Текст книги "AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Соколов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 50 страниц)

Мне прямо обидно стало от дедовых речей, а в голове появилась мысль наполнить картридж автономного инъектора КиберчОрта из нашего нужника, но ответ Тонга на столько меня удивил, что я тут же позабыл о мести. Огн пожав плечами и бегло откинув меня взглядом изрёк с полной уверенностью, что как маг я действительно безнадёжен, и именно благодаря этому мне удастся преуспеть в управление оргоном. По словам Тонга, моя неспособность к магии связанна с сильными колебаниями оргона в моём теле, которые вытесняют эфир, не давая мне его накапливать.

В силу возраста я поначалу обрадовался, что смогу освоить нечто эдакое, поэтому не стал отнекиваться и загорелся энтузиазмом. Даже тот факт, когда Киберчерт уведомил меня в приватном канале о том, что расходы по содержанию Тонга ложатся на меня, не сильно испортил мне настроение. У меня были некоторые сбережения, которые я откладывал с каждой «работёнки» на боевого хантердога шестой серии с улучшенной версией ИИ. Про робопса пришлось забыть на какое-то время, в пользу обучения, ведь «проламывать эндоскелеты и крушить стены голыми руками» гораздо круче! Когда научусь, никто из боевиков «Катастрофы» уже не рискнёт назвать меня «Якорем»– так я тогда рассуждал….

Веретено после полученной мной оплеухи ещё немного ускорило свой бег. Можно продолжить плетение контура вуали с большей скоростью, чем я рассчитывал.

Откинувшись назад, теранув рукавом небольшую каплю крови с закушенной мной же губы, я слегка прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться.

– Вечно творишь глупости. Сам же нарвался… – шёпотом, с лёгкой толикой раздражения, неверно растолковав мои поползновения по сидению, прошелестел братец.

Я ничего ему не ответил, ещё раз в мыслях посетовав на то, какого урода мне послала судьба в родственнички. Младший Мышкин нейтрально относился к Диме, оправдывая все его действия одним аргументом – «Ну ведь родной брат всё таки…». Те пару раз, что бывший хозяин этого тела кидался с кулаками на этого патлатого скверха не в счёт. Это было лишь для того, чтобы старший погодка нюх не терял. А вот у меня, Айзека Гераса, на счёт Димы не смотря на то, что личностные качества, модель мышления и мировосприятие Стаса Мышкина наложились на мои, было иное мнение. Своего братца я могу описать двумя словами – высокомерный гнус. Ещё с раннего детства никогда не упускал возможности, чтобы не наябедничать нашему отцу о малейшем моём проступке, за что Стасу разумеется тут же влетало от главы семейства. У старшего Мышкина наказания и поощрения никогда не откладывались на потом, а всегда выдавались сразу и в должном объёме по справедливости. Иногда Стас обижался на него, но как по мне, новый родитель был в целом довольно положительным и рассудительный человеком, как и положено главе рода. Непонятно, правда, в кого этот гадёныш уродился, что сейчас асбест на меня крошит? Его бы на «Катастрофу» отправить, для перевоспитания. Недели, думаю, хватило бы. Ему бы ближний космос с портянку скверха показался бы….

– Рот свой замолчи, родной. – Небрежно процедил я сквозь зубы в манере Стаса своему родственничку, перед тем, как окончательно прикрыл глаза, начиная работать над следующей связкой элементов вуали, пока ускорен бег веретена.

Интересную особенность оргона этого мира, я обнаружил ещё в больничке, где пришёл в сознание. Радость от того, что мне сразу удалось почувствовать веретено, тут же пропала. Та скорость, с какой оно приводило в движение оргон была в разы медленнее той, что была у меня на Фагрисе. Плетение даже первого элемента облачения – контура вуали, могло затянуться на полугодие.

Не впасть в уныние от своего незавидного положения и найти решение проблемы, мне помогла молоденькая медсестра с незамысловатым для этого мира именем Оля. Как-то помогая принять мне сидячее положение она случайно прижалась к моему плечу своими двумя симпатичными выпуклостями. Девушка не предала этому значения, а вот я испытал непередаваемую гамму чувств и восторг. Причиной тому стало не только возбуждение от осознании непосредственной близости женского тела. Веретено настолько ускорило свой бег, разгоняя застоявшийся оргон, что у меня перехватило дыхание.

