Текст книги "Босиком по волнам (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

А на востоке, как и положено природой, показался над морем краешек солнца.

…Первым пришёл в себя Кио.

– Мне кажется… или те вихри стали ближе?

И сразу как-то все услышали грозный низкий гул, давно уже давящий на уши.

И поднявшийся ветер тоже был какой-то странный, резкий, словно потрескивающий от напряжения, как бывает перед грозой.

А багровые, беззвучно вспыхивающие молниями смерчи и впрямь приближались – неестественно быстро и… целеустремлённо?

Между ними взметнулось лентой то самое чудовище, но Айно было не разглядеть.

Да никто и не хотел вглядываться, честно говоря.

А вдруг и впрямь увидишь?

– Верните ику-тулсу, – пробормотала Нуна, не выпуская из объятий Ностру с Чанхелем. – С ним проще было…

Не дожидаясь просьб, Кио укутал лодку своим пологом, хоть и сомневался, что от этих странных, словно живых вихрей может спасти зыбкая иллюзия.

Нино же, воюя со враз взбесившимися течениями, пытался развернуть лодку и направить её прочь. Всем хотелось верить, что если отплыть от Границы Ада подальше, вся эта свистопляска закончится…

Смерчи стремительно росли, приближаясь, и вскоре вой ветра заглушил прочие звуки. Волны метались из стороны в сторону, нарушая все законы природы, и лодка с громадным трудом пробиралась между ними. Бледный, как покойник, Нино закусил губу, остекленевшим взглядом пялясь куда-то в пространство и сражаясь с морем буквально за каждый рывок – на чистой воле.

На отборном, выпестованным с детства упрямстве, которое когда-то не дало их с Нуной разлучить – в тот чёрный день, когда за ней всё же пришли, чтобы отдать, как любого ребёнка-ошэ, в Круг Пыли.

Впрочем, тогда было проще. С обугленных развалин дома двух зарёванных, измазанных в саже, но очень воинственных детей четырёх лет от роду забрала Миралора Мёртвый Камень, клятвенно пообещав, что никому на свете не даст их разлучить…

Лодка вырвалась из полосы шторма, и только тут Нино позволил себе сползти на дно, вытирая набрякшую под носом каплю крови.

– Меня укачало, – простонал позеленевший Чанхель, свешиваясь через борт.

Ностра ухватил товарища за шиворот, не давая вывалиться, но Чанхель вдруг подскочил, хватая его за плечо, и заорал:

– Ни-инчен! Там нинчен! Он оседлал чудовище!

Страшилки про нинченов – полулюдей-полурыб, лысых, безносых и с рыбьим хвостом – читали в библиотеке, конечно, все, но встретиться с ними наяву…

Нуна снова повторила про ику-тулсу, такого простого и понятного.

Кио запоздало осознал, что полог опять развеялся.

А море впереди них буквально раскололось, и, подняв фонтан брызг, к небу взмыло давешнее чудовище.

Нинчен – точь-в-точь как описывался в страшилках, бледный, размахивающий руками и душераздирающе кричащий – сидел у него на шее, у самой головы, меж махровых лепестков-ушей.

Описав пологую дугу, чудовище нырнуло в воду, чуть не перевернув лодку, но почти сразу же показалось вновь, на сей раз, правда, лишь чуть-чуть приподняв над волнами голову с плотоядно ухмыляющейся пастью.

…странно знакомой показалась вдруг эта ухмылка.

И лепестки-уши.

И от уха до уха улыбающийся «нинчен». Не лысый, не безносый, без плавников и рыбьего хвоста.

– Насилу догнал, – крикнул Айно, спрыгивая с шеи чудовища на воду. – Кио, это ты лодку спрятал, да?

Чудовище ткнуло носом ему в бок, чуть не уронив, и в восторге закрутилось кольцами вокруг, гоня волну.

Нуна сглотнула, поспешно хватаясь за борт:

– Это что… Луша?

– Ага! Красавица, правда? – Айно нежно похлопал чудовище по шее. – Она… ну, подросла там немножко.

– Совсем немножко, – протянул Кио задумчиво, пытаясь окинуть взглядом бесконечно извивающееся в воде тело Луши.

Тут Айно глянул им за спину и резко посерьёзнел:

– А теперь давайте свалим отсюда. И побыстрее.

Нино первым обернулся, догадываясь, что увидит.

