, говорят они. Ты должен хорошо учиться. Ты должен порадовать нас новой картиной. Ты должен, должен, должен. Я ничего им не должен. Я не собираюсь быть во всем первым. Просто так получилось. Я ведь даже особо не старался. Первый глупости какие. Если им так надо, то я буду первым. Первым кто поджог эту чертову школу. Удивлен. Все вокруг сговорились и решают за меня: кем мне быть, как учиться и кого любить. Закончить школу? Стать художником? Да что они вообще могут обо мне знать?

  Микаге – Они конечно не правы. Но класс-то зачем поджигать?

  Ичиро – Не знаю. Иначе я уже не мог.

  Я мало что понимал. Поступок Ичиро был безумен и опасен. Как бы его не утомили вечные требования учителей, он не имел права так поступать.

  Микаге – Ты сошел с ума.

  Ичиро – Наверное.

  Ичиро пожал плечами с полнейшим безразличием. Вот оно что. Безразличие. Хотел ли Ичиро рисовать? Хотел ли он быть лучшим? Я впервые задался подобные вопросами. Чего хотел сам Ичиро? Он просто дела то, что от него требовалось. И в конце концов, Ичиро сломался. Учителя с ног сбились, разыскивая виновника, а Ичиро, похоже не собирался скрываться. Так не пойдет – подумал я.

  Микаге – Больше никаких глупостей, понял?

  Ичиро – Чего?

  Мой решительный вид, похоже удивил Ичиро.

  Микаге – Говорю – никаких глупостей. Ты совершил ужасную ошибку, братец. Разве охота тебе вот так разрушить все, чего добивался? Узнают кто поджигатель – и исключат из школы без суда и следствия. Сможешь с легким сердцем попрощаться с поступлением в университет. Мы никому ничего не скажем. Тайный поджигатель так и останется для всех загадкой. Ну что за лицо?

  Ичиро – Я же сказал тебе, что устал и больше ничего не хочу. Мне все равно раскроют меня или нет. Зачем ты меня защищаешь?

  Микаге – Ты совсем дурак? Разумеется, я буду тебя защищать. Ты же мой брат. Кроме того, ...

  Ичиро – Микаге?

  Микаге – Я не верю, что ты не любишь рисовать. Если бы ты ненавидел свои картины, ты бы забросил рисование. Но ты рисуешь, день за днем, все лучше и лучше. Потому что хочешь. Все-таки ты же мой старший брат.

  Ичиро долго смотрел на меня. Очень долго. Но я был согласен ждать хоть до завтрашнего утра, главное, чтобы Ичиро понял. Он совершенно запутался из-за вечного давления. Он забыл, чего хотел на самом деле. Но я не собирался сдаваться. Я бы ни за что не проиграл школе, учителям и их вечным надо и должно. Ичиро будет рисовать – потому что любит рисование. Вот и все. Такие дела. И Ичиро меня понял.

  Ичиро – Мы никому ничего не скажем.

  Микаге – Разумеется. Это будет наш секрет.

  Я думал, что все закончилось. Но шибался. Все только началось. Так как я проиграл. Проиграл тому, против чего так неистово боролся. Хината. Она видела Ичиро в день пожара. Она видела и обо всем рассказала. Ичиро выгнали из школы. Он так и не окончил старшие классы. С таким позорным пятном, как поджог школы, он распрощался с надеждами на учебу в университете, который собрался поступать весной.

  В итоге ему пришлось устроиться на временную работу. Но проработал он там недолго. И я не удивлялся. Ичиро всем сердцем хотел рисовать. Он просто не мог сосредоточиться ни на чем другом. Его жизнь пошла под откос. И виной тому. Однажды я не выдержал. Смотря на довольную, веселую, улыбающуюся Хинату, которая и знать не знала, что разрушила чью-то судьбу, я подошел прямо к ней. Она смотрела на меня огромными, невинными глазами.

  Микаге – Зачем?

  Спросил я.

  Хината – Зачем?

  Она не понимала.

  Микаге – зачем ты рассказала об Ичиро?

  Хината удивленно смотрела на меня какое-то время, а после лучезарно улыбнулась.