Не пошлости ради, а сугубо в исследовательских целях, пользуясь моментом, пока Оля поправляла мою подушку, я запустил руку ей под халат, чтобы проследить зависимость скорости бега веретена, от степени своего возбуждения.

Оказалось, что дело не в возбуждённом состояние. Полученная мной пощёчина от покрасневшей девушки, перед тем, как она пулей вылетела из моей палаты, тоже сработала. На следующий день, когда взамен Оленьки перепросившейся к другому пациенту, мне ставила капельницу квадратная тётка в белом халате с холодными руками и садистскими замашками, случайно удалось разобраться откуда скверх кастует. Когда она ушла, я самостоятельно захотел подняться, чтобы размять кости. Переоценив своё проворство, резко встав, я задел рукой стойку капельницы, которая начала падать на меня. Сисек у этой штуковины не было, но от возникновения нестандартной ситуации, веретено вновь ускорило свой бег, усиливая ток оргона. Стало очевидно, что дело не в женских прелестях. В них тоже, но для того, чтобы обеспечить быструю пряжу элементов облачения, мне нужно, что называется «искать приключения на свою пятую точку» и регулярно выгуливать своего «Дружка».

Следуя намеченному плану, я положил начало созданию контура вуали и сократил срок своей реабилитации с двух месяцев, до двух недель, закошмарив своими выходками старший персонал больницы. Прогулки по краю крыши клиники поднимали скорость веретена, а у персонала больнички учащался пульс и сжимались булки.

Покой пришёл к докторам лишь в последние три дня перед моей выпиской, после визита папани. Он порадовался, что я быстро пошёл на поправку, моим здешним подвигам, что дал отмашку применять любые меры, чтобы смирить мою прыть. Действие седативов на своё новообретенное тело в купе со сбруей для особо буйных испытывать мне не хотелось. Ещё на Фагрисе был печальный опыт, не со сбруей конечно. Решил я как-то облегчить плетение разработанного мной элемента облачения чистоты за счёт препов усиливающих мозговую активность. Результатом стал недельный паралич ноги, после чего мне потребовалось заново плести контур правого наколенника с нуля, перед этим распустив старый. Урок был усвоен, а Тонг ещё долго припоминал мне эту глупость. Думаю, что и в реалиях этого мира ничего хорошего меня так же не ожидает. Да и примотанным к койке быть не хотелось. Пришлось немного затормозить прогресс плетения вуали и дать честное слово новоявленному отцу, что буду вести себя как и подобает молодому княжичу. Эххх…Жаль, что у него возникли дела и он не смог приехать на мою выписку. Посмотрел бы я на рожи этих олухов, когда они бы оказались нос к носу с грос софистом магии. Автоматическое оружие их бы не спасло. Возможно это удачное совпадение, но если выйду из этой передряги стоит намекнуть отцу, чтобы поручил нашему начальнику службы безопасности проверить ещё раз персонал поместья. Не верю я в такие совпадения….

Глава 3

Бар-караоке «По нотам»

– Оу… Неожиданно… – только и успел сказать Александ Орлов на секунду застыв в дверях VIP'а караоке-бара, бессрочно зарезервированного на его имя. – Привет, кого не видел.

– Йо, Алекс! – приподнял руку в знак приветствия светловолосый княжич Елесеев с детским лицом, а рядом сидящая с ним сестра сдержанно кивнула, последовав примеру остальных присутствующих. – По тебе хоть часы сверяй. Минута в минуту.

– Твои, видимо спешат, раз тебя сегодня не приходится ждать. – усмехнулся Орлов, обменявшись по пути к своему креслу рукопожатиями с двумя крепкими парнями рода Шаповаловых, мазнув взглядом по столу. – А что? Кухня сегодня не работает, что ли? Одними напитками смотрю перебиваетесь?