Смерчи неслись над морем.

А навстречу им примерно с той же скоростью неслась причудливая металлическая лодка с грозной, закутанной с ног до головы в чёрное фигурой господина старшего наставника. Мрачным предвестником бури парил над ним Маки-Велли.

– Э-э, а может, лучше смерчи? – тихонечко спросил Ностра, подвигаясь поближе к Чанхелю. – Они хотя бы не наругаются…

***

Давненько уже Корво не посещало мерзкое, жуткое чувство, что он опаздывает – необратимо и непоправимо.

Восточный край неба уже не просто побледнел, а разгорелся настоящим пожаром: розово-золотым, бездымным, слепящим. Но любоваться красотами, увы, было некогда, и даже Тея сейчас не оборачивалась к рассвету по иной причине, чем свериться с внутренним ощущением ускользающего времени. Металлическая лодка ревела низко, басовито, точно бы рассержено; Урда-Тапу, управлявшая ею, дышала рвано, неглубоко и то и дело утирала с лица испарину. Костомару скинул верхнюю накидку и закатал рукава – приготовился нырять, если понадобится; Благая Вердад сняла с пояса сосуд-тыкву, в которой шуршали высушенные семечки, и горе тому, кто недооценивал мощь её дара, способного обратить любое растение в оружие.

Багряные вихри-воронки – те самые, что сгубили в прошлый раз половину отряда Нотты – сдвинулись от Границы Ада, точно почуяв поживу.

«Словно их направляет кто-то», – пронеслось в голове, а потом Маки-Велли, паривший над лодкой, заорал вдруг:

– Вижу! Вижу ребят! Пятеро в лодке, ещё один рядом с ними, на воде, а вокруг монстр носится! Ух ты! Лодка-то оранжевая, прямо как у вас, госпожа Тея!

Костомару подобрался, из легкомысленного красавчика с золотыми кудрями разом превращаясь в бывалого засланца:

– Чудище им угрожает? Они обороняются?

– Да непохоже! – крикнул Маки-Велли, прищурившись. – Ох ты ж! Белобрысый, который не в лодке, его по башке погладил! Прямо по носу! Ах ты ж! Это ведь Айно!

Тут нервы у Корво не выдержали.

– Да забудьте вы про монстра! – рявкнул он. – Главная опасность – дальше! – и он тыкнул пальцем в тёмно-красные воронки, соединяющие небо и океан, которые неслись к ребятам на чудовищной скорости, готовые перемолоть их вместе с лодкой и ручным чудовищем. – Видали?

Разговоры как обрезало.

– И что теперь делать? – коротко спросила Урда-Тапу.

– Торопиться, – стиснул зубы Корво. – Уважаемая, можешь прибавить скорости?

Вместо ответа лодка взревела ещё громче.

…когда детишки увидели, кто несётся им навстречу, то, кажется, едва не повернули назад, к смерчам. Двое самых младших мальчишек даже прижались друг к другу испуганно, как птенцы в гнезде, а Айно замер неуверенно, явно подумывая, не драпануть ли ему в сторону. Корво успел подумать, что стоит ему, пожалуй, сменить грозные чёрные одеяния на белые, какие носил Альбетайни Добряк, и не пугать учеников, но потом времени на размышления не осталось.

– Тея! – позвал он негромко.

Та поняла всё без лишних объяснений и, обняв его за талию, зашептала быстро и горячо:

– У тебя получится, ты всех спасёшь, никто не умрёт…

Пожалуй, она была единственным человеком на всей земле, кто имел право такое говорить, ибо слова её и впрямь придавали сил – самых настоящих. Металлическая лодка пронеслась мимо учеников – испуганных, но не теряющих присутствие духа, как и подобает воспитанникам Приюта, и Корво задержал дыхание, превращаясь в зеркало… и отражая чужие таланты.

…огонь. Яркий, жаркий, убийственный и приносящий жизнь – увы, пока он был бесполезен.

…перемещение. Талант мощный, но, к сожалению, неспособный остановить смертоносные вихри, даже с усилением от Теи.

…лёгкий шаг. О, в будущем этот дар мог бы развиться в нечто потрясающее, позволяя своему обладателю не только бегать по волнам, но сейчас он бы никого не спас.

…иллюзии. Не то.

…предвидение. Не то.

«Что-то должно быть, – у Корво перед глазами заплясали звёздочки. – Что-то должно быть… Вот оно!»

