Текст книги "AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Соколов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 50 страниц)

– «Да, мне с рулевого винта линкора, кто вы там, кому! Хоть осликом, собачкой или скверхом буду, только не верещи!» – мысленно взмолился я, начиная понимать что тут происходит и куда я попал, но было поздно.

Мой «Дружок» уже воспринял лежащую на моём бедре женскую руку, как приглашение, и решил поздороваться, натянув штаны и упёршись в лицо или щёку рассерженной девушке.

– Да, бл… Рома! О-о-о…. – Рука с моего бедра вновь скользнула по штанам, переместившись к паху, начав поглаживания. – Значит, не хочешь со мной разговаривать? – В шёпоте незнакомки появились стервозные, вперемешку с озорными нотки. – Посмотрим… Тут защёлка есть, закрой….

– «Раз дама просит…» – Подумав об этом под звук расстёгивающейся молнии брюк, рука уже нащупала поворотную ручку, переведя её в нижнее положение до щелчка.

В это же время рука девушки тоже нащупала, но не ручку, а вырвавшегося на свободу «Дружка», желающего «поздороваться».

– М-м-м… Смотрю ты сегодня вне себя от ярости.

Позабыв о конспирации, я хотел было сказать что не злюсь, даже очень доволен, но опаляющий жар дыхания и прикосновение губ сомкнувшихся на головке, выбили из лёгких все слова, превратив их лишь в сдавленное придыхание.

– Ты и дальше собираешься молчать и зло сопеть? – Прервавшись поинтересовалась незнакомка, пустив в ход язык.

– М-гм. – Выдавил я из себя, закатывая глаза, чувствуя, что от возбуждения и бурлящего внутри оргона у меня начинают подкашиваться ноги.

– Вот так значит? – Сладким голосом пропела сирена-миньетчица, чуть быстрее заработав рукой. – Мне так даже больше нравиться. Посмотрим, на сколько тебя хватит….

От настойчивости, что начала проявлять эта особа у меня подкосились ноги. Если бы не тот факт, что техническая кладовка для тряпок и швабр была чуть больше, чем метр на метр, то я бы спикировал на свою неожиданную «подругу». Этого к счастью не произошло, заваливаясь вперёд моя вытянутая рука упёрлась в стену, обеспечивая опору. Подался вперёд я не только телом, но и тазом. Моя неуклюжесть была воспринята, как напористость.

– П-ххх! Полегч…. – Недовольно заявила девушка снизу, успев схватить воздух перед тем, как моя рука легла ей на затылок, притягивая обратно.

Что-то промычав, видимо выразив своё недовольство, искусница решила мстить, до последнего. Через минуту я понял, что пора сдаваться. Последовало неразборчивое «только не в…» перед тем, как мой «Дружок», решил выразить свой восторг аплодисментами.

– Ром, ты вообще дебил? – Последовало после булькающего звука, и секундной возни, для принятия стоячего положения. – Месяц что ли копил? Я чуть не… Что-ты… – снова хотела возмутиться неожиданная гостья из темноты, но меня было уже не остановить.

– Ты же только что… – Удивлённым шёпотом заявила неизвестная собеседница, замолкая, когда моя рука скользнула ей в волосы, а другая настойчиво, но не грубо, начала разворачивать её по часовой. – Не здесь, же….

Возражения исчезли, когда моя рука скользнула под юбку, а пальцы нащупали влажный кусочек ткани нижнего белья. Уже не разбирая происходящего, от возбуждения и буйства гормонов девятнадцатилетнего тела, отпустив тормоза я планомерной шёл к своей цели, отдавшись похоти. Приглушённые стоны, сопровождаемые учащённым дыханием моей партнёрши, заглушила ладонь, зажавшая ей рот, пока другой рукой я стянул вниз мешающее бельё.

– Дурак, не туда… Я не готовилась… Прекрати! У меня урок скоро начнётся…. – Эти вялые возражения, звучали для меня как призыв к действию. – Я…Я сейчас буду кричать….

Ладонь крепче сжала рот незнакомки, изогнувшейся всем телом, которое начало отзываться на мои движения, противореча её словам. Поймав этот ритм я стал двигаться ему в такт, закусив нижнюю губу, чтобы окончательно не опьянеть от бьющегося внутри меня оргона и желания.