– С набитый ртом разговаривать неудобно. – Подал голос сидящий в стороне темноволосый худощавый парень в очках, не отводя взгляда от экрана смартфона.

– А есть, что обсудить, Миша? – Поинтересовался Александр, обводя взглядом лица всех присутствующих, улавливая в них лёгкое напряжение и озадаченность. – Старший Драгунов передумал по поводу своего загородного дома?

– Нет, Алекс. Отец твёрд в своих решениях. Вечеринка по поводу начала учебного года состоится в нашем загородном доме, как и планировалась. – Всё так же не поднимая взгляда от экрана планшета, водя по нему пальцем, сказал Михаил, слегка щурясь. – Тем более, приглашения уже разосланы. Даже сестры Милославские соизволят прийти.

– Не понял… А им что там делать? – Недоуменно пожал плечами Орлов, учтиво кивнув и принимая бокал с вином от сидящей по левую сторону от него княжны Лисицыной. – Они же в столичную Распутинскую высшую академию собирались поступать, а не в нашу бурсу.

– Ага, м-да… Собирались… – Цокнув языком, морща нос, произнёс Михаил, небрежно чиркнув по экрану пальцем. – То, что они из побочной ветви царского рода не отменяет вступительных тестов, которые они завалили. Деньги и связи там тоже ничего не решают. Так что, они с нами будут в Романовке учиться. Бурса принимает всех, Алекс. Ну их вообще в малину… Мы тут о более интересные новости обсуждали.

– Это какие? – Поспешил справиться Орлов, оставляя в сторону бокал.

– Про Мыша младшего слышал? – Задал вопрос Михаил, первый раз за всё время оторвав взгляд от смартфона.

– Мыша? – Переспросил Орлов, слегка закашлявшись. – Помер что ли, а вы тут скорбеете по нему?

– Нет, Алекс. – Покачал головой Драгунов, не оценив шутки своего друга. – Хотя, ты можешь оказаться прав.

– Не томи, Мих. – Подобрался Орлов, от расслабленности которого ни осталось и следа. – Терпеть ненавижу, когда ты загадками начинаешь говорить. Давай по порядку. Он вышел из комы?

– Да, Алекс. Он оправился после аварии и сегодня утром его должны были выписать из клиники.

– Живучий, сволочь… – Сквозь стиснутые зубы процедил молодой князь, глядя в пустоту перед собой. – Поверить не могу. Выжил когда самолёт разбился и встал на ноги….

– … Только его похитили, прямо с порога клиники вместе с братом. – Продолжил рассказ Михаил, поправив очки на переносице. – Отцов друг, Ермолов, из имперской полиции сегодня рассказал. Пока мало что известно. Похитители ещё не выдвигали требований, но рабочая версия, что это сделано ради выкупа анархистами из «Мертвой Фэмили».

– Идиоты… – Видя вопросительное выражение на лицах почти всех присутствующих, Орлов решил уточнить. – Я о полицаях и похитителях. Мышкины – не тот род с которого можно много получить, и в светских делах они не участники. Похитителей ждёт крупный облом, а полиция выдвигает ошибочные версии. Здесь нечто другое… Что касается судьбы Стаса, то мне не хотелось бы, чтобы он пострадал.

После сказанного Александром повисла гулкая тишина. Подобного заявления от того, кто на протяжении двенадцати лет подготовительной школы всеми фибрами души ненавидел Стаса Мышкина, никто не ожидал.

– Странно слышать от тебя подобное… Я думала, что… – Начала развивать свою мысль княжна Елисеева под энергичные кивки рядом сидящего брата, но Орлов не дал ей закончить, обращаясь ко всем, кто находился в комнате.

– Я действительно не хочу, чтобы Мыша пострадал от рук каких-то плебеев. – Усмехнувшись своим мыслям, Орлов обвёл друзей насмешливым взглядом. – Теперь мне понятно, почему вы даже поесть забыли заказать. Делились фантазиями о возможной кончине Стаса, похлопывая в ладоши?

– Не без этого. – Коротко бросил Драгунов, дёрнув бровью. – Это был бы самый идеальный из всех исходов… Или тебе охота терпеть Стаса ещё и в бурсе?