  Хината – Он ведь поджег школу. Как я могла промолчать?

  Я тупо молчал, поэтому Хината решила развить мысль.

  Хината – Я поступила так, как должно. Так ведь правильно. Понимаешь?

  Я понимал. Прекрасно понимал. Но не мог принять. Хината сдала брата только потому, что так надо. Виновника нужно наказать. Все верно. Но Ичиро исправился. Ичиро сожалел об ошибке. Если бы Хината поговорила с ним до того, как рассказать учителям, она бы увидела его раскаяние. Но она даже не подумала об этом. Не задумалась, зачем Ичиро, лучший учений, вдруг решил поджечь класс ИЗО. Волновал ли её сам поджог? Думала ли она о последствиях пожара? Я сильно в том сомневался. Она бездумно поступила так, как надо.

  Как машина. Именно поэтому я не могу упомянуть при Ичиро имя Хинаты. Никогда в жизни. Общение с ней – уже предательство по отношению к брату. И все же. Я только и делал, что думал о ней. День выдался на удивление пасмурным. После нестерпимой жары полил дождь. Из-за бесконечных тяжелых туч небо казалось абсолютно черным. Хорошо, что я захватил с собой зонт.

  Акари – Не погода, а загляденье.

  Акари-чан с недовольным видом таращилась в окно.

  Акари – Но я буду рада, если в школу ударит молния, и последние уроки отменят.

  Хината – Не говори так.

  Акари – Почему? Я же не прошу, чтобы молния ударила в нашего историка. Между прочим, Хина, слышала последние слухи о работах на конкурс?

  Я сразу же насторожилась.

  Хината – Нет. Что такое?

  Сердце взволновано забилось в груди. У меня отчего-то возникло крайне плохое предчувствие. Наверно, погода виновата. Сложно думать позитивно, когда за окном царит мрак.

  Акари – Сегодня утром сэнсэй позвала меня к себе и с прискорбием сообщила, что мою работу кто-то уничтожил.

  Хината – Акари-чан?

  До меня не сразу дошел смысл её слов.

  Хината – Твою работу кто-то?

  Акари – Да. Да.

  Акари-чан помахала рукой с полнейшим безразличием.

  Акари – кто-то сжег её дотла. Ты представляешь?

  Хината – Сжег? Погода как сжег? А пожарная сигнализация? Да и это важно. Акари-чан как ты?

  Акари – Мне-то что, Хина. Как будто я еще таких картин не нарисую.

  В этом все Акари-чан. Она не прикладывала ни к чему усилий, поэтому и не переживала, если что-то шло не так. На конкурс, по сути, ей было все равно. Она могла за одну перемену нарисовать пять таких же подсолнуховых полей. Я ей немного завидовала.

  Акари – Но меня другое интересует, дорогая Хина! Кто преступник?

  Хината – Преступник?

  Акари – Очевидный недоброжелатель не мог допустить моего участия в конкурсе. Логично, что подозрения первым делом падают на двух остальных претендентов. Да, да, Хината! Мой драгоценный рисунок могли сжать только вы с Микаге!

  Хината – Это глупо, Акари-чан.

  Акари – Почему же? Слухи уже заполнили школу. Разумеется, никто не подозревает тебя. Да и бред, на самом деле: как ты можешь испортить чью-то работу? Это же ты.

  Акари-чан сделала многозначительное ударение на «ты».

  Хината – Что ты имеешь в виду?

  Акари – Ну как же Тебя чуть ли не святой считают. Всегда всем помогаешь, выполняешь поручения учителей, не отказываешься за кого-то подежурить, берешь на себя самые неприятные обязанности. Ты по природе своей не можешь сделать что-то плохое.

  Вот оно как. Вот как все про меня думали. Но и не удивительно. Когда кому-то требовалось разобрать непонятный предмет, я считала своим долгом помочь. Отстающим ученикам нужно помогать, разве не так? Когда учителя искали добровольцев для какого-нибуть неприятного получения, а одноклассники молчали, я всегда тянула руку. Потому что кто-то же должен откликнуться. Ты поступаешь так, как считаешь правильным. Как надо. Как тебе внушили, что так надо.