– Я сейчас с ума сойду… Можешь ещё жёстче, не сдерживайся….

– «Сама попросила…» – пронеслось эхо на задворках сознания, перед тем, как я активировал контур вуали, делая шаг за предел возможностей своего тела.

Всего лишь шесть секунд, и девушка обмякла в моих руках, издав истошный крик, слившийся с прозвеневшим спасительным звонком и полной разрядкой моего боезапаса.

В голове прояснилось, но лишь на половину. Сейчас я был полностью уверен лишь в одном – нужно сваливать, пока мой обман и личность не раскрыты.

Держа обмякшее, подрагивающее женское тело на руке, нащупав край задранной мной юбки, я вытер её краем своего «Дружка», пряча в штаны и застёгивая ширинку, чтобы он снова не выбрался. Аккуратно опустив на пол прибывающую в эйфории незнакомку, давя звон в ушах от нахлынувшего адреналина, на рефлексах справился с защёлкой, не оборачиваясь выскальзывая в приоткрытую дверь, прихлопнув её за собой и слившись с потоком спешащих на урок студентов.

– «Вот это в деканат сходил…и форму получил…» – Мелькнуло у меня в голове, по пути к лестнице на первый этаж.

– Эй! А чО это мы мимо идём? А!

– «Нужно валить отсюда, в другой раз зайду». – Помыслил я, скидывая чью-то пятерню с плеча, лавируя в потоке лицеистов.

– Ля! Оглох что ли? – Уже громче донеслось до меня, когда чья-то рука перекинувшись через плечо, легла мне на корпус, придерживая и оттягивая назад, под смешки пятёрки глоток.

– «Да, какого псионита!»

Стянутый веретеном оргон потоком хлынул на сниматель контура вуали. Резкий поворот на месте в захвате с последующим прямым ударом в ту точку, откуда исходил звук голоса. Глухой хруст, меня качнуло назад, давая понять, что назойливый раздражитель устранён. Мазнув непонимающим взглядом по валяющейся на полу смутно узнаваемой тушке, я направился дальше в избранном мной направление.

Фаза короткого забытья, стёршая тот момент, как я спустился на первый этаж, и дошёл до стоянки закончилась лишь когда я сел в машину. Сознание стало на место, но не самостоятельно. Один из людей Токарева, начал тыкать мне в нос вонючим ватным тампоном с резким запахом. Лишь тогда понимание происходящего полностью вернулось на своё место, а тело начало наполняться усталостью. Онемевшая до этого правая рука, отозвалась усиливающейся болью.

– Приплыли… – Протяжно произнеся это, мои глаза задержались на впавших пястных костях указательного и среднего пальцев, покинувших своё штатное место, натянув кожу возле сгиба запястья. – Едем отсюда.

– Княжич Станислав, вам бы в больницу. – Забеспокоился один из бойцов Токарева, но я лишь покачал головой.

– Не нужно, гипотермический пакет дай, шприц-тюбик с анестетиком и живее отсюда! – Видя, как вытягивается лицо бойца, мне пришлось повысить голос, вспоминая бытность на «Катастрофе». – Отставить думать о п**де! Дал аптечку, и полный вперёд, ска!

Автомобиль тут же тронулся, а открыта ранее аптечка оказалась у меня на коленях. Схватив левой рукой охлаждающий пакет, ударил его о своё колено, разбивая пластиковую капсулу с реактивом внутри, подкладывая его под больную руку. Нужно отдать должное людям Токарева, соображают долго, но действуют быстро. Подготовленная для введения ампула легла мне в руку, а сидящий рядом другой боец уже обработал место введения.

– Отлично… – Довольно выдохнув после третьего введения, моя тушка испытывая облегчение сползла по сидению.

– Княжич Стас, по инструкции мы должны вас в больницу везти.

– Я сам поговорю с Токаревым, не переживайте. – Суть проблемы была для меня яснее ясного. – Всё будет хорошо, обещаю.