Ответом на заданный вопрос Михаила, стал заливистый смех Орлова. Быстро отсмеявшись, Александр с довольной ухмылкой отпил вина, принимая деловой вид.

– Теперь понятна причина этой напряжённой атмосферы… – Орлов начал развивать свой монолог, вдохновляемый всеобщим вниманием. – Ха-х! Вы думаете, что Мыша продолжит свой произвол и в Романовском лицее?

– Что ему помешает? – Пропела звенящим голосом княжна Лисицына, насмешливо глядя на Орлова. – Может ты? Позволь напомнить, чем всегда заканчивались попытки прогнуть под себя Стаса в средней школе. Ты ни раз и ни два отгребал от него, пытаясь доказать своё лидерство, пока его папенька не перевёл в другую школу.

– В Романовском лицее всё будет по другому. – Ни чуть не смутившись с железной уверенностью заявил Орлов. – Тогда мы были равны, но не сейчас. Теперь, когда мы начали входить в силу, между нами образовалась огромная пропасть, которая с каждым днём будет увеличиваться.

– Почему ты так решил? – не унималась Лисицына, наседая на Орлова в своей излюбленной манере, пытаясь его вывести из себя, ведь не для кого не было секретом, что он является её любимчиком, или как она сама его иногда называла в шутку «миньон». – Неизвестно, чему он мог научится за два года в школе Жоржа де Виллара во Франции.

– Это как раз мне известно, Жанна. – Так же безапелляционно заявил Александр. – Он ничему не научился. Да и в его школе максимум чему могли научить это контролю и сосредоточению эфира, но он даже этого не освоил.

– Такое может быть? – Брови княжны Лисицыной взлетели вверх, а в её глазах сверкнул хищный огонёк. – Я от отца слышала, что Ставр Мышкин сильный маг. Его уровень оценивается как гранд софист, но некоторые князья считают, что он давно стал кудесником, просто это скрывает. Стас Мышкин должен уже….

– Жанна, – вступил в разговор Михаил Драгунов, снисходительно усмехаясь, после чего задал наводящий вопрос княжне. – Вспомни, кто является матерью Мыши.

– Мне откуда это знать, Миш? – Кокетливо захлопала ресницами Жанна, стараясь перекинуться дурочкой, чтобы скрыть свою неосведомлённость. – Это у ваших отцов целые агентурные сети и слухачи во всех домах, а я просто умная и красивая.

– Оно и видно. – Подмигнул Жанне Орлов, сравнивая счёт.

– Знаю, что она принцесса, младшая дочь Французского пэра де Винь…чего-то там.

– Речь не о титулах сейчас. Мать Мыши имеет слабый дар. Её можно назвать обычной женщиной. – Решил сжалиться Александр над своей подругой.

– Как такое могло получиться, чтобы сильный маг взял в жены не одарённую? – Развела руками, прибывающая в недоумении Жанна.

– По любви. – Усмехнулся Орлов, отставляя бокал в строну и потирая руки.

– П-ф-ф… «По любви…». Скажешь тоже. – Фыркнула Лисицына, наморщив носик. – Поддержание силы рода важнее… Хорошо! Пусть Мыша слабый маг, но ты не забывай о его дружках.

– А они у него остались? Его не было почти полгода здесь, те шпанюки и хулиганьё держались с ним из страха за свою шкуру, не из уважения. Войдя в силу, как ты думаешь, они так же будут следовать за ним или собственноручно попытаются скинуть его с лидерского пьедестала?

– Пожалуй, ты прав. – Нехотя признала Жанна, глядя на одобрительный кивки окружающих в поддержку Орлова.

– Разумеется. – С лёгкой надменностью в голосе сказал Александр, ещё раз оглядывая почти пустой стол. – Не будем о Мыше. Он не стоит того, чтобы о нём говорить. Давайте лучше поговорим о вечеринке в честь поступления… и закажем что-нибудь наконец! Я после тренировки. Есть охота….