  Ты не хороший и не плохой человек, Хината-чан. Ты можно ли вообще считать тебя человеком? Хватит! Я не хотела вспоминать его грубые слова!

  Акари – Поэтому, Хина тебя сразу за глаза оправдали. А вот на Микаге теперь косятся с подозрением.

  Хината – Все считают, что картину сжег Микаге-кун?

  Акари – Не то, чтобы считают подозревают. И у них есть определенные причины.

  Акари-чан засмеялась и почему-то не продолжила мысль.

  Акари – В любом случае, репутация по школе у него не фонтан. Не говоря уже о том, что ваши картины как две противоположности, и если твоя олицетворяет свет, то его – тьму.

  Хината – Микаге-кун.

  Как все перепуталось. Еще и эти подсолнухи!

  Хината – Микаге-кун на такое не способен. Он бы никогда не сжег чужую картину.

  И если захочу, то выиграю этот проклятый конкурс. И не важно, каким образом. Его собственные слова. Его слова. Они сами зазвучали в голове. Акари-чан смотрела на меня с интересом и молчала.

  Хината – Я должна подышать свежим воздухом!

  Не в силах выдержать её взгляд я вышла из класса. Меня не волновал дождь: хотелось освежить мысли. Словно ледяной порыв ветра мог унести все сомнения и неприятные чувства. Он стоял там, на крыльце перед школьными дверьми, как будто собирался уйти домой, но остановившись перед сплошной стеной дождя. Микаге-кун. Я подошла к нему, не решаясь заговорить. Опять мы случайно встретились друг с другом.

  Я смотрела на него и не могла отвести взгляд. Почему? Я не хотела иметь с Микаге-куном ничего общего. Он только и делал, что насмехался надо мной и мом образом жизни. Он не понимал меня, а я не понимала его. Но взгляд, так или иначе, возвращался к прямой спине Микаге-куна. Она выражала уверенность, которой никогда у меня не было. Если бы Микаге-кун захотел, он бы пошел прямо в ливень, и его бы ничего не остановило. Я делаю только то, что хочу.

  Микаге-кун стоял, не шевелясь, и казалось единственным ярким пятном среди черного неба и серой стены дождя. Несмотря на напускное безразличие, он был яркой личностью. Его внутренний свет притягивал к себе. И все же Микаге-кун выглядел таким одиноким.

  «схватила»

  Микаге – Что ты делаешь?

  Сама не знала. Не знала. Мне хотелось стать частичкой света, испускаемого Микаге-куном. Мне хотелось стать ближе к нему.

  Микаге – Опять пришла учить меня жизни?

  Хината – Не знаю. Не понимаю.

  Микаге – Опять двадцать пять. Такое чувство, что это единственные слова, которые я от тебя слышал.

  Его рубая речь в очередной раз смутила. И это смущение оно заставляло что-то внутри меня оживать. Во мне росло непонятно, непривычное чувство жизни.

  «Ты не хороший и не плохой человек, Хината-чан. Ты можно ли вообще считать тебя человеком?»

  Да, он был прав. Я не ощущала себя человеком. Я не чувствовала себя живой. Но мне так хотелось. Так хотелось еще больше наполнить себя его светом! Микаге-кун застыл. Я не видела его лица и боялась узнать, какие чувства сейчас на нем отразились.

  Микаге – Так чего ты все-таки от меня хочешь?

  Неожиданный вопрос заставил меня вздрогнуть всем телом.

  Хината – Не знаю.

  Микаге – Почему ты так цепляешься за меня?

  Хината – Не знаю.

  Микаге – Почему не отстанешь от меня?

  Хината – Не знаю.

  Микаге – ну хоть что-то ты знаешь?

  Хината – Я не знаю.

  Но на самом деле я прекрасно понимала, что просто хочу стоять рядом с Микаге-куном и чувствовать себя живой. Само это желание заставляло меня жить. Из-за Микаге-куна в моей душе зародились сомнения. Из-за него я внезапно изменилась.

  «Тебя волнует сам факт того, что он нарисовал ту картину или то, зачем он её нарисовал?»

  Раньше я бы никогда не задавалась этим вопросом. Никогда.

