Текст книги "AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Соколов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 50 страниц)

– Звонок, бабёнка красивая, может это… – Предложил один из бандитов, кивнув в сторону княжны. – Развлечёмся?

– Олух, мы на деле. Развлекусь я, а вы потом в кабаке себе кого‑нибудь снимите.

Сергей уже хотел броситься после этих слов на наглеца, но сполз на землю, от удара автоматным прикладом в затылок, после кивка краснощёкого своим людям.

– Он бы нам всё равно мешал. – С полной уверенностью заявил Звонок, пожирая, полными эфирного фиолета, глазами княгиню в вечернем платье. – Я немного владею распознанием эфира… Почему‑то думал, что все благородные сильные маги, но в тебе эфира с гулькин нос. Тем лучше… Меньше брыкаться….

– Спасибо, что не пришлось делать этого самой. – Ледяным голосом произнесла Эвелина, кивнув в сторону валяющегося без сознания Рикошета. – Не хотела бы, чтобы Сергей или кто‑нибудь из моих родных это увидел.

– Что ты буровишь, благородная? – Нахмурился Звонок, быстро взглянув в сторону лесополосы, со стороны которой начало доноситься тревожное карканье и шум крыльев. – Что за кипиш?

– Звонок, гля! – Один из бандитов, стоя с поднятой вверх головой, указал пистолетом вверх. – Мышары летучие вьются… Херня какая‑то творится, зуб даю! Это эта баба, что‑то колдует, сто пудов!

– Сериалы меньше смотри, олух….

Глаза Звонка вновь полыхнули фиолетовыми огоньками, разглядывая Эвелину, платья и волосы которой начали развиваться на поднимающемся ветру.

– Ты же хреновый маг… – Широко открыв глаза, понизив голос произнёс Звонок, увидев что‑то странное в женщине. – Слышь баба, что тут происходит? Говори! – бригадир Хмурого направил на Эвелину пистолет. – Чего птицы орут?

– Это они по вам каркают. – Холодно ответила княжна, снимая с правого уха серьгу, по форме напоминающую иглу с широким ушком. – И я действительно не магесса… а кое‑кто похуже….

– И кто же? – Осклабился Звонок, прижимая палец к спуску.

– Ведьма. – С холодным спокойствием произнесла Эвелина, перед тем, как раздался выстрел.…

Петроградский дворец культуры

Первым панику начал поднимать дядя Фёдор, который не смог дозвониться Рике. Выставочная часть подходила к концу. До аукциона оставалось меньше пятнадцати минут. Учитывая любовь Сергея к быстрой езде, они с мамой Эвой, уже должны были вернуться обратно. Через несколько минут, нервозность Токарева передалась и мне. Торги можно провести и без паспортов на золотые побрякушки, но тогда у участников могут появиться сомнения в словах аукциониста. В результате, торги пройдут вяло, с низким шагом повышения цены или лот вызовет у кого‑нибудь из участников недоверие. Всё это негативно скажется на общей прибыли нашего рода, а мне бы хотелось по максимуму облегчить мошну Петроградских толстосумов.

– «Всё, последняя капля» – Понял я, когда в каменном выражение лица Ставра начало мелькать беспокойство, а его палец каждые десять секунд нажимал дозвон Эве.

Наконец‑то это дало результат, но не тот, который ожидался. Мама Эва сама позвонила.

– Рика? – Удивился на секунду Ставр, после чего выражение его лица стало суровее пятки огна. – Где Эва?

По мере того, как Рикошет что‑то рассказывал главе рода, рука Ставра начала подрагивать, а беспокойство в глазах сменилось злобой. Всем уже становилось понятно, что «что‑то» идёт не так.

– Я тебя понял Рика. Сейчас выхожу. – Коротко сказал Ставр, вешая трубку, сразу же обратившись ко мне.

– Стас, ты за главного. Мне нужно в поместье.

– Что с мамой? – Был мой первый вопрос, который сейчас волновал всех. – Что‑то случилось? Ты сам не свой, отец.

– Фёдор, спокойно, руки убери… – Коротко предупредил Ставр, глядя, как рука вояки ложится на револьвер. – На поместье напали, как раз тогда, когда Эва туда поехала. С ней всё в порядке, как сказал Рика, она немного ранена, но от госпитализации отказалась. Имперская полиция уже там. Рика с паспортами на подлёте, через несколько минут будет здесь, чтобы забрать меня. Нужно урегулировать вопрос с полицией….