Пухлый мальчишка с упрямым взглядом, совсем ещё ребёнок, обладал тем, что могло уничтожить губительные смерчи – но вот беда, был пока слишком молод, чтобы в полной мере управлять своим даром.

«Ну, для этого здесь есть я».

Корво уже почти не вслушивался в то, что говорила ему Тея – хватало уже слышать её голос, чтобы ощущать себя сильнее. Позаимствованный у мальчишки талант был странным, пугающим, необыкновенно мощным, но в то же время проявлялся стихийно, а потому в Приюте многие видели в нём, скорее, помеху. Да и естественный катализатор у способности оказался забавным.

– Как хорошо, что я нынче ничего не ел, – пробормотал Корво, запрокинув голову и разглядывая смерчи; края одежды хлопали на ветру, как птичьи крылья. – Ну, приступим.

И – выпустил чужую силу на волю.

…Это выглядело до крайности странно. Вихри-воронки не развеялись, не утихли – просто середина у них исчезла, совсем, окончательно. Образовавшаяся пустота что-то нарушила в структуре смерчей; верхняя часть втянулась в облака, одновременно рассеиваясь, а нижняя – обрушилась в океан брызгами, каменной крошкой и даже останками животных, которых ранее затянуло в вихрь. Отчего-то запахло палёным – и ещё чем-то, незнакомым и определённо неприятным…

Но важнее было другое.

Теперь, когда опасность миновала, по знаку Урда-Тапу развернула лодку и направила её обратно к ученикам. Корво распрямил плечи, стараясь скрыть накатившую дурноту, и незаметно оперся на локоть Теи.

«Свалюсь сейчас в воду – то-то ребятишкам будет потеха… Нет уж, ни за что».

– Надо же, – пробормотала она. – Действительно моя лодка. Они что, украли её?

– Позаимствовали, – твёрдо ответил Корво, отгоняя дурные мысли. – Ничего страшного, она же в порядке.

И правда – лодка, хоть и изрядно перепачканная и подкопчённая, оставалась совершенно целой, ни царапины на бортах. Дети следили за приближением наставников настороженно, точно готовились в любую минуту драпануть от них на полной скорости; монстр занял явно оборонительную позицию, и, если б не Айно, успокоительно поглаживающий его по носу, наверняка бы уже атаковал. Один из пары мелких мальчишек, жмущихся друг к другу, выглядел подозрительно знакомым – это его притащил с утра Маки-Велли, лепеча что-то о вещих снах. Память услужливо подсказала, что мальца звали Нострой, а его пухлощёкого приятеля с угрожающим взглядом и опасным даром – Чанхелем. Осторожный русоголовый паренёк, прикидывающийся частью пейзажа в буквальном смысле, оказался Кио, талантливым и благоразумным иллюзионистом, которого обычно в опасные места было на аркане не затащить… Если только в дело не вступали близнецы Нино и Нуна, брат с сестрой, которых чуть больше десяти лет назад привела на остров Миралора.

Робкие поначалу, они быстро освоились – и вскоре уже стали с полным на то правом верховодить в компании сверстников, подбивая их на шалости и проказы.

Как, очевидно, и на сей раз.

«Это всего лишь дети, – напомнил себе Корво, стараясь согнать с лица мрачно-угрюмое выражение. – Дети, которые ничего дурного наверняка не хотели… Да поможет нам всем Номос!»

А вслух спросил:

– Всё в порядке? Все целы, раненых нет?

Единственная девица в компании – Нуна – уставилась на него так, словно увидела говорящего кракена. Или, например, кракена, читающего стихи в библиотеке. У других детей взгляды ненамного отличались, разве что Айно выглядел ничуть не удивлённым. Он-то и ответил, пожав плечами:

– Да вроде как…

Намётанным взором Корво уже определил, что это не совсем верно. Однако царапины и ушибы могли подождать до возвращения на Небывалый остров – там бы ими занялись лекари.

– Хорошо, – кивнул он. И спросил, не удержавшись: – Может, скажете, как вы здесь оказались?

Глаза у Нуны округлились, и она выпалила:

– А мы тут Айно нашли! Совсем случайно, вот!

– Ну, то есть, не совсем случайно, но мы не хотели вас волновать, честное слово! – тут же встрял её брат-близнец, Нино, явно испытывая терпение Корво и его нравственный компас, не позволявший повышать голос на учеников.