  Микаге – А что, если

  Микаге-кун вдруг нарушил тишину. Его голос звучал зловеще.

  Микаге – что, если я уничтожил картину Акари?

  Сердце на миг замерло.

  Микаге – Я же сказал тебе раньше. Я собираюсь выиграть конкурс.

  Хината – Зачем ты опять врешь?

  Микаге-кун вздрогнул. Я ощутила, как он мелко задрожал. От гнева?

  Микаге – Я делаю только то, что хочу. Вот и все.

  Хината – Врешь.

  Микаге – Как и в случае с черными подсолнухами?

  Хината – Да.

  Микаге – Почему ты так уверена? Хочу тебя разочаровать. Я сжег картину. Понимаешь, это в стиле нашей семьи.

  Хината – О чем ты говоришь?

  Микаге – А, ты так меня и не узнала? Ну, я и не удивлен.

  Хината – Не понимаю.

  Микаге – А стоило бы.

  Микаге-кун резко дернулся в сторону и повернулся ко мне лицом. Впервые я увидела его настолько мрачным. Страшно.

  Микаге – Может, стоит покопаться в памяти и вспомнить, как год назад подожгли старый класс ИЗО? И не будет ли тебе так сложно припомнить имя поджигателя? На миг я растерялась. Из головы давным-давно вылетел тот случай с поджогом. Тогда я случайно увидела виновника и сообщила о нем учителям. Любой поступил бы так же.

  Хината – А!

  Вспомнила. О боже мой, я вспомнила.

  Хината – Ичиро из третьего?

  Гениальный ученик, с кем могла сравниваться разве что Акари-чан. Все были в ужасе, когда узнали, что именно он совершил поджог. Ичиро даже не возражал, учитывая, что я поймала его с поличным. Его вскоре выгнали из школы, а я совершенно забыла о том инциденте.

  Хината – Семья? Так значит ты...

  Микаге-кун – младший брат Ичиро? Стоило догадаться. Но мне просто было не интересно. Я стерла из памяти все, что случилось с Ичиро. Меня волновала только правильность моих действий и все. Что стало потом с Ичиро? Как Микаге-кун отреагировал на исключение брата? Наверно, они оба страдали. Я никогда об этом не задумывалась. Только сейчас в голове возник тревожащий вопрос: а зачем Ичиро поджег класс? Я хотела у него спросить. Если подумать, то блестящему ученику незачем совершать подобную глупость.

  Может у него были на то причины? Может, он поддался мимолетным чувствам? Может, он раскаялся, когда пришел в себя? Сейчас уже неважно. Ведь я поступила правильно и перечеркнула все возможные способы его спасти. А правильно ли я тогда поступила? Не лучше было бы смолчать? Почему я задумалась об этом только сейчас?

  Микаге – Вспомнила?

  Микаге-кун все еще мрачно изучал моё лицо.

  Микаге – Надеюсь, что да. Может хотя бы после этого ты от меня отстанешь. Как бы ты не хотела, я не стану поступать так, как тебе хочется. Если вздумала нормально поговорить, то сначала прими меня такого, какой я есть. Сможешь ли ты принять неправильного поджигателя, уничтожившего картину твоей лучшей подруги? Как думаешь какое правильное решение тебе следует принять?

  Сказав это, Микаге-кун запрокинул на голову портфель и мгновенно исчез среди серой пелены дождя. Я только и могла, что смотреть ему вслед, ощущая себя пустой и безжизненной. Правильное решение? Правильней всего – забыть о Микаге-куне, ведь я совершенно не понимала, о чем он думает. Разум кричал, что иного выхода нет. Нет Ведь?

  Микаге – Ну что за день

  Вчерашний дождь словно излил все запасы воды, и на смену опять пришла адская жара. Весь день я сидел в классе, где меня и поймала сэнсэй. Её крайне раздражали мои прогулы, поэтому она всегда находила способ отомстить. Но сегодняшнее наказание оказалось страшнее все её выдумок вместе взятых.

  Сэнсэй – ты ведь знаком с Хинатой из параллельного класса?

  Микаге – Понятия не имею, кто это.