– Может я полечу, Ставр? Сейчас там всё «зарегулируется». – Предложил Токарев, лицо которого начало краснеть, от приливающей к нему крови.

– Ты нужен здесь, Фёдор. Не обсуждается… Скажи кому‑нибудь из бойцов выйти на площадь перед дворцом. Рика будет там сажать вертолёт. – Выдал быстро указания Ставр, повернувшись ко мне и положив мне руки на плечи. – Сын, ты за главного. Аукцион и банкет на тебе. Справишься?

– Мы Мышкины и мы справимся. – Коротко ответил я, прекрасно понимая, что случившееся в поместье выходит за рамки привычных масштабов, раз понадобился глава рода, чтобы урегулировать вопрос с имперской полицией. – Не переживай, и убеди Эв…Маму съездить в больницу. Я беспокоюсь за неё, отец.

– Непременно. – Кивнул Ставр, погладив меня по плечу. – Уверен, что ты справишься.

– Буду стараться. – Поспешил уверить я отца, который уже поглядывал вглубь длинного, будто большой коридор, зала.

– Провожу. – Коротко сказал Токарев, у которого разве что пар из ушей не шёл, направившись вслед за Ставром, прижав гарнитуру к уху.

Тяжело вздохнув, я обернулся на всхлипывание Анны, которая отвернувшись стояла возле инсталляции, двух сомкнутых в знак бесконечности обручальных колец, из одной серии схожих по дизайну.

– Не реви, тушь потечёт. – Тихо сказал я, протянув девушке через плечо платок, приблизившись вплотную, погладив по спине. – С княгиней всё в порядке, сама слышала. Чего мокроту разводишь?

– Не потечёт…она водостойкая. – Всхлипнула Анна, дёрнув плечами. – Меня княгиня Эва красила…И это платье она купила… Почему так происходит? Как у кого‑то вообще рука поднялась причинить ей зло… Почему кто‑то посмел….

– Не о том думаешь, Анна. Всё обошлось, и это главное. Теперь успокойся, – продолжая гладить девушку, понизил я слегка голос. – Лучшее, что мы сейчас можем сделать, так это блестяще провести аукцион. Уверен, что она обрадуется тому, что её усилия и бессонные ночи не были напрасными.

– Ты прав, Стас… Я буду стараться.

– «Мы» будем стараться, – Поправил я Анну, чувствуя, как оргон ускоряет своё течение.

– Что ты имеешь ввиду, Стас? – Повернулась ко мне девушка, протирая уголком платка под веками, стараясь не попортить почти отсутствующий макияж.

– Я обещал, что буду рядом и не брошу. Думаю, ещё один микрофон найдётся. Вместе торги проведём, если ты конечно не против….

– Стас, ты… – На эмоциях, Анна, не договорив, обняла меня, поцеловав в щёку, после чего, её будто ударило током. – Прости, я не… Не знаю, что творю.

– Всё хорошо, Анна. – Улыбнувшись девушке, я указал на лестницу второго этажа. – Теперь мы в свободном плавание. Иди готовься, а я дождусь паспорта и присоединюсь к тебе.

– Сама хотела предложить… – Немного замялась девушка, видимо держа в голове, произошедшее десяток секунд назад. – Я ушла, княжич.

– «Опять вальс на месте, «княжич»…» – Лелея мечту в голове, всех выгнать прямо сейчас, мой взгляд невольно прилип к уходящей Анне. – «Как же я её хочу…»

Сладострастные мечты зазвенели, битым стеклом в голове. В область зрения, помимо прекрасных форм Анны, попал Соровский, который с гадостной улыбкой смотрел на меня, стоя вместе со своим отцом у лестницы на второй этаж.

– «Сейчас, что‑то выкинет… К инфомагу не ходи…» – Промелькнуло в голове перед тем, как официант, нёсший поднос запнулся, будто врезался в невидимую преграду и упал.

Этим не кончилось. Идущий со второго этажа охранник, так же спотыкнувшись о невидимую преграду у начала лестницы, покатился по ступеням.

– «Провоцирует…» – тут же смекнул я, а рука легла на пояс, ища болтер, чтобы прострелить пузо этому ублюдку.