Видя, что мы уже достаточно отдалились от лицея, дал указание ехать помедленнее и не трогать меня, сославшись на то, что буду дремать.

Отогнав картинки образов, восстанавливающих всю цепочку произошедшего в лицее, активировал духовное зрение, чтобы взглянуть на своё духовное тело. Веретено просто бесновалось, закручивая вихрями оргон, который казалось сейчас забурлит и начнёт вырываться наружу. Подобное я видел впервые начиная с того моментом, как стал на путь прядильщика, пробудив дремавшее веретено жизни.

– «Чтоб меня скверхи на алтарь кинули!» – Чуть не вырвалось у меня вслух, когда я решил попробовать соткать новый символ обруча.

Ощущения невозможно было описать. Обычно, раскручивая веретено мне приходилось тянуть из него нить оргона, но сейчас всё было по другому. Знакомого сопротивления не было! Веретено будто само выдавливало из себя нить, а мне оставалось только придавать ей форму.

– «Петля, петля, ряд! Ещё один ряд! Ещё!».

Захваченный процессом я даже не понял, как закончил третью связку обруча из восьми, переходя к следующей. Наверное, именно это под словом «вдохновение» имел ввиду Тонг, когда говорил, что нужно поймать это состояние и не отпускать, пока оно тебя само не покинет.

Закончив четвёртую связку, решил взглянуть на образ духовного тела, чтобы узнать полноту резерва, который должен был просесть минимум до одной четверти, и обомлел. Вопреки знаниям и здравому смыслу, мой резерв был заполнен на восемьдесят процентов от максимума, но это значение не стояло на месте. Оно увеличивалось! Такое вполне возможно, но только не на моём этапе облачения, когда я даже полной вуалью не располагаю.

– «Потом будешь теории строить, Айзек. За дело».

Пред тем, как автомобиль въехал в ворота родового поместья, ещё две связки обруча вуали остались позади. Пришлось прерваться и открыть глаза, когда машина остановилась. Меня уже ждали «няньки», как их всегда в шутку называл Стас. Судя по каменным лицам Токарева и Глюка, сейчас даже княжичу стало бы не до шуток. Не думаю, что уже отцу сообщили, но чувствую, что это скоро произойдёт. Сейчас самое главное быстро отвязаться от всех нападок и скрыться в комнате до вечернего «разбора полётов», пока веретено не вернулось в прежнее состояние.

Один из бойцов помог мне выбраться из автомобиля, но мой уверенный шаг дал понять, что могу идти сам, и не нуждаюсь в поддержке. По мере того, как я в окружении охраны приближался к Токареву, лицо старого вояки начинало наливаться краснотой.

– «Сейчас его должно прорвать…» – Подсказали мне воспоминания Стаса, который хорошо знал это выражение.

– Куда вы! Дери вас черти! Своими бельмами смотрели!? Я вам что сказал?! – Моя вжатая в плечи шея тут же распрямилась от понимания, что гнев Токарева направлен совсем не на меня. – Прошляпили нападение, телята! Да я вас всех!

Вспомнив своё обещание, данное в машине, когда меня в спешке увозили от лицея, прикинул, чтобы сделал Стас, решая, что пора вмешаться.

– Всех премирую! – зычным голосом гаркнул я, продолжая пламенный разнос Токарева, который сейчас хлопал глазами. – В размере дополнительных десяти процентов от месячного оклада!

– Это ещё за что? – Пришёл в себя бывший вояка, приподняв бровь от изумления творящемуся здесь абсурду.

– За проявленную сноровку, своевременное оказание первой медицинской помощи и молниеносную эвакуацию охраняемого объекта, то есть меня, – указав на себя здоровой рукой, я решил завершить разыгрываемое представление так, чтобы Токарев позабыл о своих бойцах и переключился на меня. – … С места моего преступления.

– Какого преступления? – Дрожащим голосом пролепетал безопасник, цвет лица которого изменился с пунцово-красного на мертвенно-бледный.

– Да с Серёгой Скобиным повздорили, из-за дамы. – Спорол я первую чушь, которая пришла мне в голову. – Он в разговоре назвал одну очень достойную княжну…эмм… Легкомысленной гулящей особой, которая всем даёт….