  Сэнсэй – Знаком-знаком, не выдумывай. Вы же с ней нынче знаменитости. Только не говори, что забыл о её картине.

  Микаге – Ха.

  Сэнсэй – Ну так вот! Сбегай к ней домой, занеси её альбом?

  Микаге – Чего?

  Сэнсэй – Она такая рассеянная, хоть и староста класса. Забыла альбом, а без него будет затруднительно закончить домашнее задание.

  Микаге – Так-то её проблемы. Пусть возвращается за альбомом сама.

  Сэнсэй – Не будь таком злобным, Микаге-кун. Все равно целыми сутками балду пинаешь. Быстро сгонял до дома Хинаты и отнес ей альбом! Тут недалеко, одна нога здесь, другая уже дома.

  Когда сэнсэй приказывала, отказать ей было невозможно. Она всучила мне несчастный альбом для рисования, дала адрес Хинаты и пинком выпроводила из класса.

  Микаге – ну что за день. Повторил я.

  Не выбрасывать же этот альбом? Так что пришлось идти.

  Микаге – Дома номер 17. О вот он.

  Дом Хинаты не выглядел каким-то особенным. Но мне показалось, что изнутри я слышу настоящую какофонию из разнообразных воплей и еще черт знает, чего похуже. Испугавшись я поспешил к дверям и с силой вдавил палец в звонок. Какофония на миг смолкла, после чего вопли возобновились.

  ??? – Иду, иду!

  Кажется, голос принадлежал Хинате. Да что там происходит? Дверь распахнулась. Хината, выглядящая так словно пробежала марафон уставилась на меня непонимающим взглядом.

  Хината – А? Микаге-кун? Что ты тут делаешь?

  Микаге – Я это

  Из-за спины Хинаты донеслась новая порция криков.

  Хината – Ай хватит же. Ру, Нами, Чи помолчите хоть секунду. Прости Микаге-кун! Проходи! Сейчас я освобожусь.

  И Хината скрылась в одной из комнат. Я в полнейшем шоке вошел в дом, закрыл за собой двери, снял обувь и практически на цыпочках прокрался по коридору. Заглянул в комнату, в которой скрылась Хината, я обомлел. Картина передо мной предстала ужасающая.

  ??? – У нас гости? Гости?? Это Санта?

  ??? Летом у Санты отпуск на Гавайях, Чи.

  ??? – Тогда почтальон? Или грабитель? Ты снова пустила в дом грабителя, сестренка?

  Снова?

  Хината – Нет, это мой одноклассник, Ру. Микаге-кун, заходи, не стесняйся.

  У меня не хватало сил на смущение. Я просто смотрел на то, как Хината с видом опытного санитара психиатрического отделения пытается успокоить разбушевавшуюся малышню.

  Ру – Ми-ни-сан? Он учится с сестренкой? А он любит лук?

  Хината – Лук? Понятия не имею.

  Ру – Все с ним понятно!

  Все? Что все?

  Ру – И зачем он явился? Санта с грабителем и то получше были.

  Что ни говори, а история про грабителя меня определенно заинтересовала.

  Чи – Санты не будет?

  Хината – Санта занят Чи.

  Чи – Но он же принес что-то!

  Я понял, что сжимаю в руках альбом Хинаты. Детские любопытные взгляды мгновенно сконцентрировались на мне. Мой альбом! Я забыла его в классе?

  Микаге – Сэнсэй попросила занести его.

  Хината – Спасибо, Микаге-кун ты меня спас!

  Пытаясь одной рукой удержать врывающуюся сестру, второй Хината потянулась за альбом.

  Хината – И как я могла его забыть? Погоди Чи не дергайся! Сейчас заберу альбом и мы пойдем обедать.

  Ру – Враг семейства луковых.

  Что-то с силой ударило меня в живот. Похоже то была голова Ру, которую он использовал как оружие массового поражения. От удара перехватило дыхание, а альбом выскочил из рук, взметнувшись в воздух и рассыпавшись по комнате дожем из белых листов.

  Хината – Ру! Немедленно извинись перед Микаге-куном!

  Ру – Он враг! С разил врага!

  Чи – Санта!

  Вдруг заверещала Чи.