Глава 4

Вернуться к реальности меня заставили настойчивые проталкивания в бок. Пришлось нехотя открыть глаза, прерывая вязь завершающей части контура вуали. Сверкнув глазами, одаривая своего братца взглядом выказывающим всю степень моего негодования я хотел было пояснить ему, кто он после этого, но боль в голове заставила меня лишь приглушенно зашипеть. Перед глазами полетели светящиеся огоньки. Удар у Кудрявого оказался не таким слабым, как мне показалось на первый взгляд. Похоже жижку в голове сильно колыхнуло.

Ещё раз пожалев о том, что не обладаю хотя бы небольшой частью своих прежних возможностей я сильно зажмурился, напрягая мышцы век, медленно открывая глаза заново. Головокружение отступило, а мои ощущения подсказали, что бронемобиль начинает сбавлять скорость, въезжая в покосившиеся заводские ворота. Судя по частично присутствующим стёклам в оконных рамах, обвалившейся облицовке и выцветшим от солнца буквам «АгроПромКомплект сервис» на удобства рассчитывать не придётся.

Пара быков, подстать Кудрявому, что-то оживлённо обсуждающих у входа в бывшее некогда административное здание пристройки, суетясь, двинулись в сторону нашей машины. Стоило бронемобилю совершить остановку, как нас с братцем быстро взяли в оборот. Для увеличения скорости передвижения моих ног, Кудрявый решил предать мне ускорение выписав тяжёлый подзатыльник.

– Обидчивый какой… – Буркнул я не отрывая взгляда от сочленения двух толстых складок на затылке мордоворота, тянущего меня будто буксировочный борт легкий флаер.

– Чё вякнул, щенок? Хы… – Осклабился Кудрявый довольно гыкнув, и не дождавшись от меня ответа обратился к бугаю, что меня волочил. – Этого в подвал тащи. По отдельности сидеть будут. Глаз с этого гадёныша не спускай. Уж больно он шустрый….

– Понял шеф… – Не поворачиваясь прогудел бычара, в назидание дёрнув меня за ремень чехла затянутый на запястьях.

– … И если выкобениваться начнёт, – продолжил Кудрявый, шмыгнув уже зажившим носом. – То сильно не мни его. Пока он нужен нам не покалеченным. – Тебя тоже это касается старшенький. – немного помедлив, обратился лысый к Диме, на что тот молча кивнул стараясь сохранять каменное выражение лица, как и полагается благородным, даже если их ситцевое исподнее наполнено влагой.

В конце коридора, заканчивающегося развилкой, меня потащили направо, где находилась узкая лестница ведущая вниз, а моего братца повели в противоположном направление. Подозреваю, что его апартаменты будут на одну звёздочку повыше, чем мои. У моих вон, даже с двери зелёная краска слезла, будто нарывами.

Чутьё не подвело. Когда обитая железом дверь не успела захлопнуться и мне удалось совершить частичный осмотр подвального помещения, то мои губы издали непроизвольный свист.

– Что же вы за дебилы? – Успел сказать я, пока «шестёрка» моих похитителей не успел закрыть дверь.

– Что-о? – Послышалось из узкого зева почти захлопнутой за мной двери.

– Ничего. – Покачал я головой, потирая стянутыми чехлом руками лоб.

Просвет закрывающейся за мной двери стал немного шире, на ту величину, чтобы в него могла протиснуться башка мутанта на стимуляторах. Эти ребята их точно употребляют судя по комплекции Кудрявого и… этого, с коротким ёжиком. Решено! Назову его Дряблым, из за складок на затылке.

– Сиди тихо… Слышал шефа? – Поинтересовался напоследок бычара и не дожидаясь ответа захлопнул дверь оставив меня почти в полной темноте.

– «… А говорили „подвал“. М-да… Всего лишь цокольная кладовка.»

Оставшись в одиночестве после лязга засова, перепрыгнув через три ступеньки я начал осматриваться, напрягая глаза от недостатка света. Он проникал сюда лишь через запылённые стекла двух небольших окон в которые могла пролезть разве что кошка.

– Ска… Мог ведь уже сидя в родовом поместье наслаждаться натуральной едой нашей поварихи Анжелы, если бы не эти скверховы портянки.