Видя мою реакцию, которую мне не удалось сдержать, младший Соровский ещё шире улыбнулся, тыкнув в мою сторону указательным пальцем и показав им же «единицу».

– «Прав, ска… Я действительно один… Токарева и Стара рядом нет… Тебя зажимают в угол, Айзек…».

Оргон внутри начал бурлить, будто вот‑вот готовое варево, когда глаза‑угольки посмотрели в сторону Анны, которая ничего не подозревая, уже подошла к лестнице на второй этаж. «Намёк» был прекрасно понят. Следующей будет именно она. И ведь ничего не докажешь. Проявлений эфира нет, натравить охрану на благородного сложно, без прямой агрессии, которая развяжет руки. Самому вмешаться можно, но не вывезу, а помощи ждать неоткуда. Добивается, чтобы я сам на него напал или инициировал скандал, где он прикинется «ромашкой», выставив меня полным идиотом.

– «Прости, Анна. К концу вечера он труп….».

Дав обещание себе, я наблюдал, как Анна, подойдя к скатившемуся по ступеням охраннику, растерянно переводила взгляд с него, на официанта, собирающего битое стекло.

Не став смотреть, чем это завершиться, взяв бокал вина, слегка приподняв его, я усмехаясь Соровскому в ответ.

– «Ваше здоровье» – Выпив залпом, поставив бокал на круглый высокий столик, моя рука углубилась в стоявший здесь же декоративный горшок‑вазу, с каким‑то красивым высоким цветком внутри.

Ссыпав наполнитель, за отсутствием земли, в бокал, показав двумя пальцами «римскую пятёрку» и проведя большим пальцем медленно по своей шее, я развернулся, направляясь вглубь выставочного зала, покидая персональное «шоу» устроенное для меня. Конкретной точки назначения у меня не было. Была лишь цель, покинуть место представления Соровского, чтобы обломать ему весь кайф.

– «Я буду не Айзек, если эти два скверха переживут сегодняшний вечер…»

Думая об этом, шагая мимо кучек благородных, разбившихся «по интересам», некоторые из которых даже приветливо кивали мне, мысли невольно возвращались к Анне. Стоило огромных усилий, чтобы не повернуться, и не броситься к лестнице. Была бы у меня половина того прогресса облачения, что на Фагрисе, эти два ублюдка уже кровью харкали бы, моля о пощаде.

– Станислав…

За своими мыслями, я даже не заметил, как чуть не сбил с ног княжну Елисееву. Шампанское, что было в бокале оставили небольшой след на моей рубашке.

– Извини, Тори. – Отстранённо сказал я, прибывая в своих мыслях. – Не видел куда шёл. Не ушиб?

– Н‑нет. – Замотала головой Вика, как‑то странно на меня глядя. – У меня к тебе небольшая просьба, если ты не возражаешь….

– И у тебя… – Вслух вырвалось у меня, но видя, как «Снежная королева» Орловского бомонда напряглась, лишь махнул свободной рукой. – Что ты хотела, Тори?

– Уже ничего. Ты не в настроении, я пойду….

– Да говори уже, Вик. – Немного с нажимом произнёс я, подумывая о покупке напалма, чтобы залить всё поместье Соровских огнём.

– Отпусти, пожалуйста…смотрят все.

– «На что тут смотреть?» – Пробежало в голове, выводя меня из мыслей в действительность, где я стоял прямо перед Тори, поддерживая её рукой за талию. – Ой… Задумался немного. Извини за неловкость, случилось кое‑что.

– Понимаю. – Кивнула Тори, отводя взгляд. – Станислав… Может уже отпустишь? Про тебя подумают не весть что….

– Пусть думают, мне до звезды. – Убрав руки ответил я, вновь погружаясь в свои мысли, чувствуя, как непроизвольно сжимаются кулаки от злобы. – «Вот же сука…и ведь момент как подгадал…Убью…»

– Ты хорошо в лошадях разбираешься. – Голос Виктории был едва слышен. – Можно, на следующей верховой езде, ты вместе с нам… мной… рядом будешь? Вдруг произойдёт то, что с инструктором Медведевой случилось… Я видела, и теперь страшно как‑то. Понимаю, что ты не в восторге, что…

– Конечно. Мне не трудно… Вика, почему ты думаешь, что я тебе откажу? – Не выдержал я того, как Тори занимается тем, что подбирает каждое слово.