– И я есть хочу! – добавил жару Чанхель, немного осмелевший к тому времени. – Ну орехов хотя бы…

Что-то отчётливо хрустнуло; хотелось верить, что не упомянутое терпение.

– Будут вам всем орехи, – произнёс Корво ласковым голосом, но дети отчего-то замялись и опустили взгляды. – Когда вернёмся в Приют. Есть возражения? Говорите, не стесняйтесь.

Но возражений, разумеется, не последовало.

…и даже под самыми жестокими пытками Корво бы не сознался, что ужасно рад видеть своих учеников именно такими – несносными, дерзкими, нахальными и приносящими тысячу неприятностей.

Живыми.

Вопреки ожиданиям, обратный путь прошёл спокойно. Оранжевую лодку пришлось тянуть на буксире: Урда-Тапу, осмотрев её, недовольно сообщила, что-де её не следовало «уводить с назначенного пути, ибо предназначена она лишь для него», а потому заставить её двигаться самостоятельно с наскока не получится. Нино же слишком устал, чтобы использовать свой дар для передвижения – и сейчас мирно подрёмывал, пристроив голову на коленках у сестры, тоже клюющей носом. Сопели в унисон, изрядно утомившись, и младшие мальчики, и иллюзионист Кио. Только Айно – герой в светлых одеждах, вот уж кто точь-в-точь напоминал Альбетайни в молодости – ехал верхом на своём ручном чудовище, и сна у него не было ни в одном глазу.

«Молодость», – мрачно подумал Корво, стараясь сильно не завидовать.

Получалось не очень-то хорошо.

Большую лодку тоже словно сонный дурман окутал: спали, кажется, все, кроме Урды-Тапу, которой приходилось в буквальном смысле держаться верного курса. Впрочем, значительную часть времени и она выглядела так, словно дремала с открытыми глазами, и лишь однажды забеспокоилась и пробормотала:

– Кто-то пробрался в недра Небывалого острова? Да нет, видно померещилось, это ведь невозможно…

– Что? – с запозданием откликнулся Корво, часто мигая от сонливости.

– Мы пока далеко, и потому слышно мне плохо, – произнесла Урда-Тапу задумчиво. – Но остров шепчет, что кто-то пробрался туда, куда заходить не велено…

«Что?» – хотел повторить Корво уже обеспокоенно и вполне бодро – ещё бы, попробуй подремать, когда такие новости – однако не успел.

– Беда! – пискнул вдруг Ностра, резко распахивая глаза.

– Что? Беда? Так и знал! – взвыл Нино, мгновенно просыпаясь. – Это мы что, опять опоздали?

– Опоздали! – вторила ему Нуна, которая толком не очнулась, кажется. – Номос всех подери, а ведь хотели, как лучше…

– Да мы всегда хотели, как лучше!

– Но мы же Айно нашли и господина старшего наставника в обратный путь повернули, какая беда-то теперь!

Внутри всё похолодело.

«Только не говорите мне, что это ещё не конец».

– Ну-ка, малыш Ностра, – произнёс Корво настолько мирным голосом, насколько вообще мог. – Ответь-ка мне, тебе ничего больше не снилось, кроме похищения Айно?

Воцарилась мертвенная тишина, нарушаемая лишь плеском волн о борта и пением морских чудовищ в глубине – да ещё причмокиванием сквозь сон Чанхеля, который так умаялся, что сейчас и не думал просыпаться.

Ностра выглядел совершенно несчастным.

– Снилось, – выдал он наконец, – ой, снилось, много, целая куча! Беда летит на Приют, большая беда!

– …и вкусная, – сквозь сон привычно откликнулся Чанхель.

– Крылатая! Целой толпой! Летит, плывёт, и все они во-от такенные, и щупальца – во! – и он развёл руками вширь, насколько мог.

«Этого ещё не хватало».

Корво собрал все душевные силы – и мужественно кивнул, не выдавая беспокойства:

– Ну, раз летят, значит, время пришло. Вот вернёмся – и посмотрим, что за беды такие. От Границы Ада мы нынче далеко отплыли, ни шторма, ни ураганы туда не добираются, да и кораблей алонкеев поблизости было не видать. Да и не остался приют беззащитным – его сама Нотта-Кракен обороняет, а с нею и целый отряд охранителей.