Пнув пустую пластиковую баклажку валяющуюся на полу, я прошёл между стопкой поддонов и сваленных в кучу небрежно порезанных кусков труб. Должно быть их готовили для вывоза и сдачи в металлолом, но по какой-то причине так и не забрали. Здесь же рядом валялись мотки проводов, бывшие некогда проводкой и электрошкаф разрезанный пополам с выпотрошенным из него заранее фаршем, часть которого была разбросана по полу.

Не мудрствуя долго я уселся на торец шкафа расставив ноги, и нагнувшись, пару раз шаркнул кожаным ремнём стяжки на запястьях об шероховатый шов среза резака. Поработав руками несколько минут, совершая поступательные движения и отмечая прогресс, я принялся работать интенсивнее, налегая со всей силой на которую был способен. Кожа ремня оказалось хорошего качества, так что по прошествию пятнадцати минут, рубашка на моей спине стала мокрой от пота, но руки всё же освободил. Встав и скинув чехол мешка с запястий, я ещё раз по хозяйски осмотрелся, разминая затёкшие кисти рук.

– «Какое расточительство…» – Взыграли во мне воспоминания о реалиях моего родного мира.

В восприятии Стаса Мышкина всё это было хламом, но не для меня. Прикинул вес всего этого добра, калькулятор Айзека выдал заключение, что житель дна нода сдав это всё на переработку, мог бы на пару недель прописаться на среднем уровне ни в чём себе не отказывая. Это для жителя нода, а для Российской империи не стеснённой в ресурсах, входящей в русско-европейский альянс подобная приземистость не характерна. Да и ничего близко похожего на ноды в этом мире нет.

Как часто посмеиваясь говорил мой дедуля, когда подопьёт: «Ноды это явный пример того, когда всех много, а „всего“ – мало». Не смотря на долгую кровопролитную Великую войну трёх рас, Фагрис коснулась проблема перенаселения. Когда субрайоны пролегающие на сотни километров под землёй перестали решать эту проблему, то корпорации Единого правительства устремили свои алчные глазки в сторону космоса. По началу их целью были ресурсы и избавление от вредных производств, чтобы сохранить и без того хреновую экологию, вернее, то что от неё осталось. Именно тогда была заложена первая орбитальная колония, площадь которой увеличивалась благодаря стыковке новых сегментов, называемых «нодами». Избавлением от части вредных производств дело не ограничилось. Вот тут то и началось разделение на граждан и «не граждан». Разумеется в первую категорию попали чиновники, политики, армия, работники корпораций и сферы обслуживания. Остальные, попавшие в категорию «людей второго сорта», были добровольно-принудительно отправлены в ноды, по правительственной программе перераспределения человеческого ресурса.

Это было задолго до моего рождения. В единственном документе, куске чипованного пластика в виде бирки, местом моего рождения значился «НОД-Ф-КБ-203У2», что означало орбитальная колония Фагриса, клинический бокс 203 второго уровня. В процессе он мне так и не понадобился. Когда, в один прекрасный день моя маманя исчезла в неизвестном направлении с новым хахалем, оставив меня в детском распределителе, то через неделю появился Нейтон Герас и назвавшись моим дедом предоставив все документы забрал меня, оформив опекунство. Он же и чипировал меня, после чего я и стал Айзеком Герасом.

Ещё раз взглянув на кучу железа и так ценившееся в моём мире дерево, отогнав мысли о том, что сдав это добро можно несколько дней прожигать в борделе, я осторожно переступая в полутьме продолжил осмотр. Напрягая зрение, продолжая инвентаризацию этой кладовки, исключил вариант сойтись в рукопашную с Дряблым. Заманить его сюда и приласкать в темноте куском трубы по черепу на первый взгляд хорошая идея. С обычным человеком этот фокус прошёл бы, но что если он маг? В этом случае меня ждёт пара сломанных рёбер, учитывая тяжесть моей «маленькой» шалости. Вон, Кудрявый, даже после удара каблуком туфли в нос почти не поморщился.