– А не должен? – Удивилась Тори. – Ты ненавидишь всех… Меня, брата, Жанну, Орлова, Витю и Колю Шаповаловых, Драгунова, Мишина и Миронова, Вальда Варбурга, Мейергофа, Лою и Хлою Лидс….

– Гринёвых забыла, Вик. Там ещё всякого сброда помельче хватает… – Поправил я девушку, размышляя о том, пробьёт ли вилка глаз Соровскому, ведь он маг с формированным эфирным телом.

– Неважно. – Коротко сказала Елисеева, глядя мне прямо в глаза, ожидая ответа. – Почему ты согласился?

– Тебе честно ответить или соврать? – Устало произнёс я, прикидывая натравить Токарева на Соровских, чтобы он им головы посносил.

– Я ценю честность. – В своей ледяной манере ответила Вика, у которой наверное с рождения ампутировали эмоции.

– Тогда, слушай… Тебе мало понравится… – Подумывая о том, чтобы просто взять огнестрел у одного из людей Токарева и устроить «самосуд» над Соровскими, решил сказать как есть. – Тори, мне плевать на старые обиды. Ты красивая и сексуальная девушка. Добр я с тобой потому, что твоя просьба мне ничего не будет стоить, а согласившись, мой личный рейтинг в твоих глазах поднимется. Заработав твоё расположение, будет легче залезть к тебе в трусики, что я и планирую сделать, соглашаясь на твою просьбу, больше похожую на «предлог». Ты понимаешь о чём речь, ведь я тебе нравлюсь и ты не глупа… Только не говори про отсутствие вариантов, иначе врать здесь начнёшь ты, Торь. Тебя устраивает мой ответ?

– Вполне. – Кивнула Вика, а через секунду, в белизне кожи на лице появились красные вкрапления. – Так, ты согласен?

– «Сучка белобрысая….» – Подумала стоящая за выставочным стендом Жанна, а её рука опущенная в сумочку, сжалась на цилиндрическом пузырьке.

– Конечно, Торь. Как я могу отказаться от своих коварных планов залезть тебе в трусики?

– Не надейся. – С пониженным градусом, своей привычной холодности, буркнула себе под нос Тори и едва заметно усмехнувшись, ушла.

– Кобелина… Ты ещё попляшешь у меня… – Подрагивая от злости тихо, сквозь сжатые зубы процедила Жанна….

Глава 17

Аукцион

– Номер восемьдесят три, 4 миллиона раз… – Начала отсчёт Анна, сознательно его затягивая.

– Кто больше? Может номер шестьдесят один? – Запустил я интригу, видя, как колеблется мужчина во втором ряду, сидящий вместе с женой. – Сапфиры идеально подошли под цвет глаз вашей прекрасной дамы.

Я подобострастно улыбнулся женщине, которая после моих слов, заулыбалась, толкая в бок своего мужа.

– Четыре миллиона… Два! Кто же перебьёт? – Сделала свой ход Анна, перелистнув ролик демонстрационной вставки с колье на ЖК панели во всю стену аукционного зала за нашими спинами.

– Четыре миллиона двести. – Вальяжно произнёс шестьдесят третий, почувствовав, что его рёбра от удара локотка жены скоро превратятся в месиво.

– Четыре миллиона двести. – Зафиксировала повышение Анна, улыбнувшись так, как умеет только она. – Княжна, вам очень повезло с мужем. Четыре миллиона двести раз….

– А что по этому поводу думает номер одиннадцать? – Вступил я слова в игру, уловив реакцию пожилого мужчины с тонкими усиками, концы которых были озорно закручены к верху.

– Думаю, четыре миллиона пятьсот… – Красуясь перед элегантно одетой старушкой рядом, заявил усач, перебивая цену.

– «Не сомневался… Ты весь искрутился, уже неотложку хотел тебе вызывать, думал карачун подходит… " – Заключил я, улыбаясь чеширским котом, продолжая мониторить реакцию зала, параллельно придумывая способ расправы над Соровскими.

Как и предполагал, Анну он не тронул, видимо решив поиграть на моих нервах, постепенно расшатав их или оставил на потом. Правильно работает, не стал действовать с наскока. Хочет заставить понервничать, чтобы я сам себя морально загнал. К активным действиям Соровские перейдут на банкете, к инфомагу не ходи.