– А Небывалый остров не так прост, как кажется, – добавила Урда-Тапу, сурово сдвинув брови. – Он тоже за себя постоять может… Ну, держитесь, ребятня! Поедем быстрее.

– Да какая я вам «ребятня»? – возмутился Костомару.

– Да куда ж ещё быстрее? – ужаснулся Маки-Велли.

– А чего раньше не поехали? – заспанно проворчала Тея, протирая глаза.

…а потом все они кубарем покатились по лодке, потому что она вдруг рванула вперёд, словно застоявшийся в тесном заливе кракен, нежданно-негаданно получивший свободу.

Да вот только всё равно не поспели к сроку.

Урда-Тапу гнала, как сумасшедшая, умудрившись преодолеть обратный путь за время, вдвое меньшее, чем прежде. Солнце едва вскарабкалось на небосвод, когда вдали показались знакомые уже очертания Небывалого острова.

И близ него – огромная чёрная туча, то клубящаяся над самой водой, то взмывающая ввысь.

Туча ли?..

Гигантская – с трёх кракенов величиной, не меньше – крылатая тень отделилась от неё и в неистовом кульбите обрушилась на склон.

– Мои сады! – завопила Вердад странно тонким голосом и схватилась за сердце. – Там же мои сады… и… и мои девочки-ученицы!

– Да что это за напасть такая? – пробормотал Корво и, прищурившись, вгляделся вдаль. – Никогда прежде чудищ такого размера не видал… Ну, не считая твоего питомца, Айно, – смущённо кашлянул он, покосившись на ученика.

– Луша добрая, – твёрдо ответил тот, хотя его-то монстра никто ни в чём не обвинял – дураков не нашлось.

– А вон те пугала крылатые – явно не добрые, – пробормотал Костомару и, выудив из складок своих просторных одежд линзу в продолговатом футляре, приставил её к левому глазу. – Ба! Да это ику-тулсу, бешеные, точно посреди брачного сезона. Только ведь до него далеко, коли мне память не изменяет. Ну и раздались они! Видать, к Границе Ада приплыли и чуток там провели, а Граница, она, знаешь, тварей меняет – родная мамка их не признает потом. Ну, сейчас их охранители шуганут – уж Нотте моей никакая животина не угроза…

Он не договорил – осёкся, сообразив запоздало, что в угаре брачного сезона ику-тулсу, пожалуй, Ноттиного свиста не то что не послушаются, а и вовсе не услышат. В другой раз с ними бы кракен разобрался, но твари такого размера ему были не по зубам – точнее, не по щупальцам.

«А ещё, – осознал Корво, ощущая лёгкое головокружение не то от усталости, не то от накатившего ужаса, – ику-тулсу в брачном безумии не бояться ни боли, ни смерти. Как их огнём ни жги – будут двигаться, покуда крылья и щупальца целы».

– Госпожа Урда-Тапу, отстегни-ка рыжую лодку, – осипшим голосом попросил он. – Пусть ребятки, э-э, здесь подождут, покуда мы с гостями не управимся.

– Посреди океана? – возмутился Маки-Велли. – Где опасностей – тьма?

– Вот ты с ними и оставайся, – добавил Корво, стаскивая верхнюю накидку, чтоб сподручнее было двигаться. – Тебе пока помирать рано.

Маки-Велли посерел, цветом сливаясь с тучами на небе.

– Ч-чего?

– Приглядишь, говорю, за малышнёй, – поправился Корво. – Ну, полезай, кому сказал! Да, Коста, и ты, пожалуй, тоже…

– Я с вами поеду, – мрачно отрезал тот. – Там… а, да не важно. Тебе мой дар пригодится, господин старший наставник. Ты ведь вечно на рожон лезешь, а руки-ноги тебе нынче терять нехорошо – вы ж с Теей хотели вдвоём на острове отдохнуть.

«А откуда ты-то знаешь?» – хотел спросить Корво, но тут второй ику-тулсу, чуть меньше первого, обрушился на склон с садами, и стало не до разговоров.

Одна лодка, железная, стремительно неслась по волнам навстречу смертельной опасности; другая мирно покачивалась на воде, а рядом наворачивало круги встревоженное чудище со светловолосым наездником… Ученики будто бы решили послушаться приказа наставника.

Будто бы.

***

…По крайней мере первые пару минут.