  Чи – Ру убил Санту!

  Микаге – Жив я жив!

  Ру – Враг еще в строю! Моли о пощаде!

  Чи – Не трогай Санту!

  Почему дети такие громкие? Боль в животе ушла на второй план, теперь меня тревожила раскалывающаяся на части голова.

  Хината – Хватит! Ру, Чи если вы вовремя не пообедаете, то пропустите вечернюю серию шоу. А там ведь как раз началось самое интересное.

  Лицо Ру застыло от шока.

  Чи – Я хочу посмотреть!

  Проговорила Чи.

  Хината – Прости еще раз Микаге-кун.

  Пока дети застыли, обдумывая информацию, Хината принялась поднимать с пола листы бумаги.

  Микаге – Ничего не поделаешь.

  Я присел на корточки, чтобы поднять скетч, на котором Хината весьма умело изобразила что это вообще такое? Хм не важно.

  Хината – Не надо, Микаге-кун я сама соберу.

  Микаге – Лучше контролируй лукового воина.

  Ру – Враг признал мою силу.

  Микаге – Еще бы.

  Хината тоже потянулась к скетчу.

  Хината – А!

  На миг наши пальцы соприкоснулись. Что? Что я только что? На секунду мир изменился. Приобрел яркие краски. Я словно ослеп, не понимая, что происходит. Наверное удар Ру подействовал на меня сильнее, чем я предполагал. Что это было?

  Хината – Может пообедаешь с нами?

  Чи – Санта не уходи.

  Ру – Не зови за стол противника, сестренка!

  Нами – Хватит уже.

  Микаге – Я даже не

  Чи – Сестренка вкусно готовит. Санта останься! Останься или я...

  Чи начала хлюпать носом. Мне пришлось согласиться. За столом дети шумели так же, как и раньше, но Хината с привычным видом контролировала каждого из них. Я выяснил что родители Хинаты работают допозна, поэтому ей самой приходится следить за малышней. Она сама и готовила и убирала и помогала детям с уроками.

  Микаге – И ты все делаешь одна?

  Я не смог сдержать удивленного вопроса. Хината посмотрела на меня в полнейшем недоумении.

  Хината – Если не я, то кто?

  Вот и весь ответ. Вот и вся Хината. Если не она, то кто?

  Чи – Я хочу быть такой же как сестренка!

  Чи нахваливала м не Хинату, словно собиралась сосватать.

  Нами – Мама всегда говорит, что мы должны брать с сестренки пример. Вот мы и старемся учиться так же хорошо, как она.

  Хината – Не надо меня хвалить.

  Ру – Не выдумывай сестренка! Мама сказала, что ты в каком-то конкурсе участвуешь? Если выиграешь, то я так и быть начну есть перец!

  Хината – Ты серьёзно?

  Ру – Возможно.

  Хината – Ру!

  Они смеялись так звонко и счастливо, что у меня закладывало уши. Хината тепло улыбалась, и я совершенно забыл о том, что она испортила жизнь Ичиро. В доме номер 17 царила особая яркая и дружественная атмосфера, заставившая меня на какое-то время отключиться от окружающего мира. Мне не хотелось уходить. Мне хотелось чуть больше побыть частью яркого мира Хинаты. Поэтому я остался посмотреть то шоу, о котором мечтали дети. Мы все расселись на диване и вместе смотрели бессмысленный мультфильм о роботах и борьбе со злом. Ру был в диком восторге.

  Иногда казалось, что его крики переходят на ультразвук. Но они больше меня не смущали. С одно стороны от меня сидела Чи, с другой Нами. Окруженный их теплом я сам не заметил, как задремал. Мне приснилось черное поле. Черное подсолнуховое поле. Оно было мрачным и пустынным, несмотря на огромное количество цветов, разбросанных везде и всюду. Они слегка покачивались под легкими порывами ветра, но я не слышал ни звука. Так пусто. Так холодно. И так темно.

  Вдруг я ощутил тепло. И легкое незаметное прикосновение к волосам. Оно было настолько слабым, что могла показаться лишь игрой воображения, но моё сердце вдруг наполнилась настоящей неподдельной радостью.