Вариантов не особо много. Первый это спускать им все выходки с папашкой. Можно, только такой уход от конфликта подмочит репутацию и авторитет рода Мышкиных. Не лучший на мой взгляд вариант, когда каждый благородный будет считать, что о наш род можно вытирать ноги.

Выпроводить вообще не вариант. Формального повода нет, к тому же они были приглашены до того, как произошёл инцидент со мной. За родом может закрепиться дурная репутация, а мне бы этого не хотелось. Многие князья не в курсе наших контр с Соровскими, так что у этих скверхов могут найтись сторонники и защитники. Пойдут потом слухи, что беспредельщики Мышкины, уважаемого главу рода Соровских сами пригласив, вытолкали взашей. Светские заморочки, жаль, что здесь не Фагрис.

Натравить на них Токарева хороший вариант, но делать этого я не буду. Не хочу, чтобы у дяди Фëдора возникли из‑за этих ублюдков проблемы, а они возникнут. Убивать благородных на приёмах можно, только повод для этого всего один – нападение на члена рода или создание угрозы жизни. Это развязало бы руки Токареву, но сами Соровские этого не допустят. Они ждут инициации конфликта с нашей стороны.

Есть Морозов, которому Стасик, то есть я, может наябедничать. Тут непонятный вариант как это будет воспринято, а конкретно свой авторитет в глазах ректора я растеряю. Да и не в стенах бурсы мы… В общем спорный вариант.

Вызвать на дуэль Соровского? У меня пока на это кишка тонка, тем более, что они именно этого добиваются. Был бы здесь Ставр, проблема отпала сама собой, только это никак не приближает меня к исполнению каприза оторвать этим скверхам уши. Предок погрозит им пальцем, они публично извинятся, мол «были неправы» и всё. Слова не убивают. Есть вариант устроить стрелковую дуэль, только Соровский на это не согласится, да и мне пулю ловить не охота. Пока огнестрел для меня штука опасная, не говоря уже о магострелах. Нужно что‑то более элегантное, и с минимальной опасностью для моей тушки.

Что мне нужно? В идеале хотелось бы жестоко расправиться с этой парочкой, желательно не своими руками. Провокация и подстава то, что доктор прописал, но вот как это воплотить в жизнь так, чтобы туманность им свинцовым куполом над головой стала, а мне за это ничего не было? Подойти к Ермолову и сказать, что вон те два скверха обозвали вас ссыкуном, и вообще, твоего родового поместья труба шатали – не прокатит. Нужно что‑то оригинальное….

Образуя неплохой тандем с Анной, которая быстро втянулась, за мыслями о расправе над Соровскими, незаметно пролетел весь аукцион. Почти все лоты, кроме двух были распроданы по привлекательной цене. Некоторые даже по баснословно завышенной, просто потому, что какая‑нибудь парочка князей норовила посоревноваться друг с другом толщиной кошелька. Оставив на Анну и счетоводов от княжеского собрания все финансовые вопросы, я поспешил удалиться из аукционного зала в банкетный, пригласив туда всех гостей. Можно было остаться и помочь девушке, но я рассудил, что для её же блага мне лучше держаться от неё подальше. Соровский обязательно попробует поскрести мне по нервам через неё.

Звонок отцу не дал результатов. Ставр не став вдаваться в подробности сказал, что освободится не раньше, чем через пару часов, где‑то столько будут работать криминалисты. Поинтересовавшись самочувствием Эвы, как и положено заботливому сыну, пожелав удачи, я повесил трубку. Не вовремя это случилось, Ставр бы для поддержки штанов мне бы сейчас не помешал.

Хорошо, что не пришлось брать на себя роль тамады и развлекать гостей. В большом и просторном зале, организованном в классических традиции званых вечеров уже были накрыты фуршетные столы, играла ненавязчивая живая музычка. Не трип‑клуб конечно, но этого было вполне достаточно. Подобные сходки устраивались благородными отнюдь не ради халявного шампанского, набивания пуза с последующими медлячками и развратом, хотя такое имело место быть. Главным здесь было обсуждение последних сплетен, деловые переговоры с партнёрами, поиск новых партнёров по бизнесу, заключение различного рода союзов и альянсов, налаживание деловых и половых связей, заведение полезных знакомств за бокальчиком другим вина или шампанского. На первый взгляд довольно скучно, но все весёлые интриги, подковëрные и подкроватные игры берут своё начало именно вот на таких вечерах. Так же подобные мероприятия для светских дам – это лишний повод выгулять новое вечернее платье, или же раскрутить на таковое своего суженого.