– Ст-а-а-с… – Протянул с укором Токарев, закатывая глаза, для которого было неприемлемо, чтобы княжич сквернословил и пошлил, как «гусар». Кто такой гусар ни я ни Стас не знали.

– Это я ещё мягко выразился дядь Фёдор! – Изобразил я деланное возмущение, решая закончить свой выдуманный от начала до конца рассказ. – Короче, я ему заехал по лицу, с целью доказать, что он не прав… и вот….

– Закрытый перелом со смещением. – Моментально констатировал рядом стоящий с Токаревым Глюк.

– Вправить сможете? – Поинтересовался я, прикидывая время, когда обезболивающее начнёт отпускать.

– Легко, но сначала нужно осмотреть.

– Одно расстройство с тобой, Стас. – Всплеснул руками Токарев, к которому вернулся здоровый цвет лица. – И что прикажешь мне делать?

– Да ничего, дядь Фёдор. Я сам вечером отцу всё объясню. Пусть спокойно работает, не будем его тревожить.

– Обязательно, – Кивнул, пару секунд подумав Токарев, продолжив. – Только с матерью парой слов перемолвись, перед процедурами Юргена, а то волнуется она.

– Я в лазарете. – Информировал меня немец, удаляясь в сторону бокового входа в поместье.

Пересказав второй раз выдуманную мной историю своей родительнице, присвоив себе лавры рыцаря, защищающего честь дамы и в которой раз пообещав, что это завершение моих «подвигов», отправился к Глюку в лазарет. Нужно сказать, что немец мастер своего дела. Быстро осмотрев и прощупав кости, Юрген попросил меня ненадолго отвернуться. Когда моя голова вернулась в прежнее положение, то Глюк уже вправил кости и теперь накладывал лангет. Выслушав пожелания немца по поводу того, чтобы я заканчивал влипать в различные истории, заскочил на кухню, чтобы выпить прописанные мне витамины с пищевыми добавками.

Предупредив нашу фею кухни Анжелу, что буду обедать у себя в комнате, поднялся на тяжелеющих ногах по лестнице. Пред тем как основательно засесть за плетение, принял холодный душ, чтобы смыть «трудовой пот» и сменил одежду.

За время возникшей заминки и приготовлений, скорость веретена начала падать, но я не сильно расстроился. Наоборот! Это лишь подстегнуло меня, намекая на то, чтобы я поторопился завершить обруч, а может, и не только его….

Романовский магический лицей

Немного ранее…

– Пропустите! С дороги! Свалили!

Расталкивая толпу собравшихся у выхода из лицея зевак, покинувших свои аудитории чтобы поглазеть, к машине скорой помощи пробился высокий короткостриженый брюнет с карими глазами. Дежурные медики, видя приближение молодого мага хотели преградить ему дорогу, но увидев как один из присутствующих здесь инструкторов подал знак, расступились, пропуская студиозуса к носилкам.

– Что с ним? – Обеспокоенно спросил Алексей Скобин, схватив своего брата за протянутую к нему руку, на которого уже успели одеть фиксирующий воротник.

– Сотрясение, осколочный перелом челюсти в нескольких местах со смещением и так, по мелочи. – Будничным тоном ответил куратор медицинской службы Романовского лицея, Пётр Петрович Велланский. – Крепко приложили, но жить будет.

– Серёга, кто это сделал? – Свободная рука Алексея сжалась на эфесе сабли, весящей на поясе.

– Он только сопеть сейчас может. Челюсть зафиксирована. – Ответил за младшего Скобинова Пётр Петрович.

Алексей хотел спросить что-то ещё, но его внимание привлекла загомонившая толпа у входа, которая пришла в движение, начиная расступаться, а некоторые предпочли вообще покинуть крыльцо.

– Не пойму, остальным особое приглашение нужно или у вас занятие отменили? – Поинтересовался статного вида мужчина лет пятидесяти с накинутым на плечи плащом из чёрного таслана. – Я за собой такого не помню….

Мужчина говорил не громко и спокойно, но к концу его фразы большая часть зевак покинула крыльцо лицея, а когда ректор Морозов подошёл к носилкам, на площадке перед входом не осталось ни единой души.