А потом Кио, проводив стремительно удаляющуюся лодку взглядом, спросил Нуну негромко:

– Ты, кажется, ику-тулсу всё просила?..

Нуна ухватила брата за плечо, стремительно бледнея.

– Наш был как-то поменьше… раз в пять… и вообще один! Айно, это они что, как Луша, что ли?!

– Откуда я знаю, – обиделся на такое сравнение Айно, с трудом удерживая свою питомицу у лодки. Луша рвалась в бой, издавая басовитое, воинственное гудение. – Там знаете, как всё странно, внутри этой Границы Ада… Я вообще думал, Луша туда помирать рванула, ей плохо стало совсем на том острове…

– Может, так и должно быть, – предположил Кио. – Как личинка перерождается в особых условиях…

– …А теперь у нас «переродилась» стая ику-тулсу, – мрачно отозвался Нино.

Тут в разговор вмешался Маки-Велли, вспомнив, что он теперь за старшего:

– Сюда они не сунутся, не переживайте! Небывалый остров у них просто на пути оказался. Сейчас господин старший наставник всё…

Что «всё», никто так и не узнал, потому что вода по левому борту взбурлила – но прежде, чем очередной ику-тулсу успел вынырнуть, Луша издала диковинный вибрирующий крик и ринулась ему наперерез.

Айно, вцепившись ей в махровые «уши», вторил ей то ли боевым кличем, то ли перепуганным воплем.

– Осторожней! – только успел выкрикнуть Маки-Велли, взлетая над лодкой. Его разрывало чувство ответственности: то ли за Айно рвануть, то ли за остальными детьми присмотреть… Впрочем, Айно в помощи явно не нуждался.

В кого бы там ни переродилась Луша в Границе Ада, ику-тулсу явно входили в список её любимых блюд.

– Беда большая, крылатая, вкусная, – задумчиво пробормотал Ностра, наблюдая за Айно с немалым интересом.

– Не смотри туда, – дёрнула его за рукав позеленевшая от вида Лушиной трапезы Нуна.

– Так, так, спокойно! – приземлился в лодку Маки-Велли. – Этот, наверное, от стаи отбился. Бояться больше нечего…

Опровергая его смелое заявление, вода вокруг вскипела, словно суп с морскими гадами по рецепту Мию-Мию. Похоже, не все ику-тулсу поспели к Небывалому острову и теперь отчаянно догоняли сородичей.

Этим, конечно, было далеко штурмующих Небывалый остров гигантов – поотстал самый молодняк и парочка дряхлых старцев… но каждый из них превосходил размером оранжевую лодку хотя бы в пару раз.

Маки-Велли открыл было рот, чтобы скомандовать воспитанникам, но обнаружил, что командовать, в общем-то, и незачем.

Лодка под контролем Нино уже рванула прочь с курса ику-тулсу. Кио, не размениваясь на полог, который на такой скорости всё равно не удержался бы, встретил взлетающих над морем ику-тулсу очередным красочным монстром о восьми головах. Нуна, с воплем «О, идея!», одарила этого монстра настоящим огненным дыханием – взмывший над лодкой Маки-Велли еле успел увернуться.

Впору было ему испытать гордость за учеников, вот только ику-тулсу проигнорировали и мифического монстра, и огонь, и ожоги, а вот оранжевая лодка показалась им крайне… привлекательной.

Издавая какие-то странные, зовущие стоны чудовища заторопились следом.

И хотя в забеге на короткую дистанцию лодка ночью уже доказала своё преимущество, но тогда впереди был остров, теперь же остров поблизости был только один – Небывалый, и тот со всех сторон окружённый ику-тулсу.

…Маки-Велли сориентировался первым, словно и не минуло десяти лет с тех пор, как он поднимал «мятеж» среди воспитанников после смерти Альбетайни Добряка – точнее, минуло, конечно, но опыт засланца и наставника лишь отточил былые таланты, просто применения им особого не было.

До этого момента.

– Правее бери, Нино! – крикнул Маки-Велли, поднимаясь над лодкой повыше и указывая путь. – Там воды спокойнее! Чанхель, пригнись! Ох ты ж, Нуна, осторожней! Смотри внимательней, слева выныривает ещё один, давай, бей сейчас! Ах ты ж, увернулся… А вон там ещё один! Кио, а давай ты…

– Господин наставник, вы Айно видите? – перебила его вдруг Нуна.