Загрузив обруч новыми связками каона «Визион», мне нужно было уладить одну маленькую деталь. Существует негласное правило, что устроители вечера непременно должны присутствовать на нём. Ещё нужно было произнести вступительную речь, которая послужит отмашкой к началу банкета. Придётся сказать с чем связано отсутствие главы рода и его жены, иначе Мышкины рискуют стать «Свинкиными». Не хотелось бы этого делать, но соврать тоже не получится, скоро всё равно о налёте на поместье станет известно. Новости среди благородных распространяется быстрее лесного пожара. Не удивлюсь, если некоторые из присутствующих уже в курсе случившегося.

Видя, что большая часть гостей уже собралась в банкетном зале не стал тянуть с речью. Взяв бокал и подойдя к музыкантам, приветливо кивнув, я взял микрофон. Немного подумав, вместо сцены решил воспользоваться центральной зоной зала, которая обычно держится свободной для танцулек.

– Дамы и господа, – Начал я свою импровизированную речь с дежурной фразы. – Вы должно быть заметили отсутствие моих родителей. Княгине Эвелине было нужно вернуться в родовое поместье за документами к аукциону. Когда она уже была там, родовое поместье Мышкиных подверглось вооружённому нападению преступной группировки, численностью, немного меньше тридцати человек… – Подождав, когда поднявшийся гомон немного уляжется, я продолжил. – В результате этого, моя мать была ранена. Её жизни ничего не угрожает. Как глава рода Мышкиных, отец был вынужден вернуться в поместье.

– А что с преступниками? Скрылись? – Поинтересовался кто‑то из благородных.

– Нет. Мертвы, все до единого. – Немного помедлив, решил добавить одну подробность, которая не укладывалась даже в моей голове. – Среди бойцов рода Мышкиных потерь нет.

Хотя, кое‑какое объяснение этому феномену, что среди бойцов рода, коих в поместье осталось человек пять, может шесть, нет жертв у меня было. Как бы это не работа Валерия Кузьмича Толя. Это сейчас он управляющий, но раньше Толь был личным телохранителем мамы Эвы, которая выросла у него на глазах, и за которой он последовал в Российскую империю. На тот момент ему было уже за сотню. Всегда весёлый старикан оказался хорошим хозяйственником, и мама Эва переквалифицировала его в управляющего в силу преклонного возраста, даже по меркам магов. Нужно будет как‑нибудь взглянуть на этого персонажа через окулус, если конечно удастся поймать «Призрака».

– … Хочу поблагодарить всех, кто посетил наше мероприятие и принял участие в торгах. Дамы и господа! Давайте поднимем бокалы за здоровье княгини Эвелины, которая организовала для нас этот вечер.

Под сдержанные аристократические аплодисменты, я приподнял бокал, после чего сделал глоток.

– Аукцион благополучно завершён. Давайте отдыхать.

Получив ещё порцию аплодисментов, вернув микрофон музыкантам, которые вновь заиграли, я расположился рядом с одним из столиков с закусками в правой части зала.

– «Когда я ем, я глух и нем, коварен, зол и дьявольски умён» – Торги вымотали меня, а желудок уже был в шаге от того, чтобы не начать переваривать сам себя.

Не знаю, как у кого, но когда жую, мне легче думается. Нужно прикинуть все мелочи составленного мной плана. Соровский хочет меня спровоцировать, и я дам ему то, что он хочет. Я поведусь, ведь я же «глупый», а он стало быть самый хитрожопый скверх на этой мессе. Нужно только правильно выбрать момент, чтобы все эти благородные, которые сейчас добродушно скалятся в улыбке, а при возможности всадят нож в спину, мне помогли. Мы ведь, Мышкины, и нас недолюбливают. Наверняка будет много желающих увидеть, как княжич по своей глупости лишится жизни….

Час спустя….