Делая следующий шаг, взяв немного влево к самому тёмному углу комнаты, я наступил на что-то мягкое и шуршащее. Нагнувшись и рукой нащупав сплющенный моей ступней прямоугольник, я сразу на ощупь узнал знакомый предмет. Это была пачка сигарет. Стасу этот предмет был тоже знаком, ведь он покуривал втихую от своего строгого предка, относившегося негативно к этой пагубной привычке. У меня негатива к курению не было. В своём мире я курил иногда, когда удавалось достать сигареты. У нас изделия из натурального табака были предметом роскоши, не говоря уже о редкости этого товара.

– Хоть миры разные, но привычки не меняются. – Полным довольства голосом произнеся это, мои пальцы уже извлекли из мятой пачки две сигареты и кремниевую зажигалку.

Спрятав сигары в карман, чиркнув по ролику пальцем, убеждаясь, что моя находка в рабочем состоянии, подвёл язычок пламени к пустой пачке. В помещении, куда меня определили было сухо. Бумага без проблем вспыхнула, освещая своим пламенем тёмную часть подвального помещения. Стоило этому произойти, как я тут же бросил горящую пачку на пыльный пол, поспешно затаптывая ногой.

– Ска… Улыбнись мне скверх во все 43 зуба.

Облегчённо выдохнув, старательно принюхался, замерев статуей. Нет, я не хотел почувствовать запах высохшей завязки от колбасы, краюхи высохшего хлеба, лежащей рядом с небрежно открытой банкой консервов в которой давно зародилась жизнь. Весь этот тир был выставлен на перевёрнутом к верху дном ящике в полутора метрах от меня. Видимо это остатки от посиделок работяг, проводивших здесь демонтаж. В лёгкий ужас меня привёл не вид заплесневелых объедков. Сразу за этим импровизированным столом, у стены красовались четыре ржавых газовых баллона, два из которых были со следами сильной ржавчины. Должно быть их оставили здесь, когда резали трубы с надеждой вернуться, но что-то пошло не так.

Причины почему так произошло, были для меня сейчас важны меньше всего. Важнее было то, что чувство потенциальной опасности ускорило бег веретена, давая мне возможность завершить контур вуали. Большого преимущества это мне не даст. Контур вуали самый первый начальный элемент облачения не дающий практически ничего. За счёт стимуляции оргоном коры головного мозга и нервных окончаний у меня появится возможность небольшого разгона восприятия, реакции, и получения обильного числа травм. Без последнего, увы, не обойтись. Чтобы совершить маленький шаг за предел своих возможностей, мне придётся заплатить здоровьем своей тушки. Причин тут две: Незавершённое облачение и законы биомеханики, которые никто не отменял в этом мире. Это как на дройда первого поколения бытового назначения, прицепить управляющий модуль от боевого дройда третьего поколения. Модуль будет работать, но привода и зацепления передаточных механизмов не приспособлены для работы при такой высокой интенсивности, оптические модули и сенсоры начнут медленно плавится, пока не сгорят или не сдохнет батарея. В моём случае будет немного попроще. Окружающий мир для меня немного замедлится, как в момент перед получением смертельного удара, когда «вся жизнь проносится перед глазами». Только у меня будет возможность ненадолго застрять в этом состоянии, похожем на боевой транс. Отклик на внешние раздражители возрастёт, но у мышц, суставов, связок и сухожилий есть свой предел. Нанесённый в таком состоянии удар будет силён, но закончится для меня растяжением мышц, связок и переломом костей руки. Они то и будут страдать, помимо глазных нервов и подкорки мозга. Есть ещё одна менее очевидная проблема – дыхание. Из-за незавершённости облачения во время стимуляции я не смогу дышать. Это не стало бы для меня проблемой при моём прошлом прогрессе, но сейчас есть риск попросту потерять сознание от нехватки кислорода, в лучшем случае.