– Вижу! Он во-он там, его зверушка… обедает.

– Далеко?

– Далеко!

– Хорошо!

– А зачем тебе…

Нуна, перегнувшись через Ностру с Чанхелем, окунула руки в воду почти по плечи и зажмурилась.

…Хотя в море гореть было нечему – огонь отозвался, как тогда, у скал.

Вода вскипела, на сей раз буквально, в небо ударил фонтан раскалённых брызг и пара. Запахло чем-то едким, железистым, а ещё – словно бы и впрямь супом, то тут, то там всплывали, покачиваясь на волнах, туши корчащихся молодых ику-тулсу. Нуна, позеленев, плюхнулась на дно лодки.

– Я теперь в столовую месяц заходить не смогу, – пробормотала она, жмурясь. – Нино, ходу, я не всех достала…

Уцелевшие ику-тулсу и впрямь взмывали над водой, поджимая обваренные щупальца. Маки-Велли рыбкой нырнул вниз, в лодку, уходя от столкновения с очередным чудовищем.

Торопясь убраться от них подальше, Нино гнал лодку как сумасшедший, не разбирая дороги…

И на полной скорости врубился в стаю ику-тулсу, что внезапно шарахнулась в сторону от Небывалого острова.

– Нино, разворачивай лодку! Направо! Ах ты ж, нет, левее! Нет-нет-нет, правее теперь! Смелее, смелее, главное – не тормози! – командовал Маки-Велли, но проложить путь сквозь ику-тулсу было невозможно. Со всех сторон тянулись щупальца, хлопали крылья, ревели чудовища.

Нино обернулся к Нуне.

Нуна посмотрела на Нино.

– Держитесь крепче! – крикнул Нино, ловя руку сестры, и направил лодку прямо в самую толпу.

Кио пригнулся, Чанхель с Нострой привычно зажмурились, а Маки-Велли прикрыл их собой – и неожиданно мудро воздержался от советов близнецам под руку.

Когда столкновение казалось неизбежным, Нино с Нуной хором заорали:

– Давай!

И – дали.

Два дара слились, как переплетались пальцы близнецов. Воздух дрогнул, словно выгибаясь вокруг лодки пузырём – и взорвался огнём, разметав ику-тулсу.

В ушах зазвенело.

Лодка вырвалась на свободу и понеслась к берегу, да так скоро, что оглушённый Маки-Велли чуть не слетел за борт.

– Меня схвати-или! – взвизгнул внезапно Ностра. Голос его до остальных доносился странно, гулко, словно сквозь толстый слой ткани. – Чанхель! Чанхель, сделай что-нибудь! Оно меня тащит, а-а-а!

Чанхель потряс головой, пытаясь избавиться от дурацкого звона, и сделал то единственное, что мог.

Кушал он последний раз ещё на том острове с голубыми пальмами, и с тех пор здорово проголодался…

Лодка исчезла. Мгновенно и беззвучно.

…«Это уже было, – подумала Нуна, глядя на руку Айно, тянущуюся к ней сверху, сквозь толщу воды. – И госпожа Тея нас теперь точно убьёт…»

А ещё подумала:

«А можно я всё-таки утону? Устала – просто страсть, а ику-тулсу меньше не становится…»

Но утонуть ей не дали, и вскоре она обнаружила себя уже верхом на Луше, и Нино крепко её держал, хотя, кажется, и сам был готов сползти от усталости в воду.

Вскоре к ним присоединился и Кио. Нуна завертела головой в поисках младших, но с облегчением увидела Маки-Велли, который тащил обоих к берегу своим ходом, ловко уворачиваясь от ику-тулсу.

– Задержите дыхание, мы сейчас нырнём! – скомандовал Айно, запрыгивая на шею Луши перед Нуной, словно всю жизнь только тем и занимался, что ездил верхом на гигантских морских змеях.

Нуна еле успела схватить его за пояс, как Луша стремительно ушла под воду, едва не растеряв седоков… Пара мгновений – и вот она вырвалась из воды в воздух в безумном прыжке. Промелькнул внизу выползающий на берег ику-тулсу… Луша шлёпнулась на траву.

А потом встряхнула шкурой – седоки кубарем полетели на землю – и, забавно переваливаясь на коротких лапках, заторопилась обратно в море, по пути прихватив с собой и невезучего ику-тулсу.