Жанна

– Поняла… Полтора часа, значит. Это всё, что я хотела спросить, Михаил. – Сказала Жанна, вешая трубку.

Стоя в одиночестве на лоджии, Жанна ещё немного полюбовалась видом на ночной Петродворцовый район, после чего взяв нетронутый бокал, стоявший на перилле, проходящем вдоль панорамного окна, направилась в банкетный зал, сдерживая дрожь в руках.

Сразу за автоматической раздвижной дверью, оказавшись в зале, девушка натолкнулась на своих родителей. Было видно, что Александра и Глеб Лисицыны, спешат.

– Лися моя, ты с нами? – С ходу спросила Алескандра дочь, потянув руку к бокалу, что был у Жанны в руке. – Дай хлебнуть.

– Сама себе возьмёшь. – Чуть не взвизгнула Жанна, быстро отодвигая руку. – Не маленькая.

– Вот же злюка, какая. Глебушка, ты видишь, что у тебя за дочурка растёт?

– Сашуня, тебе уже хватит. – С лёгким укором сказал моложавый подтянутый высокий мужчина в очках. – Нам завтра с тобой в столицу рано утром ехать.

– Ну и что? – Кокетливо надула губы Александра, поправив полушубок.

– А кто потом будет ныть, что её лицо похоже на переваренный пельмень?

– Уболтал. – Нехотя согласилась княгиня, подойдя ближе к дочке. – Ну, дай посмотреть….

После этих слов Александра потрогала брошь, что была приколота к платью, выше груди Жанны. Украшение было выполнено из красного золота, в виде силуэта лисы с изумрудными глазами, обернувшейся хвостом.

– Будто специально под тебя изготавливали, как и сказал Мышкин.

– Ага. – Согласилась Жанна, вспомнив, слова Стаса о том, что эта брошь создана лишь для одной девушки, что сейчас находится в зале. – Спасибо за подарок, папуль. Вы езжайте домой, а я останусь.

– Хорошо, – Кивнул князь Лисицын, которого Александра взяла под руку. – Ты с водителем, так что всё нормально.

– Дочур, веди себя хорошо, меньше вина, и мужчин толпами не соблазнять, а то подерутся. – Дала напутствие княгиня, чмокнув Жанну на прощание, загадочно подмигнув.

– Хорошо. – Вернула улыбку княжна Лисицына, глядя вслед родителям.

Дождавшись, когда Лисицыны скрылись из виду, Жанна направилась в правую часть зала, держа в руках бокал. Подойдя к одному из столиков, возле которого было поменьше благородных, девушка поставила бокал на поднос к остальным.

Намного постояв со скучающим томным видом, девушка взяла уже другой бокал с подноса, вновь направившись на лоджию.

Проделав там ту же операцию, Жанна вновь вернулась в зал. Выбрав соседствующий с предыдущим столиком, так же поставив бокал с ядом на поднос. Осмотревшись, девушка фыркнула себе под нос, увидев через стол от себя Мышкина, который сверкая глазами, полными ненависти, смотрел в центр зала.

Проследив за направлением взгляда княжича, Жанна ехидно улыбнулась. Взяв другой бокал и поправив причёску, саркастически улыбаясь, девушка величавой походкой направилась к княжичу.

– Хорошо танцуют… Вижу, кому‑то предпочли другого? Не удивительно, перспективный маг…. ‑ промурлыкала Жаннет, игриво похлопав по плечу Мышкина ладошкой. – Не расстраивайся, Стасик. Какая‑нибудь другая тебе даст…

– Присмотрись, Жаннет. – Не смотря на полный ярости взгляд, голос Станислава был спокойным и ровным.

Несколько секунд Жанна смотрела на кружащихся у края зоны для вальсирования аукционистку Мышкиных и Анатолия Соровского. Захмелевший наследник одного из уважаемых родов, не стесняясь, давал волю своим рукам больше дозволенного, судя по красному лицу девушки.

– Не помешаю? – Раздался родом знакомый голос Тори, которая едва заметно улыбнувшись в светской манере, и не услышав возражений, пристроилась рядом с Жанной. – О чëм беседуете?

– «… И эта вертихвостка, тут как тут, рядом с Мышкиным вьётся. Тихоню из себя строит…». ‑ подумала Жанна, улыбнувшись подруге, с опаской посмотрев на бокал в её руке.