– Княжич Алексей, а у вас какая-то уважительная причина сейчас быть здесь? Кажется, у вас практическое занятие по защитным магическим техникам.

– Прошу прощение ректор, но я волновался за брата.

– С ним всё будет в порядке. – Таким же спокойным голосом заявил Морозов, отечески положив руку на плечо второкурсника, слегка похлопав. – Теперь идите.

Скобинов не стал ничего отвечать, лишь ещё раз взглянув на брата, поклонился, и выдав «Прошу прощение, ректор» поспешил удалится.

– Какая воспитанная молодёжь растёт… – С лёгким восхищением сказал Морозов, после чего легонько дунул на едва заметную снежинку, появившуюся перед его губами.

Заложив вираж, маленькая блестящая крупица приземлилась на лоб лежащего на носилках Скобинова, глаза которого тут же закрылись, а дыхание стало размеренным и ровным.

– Есть серьёзные повреждения?

– Нет, Максим Александрович. Медицина и магия быстро поставят его на ноги. – Без тени сомнения выдал свой диагноз Велланский. – Три недели и он будет в норме. Хоть этот парень и первокурсник, но у него уже было частично сформировано эфирное тело. Пусть и не плотное, но оно нивелировало часть повреждений. Наверное, брат поднатаскал.

– Вероятно. – Согласился Морозов, разглядывая пострадавшего.

– Максим Александрович, – Нарушил недолгое молчание Велланский. – Вы уже выяснили, кто повинен в произошедшем инциденте?

– Да. Виновник сейчас на носилках лежит.

– Извините, ректор, не так выразился. – Поправился куратор, но Морозов уловил суть, без пояснений.

– Травму нанёс наш студент, первокурсник, который ещё не прошёл распределение княжич Станислав из рода Мышкиных. Очевидцы утверждают, что Скобин вёл себя вызывающе по отношению к нему, далее показания очевидцев разнятся. – Уловив непонимание в лице Велланского, ректор лишь махнул рукой. – Кто что буровит в общем.

– Ну, а камеры смотрели? – Не унимался Пётр Петрович, видимо не поняв намёк Морозова.

– В первую очередь посмотрели. – Вздохнул ректор, всё же снизойдя до объяснений. – Там видно, как под конец урока Мышкин поднимается на второй этаж, чтобы посетить деканат. Он на проходной это указал причиной посещения. На втором этаже он поменял направление, пройдя вдоль аудиторий, исчезнув в слепой зоне камер, что возле мужского туалета. Через десять минут, после звонка на урок, он выходит из слепой зоны камер вместе со Скобиным, который несколько раз пытается его ухватить, потом применяет захват, чтобы повалить на спину. Результат ты видишь, Пётр Петрович.

Чувствуя, что куратор хочет ещё, что-то спросить, Морозов поправил накинутый на плечи плащ и не прощаясь зашагал в сторону входа в лицей, бросив напоследок «Мне пора. Работать нужно».

– Станислав Мышкин… – Будто записывая в блокнот тихо произнёс Пётр Петрович, посмотрев в след скрывающейся за воротами машине дежурных медиков. – Интересно… Нужно будет самому записи посмотреть…

Поставил сердцышко? Добавил в библиотеку? Подписался на автора? – 10 походов в кладовку из 10 =)

Глава 10

– «Гет», «Сиг», «Алх», «Алар», «Лит», «Сафер» – Глаза резко открылись, от того, что моё бормотание пробилось даже сквозь сон.

Взглянув на настенные часы, не нашёл в этом ничего удивительно. Спал я всего два часа, да и вряд ли это состояние можно назвать сном. «Бред наяву», здесь больше подходит. Мой вид так же соответствовал ощущениям. При взгляде в зеркало, на ум приходила лишь одна фраза из воспоминаний Стаса: «В гроб краше кладут». Вспухшие серые веки, под красными глазами, осунувшееся бледное лицо, губы отдающие синевой. Глядя на всё это безобразие, напрашивался только один вопрос – «Оно того стоило?», и положа сейчас левую руку, со следами укусов от зубов на веретено, могу с полной уверенность сказать: «Ска! Конечно же да! Что за глупый вопрос?».