  ??? – Ну вот уснули все вместе.

  Хината? Её голос убаюкивал и успокаивал. Как колыбельная мамы.

  Хината – Я просто не знаю что мне теперь делать Микаге-кун.

  Ей голос её слова, теплые но тревожные. Почему? Почему такая машина как Хината о чем-то переживает? Может я ошибался? Может её поступки не такие безвольные, какими мне казались? Я не прав?

  Микаге-кун ушел когда мама вернулась домой. Он не попрощался, просто кивнул и еле слышно поблагодарил за ужин. Смотря как за его спиной закрывается входная дверь, я ощутила новый приступ страха.

  Мама – Кто это был? Твой друг?

  Сначала мама озорно подшучивала надо мной, но потом узнав имя Микаге-куна враз помрачнела.

  Мама – Ты не должна с ним общаться. О чем ты думаешь Хината? Он же твой главный соперник. А ты обязана победить на конкурсе несмотря ни на что.

  Хината – Почему?

  Мама – Что ты имеешь в виду Хината? Разве не очевидно? Младшие берут тебя пример. Если не будешь стараться то и они опустят руки. Сама знаешь они не такие умные как ты. Они стараются только благодаря твоему примеру перед глазами. Разве не замечательно, если ты выиграешь конкурс, и младшие начнут гордиться старшей сестренкой еще сильнее?

  Хината – Замечательно.

  Мама – Вот видишь. Кстати завтра я приду пораньше, поэтому наконец смогу немного помочь. А ты посвяти свободное время учебе, хорошо?

  Хината – Хорошо мама.

  Вот так оно происходило всегда. День за днем. «Почему у тебя такие плохие результаты за тест, Хината? Какой пример ты подашь Ру и остальным?» «Я сегодня опоздаю. Прости, что не предупредила, но не приготовишь сегодня ужин? Нельзя же оставить детей голодными.» «Хината я снова задержусь, так что помоги Чи сделать домашнее задание, хорошо? Если она одна в классе его не сделает, то наверняка расстроиться.»

  «Сегодня я свободна и могу посидеть с младшенькими, Хината но бабушка заболела. Не навестишь её? Понимаю, тебе хочется немного отдохнуть и погулять с друзьями, но не оставлять же бабушку на произвол судьбы?»

  Я перестала что-либо хотеть. Я лишилась собственных желаний. Микаге-кун был прав. Прав во всем. И теперь я понятия не имела как быть. Я брела по пустому школьному коридору. Все уже давно разошлись по домам. Я сказала Акари-чан что задержусь по поручению классного руководителя, и она мне поверила. Но не было никакого поручения. Я открыла дверь в класс ИЗО. В нос ударил запах краски. Холсты с недавно нарисованными натюрмортами заполняли все пространство класса. Я обошла их и направилась к стенду, где до сих пор висели работы с подсолнуховым полем. Вот она.

  Работа Микаге-куна. «Ты обязана победить на конкурсе несмотря ни на что» Мамин наказ. Я обязана победить. Я обязана попасть на конкурс. Так? Чего я хочу? Чего я действительно хочу? Я всегда поступала так, как требовалось. Всегда ставила желания семьи выше своих. Потому что так было надо. Потому что никто, кроме меня, не мог помогать Ру и остальным. Потому что нельзя бросать больную бабушку. Нельзя оставлять детей без обеда. Нельзя. Так неправильно. Они не должны страдать. Я обязана делать то, что надо. А сейчас я должна попасть на конкурс.

  Когда-то Акари-чан меня спросила «Тебя волнует сам факт того, что он нарисовал ту картину или то зачем он её нарисовал?» Сейчас я бы с уверенностью ответила: «Я хочу знать, зачем. Почему он окружен черными подсолнухами? Почему страдает? Как мне ему помочь?» Черные подсолнухи смотрели на меня с печальным и обреченным видом. Желтый цветок на их фоне продолжал выглядеть одиноким и несчастным. Он был таким красивым, таким сильным и неповторимым, но тьма вокруг словно не девала ему дышать, наваливалась со всех сторон и отравляла наполненные жизнью листы, делая их слабыми и понурыми.