– Должно быть, я не вовремя… – Предположила Вика, расценив выражение лица княжича, как недовольство, но проследив направление его взгляда, также нахмурилась, коротко бросив «Животное».

– Сюда идёт… – настороженно сказала Жанна, то ли забеспокоилась, то ли решила подлить масла в огонь. – Мало приятного, когда твою девушку….

– Анна не моя девушка. Она работает у нас в поместье горничной. – Удивил обеих княгинь Мышкин.

– Пффф… Тогда париться не о чем. – Изрекла Жанна, но Стас посмотрел на девушку так, что ей стало не по себе. – Что? Она прислуга. Путь радуется, что благородный….

– Жанна, у нас в роду не принято обижать или позволять кому бы то ни было обижать наших сотрудников.

– Дамы… – Обратился слегка покачивающийся Анатолий, чуть позади которого стояла покрасневшая Анна опустив голову.

– Уходи, тебе здесь не рады. – Процедил сквозь зубы Станислав, но Соровский лишь усмехнулся не обратив на слова княжича никакого внимания.

– Ты… – Хмельной голодный взгляд Анатолия лёг на Викторию, а рука потянулась к девушке. – Пойд… Ай… Горячо.

Наморщив лицо, Соровский вяло замотал рукой, сбивая с кончиков пальцев небольшие язычки эфирного пламени. Не получив особого вреда, княжич осклабился.

– Кусается ещё… – В следующий момент, не смотря на внешнюю расслабленность, рука Соровского метнулась к Жанне, сильнее чем нужно схватив за кисть, судя по тому, что Лисицына шикнула от боли. – Тогда ты, что покрасивей, со мной идёшь.

– Отпусти, придурок. Знаешь, что с тобой будет?

– Ничего… Что‑то я не вижу с тобой сопровождения. – Сказал Соровский, потянув Жанну к себе.

Разделся глухой металлические звук удара тонфы, после которого Соровский всё же отпустил Жанну отдёргивая руку, издевательски поглядывая на Мышкина. Для мага с развитым эфирным телом подобный удар был подобен шлепку.

– Чего ты лезешь, Мышкин? Какое тебе дело? Я вообще не с тобой разговариваю, а с ней. – в небрежном голосе Анатолия был лёгкий вызов.

– Я тебя предупредил. – Спокойно сказал Мышкин, бросив быстрый взгляд на держащуюся за запястье немного испуганную Жанну. – Тронешь её ещё раз, и сильно пожалеешь. Обещаю….

– И что тогда будет? – Ехидно спросил Соровский, в глазах которого на мгновение пробежал едва различимый эфирный блеск, а Станислава шатнуло назад, от невидимого толчка в грудь.

Покачнувшись назад, княжич Мышкин слегка задел столик с напитками, завалив несколько бокалов, что привлекло внимание окружающих.

– Сказал же не лезь. Это не твоё дело. – Гадостно улыбаясь, смакуя каждое слово, произнёс Соровский, уже собирающийся подойти к Жанне, но Мышкин вновь стал перед ним.

– Я тебя предупредил, Анатолий. Уйди… – Так же спокойно, холодно, уже с угрозой в голосе прошуршал Стас, поворачиваясь к Жанне. – Ты как, Жанн. Сильно болит?

– Н‑нет… – Не узнав свой голос пискнула Лисицына, сбившись от волнения. – Нормально всё.

– Ну и что тогда? Что ты мне сделаешь? – Продолжил провоцировать Соровский Мышкина.

– Убью тебя. – Тихо, почти шёпотом сказал княжич, глядя в глаза Анатолия.

– Так, вперёд! Чего воздух словами сотрясать? – Как можно громче заговорил Соровский младший, чтобы привлечь внимание. – Хочешь меня на дуэль вызвать? Я к твоим услугам… Или ты боишься?

Одарив Соровского испепеляющим взглядом, и молча развернувшись, Мышкин неспешно отправился не оборачиваясь через зал.

– Что и требовалось доказать… – Нарочито громко сказал вслед княжичу Соровский. – Ни мужской чести, ни достоинства благородных. – Махнув вслед рукой княжичу, Соровский, совершенно трезвый, закончил своё публичное выступление, переключившись вновь на девушек. – Полностью соответствует своей фамилии… Спрятался в норку ваш…