– «О-о-о, да! Завершённый обруч, завершённый окулус и почти завершённый ворот без двух связок. Айзек ты красавчик!»

Можно было ещё довольно потереть ладошки, но когда правая рука висит безвольной плетью это сделать проблематично. В этом плане хорошо магам, с их эфирным телом. Если в этом мире схожие законы с моим, то при самом ущербном развитии этой базовой защитной техники жизнеспособность мага в полтора раза выше, по сравнению с обычным человеком. Химический состав и физические свойства всех тканей остаются прежними, но нужна большая сила внешнего воздействия для того, чтобы повредить их. Тот удар, который сломал бы обычному человеку несколько рёбер, для мага с сформированным эфирным телом обернётся лишь здоровенной гематомой, но кости останутся целы.

Это не единственное свойство базовой магической защитной техники. Эфирное тело является повторением физического тела и связанно с ним, как отражение в зеркале. Когда тушка мага получает повреждения, то это как сигнал эфирному телу к началу восстановления соответствия. Да! Речь сейчас о грёбаном восстановительно-регенеративном процессе стимулируемом эфиром. На магах всё заживает, как на огнах, или как здесь принято говорить «как на собаке». Прискорбно признавать, но облачение чистоты на начальных этапах сильно проигрывает магии. Что в своём родном мире, что в этом – альтернативы у меня нет, да и не хочется. Не справедливо? Возможно, только в моём понимание не существует такого слова. Когда будучи карапузом мне хотелось справедливости, дедуля Нейтан снимал носок со своей кибернизированной ноги, насыпал в него горсть кредитных чипов и лупил меня им по чём зря. Это был второй урок, который я усвоил – «нет справедливости, есть данность». Первым уроком стало то, что нельзя справлять малую нужду на гироконтур….

Ужасное физическое самочувствие целиком перекрывалось довольством от проделанной работы. С обручем скорость моего прогресса в плетении облачения существенно возрастёт, а с окулусом мне не придётся гадать, кто передо мной и когда нужно давать по пяткам. Не браво, не по геройски, но я – Айзек Герас, никогда не пойду в заведомо проигрышный бой. Да, скверхову портянку в глотку тем, кто горланит про доблесть и героизм. В том, чтобы подохнуть в неравном бою нет ничего доблестного или геройского. Лучше вовремя отступить, чтобы потом начать бой уже на выгодных для себя условиях, когда враг измотан, или не ожидает нападения. Окулус полностью соответствует моим нуждам.

Есть два варианта плетения этого элемента облачения. Первый, помогает видеть плотность фона оргона. Полезная способность на более высоких этапах развития облачения, когда появляется возможность тянуть оргон из окружающего мира. Энергия жизни пронизывает всё, но она неоднородна. Существуют места, где концентрация оргона более плотная – места пересечения токов или узловые источники. Наполнять в таких местах истощённое духовное тело оргоном или увеличивать свой резерв – одно удовольствие. Нужная способность? Безусловно, только не сейчас! Не нужно идти к инфомагу, чтобы сделать выбор в пользу второго варианта, который позволяет видеть течение эфира. Это не значит, что возможность видеть течение оргона для меня потеряна. Когда дело дойдёт до проработки слоёв предметов облачения, тогда нанесу плетение на первый слой окулуса, позволяющее видеть токи оргона, вот и все гайки. Это будет ещё не скоро, а пока, мне нужно протестировать окулус. Вчера не было возможности этого сделать. Работу над этой частью вуали закончил лишь глубокой ночью. Токи эфира видны и сейчас, но как окулус поведёт себя при взгляде на мага остаётся только гадать.

Сходив в ванну, где помылся в меру своих возможностей вновь вернулся в комнату, чтобы одеться. На сегодня у меня был запланирован визит в лицей. Деканат всё же стоит посетить, да и на занятия начать ходить не помешает, особенно сейчас, когда я травмирован и мне ничего не угрожает.