Нащупав рукой ящик я одним движением опрокинул его на бок, скинув с него объедки и поставив обратно уселся сверху, не боясь испачкаться в пыли. Чай не графья, а грязь не графитовая смазка. Духовное зрение активировалось по первому моему зову, открывая образ духовного тела или основы, как я сам его обозвал, для упрощения. Когда Тонг меня учил, он упорно пытался навязать мне философию учения своего культа. Одно его объяснение того, чем является «духовное тело» заняло около полутора часов и имело бы налёт космологии замешанный на мистицизме. Рассказ же о природе оргона растянулся бы минимум на день. Я не раз давал ему понять, что меня интересует лишь практическая часть его искусства, но огну было до звезды. Мне кстати тоже, по этому многочасовые догматы учения, укладывались в моей голове короткими определениями без религиозной составляющей.

Найдя место, на котором прервался в прошлый раз, я потянул из веретена оргон, сжимая в нить. Создав ряд пустых символов-петель, нить начала извиваться, образовывая последовательность символов, продолжая контур вуали. Чтобы не ошибиться, я беззвучно проговаривал название каждого символа, сплетая его с новым. На первый взгляд кажется легко, но скверх тут плавал. Символы из которых создаётся вязь не плоские, а трёхмерные, с двумя или более соединительными связями. Воспользовался не той связью или ошибся в последовательности – вуаль не заработает.

К слову сказать, контур той вуали, которой учил меня Тонг состоял из девятисот петель-символов сплетаемых в определённой последовательности на духовном теле. В начале своего обучения мне приходилось их заучивать. Наизусть я знаю плетение только трёх элементов облачения. Хоть ночью с бабы сними, мне не составит труда назвать последовательность петель перчатки, налокотника и наплечника. Так бы я и заучивал мириады символов предметов облачения чистоты, если бы не обнаружил закономерности в плетение элементов облачения. Исписав все стены, пол и потолок своего кубрика мне удалось понять принципы построения элементов облачения и разбить из на связки. Необходимость заучивать узор плетения отпала сама собой. Выделив связки символов, которых оказалось чуть больше трёх десятков, я как из конструктора начал составлять части облачения. Когда я поделился своим открытием с Тонгом, он сначала воспринял это скептически и лишь посмеялся.

Неверию огна пришёл конец, после того как мне удалось создать свой вариант узора первого слоя перчатки. В моей памяти навсегда останется его лицо, когда взмахом руки, с расставленными на манер когтей пальцами, я разорвал железную двухсотлитровую бочку от энерголита. На два дня его любимым словосочетанием стало «Чтоб меня скверхи дрючили», однажды подцепленное от моего старика. В дальнейшем мы стали работать вместе. Благодаря моим инновациям и опыту Тонга, общими усилиями удалось создать множество вариантов элементов облачения чистоты. Огн при всей его врождённой скромности утверждал, что мы многократно опередили наработки консерваторов из культа, и не редко в разговоре стал называть своих бывших товарищей по секте тупицами.

Стандартный контур вуали я бы сплёл уже в больнице, но этот вариант был сразу отброшен. Вариант Тонга насчитывал девять сотен петель или десять связок, а разработанный мною тысячу триста, и состоял из шестнадцати частей. Выбор в пользу моего долгого варианта был сделан не из-за завышенного ЧСВ. Всему виной неприятная особенность плетений элементов. Создать элемент облачения это пол беды. В разы дольше и сложнее избавиться от ненужного элемента. Если допустил ошибку в начале плетения, то чтобы её убрать придётся расплести все последующие петли. Чтобы создать петлю символа уходит от трёх до шестидесяти секунд в зависимости от сложности. Чтобы расплести символ в четыре-пять раз больше, затраты оргона возрастают в столько же раз. Да! Он восстанавливается со временем, но в моём нынешнем состоянии на восстановление запаса уйдёт около полутора суток. Это непозволительно долго при текущем положении дел, когда получив своё похитители решат от нас с Димой избавиться. Моё чутьё просто орёт об этом, и факты говорят сами за себя. То что нам не завязали глаза и не скрывают своих имён намекает на подобный исход. Мне скверх не улыбался распрощаться с жизнью второй раз, при этом оставшись девственником в девятнадцать, ещё и не попробовав домашней натуральной еды, за которую мне не нужно грабить, убивать или мчаться на другой конец Фагриса. Огна лысого вам, а не Айзека Гераса!