– Мы живы? – спросил Кио без какой бы то ни было уверенности.

– Ме-е? – раздалось в ответ, и из зарослей высунулась рогатая синяя мордочка. – Ме-е-е!

Соломенная шевелюра юного иллюзиониста козу явно заинтересовала.

– Ну, это хотя бы не ику-тулсу, – нервно хихикнула Нуна. – И не птеронимфус, и не неведомое морское чудовище из чьего-то вещего сна…

– Обойдётся, – пробормотал Кио и старательно растворился в воздухе.

(Обновление 17.08)

***

За долгую жизнь Корво не раз и не два оказывался в опасных передрягах и успел вывести одно важное правило: когда вокруг творится полнейшая неразбериха, и кажется, что уж из такого-то смертельного водоворота ты ни за что не выплывешь, ни в коем случае нельзя размышлять о том, что будет после. Не обещать себе вознаграждение; не думать о провале.

Просто делать дело.

«Вот этим и займёмся», – подумал Корво.

И ещё подумал:

«Как я устал…»

А потом как-то стало не до философских мыслей, достойных очередного тома мемуаров Зилота Зануды.

Стая ику-тулсу оказалась поистине огромной. Если бы она очутилась где-то в районе Риномоса или возле густонаселённого архипелага, скажем, Таричеса, то число жертв исчислялось бы тысячами, а то и десятками тысяч – ещё бы, от сотни ополоумевших монстров, каждый из которых размером с корабль, и не во всякой пещере можно укрыться. Выскочит такая тварь на берег – и обрушит скалу собственным весом… На Небывалом острове даже в лучше времена и тысячи обитателей бы не набралось, но его разрушение означало бы, что судьба многих и многих одарённых детей изменилась бы к худшему – а то и вовсе стала бы трагической. Приют был незаменим – для всех, кому не нашлось места ни на островах, ни в океане, ни среди людей, ни в рядах алонкеев.

– Но защищаю я его не поэтому, – пробормотал Корво. – А потому что это мой дом… Уважаемая, правьте-ка левее.

– Там же самая свалка, – напряжённо ответила Урда-Тапу, но лодку повернула.

– Именно. Значит, там и надо искать Нотту.

И он не ошибся.

Характерный свист, неуловимый для уха обычного человека, слышался ещё издали, пробиваясь сквозь плеск воды, утробный рёв и гулкое уханье ику-тулсу. Хлопали крылья в воздухе, то и дело раздавался визг – это птеронимфусы, науськанные Ноттой, атаковали чудовищных «осьминогов»-переростков. Кракен не показывался… впрочем, его стихией были океанские глубины, и если он и терзал врагов сейчас, то где-то под водой. Но ни кракен, ни птеронимфусы, ни хищные рыбы, ни плавучие змеи, ни ядовитые летучие пауки, ни камнежорки не могли одолеть ику-тулсу – слишком много их было, обезумевших и нечувствительных к боли.

Вердад сняла с пояса сосуд-тыкву с семенами и взвесила на ладони, поглядывая на Корво:

– Подсобишь? Спорить готова, подходящий дар у тебя загодя одолжен.

– Не без того, – согласился он.

…в ряды чудищ, то стонущих, то ухающих, они ворвались карающим мечом. Пригодилась одолженная у Нино способность – семена из сосуда разлетелись широко в стороны, равномерно орошая ику-тулсу. Вердад сложила пальцы по-особенному, зажмурилась – а когда резко распахнула глаза, то семечки разом ожили, впиваясь в тела чудовищ тоненькими корешками. Ростки вытягивались, пронизывали плоть смертоносной белёсой паутиной… и словно бы вытягивали из неё жизнь. Те, на кого попадали семена, вскоре замирали – и обрушивались в океан бессмысленной мёртвой тушей.

– Жаль, я их мало прихватила, – прошептала Вердад. – Тех, что ближе к дну, попробую водорослями связать, но многих не ухвачу, не обессудь.

– И за то спасибо, – ответил Корво.

Вода вокруг то и дело вскипала, когда с глубины выныривала очередная тварь. Кого-то удалось поджарить прямо в воздухе – пригодился дар Нуны; кого-то раздавить; самого крупного ику-тулсу с горем пополам вышло обездвижить, вырвав ему из головы солидный кусок плоти с помощью таланта Чанхеля… Но, увы, силы заканчивались куда быстрее, чем враги.