Взаимосвязь между моей травмой и безопасностью очень проста. Есть у благородных один пунктик, можно даже сказать, что правило. Даже Стас, когда лютовал в младшей и средней школе, никогда не нарушал его. На мой взгляд это правило – глупая причуда благородных детишек, но я не привередливый и воспользуюсь им для своей выгоды. В Романовском лицее это правило тоже прекрасно работает, судя по ученическим группам в соцсетях. Опуская все диспуты о морали, оно звучит как «Битого не бьют, если он сам не лезет в драку». Это считается недостойным или «зашкварным», на местном сленге. На Фагрисе это правило стало бы анекдотом, но я не на Фагрисе, так что не буду скалиться. В драку лезть не собираюсь, а вот осмотреться, мне не помешает. Буду соответствовать своей фамилии и не отсвечивать.

Одеться, оказалось ещё тем аттракционом. Одной рукой это сделать проблематично. Лангет застрял в рукаве рубашки и ни в какую не хотел проходить дальше. С носками кое-как справился, брюки получилось одеть лишь на половину. Застегнуть тугую верхнюю пуговицу на поясе одной рукой, сродни акробатическому номеру, а ещё галстук.

После нескольких безуспешных попыток справиться с пуговицей, стало очевидно, что мне нужна посторонняя помощь.

Идея пришла сразу, но одного взгляд на прикроватную тумбу, где находилась коробка спикерфона, мне хватило, чтобы приподнятое настроение поползло вниз, а веретено немного ускорило свой бег. Помимо переговорного устройства на прикроватной тумбе было ещё кое-что. Сейчас там лежал мой смартфон и лист формата А4 с прикреплённой к нему шариковой ручкой. В правой верхней четверти шли мелкие буквы уже заполненной «шапки», ниже которой крупными буквами красовалась надпись «Объяснительная». Дело было даже не в этом листе, а в том, каким образом он ко мне попал.

Когда закончился разбор моих приключений за вечерним ужином, как жнец из засады с заглушённой пилокосой, появился с гулек мой патлатый братец. Закончив набивать своё брюхо, он изобразив приступ забывчивости с торжествующей ухмылкой вывалил передо мной этот лист, сказав в своей напыщенной манере: «От тебя, как всегда, одни проблемы. Никакой ответственности. Заполни, может хоть буквы знакомые вспомнишь…». После этого, патлатый скверх удалился, сказав, что будет у себя в комнате, оставив меня в раздумьях, смогу ли я задушить его одной рукой или подождать, когда правая заживёт? От ночной расправы его спасла моя занятость плетением и то, что какой бы гнидой он не был, но если он соединится с атминтисом, то мои новые родители сильно огорчатся. Мне этого не хотелось бы, ведь люди они хорошие, да и братьев здесь убивать не поощряется. Лучше пусть «просто» огорчатся, когда при возможности я вытрясу из него всю дурь, а это обязательно придётся сделать. Это мой каприз….

Взглянув ещё раз на лист объяснительной, смекнув, что и тут мне потребуется посторонняя помощь, зажал первую в ряду кнопку спикерфона.

– Денёчек, Валерий Кузьмич. – Поздоровался я с нашим управляющим поместьем, которому подошло бы прозвище «Призрак», потому что его можно ни разу не увидеть за неделю.

– Княжич Станислав, рад слышать вас, право слово! – Раздалось восторженное старческое улюлюканье в динамике спикера. – Не было возможности поздороваться лично, что очень прискорбно, мда-с… Какие будут указания?

– Мне бы кого-нибудь помочь одеться, а то я сам не могу…

– Слышал, Слышал… мда-с…Ни слова больше, Станислав, голубчик! Сейчас всё организую, не извольте беспокоиться. Что-нибудь ещё?

– Нет, больше ничего. Всего доброго, Валерий Кузьмич.

– И вам, голубчик! И вам!

Усевшись на кровать с висящей на лангете рубахой, я принялся ждать помощи, как младший в семье огн своей очереди жениться. Обещанная мне помощь пришла, не прошло и двух минут.

– «А что? Больше никого не было?» – Мелькнула первая мысль в голове, когда после стука в дверь моей комнаты вошла Анна.

В другой ситуации, я бы обрадовался, но не сейчас. Сейчас, глядя на эту милую девушку с потрясной фигуркой, влажные фантазии тут же высохли и куда-то испарились. Нет, сегодня Анна была не менее обаятельна, чем в предыдущую нашу встречу. Напротив! Тёмно-синий вариант формы, на мой взгляд, шёл ей гораздо больше нежели чёрный, а чуть более выраженный лёгкий, едва заметный макияж, довершал образ. Дело было в сложившейся ситуации и во мне. Анна сейчас исполняет свою работу, но я то её расцениваю ещё в другом качестве. Как красивую девушку, которая мне симпатична и с которой при возможности прямо сейчас стянул бы это платье даже одной рукой, если бы не ряд условностей. Последнее было бы здорово, только шары упали в другую руку. Что сейчас видит Анна? Как мужчине, мне хочется производить впечатление на понравившуюся женщину. По возможности хорошее, разумеется. Сомневаюсь, что бледный половозрелый овощ с осунувшимся лицом, застрявший в рукаве рубахи, которому сейчас придётся застёгивать штаны и одевать, как ляльку, вызывает положительные эмоции. У меня вот не вызывает, но поздно вдалбливаться стимуляторами, когда вместо черепушки генератор кор. Не выгонять же её теперь?

Судя по растерянному лицу девушки, для неё сейчас тоже стала неожиданностью причина, по которой её сюда направил «Призрак». Встав с кровати, с непосредственным видом, я развёл одной рукой указывая на рубашку висящую на лонгете.

– Анна, спасай. Без тебя здесь никак.

В этот самый момент, не застёгнутые брюки, висящие на мне благодаря лишь молнии, сползли вниз выставляя на обозрение моё княжеское исподнее, скрывающее достоинство.

– И с этим тоже как-то надо разобраться. М-да… Представление окончено. Занавес.

После трёхсекундной немой паузы, повисшую в комнате тишину нарушили сначала сдавленные, а затем уже заливистый смех двух голосов.

– Уф…К-хм… Простите, княжич Станислав. – утерев выступившую от смеха слезу и обмахнув покрасневшее лицо с проступившим на щеках румянцем, Анна восстановила спокойствие, но в её зелёных глазах продолжали плясать весёлые огоньки. – Я всё поняла. Сейчас.

– Так намного лучше. – Заметил я, когда девушка несколькими движениями приладила сползшую с меня запчасть на своё место, застегнув пуговицу. – Чувствую себя более защищённым.

– Хи-х… Станислав, не смешите меня. – Улыбнулась Анна, поправив завитый локон волос, торчащий из под чепца-ленты, грациозно переместившись к распахнутому мной ранее шкафу. – Какой ремень хотите?

– Какой тебе понравится.

– Тогда, вот этот с теснением по краям. – Взяв с вешалки ремень, Анна обернулась, ещё раз взглянув на брюки. – Да, подойдёт.

Положив ремень на кровать зеленоглазая красотуля увлечённо начала возиться с рубашкой. Подёргав несколько раз за рукав, она покачала головой, стянув рубашку полностью с лангета.

– Нет, Станислав. Ничего не выйдет. Рукав слишком узкий. – Сказав это, фея красоты вновь порхнула к шкафу, забегав пальцами по вешалкам, быстро найдя нужную. – Здесь крой более свободный. Даже рукава сможем завернуть, как вы любите.

– Годится. Только левый не подворачивай. – Согласился я, про себя отмечая внимательность девушки.

Глаз Анну не подвёл, лангет пролез в заранее подвёрнутый на три оборота по ширине манжета рукав. Когда настала очередь пуговиц, лицо Анны оказалось в непосредственной близости перед моим и мы встретились глазами. Это мимолётное мгновение продлилось чуть больше, чем нужно, на щеках девушки проступил лёгкий румянец от чего Анна стала ещё милее, отведя взгляд и справившись с последними двумя пуговицами. Во избежание возникновения неловкости я тоже отвёл взгляд, чувствуя, как веретено начинает набирать скорость. Стоически выдержав процедуру заправки рубахи в брюки, которые снова были расстёгнуты, мысленно уговорил «Дружка», что радоваться неуместно, облегчённо выдохнул.